Стихотворения

На смерть капитана гвардейской артиллерии Ростислава Ивановича Захарова

[16]

    Узри простерта на плаще меня,Не сетуйте, родители любезны!И мрачну горесть прогоня,     Отрите токи слезны!Я сладким сном покоюся и славным!Здесь долг мой на земле я свято чтил;     В боях – под знамем ратнымВрагов Отечесгова безтрепетно разил;В дни мира тих, как агнец был незлобной;     В сообществе – усердный гражданин,В семье надежный брат, – покорный сын, –К супруге, к чадам я до двери гробной          Любовью нежной пламенел:          Днес к Богу отошел     Принять за подвиг мой награду!А ты, о юный друг моей души!Оставшемусь тебе в отраду          Младенцу нашему внуши,      На ранню указав мою могилу;Сколь сладко смерть вкусить за родину нам милу!

Прохожий и господский слуга

Басня

Шел некто близ палат через господский двор,И видит, что слуга метет в том доме сени.Подмел – и с лестницы потом счищать стал сор,Но только принялся не с верхней он ступени,          А с той,     Которая всех ниже.     Чиста ступень – слуга с метлойНа ту, которая к сметенной ближе:          И та чиста.     Слуга мой начал улыбаться:     «Без двух, без двух», – кричит спроста –     И ну за третью приниматься.     Подмел и ту – еще убавилось труда:     Глядь вниз – нежданная беда!Уж чистых двух опять не видно из-под сора.«Эх! сколько всякого накидано здесь вздора! –Слуга сквозь зуб ворчит. – Гну спину целый час     А не спорится и с трудами,     Как будто сеют на заказ».Пошел бедняк обратными следамиМетеное вторично подметать.Вот вподлинну пылинки не видать,Но только чистота не долго та продлилась,          И нижняя ступень     Опять от верхней засорилась.          Слуга стал в пень,          Устанешь поневоле,     Раз десять вниз сошел иль боле.          «Дурак! Дурак! –Прохожий закричал тут, выйдя из терпенья. –     Да ты метешь не так.Ну если бы какого где правленья     Желая плутни истребить,Кто начал наперед меньших тузить:Сперва бы сторожа, привратных и копистов,     Потом подьячий род, канцеляристов,          Потом секретарей,А там-то бы взялся и за судей:То скоро ли бы он завел в судах порядки?     Судью подьячим не уймешь,     Подьячего хоть в трут сожжешь,Судья все станет грабить взятки».

Обещание страждущему бессонницею

ОН  Я ночи все не сплю, – томлюсь, – изнемогаю. Я  Уснешь, – не унывай! Поэму я слагаю.

Разговор между мною и женщинами

Женщины Сестрица-душенька, какая радость нам!Ты стихотворица! на оды, притчи, сказки   Различны у тебя готовы краски,И верно, ближе ты по сердцу к похвалам.Мужчины ж, милая… Ах, боже упаси!   Язык – как острый нож!В Париже, в Лондоне, – не только на Руси, –   Везде равны! заладят то ж да то ж:Одни ругательства, – и все страдают дамы!Ждем мадригалов мы, – читаем эпиграммы.От братцев, муженьков, от батюшков, сынковНе жди похвальных слов.   Давно хотелось нам своей певицы!   Поешь ли ты? Скажи иль да, иль нет. Я Да, да, голубушки-сестрицы!Хвала всевышнему! пою уже пять лет. Женщины А что пропела ты в те годы?Признаться, русскому не все мы учены,А русские писанья мудрены,Да, правда, нет на них теперь и моды. Я Пою природы я красы,Рогами месяц в воду ставлю,Счисляю капельки росы,Восход светила славлю,Лелею паствы по лугам,Даю свирели пастушкам,Подругам их цветы вплетаю в косы,Как лен светловолосы;Велю, схватясь рука с рукой,Бежать на пляску им с прыжками,И резвыми ногамиНе смять травинки ни одной.Вздвигаю до небес скалы́ кремнисты,   Сажаю древеса ветвисты,   Чтоб старца в летни дни   Покоить в их тени.Ловлю по розам мотыльков крылатых,   Созвав певцов пернатых,      Сама томлюся я   В согласной трели соловья.   Иль вдруг, коням раскинув гриву,   Велю восточный ветр перестигать,   До облак прах копытами взметать.   Рисую класами[17] венчанну ниву,   Что, вид от солнечных лучей      Прияв морей,   Из злата растопленных,   Колышется, рябит, блестит,    Глаза слепит,Готовят наградить оратаев смиренных.Природы красотойГлас робкий укрепляя свой,Вдруг делаюсь смелее! Женщины    Эге! какая ахинея!Да слова мы про нас не видим тут…Что пользы песни нам такие принесут?На что твоих скотов, комолых и с рогами?   Не нам ходить на паству за стадами.      Итак, певица ты зверей!Изрядно!.. но когда на ту ступила ногу,   Иди в берлогу,   Скитайся средь полей,   И всуе не тягчи столицы. Я Нет, милые сестрицы!Пою я также и людей. Женщины Похвально! но кого и как ты величала? Я Подчас я подвиги мужей вспевала,   В кровавый что вступая бой,За веру и царя живот скончали свой,И, гулом ратное сотрясши поле,   Несла под лавром их оттоле,      Кропя слезой.Подчас, от горести и стоновПрейдя к блюстителям законов,Весельем полня дух,Под их эгидою беспечно отдыхала.   Подчас, к пиитам я вперяя слух,   Пред громкой лирой их колена преклоняла.      Подчас,   Почтением влекома,   Я пела физика, химиста, астронома. Женщины И тут ни слова нет про нас!   Вот подлинно услуга!Так что же нам в тебе? На что ты нам?   На что училась ты стихам?Тебе чтоб брать из своего все круга,А ты пустилася хвалить мужчин!Как будто бы похвал их стоит пол один!   Изменница! Сама размысли зрело,      Твое ли это дело!Иль нет у них хвалителей своих?Иль добродетелей в нас меньше, чем у них! Я Все правда, милые! вы их не ниже,   Но, ах!Мужчины, а не вы присутствуют в судах,   При авторских венках,   И слава авторска у них в руках,   А всякий сам к себе невольно ближе [18].

На кончину графа Александра Кутайсова, 26 августа 1812 года в Бородинском сражении убитого

Стихи посвящены генерал-майору графу Александру Ивановичу Кутайсову (1784–1812), командовавшему артиллерией 1-й армии и погибшему под Бородином.

   Ужель и ты!.. и ты   Упал во смертну мрежу[19]!Ужель и на твою могилу свежуПечальны допустил мне рок бросать цветы,   Потоком слезным орошенны!   Увы! Где блага совершенны? Где прочны радости? Их нет!Вотще объемлюща надежду лживуНежнейша мать тебя зовет:Твой заперт слух к ее призыву!Вотще в свой дом, ликуя твой возврат,   Отец, сестры и брат   Заранее к тебе простерли руки!Их дом ликующий стал ныне храмом скуки!Как светлый метеор для нихТы миг блистал лишь краткой!И сонм друзей твоих,Алкающих твоей беседы сладкой,И сонм отборнейших мужей,Что юного тебя с собой чли равноденным,      с кончиною твоейУвяли сердцем сокрушенным!Вотще и сонм краснейших дев,Устроя громкие тимпаны[20],Ждет в пиршества тебя избранны:Не будешь ты!.. тебя похитил смерти зев! Так жизни на заре коснулся он заката!На место гипса и агатаНа гробе у него с бессмертным лавром шлем,И вопли слышны Муз на нем!Но что герою обелиски?Что мой несвязный стих?Не будет славен он от них!     Поверженные в ад враги российски        Твоею, граф, рукой     Воздвигнут памятник нетленный твой,     А жизнь Отечеству на жертву принесенна     Есть слава, храбрых вожделенна! 1812

Сноски

1

Званка – имение Державина на левом берегу Волхова, где с 1795 г. и до конца жизни Державин проводил лето.

2

Коснулся и воспел причину мира и т. д. Имеется в виду ода Державина «Бог».

3

Злобное коварство – намек на оду Державина.

4

Неверие безбожника – намек на оды Державина «Успокоенное неверие» и «Бессмертие души».

5

Он пел великую. Имеются в виду оды Державина, посвященные Екатерине II «Фелица», «Благодарность Фелице», «Видение мурзы», «Изображение Фелицы» и др.

6

И сельские послышались напевы. Речь идет об анакреонтических стихотворениях Державина «Хариты», «Русские девушки», «На пастуший балет» и др.

7

Стройна, приятна, величава явилася жена – вероятно, Флора.

8

Сокрылося виденье В ДВ к этой строчке имеется примечание «Сочинительница сих стихов не имела еще тогда чести знать почтенного творца Фелицы».

9

Фаэтон, усомнившись в своем божественном происхождении, отправился к своему отцу Фебу, который, радостно приняв юношу, поклялся исполнить любое его желание Фаэтон потребовал дать ему на один день управление солнечной колесницей Феб пытался отговорить сына, но вынужден был исполнить клятву. Публикуемая третья песнь рассказывает о гибели Фаэтона 11 ноября 1811 г. И. А. Крылов прочел поэму в публичном заседании «Беседы» в сокращенном виде, затем она была опубликована в ЧвБ. Об отношениях Буниной и «Беседы» в связи с публикацией поэмы рассказывает Д. И. Хвостов в «Записках о словесности» (см. ЛА, с. 383). Печатая «Фаэтона» в НМ, Бунина резко критиковала публикацию ЧвБ за сокращения и поправки. Там же она говорит, что история Фаэтона может быть пересказана низким, шутливым слогом, и тем самым определяет жанр своего произведения как ирои-комическую поэму.

10

Гарнерен Ж.-Б. (1766–1849) – французский воздухоплаватель.

11

Монгольфьер И. M. (1740–1810) – изобретатель воздушного шара.

12

Прут, Великому грозила где премена. Имеется в виду неудачный Прутский поход Петра I против турок (1711).

13

Надменный из царей – Александр Македонский.

14

Виновная Ливийская столица – Карфаген, долгие годы воевавший с римлянами и разрушенный ими в 146 г.

15

Застольными в деревнях называются дворовые люди.

16

Убитого ядром 26 Августа в Бородинской битве.

17

Класами (старослав.) – колосьями.

18

Да простится мне шутка сия из снисхождения к веселонравным музам, которые любят мешать дело с бездельем, ложь с истиной, и невинной резвостью увеселять беседы. (Примеч. авт.)

19

Мрежа – тенета.

20

Тимпаны – литавры.