скачать книгу бесплатно
Пенсия для морского дьявола 2. Ученик касты глубин
Игорь Чиркунов
Первый в касте бездны #2
Продолжение приключений Ската – экс-офицера спецназа ВМФ СССР в теле пацана-аборигена на тропическом острове. Теперь он – Ученик, постигает основы искусства добычи жемчуга. Так, как это понимают в новой касте. И чья же техника погружений лучше? Того, кого учили военные инструктора на основе знаний века двадцатого, или тех, кто передавал это знание от поколения к поколению на протяжении веков?
Игорь Чиркунов
Пенсия для морского дьявола 2. Ученик касты глубин
Часть 1. Вот я и Ученик!
Глава 1. Утро попаданца
Вдох.
…Тёмно-багровый, уже потускневший диск солнца устало опускался в умиротворённый бирюзовый океан, неспешно накатывающий водяные валы на прокалённый дневным жаром белоснежный коралловый песок. Волны с тихим плеском лениво омывали вытащенную на берег мою личную пирогу.
Усталое после дневной нырялки тело растеклось в удобном шезлонге, в правой руке уютно устроился кокосовый орех со срезанной верхушкой и содержимым, что щекотало ноздри сладковатым букетом фруктов и лёгкого алкоголя.
К запаху коктейля уже некоторое время примешивался дразнящий аромат жареного на углях тунцового стейка. Вот-вот за спиной раздадутся лёгкие шаги, бархатные руки нежно обовьют шею и чарующий женский голосок возвестит: «Ужин готов, любимый. Я жду тебя на веранде нашего дома»…
– …тридцать восемь, тридцать девять… —блин, какой же у Хэча мерзкий голос! Такую красивую иллюзию к чертям собачим разрушил, – …сорок! Выдох, Скат!
Пф-ф-ф-ф-ф… Вы-ы-до-о-х-х…
– шесть, семь, восемь. Задержка!
Еще чуть-чуть.
– …девять, десять… Всё, Скат, – на плечо легла маленькая, но жёсткая вся в мозолях ручонка, – двенадцать циклов!
Блин… Кольнула досада.
– Просил же довести до пятнадцати! – в сердцах оглянулся я на пацана.
И натолкнулся на растерянно дрогнувшую физиономию приятеля.
– Лан, извини, – я поспешил поправить ситуацию. – Не стоит срываться на друзьях, тем более что их у меня раз-два и обчёлся, наверное, забыл предупредить. Давай теперь я тебе посчитаю, – предложил я, поднимаясь с жёсткой циновки, служащей и постелью, и ковриком для занятий.
– Не, Скат, в другой раз, – замялся невысокий тщедушный парнишка с лицом настолько детским, что хотелось спросить: «Ты-то тут что делаешь?».
– А чё так? Хэч, дружище, тебе надо развивать устойчивость к… отсутствию воздуха. Это основа нашей будущей… будущего основного занятия в жизни. А квадратное дыхание – идеальное для этого упражнение.
Лично я сейчас больше половины дыхательных упражнений затачиваю на развитие толерантности к гипоксии. Даже часть разминки провожу на задержке дыхания, тренируя организм работать в условиях отсутствия кислорода и повышенного це-о-два в лёгких.
– Наставник зовёт, – кисло пояснил Хэч.
Вот чёрт!
– Чего это он так рано припёрся? – удивился я. – Мы ж ещё не ели… Даже солнце из-за горы не вышло!
Я покосился на не такой уж далёкий склон вулкана. Хоть риф Учеников и отстоял от основного острова на приличное расстояние, но гора всё ещё закрывала восходящее светило. Обычно Наставник пригребал на своей лодчонке не раньше, чем тень покидала временное обиталище будущих людей касты глубин.
– Пойдём, Скат, – чуть ли не умоляюще посмотрел малыш-Хэч, – не стоит его сердить больше, чем…
Он не договорил, и так понятно.
– Мы с тобой пока ещё не люди глубин.
Не сдержавшись, скрипнул зубами. Ну да, такими темпами я вообще рискую не закончить обучение, на которое с таким трудом попал. Эх…
– Хорошо, приятель, пойдём, – хлопнул я по плечу малыша.
На миг взгляд непроизвольно задержался на небольшой пироге, что недавно заякорилась в лагуне в полукилометре от нашего рифа. Понятно, что это «настоящий» ныряльщик, больше некому. Тем же рыбакам, как я уже знал, во время обучения юной поросли касты глубин подходить к рифу Учеников ближе чем на километр запрещено. Запрещено под страхом смерти. Вот так, и никак не меньше.
Я посмотрел ещё, как одинокий ныряльщик скользнул в воду, подождал, пока его голова какое-то время маячила рядом с бортом лодки, – человек глубин готовился к нырку. А потом безо всяких эффектов – переворотов, размахивания в воздухе ногами – он просто ушёл под воду. Словно камень булькнул.
***
С сожалением – не дали как следует позаниматься – я потащился за Хэчем.
Занятия с Наставником почти не оставляли времени для полноценных тренировок, поэтому мне оставались лишь утренние и немного вечерние часы. Плаванье, физуха, растяжка и, конечно же, – дыхательные упражнения. Но сегодня успел только «раздышаться».
Половинка рифа, на которой жила мужская часть Учеников и проходили все занятия, имела в центре небольшой пригорок, если смотреть от воды – высотой метра в полтора, с торчащими из него четырьмя пальмами. Это и обеспечивало мне хоть какую-то призрачную уединённость – вся жизнь протекала ближе к мелководью, где возвышался загадочный, непонятно как здесь оказавшийся валун и совсем недавно проходило Испытание. Вот я и уходил для занятий на берег лагуны.
На пляже рядом с мелководьем ждали только нас. Семь пар мальчишеских и три пары девичьих глаз уставились на меня и малыша Хэча под ироническую отповедь деда-Наставника:
– Долго спите, Ученики, – высохший и прокопчённый под жарким тропическим солнцем дед в вальяжной позе традиционно опирался о валун. – Кто за вас будет постигать премудрости людей глубин?
Вылитый брат шамана, разве что, в отличие от «говорящего с духами», у Наставника не было такой седой бороды – лишь тёмная, жёсткая щетина на изборождённых морщинами щеках да такого же цвета коротко обстриженные волосы.
– Да какие там премудрости, – пробормотал я под нос, не боясь, что глуховатый Наставник расслышит.
И плюхнулся на песок рядом с Руйхой с левого края «подковы», образованной сидящими вокруг Наставника ребятами.
Но Хэч… Эх, малыш-Хэч, мой верный приятель с самого знакомства сразу после Испытаний. Ну не было у него за спиной службы в Советской Армии или ВМФ. И поэтому о бесперспективности спора со «старшим по званию» знать ему было неоткуда.
– Мы не спали, Наставник! Скат занимался…
Блин. Зря он так! Сколько раз советовал пацану – пофиг на слова. Пусть говорят что хотят, слова – это бла-бла-бла. Пока за словами не стоит дел – забей.
– Не тем твой друг занимается, – укоризненно покачал головой скрюченный как саксаул дед, вздохнул, – не тем… То, что многие из вас готовились к Испытаниям, – улыбнулся он мягкой улыбкой умудрённого жизнью учителя, – молодцы… Но сейчас вы стали Учениками!
Он поднял руку с вытянутым указательным пальцем, эдаким «перстом указующим»:
–Не надо ничего придумывать! У вас теперь есть я, ваш старый-мудрый, воспитавший не одно поколение людей глубин Наставник! И всё, что вам нужно теперь, – только точно и правильно выполнять то, что я говорю. Лишь тогда вы станете полноправными людьми глубин. Уяснили?
Да конечно уяснили, поморщился я. «Виноват-исправлюсь, разрешите встать в строй?»
– А они, видать, решили, – донёсся глумливый голосок с противоположного конца группы Учеников, – что раз прошли Испытания, то всё, поймали удачу и можно расслабиться!
Это Ма?ка, каевский друган, один из пятёрки потомственных ныряльщиков среди дюжины Учеников и зубоскал-любитель, лезущий со своими подколками всюду. Ах, сколько раз возникало у меня желание притопить его по-тихому…
Подколку я проигнорировал, словно не заметив.
– Расслабиться? – тут же нахмурился дед, стрельнул сердитым взглядом в мою сторону, потом вновь оглядел всех Учеников. – Кто-нибудь ещё так думает?
Молчанье. Лишь плеск волн на мелководье да шум в отдалении накатывающего на кольцевой риф океана. Да крики птиц в небе. Да шёпот ветра в длинных листьях пальм.
– Запомните, Ученики. Сейчас у вас у каждого по одному отличительному знаку на груди, – дед ткнул себя во впалую грудь, где у него красовалась целый забор из наклонных татуированных полосок, видимо должных изображать жабры.
У нас у каждого было по одной косой полоске, от ключичной выемки на шее и почти до соска, зеркально. Нанесли их сразу, как только было решено, что мы Испытание прошли.
– Это знак Ученика касты глубин, – продолжил вещать Наставник насквозь торжественным тоном. – Когда я решу… – как же пафосно прозвучало это «Я»! – что обучение моё вы закончили, вам нанесут рядом ещё один, – он провёл у себя по татуировке.
Видимо, имелось в виду, что параллельно одной «сопле» нам вытатуируют ещё одну. Я чуть не заржал: ну никуда мне от лычек не деться!
Сдержался, храня на лице такую же серьёзность и даже торжественность, как у окружающих. Хэч даже вздохнул судорожно, так проникся моментом. У сидящего боком ко мне Се?миса глаза предательски заблестели.
«Наследственные» – Та?йпен, Хори, Ма?ка, образовавшие правый фланг «подковы», – чуть задрали носы и с лёгким пренебрежением заскользили взглядами по «ненаследственным»: мне, Хэ?чу, Але?ки, Хе?ми, Семису.
– Это будет знак уже не Ученика, но Человека глубин. Человека нашей касты. Но! … – Наставник вновь воздел «перст указующий». – Только когда вы принесёте свою первую слезу богини Атарапы, вам сделают ещё один знак – ещё один проход пальцами по татушкам-жабрам, – знак, что вы стали полноценными ныряльщиками!
Ага, одна «сопля» – курсант, две… ну хэ-зе, может, выпустившийся, но ещё не на должности, а три – это, считай уже, в штате, даже первую зарплату обмывший… Потом, наверное, ещё за выслугу наколют, потом памятные ко дню ВМФ… в смысле ко дню ныряльщика за жемчугом… Ладно-ладно, что-то меня понесло.
Кстати, Кай отнёсся к этой информации как-то спокойно, словно к должному. Да какая-то пренебрежительная искорка мелькнула в глазах Айхи, что сидела с ним рядышком, зеркально нам с Ру?йхой.
– Это долгий путь, Ученики, – продолжал упиваться монологом дед, – и вы в самом его начале…
Ну ок. А то, что я две жемчужинки всё-таки нарыл? Незачёт? Эх, если бы Ата их всё-таки нашёл…
Но видимо тот, кто почистил мой тайник, оказался умнее и не попался. А так было бы прикольно в полноценные ныряльщики экстерном!
– …вот поэтому надо слушать меня, вашего Наставника, а не заниматься непонятной чепухой! – расслышал я конец фразы деда.
– Конечно, мы все слушаем тебя, Наставник! Все внимаем твоей мудрости! – лицо Кая, сидящего как раз напротив меня, на самом правом фланге нашей ученической подковы, было серьёзно и даже торжественно.
Эдакий, блин… «комсомольский вожак» в подразделении. Я мысленно ухмыльнулся: слишком уж серьёзно и слишком торжественно, меня-то не проведёшь.
– По крайней мере, – лёгкая улыбка тронула самые кончики губ наследничка нынешнего отца глубин, и его взгляд скользнул с Наставника на меня, – большинство из нас.
Ах ты ж скунс! Я как можно шире улыбнулся Каю.
Ответом мне была точно такая же улыбка.
***
С Каем я хотел «решить вопрос» ещё в первый же день ученичества. Иметь за спиной такого недруга? Ну уж нет! То, что с ним будут проблемы, я не сомневался.
Пересекался до рифа я с ним не много, но и этого было достаточно, чтоб понять, – Каю второе место не нужно. Только первый! Уж чего стоила его как-то оброненная фраза про «будущего Отца глубин»!
А вот мне, честно говоря, было абсолютно похер на место лидера: отца глубин, отца войны… Можно подумать, я в войнушку не наигрался! По самые жабры! Вы мне дайте пляж, шезлонг, хороший стейк и подружку симпатичную. Короче, жизнь сытую, спокойную, я её ещё в прошлой по праву заслужил. А сами – идите лесом, бодайтесь меж собой за роль малькового альфача, короля песочницы.
Но в том то и проблема, что Каю, да и его дружкам, этого, похоже, не объяснишь. Сказать вот так впрямую? Решат – зассал. Да и не поверят. Это ж молодняк! Мозгов понять, что порой не в альфачестве счастье, – нет от слова совсем.
Тем более я всё-таки несколько раз уже уделал Кая. Самый первый как-раз при моём появлении здесь. Потом на Испытаниях, когда я, такой же претендент, как все остальные, да только занырнул в лагуне так, что у Наставника челюсть отвалилась! Ну и потом ещё было, по мелочи.
Так что в то, что наследничек нынешнего отца глубин не захочет взять реванш, я не верил. Обязательно попробует.
И что делать? Опыт прожитых лет подсказывал, казалось, очевидное решение – не оставлять живых противников за спиной: нет человека, нет проблемы. Ведь сколько не вдалбливай в башку малолетнему мажорчику мысль: не надо меня трогать! Во-первых, не получится, а во-вторых самим хуже будет! – всё одно не успокоится.
Но… убивать сына главы касты, к которой рассчитываю принадлежать в будущем? Я из ума ещё не выжил. Только конченый дебил будет мочить направо и налево тех, с кем ему дальше жить. Думая, что, дескать, ежели покажет, какой он отморозок, то все окружающие прям испугаются, задрожат и начнут изо всех сил уважать… Ага, прям так сразу и начнут.
Сказочки для малолетних умственно-отсталых, не сумевших даже свою школу коррекции закончить. На моей оставленной родине такая отморозь закончилась ещё в середине девяностых, отчасти закопанная своими же. Отморозок – это не тот, кого уважают и боятся трогать; это тот, с кем невозможно выстраивать долгосрочные отношения. Те же берсерки у викингов: как в битву, так милости просим. А как дело до мирной жизни доходило… иди-ка ты, мил человек, куда-нить в чащобу, а ещё лучше – прямиком в Вальхаллу, тебя там заждались. Тут нормальные, вменяемые и договороспособные люди живут… И каким бы ты ни был безбашенно-крутым, если ты одиночка, прибить тебя не составляет труда – тебе же надо есть и спать.
Что делать, я так и не придумал. Не успел. Наследничек сделал свой ход. Да ещё какой!
***
– Конечно мы внимаем тебе, Наставник! – повторил Кай, – Хотя некоторые, не скрою, сомневаются в твоих методах.
И посмотрел на меня. Гад.
А чего не сомневаться? С самого первого дня ученичества все наши так называемые занятия состояли лишь в том, чтоб собраться на том же мелководье, где до этого проходили испытания, и… просто сидеть под водой!
Мы брали уже знакомые каменные грузы, заходили на глубину по грудь, зажимали камни меж коленями и опускались на дно. Всё!
Сто капель клепсидры – капельницы, сделанной из выдолбленного кокосового ореха, – чуть меньше двух минут, потом минуты три-четыре отдыха, снова под воду до гонга, и так десять раз. Вышли на сушу, погрелись на солнышке полчасика, и по-новой.
Статика, статика, статика, статика! Статическое апноэ – задержка дыхания на месте, без движения – штука полезная, но… И всё? Вся учёба?
Хотя, конечно, вру, не все двадцать дней. После первых четырёх дней нам дали денёк отдохнуть. Потом ещё четыре дня, уже часов по восемь-девять в воде, увеличив время на задержке раза в полтора. Ещё отдых, потом десять дней подряд без перерыва, постепенно увеличивая время под водой до трёх минут с небольшим хвостиком – так сказать, два «малых гонга».
Вчера мы опять отдыхали, и я пол дня проспал… Тупо – проспал! Выматывала эта нудятина больше, чем все мои силовые по кругу и марафонские заплывы, хотя с виду ничего сложного: продышался, поджал ножки, опустился на коленки, меж которыми зажат груз, и расслабляйся —абстрагируйся от мира, чтоб кислород жечь меньше…
Короче, я уже откровенно злился. Нет, понимаю – надо. Надо воспитывать в будущих людях глубин самодисциплину, приучать к тому, что беззаботное детство кончилось… Но блин! Я же не пацан зелёный, меня-то не надо ломать через коленку! Я-то отлично понимаю необходимость ежедневных упражнений!
Вернее – понимал бы, если… Если бы не та тупизна, с которой нас тренируют! Мы ныряльщики, или где?
– Ты сомневаешься в моих методах, Ученик? – повернулся ко мне дед.
Ну Кай… Я сжал зубы и качнул головой, глядя мимо Наставника на наследничка. В ответ – ещё одна лучезарная улыбка.
Можно было бы промолчать или отмазаться, типа да ты что, Наставник, поклёп всё это, ничего я подобного не говорил! Но ведь сказал! Вчера, уже ближе к вечеру, когда сидели у костра за ужином. И пусть слышали не все, но отмазываться сейчас – это не по-мужски.
– Не то, что б сомневался, но… – потянул я, потом всё же решился. – Вот смотри, Наставник, когда мы пришли на Испытание, ты сказал, что сделаешь из нас ныряльщиков.
– Да, – важно кивнул дед, – так и было.
