скачать книгу бесплатно
Салбатор оглянулся, когда миновали половину пути. Нежить держалась в седле, словно родилась в нём.
– Ездила раньше, смотрю?
– Бывало. Я любила лошадей, отец купил мне одну. Белоснежную кобылу Вилку. Не знаю, где она сейчас. Продали, наверное.
И в глазах заблестели слёзы. Она вытерла их надушенным платком, который всегда держала в кармане и в упор посмотрела на него. Салбатор поёжился, но придержал коня, чтобы поравняться.
– Вспомнила что-то ещё? – спросил он с налётом равнодушия, а сам затаился. Вспомнила, видно же. И убийцу тоже.
– Он был невысоким. В тёмном плаще. Я тогда из гостей возвращалась. Со слугами, понятное дело. Так он возник из ниоткуда, отделился от стены, спросить что-то хотел. Вроде бы заплутал, пришёптывал ещё, как змея, а потом… Раз и полоснул чем-то по горлу. Стало так тепло, а потом резко холодно. И всё.
– Горло перерезал.
Она сразу поднесла руку к шее, словно хотела проверить, нет ли следа. Не было. Нежить возрождается крепкой, сильной, способной на многое. Убить голыми руками, например.
– Что так смотришь? Думал, сопли тебе вытирать буду да по ручке гладить? Езжай быстрее, до полудня успеть надо.
Она поджала губы, сверкнула глазами-вишнями и пришпорила сонную кобылу. Та встрепенулась да поскакала так, словно по пятам бежала стая волков.
Салбатор вздохнул и попытался приободрить своего мерина, но тот шагу если и прибавил, то галопом его бег можно было назвать с натяжкой. Прогулочной рысью побежал.
Пришлось пришпоривать и ругаться так, что вороны с веток поднимались в воздух и оглашали округу тревожным карканьем.
Салбатор нагнал нежить уже у широкой дороги, ведущей прямо к замку Корвитов. Паломников туда едет немало.
Рядом с замком бьёт горячий источник, по слухам, дарящий искупавшемуся в нём годы жизни. Правда, к молодости это не имеет отношения, но для иных даже видимость существования лучше страха неминуемого конца.
– Здесь сам Граф- Кровесмеситель семь лет провёл, – шептались те, кто шли в замок. Вход недешёвый, да больно народ любопытен.
– Говорят, в подземелье сидел.
– Куда там! Знамо дело, девственниц ему приводили, он их, ирод, и портил!
Нежить присмирела и держалась ближе к нему. Вот и славно!
Дорога хоть и широкая, а и разного люда, кто пеший, кто в повозках, но большинство верхом, полным-полно. Все идут в одном направлении, да не каждый к замку стремится. Есть тут позагадочнее место, туда они и направляются, только нежити пока об этом знать не следует.
Испугается, потом умолять начнёт, а то и сбежит, набравшись смелости. Да перед Чёрной церковью Салбатор и сам испытывал ощущение, будто стоишь на краю ямы, а внизу копошится Мгла. Живая и голодная. Куда его нежити до такой мощи?!
Салбатор слушал разговоры вокруг, не забывая украдкой присматривать за девицей. Святые шавки! Он уже назвал её так, словно она была человеком!
– Я что-то видела! – прошептала нежить, схватившись за его запястье и уставившись, куда-то в сторону.
Неужели псы Инквизиции? Нет, они хорошо замаскированы, сразу не отличишь от бродяг или крестьян.
– Тише ты! Привлекаешь внимание! – рявкнул он так, чтобы нежить отцепилась. Теперь её смрад будет на нём весь день!
И посмотрел в ту сторону, куда она указывала.
Сердце забилось так, как давно не трепыхалось. Лет десять, наверное. Близость цели ударило в голову горячительной волной.
– Что стоишь, давай за мной, – бросил Салбатор через плечо и спешился, чтобы вернее достичь цели. Пеший пройдёт там, где нет дороги конному.
Взял коня под уздцы и принялся протискиваться сквозь людскую реку на другой край дороги.
Глава 5
Миджина
– Не зевай! Упустим его! – кричал ей Салбатор.
Миджина продиралась сквозь людской поток, грозя отстать от спутника, и не раз слышала в свою сторону похабные предложения о сопровождении или о том, чтобы за медную монету развлечь паломников.
Раньше бы она испугалась и ринулась прочь, подальше от незнакомцев, но сейчас в Миджине проснулось ледяное спокойствие и ощущение, что все люди вокруг не смогут причинить ей вреда. Ничего подобного доселе она не испытывала.
Раньше она не была такой холодной.
Память подводила, но вот некоторые вещи забыть не получалось.
С каждым днём новой жизни Миджина чувствовала, что дверь в прошлое приоткрывается, и боялась этого гораздо больше, чем грядущего.
Кто знает, какие тайны найдёт она за дверью?! И захочет ли после этого жить так, как сейчас?
– Домин Болдер, мы уже и не чаяли увидеть вас снова! – Салбатор возник перед растерявшимся молодым человеком, шедшим налегке с котомкой за плечами и постоянно затравленно озиравшимся по сторонам.
– Здравствуйте! – произнесла Миджина, выглядывая из-за спины некроманта.
Они остановились у обочины. Так многие поступали. Длинная дорога утомительна даже летом.
Салбатор делал вид, что хочет поговорить, грозно вращал глазами и вообще напоминал разъярённого отца, который готов был привлечь к ответу обидчика дочери. И в то же время отрезал Болдеру путь к бегству.
– Рад вас видеть, – прошепелявил тот. – Домнишоара, позвольте объясниться.
– Это ты со мной сначала объяснись! – Салбатор загораживал Миджину, давая знаки не вмешиваться. Она и не собиралась.
Есть всё-таки какая-то прелесть в том, чтобы со стороны наблюдать, как человек изворачивается.
И понимать, что люди с горячей кровью не так уж совершенны. Да и вообще слабы.
– Я, видите ли, домин, был вынужден срочно в Сибиу отбыть. В той округе летом красивые виды, а я художник.
– И давно уже ты здесь? – наступал Салбатор, и Миджина, державшая под уздцы двух лошадей, даже зауважала некроманта. Ну точь-в-точь как Инквизитор!
Мысль о том, что она знает о работе адептов Инквизиции, уничтожающих таких, как она, заставила похолодеть и остудила пыл.
Да и в замке Корвитов, где произошло убийство, обязательно будут дознаватель Святого Ордена! Бежать им надо подальше, а не в пекло лезть!
И всё же её туда как магнитом тянуло. Говорят, убийцу влечёт к месту преступления. Но не только его, жертву тоже.
– Не ври, Болдер! Или как там тебя?! Ты мою дочь подставил, теперь за ней охота начнётся, доказывай потом, что не она фонтан остановила!
– Я всё расскажу, только не выдавайте! – молодой человек говорил тихо и затравленно озирался.
– В таверне и расскажешь! – Салбатор ловко прилепил какую-то чёрную кляксу к рукаву рубашки Петера, и тот сразу сник.
Посмотрел на Миджину с лёгкой укоризной, словно хотел сказать:«За что вы так со мной, домнишоара? Вы казались совсем другой», но сопротивляться не стал.
Миджина решила, что потом спросит у Салбатора, что это такое. Пригодится при случае, теперь ей многое знать надо.
Если, конечно, она хочет и дальше ходить по земле среди живых. А Миджина хочет, хотя и не понимает зачем.
А пока можно смотреть по сторонам и запоминать.
Брасов оказался небольшим городком, чуть крупнее Цинсидироса, но гораздо оживлённее. И мрачнее.
Никаких украшательств на домах, ни единого цветного флага. Словно город говорил: «Оставьте меня в покое, я не стараюсь никому понравиться».
Салбатор сразу направился на постоялый двор, один из тех, что находятся вдали от проторённых троп, но никогда не испытывают недостатка в постояльцах.
Здесь не спрашивают о цели пути и метрику не просят. Кем назовёшься, тем и прослывёшь.
Если инквизиторы не нагрянут. А с полицией уж как-нибудь здесь договорятся. Хорошие отношения в подобных местах ценят дороже буквы закона.
И снова испугало Миджину не это место как таковое, а то, насколько быстро она всё это считала, едва переступив порог.
В воздухе за пределами постоялого двора пахло чем-то холодным, как сталь клинка. И окончательным, как надгробие.
Внутри же постоялого двора этот запах почти не ощущался. От каждого угла веяло безопасной ленивой сытостью.
– Вещи кинем и в замок! – бросил Салбатор через плечо, обращаясь к ней. Петер вжал голову в плечи и ссутулился.
– Зачем в замок? – прошепелявил он. – Там в подвалах до сих пор бродит дух Графа-Кровосмесителя. Того самого, который замучил тысячу дев.
– А за пределами рыщут псы Инквизиции. Их бойся больше, они сейчас посильнее любого призрака, – фыркнул Салбатор, но с Миджиной переглянулся.
«А я сразу понял, что он это», – говорил его взгляд.
Миджина прислушалась к ощущениям, присмотрелась к Петеру Болдеру, высокому и тщедушному, будто застенчивому, но со странным блеском почти прозрачных глаз. Он явно что-то недоговаривает, но на убийцу непохож! Впрочем, что она может знать о внешности убийц!
И сразу потянуло вечерней сыростью. Постоялый убогий двор исчез, слуха коснулись пения цикад и негромкий шелест листвы. И темно вокруг стало: фонари в округе, как сговорившись, сегодня не светили.
– Домнишоара, – пропел голос. Он пытался казаться иным, но пришепётывание было ненатуральным, не как у этого странного Петера. – Могу я узнать у вас путь?
И всё. Дальше боль, жар, холод и липкая жижа на пальцах, оказавшаяся её кровью. Надо же, Миджина даже не успела прижать рану руками!
– Пустите меня! Кто вы такие? – скулил Болдер и пытался оглядываться, чтобы при случае позвать на помощь. Не угадал, в таких местах люди не лезут в дела ближнего.
Себе дороже, вот и сейчас парочка, сидевшая у очага, отвернулась и уткнулась в стаканы.
– Замолчи, – шикнула она на Болдера и сама себе удивилась.
Такой ненавистью дышали её слова, что Болдер и впрямь заткнулся, метнувшись ближе к Салбатору. Понял, дурачок, что там безопаснее.
Живое к живому тянется. Это Миджина тоже усвоила, и мысль наполняла её горечью больше прочих.
Всё вокруг живо или мертво окончательно. А она ни то ни сё.
– Заходите, я скоро приду. А ты сиди смирно, я за неё не ручаюсь, – хмыкнул Салбатор, его губы расплылись в довольной улыбке, и вскоре он закрыл дверь первой попавшейся свободной комнаты с другой стороны.
Но не запер.
«Можно сбежать», – вяло шевельнулась мысль, но что-то Миджину останавливало. Страх? Нет, явно, не он.
Скорее осознание того, что есть силы, способные вернуть её к некроманту. А если таковых нет, тем же хуже для неё.
– Это ты убиваешь девушек? – не оборачиваясь, спросила Миджина пленника.
Так и стояла к нему спиной, безоружная, прикрытая от удара тонкой тканью дорожного плаща. Но она знала: попытается мужчина напасть, она почувствует это раньше, чем Петер занесёт руку для удара.
Мир так просто теперь её не отпустит. Вернулась – терпи. Нужна, значит, Создателю.
– Нет, – твёрдо ответил Петер и не шелохнулся. Отошёл к окну, с тоской смотря на землю. С высоты третьего этажа падать больно. И чревато.
А Петер храбрым не был. И безумным тоже.
Миджина почти услышала его колебания и успокоилась. Не врёт, стало быть.
– Я убил, домнишоара, – внезапно сказал он таким тоном, что она обернулась. – Но не девушек. И у меня на то были веские причины. Убивать то, что создал, нормально. Привёл в мир создание – забери его в свой час. Верно, домнишоара?
Салбатор
Салбатор шёл быстро, засунув руки в карманы брюк. Ссутулился, чтобы слиться с толпой. Его рост слишком большой для обывателей, а ненужное только внимание привлекает.
Особенно он тяготился чужими взглядами теперь, когда шёл переговорить с кое-кем из прошлой жизни. Тем, кто может узнать даже то, что и Инквизиции невдомёк.
Впрочем, Барнеби когда-то и сам состоял в Святом Ордене, а туда без способностей не отбирают. И ревность к воле Создателя совсем не самая главная из них.
– Так-так… От тебя мертвечиной несёт, – протянул старый приятель, стоило Салбатору сесть напротив за столик в таверне «Гнилой Зуб». Странное название для харчевни, но только на первый взгляд.
Здесь собиралась нечисть. Отщепенцы, которыми добропорядочные граждане пугали непослушных детей. По иронии Создателя все, кого здесь и в подобных заведениях встречал Салбатор, служили местным властям. И подчас заменяли собой эти самые власти.
– Нюх у тебя по-прежнему отменный.
– А то! Заказывай, здесь тех, кто шныряет задаром, не привечают.
К ним подошла девица с чёрными волосами, заплетёнными в две тугие косы. В полутьме волос её отливал синевой.
– Кислую капусту и колбаски, красавица, – улыбнулся Салбатор, смотря не столько на девицу, сколько на тех, кто сидел за соседними столиками.
