Слово Сталина, или Главная загадка Великой Отечественной

скачать книгу бесплатно

Слово Сталина, или Главная загадка Великой Отечественной
Вадим Валерьевич Черников

Более 80 лет загадка Великой Отечественной войны остаётся неразгаданной, хотя главный и единственный её автор известен всем. Именно Сталин лично написал сказочную версию войны, которая и сегодня остаётся основой нашей истории. Общественное сознание до сих пор находится в плену мифов о «внезапном нападении», о «срыве гитлеровского плана молниеносной войны» и многих других. Не подозревая о том, что все они просто выдуманы, а каждому мифу соответствует вовсе не секретный сталинский документ с конкретной датой его «рождения». Эти сказки надёжно скрывают главное – личные военно-политические планы Сталина, выполняя которые он привёл страну к невиданной национальной трагедии. Документальное расследование позволит ответить на главные вопросы истории Великой Отечественной войны и всего ХХ века.

Вадим Черников

Слово Сталина, или Главная загадка Великой Отечественной

О мёртвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды.

    Хилон из Спарты (VI век до н. э.)

Итак не бойтесь их, ибо нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано.

    Евангелие от Матфея. 10—26

Правда иной раз гнётся, но никогда не ломается и всплывает поверх лжи, как масло – поверх воды.

    Мигель де Сервантес

Мы обязаны хранить память о прошлом, и, конечно, будем это делать, какой бы горькой ни была эта правда. Нам не дано изменить прошлого, но в наших силах сохранить или восстанавливать правду, а значит, и историческую справедливость.

    Владимир Путин

© Вадим Черников, 2023

Пролог

Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!

    Авиамарш, 1923 год

…невозможно уклониться от оценки масштабов той огромной личной ответственности, которую нес Сталин за все происшедшее. На одной и той же карте не может существовать различных масштабов. Масштабы ответственности соответствуют масштабам власти. Обширность одного прямо связана с обширностью другого.

    Константин Симонов

Предполагаю и даже почти уверен, что громкое название книги вызвало у некоторых читателей следующую реакцию: вот опять выискался новый разоблачитель и разгадыватель «загадок». Очередной, и несть им числа. О каких вообще загадках Великой Отечественной можно говорить сегодня, через восемьдесят два года после её начала? Всё давным-давно известно и написано, снято в тысячах копий, запротоколировано, учтено и сдано в архив истории. Мы все знаем историю Великой войны, и никаких «белых пятен», а уж тем более загадок или тайн в этом проверенном десятилетиями конспекте не осталось. Остальное субъективизм или фантастика. Не будем торопиться, уважаемые читатели. Потому что многие до сих пор предпочитают «знать» историю той войны в некоем сказочном изложении, а выход за рамки этой мифологии считают той самой фантастикой, притом фантастикой вредной. Другими словами, вместо горькой правды выбирают красивую ложь. Выбирают «военную сказку». И мы, в общем, в неё верим! Видимо, потому, что она, в итоге и по закону жанра, оказалась справедливой и со счастливым концом: зло наказано, а добро победило. В отличие от великолепных «Легенд и мифов Древней Греции» Куна, где мужественный защитник своей земли Гектор был повержен и унижен кровавым маньяком Ахиллом по воле богов. Однако миф есть миф и в Греции, и в Африке, и в России, и мы все это подсознательно понимаем. Ещё понимаем. Как понимаем мы и то, что большевики, вопреки знаменитому маршу, делали из были сказку, хотя всей стране предлагали петь и думать наоборот. Именно поэтому у нас, вроде бы знающих и понимающих, год от года всё больше вопросов, ответов на которые мы так и не получили. Слишком глубока пропасть между мифами и реальностью, чтобы спокойно внимать военной сказке.

В историю Великой Отечественной всегда было горько, мучительно и страшно углубляться, потому что до сих пор – и всегда! – каждая российская семья помнит и будет помнить своего героя или героев, которых потеряла. Эта война навсегда останется личным делом каждого из нас. Из этих личных дел складывается наша общая великая Победа и общая страшная беда. Для меня также Великая Отечественная война была, есть и останется личным делом, личным вечным горем, которое является маленькой частью трагедии всей страны. Личной вечной памятью. Простые истории моей семьи мало чем отличаются от миллионов других, но позвольте мне их коротко рассказать. Дед по отцовской линии, школьный учитель Василий Дмитриевич Черников, погиб 30 июня 1941 года на Западной Украине и похоронен в братской могиле. Он так и не увидел своего сына, моего отца, родившегося в 1940-м, потому что, пройдя всю Финскую войну был отправлен снова в армию. В семейном архиве сохранилась фотокарточка годовалого отца с надписью на обороте рукой бабушки: «Милому папуле от маленького сыночка Валерочки» – и с датой 18 апреля 1941 года. Видимо, письмо не нашло адресата и вернулось обратно. Вслед за ним на фронт ушли и семеро его родных братьев. «Похоронки» моя прабабушка Анастасия Дмитриевна получала каждый год. Вернулись с войны только трое сыновей. Прабабушка, утирая слёзы, тихо говорила: «Я счастливая. У многих не вернулся никто». Когда-то я считал свою фамилию довольно редкой, но оказалось, что на родине отца, Орловщине, моих однофамильцев так много, что целые сёла, особенно в Покровском районе, состояли практически из одних Черниковых. Мой дед был одним из первых погибших. За ним огромный, страшный список родственников и однофамильцев, не вернувшихся с войны.

Дед по материнской линии, Иван Георгиевич Зубков, до войны был бухгалтером, а призвали его в армию еще в конце тридцатых годов из Забайкалья. Дома остались жена и двое детей. Он прошёл жестокие бои на Халхин-Голе, не раз ходил в штыковую атаку и в разведку. Был несколько раз тяжело ранен штыком и осколками, а пулю в голове сначала удалить не смогли, потом не стали, и с ней он жил до самой смерти. Полтора года пролежал в госпиталях. В 1945 году, когда началась война с Японией, штурмовал Хайларский укрепрайон. Снова ранение. Войну окончил старшиной с полным набором главных солдатских наград: орден Красной Звезды», медали «За отвагу», «За боевые заслуги» и «За победу над Японией». Когда дед был помоложе, он просил меня, пятилетнего, петь его любимую песню про то, как «бой затих на сопке Заозёрной» и «лейтенант Галимов шёл вперёд». Я вставал на табуреточку и пел. Дед смеялся и плакал. Иногда рассказывал, как наши сибиряки шли в штыковую, протыкали японцев насквозь и швыряли через плечо, как сено. Как скакали в атаку монгольские союзники на своих маленьких лошадках. Но когда я стал постарше, а дед постарел, то он наотрез отказывался со мной говорить о войне всерьёз. Дед Иван вообще никогда не надевал орден и медали, позволяя сначала своим четверым детям, а потом и нам, внукам, играть с наградами. Когда бабушка и наши родители ворчали на нас, он махал рукой: «Пущай играют!» Мы играли. И теряли. На парадном костюме деда были только скромные колодочки и нашивки за ранения: две жёлтые за тяжелые и две красные за лёгкие. Когда в честь очередного юбилея ветеранам стали вручать орден Отечественной войны, дед наотрез отказался идти в военкомат и получать его. Военкоматовские пришли домой. Дед выгнал их. Они пришли на следующий день, и тогда дед привёл им железный аргумент: «Как я буду носить орден Отечественной войны, если я в ней не участвовал?» Военкоматовские глубоко задумались, потому что дед был прав: даже медали за победу над Германией и Японией разные. Однако не успокоились, подловили его старшую дочь и всё-таки передали орден. Скандал дома был жуткий. К ордену дед даже не притронулся.

Война для всех нас и победа, и трагедия. Нет одного без другого и никогда не будет. Здесь всегда и Парад Победы, и марш Бессмертного полка в одном строю и в один день. Да, о победе говорить много легче, тем более что и сомнений тут никаких нет и быть не может. Сияет она ярко и по праву. Однако её золотой отсвет не уменьшил нашу общую беду, которой была та война. И память не стёр. Именно память о наших родных героях снова и снова призывает нас поговорить о трагедии, которой была та война. Память и поиск правды или, если хотите, истины. Это тяжело, но необходимо. И на этом фоне возникают несколько вопросов уже к читателям. Первый звучит так: а нам с вами на самом деле всё ясно про войну? Не всё известно – все го ведь знать нельзя, – а именно всё ли ясно? Или всё-таки что-то не так? Что-то мы до сих пор не понимаем? Чувствуем, что не так что-то, да никак мы этого «что-то» не можем поймать, ухватить, найти. Найти, чтобы окончательно принять ту войну не только сердцем, в котором она всегда свята, но разумом и логикой. Разве, при вечном преклонении перед погибшими и выжившими солдатами той войны, в каждой семье уже много-много лет не остаётся-обдумывается-обсуждается всё тот же вопрос, когда перед ними расстилается многолетняя историография Великой Отечественной? Разве не этот вопрос пульсирует жилкой на виске каждого писателя или историка, занимающегося военной темой? Да, этот. Он. Тот самый. И звучит он не так решительно, как у Высоцкого: «Почему всё не так?» или даже: «Нет, ребята, всё не так, всё не так, ребята». Попроще он звучит и, тем не менее, ещё страшнее: «Что-то не так». И тянет за собой другие, более конкретные темы. Мы правда ответили сами себе на такие вроде бы простые, а на самом деле главные вопросы, касающиеся подготовки, начала и первых полутора лет войны? Мы полностью удовлетворились существующими сегодня объяснениями и выводами? Или на эти вопросы ответили за нас? На самом деле мы знаем, что до сих пор ответа так и не получили. И предложенный нам в советские времена тезисный конспект нас не успокаивает. И это самое «что-то не так» живёт и бьётся в нас, постукивает мелким сапожным молоточком, позванивает наковаленкой, стучит молотом или гудит набатом. Звонит 22 июня и 9 мая каждого года. Стучит-гудит непрерывно. Что-то не так, что-то не так…

Действительно, «всё не так» не скажешь. Нет сомнений, что основной удар вынесла наша страна и победила врага. Нет сомнений в героизме и самоотверженности нашего народа. Нет сомнений, что нацистская Германия – буквально порождение ада, а Гитлер – настоящий зверь. Нет в этом сомнений и быть не может. Тогда что же не так? О чём молчали наши отцы и деды, прошедшие ту войну? Почему так скупы их воспоминания, а вопросы простые, они же главные, остаются. Вот они. Как же так получилось, что страна готовилась-готовилась к войне добрых семь, а то и десять лет, да так и не подготовилась? Как вышло, что ещё за три года до войны армия и руководство страны предполагали войну на два фронта, а в итоге мы не смогли сдержать врага даже на одном? Правда ли, что Сталин был вынужден подписать Пакт о ненападении, который позволил оттянуть начало войны, и что в итоге от его подписания выиграл именно СССР, а не Германия? Почему многомесячное сосредоточение немецкой армии у границ СССР так и осталось незамеченным? И осталось ли оно незамеченным в реальности? Почему части Красной армии так и не были не только развёрнуты по стратегическому плану, но даже не приведены в боевую готовность? И каков он вообще, этот план начала войны? Почему при том, что каждый советский ребёнок знал, что скоро война, до последнего часа лично от Сталина звучал окрик-призыв: «Не провоцировать!»? Как случилось, что армия, примерно равная по живой силе и артиллерии, да ещё и в разы превосходившая противника в танках и самолётах, за несколько месяцев перестала существовать? Почему врага не помогла остановить даже всеобщая мобилизация, утроившая армию по численности уже в первые полгода войны? Почему после страшных неудач 1941 года и победы под Москвой следующий год стал ещё более катастрофическим для страны? И почему не только неудачи, но даже громкие победы конца 1942-го – начала 1943 года всячески скрывают, перевирают и забывают до сих пор? Мы точно знаем ответы на эти вопросы или мы только думаем, что знаем?

Мы только так думаем, потому что на самом-то деле нам давно подменили фактические ответы на набор лозунгов. Лозунги эти «живее всех живых». Вот они: «миролюбивая политика СССР», «партия и советское правительство прекрасно подготовили страну к войне», «советская оборонная промышленность работала великолепно», «пакт навязан Гитлером и был вынужденной мерой», «Красная армия была готова к войне», «Сталин и партия мудро руководили страной во время войны», «преодолев временные трудности, мы победили врага». Всё замечательно. Только вот они явно не работают. И тянут за собой главный вопрос в противовес лозунгам: как огромная страна, готовая ко всему и в которой все и всё знали, под руководством «мудрой» партии и правительства, да ещё и единоличного – к тому же «гениального» – лидера оказалась на краю пропасти? Что случилось с мощной Рабоче-крестьянской Красной Армией, в которой маршалы и генералы-«предатели» были перед самой войной уничтожены, а остальные по итогу оказались исключительно талантливейшими «Маршалами Победы»? Где тот самый системный сбой во всей этой стройной картинке? Ведь мы прекрасно чувствуем, что эти лозунги непрерывно вступают в спор с каждым из нас, с каждой нашей семьёй, со всем обществом. Лозунги, лежащие в основе «Краткого курса истории Великой Отечественной», идут вразрез с народным мнением о войне, вступают с ним в коллективный диссонанс. Почему?

В первую очередь потому, что немедленно встаёт во весь рост самый горький факт: немыслимое количество жертв. Двадцать семь миллионов наших граждан погибли в той войне! Это официальная цифра, и хотя многие факты требуют её увеличить до тридцати и более, примем её пока как данность. Хотя она сама собою возникнет при рассмотрении материала и, вполне возможно, принесет цифры ещё более ужасные. Скажу лишь, что даже официальная цифра потерь в четыре (!) раза выше озвученной «походя» Сталиным в 1945-м. И во столько же раз выше, чем у Германии с союзниками. Напомню также, что половина из шестидесяти миллионов погибших во Второй мировой войне – граждане СССР. Для многих сегодня это только цифра, особенно для молодёжи, желающей всё пощупать или еще лучше увидеть на экранах компов или телефонов. Абстрактная цифра? Ну что ж, тогда представьте, ребята, что страна вдруг – завтра, например, – теряет одну пятую своего современного стасорокасемимиллионного населения. Не впечатляет? Тогда нагляднее: разом пустеют до последнего человека самые крупные города страны: Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск, Екатеринбург, Казань, Нижний Новгород, Челябинск, Самара, Омск и Ростов-на-Дону. Или просто «пропадает» полностью население трёх самых населённых регионов России: Москвы, Московской области и Краснодарского края. А если без столицы и области, то тогда ни одного человека больше не живёт в Архангельской и Курской областях, Башкирии и Татарстане, в Рязанской и Липецкой, в Тверской и Ярославской, в Кировской и Пензенской областях, в Чечне и Удмуртии, в Крыму и Дагестане. Или на территории от Дальнего Востока до Урала больше не живёт ни одного человека. НИ ОДНОГО! Представили? А вот вам ещё факт, который, как принято говорить, «поражает воображение». Длина экватора Земли составляет 40 тысяч и 75 километров. Если представить, что все наши погибшие в Великой Отечественной встанут и возьмут друг друга за вытянутые руки – условно по полтора метра на каждого, – тогда получится сорок с половиной тысяч километров! То есть наши погибшие в той страшной войне опояшут экватор всей планеты Земля, да ещё и с «запасом» более чем в 400 километров! Неимоверное, невиданное в мировой истории количество жертв! Но как же стала возможной такая вселенская катастрофа, особенно в сравнении с потерями противника? Нет внятного ответа снова. В итоге нам очень трудно на этом громадном кладбище наших предков для начала найти аргументы в пользу «хорошей» подготовки страны к войне под руководством Сталина, не правда ли? Конечно правда. И, тем не менее, мы до сих пор просто констатируем этот факт, а немыслимые потери сваливаем на нацистскую Германию. Что в общем и целом верно, однако главная задача любой власти как раз в том и состоит, чтобы защитить и спасти своих граждан. Очевидно, что большевистская власть во главе со Сталиным с этой задачей не справилась от слова «абсолютно». Но в итоге-то мы и сегодня имеем железобетонный тезис о том, что «только социалистический строй» позволил нашей стране в итоге победить. Под красными знамёнами, и никак иначе, хотя это очевидная ложь.

Не будем лицемерить, а скажем, что именно эти немыслимые и ужасающие цифры гораздо важнее любых политических, идеологических и иных моментов. Они – главное препятствие к тому, чтобы наконец-то честно и пусть со страшной болью, но подойти к реальной оценке событий войны. Особенно периода 1941–1942 годов, когда Сталин практически единолично руководил армией и фронтовыми операциями. Ведь ни для кого не секрет, что две трети потерь в Красной армии, а также в дивизиях народного ополчения, страна понесла в первые полтора года войны. И именно в этот период их соотношение к потерям вермахта составило десять к одному, а то и больше. Немыслимо и ужасно, но это так. Сегодня нам просто стыдно и горько об этом говорить или даже задумываться? Победа важнее и оправдывает всё и всех? На мой взгляд, стыдно об этом не думать и не говорить. Стыдно перед теми, кто по колено в собственной крови защищал будущее, то есть нас. Стыдно не дать каждому и всей стране пусть тяжелейшего, буквального кровавого труда задуматься и попытаться понять, как эта трагедия стала возможной. И по чьей вине наши святые герои такой ужасающей ценой спасли страну и весь мир. Тем более что каждая российская семья и сегодня на генетическом уровне понимает масштабы трагедии Великой Отечественной. Понимает и многое знает. Мы прекрасно знаем и понимаем, что все лозунги про успешную деятельность партии и правительства во главе со Сталиным разбиваются о факт того, что страна в 1941–1942 годах буквально балансировала на краю пропасти. Знаем мы и про «успехи» военной промышленности, когда армия не была обеспечена половиной необходимого даже в сорок втором, а чтобы достичь перевеса к сорок третьему – сорок четвёртому году у станков по двенадцать – пятнадцать часов работали голодные дети, старики и измученные женщины. Ведь мы же всё это знаем! А ещё мы отлично помним, что в годы иные, когда в стране был тот самый «отсталый самодержавный строй», который Сталин в ноябре 1941-го сравнил ни много ни мало с нацистским режимом Гитлера (!), Россия прошла две Отечественные войны. В первой хватило полугода, чтобы уничтожить «Великую армию» всей Европы, под предводительством одного из самых гениальных полководцев в истории человечества Наполеона Бонапарта. Потеряв при этом вполовину меньше людей, чем захватчики, хотя по тем временам 600-тысячную армию Наполеона в пропорции к населению вполне можно количественно приравнять к вермахту 1941 года. Во второй, оболганной и также забытой Отечественной Россия вновь воевала достойно и снова с потерями, не превышающими вражеские. Хотя и билась сразу против трёх империй на немыслимо громадном по протяжённости фронте. И в этой войне страна победила, только победа была украдена теми самыми, «под красными знамёнами», и превращена в поражение.

Ну и как, уважаемые читатели, вы ещё не заблудились в этом «заколдованном диком лесу, откуда уйти невозможно»? Ведь на эти вопросы по-прежнему нет ответа. Настоящая загадка. Мы в общем и целом знаем, что всё это каким-то образом случилось-получилось, но до сих пор не имеем исчерпывающего ответа на вопрос о том, почему это стало вообще возможным. Соответственно, главный российский вопрос всех времён и народов «Кто виноват?» также оставлен без ответа. Ведь тогда выходит, что виноват… сам народ! Тот, который как-то не так воевал, мало погибал или вообще что-то не то делал. Выходит, что память о той войне должна в том числе ассоциироваться с теми, кто погиб за Родину, не только как с героями, но и – впрямую, между строк или по умолчанию – как с теми, кто плохо воевал, бежал в плен, отступал и «оставлял» врагу наши города, сёла и хаты, «наши пяди и крохи». Вопреки «гениальным» планам Сталина. С теми, отступления и бегство которых останавливали – останавливали и остановили наконец! – расстрелами, репрессиями против семей офицеров, заградотрядами, штрафбатами и приказом «великого» главнокомандующего: «Ни шагу назад!» Согласно которому народ «проклинал Красную армию». Ведь, если в идеологии, в партии и в правительстве – под руководством «великого Сталина» – в экономике и вообще в стране перед войной и в её ходе всё было хорошо, тогда… Тогда получается, что виноваты в тех самых «временных неудачах» наши предки – солдаты и офицеры, голодные рабочие тыла, наши бабушки и дедушки? А я не согласен категорически! И ни одна российская семья никогда с этим «подстрочником» или «по умолчанию» мнением не согласится. И никакие конституционные поправки тут совершенно ни при чём. Мы сами никогда не согласимся и никому не позволим этого сделать.

Однако главная загадка Великой Отечественной так и остаётся неразгаданной, несмотря на то что факты о войне явно противоречат сделанным на их основе историческим выводам. Почему? Потому, что, во-первых, задание загадки тщательно выстроено её автором таким образом, чтобы не дать разгадать, расшифровать и озвучить правду о войне. Не думать о трагедии, а праздновать победу. С этой задачей он успешно справился, оставив нам сборник военных сказок за своим авторством. Эти «исторические чипы», вживлённые в «мозг» массового сознания и историческую науку, исправно работают и плавно, почти на генетическом уровне «пересаживаются» нашим детям и внукам. Все тайны, мифы и легенды, составляющие загадку Великой Отечественной, живут и процветают, хотя они придуманы тем самым автором чуть ли не век назад. Но есть и вторая причина, много лет буквально «блокирующая» все попытки приблизиться к разгадке. Это крайняя, глобальная важность загадки, разгадка которой позволит не только раскрыть тайны собственно Великой Отечественной, но и поднять целые пласты истории страшного для всего человечества и ужасающего для России ХХ века. Истории, о которой абсолютно не желали говорить в СССР, и много лет ретушировали, дополняли и видоизменяли задание загадки, оставляя неизменной её суть. Истории, которую сегодня агрессивно не хотят даже обсуждать на Западе, буквально требуя от России просто забыть её и смириться с трагедиями и потерями. В итоге загадка остаётся неразгаданной, а выводы выступают в виде аксиом, которые, как известно, доказательств не требуют.

Что же поможет разгадать загадку? Неужели вновь найденные суперсекретные документы или тайные дневники, которые годами ищут тысячи историков? Нет, конечно. Нет никаких ценных сведений, «вдруг» обнаруженных в архивах, наших или даже в зарубежных, и так кстати попавших не в чьи-нибудь, а именно в эти руки. Невзирая даже на то, что после школы автор целый год работал в архиве Тверской (тогда Калининской) области в гордой должности архивиста второй категории. Да, опыт такой работы есть, однако на этот раз ни в какие архивы и секретные хранилища мы с вами, уважаемые читатели, не проникнем. Почему? Потому что разгадка вовсе не заключается в обнаружении неких секретных сведений, на чём «сгорели» многие исследователи. Нет, тот самый автор загадки всё самое важное буквально оставил на видном месте, зная, что это – надёжное укрытие. Поэтому историки много лет буквально «гибнут» под грудой архивных документов, а к разгадке даже не приближаются. Так что опираться мы будем на общедоступные уже много лет источники, которые, как оказалось, мало кто удосужился проанализировать или, наоборот, интерпретировал их по-своему с определённой целью. При этом секретными документами, которые стали доступны в последние годы, мы конечно же воспользуемся, но исключительно с целью подтвердить наши выводы. Данные, предоставленные таким серьёзным ведомством, как Служба внешней разведки Российской Федерации, трудно опровергнуть. Причём СВР делает это на регулярной основе последние десять лет, а итог подвёл Директор службы Сергей Нарышкин 22 июня 2021 года в своей статье к 80-летию начала Великой Отечественной: «В войну разведка вступила первой». Если обобщить эти материалы, то они убедительно доказывают, что вины разведчиков во „внезапном“ начале войны нет и быть не может.

Итак, мы начали говорить об аксиомах. Давайте коснёмся одной из главных, всеобъемлющей, всё объясняющей, а заодно и всех оправдывающей: о «внезапном нападении» вермахта 22 июня 1941 года. И вдруг окажется, что с нею явно что-то не так, потому что в 1941 году термин «внезапное» – равно как и «неожиданное» – нападение в советском официозе не упоминался ни разу. Повторяю, ни разу! Странно? Конечно. Вполне логично, если на тебя действительно напали внезапно и застали врасплох, немедленно или хотя бы вскоре об этом заявить. Мало того, ещё логичнее заявить об этом даже в том случае, если это неправда, и таким образом оправдать неудачи! Однако в речи Молотова 22-го июня 1941-го нападение было названо лишь «вероломным», а далее весь первый год войны использовались ничего не значащие эпитеты о «разбойничьем» или «воровском» нападении. Как же так? – спросят читатели. Мы за восемьдесят лет, можно сказать «с молоком матери», впитали этот тезис! Мы на нём выросли, а его и вовсе не было? Оказывается, был, но появился впервые официально лишь зимой 1942 года! 23 февраля 1942-го, на девятом месяце войны, в приказе Сталина впервые на свет появляется эта недоношенная аксиома под названием «неожиданное и внезапное нападение». Однако странности на этом не заканчиваются. Тезис был повторен Сталиным несколько раз в течение года, а затем вдруг снова практически изъят из обращения, и в итоге Жуков на Параде Победы в 1945-м объявил, что фашисты напали «по-разбойничьи». Таким образом, общая сталинская терминология военных лет для оценки нападения Германии варьируется от «вероломного» и «разбойничьего» до «грубого нарушения Пакта о ненападении». Что же касается внезапно введённого и не менее неожиданно изъятого термина о «внезапности» или «неожиданности» нападения, то после войны и до смерти Сталина их старались не применять. Они проскальзывали, к примеру, в «Краткой биографии Сталина», потому что «из песни слов не выкинешь», а из документа не вымараешь, однако, скажем, на них не настаивали и во главу угла не ставили. Затем Хрущёв в своей речи на ХХ съезде резко раскритиковал этот тезис, а Симонов в «Живых и мёртвых» поставил его под сомнение устами рабочего Попкова. Однако во времена Брежнева «внезапное» нападение Гитлера вдруг стало аксиомой и законом. И дошло до наших времён в виде «непреложного обета», который давали Воландеморту его приспешники.

Итак, первый, якобы фантастический факт налицо. «Хоть не верьте, хоть проверьте». Вот именно, не верьте и проверяйте! Однако если главная аксиома Великой Отечественной столь таинственна, то что же с остальными, которые историки повторяют как мантру и по сей день? Те самые о «стратегической обороне Красной армии летом 1941 года» или о «временных неудачах», не говоря уже о гитлеровском плане «молниеносной войны». Согласно которому не только Гитлер – ладно бы он один, бесноватый! – но и многоопытные генералы Генштаба вермахта планировали разбить гигантский по территории и значительный по населению СССР именно в той самой «молниеносной войне». Которая на немецком звучит как блицкриг. И «дойти до Урала за два месяца». В той самой «молниеносной», срыв или провал которой Сталин выдвинул как грандиозный успех, а одновременно и оправдание военной катастрофы Красной армии уже через неделю после начала войны. Для нас ведь это тоже непререкаемая истина уже много лет, не так ли? Тысяч книг и сотни фильмов основаны на этой аксиоме! Однако и с «молниеносной» не просто «что-то не так», а кардинально. Не говоря уже о событиях практически всего 1942 года, которые сами по себе по себе одна сплошная громадная тайна и буквально «копилка» мифов, с которыми мы живём по сей день. При этом документы, которыми эти сказки были введены сначала в обиход, а затем в официальную историю войны, совсем не секретны и у всех на виду много лет. В таком случае возникает следующий вопрос: если эти главные военные аксиомы, как минимум, спорны, то как относиться к той самой краткой и поэтапной истории войны? Схема которой в итоге сама стала законом в брежневские времена и дошла до нас практически в неизменном виде. Напомним, как она выглядит: внезапное нападение – временные неудачи – крах гитлеровского блицкрига – победа под Москвой – Сталинград – Курская дуга – освобождение страны и Европы – взятие Берлина. При этом очевидно, что схема эта буквально рукотворная, так не пора ли пригласить автора «на сцену»?

Учитывая то, что документы, сделавшие разницу между мифами и фактами кардинальной, написаны собственноручно, а часто и озвучены лично Сталиным, то ответ очевиден: таинственный автор загадки Великой Отечественной именно он. Как ему это удалось? Сегодня уже всем ясно, что так называемые информационные войны наносят порой вред больший, чем реальные. А вот в прошлом веке это понимали не все, однако бывший семинарист Сталин прекрасно помнил, что «Вначале было Слово». Именно он планомерно, упорно и неуклонно внедрял в сознание страны лживые мифы о войне, которые ему необходимо было сделать аксиомами. Внедрял перед войной, в ходе войны и после её окончания. Своими обращениями, выступлениями, письмами, директивами, приказами и сводками Совинформбюро, ни одна из которых не уходила в эфир без личной сталинской правки всю войну. Повторяю, всю войну! Ни одна! И если сделать «принцип аксиомы» главной базой для буквально личного выстраивания истории, то можно многое. По желанию своего расчётливого разума можно «менять» идеологические системы целых стран – в одной только Германии Сталин «насчитал» три, – озвучивать чужие несуществующие планы и праздновать мифические победы, оправдывать неудачи и перекладывать ответственность. Маскируя таким образом свои истинные цели и планы. Его последователи их немного подретушировали, а после приняли как законы, и так они дошли до наших дней. Этот громадный пласт подлинных, неоспоримых документов за авторством Сталина – намеренно или невольно остававшийся вне поля зрения многих историков – позволяет по-иному взглянуть на многие события предвоенной истории и первых лет Великой Отечественной. И, соответственно, сделать выводы, кардинально отличающиеся от современных.

Совершенно очевидно, что одной из главных задач, которую Сталин ставил, составляя задание загадки войны, была скрыть свою личную роль, а ответственность переложить на других или хотя бы на всех. Это ему вполне удалось. В историческом разрезе Сталин до сих пор живым «вернулся из боя», не погиб «в третьей роте на левом при жестоком налёте». Современное общественное мнение и историческая наука сгруппировались у двух полюсов: Сталин – гений и Сталин – злодей, которые на самом деле вовсе не оценки, а лозунги. Ошибки самого Сталина при таком подходе неочевидны и размыты, а если и были, то совершены в «сговоре с группой лиц», то есть с руководством армии и правительства. Очень удобный формат, позволяющий в ряде случаев выдвинуть тезис о том, что Сталин и вовсе ни в чём не виноват, а армия подвела или вовсе «предала» страну. В итоге парадоксальным образом главным победителем в войне по тем или иным основаниям Сталина считают как его адепты, так и противники. Только вот дело в том, что Сталин немедленно выпадает из числа тех, на кого можно скопом взвалить вину. Его роль необходимо выводить за скобки и рассматривать отдельно потому, что он был единоличным правителем страны, которого в исторической практике принято называть тираном, а в военное время – диктатором. Если кто-то ещё сомневается в этом, достаточно перечислить должности, которые он занял дополнительно к посту Секретаря партии непосредственно перед войной и в первые её дни. А именно: Председатель правительства, Председатель Государственного Комитета Обороны, Председатель Ставки и Верховный главнокомандующий, да и ещё и Нарком обороны. Таким образом, режим в стране был тоталитарным. Всё было в одних сталинских руках: и партия, и правительство, и армия, и чрезвычайный орган ГКО. В этом случае и спрос за всё, в том числе и за военные катастрофы, со Сталина должен быть только личным, и никак иначе. Таким, как писал Константин Симонов в эпиграфе к этому прологу.

Мало того, нельзя Сталина рассматривать и в качестве руководителя партии и «мировой коммунистической идеи». В том понимании партии как «руководящей и направляющей силы», которую мы себе представляем. Странно, правда? На самом деле нет, потому что к концу тридцатых годов он её, партию, фактически уничтожил. Кастрировав её идейную базу, физически уничтожив её интеллектуальную прослойку и сделав её своей личной бюрократической и при этом безгласной «духовной» машиной. Таким образом, Сталин окончательно узурпировал и саму идею строительства социализма в СССР, заменив её обыкновенным государственным рабством и единоличной неограниченной властью. К началу 1930-х, «творчески» развив самые мрачные идеи Ленина, Сталин выдвинул псевдосоциалистическую, а на самом деле репрессивную теорию, которая лишь обосновывала логику его личной тирании. Партии же, ставшей его дегенеративным придатком, он перед войной даже придумал новое название: «Партия Ленина – Сталина». То есть партия двух идолов, один из которых был жив. В этом случае и Коминтерн ему был не только не нужен, но и опасен, с печальным для его лидеров итогом. Что автоматически лишает Сталина мифического звания «лидера мирового коммунистического движения» и выбивает из «колоды» сторонников теории победы коммунизма во всём мире под сталинскими знамёнами «козырного туза». Поэтому идеализировать и представлять Сталина как лидера мифического мирового «коммунистического процесса» – значит просто отметать очевидные факты. Он такой же диктатор, как многие до него. Крайне расчётливый и терпеливый, да к тому же лишённый идейной фанатичности, что является важным моментом, отличающим его от Гитлера.

Совершенно очевидно, что речь должна идти вовсе не о нравственной стороне его действий, а об оценке политической, военной и правовой. И что же даёт такой подход для нашего расследования? Он даёт главное: указание на то, что Сталин безусловно видел грядущую войну по-своему и готовился к ней также по-своему. В этой связи необходимо по-другому взглянуть на главный тезис о том, что Сталин «проспал», «прошляпил», «не предвидел» нападения Германии в 1941 году. Несмотря на все предупреждения, он лично считал, что нападение будет только в 1942-м, а то и в 1943 году, однако Гитлер его «обманул». Сторонников этой теории, видимо, не смущает, что в этом случае Сталин выступает в нескольких незавидных ролях. Либо клинического идиота с почётным местом в той палате, куда отправили Шурика и где рядом с «прокурором» сидел ещё и «Наполеон». Либо злейшего врага или, по крайней мере, замаскированного предателя. Конечно, это полная ересь, и нам придётся «оправдать» его. Этот семинарист-недоучка, подмявший под себя громадную страну, не был ни идиотом, ни предателем, желавшим поражения самому себе в войне. Для «историков-прошляпников» предвоенная прострация Сталина и вправду необъяснима, однако в этой ситуации бездействие Сталина равно его действию! И в таком случае ответ логичен: нападение Германии на СССР полностью его устраивало. Мало того, нападения именно в 1941 году, а не позднее!

Совершенно очевидно, что загадка войны, составленная Сталиным из тайн и мифов, призвана скрыть его личные военно-политические планы, которые он упорно претворял в жизнь. Планы, которые были и преступлением, и ошибкой одновременно. Планы авантюрные и одновременно дилетантские по замыслу, страшные по исполнению и ужасающие по результатам. Мало того, уже в ходе войны планы эти сам автор возвёл в ранг ни много ни мало «миссии»! Где же они? Неужели в каком-то архиве или тайнике до сего времени пылился суперсекретный документ с названием «Планы Сталина на Великую Отечественную войну»? Нет, конечно. Никакого тайника не было и нет, а документы, буквально по пунктам раскрывающие замысел Сталина, как мы уже говорили, много лет в свободном доступе, и любой желающий может с ними ознакомиться за пару минут. Некоторые можно считать вторичными в плане доказательной базы, однако два самых главных, неоспоримых и авторских документа, в которых он сам рассказывает о своих планах, много-много лет висят на самом видном месте, можно сказать на сталинской «Доске почёта»! Осталось их только прочесть.

Итак, Сталин придавал громадное значение Слову и, как прилежный ученик Ленина, отлично знал, что ложь, повторенная дважды, а ещё лучше многократно, станет со временем правдой. Ну, то есть «правдой». Особенно когда больше никто – во всей стране! – не может сказать ничего иного. Став диктатором, он получил в свои руки не только все рычаги управления страной, но прежде всего возможность единоличного пользования Словом. Другими словами: полное и непререкаемое право толкования истории так, как ему было выгодно. Этим правом он воспользовался сполна и сделал правду о войне своей «правдой». Однако, как известно, «рукописи не горят», и главное сталинское оружие – Слово сегодня играет против него и составляет главную доказательную базу нашего расследования. Сталин разоблачит себя своими же собственными словами, которые история бережно хранила почти что век, а мы разгадаем как тайны войны, так и планы диктатора. Попутно развенчав страшные сказки о войне, ведь каждому – каждому! – мифу соответствует сталинский авторский документ. С чёткой датой, когда Сталин впервые начал его внедрение в общественное сознание, часто вплоть до часов и минут. И далее – с датой и временем, когда он корректировал их «по ситуации», когда отступал от своих планов и когда вновь к ним возвращался. Вплоть до полного их краха, когда перед ним встала задача глобальной мифологизации истории войны, составившей в итоге её главную загадку.

Только тогда нам удастся наконец излечиться от этого «исторического коронавируса», прививку от которого изобретать не спешили, а возможно, и вовсе не собирались. Эти тяжеленные гири-вериги тайн и загадок, подменяющие истину ложью, и сегодня ощутимо тормозят, мешают нам свободно двигаться вперёд. Будем надеяться, что время это пришло, как бы ни хотел сам автор планов, сказок и мифов и его последователи, чтобы о Великой Отечественной говорили только согласно основным её этапам или, в крайнем случае, с пьедестала Победы. Потише, а в идеале чтобы не так всё было страшно и горько. Как в песне Сергея Галанина: «И у нас была война, да победила тишина… Ты к нам с горюшком не лезь». Да. В идеале нам всем так хотелось бы. Только вот мешает «что-то не так». И горюшко мешает. И война всё не кончается. И не может она окончиться, пока мы не выясним всей правды и снова не хлебнём горюшка. И не расхлебаем его наконец, а затем посмотрим всей страной в будущее светло и покойно. Потому что пока мы этого не сделали, то цена нам, потомкам героев, спасших страну и весь мир от нацизма, медный грош да полушка. И остаётся лишь мечтать, чтобы «через горы, через лес мы нашли Страну Чудес».

Часть первая

За планом – план

Спит Москва. В ночной столице
В этот поздний звездный час
Только Сталину не спится —
Сталин думает о нас.

    Сергей Михалков.
    «Сталин». 1939 г.

Без тридцать седьмого года, возможно, не было бы вообще войны в сорок первом году. В том, что Гитлер решился начать войну… большую роль сыграла оценка той степени разгрома военных кадров, который у нас произошёл.

    Маршал СССР А. М. Василевский

…если эти страны (Германия и СССР) придут к какому-либо политическому, тем более военному соглашению, то война между ними станет совершенно неизбежной.

    Из доклада аналитического отдела британской разведки.
    Лето 1939 г.

Первая глава

Для современного читателя важно понимать, что в советской семидесятилетней исторической мифологии, на создание и поддержание которой была брошена вся мощь идеологической машины, а также лучшие люди искусства, Великая Отечественная война всегда занимала почётное, но второе место. Первыми шли более важные в идеологическом плане сказки о социалистической революции и легенды о штурме Зимнего, власти Советов, Гражданской войне со злобными беляками, о Чапаеве или Щорсе, который «под красным знаменем, раненный, идёт», интервенции и прочих постреволюционных событиях. «Красные дни календаря» Седьмое ноября и Первомай были обязательными и важнейшими праздниками и ежегодно сопровождались народными демонстрациями в каждом городе Союза. Для нашего расследования эта мифология также важна в разрезе разговора о том, почему Вторая мировая, частью которой стала Великая Отечественная война, произошла и кто в этом виноват. Здесь много лет «копья ломаются» вокруг двух понятий: провоцирование и развязывание войны. Именно так уже много лет ставится вопрос, считающийся главным в мировой историографии об этой войне. Ставится намеренно! Особенно здесь стараются наши европейские «партнёры». При том, что фактически-то войну развязал Гитлер, и с этим никто не спорит. Однако поиски «поджигателей» войны, помимо нацистской Германии, продолжаются и принимают всё более непримиримый характер. Именно этот вопрос в последние годы стал для новой России «больным», ввиду того что западные страны категорично вешают ярлык «разжигателя» именно на СССР, размахивая «Пактом о ненападении». Наше же политическое руководство и общество так же категорически этот тезис отметает: «На себя бы посмотрели» – и предъявляет Мюнхенский сговор.

При том, что современная отечественная военная мысль не далеко ушла от «канонической» советской версии, однако и её хватает, чтобы обвинения Запада в отношении СССР если не снять, то как минимум разделить. Ещё на троих: Британская империя, а это на самом деле вообще главный виновник, Франция и США. Англия и Франция, безусловно, хотели направить основной и единственный удар Германии на СССР и, как обычно, «пожать плоды» победы, добив обескровленного победителя, кто бы им ни был. При этом Англия готова была и Францией пожертвовать. Однако «наш ответ Чемберлену» или современным европейцам об истинных причинах и виновниках начала Второй мировой неполноценен по той причине, что он половинчатый. Так же как и обвинения Запада в отношении СССР. Они охватывают лишь период середины – конца тридцатых годов с заключёнными мирными договорами, в числе которых Мюнхенский сговор и пакт Молотова – Риббентропа, сделавшие неизбежными разделы Чехословакии и Польши. Все эти факты-пакты каждая страна трактуют по-своему. Каждый отстаивает свои интересы и ни за что не согласится на роль провокатора, разжигателя или потворца агрессии. В итоге они становятся взаимоисключающими и никогда не смогут выявить истину. Однако вопрос прост, а ответ на него циничен, потому что первопричиной появления «поджигателей» войны является тема её неизбежности, которая Западом усиленно ретушируется именно ввиду глобальной важности, ведь европейские же историки предрекали неизбежную Вторую мировую войну вскоре после окончания Первой.

Давайте о Первой мировой и поговорим. О той «забытой» благодаря советской мифологии войне, в ходе которой Германия объявила «Дранг нах Остен» и хотела отторгнуть от России Польшу, Украину, Белоруссию и Прибалтику. Для начала. Император Вильгельм именно тогда заложил основы нацизма, заявив: «Понимаю, что это плохо, но ничего не могу с собой поделать, потому что я ненавижу славян!» Если современные «знатоки» считают, что в таких условиях воевать не надо было, то они явно ленинцы, то есть предатели своей Родины. Не зря в ходе войны она получила название Второй Отечественной. Естественно, кроме защиты себя и славян, а также православного мира у Российской империи были и свои интересы. Территориальные, политические, экономические. Оговорённые заранее с союзниками, заметим. Россия вступила в войну на фоне стремительного экономического подъёма и по росту производства входила в тройку ведущих мировых держав. Соответственно, рос жизненный уровень населения империи, который вылился в демографический всплеск, если не взрыв. Ежегодный прирост населения ещё за десять лет до начала века и вплоть до 1917 года составлял два-два с половиной миллиона человек в год. То есть все потери в Первой мировой Россия возместила за один год! Да, да, так вот «плохо» жилось в Империи, что граждане рожали детей безо всяких программ демографической поддержки, которые мы уже много лет проводим в современной России. Без доплат и «материнских капиталов». К 1917 году население империи составляло 170, а по иным оценкам, и 180 миллионов. Остановимся на среднем числе в 175 миллионов. Почти как всё население Европы. Конечно, были в Российской империи и проблемы, но у кого их в тот период не было? И во Франции, и в Англии, и в Германии, и в Австро-Венгрии было неспокойно и своих трудностей хватало с лихвою.

Война была для России тяжёлой, но уже к 1916 году всё становится понятным: Германия на грани военного краха, там царят голод и революционные настроения. В то же время европейские державы, которые союзники, в преддверии победы уже практически исчерпали свои силы. Война оказалась настолько страшной и затратной, что высосала все финансовые, людские и материальные ресурсы из европейских стран. Экономический кризис накрыл Европу. Некогда великая Франция после Первой мировой просто перестала существовать как военная держава и во второй большой войне уже просто не могла сражаться. Вчера ещё мощная Австро-Венгерская империя разваливалась на глазах. Последние силы истратила Османская Турция, потерявшая всякий аппетит к захватам и завоеваниям. Английская казна также не была бездонной, да и таких громадных человеческих потерь Британская империя в своей истории ещё не знала. Для сравнения: потери Англии в Первой мировой около 800, а во Второй – лишь 450 тысяч. И какой же вывод? Да очень простой и ясный. Если Россия лишь «сосредоточилась» или даже только начала этот процесс, то Европа уже полностью выдохлась. По всему выходило, что Россия на этот раз даже «долго не запрягала» и готова была «быстро поехать». Не забудем, что Англия и Франция были союзниками России и обязаны были выполнить условия её участия в войне, а они были очень весомыми. Россия должна была получить Восточную Пруссию, этот многовековой германский плацдарм для агрессии на восток, и Галицию. Не только установить контроль над Черноморскими проливами, но и получить сам Константинополь со Святой Софией. Кроме того, должны были быть основаны российские военно-морские базы в Средиземном море. Напомним, что Польша и Финляндия, а также Прибалтика были в составе Империи. И что же дальше?

Оперевшись, как колосс, на два моря – Чёрное, которое можно было снова смело и уже навсегда называть Русским, и Балтийское, – а также на Северный Ледовитый и Тихий океаны, Россия становилась ведущей державой, занимая место в «сердце» Европы и получая контроль над Балканами и Черноморскими проливами. Вот что писал канцлер Австрии граф Бетлен в 1934 году: «Если бы Россия в 1918 году осталась организованным государством, все дунайские страны были бы нынче лишь российскими губерниями. Не только Прага, но и Будапешт, Бухарест, Белград и София выполняли бы волю русских. В Константинополе и на Босфоре, в Катарро на Адриатике развевались бы русские флаги. Но Россия в результате революции потеряла всё». Таким образом, Российская империя становилась мощнейшей и непобедимой европейской и евразийской, а следовательно, мировой державой. Второй сверхдержавой после Британской империи. Однако это только пока. Вся Восточная Европа и Турция, Ближний Восток, Средняя Азия и Закавказье, Дальний Восток и Китай в скором времени подпадали под влияние России. Япония была бы неминуемо разгромлена или покорилась бы своей участи без боя. А дальше – мощнейший экономический и духовный взлёт. Развитие на запад и на восток, на юг и север. И мир! Вот тогда действительно был бы миру мир! Никаких Гитлеров не было бы и в помине, никакой Второй мировой и прочего кошмара. Россия не дала бы поднять голову в Германии ни таким лидерам, ни подобным человеконенавистническим теориям и просто раздавила бы нацизм даже не в колыбели, а в зародыше. Думается, именно об этой империи, которую развалили буквально за полшага до обретения ею справедливого и для всего мира положительного могущества, мы и тоскуем сегодня. Эта несбывшаяся мечта и есть та генетическая боль, которую нам сегодня пытаются переделать в тоску по якобы «империи» СССР.

Такие условия союзники, конечно, совершенно не хотели выполнять, однако и воевать против России после победы над Германией они были уже не в силах. Некого было уже и натравить на Россию. Что же делать? Единственный выход: «взрывать» Россию изнутри, ведь террористическая война против нашей страны была начата задолго до этого. С 1894 по 1917 год боевиками-революционерами были убиты около семнадцати тысяч человек! Князья, министры, полицейские, офицеры, государственные служащие, чиновники. Сатрапы то есть. И сегодня улицы, площади и переулки по всей стране всё ещё пестрят именами урицких-желябовых-перовских. При том, что дикторы на телевидении неустанно твердят фразы о современных террористических международных организациях: «Запрещённая на территории Российской Федерации». Нонсенс. Сегодня целые страны объединяются для борьбы с терроризмом, а на рубеже веков такая атака велась только на Россию. На чьи деньги? Ну, тут все просто, как в любом детективе: ищите тех, кому это выгодно. А выгодно было Англии, ведь после Первой мировой, названной империалистической потому, что в ней сошлись пять империй: Британская, Российская, Австро-Венгерская, Османская и даже Японская, – на европейской карте осталась только одна: Британская. Остальные просто перестали существовать, развалившись на множество новых государств. К слову, и по итогам Второй мировой на карте гордо красила полмира своим цветом всё та же бессмертная и неистребимая колониальная Британская империя. Что и как делать, ей показала двенадцать лет назад изможденная «победоносной» войной Япония. После тяжелых поражений Россия только начала обращаться на восток частью своей мощи, и японцы с содроганием наблюдали, как готовится ответный удар. Способный смести их с материковой азиатской части «могучим ураганом» и обесценить все недавние победы. Япония направила в Россию огромные деньги в 1905 году для организации первой революции. Один из ее лидеров, поп Гапон, вскоре был таинственно убит, а с ним и «концы в воду». Император под впечатлением беспорядков передумал воевать и пошел на невыгодный мир, за который также – а как же! – ратовали Англия и США. Японцы выдохнули с облегчением, а западные державы этот пример запомнили. Немедленно «в дело» вступили предатели в Думе и армии и выполнили свои задания, что привело к Февральской революции и свержению Николая Второго. Вот как реагирует на сообщение о февральском перевороте «союзничек» Чемберлен: «Российская империя развалилась. Одна из целей войны решена». То есть Первая мировая изначально задумывалась Англией и с этой целью.

Однако смести империю в России было только половиной дела. Временное правительство из войны не вышло, экономика была настроена на военный лад. Переход от империи к республике устраивал и российскую буржуазию, которая в случае неминуемой победы с удовольствием заняла бы свои позиции в послевоенной Европе. Союзнические договорённости надо было снова выполнять. На них настаивали лидеры пришедшего к власти Временного правительства Гучков, Милюков и Львов. Британцы же выполнять эти старые-новые условия не собирались и привели в действие план развала и уничтожения России. Для этого давно уже Западом – а конкретно Лондоном и Берлином – выращивалась, финансировалась и лелеялась одна партия. Которую пора было выпускать на политическую арену. Называлась она РСДРП(б). Российская социал-демократическая партия большевиков. Террористы со всего мира на английские деньги подготавливали вовсе не «революцию», а государственный переворот. Ленин ещё в 1905 году раскрыл его суть: «Было бы желательно и с нашей точки зрения необходимо для соглашения, чтобы вместо общего призыва к единичному и массовому террору задачей соединенных действий было поставлено прямо и определенно непосредственное и фактическое слияние на деле терроризма с восстанием массы». Комментировать тут нечего.

За последний век написаны тома и тома книг и статей, в которых авторы пытаются отыскать причины того, как громадная православная страна на пике своего могущества «вдруг» перешла под красные знамёна. И залила «сама себя» кровью. Какие только доводы не находят писатели и историки, каких только теорий не исследуют! Тут и император со своей семьей и Распутиным, и искупление различных грехов, от крепостного права и до падения нравов, от технологического отставания до культурной отсталости, с выводом о том, что сие «кровавое очищение» было просто необходимо России. Все они абсолютно несостоятельны, или их значение выведено лишь из субъективной оценки автора и доведено до якобы «объективной картины». Основным выводом всех этих изысканий выступает тот, что свержение самодержавия, а затем установление большевистской власти стали для страны не тяжелейшей трагедией, а буквально благом! На деле же всё гораздо проще и страшнее: свержение самодержавия в феврале было произведено английскими агентами и предателями во власти и армии. А в октябре 1917-го власть была захвачена террористами, убийцами и бандитами опять-таки на иностранные деньги. В английских, немецких, шведских и других архивах собраны и пылятся без дела буквально тонны документов, подтверждающих финансирование большевиков европейскими странами.

После вывода России из войны Германия, невзирая на голод, развернулась на запад и упёрлась так, что бывшие союзники даже вместе с американскими войсками снова завязли в затяжной и кровавой бойне. Германия отступала с боями и оставляла захваченные Бельгию и Голландию, однако ни один солдат союзников собственно на германскую землю не ступил. 11 ноября 1918 года подписывается Версальский мирный договор с унизительными и кабальными для Германии условиями. Вот они, перечислим: Германия возвращает Франции провинции Эльзас и Лотарингию в границах 1870 года, а также передаёт ей Саарский угольный бассейн, теряет все свои колониальные владения, а также обязуется передать 1/8 часть своей территории географическим соседям. 15 лет войска Антанты находятся на левом берегу Рейна, а Германии запрещается иметь армию численностью свыше 100 тысяч человек, причём и эта малюсенькая армия обязана быть исключительно добровольной. К 1 мая 1921 года Германия должна была выплатить членам Антанты 20 миллиардов марок золотом, товарами, ценными бумагами и т. п. Да еще и 30 лет Германия должна выплачивать репарации, причем величину этих репараций устанавливают сами победители и могут их увеличивать в любой момент в течение этих лет. Россия, естественно, не получает ничего. Кому это выгодно? Снова Англии! Колонии поверженных Германской и Османской империй отошли всё к той же Британской и добавили к её владениям более чем четыре с половиной миллиона кв. километров и 13 миллионов жителей. Неплохо, правда же? Единственная оставшаяся на карте Европы Британская империя «прибавила в весе», став однозначно мощнейшей державой в мире. Сейчас бы сказали сверхдержавой. Неудивительно, что немцы не считали себя побеждёнными, объявили позорный мир предательством императора, выкинули его из страны, а позже с восторгом признали Гитлера своим фюрером. Однако суть в том, что это было снова выгодно Британии, которая играла вдолгую и снова не стала окончательно добивать побеждённого в войне, как она делала веками до этого.

Что же касается России, то тогда, в 1917-м, они знали, что делали и выбрали ключевой момент. Как писал в своём стихотворении на смерть Высоцкого поэт Солоухин: «Словно кто, поразмыслив, стреляет их влёт». Именно так! Россию подстрелили не только «влёт», но и на взлёте. И поразмыслили они верно, к сожалению. Вы только подумайте, какой буквально космический старт в будущее ждал Россию после победы в Первой мировой, если большевики миллионами убивали, высылали и сажали лучших представителей страны, а она жила и двигалась по инерции вперёд, невзирая на этот геноцид, ещё почти полвека! За ушедшими Блоком и Брюсовым вставали Маяковский, Есенин, Кедрин, а за ними Твардовский, Ахмадуллина, Вознесенский, Евтушенко. За Горьким и Булгаковым шли Шолохов и Нагибин, Платонов, Абрамов, Распутин. За Брусиловым, Юденичем и Макаровым пришли Фрунзе и Егоров, а за ними Жуков и Рокоссовский, Кузнецов и Ватутин. За Сикорским и Жуковским – Туполев и Илюшин, за Уткиным – Чкалов, Ляпидевский и Леваневский. Гагарин, наконец. За Врангелем и Вилькицким – Папанин и Шмидт, за Циолковским – Королев и Черток, за Кшесинской – Уланова и Плисецкая. Даже после повальных расстрелов, лагерей и тюрем наши учёные сумели создать «катюшу», Т-34 и КВ, построить гигантские заводы, ГЭС, а затем АЭС и атомные ледоколы. Мы смогли выиграть войну и битву за космос и Арктику. Страна буквально рождала гениев за гениями, которые могли – если бы не было 1917 года – поднять страну на недосягаемую высоту! А сколько таких гениев было убито детьми и скольким просто не дали появиться на свет?! Как отметил Владимир Путин: «… население – это совокупная мощь государства, которая в геометрической прогрессии постоянно увеличивается, создавая все более мощную основу развития и благополучия». Именно этой основой и «занялись» большевики в первую очередь. Итак, всё проще «пареного артишока». Российская империя стала жертвой заговора Англии и других европейских стран и была буквально остановлена в развитии на долгие годы.

Как вывод: предпосылки Второй мировой были заложены развалом Российской империи и позорным для Германии миром. Провокатором Первой мировой, а затем и главным выгодоприобретателем по её итогам была Англия. Она же выступила заказчиком и спонсором развала Российской империи. Однако двух этих причин было недостаточно для неизбежного развязывания Второй мировой войны. Необходимо было сильное германское государство с большой армией и флотом, способное на реванш. Только вот по условиям Версальского мира ни того, ни другого Германия не вправе была иметь, а контроль за этими ограничениями осуществляли «победители» в лице Англии, Франции и США. Однако вскоре союзники, во главе с Англией, не только «закроют глаза» на приход к власти Гитлера, но и отменят наложенные ими же самими ограничениями. И приведут в итоге мир на порог новой войны, спровоцировать которую будет лишь «делом техники», которой опять-таки британцы владели уже много веков.

Вторая глава

Сегодня, в глубокой тоске по «советскому раю», многие идеализируют большевиков, а иные, более продвинутые, пытаются встроить эту партию и весь советский строй «гладенько» в историю нашей страны. Ностальгия первых понятна: многие граждане, скучающие по тому времени, жили на закате или даже в рассвете СССР. То есть в то время, когда КПСС и советское правительство отошли от политики массового террора против своих же граждан, пытаясь каким-то образом вдохнуть к 1980-м годам жизнь в уже не большевистскую террористическую, а в социалистическую идею. Где почти каждый мог найти что-то вполне себе положительное, не говоря уже о том, что сами граждане были тогда детьми, подростками или вполне себе молодыми людьми. Ну а в детстве и юности всё прекрасно само по себе. И трава зеленей, и колбаса, если достал, вкусней, и все дороги и пути внутри СССР или стран соцлагеря открыты. «Впереди года и дней молодых много для труда».

Потуги же вторых несостоятельны, хотя и активно продолжаются. Почему? Не вдаваясь особенно в подробности – на эту тему написаны тысячи книг, – рассмотрим коротко несколько главных идейных постулатов, с которыми партия большевиков захватила власть в октябре 1917 года. Даже не касаясь демократии, частной собственности, свободы слова, поездок за границу и прочих таких обыкновенных благ, которыми, не задумываясь, ввиду их современной естественности, пользуются жители России. Уже два поколения наших соотечественников считают, что так было всегда, и не представляют, к их великому счастью, что было как-то по-другому. Не говоря уже о том, что всё это очень средненькое благополучие позднего СССР достигнуто страданиями, голодом, кровью и очень часто жизнями целых поколений наших предков. Которые сохранили Россию, вопреки десятилетиям большевистского правления, искоренению памяти о тысячелетней истории страны, системе лжи, идеологических подтасовок и бесчеловечных экспериментов.

Критиков большевизма великое множество, однако интересно и важно понять, как отзывались о них сами марксисты. Чтобы не собирать массу мнений, остановимся на одном из самых видных теоретиков и социал-демократических политиков конца XIX – середины XX века, редакторе четвёртого тома «Капитала» и друге Энгельса, экономисте, историке и публицисте Карле Каутском. Том самом, которого Ленин заклеймил «ренегатом» и в переписку которого с тем же Энгельсом, по совету Швондера, а на самом деле по глубокой задумке Булгакова, пытался вникнуть Шариков Полиграф Полиграфыч. Том самом Каутском, которого Джугашвили на заре своей революционной юности считал «крупнейшим теоретиком», а также «беспристрастным и опытным товарищем», кого рекомендовал глубоко изучать и даже перевел некоторые его работы с русского на грузинский язык. И кого уже в 1920 году назвал «разлагающимся вождём умирающего Второго интернационала». Кого попытался «идейно» победить с привлечением видных марксистов. И, с треском проиграв в этой битве умов, закинул книги Каутского в тайники спецхранов и запретил издавать. Таким образом, согласимся, что критика со стороны «своих» имеет право на внимание к ней гораздо большее, чем нападки идеологических противников. Тем более что Каутский скончался лишь в 1938 году, так что становление и развитие советского государства проходило на его глазах, а некоторые его высказывания о большевиках и России стали буквально пророческими. Итак, уже в 1921 году в работе «От демократии к государственному рабству» Каутский пишет: «…явно реакционный характер большевизма, проникающий всю его теорию и практику и ведущий не в направлении к социализму, а от него, и является, наряду с брутальностью и властолюбием большевиков, основной причиной, отталкивающей от них всё более широкие круги пролетариата. Всё это приводит к тому, что они уйдут, не оставив от себя ничего, кроме развалин и проклятий». Итак, большевики – реакционеры по своей природе, а борцами за дело социализма Каутский их вообще отказывается называть. Не верите? Вот цитата Ленина в подтверждение: «Диктатуру осуществляет не весь народ, а только революционный народ… Хорошо ли, что народ применяет такие незаконные, неупорядоченные, непланомерные и несистематические приемы борьбы, как захват свободы, создание новой, формально никем не признанной и революционной власти, применяет насилие над угнетателями народа? Да, это очень хорошо. Это – высшее проявление народной борьбы за свободу».

Естественно, такая террористическая партия не могла существовать в Российской империи, но где же тогда? Конечно, в Европе! Лишь первый и притом нелегальный съезд РСДРП (б) прошел в Минске в 1898 году, а затем все легальные состоялись в Европе. Второй – в 1903 году в Брюсселе и в Лондоне. Третий – в 1905-м в Лондоне. Четвёртый – в 1906-м в Стокгольме. Пятый – в 1907-м снова в Лондоне. Затем Конференция 1911—12 годов – в Праге. Не говоря уже о том, что группу видных деятелей РСДРП(б) провезли в знаменитом опломбированном вагоне, прошедшем почти без остановок из швейцарского Цюриха по территории Германии в сопровождении немецких офицеров до порта Засниц. Оттуда на пароходе с символическим названием «Королева Виктория» в Стокгольм и поездом на Финляндский вокзал. «Делать революцию» прибыли Ленин с женой и ещё двадцать девять человек. Однако примерно в это же время различными путями из Европы – одним из самых популярных маршрутов был через «союзную» Англию – в Мурманск, Питер или Архангельск устремились сотни других революционеров. В России высадился настоящий десант: большевики, эсеры, анархисты, «дикие», польские и прибалтийские левые. Регулярно стали поступать деньги из Германии и Англии, которые продолжали приходить большевикам и после Октябрьского переворота. Совсем не удивительно, что большевики приехали в ненавидимую ими страну с идеями своих заказчиков и начали с ходу претворять их, ломая буквально «через колено» весь общественный, духовный и экономический уклад России. В помощь нам будут главные идейные основы и лозунги, которые эта «народная партия» принесла на русскую землю. Сегодня они идут в такой раздрай с современными духовными установками России, что диву даёшься. И продолжаешь даваться, когда слушаешь по всем центральным телеканалам стоны об этом «потерянном рае» из уст политологов.

Итак, сегодня семья в России – это основа. А большевики-ленинцы семью отрицали, предлагая «свободную любовь» без обязательств и считая её «пережитком капитализма». От этого, правда, пришлось быстро отказаться, ибо рождаемость немедленно упала, и позже семья была объявлена «ячейкой социалистического общества». «Она выпила „Дюрсо“, а я „Перцовую“ за советскую семью образцовую». Идём далее. И до октября семнадцатого, и сегодня вера – это основа нашего многонационального и многоконфессионального государства. Однако большевики были атеистами и вели непримиримую борьбу с церковью, невзирая на то даже, что немедленно нажили себе миллионы врагов-верующих. Почти триста тысяч священников всех религий были про сто уничтожены, а с ними мученическим подвигом завершили земную жизнь сотни тысяч верующих. Десятки тысяч храмов были разрушены, взорваны, сожжены или, в «лучшем случае», превращены в склады, клубы, конюшни. Вместо Бога вначале было предложено просто безбожие, затем идол Ленин, а позже целых два: мёртвый Ленин и живой Сталин. Позднее роль «духовника» взяла на себя партия. Здесь идол Ленин был тоже мёртвый, но всё таки «всегда живой и всегда с тобой».

Жестоко искоренялся патриотизм, а само слово «патриот» было ругательным и даже позорным, как клеймо. Многие сегодня громко ругают девяностые и преклонение перед Западом, однако они забывают, что это «западничество» подготовили последние двадцать лет перед распадом СССР. Да, да! Никакая власть не воспитывала свой народ в таком лизоблюдстве перед заграницей, как советская! Причём для народа это был процесс вынужденный, вызванный дефицитом буквально всех товаров в СССР. А вот власть очень любила, когда их «оттуда» поминали добрым словом. Любой людоед или террорист, диктатор или Дин Рид, похваливший наш строй, автоматически считался «другом на все времена». Его принимали и лобызали, награждали и поддерживали. Простые же граждане СССР буквально «молились» на все заграничное. Только у нас считалось суперпрестижным «достать» настоящие американские джинсы или кроссовки, да даже просто цветной пластиковый пакет. Удивлён, молодой читатель? А так и было! Пакет, особенно с надписью на любом иностранном языке, считался шиком, ведь даже обычные полиэтиленовые пакетики наши мамы мыли и сушили на батареях! «Урвать» румынскую или чешскую стенку или иную мебель, сделанную «друзьями по соцлагерю» из нашего же, вырубленного варварски леса, считалось престижным. Польская косметика, немецкая обувь, венгерский компот. А уж если баночка огурчиков-корнишонов «Глобус» – это просто счастье! Дефицитом было буквально всё – от зелёного горошка (!) до одноразовой ручки, от жевательной резинки до ластика и открытки.

Что касается территориальной целостности, то немедленно после захвата власти большевики начинают буквально разрывать Россию на куски. 3 марта 1918 года большевики подписывают позорный Брестский мир. Условия этого «мира» были следующими: Россия теряет Польшу, Украину, Финляндию, часть Белоруссии и Прибалтику и уступает Турции Батум, Карс и Ардаган. Таким образом, большевики умудрились проиграть проигравшим. Но так ведь и задумывалось, не правда ли, ведь Ленин в декабре 1917-го заявлял: «Нам говорят, что Россия раздробится, распадется на отдельные республики, но нам нечего бояться этого. Для нас важно не то, где проходит государственная граница, а то, чтобы сохранялся союз между трудящимися всех наций для борьбы с буржуазией каких угодно наций».

Идём далее и рассмотрим политику большевиков внутри страны. Напомним, что в Российской империи деления на национальные республики не было. Там существовали губернии по территориальному, а не по национальному признаку. И никакой графы «национальность» в «пачпортах» тоже не существовало, только вероисповедание. При таком государственном и национальном устройстве практически не было никаких предпосылок к развалу страну, однако большевики провозгласили и начали образовывать национальные республики. Ленин в своей работе о «Национальной гордости великороссов» писал, что нужно «длительное воспитание рабочих в духе полнейшего национального равенства и братства». Получается, что графа «национальность» нужна была в первую очередь другим народам, «угнетаемым великороссами».

Не будет лишним в связи с разговором на «национальную тему» развенчать очередной живучий миф о том, что-де Сталин предлагал построить СССР на принципах автономии, но Ленин выдвинул идею о федеративном устройстве и «одержал верх». И именно Ленин, а не Сталин виноват в том, что эта «мина замедленного действия» в итоге взорвалась в девяностых годах. На самом же деле Сталин, выдвинув в 1922-м году предложение об автономии новых советских республик, лишь «транслировал» мысли самого Ленина, да и вообще всей партии большевиков. Именно поэтому воззрения Сталина, как и его статья 1917 года в «Правде» под названием «Против федерализма», это не принципиальная сталинская позиция, а поддержка прежде всего ленинских мыслей. Мы помним, что Сталин всегда был верным и прилежным учеником Ленина, поэтому когда Ленин, перенёсший инсульт, выдвинул идею федерализма, Сталин не стал с ним спорить, а быстро согласился. Ленин аргументировал свой разворот тем, что мировая революция неизбежна и если, например, Китай или Германия захотят стать частью СССР, то принцип автономии поставит перед ними практически непреодолимую стену. А без, по крайней мере, провозглашения цели «мировой революции» весь советский проект вообще терял всякий смысл. Однако всё это лишь ленинская мифология-демагогия. На самом же деле Ленин прекрасно понимал, что жить ему осталось недолго, а главной задачи по окончательному развалу России он так и не выполнил. Умирающий «вождь» напоследок заложил страшную «мину», которая в итоге сдетонировала и привела к очередному распаду страны в 1990-х, который мог стать окончательным. «Я думаю, что как раз деятели Октября семнадцатого года заложили мину замедленного действия под это здание, здание унитарного государства, которое называлось Россией. Ведь что они сделали? Они разбили наше отечество на отдельные княжества, которые раньше на карте земного шара и не фигурировали вообще. Единственное, что они сделали и чем держали страну в составе общих границ, – это колючая проволока. Как только эта проволока была убрана, распалась и страна», – отмечал Владимир Путин. На это «гений» и надеялся, уходя в мир иной, а точнее, «зависнув» между мирами в виде мумии, по желанию своего ученика и преемника. В итоге деятельность двух этих «вождей» не привела к рождению новой общности «советский народ». Наоборот, способствовала оформлению национальных республик и, как следствие, национальных партийных элит, которым Союз уже в девяностых годах мешал дорваться до власти. Не удивительно, что «расхлёбывать» эту национальную кровавую кашу, которую буквально «наварили» Ленин и Сталин, пришлось уже новой России в войне на Кавказе, к примеру.

В дальнейшем Сталину ничего не стоило своим «волевым решением» перестроить систему, однако он понял, что она ему выгодна по старому, как мир, принципу «разделяй и властвуй». И ничего менять не стал. Наоборот! Если в СССР в 1922 году вошли лишь четыре республики, то в 1929-м их было уже семь, в 1936-м одиннадцать, а в 1940-м и вовсе шестнадцать. Для тех, кто удивился: с 1940 по 1956 год существовала Карело-Финская ССР. Так что если бы не решение – на этот раз положительное – Хрущёва, то после развала СССР мы получили бы отделение уже независимой страны Карелии, а Мурманская область стала бы полуэксклавом, не соединённым с остальной российской территорией. Если бы сталинские военно-политические планы сработали, то именно федеральный принцип позволил бы присоединить к СССР новые республики по новому принципу «присоединяй и властвуй». Не стоит забывать и о том, что именно Сталин в 1932 году ввел паспорта с обязательной графой «национальность». И именно на «пятой графе» часто были основаны дальнейшие репрессии и выявление «нежелательных элементов». На этой основе именно Сталин инициировал и много лет проводил жестокую политику переселения не только социальных групп, таких как казаки или кулаки, но и народов с целью исключения любой оппозиции своей власти. Так, в годы войны и после неё Сталин обвинял некоторые народы СССР в «коллаборационизме» и подверг тотальной депортации чеченцев, корейцев, немцев, финнов-ингерманландцев, ингушей, карачаевцев и черкесов, крымских татар, турок-месхетинцев и балкарцев. Насильственно переселялись десятки других народов: армяне и азербайджанцы, поляки и абхазы, казахи и евреи, и несть им числа. Так что ни патриотом, ни интернационалистом Сталин не был, а руководствовался исключительно практическими вещами.

В итоге Брестский мир привёл к полномасштабной Гражданской войне в России и окончательно выпихнул её из разряда великих держав на долгие годы. Помощь Белой армии от «союзников» так в полной мере и не пришла, хотя никаких особых трудностей в том, чтобы свергнуть власть большевиков, у Англии и Европы не было. Однако Ленин больше устраивал Запад, чем патриоты. Как сказал один умный, хотя и неизвестный мне человек в соцсетях: «Интервенция была задумана Западом лишь для контроля за тем, чтобы Белое движение не победило большевиков». Лучше не скажешь. В итоге все революционные лозунги большевиков так и остались лозунгами. Землю крестьянам, как и фабрики рабочим, так и не отдали, вместо «мира народам» сначала гремела Гражданская война, потом война с Финляндией, потом с Польшей, потом с Японией, затем снова с Финляндией. «Власть Советов» привела к власти кучку революционеров-террористов и не более. Мало того, самую реакционную её часть, которая не собиралась обсуждать иные, менее кровавые пути развития страны. Каутский пишет: «Большевики же с самого начала проповедовали необходимость уничтожения всех других социалистических партий всеми средствами, вплоть до клеветы и пулемётов, смотря по обстоятельствам». Сейчас почти не говорят о том, что на стороне большевиков в Гражданской воевали и помогали устанавливать новую власть интернациональные «коммунистические» бригады со всего мира. «Красные» наёмники хлынули в Россию почти двухмиллионным потоком. Китайцы и корейцы, поляки и венгры, немцы и прибалты, чехи и словаки, югославы, уйгуры, финны и все остальные «революционеры» беспощадно уничтожали граждан России. Не случайно в книге Павла Бляхина «Красные дьяволята» – каково названьице для недавно православной державы! – вышедшей в 1921 году, одним из членов знаменитой «четвёрки» был никто иной, как китаец Ю-ю. По ней был снят первый немой одноимённый фильм, вышедший на экраны в 1923 году. Правда, отношения с Китаем к тому времени уже испортились, и Ю-ю заменили на – бурные и продолжительные аплодисменты – чернокожего акробата Тома Джексона. Ну а уже в знаменитом многосерийном советском ремейке «Неуловимые мстители» вместо Ю-ю или Тома четвёртым героем стал Яшка-цыган.

Интересно, как сегодня назвали бы партию с такими идейными установками, выйди она на российскую политическую арену? Например, с лозунгом большевиков: «Ни мира, ни войны, а армию распустить»! Да как минимум «Партией Предателей» и врагов всего лучшего, на чём «стояла и стоять будет Русская земля» и никак иначе. Естественно, они были бы «наймитами» Запада, партией-иноагентом, желающей уничтожить Россию, расчленить её и отдать на разграбление. На всех каналах её клеймили бы нескончаемым позором и презрением, не правда ли? Итак, вывод: большевики отнюдь не рассматривали Россию как полигон для обкатки своих идей и плацдарм для мировой революции. Это только ширма, а главной целью Ленина было полное уничтожение России и Русского мира. Старый «мир насилья» разрушить до основания именно насильственными методами. Как в песне-гимне. Только вот вопреки «Интернационалу» «новый мир» строить Ленин вначале вообще не собирался.

Крайне важно подчеркнуть, что пока в двух столицах и иных больших городах власть захватывали большевики, крестьяне занимались своим трудом. Однако вскоре православное российское крестьянство массово встало на путь сопротивления большевикам. Как писал всё тот же Каутский: «У демократии нет ни малейших причин отнимать у столь многочисленного класса населения право распоряжения его землёй». Однако большевики демократами не были. Каутский продолжает: «Добровольно в колхозы идут лишь совсем бедные крестьяне, совершенно разорённые, оказавшиеся наименее умелыми, наименее трудоспособными… Крестьяне и не думали (в России) вступать в крупные хозяйства и передавать им свою землю… Отсюда был сделан вывод, что их надо к этому принудить». Трудно спорить, правда? Сегодня мы знаем о восстании крестьян в Тамбовской области, да, пожалуй, и всё. Его свидетель писал: «Я солдат, был во многих боях с германцами, но такого я не видел. Пулемет косит по рядам, а они идут, ничего не видя, по трупам, по раненым лезут напролом, глаза страшные, матери детей вперед, кричат: „Матушка, Заступница, помилуй, все за Тебя ляжем“. Страху уже в них не было никакого». На самом же деле с 1917-го крестьянские бунты и восстания ежегодно проходили сотнями и тысячами во всех районах страны! Новая власть сначала не церемонилась. Изуверские приказы Ленина могут занять целый том. Вот он пишет 11 августа 1918-го: «Восстание пяти волостей кулачья должно повести к беспощадному подавлению! Повесить, (непременно) повесить не меньше… Отнять у них весь хлеб. Назначить заложников. Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц кулаков. P/S. Найдите людей потвёрже». Вот один из докладов из Поволжья от марта 1919 года: «Крестьяне озверели, с вилами, с кольями и ружьями, в одиночку и толпами, лезут на пулеметы, несмотря на груды трупов, их ярость не поддается описанию». В 1919 году Зиновьев говорил: «Если вы теперь пойдёте в деревню, вы увидите, что они всеми силами нас ненавидят». В 1930-м, через 13 лет после революции, крестьяне подняли более 14 тысяч бунтов, в которых участвовало более двух с половиной миллионов человек.

А вот Ленин радуется «успехам»! Процент бедноты поднялся с 30 до 70 %. Вот это радость! Стало больше бедных, а ведь к 1917 году в России было 4 миллиона зажиточных крестьянских хозяйств. Они давали почти 35 % от производства всей сельскохозяйственной продукции империи. Однако ведь эту цифру надо рассмотреть не просто как 4 миллиона хозяйств. Многие историки её знают, однако всегда упор делается именно на количестве абстрактных «зажиточных хозяйств». А как же люди из этих хозяйств? Не пора ли от цифры о количестве хозяйств перейти к людям, которые те хозяйства составляли? Все они были объявлены кулаками или подкулачниками с соответствующими последствиями. То есть семьи, которые и составляли те самые хозяйства, были объявлены «вне закона». Ведь рожали тогда много, и не будет преувеличением, что каждая такая семья состояла минимум из шести человек. И получится, что почти 25 миллионов крестьян в послереволюционный период новой властью было убито, выселено, переселено, обречено на нищенское существование или на голодную смерть. 25 миллионов самых трудолюбивых, успешных и деятельных хозяев. Почти как потери в Великой Отечественной.

В семье прабабушки на Орловщине было восемь сыновей. Все с восьми-девяти лет уже работали в поле. Прадед Дмитрий Афанасьевич каждый вечер писал химическим карандашом план работ на следующий день и задачи сыновьям. И попробуй не выполни! Вставали в поле до зари, а ложились спать, когда ещё не темнело. Дети росли, приводили невест в дом. Тоже рожали детей. Прабабушка Анастасия Дмитриевна ведала домом, огородом, коровами и курами. Невесток, которые сразу вливались в общее крестьянское дело, гоняла и ругала. Самым страшным из её ругательств было «пустодомка»! То есть лентяйка, неумеха, соня, не сделавшая для дома ничего полезного. Тяжёлым был крестьянский труд, но те, кто работал, те и ели. В полном соответствии с заветом Апостола Павла, который большевики беззастенчиво присвоили в виде: «Кто не работает, тот не ест». Естественно, семья немедленно попала в списки на «раскулачку». Избежать самого плохого удалось крайними мерами. Дед Дмитрий Афанасьевич поздно вечером наведался к новоявленному председателю – пьянице и тунеядцу в «славном» его недавнем прошлом. С собой дед взял трёх старших сыновей. У всех в руках были топоры. Дед сказал, что если его семью не исключат из списков «раскулачки», то он вновь наведается к председателю и сначала его порубит на кусочки, а потом уж будь что будет. Председатель знал, что так и случится, и из списков их исключил, но вскоре большая, дружная и успешная крестьянская семья начала разваливаться. В колхоз прадед с прабабкой так и не вступили, а дети потихоньку разъехались кто куда: шахтёрить на Донбасс или работать в Орёл. К концу тридцатых годов в родительском доме остался только мой дед, учитель поселковой школы, с женой.

Сегодня массовый террор большевиков против крестьянства удобно задвинули в дальний ящик истории, прикрыв якобы «Большим террором» 1937–1938 годов, Белым движением, Гражданской войной и прочими яркими примерами. Хотя по сравнению с тем, что в течение четверти века большевики творили против крестьянства, любой террор можно назвать не то что «малым», а скорее «малюсеньким». Крохотным террорчиком. Ведь репрессии «Большого террора» против своих же партийцев и недорасстрелянных священников, офицеров и других сословий унесли от 600 до 800 тысяч жизней. При этом память о нём осталась настолько страшная, что эти «фантомные боли» и сейчас не дают покоя тысячам семей. В этом случае трудно даже представить, насколько жуткими были репрессии против десятков миллионов крестьян. Ведь новая власть десятилетиями (!) вела против них политику настоящего геноцида, в ходе которого миллионы крестьян были расстреляны или вымерли целыми семьями от голода, в пересылках и концлагерях. Так что именно этот террор надо бы назвать тем самым «Большим», а скорее «Громадным» и невиданным в истории человечества. Назвать геноцидом крестьянства.

Сама же коммунистическая идея в России уже к началу 1920-х годов полностью показала свою несостоятельность. Бывший секретарь Сталина, Борис Бажанов, еще в начале тридцатых ясно увидевший «коммунистический тупик» и сбежавший за границу, в своей книге пишет: «Чего Ленин хотел? Конечно, осуществления коммунизма. К этому после взятия власти Ленин и его партия шли напролом. Известно, что в течение трёх-четырёх лет это привело к полной катастрофе. В позднейших партийных изложениях это стыдливо изображается не как крах попытки построения коммунистического общества, а как крах военного коммунизма. Это, конечно, обычная ложь и фальсификация. Провалился в эти годы коммунизм вообще». И тут Бажанов, совсем в духе нашей дискуссии, задаёт вопрос: «Как Ленин принял этот провал?» За ответом он пришёл к двум ближайшим секретарям покойного к тому моменту вождя: Фотиевой и Гляссер. Они ответили, что задавали Ленину такие же вопросы. Тот отвечал следующее: «Конечно, мы провалились. Мы думали осуществить коммунизм по щучьему велению. Между тем это вопрос десятилетий и поколений. Чтобы партия не потеряла душу, веру и волю к борьбе, мы должны изображать перед ней возврат к меновой экономике, к капитализму, как временное отступление. Но для себя мы должны ясно видеть, что попытка не удалась, что так вдруг переменить психологию людей, навыки их вековой жизни нельзя».

Отметим, что на самом деле всё это лишь ленинская демагогия для чужих ушей. Ленин не мог не понимать ИЗНАЧАЛЬНО, что никакого коммунизма «ни по щучьему велению», ни по чьему-то «хотению» в любой стране построить было невозможно. Невозможно вообще, а уж в начале двадцатого века и подавно. И тем более в России, которая сотни лет жила при самодержавном строе, а буржуазно-демократическое правительство просуществовало чуть более полугода. Прекрасно понимали это и британские «заказчики». И в этом случае, как мы уже говорили, той же ИЗНАЧАЛЬНОЙ и ЕДИНСТВЕННОЙ целью Ленина была лишь одна: РАЗВАЛ сначала Российской империи, а затем и вообще России. За всеми сказками о «кремлёвском мечтателе» скрывается жестокий, здравомыслящий, кровавый и всё ИЗНАЧАЛЬНО понимавший политический деятель, выполнивший главную задачу: государственный переворот – кровавая смута – развал страны – остановка развития России в мировом историческом и духовном процессе и, в итоге, окончательный распад и исчезновение с карты мира. Но что же ему помешало до конца выполнить английское «домашнее задание» и полностью уничтожить Россию и Русский мир?

Сегодня многие не понимают значения Белого движения и особенно массового, многолетнего крестьянского сопротивления большевикам, хотя их суть не просто велика, но величественна. Именно они, проиграв в сражении, выиграли Битву за Россию! Парадокс в том, что белые офицеры и крестьяне – а если кто-то думает, что рабочие были в то время «счастливы», то он глубоко ошибается, ведь стачки и забастовки против «красных» также сотрясали страну, – в итоге победили эту кровавую и безбожную власть! Именно они предотвратили задуманный Лениным полный и окончательный распад страны и физическое уничтожение её народов. Принеся себя в жертву, они буквально сохранили Россию на карте мира, не дав Ленину и его соратникам окончательно растерзать страну. В ходе Гражданской войны Ленин не зря писал, что борьба с крестьянами (!) важнее, чем победа над белогвардейцами. Вместо безнаказанного уничтожения России большевикам пришлось приложить громадные усилия для того, что просто сохранить свою власть. Пришлось срочно корректировать задачи и начать как-то устраивать новое государство, пусть даже под управлением кухарок, хотя изначально Ленин эту «машину насилия меньшинства над большинством» презирал. Пришлось вновь собирать армию, защищать территорию, вырабатывать экономические планы и организовывать властные институты. В начале 1920-х годов Ленин понял, что ещё немного – и крестьянская Россия неизбежно скинет власть террористов. Он пошёл на кардинальные уступки прежде всего крестьянам, заменив в 1921 году «Военный коммунизм» на «Новую экономическую политику» (НЭП). Так крестьяне, пожертвовав собою, буквально спасли Россию от полного уничтожения. Всё это противостояние власти и крестьянства окончилось новым «советским» крепостным правом, когда оставшимся в живых крестьянам даже не полагались паспорта и запрещалось выезжать из своего села или деревни. Такой «логичный» исход предсказывал Каутский ещё в 1921 году: «…большевики с лёгким сердцем пустили насмарку всю прежнюю работу социалистической мысли и, недолго думая, обратились к самому первобытному средству для преодоления всяческих препятствий, к грубому насилию. Вернув Россию в техническом отношении вспять от эпохи крупного машинного производства к веку ручного ремесла и кустарничества, большевики лишь увенчали бы своё реакционное дело, если б вернулись и к крепостному праву».

Помнила, крепко помнила советская власть о крестьянских бунтах и восстаниях, продолжавшихся вплоть до 1935 года. Знала она и кто победил в страшной войне. И велела нам всё это позабыть. Не зря в обиходе было презрительное: «Ну ты, деревня!» Этот уже идейный террор привёл к тому, что к 1970–1980 годам крестьянства практически не осталось. В бывших процветавших деревнях и сёлах оставались в полуразрушенных избёнках спившиеся в дым бывшие крестьяне. Колхозникам же хватало сил кое-как посадить урожай и собрать хлеб. А на уборку «второго хлеба» – картошки или свёклы, моркови, капусты и прочего – выходила вся страна, «задвинув» свою работу и даже военную службу на два-три осенних месяца. Я, к примеру, городской житель, но к двадцати двум годам примерно два – да-да! – года каким-то образом проработал в колхозе! Естественно, бесплатно. Считайте сами, с пятого класса школы каждый год по месяцу осенью. За год работы после школы два месяца в колхозе. Четыре года военного училища – также по два месяца ежегодно. Смех смехом, а вроде бы шутливый лозунг «Все на борьбу с невиданным урожаем» выполнялся вместо колхозов всей страной. Вот так мы сегодня – а у каждого из нас на самом деле, как у Базарова, «прадед землю пахал» – и забыли всё. Креста на нас нет, как говорили наши предки-крестьяне.

К началу двадцатых годов «красный террор» и Гражданская война в России унесли минимум 15 миллионов жизней. Ещё 25 миллионов «ушли» вместе с Польшей, Финляндией, Прибалтикой, Западными Украиной и Белоруссией. Ещё три-четыре миллиона эмигрировало. Армия в её классическом понимании перестала существовать. Промышленное производство в 1920 году сократилось в семь раз, сельское хозяйство давало лишь две трети продукции, была разрушена железнодорожная сеть. На страну обрушились страшные эпидемии «испанки», тифа, чумы, холеры, черной оспы, сибирской язвы и малярии. В городах также дело было не лучше. Население, к примеру, столицы за два года – 1918—1920-й – уменьшилось на 600 тысяч. А в Петрограде – на 1 млн 700 тысяч, т. е. На 71 %. Казалось бы, хуже некуда. Однако было куда, к ужасу истерзанной страны.

Третья глава

Террористы-большевики не могли в итоге не прийти от диктатуры партии к единоличной тирании. «Большевизм всегда был заговорщической организацией на бланкистский манер, построенной на слепом повиновении членов диктаторствующим вождям. В этом отношении большевизм сходится с милитаризмом. И потому-то и все успехи его лежат в тех сферах, в которых применимы милитаристские методы…» – писал всё тот же Каутский. Вопрос был лишь во времени и в личности диктатора. Соответственно, он пришёл и был самой на первый взгляд неочевидной фигурой. Однако только на первый. Потому что он был самым бездушным, жестоким, самым терпеливым из всех и, как скажут сегодня, «продуманным». С его приходом для России начались самые страшные годы в её истории, сегодня названные, естественно, «светлыми и победными». Ну, на то и продуманным был этот диктатор, что мы до сих пор разбираемся в его деяниях.

Итак, ещё при жизни Ленина главным вопросом внутриполитической жизни стал вопрос о том, кто станет его преемником, а по сути единоличным правителем. На эту роль претендовали заслуженные теоретики и практики революционного дела: Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин, Рыков и ещё целый «ряд товарищей». Не исключён был вариант и с военным диктатором, которым мог стать Тухачевский или Фрунзе. Очень популярная сегодня теория гласит, что все кандидаты в советские диктаторы-тираны, так или иначе, грезили или считали необходимым развивать идею мировой революции, а значит, планировали развязать новую войну. Со всем миром. На эти факты напирают многие историки, особенно западные, непрерывно пугавшие мир «коммунистической угрозой». Хотя это на деле никакие не факты, а лишь предположения, не имеющие под собой никакой политической, экономической и военной базы. Разграбленная, нищая и раздираемая внутренними противоречиями Страна Советов в конце двадцатых – начале тридцатых годов не имела абсолютно никаких ресурсов для воплощения этих глобальных планов. Главной задачей партии-иноагента была удержать власть в ненавидящей большевиков стране. Тут уж ни до какой войны или мировой революции ни мечты, ни дела никому не было.

Ленин был уже болен, бессилен, понимал, что главную задачу уничтожить Россию он не выполнил, но о будущем он думал и оставил своим преемникам очередные «новейшие заветы». Он, естественно, видел только один путь – ещё более жестокая тирания. Бажанов озвучивает следующий ленинский «рецепт»: «Можно попробовать загнать население в новый строй силой, но вопрос ещё, сохранили ли бы мы власть в этой всероссийской мясорубке?» Безусловно, «добрый вождь» снова лукавит: «всероссийскую мясорубку» в 1918 году как раз запустил именно он, Ленин. Чтобы удержаться у власти после его смерти, большевики вообще и Сталин лично могли опереться только на продолжение или даже расширение террора внутри страны. Прилежный ленинский ученик, Сталин в 1925 году начал действовать и в своей речи определил диктатуру как «не ограниченное законом насилие». Дальше – больше, ведь Ленин оставил своему преемнику и метод, теоретически обосновав продолжение и даже «усиление классовой борьбы» по мере дальнейшего развития страны. Другими словами, обоснование усиления террора как одной из главных составляющих государственной политики СССР. Сегодня принято считать «отцом» теории усиления классовой борьбы Сталина, однако это не так. Это всё те же «ленинские уроки». Ещё в конце мая 1919 года в «Правде» была опубликована статья Ленина «Привет венгерским рабочим». В этой работе он писал: «Уничтожение классов – дело долгой, трудной, упорной классовой борьбы, которая после свержения власти капитала, после разрушения буржуазного государства, после установления диктатуры пролетариата не исчезает (как воображают пошляки старого социализма и старой социал-демократии), а только меняет свои формы, становясь во многих отношениях еще ожесточеннее».

2 июля 1928 года Сталин в своей речи «реанимирует» ленинский постулат: «…по мере нашего продвижения вперед сопротивление капиталистических элементов будет возрастать, классовая борьба будет обостряться, а Советская власть, силы которой будут возрастать все больше и больше, будет проводить политику изоляции этих элементов, политику разложения врагов рабочего класса, наконец, политику подавления сопротивления эксплуататоров, создавая базу для дальнейшего продвижения вперед рабочего класса и основных масс крестьянства». 3 марта 1937 года в своем докладе на Пленуме ЦК ВКП (б) Сталин развивает этот принцип гораздо жёстче: «Необходимо разбить и отбросить прочь гнилую теорию о том, что с каждым нашим продвижением вперед классовая борьба у нас должна будто бы всё более и более затухать, что по мере наших успехов классовый враг становится будто бы все более и более ручным. Это не только гнилая теория, но и опасная теория, ибо она усыпляет наших людей, заводит их в капкан, а классовому врагу дает возможность оправиться для борьбы с Советской властью». На этой основе, по словам Бажанова, Сталин «начал осуществлять всероссийскую мясорубку, загонять в коммунизм силой. Оказалось, что, если не останавливаться перед десятками миллионов жертв, это может выйти. Ленина остановил Кронштадт и Антоновское восстание. Сталин перед Архипелагом Гулагом не остановился».

Однако, помимо «ленинских уроков», Сталин сделал свои выводы. Он был практиком, а не теоретиком, да к тому же в отличие от Ленина, четверть века «бедствовавшего» за границей, всё время жил в России. «Страшно далёк» от народа он не был, а как раз прошёл путь от самых низов с нищим и несчастным детством. Он ясно видел, что, вроде бы побеждая, новая власть на деле сдавала позицию за позицией. Проиграла кровавую схватку с российским крестьянством и отступила от своих принципов, введя вместо продразвёрстки продналог и НЭП. Интернационализм также пришлось корректировать до «Социалистического Отечества», которое «в опасности». «Свободная любовь» оказалась несостоятельной, и пришлось вернуться к семье. Страна постепенно растворяла это инородное тело, опутывала раковую опухоль чуждого мышления здоровыми клетками, подключала антиоксиданты. Так в своё время случилось с монгольским игом, сожравшим самоё себя. Сталин понимал, что «голый» террор в итоге приведёт к свержению власти большевиков и его личному краху. Новые репрессии, не подкреплённые идеей, которая могла хотя бы частично успокоить народ, привели бы к неизбежному свержению власти большевиков. И, соответственно, его самого, ведь, в отличие от больного и умирающего Ленина, Сталину в 1924 году было всего 45 лет. Он был здоров, полон мечтаний, надежд и личных планов, которые собирался осуществлять, как раз опираясь на страну, которую он рассматривал исключительно как ресурсную базу. Он прекрасно помнил слова Карла Маркса о том, что «идея, овладевшая массами, становится материальной силой», однако понимал, что социалистическая идея в России этой самой силой не стала. Отказываться от неё, естественно, он не предполагал, но энергию разрушения, которой руководствовался Ленин, начал срочно перековывать в энергию созидания. Для чего? В первую очередь для подготовки к неизбежной войне в Европе, на которую Сталин возлагал все свои надежды.

Надо сказать, он вообще всегда действовал комплексно и использовал различные методы, кроме террора. В том числе культуру и искусство, да и вообще всё, невзирая ни на какие марксистские догмы или правила. Всё шло в ход. В первую очередь надо было куда-то пристроить миллионы вчерашних крестьян, согнанных со своих земель. И вскоре по всей стране загремели-задымили «великие стройки», газеты начали вещать про стахановское движение и прочие начинания и достижения. Эту тему «всесоюзных строек» подхватит и его преемник Хрущёв, затеявший «целину». Потом пошли БАМ и другие «всенародные». Как здесь, кстати, не сравнить две магистрали: российскую Транссибирскую и советскую Байкало-Амурскую. Первую, длиной в 7 тысяч километров, от Миасса до Владивостока, императорская Россия тихо-спокойно построила за десять лет – с 1891-го по 1901-й. Что же касается БАМа, длина которой составляет лишь 4300 км, то СССР строил её 51 год: с 1938-го по 1989-й. С зэками, ГУЛАГовцами, солдатами, комсомольцами и добровольцами, всесоюзными призывами, песнями и стихами, поэмами и романами. Показательно, не правда ли? Следом Сталин затеял новые показательные акции, и вскоре вся страна жадно ловила новости про Арктику и Северный морской путь, Папанина и Шмидта, про героев-полярников и героев-авиаторов. Затем пошли лозунги «Все на самолёт» и другие, рождались дети, которые не знали иного строя, кроме существующего, то есть новое поколение большевиков. Параллельно не прекращался, а, наоборот, ужесточался террор против «чуждых элементов». Тех, кого еще недострелили и не уморили голодом, ждали новые расстрелы, выселения и лагеря. К началу тридцатых годов, таким образом, во главе партии стоял человек, который не испытывал никаких иллюзий как по поводу отношения основной массы населения к большевикам, так и к тому, какими комплексными методами с этим справляться. История вновь вытолкнула из своей утробы самое страшное дитя – тирана и диктатора. Притом тирана – не фанатика идеи, каким был Гитлер, а человека, стремившегося именно к личной и неограниченной власти. Никакого не «гения мысли», а вполне себе средненького, серого бюрократа с кучей комплексов самого различного происхождения, но крайне терпеливого, расчётливого и безжалостного в исполнении собственных планов.

Кроме того, с приходом Гитлера к власти в Европе зримо замаячила перспектива новой войны, и, таким образом, подготовка к ней могла оправдать все жертвы настоящего и будущего. Все сложилось вполне удачно для Сталина, которого до сих пор предпочитают выставлять в роли «лидера коммунистического движения». А на самом деле к власти пришёл, используя восточную терминологию, ведь Сталин был кавказцем, очередной деспот. Толковые словари дают удивительно точное определение этого понятия применительно к Сталину и СССР того периода, а именно: «Верховный правитель в рабовладельческих монархиях древнего Востока, пользовавшийся неограниченной властью». Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона трактует деспотизм и как понятие государственного права: «Форма государственного устройства, при которой решающей силой является воля властителя, направленная к осуществлению его личных желаний, чуждая стремления к общему благу и, главное, не сдерживаемая законами, хотя бы изданными той же властью». Определение деспотической формы государственного устройства дано также Аристотелем под именем тирании. По Аристотелю, тирания есть извращенная форма монархии, потому что деспот, в отличие от монарха, абсолютно не заботится о благе народа, а лишь преследует собственные цели, этот народ используя. Ещё интереснее, что слово «деспот» в переводе с французского, которое в свою очередь позаимствовано из греческого, буквально звучит как господин, хозяин дома, начальник. А, как известно, именно «хозяином», к вящему удовольствию самого «хозяина», прекрасно знавшего об этом факте, называли Сталина соратники из «ближнего круга» и в верхах советской бюрократии. И до сих пор называют. Если кто-то хочет поспорить на эту тему, то милости прошу, а я склонен с мудростью веков согласиться.

Таким образом, Сталина следует считать именно и только деспотом, единоличным хозяином «дома» – СССР. При этом его «явление» было как неслучайным, так и не таким уж редким в мировой истории. Обеспечив себе репрессиями единоличную и ничем не ограниченную власть в самой большой стране мира, Сталин, опираясь на очередную «передовую» идею, которых в истории человечества было в достатке, видел себя именно в роли мирового лидера. Почему? Да очень всё просто и не раз в мировой истории пройдено: со временем единоличный лидер начинает ощущать себя, именно себя и только себя Мессией, несущим недопонимающему человечеству счастье и добро. Пусть даже для этого придётся «недопонимающих» принудить к пониманию или просто истребить. Поэтому нет нужды демонизировать Сталина. Он вполне себе в ряду всех остальных диктаторов, желавших ни много ни мало в итоге подчинить себе весь мир. Все они, так или иначе, мостили дорогу в ад благими намерениями. Все, как Александр Македонский или Наполеон, верили в свою «звезду». Поэтому нет ничего удивительного в том, что и Сталин вскоре ощутил своё предназначение, которое уже не умещалось в границах одной шестой части суши. Прикрываясь красными знамёнами и коммунистическими идеями – а они были теми самыми «благими намерениями», – он готов был занять своё место в истории. В мировой истории. Потери же и страдания народа он расценивал очень спокойно. Отвлечённо. Как и все тираны, которые к своему народу просто равнодушны.

Совершенно очевидно, что миф о «скромности» Сталина, который он сам всю жизнь усиленно культивировал и насаждал, был призван скрыть главную черту его характера – громадное честолюбие. За широко известными и растиражированными поношенными сапогами и дырявыми брюками скрывался человек, тщательно скрывавший свои комплексы и в то же время достойный, по его собственному мнению, славы и величия. Нетерпимость к малейшей критике, к тем, кто подвергал сомнению его решения и слова, – слишком явные признаки того, чтобы этого не заметить. В скромный френч и потёртую шинельку рядился человек, отчаянно нуждавшийся в признании его талантов и заслуг, почёта и памяти потомства «в веках». Жаждущий признания не только в СССР или Европе, но во всём мире.

Нельзя в этой связи не обратить внимание на тот самый «знаменитый» доклад Хрущёва «О культе личности Сталина» на XX съезде КПСС в 1956 году, ведь «военный раздел» начинался с таких, буквально громоподобных слов: «Единовластие Сталина привело к особо тяжким последствиям в ходе Великой Отечественной войны». Естественно, такая постановка вопроса вызвала бурю негодования у сталинистов тогда, да и сейчас доклад Хрущёва для них как «красная тряпка». И, с целью принизить его значение, «технично» вставили в текст доклада фейк о глобусе, по которому Сталин якобы руководил фронтами. Этой фразы в оригинальном тексте доклада и в помине нет, хотя дыма, как известно, без огня не бывает. Потому что для начала сам-то глобус у Сталина в кремлёвском кабинете был. И был он, скажем, не маленьким. Вот что пишет Жуков в своих «Воспоминаниях и размышлениях»: «И. В. Сталин обычно работал в своём рабочем кабинете… Огромный глобус помещался в соседней комнате, рядом с ним – стол, на стенах различные карты мира». Учитывая размеры глобуса и висящие рядом карты мира, это наводит на мысли не только о глобальности мышления недремлющего «вождя», а ведёт дальше. Прямиком к фильму Чарли Чаплина 1940 года «Великий диктатор» с его знаменитой сценой, в которой Гитлер играет глобусом – земным шаром. Этот же глобус-шар красуется и на афишах к фильму. Так что шутка вышла опасной не только для самого Сталина, но уже и для советских партийных идеологов после войны.

Но кто же всё-таки настоящий и единственный автор мифа – или не мифа – «О Сталине и глобусе»? Он появился ещё 4 января 1943 года, когда вышел очередной номер популярного американского журнала «TIME». В статье, посвящённой Сталину, читаем: «За темными кирпичными башнями Кремля, в своем кабинете, обшитом березовыми панелями, Иосиф Сталин, непроницаемый, практичный, упорный азиат, проводил за письменным столом по 16–18 часов в сутки. Перед ним стоит большой глобус, по которому Сталин следил за ходом кампании в тех самых местах, что он защищал в 1917–1920 гг., во время Гражданской войны». Так что опасный миф-фейк запустил в оборот вовсе не Хрущёв, а «проклятые империалисты» ещё в ходе войны, и вполне очевидно, что сей намёк как раз сделан не случайно, а с глубоким «чаплинским» смыслом, о котором мы выше сказали. Что касается «TIME», то далее мы увидим, как на обложках и страницах этого популярного журнала уже в годы войны появятся иные портреты и новые мифы вперемежку с важными фактами.

Что же до доклада, то до сих пор не утихают споры о том, какую цель преследовал Хрущёв, хотя мне видится следующий мотив. Хрущёв, в отличие от того же Сталина, все четыре года провёл на фронтах в качестве Представителя Ставки. Его деятельности мы касаться здесь не будем, однако война, безусловно, оставила неизгладимый след в его сердце. Прекрасно понимал он и то, какой ценой досталась победа. Видимо, главным выводом для Хрущёва стал тот, что если уж удалось победить в такой ужасающей войне, то и коммунизм – это не мечта, а вполне достижимая и реальная цель. Думается, именно Хрущёв был единственным руководителем страны, уверовавшим – хотя бы на какое то время – в победу коммунизма, по крайней мере в СССР. Напомним, кстати, что т. н. «поколение шестидесятых», которое сегодня приравнивают исключительно к диссидентам, было такого же мнения. Вспомним хотя бы Окуджаву, который хотел пасть «на единственной Гражданской» и чтобы исключительно «комиссары в пыльных шлемах» молча склонились бы над ним. Для этого, по всеобщему мнению, нужно было лишь убрать кое-какие социальные и политические шероховатости и далее, как в песне, «сама пойдёт». Одной из таких «заусениц» Хрущёв видел как раз единовластие Сталина и решил его развенчать, попутно усилив «организующую и направляющую» силу КПСС и роль народа в победе. Однако «сама не пошла», потому что «сталинская гвардия» была категорически против и начала готовить череду заговоров против Хрущёва. Недовольны были и лидеры восточноевропейских и азиатских социалистических государств. Но главным было то, что Никита Сергеевич стал опасен и для заказчиков большевистского переворота в лице перехвативших у разваливающейся после Второй мировой Британской империи инициативу США. Вскоре и Хрущёв смекнул, что «копнул» он слишком глубоко, и даже часть правды о войне неминуемо приведёт к той самой мифической «Октябрьской революции» и далее ко всем преступлениям большевиков, в которых он сам принимал активнейшее участие. Он начал было «табанить», но было уже поздно. Закончилось всё это на международной арене ни много ни мало пресловутым «карибским кризисом» и угрозой ядерной войны. Внутри же страны очередной заговор против Хрущёва в 1964 году стал удачным, и к власти пришёл полностью устраивающий и КПСС и Запад Леонид Брежнев. Который положил конец как развенчанию «культа личности» Сталина, так и поиску причин катастрофы войны, окончательно закатав историю в бетонированное сказочное русло. Так что правда о той войне уже на консолидированном Западе ни тогда, ни тем более сегодня никому не нужна и, как мы говорили, опасна.

На самом же деле этот доклад Хрущёва, помимо важных фактов, в нём приведённых, доказывает, что многие в окружении Сталина, особенно т. н. «ближний круг», в который входили Молотов, Маленков, Берия, Ворошилов, Каганович и Микоян, прекрасно знали и понимали, что именно личные решения «хозяина» и его планы предопределили катастрофу первых лет войны. Почти все они, за исключением Микояна, упорно молчали всю оставшуюся жизнь, однако для нас этот доклад представляется ценным историческим источником. Невзирая даже на то, что выступил с ним один из активных участников репрессий и «волюнтарист» Хрущёв. От этого доклад не теряет своей важности, и мы будем приводить цитаты из него, когда будем далее говорить о тех или иных фактах предвоенного периода и начала войны. Не отвлекаясь, как было задумано критиками доклада, на глобусы. Не забудем также достаточно откровенные мемуары Микояна и туманно-осторожные слова самого важного свидетеля – Молотова, которые он произнёс через много-много лет после войны. Посмотрим, что интересного расскажет, а скорее на что намекнёт человек, долгие годы бывший вторым лицом в иерархии сталинской власти.

Вернёмся к личности Сталина. Тщательное выстраивание своего образа непререкаемого авторитета и гения, которым он неустанно занимался, из той же «оперы». Чего стоит только вот такой пассаж из книги «И. В. Сталин: Краткая биография», вышедшей в свет в 1948 году, которую, естественно, сам же Сталин и отредактировал: «Имя Сталина в народном творчестве сливается вместе с именем Ленина. „Мы идём со Сталиным, как с Лениным, говорим со Сталиным, как с Лениным, знает все он наши думки-думушки, всю он жизнь свою о нас заботится”, – говорится в одном из замечательных русских народных сказов». Настоящий «народный эпос» о Сталине! Не случайно Булгаков, задумавший написать книгу о детстве Сталина, немедленно попал в опалу, ведь вождь ТОЛЬКО САМ выстраивал свою биографию, никому не позволяя «копаться» в прошлом. Надо сказать, у Сталина это вполне получилось, раз его фигура и по сей день будоражит умы по всему миру, хотя на деле всё яснее ясного: очередной тиран и диктатор, только более умело поработавший над своим, как сейчас скажут, имиджем. Многим «генералам» современных «информационных войск» есть чему у него поучиться.

Не удивительно, что для диктатора миллионы жизней своих же граждан были просто разменной монетой. Военно-политические планы Сталина всегда стояли для него на первом месте, и о них мы начинаем говорить предметно.

Четвёртая глава