скачать книгу бесплатно
Сашка согласно кивнул:
– Да, его боятся. Рыба мало того, что самый сильный из седьмых классов, так еще и самый дурной. Да вы его и сами знаете. Он всех ненавидит, в любой момент готов хоть кому нагадить… Слушайте, девчонки, а почему так тихо?
И точно! Мы так увлеклись разговорами, что не заметили, как начался шестой урок и народ разошелся по кабинетам.
– Но где же наши? – спросила я. – И где географичка? Никто тут вообще не появился.
– Наверное, урок отменили, а мы прохлопали, – предположил Сашка.
Мы решили зайти в учительскую и узнать, в чем дело. Начали спускаться по лестнице на второй этаж, и тут Ковалева задумчиво протянула:
– Интересно, ну почему Ленька такой… ненормальный? Даже жалко его.
Я вздрогнула. Это Щуку-то Светка жалеет? Иноземцев внезапно остановился, повернулся назад, и мы налетели на него, чуть не скатившись со ступенек. Сашка, сверкая глазами, хотел уже ответить моей подружке что-то резкое… Но вдруг нахмурился и тяжело прислонился к стене. Тут я поняла, что меня мучило последние полчаса – да то же, что и Светку. И Санек, похоже, тоже изумлен – тем, что ему вовсе не хочется спорить с Ковалевой и доказывать ей, что нечего Леньку жалеть, он сам во всем виноват, и так далее… Да, виноват, но…
– Но если Щука умеет только злиться, – продолжила я вслух неожиданную мысль, – то ведь какой он несчастный, вы подумайте! И его никто терпеть не может, и он… Просто с ума сойти, до чего у Рыбы страшная жизнь.
Сашка медленно кивнул. Светка тряхнула головой. Мы с друзьями согласились в общей невозможной, казалось бы, мысли о сочувствии к дуралею Леньке. Внезапно опять откуда-то повеяло свежестью, и над нашими головами будто пронеслась небольшая птица: ясно был слышен шелест крыльев. Мы посмотрели наверх – и никого не увидели. Впрочем, откуда в школе взяться пернатым?
– Это, Ирка, твои попугаи прилетели. Из Южной Америки, – пошутил Иноземцев.
– Зачем? Щукина клевать, чтобы не обзывался? – подхватила Ковалева. – Ха, его тут и без птичек скоро затюкают. Хотя и за дело, конечно.
Да, за дело. Мы снова помрачнели и пошли вниз по лестнице. Надо же было выяснить насчет географии! Вдруг ее перенесли в другой кабинет, и мы одни ничего об этом не знаем? Скорее в учительскую, мы и так уже опоздали больше чем на половину урока! А наша географичка Вера Петровна очень строгая, пощады от нее не жди. На полных парах наша троица влетела на второй этаж и… увидела Веру Петровну, мирно беседующую у окна с Владиком (так учителя звали нового физкультурника за глаза из-за его молодости). Юный Владислав Павлович только полгода назад закончил институт, и в него были влюблены многие старшеклассницы. Сашка облегченно перевел дух. Кажется, пронесло!
– Ребята, идите домой, – сказала Вера Петровна в ответ на наше «здравствуйте». – Урока не будет.
Мы распрощались с учителями и двинулись в раздевалку. Она, к счастью, оказалась открыта. Поправляя берет перед зеркалом, Светка грустно сказала:
– А Щукин, наверное, все еще в кабинете сидит. Не знает, как быть после того, что случилось на алгебре. Вот балбес-то!
– Да, теперь Ленечке надо меняться. Как раньше больше не получится: его не будут молча обходить и бояться. Но что ему делать, он, конечно, не знает. Для этого думать нужно, а Щука не умеет. Не привык, – добавила я.
Мы взяли сумки и пошли по коридору к выходу из школы. Внезапно воздух вокруг нас помутнел и как-то странно завибрировал. Опять над головами пронеслась птица, мы даже услышали ее щебет – но не успели разглядеть певунью. Вслед пичуге дунул налетевший откуда-то вихрь, и в нем, как в задрожавшем зеркале воды, мы с изумлением увидели мчащихся мимо Щуку, Мухина и Акимова. Все трое, пытаясь сопротивляться смерчу, хватались руками за стену и друг за друга. Они что-то орали, выпучив глаза, но в свисте ветра ничего не было слышно. А сверху на них строго взирала птичья голова на длинной голой шее, и трепались в вихрегромадные черные и белые перья. Мы, совершенно онемев, провожали глазами исчезающую вдали троицу вместе с неизвестной птицей. И тут что-то мощно встряхнуло нас, приподняло над полом и понесло, как пушинки, вслед за Щукиной компанией. Поток воздуха вырвал из наших рук сумки и гулко шмякнул их о стены. Мы едва успели схватиться за руки и покрепче зажмуриться, как окружающее исчезло в гудящей, плотно свернувшейся кольцами тьме…
2. «Итог полета был хороший»…
Я очнулась, словно от толчка. В лицо светило солнце, слабо дул ветерок, и… В общем, не хочется признаваться, но я боялась открыть глаза. А вдруг я… не знаю где? Ведь куда-то мы неслись, и это был не сон! Меня замутило от подступившего вплотную леденящего страха. Сердце гулко и часто колотилось в груди, я задыхалась от предчувствия чего-то ужасного, что обязательно произойдет, если я перестану притворяться беспомощной.
– Ир, вставай, хватит валяться, – послышался рядом голос Светки. – Прилетели уже.
Прилетели… Так и есть! Я покрепче зажмурилась, будто бы оставаясь в обмороке, чтобы успеть обдумать случившееся. И тут какая-то игла больно вонзилась мне в палец. Я подскочила и завопила, тряся рукой. Сброшенная на траву оса расправила крылышки, поднялась и, жужжа, улетела. Я в изнеможении плюхнулась опять на землю, рядом со Светкой и Сашкой, сочувственно глядящими на меня. Они сидели, прислонившись спинами к большому голубоватому камню странной формы
– Больно, Ир? – ласково спросила подружка. – Я знаю, они сильно кусаются, но ты не обращай внимания! Тогда быстрей пройдет.
У нее на щеке расплывалась царапина, а волосы были страшно растрепаны и напоминали пушинки большого кудрявого одуванчика. М-да, я, конечно, и сама выгляжу не лучше. Я торопливо пригладила голову, вздрогнув от снова кольнувшей боли в укушенном пальце. О, а что это с Сашкой? Он сидел, как-то неестественно вывернув ногу, и лицо у него было белое.
– Да уж ладно, – неуверенно протянула я. – Вам тоже не лучше, по – моему.
– Ну, я еще ничего. А вот Саня, похоже, ногу повредил, – вздохнула подружка.
– Приземлился, что ли, неудачно?
– Если бы! – буркнул Иноземцев. – А то…
– Может, расскажете толком? Что с нами произошло?
– Ну-у, – бодро начала Светка, – долетели мы, в общем, нормально…
Сашка при этих словах фыркнул и дрыгнул ногами, но сразу скривился от боли.
– Да чего там! – засмеялся он сквозь стиснутые зубы. – Полет прошел в заданном режиме, экипаж справился с поставленной задачей!
Скрипучий голос громко произнес сверху:
– Итог полета был хорошим,
Посадку сделали в лесу,
Где на сосне растут калоши
И фиги с маком на носу!
Мы сразу вскинули головы и обомлели: сверху, трепеща крыльями, зависла в воздухе черная птица. Ее силуэт в синеве неба казался просто огромным, и мы невольно пригнулись. Птица, подняв ветерок, совершила над нами круг и уселась на макушку высокого камня рядом. Светка и Сашка сразу же отползли от него подальше. Мы, как по команде, впились глазами в необыкновенное пернатое существо, не решаясь спросить вслух: «А это точно было или послышалось?» Потом вздохнули облегченно: птица оказалась обычным скворцом – довольно крупным, но вовсе не гигантским. Озорник невозмутимо чистил перышки, поглядывая на нас блестящим глазом. Первой нарушила молчание Светка:
– Скажите, пожалуйста, это… м-м… действительно Вы стихи читали?
Скворец взъерошил перья и прокаркал:
– Р-разумеется, я! А вы сомневаетесь?
– Но ведь птицы не говорят, – упрямо продолжала Ковалева. – Попугаи не в счет, они просто повторяют за людьми, не понимая слов!
– Ну, на этот счет я бы с вами поспор-рил, – заявил скворец. – Жаль, сейчас на это вр-ремени нет. Скажите, дор-рогие дети, а часто ли вы летаете над землей, вот как недавно? Люди пока не научились перемещаться по воздуху без специальных аппаратов. Тем не менее вы здесь, а не в школьном кор-ридор-ре.
Светка не нашлась что ответить и пожала плечами. Иноземцев заморгал.
– Вы пр-росто пытаетесь понять, что пр-роизошло, но не можете. А спр-росить об этом у какого-то глупого сквор-рца не хотите из гор-рдости. Верно? – насмешливо поинтересовалась вредная птица.
– А если и верно, то что? – пробурчал Иноземцев. – Мы же все-таки люди, а тут…
– А тут дур-рак пер-рнатый вас, как тепер-рь говор-рят, лечит, – ехидно прокомментировал скворец.
Мы невольно рассмеялись. Надо же, как точно все просек носатый оратор! Я решила вступить в разговор:
– Так, может быть, мы познакомимся, и… Вы нам объясните, куда мы попали?
– Наконец-то! – радостно завопила птица. – Хоть одна здр-равая мысль за весь р-разговор! Со знакомства-то и следует начинать вежливым собеседникам. Р-разрешите представиться: Кир-рилл.
Я чуть не хихикнула. Подумать только, какое обычное человеческое имя у чудо-птицы!… Внезапно мне ужасно захотелось схватиться за голову, зажмуриться и погромче закричать, чтобы стряхнуть наваждение. Мы, вполне нормальные люди, прилетели по воздуху неизвестно куда и, словно в сказке, беседуем с говорящим – да еще как говорящим! – скворцом, а он нас еще и манерам учит! Я с трудом взяла себя в руки и перевела дух. Встретившись глазами со Светкой, я успокоилась: у моей подружки вид был тоже неважный, а выражение лица кисло-вопросительное. Ну, понятно. Как можно было вытерпеть происходящее – с ее то чувством логики и умением все раскладывать по полочкам? Бедная Ковалева! Надо ее ободрить!
– Р-разреши, Светлана, напомнить одно мудр-рое высказывание из твоего любимого мультика, – опередил меня Кирилл. – Там один папа объясняет одной маме: «С ума поодиночке сходят. Это только гр-риппом все вместе болеют».
Ай да носатик! И ведь он прав! Мы с подружкой облегченно вздохнули, переглянувшись, – и Сашка тоже. Значит, и его мучили мысли о внезапно постигшем нас сумасшествии. Как же здорово, что нас трое! Но…
– Но откуда Вы знаете, как меня зовут и какой мой любимый мультик? – выпалила Светка.
– Я о вас, др-рузья мои, много чего знаю, – ответствовал Кирилл. – Иначе меня не назначили бы вашим гидом и консультантом в этой стр-ране.
– А в какой стране то? – вступила я наконец в разговор. – И еще – мне кажется, что Вы не очень-то кот.
Светка и Сашка изумленно посмотрели на меня. Но скворец – он сразу все понял! – залился скрипучим смехом и ответил именно так, как я и ожидала:
– Пр-риятно слышать, что Вы так вежливо обр-ращаетесь с котом.
Иноземцев, глядя на нас, постучал пальцем себя по лбу. Светка подозрительно спросила:
– С каким котом? Чего это вы понесли на вороных, как моя бабушка говорит?
– Ирина вам потом объяснит, что она имела в виду, – весело прочирикал Кирилл. – Не скрою, приятно было убедиться, что я не ошибся в ученице Костиной. Надеюсь, что и позже не разочаруюсь в ее сообразительности. А она вам, ребята, скоро очень понадобится!
– Зачем понадобится?! Какая сообразительность? – обалдело загудел Сашка. – Что ваще происходит?
Скворец расправил крылья, собираясь взмыть в воздух. Светка кинулась к нему и закричала:
– Эй, куда? Вас же назначили нам помогать! Не улетайте, пожалуйста! Что мы тут одни делать-то станем?
Кирилл вспорхнул в воздух и завис в нем, радостно восклицая:
– Сами, все сами, др-рузья мои! Я же, смею напомнить, не нянька, а только гид и консультант! Идите впер-ред, не бойтесь! И знайте: это огр-ромное везение – оказаться здесь! Значит, самое важное в вашей жизни еще не потер-ряно! А я пока больше ничего не могу сказать, кр-роме одного: стр-рана, в котор-рую вы попали, называется Нелживия!
Скворец взмыл в небо и скоро превратился в черную точку. Ничего себе название! И дальше-то что?!
3. Какие странные места!
Мы устало опустились на траву. Оказалось, все трое сбились в кучу, провожая Кирилла в полет. Даже Сашка незаметно для себя встал, забыв про больную ногу, и присоединился к нам. Зато теперь, когда и я, и мои друзья наконец уверились, что случившееся недавно – не сон и не бред сумасшедшего, наступила «минута вылупленных глаз», как потом, много позже, выразился Иноземцев – мы тогда как раз вспоминали дома у Светки наши Нелживинские приключения. Да, признаться честно, момент был тяжелый. Мы таращились друг на друга и не знали, что сказать. Хотелось закричать: «Не может быть!» – и проснуться… Но все понимали, что надеяться на подобное везение не стоит: мы совершенно точно попали в неизвестное место. И, главное, неизвестно зачем! Первой заговорила Светка:
– Какие будут мысли? Хватит головами дергать!
– Чего? – удивился Сашка. – Кто это дергает?
– Да мы! Не видел, что ли, бабусек во дворе? Ну, когда пенсионерки на лавочках до того раскипятятся, что у них даже слов нет от возмущения? Старушки только смотрят друг на друга, и головы у них мелко-мелко трясутся.
Сашка захохотал и показал большой палец в знак одобрения. Я тоже не сдержалась, громко фыркнула. Молодец моя подружка, вывела нас из ступора! Иноземцев объявил:
– Ну, у меня мыслей ваще нет! Это вы, Костина с Ковалевой, умные. А мне до вас, как до Китая пешком. Я ни бельмеса не понимаю, говорю прямо.
Друзья красноречиво уставились на меня. Интересное дело! Кажется, Сашка назвал тут умной не только не только Костину, но и…
– Ты не молчи, Ир! Не бычься, как моя бабушка говорит, – потребовала Светка. – Кое-что мы запросто можем уже сейчас узнать!
– А конкретно? – удивилась я.
– Костина, не хлопай ушами! Про какого кота вы с Кириллом говорили, мы не поняли? – объяснил Санек.
– А-а! – облегченно протянула я. – Ну, тут все просто. Приведенная цитата – из «Мастера и Маргариты» Михаила Булгакова. Эти слова говорит главный герой, Мастер, коту Бегемоту после бала у Сатаны…
– А ты и роман читала? – уважительно приподняла брови Светка.
– Так с котом он говорит или с бегемотом? – заинтересовался Иноземцев.
Пришлось отвечать сразу обоим:
– Нет, пока я его не читала. Хотя, конечно, пробовала, но мало что поняла. Мама сказала: и не надо – значит, еще рано. Просто эти реплики из романа, которыми обменялись мы со скворцом, обожают мои папа и мама. Они часто их говорят. Дело в том, что папа – Лев по гороскопу, и он всегда очень галантный, за мамой ухаживает, и все такое… Ну, а если папа, например, приходит с работы грустный и не проявляет к маме внимания, она его подзадоривает: «Знаешь, сегодня мне кажется почему-то, что вы не очень-то кот», – и они смеются, и папа целует маме руку…
– Значит тот, из романа, не очень-то кот, потому что бегемот? – допытывался Санек.
– Нет, не поэтому. Просто черное животное зовут так – Бегемот. А насчет остального мне папа объяснил. С кота в конце романа слезает шкура, и он оказывается худеньким юношей-демоном.
– О как! – покрутил головой Иноземцев. – И ты думаешь, что наш Кирилл…
– Да, я сразу поняла: слишком он умен для скворца, хотя порхает, и чирикает, и кар-ртавит. Да он и сам себя выдал – понял, что я его вычислила. Ответил мне словами того же Бегемота из романа. Ну, видели вы скворца, который читал бы книги?
– Да, ты права. Сейчас и людей-то таких немного, – Светка выразительно посмотрела на Иноземцева. – А уж чтобы птица…
Санек сразу раздулся от обиды и начал приподниматься над землей. Не хватало еще ссоры! Я быстро зачастила:
– Вы понимаете, гид только обликом скворец, а сам…
– Заколдованный принц, – насмешливо предположил Сашка.
Я отмахнулась:
– Да какой принц? Забыл, что за стихи он прочитал?
– А, ерундень-то? Про калоши на сосне? – засмеялся Иноземцев. – Полная лабуда!
– Понимаете, я не сразу вспомнила, откуда мне знакомы эти стишки. А теперь до меня дошло. У нас есть дома старая детская книжка, еще мамина. Не помню, как называется, я ее прочитала уже давно, года четыре назад. Там рассказывается, как дети заставили, кажется, робота сочинять стихи. И вот такие глупые они у него получились. Но дело сейчас не в том, что Кирилл прочитал нам эту веселую чепуху, хотя наверняка не зря, а со смыслом…
– А в чем, Костина? Не тяни ты! – возопил Иноземцев.
– Да в том, Саня, что если Кирилл – на самом деле человек, то он читал эту книжку. А во времена принцев не знали еще ни про полеты, ни про посадки космических кораблей в лесу или еще где-то. Значит, этот человек не может быть принцем, тем более заколдованным.
– Ну, ты сильна, Костина! – с притворным восхищением заявил Сашка. – И кто же он тогда?
– Пока не знаю, – мне было жаль разочаровывать друзей, но куда денешься! – И все-таки он мне кого-то напоминает, хотя не понимаю, кого…
Светка перебила нас;
