скачать книгу бесплатно
– Вы живете в Белогорье?! – еще больше удивилась Вера и приостановилась.
– Да, – добродушным голосом отозвался Громов.
Высокий, статный красавец мужчина, с красивой аккуратной бородкой, и эти усы так шли ему, и девушка не могла этого не заметить. Его выразительные голубые глаза весело смотрели на нее из-под темных густых бровей, а на лице блуждала улыбка.
Карнаухова не раз бывала в барском доме по просьбе маменьки или самой барыни, когда относила ей готовое шитье, и знала, и видела, как одевались знатные особы. Она оглядела его с головы до ног, а сама понимала, что не местный, но залюбовалась его благородной внешностью, а чьих будет, догадаться не могла.
– Я знаю в нашем селе всех, но вас там не встречала! – заявила она, глядя ему прямо в глаза.
– Когда я уехал из Белогорья, ты была еще совсем маленькой, – поспешил пояснить он, наблюдая за ее реакцией.
– И чьих вы будете?
– Громов я, – простодушно отозвался он, а сам с улыбкой смотрел в её растерянные глаза.
Вера часто заморгала своими длинными ресничками и в недоумении переспросила:
– Вы хотите сказать, что вы сын Владимира Петровича и Анны Федоровны?!
– Да, я их сын. И зовут меня Григорий Владимирович или просто Григорий.
– Так вот вы какой! – ответила она и окинула его своим оценивающим взглядом. – И чего же вам не сидится дома? Мчитесь тут, людей пугаете! Сидели бы возле папеньки и маменьки, они вон как по вам соскучились!
– А откуда ты знаешь, как они по мне соскучились?
– Знаю! – выпалила девушка и, повернувшись, снова пошла по дороге вперед.
Уже заметно темнело, и надо было добраться до села, пока на землю не опустилась ночь.
Григорий хлестнул коня, быстро догнал свою незнакомку и поехал рядом с ней. Какое-то время они молчали, Карнаухова спешила скорее отвязаться от назойливого барина, а мужчина боялся оставить эту юную особу одну в темном лесу. Вера изредка поглядывала на своего попутчика, но делала вид, что совсем не хочет с ним разговаривать, и уверенной походкой шла дальше.
Громову стало неудобно, он такой здоровый и сильный едет на коне, а она идет пешком столько изнурительных километров. И он вновь заговорил:
– Я сказал, как меня зовут, а ты нет. Так нечестно.
– И незачем вам знать моего имени, – отговорилась она, не глядя на него.
Мужчина усмехнулся, понимая воинственный настрой девчушки, но сдаваться не хотел.
– Может, вы, юное создание, поедете на коне, а я пойду пешком? – предложил он.
Но Вера промолчала, только строго взглянула в его сторону, давая понять, что она на такое никогда не согласится.
– Тогда давай поедем вдвоем, садись ко мне.
– Еще чего! – возмутилась она и остановилась.
Григорий засмотрелся на неё, а сам понимал, что нашел ту девушку, которую искал. И не сравнится с ней ни одна знатная девица, никакого знатного рода: вот она та, которая волнует его душу, та которую он вряд ли теперь когда-нибудь забудет.
– Тогда, – сказал он и спрыгнул на землю, – я тоже пойду пешком, так будет честнее.
– Ой, барин, уезжали бы вы своей дорогой, – выставила вперед руку Вера, не желая иметь с ним никаких дел. – Я темноты не боюсь, а вот вас боюсь! – пояснила она и пошла дальше по тропинке.
– Но я же не кусаюсь, – улыбнулся Громов и пошел за ней.
Буян шагал рядом, изредка пофыркивая и посапывая, он закусывал железные удила, наклонялся к земле, на ходу хватая траву, спешно прожевывал ее и покорно следовал за хозяином.
– Ваш конь пить хочет, – убежденно проговорила Карнаухова, искоса поглядывая в его сторону.
– Неужели? – растерянно отозвался Григорий и перевел взгляд на жеребца, стараясь понять: действительно ли тот хочет воды?
– Вы его загнали, вот и хочет ваш Буян пить.
– А откуда ты знаешь, как его зовут? – удивился мужчина её осведомленности.
– Вот сколько я про вас знаю, а вы про меня ничего!
Она повела своими черными бровями, понимая, что заставляет молодого барина теряться в догадках, прибавила ходу и пошла еще проворнее.
Громов вновь догнал ее, зашагал рядом, а сам все смотрел на девчонку как завороженный.
– Может, скажешь, чья ты? И как тебя зовут? – вновь задал он вопрос.
– Мы с вами сейчас разойдемся и больше никогда не встретимся, зачем же знакомиться и рассказывать о себе что-то?
– Почему не встретимся? Я теперь буду здесь жить, и нам придется встречаться, хочешь ты этого или нет.
– А я сделаю всё и очень постараюсь, чтобы никогда с вами больше не повстречаться! – упрямо твердила Вера, не желая заводить знакомств с барским сыночком.
– Я вам неприятен? – сделал вывод Григорий Владимирович, но совсем не обиделся, а списал эту дерзость на юный характер и на молодость своей спутницы.
– Смысла не вижу в нашем знакомстве.
– Я доктор и смогу тебе помочь, если ты вдруг заболеешь. Даже платы с тебя не возьму.
Вера не удержалась и рассмеялась звонким заразительным смехом. Потом застыла с ослепительной улыбкой на лице, посматривая на нежданного путника и, вскинув свои черные брови дугой, весело ответила:
– А я не болею! Моя бабушка всех лечит травами, а вы теперь будете всех пичкать своими пилюлями?
– Почему пичкать? Я буду лечить больных людей, которые нуждаются в моей помощи. А если ты совершенно здорова, то это же, Слава Богу!
Они вышли из леса, и их путь лег через луг в сторону Белогорья. Уже совсем стемнело, идти вдвоем было намного спокойнее и веселее. Вера это понимала, но говорить об этом не стала.
Где-то в дали залаяли собаки, а на пригорке загорелся большой костер. Это девчата и парни собрались после трудового дня и устроили игры на берегу реки.
– Что это? – спросил ее Громов, вглядываясь в темноту.
– Это костер.
– Вижу, что костер. А в честь чего?
– В честь вашего приезда, – сказала Вера и усмехнулась, понимая, что соврала.
– И все же… я вам, милая барышня, совсем неприятен, – в расстроенных чувствах проговорил он.
– Спасибо, что не оставили одну в лесу, – поблагодарила она на ходу.
– Может, все же назовешь свое имя?
– Зачем?
– Буду знать, из-за какой девушки потерял покой.
– Не смешно! – осекла его Вера и остановилась.
– А если я серьезно говорю? – смотрел на неё барин.
– Если бы да кабы, во рту росли грибы, а-то за ними в лес ходить надо! – с упреком ответила она.
Григорий тихонько улыбнулся, стал ближе к ней и тихо спросил:
– А ты ходишь на луг водить хороводы?
– Нет! – отозвалась девушка и отпрыгнула от него чуть в сторону.
Но тут же ойкнула, согнулась к земле, взялась за правую ногу и стала прыгать на одной ноге, стиснув зубы.
– Что случилось? – взволнованно спросил барин.
– Ногу уколола… – призналась она. – Видно что-то острое было на дороге…
– Жаль, что плохо видно, – сожалел Громов, стараясь понять: насколько девушка ее сильно поранила.
– Ничего… пройдет… – стиснув зубы, отозвалась Карнаухова.
– А говорила, что моя помощь тебе не понадобится. Сейчас приедем, и я осмотрю твою рану, – сказал мужчина и подхватил её на руки.
– Что вы делаете? – вскрикнула в испуге Вера. – Отпустите меня немедленно! Поставьте меня! – дико сопротивлялась она, стараясь вырваться из его сильных рук.
– Или ты сядешь на коня, или я понесу тебя на руках!
– Немедленно отпустите меня, или я стану кричать! – вопила девушка, упираясь своими маленькими кулачками ему в грудь.
– Выбирай, – повторил Григорий Владимирович, пытаясь удержать эту чудную незнакомку в своих объятиях.
– Хорошо, – залепетала она взволнованно, – я сяду на вашего Буяна!
Барин уверенно шагнул к коню, словно пушинку приподнял её вверх и усадил в седло.
Вера испуганно озиралась по сторонам, боясь, что в голубой дымке надвигающейся ночи их может кто-нибудь увидеть, и тогда разговоров по селу не оберешься.
– На лошадях верхом ездила когда-нибудь? – поинтересовался он.
– Ездила, – с досадой призналась она. – И откуда вы только взялись на мою голову? – негодуя, проговорила девушка и крепче вцепилась в седло.
Мужчина улыбнулся, а сам посоветовал:
– Ты держись покрепче, а я поведу коня.
Он вновь взял поводья в руки, и они двинулись дальше к Белогорью.
– Такой приятный вечер. Вот и звездочки на небе зажглись. Может, скажешь, как тебя зовут? – вновь пытал ее Громов, не желая отпускать эту милую особу, не узнав ее имени.
– Нет, – стояла на своем Вера.
– Я же все равно узнаю.
– Ну… зачем вам мое имя? – злилась она, поглядывая на него сверху.
– Мы идем с тобой вдвоем, в этой тишине, разговариваем, общаемся, должен же я знать, как тебя зовут.
– Для того, чтобы общаться, не обязательно знать имени, – отозвалась она. – Вы уйдете своей дорогой, я своей. Зачем же загружать себя ненужными мыслями?
– Но я уже загрузил себя! – с улыбкой признался он и оглянулся назад.
– А вы забудьте всё, – взволнованным голосом посоветовала Карнаухова. – Представьте, что вы меня не встречали. Проехали до леса, прогулялись и вернулись обратно один.
– Тогда… с кем я сейчас говорю? – тихо спросил Григорий, и счастливая улыбка застыла на его благородном лице.
– Это эхо вам отвечает. А у него имени нет, – загадочно отозвалась Вера и замолчала.
– Какое красивое Эхо я сегодня повстречал, – задумчиво проговорил барин, а на душе было хорошо и волнительно.
Он поднял голову вверх, и так захотелось ему крикнуть что-то хорошее, красивое, что могло бы порадовать эту юную незнакомку. И чтобы эти слова эхом отозвались, где-то в лесу и вернулись обратно к ним на этот широкий луг. Но сдержал себя, понимая, что такой поступок может напугать девчонку, и она не станет с ним разговаривать вообще. Он смотрел в звездное небо и был рад, что сбежал от гостей и ускакал на Буяне так далеко. А иначе он не встретил бы эту совсем молоденькую и юную девочку, которая так заразительно смеется, которая так умно смотрит на него своими большими карими глазами, а теперь еще так умно ему отвечает на все его вопросы.
Они подошли к селу. Громче залаяли собаки. В некоторых избах тускло горели лампадки у иконок, и эти маленькие огонёчки отражались в ночи, как знак того, что никогда не угаснет вера в душах людских.
Григорий оглянулся, хотел уже что-то сказать, но своей спутницы в седле не увидел. Куда она исчезла и когда, он так и не понял. Только спешно обошел Буяна со всех сторон, даже попытался вернуться назад, в испуге думая: что та нечаянно свалилась с седла на землю и теперь лежит где-нибудь и вопит от боли. Но вскоре он понял, что эта милая особа просто-напросто сбежала от него, не желая заводить с ним никакого знакомства. Громов с досады качнул головой, немного постоял посреди дороги, потрепал жеребца по загривку и тихо проговорил:
– Ну что, Буян, сбежала наша попутчица… И где теперь ее искать?
Он взглянул на луг, где так ярко горел ночной костер, вслушался в голоса и уверенно сказал:
– Я должен ее найти.
А сам еще раз огляделся и сильно расстроился, что всё так вышло. Хотел позвать девушку, но вспомнил, что не знает её имени, и как звать её сейчас, как крикнуть в эту темноту, которая спрятала такую чудную красавицу под покровом надвигающейся ночи. Одно он знал точно, что это дерзкое создание запала ему в душу.
– Ну что ж, милое Эхо, я все равно тебя найду, чего бы мне это не стоило… – с грустью проговорил он и двинулся по темным улочкам Белогорья к своей усадьбе.
