скачать книгу бесплатно
– Невесело… Так выглядит мечта?
– «Служба доставки» не разбирается с эмоциями. Не нравится – пишите жалобы.
– Вот я и миллионер! – воскликнул Остап с веселым удивлением. – Сбылись мечты идиота!
Остап вдруг опечалился. Его поразила обыденность обстановки, ему показалось странным, что мир не переменился сию же секунду и что ничего, решительно ничего не произошло вокруг[10 - Илья Ильф, Евгений Петров. «Золотой теленок».].
В случае недовольства жизнью, Остап советовал жаловаться в Лигу сексуальных реформ.
События происходят по лучшему сценарию. Чем лучше сценарий, тем больше разочарование. Желания ненасытны по природе: всегда хочется большего. Сегодня – больше, чем прежде. Ослик умирает от голода между двух стогов сена. Проблема выбора мучительна.
Отдельные наблюдатели говорят:
– Каждый человек получает необходимое.
Школьная библиотека исправно выдает учебники, только вот учиться лень: сегодня больше, чем прежде.
***
Время включает «эффект старого вина», которое чем дольше хранится, тем становится лучше.
Однако, если прочитать текст, набранный мелким шрифтом на этикетке с обратной стороны бутылки, то в лабиринте слов появляется консервант: вещество, связанное с серой.
Консервант добавляют по той причине, что вино – живая субстанция. Большинство вин не хранится десятилетиями и со временем портится, постепенно превращаясь в уксус. Уксус полезен в хозяйстве, но вино ценят больше. Вино дороже уксуса.
Причем тут вино?
«Point – мысль» такая: наблюдаем за миром, загружаем вино наблюдений в погреб сознания, ожидаем получить коллекционную бутылку. Коллекционное вино дорого стоит. Цена «Шато Икем» или «Шато Петрюс» начинается с двух тысяч евро за бутылку, но платят и больше. Зависит от года, урожая и розы ветров.
У «Шато Икем» сладковатый вкус, как и положено материальному маркеру «dolce vita – сладкой жизни». Маркетологи отмечают, что российский потребитель тяготеет к сладкому спектру вкусов. Это – голос наших азиатских предков, в сторону которых смотрит левая голова двуглавого орла. Или мы просто заедаем стрессы сладким. В жизни хватает стрессов.
Молодое вино недорогое, сильно бьет в голову и дает энергию, которая появляется при условии столкновения противоречий.
Дорогое вино не получить технологией «искусственного старения». Как стало бы здорово, если все и сразу, и без последствий.
Время преодолевает пространства. Это происходит с удручающей неизбежностью. Время прошло, бутылку открыли внутри – уксус. Получили не то, что задумали.
Уксус – тоже хорошо, но он – не вино. Мы не рабы, рабы не мы.
Вопрос о «высокой классности» не однозначен. Кислое и сладкое находит поклонников. Любители уксуса ценят превышение «нормы» этого ингредиента. Идея «нормы» отражена в анекдоте про «среднюю температуру по больнице».
Больница. Один пациент бьется в горячке, другой уже околел. Средняя температура – в норме.
Разговоры о вине, уксусе и человеческой памяти, навивают воспоминания о прошлом… «Дела давно минувших дней, / Преданья старины глубокой»[11 - А. С. Пушкин. «Руслан и Людмила».].
***
Жизнь просыпается весной, но новый год отмечают, когда природа заснула в зимней спячке. В этом присутствует некоторая нелогичность.
Китайцы называют новый год «Праздником весны». «Новая жизнь» и «весна» более совместимы, чем «новое» и «зима».
Китайцы стремятся к балансу, чтобы капельки «Инь» и «Ян» объединялись, и жизнь протекала в гармонии. Пик весны – весеннее равноденствие. Светлый день уравнивается с темной ночью, и возникает тот волшебный миг, к которому обращается доктор Фауст:
– Остановись, мгновение, ты прекрасно!
Россия живет под «двойной звездой», один луч которой обращен на Восток, а другой – на Запад. Северный луч смотрит вверх, два южных – вниз. Запад заточен под идею линейного роста, прогресса, борьбы за светлое будущее и преодоление трудностей. День зимнего солнцестояния – символ «преодоления»: «темные силы», казалось бы, окончательно поглотили свет, но в последний момент отступают, и светлый день начинает рост. «Новая жизнь» пробивается через «лед» старых форм. Празднование нового года в декабре обретает логику. Логика обнаруживается в любой последовательности событий.
Весной люди оживают. В воздухе появляется невидимый вирус, поражающее действие которого усиливается по «возрастному признаку».
Массовыми жертвами весеннего микроба становятся юноши и девушки, которым начинает грезиться любовь. Любовь вспыхивает и в другое время года, и «любви все возрасты покорны». Это опять вездесущий Пушкин.
Отдельная категория весенних «жертв» – те, кому исполняется 17 лет. Юноши и девушки окончили школу и думают, куда пойти учиться.
Массовое не значит одинаковое. Даже стрелки—снайперы с большим опытом допускают при стрельбе рассеивание. Да что там говорить, в подшипнике – нет одинаковых шариков. Это известно из практики и «кривой Гаусса», которая показывают картинку «нормального распределения».
«Нормальное распределение» подразумевает, что в массовом явлении 70% значений стремится к «средней температуре по больнице». Пятнадцать процентов пациентов бьются в горячке, еще пятнадцати процентам уже никто не поможет, 70% в состоянии клинического здоровья. Пятнадцать процентов учеников – отличники, ботаники—очкарики, над которыми издеваются двоечники в количестве – тоже 15% учащихся. Семидесяти процентам участников – все равно.
Каждый человек безразличен семидесяти процентам знакомых. У него 15% друзей, и 15% врагов.
Не грустите, если встречаете недоброжелателей. Найдутся люди, которые ценят вас и относятся настолько дружелюбно, что в сознании невольно вспыхивает слово «любовь».
Среди молодых людей, пораженных весенним вирусом, помимо семнадцатилетних, встречаются восемнадцатилетние, девятнадцатилетние и даже те, кому за двадцать. В строгом соответствии с «нормальным распределением», – возраст участников убывает по мере удаления от окончания средней школы.
Ломоносов пошел учиться в университет девятнадцатилетним юношей. Будущий гений российской науки поднимался каланчей над последней партой, пока младшие однокашники корпели над теми же предметами.
Ломоносова обучил грамоте дьячок местной церкви, затерявшейся в лесах под Архангельском. В четырнадцать лет юный помор грамотно и чётко писал.
В декабре 1730 года Ломоносов отправился вместе с рыбным караваном в Москву. Будущий учёный тайно покинул дом ночью, ни с кем не простился.
Чтобы поступить в школу, Ломоносов подделал документы и выдал себя «за сына холмогорского дворянина». Зов знаний непреодолим, тяга к знанием – зла. Охота пуще неволи.
Желание продолжить учебу в университете менее универсально, чем родительская идея «получить высшее образование», чтобы «был диплом».
У родителей и молодых людей возникает зуд, волнение и нетерпение. Терзают вопросы:
– Где учиться?
– В каком институте?
– Какой университет престижнее?
– Какой университет лучше для будущей карьеры?
Иногда волнуются родители, а чадам все равно. Так было и раньше, а в современных условиях встречается даже чаще. Необходимость и полезность образования поставлена под сомнение. Механизм передачи знаний пересматривается, чуть ли не каждый год. Все немного смешалось «в доме Облонских»[12 - «Все смешалось в доме Облонских». Фраза из романа Л. Н. Толстого «Анна Каренина».] российского образования.
Это удручает, но Мао Цзэдун говорил:
– Пусть расцветает сто цветов, пусть соперничает сто школ.
Путь проб и ошибок не подразумевает альтернативы. Пока не попробуешь, не поймешь.
Впрочем, «расцвет ста школ» закончился «Культурной революцией». Интеллигентов отправили на перевоспитание в деревню. Все, что не делается – к лучшему?
Китай наэкспериментировался и теперь теснит Америку с передовых позиций. Россия только еще втягиваемся в период экспериментаторства. Это тоже, наверняка, аукнется каким-нибудь преимуществом. Люди получают больше, чем отдают. Закачиваем энергию в улучшения, получаем результат. Действие закона сохранения энергии универсально. Об этом нам Михайло Ломоносов рассказал:
– Если где-то что-то убудет, то где-то что-то присовокупится.
– Вот только жизнь эту прекрасную уж не видать ни мне, ни тебе, – писал поэт Некрасов[13 - Стихотворение «Железная дорога»: «Жаль только – жить в эту пору прекрасную, уж не придется – ни мне, ни тебе».]. Помимо прочих «уроков» он показал, что поэты не грешат оптимизмом. Впрочем, поэтам – виднее.
– Да, я художник, да я вижу мир другими глазами, так давайте спорить![14 - Илья Ильф, Евгений Петров. «Двенадцать стульев».] – говорил Остап Бендер.
Ценность образования подвергается обоснованному сомнению по той простой причине, что троечники руководят отличниками, а отличники работают на троечников. На эту тему Роберт Кийосаки даже книжку написал: «Почему отличники работают на троечников».
Да, что там книга. В бизнес-школе Гарвардского университета рассказывают забавный анекдот.
К студентам-новобранцам, счастливым и радостным, обращается профессор:
– Поздравляю с поступлением в Harvard Business School, – говорит профессор и продолжает. – Лучшие ученики школы станут эффективными менеджерами.
Профессор делает паузу, чтобы слушатели поняли значение сказанного.
– Те, кто станет успевать так себе, – станут корпоративными директорами, – продолжает профессор.
И затем, без паузы, на одном выдохе:
– Завидую тем, кто бросит школу, станет владельцем бизнеса и наймет наших выпускников – менеджерами и директорами.
– Wall Street – интересная улица, куда люди на Роллс-ройсах приезжают спросить, что делать с деньгами у тех, кто приехал на работу на метро, – говорят американские циники. «По жизни» так и получается.
Заглядывая в омут знаний, помните о чертях, которые там водятся. Вероятность наткнуться на них – значительно выше нуля. Впрочем, «если бы молодость знала, если б старость могла»[15 - Авторство этих слов приписывают французскому писателю 16 века Анри Этьену: «Si jeunesse savait, si vieillesse pouvait». Идея «энергичной старости» и «мудрой молодости» не теряет популярности. Расул Гамзатов: «Ах, если бы нам, как юным, мочь. / Ах, если бы им, как старым, знать».].
***
Молодых людей, поступающих в высшие учебные заведения, называют абитуриентами. Иногда абитуриенты делают неправильные выводы о соотношении причин и следствий, понимая под «причиной» обучение в институте, а под «следствием» – жизнь, которая наступит после выпуска.
Ни у кого нет точных сведений о том, что будет. У абитуриентов нет времени на критическое сопоставление своих фантазий с опытом предшественников.
– Полководцы готовятся к прошлым битвам, – говорят абитуриенты. – Будущее не повторяет прошлое.
Мало кто учится на ошибках других. Большинство предпочитает совершать ошибки самостоятельно, так учиться дольше, но интереснее. Нет худа без добра: это стимулирует Эго и чувство «частной собственности» над собой. Мы в ответе за себя и перед собой.
Промахи помогают приобрести опыт, накапливаемый «научным методом тыка». Другого метода приобретения полезных знаний еще не придумали. А если и придумали, то держат это открытие в таком секрете, что информация не просочилась даже в интернет.
Возможно, «секреты обретения мудрости и навыков, полезных в быту», – прячутся на вершинах гор, воспринимаемых общественным сознанием в качестве сакральных мест. Некоторые люди верят, что в таких местах живут мудрецы, которые стерегут секреты от простых смертных.
– Люди погрязли в несуразностях «железного века», – говорят сторонники подобных идей. – После окончания золотого и серебряного веков, железный – оказался последним в ряду.
Золото и серебро – дороже железа, но в быту сподручнее использовать железо. «Золотые унитазы» плохо себя зарекомендовали.
– Вслед за железным веком опять начнется золотой, – говорят сторонники «секретов с гор». – Змея времени кусает себя за хвост.
Змея, кусающая себя за хвост, называется «Уроборос». Некоторые наблюдатели считают, что отсюда пошло наше русское восклицание:
– Ура!
– Ура! Борьба!
Неважно, что «уроборос» начинается с «уро», а не «ура». Россияне легко чередуют «О» и «А». Москвичи произносят название столицы, как «мАсква», а не по написанному – Москва.
Юноши и девушки пускаются в неконтролируемые мечты о будущем. Тайные обители Тибета хранят секреты. Абитуриентам остается волнение, возбуждение и неопределенность.
Некоторые люди думают, что «тайные обители» дарят больший потенциал «духовного развития», чем «обычные» учебные заведения.
Однако, Конфуций высказался в том роде, что маленький отшельник укрывается в лесах и горах, а большой отшельник живет в городе, отвечая на вызовы, подстерегающие в уличной толчее. Оставаться духовно «чистеньким» и равновесным в переполненном вагоне метро, – не то же, что сидеть на вершине горы и растапливать голой попой снег. В каждой избушке – свои погремушки.
Пусть читателей не смущает, что в романе много настоящего времени: «хранят секреты», «пускаются в мечты». События в романе происходят в начале 80-х годов, но подобное случалось и раньше, и позже. Время относительно. Острее стрелы времени указывает на будущее и пытается изогнуться, чтобы укусить себя за хвост.
Абитуриенты изучали справочники ВУЗов. Книга объемом в пару сотен страниц перечисляла и кратко рассказывала о высших учебных заведениях страны. Молодые люди внимательно изучали страницы, посвященные престижным университетам.
«Вот бы там учиться!» – мечтал молодой человек. – «После этого жизнь бы удалась!»
Часть правды ускользает из книг, часть учебных заведений не попадала в справочники. Запретное и скрытое вызывает интерес. Часть молодых людей волновала привилегия и даже счастье – поступить в учебное заведение, название которого не попало в справочники.
Количество юношей и девушек, мечтавших о счастье учиться в подобном институте, ограничивалось «закрытой» информацией.
– Кому надо – знают, – говорят в таких случаях. – Если не знаешь, значит, еще не дозрел.
Впрочем, вряд ли найдется пример полной герметичности. В каждой бочке дегтя, нет—нет – да и блеснет ложка меда, надежно запрятанная внутри. Так и со справочниками: информации об «Институте мечты» в них не было, но молодые люди знали о нем. Ведь не спрячешь же в стогу московских районов иголку четырнадцатиэтажного задания, которое возвышалось на одной из неровностей московской почвы. Москва стоит на семи холмах, пятый по счету – в Лефортово. Впрочем, порядок счета не важен. Важен «эффект присутствия».
– Was wissen zwei, wisst Schwein! – говорил Штирлиц Мюллеру. – Что знают двое, знает и свинья!
***
Информация о ВУЗе «in question» («описываемом») – передавалась из уст в уста. Устная традиция» искажает информацию.
Пройдет время и «Двадцать лет спустя», на российский рынок выйдет французская розничная компания, которая не станет тратится на рекламу. Зачем! Сарафанное радио разнесет весь о низких ценах из уст в уста.
Интересно, что «из уст в уста» по-французски звучит «bouch a oreille» – дословно «изо рта в ухо». Наши «уста в уста» звучат более… интимно, хотя, казалось бы, флер интимности больше подходит французскому языку. Как ни банально, но стереотипы показывают искаженную «картинку реальности».
Даже название института разные люди описывали по-разному и вносили авторские правки на свой вкус. На вкус и цвет, сами знаете, что бывает.
Одни называли Институт по старинке – ВИИЯ, Военный институт иностранных языков. Институт уже давно так официально не именовался, но аббревиатура ВИИЯ оказалось необычайно стойкой к разрушительному воздействию времени.
Насим Талеб, знаменитый автор «Черного лебедя», касается темы разрушительного действия времени в книге «Антихрупкость». Текст содержит цитату французской поэтессы российского происхождения Эльзы Триоле: «Время сжигает, не оставляя пепла». Этому предшествует цитата из Овидия: «Tempus edax rerum – Время пожирает все».
Абитуриенты, курсанты и выпускники широко использовали наименование ВИИЯ, которое стало популярным. «Популярность» и «широта использования» – далеко не одно и то же. «Популярность» – это как «хочу!», а «широта использования» функционирует по принципу «не хочется, но надо». Чуть выше по тексту говорилось, что обретение имени – непростой процесс.
Интенсивность использования атрибутивного маркера ВИИЯ – нарастала во времени. Курсант первого или второго курса робко произносил вслух аббревиатуру ВИИЯ. Время шло, смелость в произнесении четырех слов, спрятанных в аббревиатуре, крепла. Смелость приобретает свечение металла, раскаленного жаром кузнечной печи и оставленного остывать на воздухе. Через пару, тройку лет после учебы – выпускник произносил аббревиатуру ВИИЯ легко и свободно. Молодым львам недостает одного решительного движения, чтобы мир покорился и развивался так, как следовало бы.
