Кыргызстан на пути к демократии. Трансформация политической системы

Традиционная власть опирается на веру в ее вечность и священный характер. Решения и действия лиц, осуществляющих эту власть, считаются правомочными, если они соответствуют сложившимся в обществе традициям или историческим прецедентам, соблюдение которых препятствует абсолютному произволу. По своей мотивации традиционная легитимность схожа с отношениями в патриархальной семье, где младшие повинуются старшим. Традиционная власть была характерна для древних восточных империй, для средневековой Европы.

Элементы традиционной легитимности присутствуют и в современных политических системах.

Харизматическая власть основывается на признании исключительных, «сверхъестественных» способностей и свойств того или иного индивида, позволяющих ему осуществлять в обществе функции пророка, вождя или реформатора.

Харизматический тип властвования возникает, как правило, в период кризисов, революций, войн и других социальных потрясений, когда для достижения определенной цели становится необходимой мобилизация всех сил и резервов общества. Харизматический авторитет не связан нормами или правилами, он зависит не столько от идей, сколько от приверженности масс, их веры в особые качества вождя, от преклонения перед ним. Со своей стороны лидер полагает, что выполняет «историческую миссию», поэтому требует поддержки и послушания. Элементы харизмы были у Ленина, Сталина, Мао Цзэдуна, Гитлера, Де Голля, Тито, Троцкого, Рузвельта, Черчилля.

Разновидностью харизмы является вождизм, а общим для всех видов вождизма – требование личной преданности вождю. Этому типу властвования не всегда чужда демократия, поскольку формально признаются права большинства, есть поддержка населения. Для обществ с харизматической властью характерны тотальная идеологизация, гражданский конформизм, продвижение по социальной иерархии на основе личных связей.

Харизматическая власть, и вождизм в том числе, является относительно нестабильной; лидеру, чтобы ее удерживать, необходимо постоянно демонстрировать свою исключительность, решать новые задачи.

Легальная легитимность возникает на том этапе исторического развития, когда в обществе складываются общеобязательные нормы, регламентирующие процессы социального управления. Наиболее развитой формой этого типа власти выступает рационально-правовое государство, где властные отношения легитимируются нормами права. Основным правовым актом такого государства является конституция, устанавливающая определенные правила социального поведения, обязательные для всех без исключения граждан, в том числе политических руководителей. Для обоснования своей власти правящая элита обращается к действующему законодательству, которое предусматривает свободное волеизъявление народа, выборность всех государственных органов, равноправие политических сил, ограничение сферы деятельности правительства, определенное дистанцирование государства от общества, базируясь при этом на высокой политической культуре населения.

Мировой опыт показывает, что к стабильной легитимности ведет лишь рационально-правовой способ, при котором доверие и уважение к власти основываются на признании законными ведущих к ней путей. В обществе формируется согласие относительно «правил игры» на политической арене. Такое согласие служит основой стабильности режима.

В дополнение к типологии легитимности, предложенной М. Вебером, некоторые политологи считают возможной этническую легитимность, т. е. формирование властных структур по национальному признаку. Этот тип легитимности в определенной степени присущ, например, многим новым государствам, возникшим на постсоветском пространстве. Этническая легитимность развивается при высокой политической активности лиц коренной национальности, манипуляции идеей национального государства, становлении этнократии[56]. Этническая легитимность, по нашему мнению, не имеет исторической перспективы, ибо в процессе мирового развития как приоритетный выделился легальный, или рационально-правовой, тип легитимности.

Политическая система является подсистемой более сложного образования – общественной жизни, которая в структурном отношении наряду с политической сферой включает также отношения в экономической, социальной и духовно-культурной сферах. Все эти сферы в своей совокупности представляют ту среду, в которой функционирует политическая система. Своеобразие ее функционирования состоит не только в том, что она определяет сущность политических отношений в обществе, но и в том, что политический момент при государственной организации общества присутствует практически в большинстве общественных отношений. В этом, в конечном счете, и состоит сущность взаимоотношений политической системы и среды.

В политологии, несмотря на наличие различных подходов, теорий, концепций, сложилось довольно четкое понимание политической системы как основного компонента общества. Политическая система представляет собой сложное и в тоже время целостное образование, определяющее политические отношения в обществе в вопросах достижения, удержания и реализации власти. Доминирующий элемент политической системы – государство с его институтами. Элементами политической системы являются и негосударственные образования: политические партии, общественные объединения, независимые средства массовой информации и др. Политическая система включает в себя также политические отношения, т. е. отношения между индивидами, социальными группами, нациями, другими общностями в вопросах политической власти.

Сложившиеся политические системы, как правило, стабильны и устойчивы. Их устойчивость определяется характером и сущностью связей между элементами каждой системы. В то же время внутренние противоречия и наличие в политической системе реформаторских и революционных сил побуждают ее к внутренним изменениям. Это обстоятельство обусловливает динамизм политической системы.

В силу объективных процессов, происходящих внутри системы, в ней вырабатываются новые ценности, ориентации, установки, принимаются новые решения, которые, будучи направленными в общество, понуждают его к определенным трансформациям. Но коль скоро трансформируется общество, трансформируется и сама политическая система. Поэтому каждая политическая система носит конкретно-исторический характер.

В связи со сказанным представляется целесообразным вспомнить о концепции А. Тойнби14, согласно которой каждому обществу внутренне присущи стимулы к развитию и росту. Именно в силу этого рождаются исторические вызовы, на которые должна реагировать прежде всего политическая система.

И если она не в состоянии дать адекватные ответы на два и более последовательных вызова, то наступает надлом, кризис политической системы. По мере изменений в расстановке социально-классовых сил в обществе претерпевает изменения и механизм политических отношений. Происходит трансформация политической системы.

Изменения политической системы, ее трансформация, как правило, происходят в переломные моменты в истории государства, они определяют сущность переходных периодов. Применительно к новым государствам, возникшим на постсоветском пространстве, этот период заключается в переходе от тоталитаризма к демократии. При этом очень важно, гарантирует ли формирующаяся политическая система демократию.

Речь идет о том, сформировались ли в недрах политической системы новые демократические институты и отношения, поддерживаются ли они обществом. Основным инструментом политической трансформации является государство. Но диалектика этого процесса состоит в том, что само государство подлежит трансформации. Что же касается роли негосударственных институтов в процессе трансформации политической системы, то она определяется уровнем сформированности гражданского общества и его взаимоотношениями с государством.

Глава 2

Объективная необходимость трансформации политической системы Кыргызстана после обретения независимости

2.1. Политическая система советского Кыргызстана

Политическая система советского Кыргызстана складывалась в течение длительного периода. Считается, что ее формирование в республике, как и в СССР в целом, в основном завершилось к концу 30-х гг., хотя здесь еще длительное время сказывались влияние родоплеменных пережитков и особенностей хозяйственного уклада, неразвитость экономики, культурная отсталость. Все это было обусловлено спецификой исторического развития кыргызов. Создав в IX–X вв. высокоразвитую по тем временам цивилизацию, они впоследствии стали объектом агрессивных притязаний более сильных соседей, утратили независимость и собственную государственность. Во второй половине XIX в. кыргызские земли вошли в состав Российской империи, став ее окраинной колонией.

Присоединение Кыргызстана к России положило конец каким-либо попыткам государственного самоопределения кыргызов. Военно-колониальный характер режима и форм управления препятствовал и этнической консолидации кыргызов: кыргызские территории были разделены между четырьмя областями в составе Туркестанского генерал-губернаторства. Вместе с тем, как справедливо отмечает К. Нурбеков[57], после вхождения кыргызских земель в состав России были ликвидированы феодальные междоусобицы, домашнее рабство, нанесен сильный удар по пережиткам родового деления.

Таким образом, кыргызский народ вступил в XX в. разрозненным, разобщенным, без собственной государственности. Опыт государственного строительства, приобретенный в средние века, был утрачен. Встал вопрос о самом существовании кыргызов как отдельного народа, ибо исторический опыт доказал, что народ, не сумевший создать собственную государственность, обречен на историческое небытие, на исчезновение.

Кардинальные изменения в его судьбе наступили после установления советской власти. Формально установление советской власти в Туркестанском крае началось 14 ноября 1917 г., когда в Ташкенте был арестован Туркестанский комитет Временного правительства.

Официально переход всей власти в руки Советов был провозглашен III съездом Советов Туркестана, который состоялся 28 ноября – 5 декабря 1917 г. На кыргызских территориях установление советской власти длилось с ноября 1917 г. до середины 1918 г., а фактически завершилось лишь в начале 20-х гг., что было обусловлено рядом причин, в частности отсутствием социальной базы для новой власти, разрозненностью кыргызского населения, начавшейся Гражданской войной, которая приобрела форму борьбы с так называемым басмачеством и др.

В сложной обстановке политического, экономического, духовного переустройства общества на одно из первых мест по своей значимости вышла проблема разобщенности кыргызов. В составе разных областей Туркестана они составляли этническое меньшинство, интересы которого нередко игнорировались.

Шел процесс реальной ассимиляции кыргызов узбеками и казахами. Все это не могло не беспокоить молодые национальные кадры, в том числе и партийные. Они уже в первые годы советской власти все более настойчиво поднимали вопрос о национально-территориальном самоопределении кыргызов.

Идея национально-территориального самоопределения кыргызов вполне вписывалась в программные установки большевиков по национальному вопросу. Уже в первой программе РСДРП, принятой на II съезде партии в 1903 г., было провозглашено «право на самоопределение за всеми нациями, входящими в состав государства»2. Эта установка была более четко сформулирована на совещании ЦК РСДРП с партийными работниками в Поронине в октябре 1913 г.: «Что касается права угнетенных царской монархией наций на самоопределение, то есть на отделение и образование самостоятельного государства, то с.-д. партия безусловно должна отстаивать это право»[58]. И в дальнейшем большевики неуклонно отстаивали право наций на самоопределение, что нашло свое отражение во многих партийных документах, в том числе и в программе РКП(б), принятой VIII съездом в марте 1919 г.[59] Установки партии по национальному вопросу нашли отражение и в соответствующих документах советской власти – декрете II Всероссийского съезда Советов, Декларации прав народов России, обращении «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока».

Однако в дальнейшем вопрос о праве наций на самоопределение стал увязываться с вопросом о целесообразности такого самоопределения. Уже в поронинской резолюции отмечалось: «Вопрос о праве наций на самоопределение… партия должна решать в каждом отдельном случае… с точки зрения интересов всего общественного развития и интересов классовой борьбы пролетариата за социализм». Исходя из того что «Октябрьская революция одним ударом разорвала цепи национального угнетения», а «пролетариат нашел в советском строе ключ к правильному разрешению национального вопроса, он открыл в нем путь организации устойчивого многонационального государства на началах национального равноправия и добровольности»[60], большевики настойчиво пропагандировали идею советской федерации и советской национальной автономии как наиболее целесообразной формы национальной государственности народов России.

Первым автономным образованием в составе РСФСР стала Туркестанская Автономная Советская Социалистическая Республика. Это был полиэтнический конгломерат, потому вопрос о национальном размежевании Средней Азии требовал практического, незамедлительного, но в то же время и взвешенного решения.

Национально-территориальное размежевание Средней Азии являлось делом довольно сложным: кыргызы были разобщены, входили в состав разных административно-территориальных единиц; значительная часть населения вела кочевой или полукочевой образ жизни, что затрудняло определение границ волостей и уездов; сказывались пережитки феодально-родового уклада, что порождало межродовую борьбу за власть, и т. д. В конечном счете было принято решение предоставить кыргызскому народу право выйти из состава Туркестанской АССР и образовать Кара-Киргизскую автономную область в составе РСФСР. Создание автономной области было конституировано 27–30 марта 1925 г. на учредительном съезде Советов ККАО. В состав нового автономного образования вошли территории, населенные преимущественно кыргызами. Аналогичные решения были приняты и относительно других народов Средней Азии.

Еще учредительный съезд Советов ККАО поднял вопрос о ее переименовании в Киргизскую автономную область. Соответствующее решение по этому вопросу ВЦИК РСФСР принял в мае 1925 г. В ноябре 1926 г. Киргизская автономная область в существующих границах была преобразована в Киргизскую Автономную Советскую Социалистическую Республику, а по Конституции СССР, принятой 5 декабря 1936 г., преобразована в Киргизскую Советскую Социалистическую Республику.

Установление советской власти на кыргызских землях сопровождалось формированием новых органов власти – сначала революционных комитетов (их формирование диктовалось условиями Гражданской войны), а затем Советов. Важным в этом плане было создание жайлоонных Советов, которые осуществляли свою деятельность в районах летних кочевий. Одновременно принимались меры по коренизации советского аппарата, расширению участия населения в управлении делами села, района, всей республики.

Происходили заметные изменения в хозяйственном укладе кыргызского населения, чему во многом содействовала земельно-водная реформа, сопровождавшаяся изъятием земель у кулаков-переселенцев и передачей их безземельным и малоземельным дыйканам. Беднякам передавались и свободные государственные пахотные земли. Одним из главных последствий преобразований в аграрном секторе стал массовый переход кыргызов к оседлости, который был в основном завершен к концу 30-х гг. Значительную финансовую и материальную помощь республике в переводе кочевников к оседлости оказывали центральные органы РСФСР и СССР.

Центр вообще оказывал значительную помощь республике в экономическом развитии. За годы советской власти в Киргизии создано 130 отраслей, которые выпускали 3700 наименований промышленных изделий, в том числе машино- и приборостроение, электроэнергетика и электроника, строительная индустрия, нефтяная и горнорудная, легкая и пищевая промышленность, построен каскад электростанций на р. Нарын и др.

В сельском хозяйстве развивались животноводство, зерновое земледелие. Площадь поливных земель достигла 1 млн га. Широкое распространение получило выращивание технических культур – сахарной свеклы, хлопчатника, табака.

За годы советской власти выросло благосостояние народа. Например, в 1991 г. на 100 семей приходилось: радиоприемников – 89, телевизоров – 94, холодильников – 82, стиральных машин – 86, швейных машин – 66, велосипедов и мопедов – 69 и т. д.6

Кыргызстан стал республикой сплошной грамотности. Еще к концу 70-х гг. был в основном завершен переход ко всеобщему среднему образованию молодежи; работали 12 высших и 48 средних специальных учебных заведений, свыше 1210 клубов, 1729 массовых библиотек, 33 музея, 10 профессиональных театров, 1350 киноустановок и т. д.7 В 1943 г. был открыт Кыргызский филиал Академии наук СССР, а в 1954 г. создана Академия наук Кыргызстана. К концу 80-х гг. в республике функционировали 50 научных учреждений, в которых трудились свыше 10 тыс. научных работников. Бурно развивалось искусство.

Приведенные факты неоспоримо свидетельствуют о высоком потенциале советского общественно-политического строя и, в частности, советского тоталитарного режима, о его реальных достижениях. Поэтому Президент Кыргызской Республики А. Акаев имел все основания заявить: «Национальная государственность кыргызского народа в годы советской власти, даже при том, что она в значительной мере действительно была категорией декларативной, имела громадные положительные последствия. Я уж не говорю о том, что кыргызы были спасены от геноцида, что осуществлялось культурное строительство, которое при всех своих издержках не может не вызвать восхищения. В кыргызском обществе сложилось (в достаточной мере цивилизованное) политическое, государственное и даже правовое сознание»[61].

Оценивая в целом положительно успехи советского Кыргызстана в экономической, социальной и культурной сферах, считаем необходимым предостеречь от имевшего место в советские годы их чрезмерного преувеличения. Реальное положение вещей не всегда подтверждает оценки партийно-советской пропаганды. Например, в 1940 г. поголовье крупного рогатого скота составляло 77,7 % к уровню 1928 г., овец и коз – 52,2 %, лошадей – 61,6 %. Урожайность озимой пшеницы за эти годы снизилась на 15,3 %, яровой пшеницы – на 19,2 %, картофеля – на 32 %. И это несмотря на развернутую мелиоративную работу, применение более совершенной техники[62].

Не лучшим оказалось положение в промышленности, строительной индустрии. В годы первой пятилетки в развитие промышленности было вложено лишь 46,2 % предусмотренной планом суммы. План по добыче угля был выполнен на 57,7 %, а во второй пятилетке этот показатель снизился до 29,9 %.

В послевоенные годы и в годы строительства так называемого развитого социализма с особой остротой проявились экстенсивные методы хозяйствования, фондоотдача из года в год сокращалась. Так, в течение 1975–1985 гг. основные производственные фонды в народном хозяйстве увеличились на 85 %, а валовой общественный продукт возрос на 51 %, произведенный национальный доход – на 53 %. Производство промышленной продукции возросло на 60 %, а валовой продукции сельского хозяйства – на 18%10.

И все же главным достижением советской власти в Кыргызстане стало восстановление национальной государственности кыргызов. После почти тысячелетнего перерыва восстановление государственности явилось для кыргызского народа событием громадного исторического значения. Благодаря этому кыргызский народ воссоединился, был спасен от ассимиляции и сохранился как этнос со своим языком и многовековой культурой.

Государственный суверенитет, хотя и урезанный, во многом декларативный, дал кыргызскому народу возможность самому определять свою судьбу, экономику, социальную сферу, искусство, создать национальную науку, резко улучшить материальное благосостояние, подняться до уровня развитых цивилизованных наций мира. Вместе с тем кыргызский народ, как и другие народы СССР, на собственной судьбе испытал все тяготы ускоренного строительства социализма, включая культ личности, насильственную коллективизацию, массовые репрессии и расстрелы, диктат административно-бюрократической системы, монополию коммунистической идеологии, русификацию, отрицание национальных ценностей и традиций и т. д. – словом, все то, что было присуще советской политической системе.

Национальная государственность Кыргызстана, его политическая система, как и всего СССР, складывались постепенно. Основные структурные и качественные параметры были закреплены в Конституции СССР 1936 г. В 1977 г. была принята новая Конституция СССР, сохранившая преемственность идей и принципов Конституции 1936 г., но узаконившая диктат КПСС и усилившая идеологическую, пропагандистскую направленность. На основе Конституций СССР в 1937 и 1978 гг. были приняты Конституции Киргизской ССР. Поскольку Кыргызстан являлся составной частью по форме федеративного, но фактически жестко централизованного государства, его политическая система по основным параметрам и сущностным качествам ничем не отличалась от союзной, была советской. В то же время она в определенной мере отражала национальное своеобразие республики.

Структуру политической системы Киргизской ССР, как вытекает из первой главы ее Конституции, составляли: социалистическое общенародное государство; КПСС; профсоюзы, ВЛКСМ, кооперативные и другие общественные организации; трудовые коллективы[63]. Однако эти конституционные установления требуют уточнения. Так, кыргызское государство неправомерно называть социалистическим. Здесь, как и в СССР в целом, были ликвидированы классы частных собственников, но реальным собственником орудий и средств производства, результатов труда являлся вовсе не народ, а партийно-государственный аппарат.

Участие народа в распоряжении собственностью, распределении произведенного продукта было чисто формальным. Не была Киргизская ССР и общенародным государством. Конституция республики устанавливала, что «власть в Киргизской ССР принадлежит народу. Народ осуществляет власть через Советы народных депутатов, составляющие политическую основу Киргизской ССР»12. Советы составляли единую систему органов государственной власти и наделялись распорядительными, исполнительными и контрольными функциями. Советы всех уровней избирались на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права при тайном голосовании. Однако власть народа, якобы реализуемая через Советы, была призрачной, носила формальный характер.

Во-первых, депутатский корпус формировался по закрытым партийным каналам. Избирательные комиссии формировались и работали под руководством и контролем соответствующих партийных органов. Кандидаты в депутаты определялись партийными органами, хотя формально правом их выдвижения, помимо организаций КПСС, наделялись профсоюзные, комсомольские, кооперативные и другие общественные организации, а также трудовые коллективы. А поскольку выборы проводились на безальтернативной основе и под контролем партийных органов, то избрание в состав Советов ставленников КПСС гарантировалось едва ли не на сто процентов.

Во-вторых, кандидаты на избрание в руководство Советов и их исполнительных органов определялись партийными органами, а затем уже обсуждались на сессиях соответствующих Советов. И хотя формально Советы принимали решения об их избрании (назначении), фактически они были ставленниками партийных органов.

В-третьих, любое важное и даже не очень важное решение советских органов подлежало предварительному рассмотрению и одобрению партийных органов.

Таким образом, власть в Киргизской ССР (как и в других союзных республиках и в СССР в целом) находилась в руках КПСС и ее местных органов. Власть носила всеобщий характер и контролировала все сферы жизнедеятельности общества: политику, экономику, идеологию, культуру, частную жизнь граждан. Запрещалось все, кроме разрешенного. Власть была отчуждена от народа, недоступна для контроля со стороны общества. К тому же она не разделялась на законодательную, исполнительную и судебную ветви. А сформулированный партийной пропагандой и закрепленный в Конституции СССР (и воспроизведенный в конституциях союзных республик) тезис об общенародном государстве носил идеологический, пропагандистский, но не правовой характер. Одновременно следует отметить, что советское государство делало очень много для удовлетворения насущных материальных и культурных потребностей народа, хотя перекосы в руководстве народным хозяйством, жесткая ориентация на централизованные методы управления, чрезмерное администрирование очень часто сводили на нет грандиозные замыслы.

Ядром советской политической системы, по определению, данному в Конституции СССР (конституции союзных республик воспроизводили эту норму дословно), являлась КПСС. Это была жестко централизованная партия авангардного типа. Она по своему пониманию руководила страной, осуществляла контроль за деятельностью любого государственного органа, предприятия, учреждения, общественной организации. Диктат КПСС был законодательно закреплен Конституцией СССР и конституциями союзных республик[64]. Существование других политических партий исключалось.