Тёмный защитник

– Что такое, куколка? – прошептал мужчина, и его голос, обычно резкий, властный, сейчас звучал хрипло, словно и сам с трудом сдерживал себя. – Боишься?

Я должна была ответить и оттолкнуть его, дать пощёчину, напомнить, что я никогда не стану его игрушкой, но вместо этого… слова застряли где-то в горле, а руки, ещё секунду назад сжатые в кулаки, бессильно легли на его грудь.

– Нет. – прошептала я, и голос мой прозвучал удивлённо даже для меня самой. – Не боюсь.

Его губы искривились в улыбке – медленной, хищной, возбуждающей.

– Вот так-то лучше. – промурлыкал он, и его пальцы зарылись в моих волосах, притягивая меня ближе. – Не стоит воевать с тем, что неизбежно, cara7.

Я больше не сопротивлялась, но и не пассивно сдалась, а наоборот взяла инициативу в свои руки. Я встретила его поцелуй с вызовом, превратив его в своеобразный акт сопротивления, в битву, которую могла выиграть только я.

Мой язык встретил его, решительно исследуя каждый миллиметр. Искры страсти и борьбы летали между нами, создавая электрический заряд, от которого ноги стали ватными. Это был уже не поцелуй, а поединок – жёсткий, бескомпромиссный, на грани фола.

«Что ты делаешь с собой, Марсела?» – шептал рассудок, но я не хотела его слушать. – «Он же разрушит тебя. Растопчет и выбросит, как ненужную вещь».

Но в этот момент меня не волновало будущее. Было только настоящее – опасное, пугающее, опьяняющее, как стакан крепкого вина, выпитого залпом. Я слишком долго жила в страхе и пряталась за стеной из вежливости и послушания. Пришло время показать зубки.

Я вцепилась в его рубашку, притягивая Ала ещё ближе, отвечая на его поцелуй с необузданной страстью. Пусть он думает, что сломил меня, но я не собиралась сдаваться без боя. Я буду сражаться, используя всё, что у меня есть – свою гордость, упрямство, жажду власти и контроля. Он хотел, чтобы я покорилась? Тогда пусть заслужит это, отвоевав каждый дюйм моей души.

В этом безумном поцелуе я вкладывала всю свою ярость и решимость. Я хотела, чтобы он почувствовал, что имеет дело не с пугливой девочкой, а с сильной, независимой женщиной, которая не позволит ему вертеть собой, как ему заблагорассудится.

Его руки скользнули по моей спине, прижимая ближе, и я чувствовала, как его тепло проникает сквозь тонкую ткань футболки, заставляя кожу гореть. Сердце колотилось с такой силой, словно хотело выпрыгнуть из груди, но я уже не понимала – от страха или желания.

– Ты играешь с огнем, девочка. – прошептал он мне прямо в губы, и его голос был таким хриплым, что у меня побежали мурашки по коже.

– Я люблю опасные игры. – ответила я, и мой голос звучал слишком уверенно, даже для самой себя.

Сжав его рубашку в руках, я ощущала мощь мускулистого тела под её тканью. Я чувствовала тепло его кожи и одновременно излучаемую от него жестокость. Он был, как безжалостная волна, настигающая меня, угрожая смести всё на своём пути.

Каждое его прикосновение и поцелуй открывали двери в лабиринт порочных фантазий, где запретный плод соблазнял своей сладостью. Но где-то в самой глубине души за пеленой страсти горел огонёк внутренней борьбы. Я ненавидела его за то, что он был частью этого мира мафии – жестокого, циничного, пропитанного кровью и порохом, в котором люди не имели права на любовь, а только на власть и контроль.

Внезапно поцелуй оборвался, оставив после себя ощущение нехватки воздуха и лёгкое головокружение. Он поднял меня на руки – резко, властно, не давая опомниться.

– Что ты делаешь? – хрипло прошептала я, цепляясь за его плечи, как утопающий за соломинку.

Его губы искривились в улыбке – медленной, хищной, отражающейся дьявольским огоньком в его тёмных глазах.

– Игра только начинается. – промурлыкал он, направляясь в сторону ванной.

Я чувствовала, как моё сердце бешено колотится, а в животе разрастается узел напряжения. Часть меня хотела вырваться из его объятий, убежать как можно дальше от этого опасного человека и его мрачного мира. Но другая, более тёмная и притягательная часть, жаждала продолжения этой головокружительной схватки не на жизнь, а на смерть.

Когда мы оказались внутри, он опустил меня на прохладную плитку душевой кабины, и я на мгновение прикрыла глаза, наслаждаясь ощущением контраста – его обжигающего тепла и гладкой поверхности мрамора под моей спиной.

Он открыл кран, наполняя помещение тихим, успокаивающим звуком, который казался ещё более интимным в контрасте с бушующим в груди ураганом. В отражении зеркала я видела нас обоих – он стоял за моей спиной, высокий, статный, опасная красота сквозила в каждом его движении. Тёмная угроза, скрытая за маской спокойствия, заключённая в одежду обычного мужчины. И я – растрёпанная, с горящими щеками и глазами, в которых отражалась вся палитра противоречивых эмоций – страх, возбуждение, притяжение, ненависть…

Я знала, что должна сопротивляться, что не следует так легко покоряться этому опасному человеку. Но в то же время что-то внутри меня жаждало его контроля, его грубоватых прикосновений, которые будоражили каждую клеточку моего тела.

Пока я, словно кролик заворожённая змеёй, пыталась разобраться в этом водовороте эмоций, он неожиданно развернул меня к себе, прижав спиной к прохладной плитке. Я почувствовала, как холод мрамора проникает сквозь тонкую ткань, заставляя меня дрожать. Он опустился на колени, глядя на меня снизу вверх с вызовом и чем-то ещё… С нежностью?

Невозможно! Этот мужчина не умеет просить, он привык брать то, что ему нужно, не спрашивая разрешения!

– Смотри на меня. – приказал Ал, и в его голосе звучали стальные нотки, не терпящие возражений. – И только попробуй отвернуться или закрыть глаза.

Он раздвинул мои ноги в стороны, открывая себе полный доступ к самому моему интимному месту. Я не смогла сдержать тихого всхлипа, когда его указательный палец коснулся меня между влажных складочек. Этот интимный контакт был как разряд электричества, пронзивший всё моё тело.

– Ал… – прошептала я, сжимая пальцы на его рубашке, и пытаясь удержаться на плаву в этом океане ощущений.

Он начал медленно водить пальцем, дразня мой чувствительный клитор, и я запрокинула голову назад, ударяясь затылком о прохладную плитку. Волна возбуждения, смешанного со страхом, накатывала на меня, угрожая смыть всё на своём пути. С каждым его прикосновением моё тело предательски реагировало, выгибаясь навстречу его ласкам, ища ещё большего контакта.

Я ненавидела себя за эту реакцию, за то, что моё тело так жаждало его прикосновений. Но в то же время не могла отрицать, что эти ощущения были опьяняющими, головокружительными. Я тонула в водовороте противоречивых эмоций, не в силах ни отвергнуть, ни принять происходящее.

– Алессио. Я хочу, чтобы то стонала моё полное имя. – прохрипел он. – Хочу слышать, как ты умоляешь меня.

Моё сознание помутнело, а мысли превратились в сладкую пульсирующую пустоту, в которой не было места ничему, кроме него. Я была в его власти, и мне оставалось только принять это. Он был хищником, загнавшим меня в угол, и я знала, что у меня нет шансов сбежать.

– Алессио. – прошептала я, еле слышно. – Пожалуйста…

В этот момент я ощущала себя загнанным зверем – пойманной в его капкан, мечущейся между желанием сопротивляться и всепоглощающей жаждой отдаться во власть этого опасного человека. Меня затягивало в водоворот эмоций, в котором я тонула, захлёбываясь собственной уязвимостью, пытаясь удержаться на плаву, но течение было слишком сильным.

Каждое его движение и прикосновение вызывало во мне новые волны наслаждения и отвращения, смешанные с болью, страхом и отчаянием. Я была словно на грани безумия, балансируя на лезвии ножа, не в силах контролировать ни своё тело, ни чувства, ни эту опасную игру, в которую мы оба играли.

Когда его палец коснулся моей девственной дырочки, меня охватила паника. Тело инстинктивно сопротивлялось, ноги сами собой сжались, пытаясь создать хоть какое-то подобие барьера.

Алессио тут же отстранился, и, хотя его лицо оставалось непроницаемым, я почувствовала, как напряглись мышцы на его челюсти. Его обжигающий взгляд буквально прожигал меня насквозь, заставляя чувствовать себя обнажённой, уязвимой, беспомощной…

– Не бойся меня. – прошептал он, и его голос прозвучал неожиданно мягко. – Я не сделаю тебе больно.

Медленно, словно смакуя каждое движение, он поднёс палец к своему рту и облизал, пробуя мой вкус. В его глазах плескалось неприкрытое, хищное желание, и меня пробрала дрожь.

– Твой вкус… – прошептал он, и его голос был хриплым от страсти. – Dolcezza…8

Этот грубый, жёсткий мужчина, солдат вражеской мафии, который причинил мне столько боли и страданий, теперь касался меня с такой… нежностью, что это вызывало во мне полный сумбур чувств. Я ненавидела его, боялась, и в то же время… что-то внутри меня трепетало от этих прикосновений, будто отзываясь на зов, которому я не могла, да и не хотела сопротивляться.

Не успела я опомниться, как Алессио резким движением притянул меня ближе к своему лицу и накрыл мой набухший клитор ртом. Я ахнула от этой неожиданной, обжигающей ласки, а затем застонала, не в силах сдержать волну наслаждения, захлестнувшую меня.

Его язык умело ласкал мою чувствительную плоть, посылая по телу разряды пронзительного, почти болезненного удовольствия. Я выгнулась дугой, вцепившись здоровой рукой в стену душевой кабины, и полностью отдалась во власть этих обжигающих, порочных ощущений, боясь поверить, что это происходит на самом деле…

Алессио плотно прижал меня к себе, а его грубые пальцы вонзились в мои ягодицы. Он жадно пожирал меня, как голодный зверь, терзающий добычу. Каждое резкое, почти грубое, но невероятное умелое движение его языка посылали по моему телу электрические разряды, заставляя извиваться в сладкой агонии.

Я ненавидела себя за то, что моё тело так жаждало его прикосновений. За то, что эти грубые ласки, которые должны были вызывать отвращение, разжигали во мне огонь, плавили мою решимость, как воск на пламени. Ненавидела за слабость, за то, что, несмотря на страх и намерение бежать, я всё глубже погружалась в омут его тёмных желаний. Что-то внутри меня сломалось, и я позволила себе раствориться в его объятиях, отбросив все сомнения и страхи.

– Что ты делаешь со мной? – прохрипела я, задыхаясь от натиска ощущений.

Алессио оторвался от меня, его глаза горели диким, первобытным голодом.

– Беру то, что принадлежит мне. – прорычал он, прикусив мой клитор, несильно, скорее дразня, чем, причиняя боль, но я всё равно вскрикнула, и этот звук, смесь страха и возбуждения, показался мне особенно постыдным.

– Я тебе не принадлежу. – прошептала я, цепляясь за последние крупицы самообладания.

Алессио рассмеялся, его смех был низким и хриплым, полным торжествующей уверенности.

– Твоё тело говорит об обратном, куколка.

Его язык медленно описал кольцо вокруг моего клитора, заставляя меня выгнуться навстречу.

Я задрожала, чувствуя, как его слова проникают в самую глубину моего существа, разжигая пламя, которое, казалось, невозможно было потушить.

– Это всё физиология. – прошептала я, но мой голос прозвучал скорее, как приглашение, чем как раздражение.

Алессио словно и не слышал меня, или просто делал вид. Он как будто знал, на какие кнопки нажимать, как играть на моём теле, как на музыкальном инструменте, извлекая из него то сладкие, то почти болезненные звуки.

– А теперь будь хорошей девочки и кончи на мой язык. – приказал он с самодовольной ухмылкой, и в его голосе не было и тени сомнения, что я повинуюсь.

И именно это я и сделала. Потому что в тот момент у меня просто не было другого выбора. В этой капитуляции и потере контроля было что-то странно пьянящее, пугающее, но и неизбежное, как сама смерть.

Мир вокруг меня взорвался фейерверком ослепительного света, смывая все мысли, страхи и сомнения. Тело содрогнулось, захлёстнутое волной неимоверного наслаждения, и я запрокинула голову, бессильная противостоять этому цунами ощущений.

Но когда я пришла в себя от сокрушительного оргазма, Алессио вдруг резко отодвинулся от меня, будто обжёгся. Его лицо, на котором ещё секунду назад отражалось первобытное желание, теперь стало холодным и непроницаемым. Взгляд потемнел, а челюсти сжались в жёсткую линию. Затем он поднялся на ноги и окинул меня самодовольной ухмылкой. Его глаза сверкали настойчивым вызовом, а лицо окутывала тёмная радость.

– Ты всё ещё так уверена в себе, милая? – произнёс он, и его голос, лишённый прежней хрипотцы, прозвучал резко, как пощёчина.

Тысячи ответов вертелись на языке, но я не смогла выдавить из себя ни слова. Горло сжалось спазмом, сковывая голос, а в уголках глаз собрались слёзы унижения. Я могла лишь смотреть на него снизу вверх, чувствуя, как жар стыда заливает шею, щёки, виски…

Алессио в очередной раз самодовольно усмехнулся, и это было так жестоко. Его усмешка, казалось, говорила о том, что он знает все мои мысли, слабости, тайные желания, которые так умело обратил против меня.

Он резко поднялся, как пантера, которая уже наигралась со своей добычей и потеряла к ней интерес. Не оглядываясь, Ал вышел из душевой кабины, а затем и из ванной комнаты, оставив меня одну.

Что только что произошло? Это всё была какая-то чёртова игра?

Тысячи вопросов беспорядочно проносились в голове, не находя ответа. Тело, всё еще вибрировавшее отголосками наслаждения, протестующе ныло, а душа… кровоточила от унижения и стыда.

– Ненавижу! – прошептала я, и, усевшись на пол, подтянула колени к груди и обхватила их руками.

Но в глубине души я знала, что это не совсем так. Этот человек… затронул какие-то струны внутри меня, а не просто возбудил и довёл до оргазма. Но я отчаянно не хотела признаваться в этом безумии.

– Это ошибка… ничего не значит… – бормотала я, пытаясь убедить себя в этом. Но в моём сердце таилось предательское чувство, которое я так боялась назвать.

Глава одиннадцатая. Марсела

Спустя несколько дней, которые тянулись в бесконечной череде одинаковых серых часов, моё внимание привлёк громкий крик Алессио. Сердце подпрыгнуло к горлу и забилось в бешеном ритме, отражая такт паники. Я вскочила с кровати, инстинктивно хватаясь за ноющее плечо. Рана почти затянулась, но каждое неосторожное движение отдавалось тупой болью, но сейчас это было такой мелочью на фоне ужаса, который сковал меня изнутри.

Оглядевшись по сторонам, я поняла, что в комнате никого нет, но крик моего похитителя явно доносился откуда-то из глубины этого мрачного дома. Волна тревоги прокатилась по спине, оставляя за собой неприятный холодок. Нахмурившись, я прислушалась, пытаясь разобрать, что же произошло.

Может, Алессио находится где-то поблизости, поэтому я услышала его?

Медленно, стараясь не производить лишнего шума, я подошла к двери и прижалась к ней ухом. К моему изумлению, дверь поддалась и приоткрылась.

«Это какая-то проверка?» – мелькнула тревожная мысль в моей голове.

Наверное, мне следовало остаться в комнате, но любопытство пересилило страх, поэтому я шире открыла дверь и выглянула наружу. Никого. Поразмыслив несколько мгновений, я всё же решила рискнуть и шагнула на выход из своей клетки. В коридоре никого не было, но крик Алессио звучал всё громче и отчётливее, доносясь из той самой комнаты, где я впервые слышала грубые голоса его людей. Не раздумывая больше ни секунды, я пошла на звук, ступая по холодному каменному полу так бесшумно, как умела.

Дверь в эту комнату была открыта, так что я могла остаться на безопасном месте в коридоре, чтобы, если что успеть сделать ноги, но при этом услышать полностью весь разговор. Сердце забилось чаще, адреналин хлынул в кровь, обостряя все чувства.

– Мне плевать, Антонио! – раздался гневный крик моего похитителя. – Это грёбаный приказ! Так что, мать твою, выполняй его!

На несколько секунд повисла напряжённая тишина. Казалось, даже воздух в этой комнате пропитан опасностью. По всей видимости, мой «надзиратель» был не согласен со своим «хозяином». Но спорить с ним, судя по всему, было себе дороже, и после нескольких минут молчания Антонио сдался:

– Я всё сделаю, босс.

– Спасибо, чёрт возьми! – рявкнул Алессио. – Ты, может, и моя правая рука, но иногда забываешь своё грёбаное место!

Послышались тяжёлые шаги, и я уже было собралась бежать, когда Антонио произнёс нечто, заставившее мою кровь застыть в жилах:

– Я узнаю, кто такая Марсела Скварчалупи.

Это моя чёртова фамилия! Ну, точнее, так я записана по паспорту.

Но это не отменяет того факта, что Алессио был оче-е-е-ень близок к разгадке. Сердце бешено забилось в груди, предвкушая огромные проблемы для моей задницы. По всей видимости, отец действительно искал меня, только не как дочь, а как «родственницу своей погибшей жены». Но если мучитель найдёт мою фотографию, то мне конец. А если он ещё хорошо покопается в родословной моей семьи, то ему не составит труда соединить два плюс два, и определить моё родство с Анджело де Лукой. Меня бросило в жар, а затем прошиб липкий холод.

«Могли ли просочиться мои фотографии куда-нибудь?» – я лихорадочно размышляла, отчаянно пытаясь восстановить в памяти события последних лет. – «Но даже если и так, люди отца всегда так тщательно убирали любые следы обо мне…».

Я была настолько поглощена своими мыслями, и парализована ужасом, что не заметила, как Антонио вышел из комнаты. Он прошёл мимо, буквально в шаге от меня, на мгновение остановив на мне тяжёлый, исполненный холодного гнева взгляд.

«Надо делать ноги, пока…» – подумала я, но было уже поздно – дверь в кабинет с громким стуком ударилась об стену, и я медленно обернулась, уже зная, кого увижу.

Алессио стоял в дверном проёме, вальяжно облокотившись плечом о косяк, и смотрел на меня с хищной ухмылкой. Его глаза, обычно холодные и непроницаемые, сейчас горели тёмным пламенем.

– Попалась! – произнёс он, и голос его, наполненный приторно-сладкой лаской, резанул по нервам.

Если бы я не знала, на что способен этот человек, то подумала бы, что он флиртует. Но после той ночи, его грубых ласк в душевой, я не питала никаких иллюзий. Это была очередная ловушка.

– Не знала, что мы играем в прятки. – хмыкнула я, с трудом сдержав дрожь в голосе. Сердце билось где-то в горле, а ладони покрылись липкой влагой. Я отчаянно пыталась сохранить внешнее спокойствие, спрятать ураган эмоций, бушующий внутри. Но за маской скрывалась паника. Алессио был чересчур близко, и слишком опасен.

– Во-первых, кто тебя выпустил из твоих «хором», принцесса? – произнёс он, нагло ухмыляясь. Эта самодовольная усмешка резала по нервам, заставляя внутренне съёжиться. – А, во-вторых, тебе разве в детстве не говорили, что подслушивать нехорошо?

Мужчина оттолкнулся от дверного косяка и медленно, с грацией хищника, начал приближаться ко мне. Его глаза неотрывно следили за мной, будто пытаясь прочитать каждую мысль в моей голове. Но я продолжала стоять неподвижно, стараясь держать непроницаемое выражение лица.

– Я знаю, что ты слышала мой разговор с Антонио, видел по камерам. – уверенно произнёс Алессио, остановившись в паре шагов от меня. – Мне вот только интересно, зачем? Услышала что-то полезное?

Я сглотнула, чувствуя, что во рту пересохло. Его близость пьянила, вызывая волну дрожи, которую я изо всех сил пыталась подавить. Но как бы я ни старалась, моё тело предательски реагировало на него.

Я на мгновение задумалась, подбирая правильные слова, чтобы никак не выдать себя.

– Не буду отрицать, что подслушивала. – медленно проговорила я, встретив его пронзительный взгляд. Голос мой звучал удивительно ровно. – Но мне интересно, зачем ты ищешь эту девушку? Или это у тебя фетиш такой – похищать невинных?

Мужчина сделал ещё несколько шагов ко мне ближе, сокращая и без того короткое расстояние между нами. Мне пришлось отступить, но этот идиот продолжил наступать, пока мои лопатки не упёрлись в холодную стену.

– А что, если да? – спросил он, выгнув бровь. – Может, эта Марсела окажется лучше тебя? Податливее… не будет открывать на меня свой дерзкий рот без разрешения… да и наверняка играть с ней будет интереснее.

Он убрал прядь моих волос за ухо, и его пальцы, грубые и горячие, обожгли кожу. Я невольно вздрогнула от этого прикосновения.

– Сомневаюсь, что найдётся хоть одна нормальная девушка, которая будет соответствовать твоим потребностям. – рассмеялась я, пытаясь скрыть свой страх за дерзким тоном.

Алессио резко выдохнул, и его руки опустились на стену по обе стороны от моей головы, заключая меня в клетку из его собственного тела.

– А может быть, ты просто ревнуешь? – произнёс он, пронзая меня своим обжигающим взглядом.

Я сжала губы, не желая подтверждать или опровергать его слова. Но, кажется, он и так видел насквозь все мои эмоции и попытки скрыть своё истинное отношение к нему. Я ненавидела себя за то, что моё тело предавало меня, отзываясь на его близость, его за то, что он так легко меня читал, разгадывал мои мысли и чувства.

Алессио медленно наклонился ко мне, его обжигающее дыхание коснулось моей щеки.

– Признайся, ты просто хочешь привлечь моё внимание. И если ты хотела повторить наш поцелуй, тебе нужно было лишь попросить, bella9.

Его слова были подобны вызову, и я не могла не противостоять им.

– А если я скажу, что ты мне противен? – выдохнула я, слова были ядом, но истины в них не было ни капли.

– Я отвечу, что это наглая ложь! – уверенно произнёс он, и в его глазах мелькнула тень улыбки.

Я втянула воздух в лёгкие, ощутив, как его обжигающее дыхание становится всё ближе. Сердце бешено колотилось, а губы трепетали в предвкушении. Алессио, не теряя ни секунды, впился в них жёстком и карающем поцелуе, как будто желая доказать, что не только я что-то почувствовала раньше, когда он, выпив, ворвался в мою комнату.

Я отдалась этому поцелую с отчаянием утопающего, цепляющегося за последнюю соломинку. Разум кричал, что это ошибка, что это безумие – отвечать на ласки моего тюремщика. Но тело предательски изгибалось ему навстречу, жаждало его прикосновений, как пустыня желает дождя. Я запуталась в его запахе, в его вкусе и опасном ощущении запретности.

В его ласках не было ни тени нежности, лишь голая, животная страсть, властность, от которой у меня кружилась голова. А также в них затаилась и доля драмы, и опасности, создавая, между нами, электрическое напряжение.

И я забыла обо всём – о своей семье, о том, что мы враги, о том, что этот человек держит меня в заточении, о своих сомнениях и страхах. Единственное, что существовало для меня – это мгновение, когда я чувствовала его губы на своих. Я погрузилась в мир страсти и соблазна, готовая принять всё, что он мне предложит.

Алессио не спешил прерывать поцелуй, словно наслаждаясь моей капитуляцией. Его язык ласкал мои губы, вызывая во мне всплеск эмоций, а его руки жадно скользили по спине, прижимая меня ближе. В этот миг мы были одним целым, слившись воедино, и ничто не могло помешать нам.

Но вдруг резкий звонок мобильного телефона разрушил чары. Алессио замер, его тело мгновенно напряглось, и он неохотно оторвался от меня. Наши взгляды встретились – его потемневшие от желания и мои, полные смущения и смутной тревоги.

– Чёрт! – пробормотал он, а затем достал телефон из кармана джинсов и отошёл от меня на несколько шагов.

Я воспользовалась этой короткой передышкой, чтобы взять контроль над своими эмоциями. Прислонившись к холодной каменной стене, я тяжело дышала, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Мои губы всё ещё пылали от его обжигающих поцелуев, а тело ломило от неутоленного желания. Как же я ненавидела себя за то, что так легко поддалась ему, за то, что сердце продолжало биться в унисон с его. Он играл со мной, как кошка с мышью, и я не могла противостоять этому безумному притяжению.

О чём я только думала?! Это не должно больше повториться!

Сделав несколько дыхательных упражнений, я, наконец, встретилась взглядом с Алессио. Его пронзительные тёмные глаза изучали меня с неприкрытым интересом, будто раздевая меня взглядом. Меня передёрнуло от этого наглого, властного взора.

– На что смотришь? – вырвалось у меня с язвительным сарказмом.

Алессио медленно покачал головой, будто пытаясь прогнать какие-то греховные мысли. Я быстро окинула его взглядом, и моё внимание невольно привлекла заметная выпуклость на его брюках.

«По крайней мере, не я одна испытываю эту странную, пугающую химию!» – горько усмехнулась я про себя.

– Нравится, что видишь? – протянул Алессио, ухмыляясь с нахальной самоуверенностью. – Может, хочешь помочь с этим?

Его ядовитые, циничные слова обожгли меня, как кислота. Я вспыхнула от гнева, чувствуя, как ярость пульсирует в висках.