Серебряный. Отголоски Судьбы

– Даже больше, чем мы рассчитывали.

В подтверждении его слов часть стены возле самых гор рухнула, засыпая защитников камнями.

– Стихии словно с ума сошли! – лейтенант возбужденно взмахнул руками. – И землетрясение, и ураган, и пламя!

Нет, они мстили за обман. Димостэнис это понял, но он должен был защищать своих людей. И если потребовалось бы повторить, он сделал бы это снова, не раздумывая. Слишком большая ответственность лежала на нем, чтобы холить и лелеять свой открывшийся дар.

– Что прикажете делать дальше, сэй?

Дим огляделся вокруг. «Летуны», выписывая лихие виражи, расстреливали из арбалетов противника. Каждый болт находил свою цель. Благо мишеней внизу было предостаточно.

– Продолжайте в том же духе. Единственное, лейтенант, если увидите угрозу на досягаемой для обстрела высоте, не рискуйте понапрасну. Поднимайтесь вверх и уходите, – и, видя, как упрямо сверкнули глаза Стэла, добавил: – это приказ. Грегори, вы сами сказали, что одно из преимуществ нашего войска – возможность вести бой с воздуха.

– Наше преимущество вы и то, что вы умеет творить со стихиями, – тихо произнес «летун».

Димостэнис резко обернулся, не сумев сдержать эмоции. Сколько аров он слышал совсем другие слова.

– С вашим появлением в Эшдаре все пошло по-другому.

– Наше превосходство в том, что мы защищаем свои дома и свою землю. И, кстати, это еще не победа.

С этими словами он спикировал вниз, уводя ярха в самую гущу событий. Оказавшись над самой землей, Димостэнис спрыгнул, отпустив Хоруна набираться сил и залечивать раны.

Противник уже успел прийти в себя и сейчас на месте разрушенной крепости развернулся беспощадный бой. Обе стороны дрались яростно, со злобной решимостью. В клубах пыли и гари мелькали ожесточенные лица и гневно сверкающие глаза. Звон мечей, глухой стук таранов, предсмертные и торжествующие крики. Все смешалось в единый клубок боли, отчаяния, смерти.

Дим принял первого выскочившего на него врага на острие меча. Осел другой, держась за вспоротый живот, еще один замер, хватаясь за страшную рану на шее. Мастер боя подхватил с земли еще один более короткий клинок, усиливая смертоносность своих атак.

Теперь уже два меча в его руках сплетали в воздухе разрушительный узор, неся смерть всему, до чего могли дотянуться. Клинки то зависали в воздухе, выбирая цель, то обрушивались вниз, скользили вбок, разбрызгивая теплую кровь мятежников.

Нескончаемые сэты криков, боли, страха, ненависти и жестокости. Ладони скользили по мокрым от крови рукоятям мечей. Кровь заливала глаза, сердце, душу. Казалось, что даже снег уже никогда не будет белоснежным.

Среди пелены этого кровавого безумия мелькнуло знакомое лицо.

Виррон Диксеритти.

Вот кто развязал эту бойню. Тварь.

Дим резко крутанулся вокруг себя, меняя направление своего движения. Он сам будет сдирать с него кожу, полоску за полоской пока тот не скажет, зачем ему это надо, и кто стоит за ним.

Диксеритти тоже увидел его, обнажил зубы в хищном оскале и ринулся на встречу. В одной его руке сверкал обоюдоострый длинный клинок, во второй он зажимал секиру. Со звоном скрестились мечи. Сила удара, наполненная ненавистью, была такова, что оба отскочили назад, злобно глядя друг на друга.

– Я убью тебя, шакт, – прохрипел Диксеритти, – как ты привык это делать.

– Попробуй, мразь.

Виррон яростно бросился вперед, занося секиру и держа меч на уровне пояса. Дим уклонился от топора, отбил атаку клинка собственным мечом. Диксеритти более массивный и тяжелый, выше на полголовы, сжав зубы и неутомимо работая руками, наседал на своего врага. Однако, как бы ни был он быстр и силен, его клинки всегда встречали лишь сталь противника, высекая яростные искры. Более проворный и стремительный, тот приседал, изворачивался, нырял в сторону, уклоняясь от страшных ударов меча, жаждущего его крови.

Диксеритти разъяренный своими неудачами обрушивал шквал ударов на словно танцующего противника. Наконец тот поскользнулся на мокрой от крови земле и сбился с темпа. Виррон не замедлил воспользоваться неудачей врага и, сократив дистанцию между ними, размахнулся секирой, слишком поздно заметив насмешку в серебристых глазах. Дим упруго, словно сжатая пружина, распрямился, с хрустом врезая крестовину меча ему в челюсть. Голова Диксеритти резко мотнулась назад, а в следующее мгновение он потерял секиру вместе с двумя пальцами. Зарычал от боли, но сразу сильный удар ногой в живот заставил его отступить назад, потом еще один по лицу, по голове, по груди. Он выронил меч из ослабевших пальцев, упал на колени, склоняя голову и подставляя шею под последний удар меча.

Дим пнул его ногой в плечо, повалив на землю лицом вниз. Прыгнул сверху, жестко схватил за волосы, прижимая к земле.

– Хотел крови шактов, тварь? – злобно прошипел он на самое ухо. – На! Глотай! Жри! – он давил сильнее и сильнее, пока не почувствовал конвульсии удушья и ослабил хватку, поднимая лицо врага и давая сделать ему глоток воздуха. – Вашей крови, смертный, пролилось не меньше. Я надеюсь, ты хоть счастлив? Потому что это будут твои последние мены радости.

И снова ткнул носом в расползающуюся грязь.

– Или ты убиваешь просто так? Может ради удовольствия?

– Ты – убийца, – прохрипел Виррон, когда одаренный вновь поднял ему голову, давая хлебнуть глоток ускользающей жизни, – убиваешь невинных…

Дим не дал ему договорить, вновь припечатав к земле. Уже не зная, хочет ли он отпускать.

– Ты мне все расскажешь, – он поднялся на ноги, так же за волосы, поднимая свою жертву, – будешь говорить и умолять, чтобы я тебя слушал.

Невидимая волна подняла его воздух и отбросила назад. От удара о землю потемнело в глазах, и он почти потерял сознание. Очнулся. Поднялся на колени, сплевывая кровь с разбитых губ.

Над головой раздался лязг металла. Он повернулся, увидев нескольких защитников крепости, скрестивших мечи с мятежниками, давая ему время прийти в себя. Димостэнис протянул руку, нащупывая выпавшее оружие. Поднялся на ноги, шатаясь из стороны в сторону.

Он видел, как Диксеритти подняли с земли и понесли к скалам.

– Нет, – прохрипел он, делая шаг вперед, – нет, нет, нет! Он мне нужен!

Чья-то рука схватила его за рукав куртки.

– Сэй, они тащат нас за собой. Скорее всего, там ловушка.

– Дарис, они пользовались во время боя силой Шакти? – тяжело дыша, Димостэнис оперся на крестовину меча, воткнутого в землю.

– Нет, – тот покачал головой, – в самом начале наши использовали силовые формулы, но здесь все выжжено.

– Командуйте отступление, капитан. У них полные сил шакты, они нас сотрут в порошок. К тому же мы свою миссию выполнили.

Дарис повернулся к рядом стоящему сотнику, транслируя приказ. Тот кивнул и побежал дальше, передавая распоряжение начальства. Воины, огрызаясь от уже не столь яростных атак врага, стали выстраиваться ровными рядами. Первыми отходила легкая маневренная пехота, следом лучники, их прикрывали хорошо защищенные воины, закрытые тяжелыми щитами.

Мятежники остановились у разрушенной стены. Измотанные и обессиленные они не решались преследовать более сильного врага.

Упругая волна, переливающаяся всеми цветами стихий, ударила в самый центр шеренг. Первые отряды отбросило назад под ноги вторым. Полетели деревянные щепы от раздробленных щитов. Тяжеловесные воины, закованные в железо, не смогли подняться быстро и почти два десятка энергетических копий, врезавшись в самую гущу свалки, легко нашли своих жертв.

За первой пришла вторая волна, а за ней новый залп копий.

Димостэнис в беспомощном отчаянии смотрел, как за несколько мен было уничтожено почти полсотни его людей.

– Все, у кого осталось хоть немного силы Шакти на первые линии, – кричал он, выставляя щит, переплетая его с линиями формул уже подоспевших шактов.

В самом начале боя защитники Эшдара довольно активно использовали свой дар, внося смятение в ряды врага. Теперь обессиленные они не могли дать достойный отпор. Третью волну отбили. Однако Димостэнис понимал, что их сил не хватит, чтобы прикрыть отход всей армии.

Тем более все нападающие шакты были проводниками. Иланди видел, как они ловко манипулируя силами стихий, используют их напрямую, не транслируя в хьярт. От того их плетения создавались так быстро и были столь разрушительны.

– Ставить щиты! – орал капитан Дарис. – Не паниковать! Отступать, как было запланировано.

Арбалетный болт, словно ангел смерти, спикировавший с небес, ударился о защиту одаренного мятежника и упал на землю. Следом целый ливень болтов и стрел обрушился на врага.

«Летуны», ставшие бесполезными на время рукопашного боя, когда уже было не отличить, где свои, где чужие, сейчас кружили над головами противника, спасая от неминуемого разгрома своих боевых товарищей.

За болтами посыпались камни. Врагу пришлось разделиться на несколько частей. Одни все так же сыпали формулами по отходящему войску, другие пыталась достать кружащих в небе ярхов и их наездников. Однако те постоянно находясь в открытом небе, где силы стихий были легкодоступны, могли отбивать их атаки и наносить ответные удары.

Наконец мятежники не выдержали. Потеряв большую часть своих одаренных, они стали отступать под защиту гор.

Один из «летунов» спустился вниз, паря у самой земли.

– Сэй, нам лететь за ними? Или страховать ваше возвращение в крепость?

Димостэнис покачал головой.

– Контролируйте ситуацию и возвращайтесь в Эшдар.

Изнеможенные, покрытые копотью, грязью и кровью воины дошли до ворот крепости, навсегда оставляя за ее пределами своих боевых друзей. И все же они знали, что возвращаются с победой.

Глава 25

После возвращения за стены Эшдара с выполненной задачей, репутация главнокомандующего среди защитников крепости сильно возросла. Даже самые старшие и опытные воины оценили его замысел по разрушению стены, продуманный отвлекающий маневр, тактику нападения и конечно же то что, по их мнению, он сотворил со стихиями, непосредственное участие в битве. Теперь в глазах людей он видел готовность идти за ним, не только потому что его считали ставленником императора, навязанного им, а потому что он доказал, что имеет на это право.

Несомненно, это была одна из его самых важных личных побед.

Защитники Эшдара в общем потеряли на поле боя немногим больше двух тысяч воинов и еще несколько сотен серьезно раненых, не говоря уже о многочисленных порезах, ссадинах, ушибах. Обитель была переполнена, целители работали изо всех своих возможностей, почти не отдыхая. Солдаты наспех латали свои покореженные в бою доспехи и выправляли оружие. Нельзя было дать противнику опомниться и уж тем более дать ему дождаться подкрепления.

Лишенные стены и большей части крепости, которая защищала их не только от врагов, но и от студеных ветров и морозов Мерзлых Земель, мятежники стали уязвимыми. Имперцы же уставшие и потерявшие добрую часть своих воинов имели ощутимое преимущество в виде теплых казарм и хороших запасов провизии.

Димостэнис проводил сэты на стенах крепости, нетерпеливо смотря вдаль, туда, где затаился враг. Перед его войском стояла нелегкая задача: они должны были уничтожить противника, захватить его оружие, занять важные стратегические точки по берегу моря и не позволить основным силам врага совершить высадку.

Стук в дверь поднял Димостэниса посреди ночи. На пороге стоял Кладис весь всклоченный, в разорванной одежде, окровавленный. На руке явно наспех сделанная повязка.

– Наш разведывательный отряд попал в засаду у самой границы моря. Лейтенант Стэл погиб и еще семеро «летунов».

Дим словно получил удар под дых. Потемнело в глазах. Он отвернулся к окну, справляясь со своими эмоциями.

Не успели.

Все Дьяволы Бездны!

– Наш отряд, состоящий из десяти человек, вылетел на разведку, – докладывал Кладис через десять мен на общем офицерском сборе. – Мы увидели их корабли и высадку солдат на лед. Подлетели ближе, чтобы получить более точные данные, но нас уже ждали. Сначала нас оглушили боевыми плетениями, а потом стали расстреливать из этих жутких баллист. Точно таких, что мы уничтожили в горах.

– Они привезли еще оружие?

– Да. Тараны, камнеметы, требушеты, они готовятся штурмовать нашу крепость.

– Сколько солдат прибыло в подкрепление?

Кладис слегка помедлил с ответом.

– Тринадцать, может пятнадцать тысяч.

По комнате прокатился единый вздох изумления и отчаяния. Дим облокотился на стол, уткнув лицо в ладони.

– Где объединенные войска империи? – в полной тишине сорвавшийся на визг голос коменданта прозвучал, как удар хлыста. – Они должны были уже подойти!

Димостэнис медленно поднял на него глаза.

– Если вы заметили, кир Ларионтэ, я тоже здесь с вами, – процедил он сквозь зубы, едва сдерживая бешенство, – но, если вас так интересует этот вопрос, вы можете одолжить у кого-нибудь из парней ярха и слетать, спросить лично его величество, а еще лучше Совет Пяти. Мы с удовольствием выслушаем вас, когда вы принесете ответ!

Дим выдохнул, обвел взглядом притихших людей.

– Погода портится, скоро начнется сезон дождей и в других квотах, его дыхание уже ощущается во многих городах Астрэйелля, – снова произнес Кладис, – на дорогах месиво. А ближе к северу лед. Армии трудно передвигаться стремительно в таких условиях.

– Я уверен в этом, – глухо произнес Иланди, – наша задача – дождаться подмоги и не сдать крепость. Потому что мятежники не остановятся. Если мы уступим, они пойдут дальше и будут убивать жителей империи. Чтобы не случилось с объединенными войсками, Эшдар – наш рубеж, и мы должны его удержать. Хотя бы для того, чтобы выиграть время и дать собраться основным силам.

Он слушал звук собственного голоса и не верил ни единому своему слову. Не верил, потому что знал – все они лживы от первого до последнего.

На самом выходе из южной квоты объединенной армии Иланди и Пантерри перегородили дорогу армии остальных Великих Домов. Сейчас, когда их помощь была необходима здесь, когда подданных его величества убивали на северных границах, а всей империи грозила война с внешним врагом, Совет Пяти решил развязать междоусобную войну.

Глава тайной службы прошлой ночью получил долгожданный ответ на послание от своего первого помощника.

Их бросили и предали. Теперь они единственная сила, которая должна остановить беду, пришедшую со стороны льдов. Надежда была лишь на императора, что тот сможет образумить советников и те вспомнят о своем прямом долге перед империей.

– Сколько у нас есть времени на подготовку?

– Сэта два, – вынес приговор «летун», – не думаю, что больше.

Димостэнис стоял за одним из зубцов стены, еров в шестидесяти от огромных башен надвратных ворот.

– Приготовиться! – гаркнул он, наводя арбалет на накатывающую серую волну.

Воины вскинули арбалеты. Защитники центральной стены под его личным командованием.

Сухо треснула, распрямилась тетива арбалета. Стальной болт ушел в гущу несущейся массы противника. Дим никогда не любил это оружие, из десяти выстрелов он попадал в десятку в лучшем случае восемь раз, но сейчас даже не надо было целиться.

Рой стальных собратьев улетели вслед за первым. Слева от Дима заработал камнемет.

Огромная глыба зависла в воздухе прямо над ними, врезавшись в монолит энергетической стены. Шакты державшие защитное поле дрогнули, но выстояли. Долго им не сдержать такой напор, но пока все полны сил.

– Приготовиться! – Дим чуть повернулся к стоящим сзади на небольшом возвышении лучникам.

Яростная песнь луков унеслась далеко за стены вместе с разящими врага стрелами.

Димостэнис вновь вставил болт в направляющий паз. Щелчки арбалетов и звонкое пение луков сплелись в единый глас. Наскакивая друг на друга, смешиваясь в едином порыве поразить цель, болты со стрелами полетели в черную движущуюся массу.

Пока арбалетчики, спрятавшись за щиты, перезаряжали свое оружие, лучники продолжали разить врага, уже не дожидаясь командного возгласа командира.

На бастионы Эшдара продолжали лететь камни. Шакты державшие оборону, растратив свои силы, отступили за спины лучников, беря в руки оружие. На их место встали новые одаренные, с уже заготовленными плетениями защиты.

Мятежники же не спешили выставлять своих шактов, методично закидывая крепость огромными глыбами. Первые отряды с лестницами и веревками, подбадривая себя воинственными криками, пошли на приступ. Их встретили снарядами башенных камнеметов. Атакующих уже подпирала вторая волна, захлестывая раненных и убитых.

Из бойниц башен потекли потоки раскаленного масла. Крики и стоны обожженных людей тонули в шуме битвы. Защитники продолжали обрушивать на головы осаждающих град камней и стрел. Энергетические формулы рушили порядок врага, внося в их строй хаос и неразбериху. На стену взлетели стальные крючья, потянулись лестницы.

– Сбивайте крючья! Не давайте им пробиться сюда! – громыхал голос капитана Дариса, командующего обороной западной части стены.

На стену уже лезли первые мятежники. Их яростно встречали выстрелами в упор. Димостэнис отбросил арбалет, обнажая меч. Бой кипел по всему периметру стены. Защитники теснили, успевших прорваться наверх врагов, скидывая их вниз. Ценой огромных потерь сбрасывали крючья, рубили веревки, освобождали лестницы.

Через какое-то время стена вновь стала пустой. Лишь защитники продолжали поливать отступающего противника ливнем стрел и болтов. С той стороны стены послышался сигнальный глас рожка. Темная масса откатывала назад.

Отбились.

Последние лучи Таллы ушли за небосвод.

Люди без сил валились на землю, рядом с телами убитых товарищей. Димостэнис дрожащими от усталости руками вложил меч в ножны.

Отбились. Сколько сэтов у них есть, прежде чем враг пойдет на новый приступ?

– Сэй, ваша очередь отдыхать, – к нему подошел Дарис. Его лицо пересекал жуткий шрам, тянущийся ото лба, через пустую глазницу и заканчивавшийся у самого подбородка.

– Нет, – Дим покачал головой, – я буду здесь. Скажите, тому, кто должен после меня.

– Нет, – подражая его тону и жесту, парировал капитан, – все отказались. Мы не хотим, чтобы вы схлопотали стрелу или болт, только потому что у вас уже начнет троиться в глазах от усталости. К тому же все ждут своей очереди и, если вы застопорите процесс, отдыхать не будет никто.

Димостэнис улыбнулся кончиками губ.

– Вы меня убедили. Только если в эти сэты начнется атака…

– Без вас никак, – заверил капитан.

Можно подумать, что в этой обстановке можно спать. Пусть даже сна, настоящего крепкого, в котором восстанавливаются силы и обновляются процессы организма, не было уже Бездна знает сколько времени.

Дим упал на кровать, запустив руку под подушку. Только ради этого он пришел сюда. Пальцы нащупали гладкую поверхность шелка. Извлек на свет маленький мешочек, перетянутой серебристой тесьмой.

… – Так тебе легче будет ощущать, что я рядом…

– Всегда, – несмотря ни на что, губы сложились в счастливую улыбку.

Даже там, где возможно этого и не надо было бы. Там, где смерть, жестокость, ненависть. Там, где нет места золотистым ангелам. Однако ее незримое присутствие хранило его. И он это знал. Так как больше было нечему.

… – Где бы ты ни был и чтобы ты не делал, всегда помни, что у тебя есть я. Что я жду и молюсь за тебя Богам…

Димостэнис вытащил золотистую прядь, нежно проведя пальцами по всей ее длине, аккуратно намотал на пальцы. Лег на спину, устраиваясь удобнее. Закрыл глаза.

Может все же попытаться. Пусть даже на несколько мен нырнуть, упасть, провалиться в царство голубых цветов и зеркальных озер. Еще раз увидеть златовласого ангела. Кто знает, будет ли у него еще такая возможность…

…Воздух, пропитанный запахами морской воды, песка, водорослей. Чистое, сильное небо. Такое невозможно голубое. Лучи дневного светила лениво прятались за склоны гор. Смех, визги детей, неспешные разговоры, расслабленные движения. Море по-прежнему, словно игривый щенок ластится у ног. Нет ни сил, ни желания прерывать эту пусть даже несколько затянувшуюся негу.

Слегка удивляет отсутствие чаек над водой.

Земля подпрыгнула и больно ударила в спину. Гигантский оползень, поднимая тучи пыли и камней на своем пути, начал бег по склону горы, обрушившись в воды залива. Море вздыбилось. Грозно восстало, поднялось, напитываясь силой. Огромная волна, разгоняясь, неслась, набирая скорость, сметая все, что попадалось ей на пути: лесные покровы высоких скал, дома, постройки, судна.

Там, где только что нежный послушный зверек ласково лизал ступни, поднялась разгневанная стихия. Закрыла небо, лишая возможности любоваться бескрайней синевой. Замерла, давая на короткий миг осознать всю ничтожность застывших перед ней, и со всей своей величественной, бесспорной, губительной мощью обрушилась на сушу…

– Кладис! – Дим быстрыми шагами зашел в казарму, где отдыхали «летуны», ожидая начала очередной атаки. – Возьмите еще одного воина, на ярхов и за мной. Быстро! Сейчас же!

Объяснять времени не было. Да и что он мог объяснить? Его колотило. Так ощутимо, что приходилось стискивать челюсти, чтобы клацанье зубов не было слышно окружающим.

Он все время видел перед собой ту девушку, застывшую в толще льда и стену воды, обрушивающуюся на беззащитных людей, которым негде было искать спасения.

– Поднимаемся как можно выше, – Дим сидел на Хоруне на одной из еще уцелевших башен крепости, – чтобы нас не достали. Нам надо добраться до скал, а потом в Мерзлые Земли.

Не слушая, что ему ответят, он натянул поводья и взмыл вверх. Их заметили снизу. В лагере противника началось волнение, пришли в движение большие стационарные камнеметы. Однако следуя приказу командира, все устремились в небо, туда, где они были недоступны любым видам оружия. До скалы добрались быстро, нашли ровную площадку, на которую могли встать ярхи, приземлились.

Димостэнис остался в воздухе.

– Я вниз, – он махнул рукой в сторону заснеженной долины. – Вы остаетесь здесь и наблюдаете. Как только увидите изменения, летите назад в крепость, предупредите остальных. Они должны быть готовы.

– К чему? – Кладис расширенными от изумления глазами смотрел на командира.

– Я не сказал задавать вопросы! – вызверился Дим. Нервы не выдержали. Здесь в этом месте стало еще труднее. Невероятная тяжесть придавливала к земле. Рев, накатывающей волны словно прорезался сквозь гущу снега. – Вы должны исполнять приказы, воины!

Он зло дернул поводья и ярх начал спускаться вниз.

Дим не представлял, что он должен сделать. В новом сне-видении он видел спасение для своих людей. Его он и искал. Димостэнис упал на колени в снег, быстро разгребая его руками, пытаясь найти подтверждение своей догадке.

Наконец пальцы наткнулись на что-то твердое. Он стал работать руками еще быстрее, пока не расчистил от снега площадку довольно приличных размеров. Поднялся на ноги, переступил насыпи сугробов, которые сам только что накидал и очутился в царстве прозрачного, чуть голубоватого льда. Сбросил перчатки, снял куртку. Временами ему казалось, что он еще не проснулся. Все те же тягучие движения, непонимание того, что происходит и что он делает. Зачем он это делает. Словно кто-то или что-то тянуло его, заставляло совершать эти поступки. А у него никак не находилось сил, чтобы сбросить с себя узы этого вязкого плена.

… водяное покрывало удерживало своих пленников более тридцати мен. И когда откатилось, не осталось ничего и никого, кто еще мог бы отстоять свои права на жизнь. Земля покрылась огромными трещинами, грохочущие волны грозно бились о подножия гор, наскакивая, обрезаясь об острые камни, отступая назад, отвоевывая территорию, отстаивая свое превосходство.

Это была всего лишь первая волна. Начало. Мир приступил к своему обновлению. Здесь не было места ничего старому. Планета сдвинулась со своего обычного маршрута.

Опоры неба рушились. Земля была потрясена до самого своего основания. Сдвигались полюса и раскалывались материки. Солнце и звезды переместились.

Над планетой взошло новое светило…

Глава 26

Димостэнис чувствовал холод. Он слегка пошевелил замерзшими пальцами рук и несколько раз с силой сжал их, разгоняя кровь. Открыл глаза и огляделся вокруг. Он лежал на кровати в комнате, похожей на одно из жилых помещений Эшдара. В камине горел огонь. Дим досадливо поморщился – он не почувствовал стихию. Встал, скидывая с себя несколько тяжелых одеял. Холод сильнее сжал свои объятия. Димостэнис поежился, пытаясь выставить хоть какое-то энергетическое поле вокруг себя – согреться.

В холостую.

Оставил попытки на потом. Дошел до окна. Пред ним лежала бесконечная снежная гладь. Эту картину все последние дни он наблюдал, находясь на башне надвратных ворот. Самих ворот не было. Впрочем, как и стены. Лишь камни, разбросанные по всему периметру двора и следы от костров.