Агнец

– Не правильно. Не угадал, – я встрепала его белокурые волосы. – Но если хочешь, можешь приехать и десятого января. А так День Рождения у меня пятого февраля.

– Точно. Ты мне потом ещё раз напомни.

Я рассмеялась. Гай ушёл. Я закрыла дверь и подошла к дяде.

– Джек, проснись.

– Что? – встрепенулся он. – Я не сплю! Не сплю.

Он встал, еле раскрыв глаза, и ушёл в ванную. Я разлеглась на диване, включив мультики. Зеленый мужик с синей бородой бегал по полю в одних трусах и пел что-то о любви.

– Бред какой-то, – сказал Джек. Он облокотился на диван. – Смотришь какую-то чушь собачью.

– А разве персонажи не милые? – спросила я, усмехаясь.

– Они идиоты! От таких мультфильмов недалеко до наркомании, – пробурчал Джек. – Я спать.

Я изобразила ворчливое лицо Джека и что-то пробубнила себе под нос.

– А ты чего лежишь? Иди спать! – воскликнул дядя, обернувшись.

– Джек, сейчас десять часов. Ты издеваешься? Еще рано! Я же не в армии! – возмутилась я.

– Как обычно. А потом что? – проворчал он. – Я не выспалась! Дай поспать! Я легла в час ночи! Ты слишком рано меня будишь! Я хочу спать! Дядя, отвали! – Джек изобразил меня, потом сделал хмурую гримасу и ушёл.

– У меня не такой голос! – возмутилась я и ушла в свою комнату.

***

Я дописала последнее предложение и задумчиво посмотрела в окно. Солнце уже близилось к закату. Золотые лучи ласково ложились на землю, придавая красоту миру. Лицо Гая ярко стояло в памяти. Можно было подумать, что он здесь рядом, смотрит на меня. Я улыбнулась. Время, которое мы проводили вместе было важно для меня. Тогда он был единственным человеком, на которого я могла положиться, кроме Джека. Он стал для меня другом, самым лучшим другом. Только ему я могла рассказать то, что не могла сказать никому другому.

Я взяла карандаш и нарисовала на чистом листе лицо Гая. У меня получилось довольно хорошо, хотя и немного коряво. На другом листе я нарисовала Джека, вырисовывая каждый его шрам; Юку, её большие глаза и красивые волосы. На улице становилось темнее. Внутри меня возросло чувство нетерпеливого ожидания. Лео должен был придти вечером, но его всё не было. Это было странно, но всё это время я беспокоилась об этом, и чем ближе время приближалось к вечеру, тем сильнее нарастало моё беспокойство. Я задумалась о том, был ли у меня парень раньше, в моем прошлом. А вдруг у меня есть семья! Муж и ребенок! У меня внутри всё больше нарастало беспокойство. Я сидела будто на иголках. Не стерпев, я решила прогуляться по святилищу.

Я слонялась по коридорам. Запах коры и трав витал в воздухе. На стенах весели картины большой белой птицы, нарисованные благодарным художником. Я не считала их ужасными. В этих картинах я видела самоотверженное божество, которое несет очищение, любовь и прощение. Вот таким героическим я видела Язгу, благодаря картинам этого художника. Я подошла к двери с разноцветной мозаикой. В этот раз она оказалась открытой.

После полутьмы коридора меня ослепил яркий свет керосиновой лампы. Я прикрыла глаза рукой и заметила сидящего возле окна Серафима. Он держал в руках стакан с ярко алой жидкостью. Его глаза были устремлены в одну точку. Я внимательно пригляделась. В стакане была кровь. Тошнота встала в горле. Серафим допивал из стакана. Я прикрыла рот рукой, нервно сглотнула и попятилась назад. Балий взглянул на меня, подавился и закашлял. Я развернулась и пошла прочь.

– Мэй, постой! – крикнул он.

Я остановилась. По моему телу пробежали мурашки. Я развернулась, хотя мои ноги хотели убежать.

– Подожди, – уже спокойно сказал Серафим, вытирая кровь с губ.

Я вспомнила, что мне рассказывала Альба. Серафим встревожено смотрел на меня. Он подошел ко мне, но вдруг отошел. Я отвела глаза в сторону и уставилась в пол.

– Я не знала, что это ваша комната, – тихо сказала я и спустя минуту молчания добавила. – Альба рассказала мне…про ваше…

– Проходи, – спокойно сказал он. – Не бойся.

Я села на маленький диванчик. Серафим убрал стакан из-под крови, собрал всю грязную посуду и поставил в умывальник. Я нервничала.

– Это кровь свиньи, – сказал балий и вновь замолчал.

Я ничего не ответила. Просто не знала, что сказать в такой ситуации. Я никогда не встречала людей пьющих кровь, разве что в фильмах. Мне стало любопытно, и я спросила:

– Что вы ощущаете, когда пьете кровь?

По лицу балия было видно, что он не был готов к такому вопросу.

– Как будто пью обычную воду, – ответил он. – Как живым существам нужна вода, чтобы жить, так мне нужна… – он хмуро сдвинул брови. – Со временем лекарство теряет свое действие, поэтому мне приходиться искать всё более новые способы противостоять своему…психическому расстройству, – Серафим замолчал.

Только сейчас я заметила след от удавки на шее балия. Он заметил мой взгляд и закрыл шею воротником.

– Вы обычно его чем-то замазываете? – поинтересовалась я.

– Да, когда выхожу в люди, – ответил Серафим.

Молчание напряженно нависло над нами. Я пожалела о своем вопросе и в сотый раз прокляла свой язык. Мне захотелось спрятаться под диван или провалиться куда-нибудь с глаз долой.

– Простите, это не мое дело. Я никому не буду рассказывать об этом, – сказала я.

– Спасибо, – ответил он.

Я почувствовала себя неловко, услышав слова благодарности из уст Серафима.

– Балий, я вам должна по гроб жизни! Так что это пустяки.

Серафим улыбнулся. Я краем глаза смотрела на его шею. Я никогда не подумала бы, что этот человек когда-нибудь мог бы повеситься или пить кровь животного. По нему не было видно того, что он хранит на сердце глубокий болезненный след. Вся его печаль и боль, появляясь в его душе, там же и умирала.

– Вы сильный, – сказала я.

Он ничего не ответил, лишь нахмурил свои седые брови. Я замолчала и осмотрела комнату Серафима. Она была очень чистой. Все вещи были идеально сложены и расставлены в определенном порядке. Его комната объединяла спальню и кухню. Маленький холодильник, небольшой ящик, спрятанный в тени и раковина с тумбочками, вот и вся кухня. Диванчик, на котором я сидела, заменял кровать. Самое впечатлительное, это высокие стеллажи с книгами, большой древний стол и подвесная лампада. Стеллажи упирались в потолок, и их было так много, что они занимали большее пространство в комнате. Поцарапанный письменный стол мог бы посоревноваться с Серафимов в возрасте, и точно бы выиграл.

– А что у вас в том ящике? – поинтересовалась я.

– Кровь, – ответил Серафим.

– А почему не в холодильнике?

– Будет холодной и противной. Я не беру много. Кровь не храниться долго, – сказал он.

– В свежей свиной крови содержаться витамины, – ответила я, улыбнувшись.

– Хочешь попробовать? – усмехнулся Серафим.

– Почему бы и нет? Это было бы интересно.

– Женское любопытство не знает границ, – сказал он, улыбаясь.

На одной из книжных полок я заметила выцветшую фотографию в рамке. Я подошла поближе. Девушка с волнистыми кудрями смотрела на меня сверкающим взглядом с фотографии.

– Это Розалия, – сказал Серафим.

– Она красивая.

– Да, самая добрая и прекрасная женщина, – ласково сказал он, но его лицо стало печальным. – Сам же её и погубил.

– Вы не виноваты, это…

– Не стоит, Мэй, – спокойно сказал Серафим. – Моя ревность, тщеславие и гордость погубили её. Пошёл против всех, а ради чего? Ради себя, – Серафим повернулся к окну. – Моя болезнь – моя плата.

– Разве вы могли знать, что такое случиться?

– Отрекись от страстей жизни человеческой и познай силу разума, не знающей преград. Так говорил старейшина, – сказал Серафим. – Я нарушил главное правило Ордена, – Серафим помолчал и спросил. – Хочешь сока?

Я кивнула и погрузилась в свои мысли. Серафим налил сок с приятным запахом мяты. Его вкус был необычен.

– Я два месяца была без сознания и уже месяц как живу с вами. Целый месяц! А мне кажется будто всего лишь пару дней. Моя память постепенно возвращается. Бывает, что за день лишь раз что-то вспомню, а бывает целый день одни воспоминания. Иногда какая-то мелочь крутится в памяти целый день, – рассказывала я. – Я практически не продвинулась вперед. Целыми днями сижу в святилище и никаких вестей о Юке и Джеке. Я не могу сидеть просто так! – воскликнула я. – Я не могу войти в подземное святилище и посмотреть на Джун, но я могу отправиться к Металлической пещере! Неужели они там год будут под землей? Никогда в это не поверю! Скорее всего, у них там лагерь! – пылко говорила я. – Я могу встретить там Юку! Я восемь лет ждала этого дня! Восемь лет! Теперь я не могу просто сидеть тут и ждать! Они уже третий месяц там! Сколько они там ещё будут? Год или два?

– Хороший порыв, но нет! – твердо сказал Серафим. – Яд морского василиска содержит агний. Рядом со святилищем содержание агния самое минимальное. Вот почему я так долго не выпускал тебя дальше его территории. Пока яд полностью не выйдет из организма тебе не нельзя приближаться к пещере. Это может спровоцировать новую потерю памяти.

– И когда мой организм полностью очиститься от яда?

– Ещё неделя.

Мы замолчали.

– С Металлической пещеры не приходят пока что никаких известий. Ученых охраняют, чтобы журналисты не мешали их работе. К ним просто так не подберешься, – нарушил молчание Серафим.

– Почему всегда всё так сложно? Не жизнь, а сплошная полоса невезения. Может на мне порча? – печально вздохнула я.

– Ты видела Зуру? – спросил Серафим. Я кивнула. – Если с порчей – это к ней, – посмеиваясь, сказал он. – Она тебе с этим поможет, и снимет и наложит.

– Вы смеетесь? И вы тоже издеваетесь надо мной! – возмутилась я.

В дверь постучали. В комнату вошла Альба. На ней была поношенная футболка и спортивные штаны. Видимо собралась в хранилище.

– Мэй, ты знаешь, что там Рыженький возле святилища околачивается? – спросила она, делая недовольную гримасу.

Я почувствовала жар. Мои щеки вспыхнули. Я невольно занервничала.

– Я что-то забыла про это, – нервно сказала я. – Скажи ему, что я сейчас выйду. Только…

Я осмотрела свое уже полюбившееся голубое платье. Поправив все складки, я сказала:

– Хотя не надо ничего говорить. Я пойду. Спасибо, Альба.

Я кивнула Серафиму в знак прощания и быстро пошла на улицу.

Догорали последние искры заката. Верхушки деревьев наслаждались последними лучами этого дня. Лео стоял возле фонтана. Когда я вышла, он поднял голову и посмотрел на меня. Я подошла к Леопольду и в необъяснимом молчанье замерла. Мы стояли и смотрели друг на друга. Мне захотелось обнять его. Я смутилась из-за своих мыслей. Лео протянул мне руку со словами:

– Привет. Ещё раз.

– Привет, – ответила я и пожала его руку.

Казалось, что дня, когда мы танцевали, просто никогда не было, и мы встретились только сейчас.

– Прогуляемся?

Я кивнула и была несказанно рада, что вечер скрывает моё лицо. Мне не хотелось, чтобы он сейчас видел, как я смущена. Я нервничала и пыталась найти какую-то тему. Я боялась, что не понравлюсь ему или что это платье мне не идет. Лео тоже молчал и даже не смотрел на меня. Это ещё больше нервировало. Это было совсем нерационально! Человек, который пару часов назад был тебе безразличен, стал для тебя будто бы частью мира. Это уж точно не по плану!

Мы шли по тропе. Я смотрела на его спину. Свежей ветер доносил до нас запахи жареного мяса, рыбы и карамели. Мы продолжали идти молча. Вдали я увидела огоньки.

– Твоя кожа светлее, чем у ирийцев. Ты не отсюда? – нарушила я молчание.

– Я с рыбацкого острова, – ответил Лео. – С Ма̀риса.

– Я слышала о нём, – произнесла я. – Говорят, что у вас водятся самые большие акулы и морское чудище, которое утаскивает моряков в морскую бездну.

– Самые большие акулы и морское чудище? – спросил он, смеясь. – Это всё пьяные россказни! Но у нас и, правда, есть акулы, не самые большие, но тоже опасные. А чудище ни кто никогда не видел. Морякам спьяну и баба чёртом покажется! – смеялся Лео.

В домах на деревьях бурлила жизнь. Нарядные женщины голосили песни, детишки танцевали и веселились. Кто-то позвал соседей на ужин. Дети спохватились и побежали в дом за угощением. Толпа молодых людей собиралась на гулянье. Я рассматривала необычные дома и их жителей. Вдруг путь нам преградили огромные псы. Они растянулись на земле и, услышав наши шаги, разом подняли свои здоровые морды.

– Здравствуйте, – сказал пожилой мужчина. – С праздником, молодые люди! Выбирайте пса.

Я не совсем поняла его слова, лишь улыбнулась и сказала:

– И вас с праздником.

Мужчина заулыбался и спросил у меня:

– Вы с Аспы?

– Да. А что так сильно заметно?

– Конечно. У меня глаз намётан, – засмеялся пожилой мужчина. – Вижу, что ваш спутник родом с Мариса.

Лео улыбнулся и указал на черного пса.

– А как вы догадались, что он с Мариса? – удивилась я.

– А, – протянул старичок, – рыжие все оттуда, – и вновь засмеялся, – у него походка морская.

– Они за свой век нас таких уже перевидали, – с улыбкой сказал Лео. – Выбирай.

– Кого? – удивленно спросила я и посмотрела на здоровенных собак. – Пса? Зачем мне пёс?

– Это наши машины, – сказал старик. – Днем зайцы, вечером псы.

Лео подошел к чёрному псу. Его морда показалась мне знакомой. Это был тот самый пёс, что так сильно напугал меня днем. Я нервно облизнула губы.

– Да, не бойся! – улыбался пожилой мужчина. – Садитесь вместе, да поезжайте!

Пес сливался с ночью, будто шерсть ему соткала сама тьма. Старичок прислонился к дереву, продолжая улыбаться. Большие листья деревьев зашумели, переговариваясь между собой. Прохладный ветерок коснулся моей кожи.

– Дождь будет, – пробормотал старичок. – Рановато в этом году дождливая неделя начинается.

На пса надели седло. Лео сел в него. Пёс шевельнул ушами и взглянул на меня. Я села сзади и аккуратно обхватила Леопольда.

– Держись крепче, а то унесет! – крикнул старик. – Твой-то суженый тебя не покусает!

Я опустила голову, вновь смущаясь. Нервно перебирая рубашку Леопольда, я мечтала о том, чтобы мы как можно быстрее уехали с этого места.

– Держись! – воскликнул Лео.

Собака резко сорвалась с места. Я чуть не слетела на землю. Вскрикнув, я прижалась к Леопольду, крепко обхватив его руками. Мне казалось, что я вот-вот вылечу с седла. Могучие лапы пса отталкивались от земли и несли нас во всю прыть. Я даже не знала что собаки такие быстрые. Леопольд держался за короткий повод, наклоняясь как можно ближе к спине пса.

– Это круче машин! – крикнула я.

Пёс подпрыгнул, перепрыгивая через камень. Я от страха крепче стиснула Леопольда в объятиях. Пёс шустро бежал дальше. Прижимаясь к Леопольду, я наслаждалась его запахом. Вдыхая его аромат, я ощущала на губах этот соленый морской ветер. Море! Как же давно я его не видела!

Пёс свернул на узкую тропинку в какие-то дебри. Кусты со всех сторон старились зацепить меня и посильнее ударить своими колючими ветками. Я спрятала голову за спиной Леопольда и закрыла глаза. Стоит обхватить его покрепче и уже становиться не так страшно. Я улыбнулась и высунула голову из-за его могучей спины. Глаза мои засияли от вида огромного поля усеянного разноцветными огоньками.

Мы остановились. Женщина приняла у нас наш транспорт. Погладила пса и, взглянув на меня, спросила:

– Не напугал?

Я посмотрела на собаку. Пес в ответ посмотрел на меня.

– Нет, – ответила я. – Он очень шустрый.

– Да, наш Бес такой! – воскликнула женщина. – Самый быстрый, – сказав это, она погладила пса.

– Подходящая кличка для него, – сказала я.

Я посмотрела на Леопольда и спросила:

– Это бесплатно?

– Что? – не понял он.

– Конечно, бесплатно! – ответила женщина, снимая с животного амуницию. – Если хочешь заплатить за поездку, приходи, поиграй с ним.

Бес отвернулся и лег ко мне задницей, показывая этим, что я ему не интересна.

– Тебе нравятся собаки? – спросила я у Лео.

– Я одинаково отношусь ко всем животным, – ответил он.

– Вот как.

Я забыла о нашем разговоре, с любопытством разглядывая людей с разноцветными круглыми фонариками. Они были одеты уже не так, как днем. Никаких золотых украшений, простые наряды. Женщины сняли платья, и надели шорты или брюки. Заиграли гитары, запел молодой парень с короткой стрижкой. Его волосы были окрашены в бордо. Леопольд принес мне голубой фонарик. Я улыбнулась. Мне нравилось смотреть, как кружится огонек внутри голубого стекла.

Возле костра стояли котелки с аппетитными супами и рагу, а неподалеку расположились лавочки торговцев со всякой всячиной.

– Хочешь что-нибудь? – спросил Леопольд.

– Нет, спасибо, – улыбнулась я.

Молодые люди собирались в кружки и отплясывали, что есть мочи. Старички тоже старались не отставать и зажигали по-своему. Мне нравилось смотреть на людей и слушать живую музыку. Но больше всего мне нравилось смотреть на Леопольда. Я отвернулась и вздохнула, прикрывая рукой глаза.

– Тебе нравится здесь? – спросил он.

– Да, – я хотела добавить что-нибудь еще, но на ум ничего не приходило.

Лео взглянул на меня скользящим взглядом, осматривая меня с ног до головы своими зелеными глазами. Ну и зачем же так меня рассматривать? Это же смущает!

– Чем ты занимаешься? – спросила я.

– Я рыбак или моряк, называй, как хочешь, – ответил Лео. – Море, как второй дом. Иногда забываешь, что такое суша.

– Почему ты здесь, а не на Марисе?

– Здесь за мою работу больше платят. Большая часть рыбы на Ирий с вод Мариса. Рыба возле Ирия отравлена агнием.

– Я не знала – сказала я.

– Иногда торгую рыбой, – добавил он.

– Так ты ещё и торговец, – улыбнулась я.

– Бывает, – ответил улыбкой Лео. – Сейчас на Марисе нечего делать. Работаю на Ирии, вылавливаю рыбу на «безопасных кругах».

– Отчего же там делать нечего? – удивилась я. – В Аспе не особо рассказывают о Марисе, но я знаю что ирийцы и марийцы постоянные партнеры. О короле Мариса я всегда слышала только хорошие отзывы, хоть он уже и старый, но держит страну.

– Хорошим он был до старческого маразма. Страна переживает упадок, а у него каждый день новый налог на умирающий народ. С Ирием на данный момент напряженные отношения, потому что Старый обиделся. Его дочь не взял в жёны принц Луи, – Леопольд усмехнулся. – Этот маразматик не понимает, что и без нашей рыбы Ирий протянет, найдутся и другие партнеры. А вот Марис без такого партнера недолго продержится. Наша рыба не кому не нужна кроме помойных котов. Пора уже старому на покой! – раздраженно сказал Леопольд. – Не чего там торчать! Только помирать без денег. Горбатиться за гроши, да за кусок хлеба. Не нужна мне такая жизнь!

– И давно ты тут? – поинтересовалась я.

– Второй год.

– Ясно. Не думала, что на Марисе происходит такое. Очень жаль, – сказала я. – И где ты живешь?

– В рыбацком общежитие, несколько километров отсюда, – ответил Лео.

Меня почему-то сильно расстроила весть о Марисе. Смотря на людей, я на минуту задумалась. Эти две страны были так дружны. Я думала, что ничто не сможет разрушить столь долгий союз. Что за чертовщина творится в последнее время? Такое ощущение, что всё рушится и мир впадает в бездну. Может, пришло время поменять старые устои? А ведь чтобы что-то полностью изменить, надо сначала это разрушить.

– Как ты сюда попала? – спросил Лео.

Я удивилась. Мысли о Марисе моментально развеялись. Я перевела взгляд на Леопольда и спросила:

– А ты что не знаешь? Мне казалось, что все уже обо мне знают! – усмехнулась я.

– Кучи сплетен – это всё что я знаю, – ответил он.

– Я и сама знаю только это. Я потеряла память,…но сейчас…уже, – я замялась. – Самолет, в котором я летела упал в море. Со мной была спутница. Её имя Джун. Мы не особо ладили. Причину, по которой мы оказались в этом самолете, я не знаю. Я бы хотела всё узнать у неё, но Джун не приходит в сознание.

Я посмотрела на Лео, ожидая его реакции. Он посмотрел на меня и спросил:

– Ты хочешь есть?

Я ожидала чего-то другого, но не этого. Создалось впечатление, что он меня не слышал. Я ответила кивком на его вопрос. Мы подошли к кострам, где стояли котелки и сели на самодельные лавочки.

– Серафим, один из лучших балиев в Ирии, – вдруг сказал Лео и подал мне деревянную тарелку с рагу. – Так что не отчаивайся!

Я благодарно улыбнулась. Лео принялся за еду. Я тоже попробовала рагу. Его вкус был незнаком мне. Вроде обычные овощи, но какой-то продукт имел совершенно неизвестный мне вкус. Он менял вкус всего блюда.

– Что они сюда добавляют? – спросила я.

– Траву какую-то, – ответил Лео. – Непривычно, верно? – улыбнулся он.

Вдруг я всполошилась и, наклонившись поближе к Леопольду, спросила:

– Сколько всё это стоит?

В зеленых глазах Леопольда промелькнул смеющийся огонек, он улыбнулся и сказал:

– Бесплатно.

– Правда? Здесь что всё бесплатно?! – удивилась я и, посмотрев на Лео, сказала. – Прости, что спросила.

– Всё в порядке, – ответил он. – Не всё, но это бесплатно.

Свет костра «омывал» лицо Леопольда, освещая его веснушки и рыжие, как само пламя, волосы. Я мельком пробежала взглядом по его лицу и плавно осмотрела его плечи и руки. Я заметила легкий румянец на щеках Леопольда. Он посмотрел на меня. Я отвела взгляд и стала рассматривать рыжие языки пламени. Лео так же перевел свой взгляд на костер. Меня успокаивало потрескивание дров и ласкающие их языки пламени. Когда смотришь на костер, на ум приходят совершенно другие мысли. Думаешь спокойно и глубоко. В моей уставшей от беспорядочных мыслей голове стали проявляться проблески ушедшей памяти. Я отбросила свои воспоминания, стараясь скорее их развеять. Только не сейчас! Я не хотела, чтобы мои бестактные воспоминания портили мне этот прекрасный вечер.

– Сколько тебе лет? – поинтересовалась я.

– Двадцать семь, – ответил Лео.

– Выглядишь моложе, – улыбнулась я. – А мне семнадцать.

– Серьезно? – усмехнулся Леопольд.

– А что не похоже? – спросила я. – Да шучу я! Шучу! – засмеялась я. – Двадцать два года.

Веселая, легкая музыка струилась из-под струн гитар. Бордовый парень промочил горло и вновь запел, но уже веселее и зажигательнее. Ко мне подбежала девушка, схватила меня за руку и потащила в гущу толпы. Она улыбнулась такой очаровательной улыбкой, что если бы я была парнем, то моментально в неё влюбилась бы. Девушка была очень красива и напоминала нимфу. Все стали становиться ближе друг другу. В центре образовался круг, а по бокам люди выстраивались в линии. Все они подняли свои оранжевые фонарики вверх. Лео принес два голубых фонарика и отдал один мне. Прекрасная девушка с таким же фонариком, как и у нас, стала возле этой непонятной фигуры и позвала нас. Весь народ, что был на празднике, занял свои позиции. И только сейчас я вслушалась в песню и поняла, что в ней поется про солнце, которое вновь взошло на небо после появления Язги.

– Это солнце? – спросила я у Леопольда. – А мы небо?

Он кивнул и поднял мою руку с фонариком. Девушка взяла мою вторую руку и также подняла её вверх. Весь этот хоровод в три ряда, стал раскачиваться. Это было забавно. Мне понравился этот странный танец. Я заметила, что красавица смотрит на моего спутника. Я взглянула на Леопольда. Он посмотрел на меня. Мне захотелось отвести взгляд, но я продолжала смотреть на него. Я хотела знать, как он отнесется к этой прекрасной, даже слишком, прекрасной особе. Он не отводил своего взгляда от меня. Его глаза сияли золотыми искрами. Я улыбнулась. Так мы и стояли, раскачиваясь, как деревья на ветру, не отрывая друг от друга глаз. Вдруг над нашими головами послышался шум. Я подняла глаза вверх. Над нами пролетела пестрая птица похожая на страуса. Она приземлились рядом с нами. Человек сидящей на ней ослепил нас вспышкой фотоаппарата. Птица оттолкнулась своими мощными здоровыми лапами от земли и вновь перелетела через нас. Фотограф неустанно фотографировал нас со всех ракурсов. Птица приземлилась на землю. Вспышка. Птица вновь оттолкнулась, взлетела и приземлилась. Это продолжалось ещё два раза. Фотограф крикнул нам что-то, но я ничего не расслышала. Птица уже уносила его на своих мощных лапах. Да, её лапы – это действительно нечто! Я пыталась разглядеть убегающую птицу, но она уже исчезла за деревьями. Люди опустили фонарики. Певец запел вновь новую песню. Все стали танцевать. Я посмотрела на небо. На нём не было ни звездочки. Дождевая капля упала на мою щеку.

– Дождь начинается, – сказала я.

– Дождливая неделя рано началась в этом году, – сказал Леопольд и взглянул на небо.

Не успели мы, и опомниться, как полил ливень. Кто-то завизжал, кто-то, прикрываясь, побежал к псам. Лео схватил меня за руку. Мы подбежали к Бесу. Его, кажется, ливень совершенно не волновал. Появился старик, присматривающей за собаками. Он помог своей напарнице, приведя за собой остальных собак.