Жестокий космос

– Как у вас, Никита? – с намеком покосилась на мой боевой обвес журналистка.

– Почти, – кивнул я, машинально огладив по ствольной коробке верный «калаш». С нескрываемым обожанием во взгляде, хе-хе. Зря, что ли, я столько времени, нервов и денег в его тюнинг вложил? И вот, наконец, дивиденды! – Но не у всех. В оружии тоже есть специализация.

– Как интересно! А можно подробнее? Какой у вас автомат… изящный! – довольно ловко сместила акцент с биологической опасности на столь милые любому мужскому сердцу игрушки Джули. – Это русский, да?

– Макс! – по привычке съехал я с темы.

– Да, Юленька, это русский автомат, – оседлал второго своего любимого (естественно, после киберлингвистики) конька Митрич. – Конкретно вот такой, как у господина мастера-лейтенанта, а также у половины «тяжей» в каждом отделении, называется АК-74NG. Что в переводе на нормальный человеческий язык означает автомат Калашникова модели две тысячи семьдесят четвертого года «Новое Поколение». Так что к канцелярщине, как видите, не только наши штабные крючкотворы склонны. Промышленники в этом отношении еще более консервативны. Даже в прекрасных новых мирах, если вы понимаете, о чем я.

– Не очень-то он похож на одноименного предка, – неожиданно продемонстрировала незаурядное знание предмета репортерша. – Если только общая компоновка… то есть, я хочу сказать, хотя бы не булл-пап.

– А так и есть, Юленька, – и не подумал смутиться Макс. – Компоновка да схема автоматики – вот и все сходство. Ну, помимо маркировки.

– Врешь, Макс. Калибр еще сохранился, – лениво напомнил я. – Семь шестьдесят два на тридцать девять.

Лениво, потому что за бортом ничего сверхординарного не происходило. Я бы даже сказал, рутина: «тяжи» застыли на строго предписанных боевым построением местах, ощетинившись стволами аналогичных моему «калашей», а мелкие скауты сновали от шаттла к растущему вверх забору из «колючки» и обратно. Еще несколько минут, и каркас будет полностью собран. И вот тогда настанет очередь габаритных парней – сдав посты более компактным коллегам, они под их прикрытием подхватят каждый по «столбику», он же энергопреобразователь, с прицепленными к ним длиннющими «бородами» колючей проволоки, и разойдутся от десантного модуля этакой звездой сразу в восьми направлениях – аккурат по количеству секций мобильной ограды. И растянут ее, насколько позволят длина пролетов из «колючки» да рельеф местности. В данном конкретном случае, ввиду наличия ровной площадки с твердым покрытием, периметр получится огородить максимально возможный. Ну а дальше вообще дело техники: доволок, поставил «столбик» на попа да ткнул большую красную кнопку на внутренней грани, активировав механизированные «когти», которыми ограда и вцепится в опору. Да с такой силой, что, пожалуй, и у слона не выйдет своротить ее с места. Что характерно, даже если через «колючку» ток не пустим. Вот такая вот мини-крепость, пусть и рассчитанная исключительно на защиту от животных, имеющих обыкновение передвигаться по поверхности планеты. От атак сверху «Кораль» в текущей конфигурации не защищал. Но если бы мы таковую ожидали, то ограничились бы малым периметром – с зазором между оградой и корпусом шаттла не более пяти метров – и накинули сверху еще одну сетку с мелкой ячейкой. Тоже, понятно, электрифицированную. Другое дело, что пока в этом нет необходимости, а лишнюю работу никто не любит. Даже мои подчиненные, хе-хе. Вернее, особенно мои подчиненные.

– Господин мастер-лейтенант как всегда прав, – остался в образе Макс. – Но если уж опускаться до таких подробностей, современный патрон представляет собой безгильзовый унитар, поэтому в наших образцах отсутствует механизм выброса стреляных гильз. Но возможность вручную извлечь давший осечку боеприпас предусмотрена, – предвосхитил он следующий вопрос Джули. – Во всех образцах, даже в вашем пистолете, Юленька.

– А их много? – сосредоточенно прикусив губу, уточнила та.

Фига се! Реально ведь что-то записывает, причем вручную, на планшете! Похоже, я был к девице несправедлив, оценивая ее профессиональные качества. Или просто на публику играет? А если и играет, то что? Наоборот, молодец! Знает, как клиента обработать! Впрочем, восхищение восхищением, но, пожалуй, стоит держать с ней ухо востро. Чтобы самому на ее уловки не попасться. Хрен с ним, с Максом. Он и не из таких передряг выпутывался. А вот мне с девицами связываться не резон. Капрала Веги выше крыши, хоть у нас с ней и исключительно свободные, они же походно-полевые, отношения. Что совершенно не мешает ей под настроение закатывать сцены ревности. Опять же, по большей части притворные, чтобы потом мириться было приятнее. Но это неточно.

– Образцов-то? – вздернул бровь Макс, видимо, прогоняя список в памяти. – Не очень…

– Это секретная информация, да? – среагировала на паузу журналистка.

– Господин мастер-лейтенант? – отплатил мне сторицей Митрич.

– Майор Кирпатрик приказал содействовать, – пожал я плечами. – И особо подчеркнул, что единственное ограничение – безопасность мисс Джонс. Насчет разглашения служебной информации указаний не было.

– Да и то верно, – снова собрался с мыслями Макс. – Кому вы, Юленька, эту информацию сольете? Я имею в виду, налево? Регулярам мы не интересны, ибо не армия, а зверью, есть такое подозрение, на это в принципе плевать…

Макс снова заткнулся, сделав вид, что задумался, но я его знал слишком хорошо, чтобы в это поверить. Просто вовремя прикусил язык и не стал заострять внимание репортерши на том простом факте, что и подавляющему большинству ее потенциальных читателей на наши стволы плевать еще сильнее, чем инопланетным монстрам.

– В общем, из автоматического у «тяжей» «семьдесят четвертые» модификации NG, а у скаутов – NGS, то есть они же, но «short», укороченные, – продолжил импровизированную лекцию Митрич ровно с того места, где прервался. – Боеприпас одинаковый, универсальный. Магазины на сорок патронов, больше не нужно, уже приходится мобильностью и удобством жертвовать. Так что огневая мощь у взвода изрядная, на крупных хищников с большим запасом. Ну а если на мелочь вдруг нарвемся, то для них припасены самозарядные дробовики – либо «Сайга-12FG», от «Future Generation», двенадцатый калибр, либо компактные «Сайга-410.70». Эти под патрон.410 Magnum, по убойности сильно скромнее, зато в магазине двадцать патронов против десяти. Но даже из такого, если картечью засадить, то зверюгу размером с земного тигра остановить вполне реально. А пулей тем более…

– Ну ты, Макс, и зануда! – не выдержал я пытки «заклепничеством». – Что ты нашу гостью грузишь? Лучше бы про тактику рассказал!

– До этого мы еще доберемся, – недовольно перебила меня Джули. – Не мешайте, лей… Никита! И давайте вы не будете решать за меня, что мне интересно, а что не очень!

– Окей, вы сами напросились, Юлия! – отгородился я руками от раскрасневшейся репортерши. – Нравится вам бубнеж слушать, ну так ни в чем себе и не отказывайте!

Журналистка насмешливо фыркнула и демонстративно развернулась лицом к Митричу, так что мне теперь пришлось лицезреть исключительно спинку ее кокона, но меня это ничуть не смутило. По той простой причине, что появилась возможность украдкой показать Максу кулак, мол, чего халтуришь?! Я-то, наивный, натравливая его на репортершу, надеялся, что той очень быстро надоест, и она перестанет дергать нас по пустякам, а оно вон как получилось – не на ту нарвались! Вон даже Сара уже глаза закатила, поскольку даже до нее дошло. А Юлии хоть бы хны! Ну а поскольку этот жест Митрич проигнорировал, я ему еще и два пальца показал, мол, удвой усилия. А потом, поскольку ничего иного пока не оставалось, приготовился скучать дальше. Что, впрочем, не избавило меня от необходимости прослушивать нудную лекцию из курса молодого бойца, посвященную особенностям вооружения и снаряжения личного состава «Альфа-взвода».

Ну вот скажите на милость, какому нормальному человеку – я имею в виду гражданскому – интересно знать, что автоматные унитары у нас есть стандартные, а также бронебойные, трассирующие и до кучи еще экспансивные? Или что патроны к ружбайкам в наличии пулевые, картечные и дробовые? А на фига нормальному человеку инфа о тактико-технических характеристиках снайперских винтовок, стоящих на вооружении у наших штатных марксменов? А вот Юлька, чтоб ей икалось почаще, старательно записала в файл на планшетнике, что снайпер «тяжей» использует модель СВЛК, она же снайперская винтовка Лобаева «Космос», под патрон.308 Лапуа-Магнум, с дальностью прямого выстрела до тысячи шестисот метров. И еще дополнительно пометила, что магазин у нее аж на пять унитаров! А потом столь же педантично законспектировала характеристики СВЛС, она же снайперская винтовка Лобаева «Скальпель-VII», под боеприпас 7,62х51, он же.308 Win, десять зарядов в магазине, дальность прямого выстрела до тысячи двухсот метров. Лично я на этом моменте, не сдержавшись, изобразил фейспалм, благо шлем и не такое воздействие выдержать способен.

Ну а, признав собственное поражение, не менее занудное изложение особенностей устройства и использования штатных «Кольтов-Нео» сорок пятого калибра я уже из принципа слушать не стал. Равно как и различных спецсредств, как-то: гранаты осколочные, свето-шумовые и ультразвуковые; шашки химические и репелленты; сеткометатели, боло и арканы; патроны с транквилизаторами разной дозировки; огнемет «Горыныч», он же «Dragon», с жидкостным или порошковым реагентом; и вишенкой на торте – штатный холодняк в виде ножей, топориков и мачете. Только репортерскому терпению поразился до глубины души. А потом, на наше счастье, пацаны из десантного отсека закончили монтаж «Кораля», о чем нас всех и известила не меньше меня обрадованная Сара Эштон:

– Готово! Экипажу разрешаю покинуть шаттл!

Ф-фух, свершилось! Меньше пятнадцати минут в общей сложности, а так задолбался! Теперь главное успеть разорвать дистанцию, чтобы репортерша так с Максом и осталась. Он, естественно, заранее проинструктирован, да и самому в рассудительности не откажешь, равно как и в исполнительности, но Юлия Сергеевна, как выяснилось, та еще штучка! Если ей взбредет в прелестную голову сопровождать меня, пока я командую высадкой, то единственный способ удержать ее от этого – применить силу. Грубую мужскую шовинистическую силу. А на это у нас, к сожалению, соответствующей санкции со стороны командования нет. Разве что когда ей непосредственная опасность угрожает, то есть – не здесь и не сейчас. Так что торопись, Болт, и не вздумай оглядываться! Даже если окликнет! Вернее, особенно если окликнет! Тут ведь всего ничего: через люк в переборке проскочить в десантный отсек, к этому моменту уже девственно пустой, потом по прямой между рядами посадочных мест с дугами безопасности, ныне откинутыми вверх, и вот она, аппарель! Выходит, естественно, на противоположную от блистера пилотской кабины сторону, то бишь в хвост шаттла. И если задрать голову и покоситься влево (или вправо, без разницы), то сразу же наткнешься взглядом на здоровенные сопла маршевых движков, отражающие лопатки которых сейчас повернуты так, чтобы можно было при необходимости реактивными струями снести все живое метров на пятьдесят от нашей лоханки. И при этом, что характерно, все, кто успеют запрыгнуть на аппарель, ничуть не пострадают. Разве что вспотеют от жара. Еще один, действительно последний, рубеж обороны. И да, в отдельных случаях реально помогает, чему я лично был свидетелем до трех раз за время карьеры. О тех выходах, кстати, вспоминать тянет еще меньше, чем о предыдущем, с «паучками». Но психика, да и память, очень забавная штука. Стоило лишь скользнуть беглым взглядом по очертаниям шаттла, как в голове пронеслась цепочка картинок-слайдов, вызванная из небытия нехитрыми ассоциациями. Но я решительно их отогнал и не менее решительно шагнул с металлической плиты аппарели на что-то вроде асфальта, задержав перед этим на краткий миг ногу на весу. Тоже своеобразная традиция – сердце замирает всякий раз, как впервые ступаю на очередную планету. Док Лантос говорит, что это у меня условный рефлекс сформировался, но я ей не очень-то верю. Хотя, как показывает практика, стоило бы.

Глава 6

Территория: зона влияния Колониального содружества

Сектор: Приграничье

Система: Мир Эндрюса

Статус: Столичное поселение Рио-Рохас

Дата: День 693 (7 апреля 2084 года), местное время 17:58

…а вот воздух в Мире Эндрюса вполне себе… вкусный. И ароматный. В смысле пахучий, но отнюдь не вонючий. Плюс сладковатого запаха гнили почти не ощущается. И это хорошо. Это означает, что беда пока еще не у порога, а где-то довольно далеко. То есть это нам самим придется искать неприятности на афедрон, а не наоборот. Что тоже повод для сдержанного оптимизма – хотя бы инициатива на нашей стороне. Нет ничего хуже, чем внезапное нападение из засады, особенно если ты преступно расслаблен. А в патруле не побездельничаешь, там все органы чувств работают на всю катушку, и это хоть как-то уравнивает шансы «альф» и их диких оппонентов. И да, первый вдох – когда это возможно чисто технически – тоже ритуал. Под номером два.

Ну а ритуальное действие номер три, оно же заключительное – беглый взгляд по ближайшим окрестностям. Именно беглый, это важно. По той простой причине, что работает периферийное зрение в связке с подсознанием. И в таком режиме гораздо больше шансов засечь что-то необычное, а значит, по определению угрожающее. А если начнешь вглядываться внимательно, обязательно все важное проворонишь. А оно, это важное, на тебя со спины потом напрыгнет да примется рвать когтями и клыками. Ну или душить начнет, в чем тоже приятного мало. Но вроде бы все в полном порядке: и ограда «Кораля» на месте, и парни на постах, и вон местные уже прутся. В смысле не от нашей офигенности, а ножками, прямиком от здания аэровокзала (или что у них там?) к нашим лоханкам. В полный рост, быстрым шагом, и аж вчетвером. Делегация по встрече? Похоже на то. А вон тот пухляш, который в центре, скорее всего, и есть мэр Хименес. И что-то мне подсказывает (да-да, встроенный афедронный сенсор!), что товарищ не столько напуган, сколько возмущен. И взвинчен. Даже издали по походке это видно. Интересно, и кто же умудрился его довести до такого состояния? Мы-то вряд ли успели, если только самим фактом прибытия, что странно – как раз мэр нас и вызвал. Значит, есть еще какая-то не менее важная причина.

Что ж… похоже, уже скоро очень многое прояснится. Пусть идут. Единственное, надо им помахать ручкой, чтобы направление слегка подкорректировали и не уперлись носами в глухой пролет «Кораля». А если вот так, по вашему покорному слуге ориентироваться, то аккурат к проходу в «колючке» подгадают. А то они изначально вообще на «Грифа-второго» нацелились, что притулился неподалеку и уже точно так же, как и наш шаттл, отгородился от мира забором под током. Молодцы, кстати. Капрал Вега своих мужиков в кулаке держит! Этим, кстати, и спасаюсь – на меня ее властности уже практически не остается. Наоборот, она для того со мной и мутит, чтобы, как она сама выражается, хотя бы иногда почувствовать себя мамаситой, а не строгой дуэньей в интернациональном борделе. Короче, все сложно. Бабы – они такие. Но и без них никак…

Черт! Сглазил! Догнали-таки! Хотя надо отдать Максу должное, времени, чтобы сориентироваться в обстановке, он для меня выиграл достаточно. Да и сейчас, если честно, меня не дергают – магический бубнеж старшего техника продолжает действовать. Единственное, тему сменили. И не просто сменили, а Юлька перехватила инициативу:

– А вы чем занимаетесь, Максим Дмитриевич?

О! Это она прямо в точку. Тема обширная. И увлекательная. Главное, чтобы Макс был в настроении потрындеть о собственном житье-бытье. Порою на него накатывает, и он подобные вопросы игнорит.

– Я старший техник, на мне всё техническое обеспечение, – пояснил Митрич, и я про себя с облегчением выдохнул: пронесло! – Как в полевых выходах, так и на борту «Ливингстона». А также руководство еще тремя техническими специалистами из личного состава «Альфа-взвода».

– Так вот почему вы все подробности помните! – подыграла ему Джули. – Завидую вашей памяти! И профессионализму!

– А куда деваться? – меланхолично буркнул Макс. – Знаете же пословицу: «Хочешь сделать хорошо, сделай сам»?

– Я-то знаю, – улыбнулась репортерша. – А вот мой главред – нет. Он, наоборот, считает, что если в принципе что-то хочешь сделать, найди, кому делегировать.

– Тоже подход, – кивнул мой друган. – Только нервов не напасешься. А мне их беречь нужно.

– Правда? А почему? – заинтересовалась девушка.

– По состоянию здоровья, Юленька, – не стал вдаваться в подробности старший техник. – Это долгая и весьма поучительная история, но у меня она, буду откровенен, вот где уже! – схватил себя за горло Макс. – Если вам это действительно интересно, а не просто по долгу службы, поспрашивайте в минуту затишья у господина мастера-лейтенанта. Думаю, он не откажется порадовать спортсменку, комсомолку и просто красавицу.

– Кого, простите? – озадачилась журналистка. – Комсомолку? Это кто?

– Не обращайте внимания, – едва заметно поморщился Митрич. – Издержки воспитания. И давайте вернемся к теме.

– Как скажете, Максим Дмитриевич, – не стала спорить Джули. – С вашими служебными обязанностями разобрались. А чем вы занимаетесь, скажем так, для души?

– Для души?.. – демонстративно задумался Макс. – Для души у меня киберлингвистика.

– Впервые слышу!

– Это и неудивительно, Юленька. Слишком специфическая сфера деятельности. Но если по-простому, – взял Митрич короткую паузу, – то я пытаюсь подружить алиеновские информационные технологии с человеческими. А киберлингвистика – это примерно то же самое, что и обычная лингвистика, сиречь языковедение, только в приложении к языкам программирования. Что нашим, человеческим, что инопланетным.

– О! – восхитилась девушка. – Да вы полны сюрпризов, Максим Дмитриевич! Может, вы еще и философ? Суровый такой, армейский?

– Мы не армия, – мотнул головой Макс. – Но с философией я тоже в какой-то мере дружен. Как и все мы в «Альфа-взводе».

– Ага, к потерям философски относимся, – не сдержавшись, фыркнул я. – А также к идиотизму и бюрократии на местах.

– Действительно? – иронично глянула на меня Джули, и я мысленно содрогнулся: ну вот кто тебя, Болт, за язык тянул?

Не отвертишься же теперь!

– Господин мастер-лейтенант во многом прав, но есть и другие сугубо философские вопросы, – пришел мне на помощь Макс, снова оттянув на себя репортерское внимание. – Например, что есть жизнь?

– А это вам зачем? – реально заинтересовалась девица.

Это я по резкой смене тональности понял. До того журналистка поддерживала беседу скорее в ироничном ключе, но вот сейчас стала более серьезной.

– Затем, чтобы определить, кто будет нам противостоять в очередном полевом выходе, Юленька, – изложил официальную версию Митрич.

– А что, это настолько сложно? – удивленно распахнула глаза та.

– Боюсь, ничего сложнее в нашей работе и нет, – заверил собеседницу Макс. – От ответа на этот вопрос зачастую зависит жизнь и смерть множества людей. Мы в «Альфа-корпусе», конечно, универсалы, но все же у каждого полка существует некая специализация. Кто-то лучше управляется со зверьем, кто-то – с мелочью вроде насекомых и микроорганизмов, а кому-то лучше всего дается борьба с гибридами живого и неживого, мы их биомехами называем. К примеру, как определить, робот перед вами или живое существо?

– Э-э-э… – пришла в замешательство репортерша.

– А на этот вопрос, Юленька, с точностью сто процентов вам никто и не ответит, – обломал девицу Макс. – Ведь что есть жизнь? Вопрос крайне болезненный и по большей части насквозь философский… Да начать хотя бы с академического определения жизни. Его просто не существует. Есть сотни попыток отразить в словесной форме ту или иную особенность того или иного класса организмов или даже машин, но единого и, не побоюсь этого слова, универсального определения до сих пор никто не предложил. Предкам, запертым на Земле, в этом отношении было чуть проще – они знали исключительно биом родной планеты и только его и пытались описать в удобоваримой терминологии. А сейчас? Сколько уже в Колониальном содружестве обитаемых планет? Под пару тысяч? И на каждой из них – на каждой, Юленька, – существует своя, порой ни на что другое не похожая, жизнь. Или не-жизнь? Кто даст ответ?

– Кто?! – захлопала ресницами репортерша.

– Точно не я, – помотал головой Митрич. – Но если вы хотите об этом поговорить…

На мое счастье, в этот момент я получил повод свалить подальше от спорщиков под предлогом выполнения служебных обязанностей. Иными словами, делегация местных достигла-таки «Кораля» и теперь растерянно топталась у «калитки», то есть подвижной секции в сплошной стене заметно искрящей «колючки». Так что мне не оставалось ничего иного, как дать сигнал «дежурному по КПП», чтобы тот деактивировал дверной проем, и шагнуть навстречу высокой принимающей стороне. Хотя тут еще надо разобраться, кто из нас принимающая сторона. Так-то они у себя дома, но приперлись к нам на взлетно-посадочную полосу, и принимаю я их внутри защитного периметра, то бишь, согласно и духу, и букве боевого Устава Колониальной Службы Нейтрализации, на ее, этой самой Службы, суверенной территории. Вот как только свернемся да взлетим, тогда она и вернется под юрисдикцию местных властей. Но это уже откровенное крючкотворство, согласен. Ну а сейчас задача ровно одна: сбить агрессивный настрой колонистов. То есть наладить нормальную, а не на повышенных тонах и нервах, коммуникацию. А для этого необходимо перехватить инициативу. Да вот хотя бы первым поприветствую вновь прибывших – способ рабочий, проверено на практике. Заодно и с официальным языком общения определимся. Хотя и здесь есть поистине универсальный вариант.

– Приветствую, господа! – обратился я по-английски к решительно настроенным визитерам, как только «дежурный по КПП» распахнул «калитку».

Вернее, сдвинул ее в сторону по специальной рельсе-направляющей – до распашных секций разработчики «Кораля», слава богу, не опустились. Хотя могли, я это точно знаю. В более дешевых гражданских версиях так и сделано. Плюс в них вместо «когтей» на энергораспределителях в комплекте целая куча подпорок типа «лом чугуниевый обыкновенный». Или титановый, не суть.

– Э-э-э… а вы, собственно, кто? – пристально и, я бы даже сказал, с вызовом уставился на меня коренастый и чернявый мужик ярко выраженной латинской внешности.

Добавь ему усы, сомбреро и пончо, и будет вылитый карикатурный мексиканец. Но этот облачен в стандартный универсальный комбез, туго натянутый на пузе. Плюс справа, скорее всего, под рабочую руку, поясная кобура с чем-то монструозным и однозначно старинным – как бы ни «Кольт Анаконда»! – как символ власти. Вторая характерная деталь – вместо широкополой шляпы замызганная бейсболка с замусоленной до полной неразборчивости эмблемой какого-то, судя по смутно различимой перчатке, бейсбольного же клуба.

А вот на ногах самые натуральные мексиканские сапоги-чарро! Мало того, штанины комбеза, такое ощущение, изначально слишком длинные, распороты сбоку по шву чуть ли не до колена, и щегольская – некогда, возможно, даже белая – шнуровка вставлена! Вышивки только не хватает, а то вообще бы аутентично было. Черт! И пояс, пояс! Такой же традиционный, широкий, пузо до пупа закрывает. А сразу над ним комбез расхристан, да так, что заросшую буйным волосом грудь видно. Вот это я понимаю, эклектика! Так и подмывает спросить, типа: уважаемый мачо, а можно с вами сфотографироваться? С трудом, если честно, удержался. И акцент, акцент! Круче только у моих соотечественников. Если мужик не мексиканец, то я тогда не уроженец Нового Оймякона!

Н-да… что-то дофига восклицательных знаков. Становлюсь излишне впечатлительным, что ли?..

– Мастер-лейтенант Болт, – не менее пристально, да еще и с чуть издевательской ухмылкой, уставился я на местного в ответ. С собственным акцентом, кстати, перебарщивать не стал, чтобы тот не подумал, будто я передразниваю. – «Альфа-корпус», взвод «Бэ-сто-тринадцать». Прибыли на сигнал бедствия. Или у вас уже все в порядке? – иронично заломил я бровь, заметив недовольную гримасу на физиономии второго визитера – того, что шел рядом с мачо.

И от его внимания моя реакция не ускользнула, спасибо прозрачному забралу. Интересно, кстати, что за хрен с горы? Очень похоже, что здесь, в Колонии, двоевластие.

Оставшиеся двое держались чуть позади, и, судя по одежде и наличию каких-то ружбаек, антикварных даже на вид, представляли собой банальную охрану. Вопрос только, чью конкретно – мэра или его визави. А то, что они между собой на ножах, я понял сразу. Тут не надо быть двух пядей во лбу. Сколько я уже таких вот парочек на своем веку видел! Не сосчитать. Впрочем, оно и неудивительно – люди везде одинаковы. Если есть власть, то обязательно найдутся те, кто на нее претендует. Но кому-то повезет чуть больше, и он заберется на вершину местной бюрократической пирамиды, а кто-то остановится буквально в шаге от вожделенной цели и примется строить козни в надежде спихнуть более удачливого конкурента. И чем малочисленнее такие вот социумы, тем жестче в них вертикаль власти. Вплоть до диктатуры, а в иных случаях и рабства. Но по этим двоим сразу видно, что они заклятые друзья – ненавидят друг друга, аж нормально кушать не могут, но и поодиночке не вывозят. А от этого «заклятая дружба» лишь крепчает.