Грань

Когда машина Артема остановилась перед крыльцом апарт-отеля, Аня сказала:

– Ну, все, пока! Безумно рада была тебя видеть! Не теряйся!

– Ты сама, главное, не теряйся! Я-то в основном здесь всегда. Пока!

Анна вышла из машины и поднялась в номер.

***

Белые тона спальни в предрассветных сумерках смотрелись серыми. Эрик резким движением сел на кровати. Сразу же молниеносно включил свет – бра над спинкой – и посмотрел на часы на стене. Стрелки показывали 7:30. Следующим шагом Эрик схватил с прикроватной тумбочки телефон, нажал на клавишу разблокировки. Загорелся экран, и Эрик смог подробно разглядеть каждый значок приложений на рабочем столе. Ткнув в парочку, он понаблюдал, как программы успешно запускаются и отвечают на его работу с интерфейсом. Потом он отложил телефон, близко поднес руку к глазам и стал изучать свои ногти в мельчайших подробностях. Детализацией ногтей он также остался доволен. Только после всех выполненных проверок Эрик поднялся с кровати и пошел готовить свой любимый кофе.

После того как Линдгаард уничтожил тот туннель, который сам же и создал своей волей или воображением, после того как ему явно помешали похоронить следователей под завалами, он стал очень серьезно относиться к своей новообретенной способности. В том, что ему именно помешали, он был уверен.

Вот уже почти неделю он не видел никаких «особых» снов. Пару ночей он провел вообще без сновидений, как-то раз не смог понять, что спит и видит сон. Остальные же разы стабильно осознавал себя в сновидении, но ничего особенного там не происходило. И вот пожалуйста! Нате! Опять тот же парень – молодой следователь, которому удалось избежать смерти. Тот, кого буквально вырвали тогда из крушащих лап Эрика. Тот самый, от кого Эрик чувствовал наибольшую для себя опасность. И вот он, пожалуйста! Сидит как ни в чем не бывало и разговаривает с прелестнейшей девушкой!

Не то чтобы Эрик испытывал какую-то персональную ненависть к этому Артему, но его очень насторожило, что внезапно молодой офицер вернулся в его сны. До этого, пока велось расследование, Эрик буквально каждую ночь вынужден был наблюдать за его ходом. Но после того как половина следственной группы осталась погребенной в томских подземельях, эти сны прекратились. Внезапный конец «детективного сериала», как называл для себя эти сны Эрик, убедил его, что, несмотря на жестокость своего поступка, он сделал все правильно. Помимо этого, Эрик до конца не отметал версию о том, что все увиденное им в той череде снов – не что иное, как игра его скучающего мозга. Кто знает, в конце концов? Да, все Будды и прочие Кастанеды с Зеландами утверждали, что реальность снов не менее реальна, чем наша с вами повседневность. Но простите! Где доказательства всего этого? Разве были эксперименты или, быть может, документальные свидетельства – аудио- или видеозаписи? Визитеры, которые явно принадлежали не нашему миру? Если подобные вещи когда-то и случались, то Эрику ничего об этом не было известно. Значит, никаких причин реально верить в подлинность существования параллельных миров у него также не было.

Но береженого бог бережет, а излишняя бдительность еще никому не вредила. Плюс опыт этих ночных сериалов был зачастую богатый, яркий и, что уж кривить душой, часто пугающий. Поэтому Эрик теперь как можно чаще практиковал осознанность, часто спрашивая себя, спит он или нет, попутно пытаясь найти подтверждающие или опровергающие это свидетельства. И, надо сказать, довольно неплохо преуспел на этом поприще.

И вот, когда он уже думал, что ничего подобного больше не произойдет и что убийство Эмиля – это просто трюк подсознания, которое решило-таки выкинуть подобный фортель на почве былой неприязни. Что последующее расследование – это тоже не что иное, как развитие сюжета, порожденного тем же подсознанием, когда Эрик реально перепугался от того, что убийство было совершенно по-настоящему. После того как детектив, казалось, закончился, после спокойной и безмятежной недели вдруг, как чертик из табакерки, снова выскочил этот самый молодой мент.

Эрик попивал свой черный-черный кофе из элегантной белой чашки и пытался понять у себя в голове, к чему бы это все. И при чем тут эта блондинка? Неужели новая фигура всего этого хитросплетенного сюжета? В ходе своих размышлений он подумал, что неплохо было бы поближе с ней познакомиться, понять, кто она такая и чего хочет. И что у нее с этим Артемом?

Эрик размышлял дальше. «Предположим на секундочку, что Артем, и эта блондинка, и вообще все, кого он видел в тех снах, – это реальные люди из параллельного мира. В таком случае неплохо было бы девушку у Артема отбить. Просто так, потому что могу, – думал Эрик. – Все равно развлекать себя больше нечем. На работе скукота. Иван, кажется, вовсе не собирается возвращаться из Азии, а тут сама жизнь подкидывает такие неплохие развлечения. Зачем какие-то игры с виртуальной реальностью, когда у тебя в голове целые миры? Какая, по сути, разница, реальные они или нет? Интересно, развлекательно. Нескучно. Затягивает! Ну что еще нужно вполне молодому еще, неглупому парню, а? В наш неоднозначный тем более век!»

«Решено! – заключил Эрик. – Надо выйти на эту красотку! Кто его знает, чем оно дальше обернется? Артем сказал, что расследование заморожено? Отлично! Значит, опасаться больше нечего, можно теперь хотя бы сны посмотреть в свое удовольствие! А эта милашка, может быть, сможет что-нибудь интересное прояснить. Быть может, я все-таки смогу понять, насколько реально все это и где, собственно, истина?»

C этими мыслями Эрик допил свой кофе. За окном уже окончательно рассвело. Начинался обычный зимний сибирский день. Большинство людей, которым надо было ехать с утра на работу, на нее уехали. Дороги были пусты. По набережной, на которую выходили окна Эрика, не спеша прогуливались редкие прохожие. Возле парапета на приличном удалении друг от друга стояли тепло одетые люди, двумя руками державшие перед собой длинные прутья удочек. Порой кто-то из них поворачивался, чтобы перезакинуть наживку. От Томи шел пар, красиво размазывая солнечный свет. Мост через реку тонул в этом пару. Опоры, полностью скрытые им внизу, казалось, вырастали прямо из воздуха. И если забыть, что внизу была река, могло показаться, что мост парил в облаках.

Эрик наблюдал эту безмятежность обычного дня тихого сибирского города и чувствовал, как былая заинтересованность и адреналин поднимаются в его душе. Он чувствовал, что история, внезапно лихо закрутившаяся вокруг него, вот-вот скоро получит свое продолжение.

Глава 15

Стихийный отпуск Эрика, так кстати устроенный ему начальником, как и все хорошее в жизни, подошел к концу. За время отпуска, после того как основные приключения Линдгаарда закончились, он лишь успел посетить родной Красноярск, навестить родителей и покататься в местном горнолыжном парке. Эрик с удовольствием отметил ту положительную динамику, с которой развивался комплекс. По прикидкам молодого человека это был самый настоящий европейский уровень. Русские всегда умели не ударить в грязь лицом, равно как и делать вещи для остальных намного лучше, чем для себя. Таким образом, грядущая Красноярская универсиада стала одним из немногих двигателей прогресса последнего восточного миллионника.

Началась работа. Дела в «Бест Уэлл Солюшнс», а это, если что, название компании, где трудился Эрик, были лучше буквально от квартала к кварталу. Почти все окрестные месторождения Томска снабжались оборудованием производства «БУС». Год начался, последние тендеры были выиграны, договоры – заключены. Оборудование продано на год вперед, премии всему офису платились стабильно. Другими словами, на работе Эрику разве что не приносили в жертву молодых девственниц, настолько признавались его заслуги. В общем, было все настолько хорошо, что и делать было особо нечего. По крайней мере, на настоящий момент. Поэтому Эрик рабочие свои часы коротал либо за просмотром различного видеоконтента в интернете, либо по четыре часа отсутствовал, предаваясь прелестям бизнес-ланча. Отобедав, он или просто гулял по городу, или встречался с партнерами по работе, принимая или преподнося различные маленькие подарки, в основном, конечно, крепкий алкоголь. Когда делать было нечего от слова «совсем», молодой заместитель директора по обеспечению производства тупо шел в ближайший кинотеатр и что-нибудь там смотрел.

В один из таких обеденных перерывов Эрик зашел в свое, пожалуй, любимое томское кафе на Комсомольском проспекте. И как громом пораженный замер прямо на входе. Дело в том, что за столиком у окна сидела та самая девушка из его сна. Да-да, именно та, которая мило беседовала с тем самым молодым офицером Артемом тогда, во сне Эрика. Линдгаард почувствовал, как челюсть его бесконтрольно устремляется в направлении пола. Но поскольку человеку его положения неприлично стоять с подобной конфигурацией лица, Эрик поспешил рот поскорее закрыть. Сделать это было непросто, ведь он ну никак не ожидал увидеть двойника той самой девушки в своем реальном мире.

По выработанной не так давно привычке он тут же проделал процедуру проверки на бодрствование. Вопросы, время, оперирование сложной техникой, четкость мельчайших деталей окружения и своего собственного тела. Все вроде бы как явно говорило, о том, что господин Линдгаард сейчас точно ни в коем случае не спит. Значит, какого черта? Неужели это двойник? И есть ли вообще двойники в параллельных мирах? Если вообще эти миры существуют, а во сне ты меж ними путешествуешь? А может быть, просто очень похожая, но совсем другая девушка? Слишком много вопросов, ответить на которые более или менее точно не представлялось возможным, ведь так много допущений. Нет никакого понимания механизма работы всего этого. И теории здесь никто не обучит. Так что же делать? Как себя вести? Просто не заметить, пройти спокойно как ни в чем не бывало и сесть за свободный столик, искоса время от времени поглядывая на странную посетительницу? Или подойти к ней и нагло познакомиться в надежде что-нибудь все-таки прояснить?

Эрик думал и стоял. Стоял и думал прямо на входе в кафе. Девушка-хостес уже кривовато так на него поглядывала. И ее можно было понять, ведь когда она уже дважды до этого обратилась к молодому мужчине, тот не удостоил ее даже взглядом. Казалось, он вообще ничего сейчас вокруг не слышал.

– Молодой человек! Молодой человек! – хостес на несколько тонов повысила голос в новой попытке обращения к странному потерянному гостю. – Мужчина!

Эрик наконец-то вышел из прострации, повернул голову и рассеянно посмотрел на девушку за стойкой ресепшена.

– Да, да… Здравствуйте! Извините, что-то я задумался. С этой работой скоро совсем из жизни выпадать начнешь! – сказал он, вооружившись своей коронной обворожительной улыбкой.

В глазах девушки отразилось облегчение, она вроде бы даже выдохнула и с ответной улыбкой сказала Эрику:

– О да! Как никто вас понимаю! Гардероб у нас там, – с этими словами она кивнула, взглядом указывая направление, – проходите, раздевайтесь! Рады снова вас видеть!

Эрик прошел к гардеробу, попутно прикидывая свою линию поведения с этой непонятно откуда взявшейся блондинкой в зале. Подавая пальто гардеробщице, он все больше склонялся в сторону варианта, где он садится за столик неизвестной.

«Да какого дьявола? – думал он. – Чего я стесняюсь или боюсь? Я ведь так и планировал, точнее, хотел этого во сне. А теперь, когда судьба сама дарит мне шанс, как-то неуважительно будет его не использовать!»

Все было решено, и, взяв номерок из гардероба, Эрик уверенно, но с достоинством и без лишнего пафоса, двинулся в зал.

Его объект интереса сидел, слегка склонив голову над телефоном, закусив одну губу. Ее волосы всеми оттенками золота переливались на зимнем солнце, светившем сквозь окно. Эрик был уже на середине зала, когда Аня наконец почувствовала чей-то пристальный взгляд на себе и подняла глаза. Солнце отразилось в них льдисто-синим переливом. Казалось, что айсберг отбрасывает яркие блики во все стороны. За этими синими глазами, также как и за вершиной айсберга, угадывалась необъятная глубина. Однако Анна, как и подобает воспитанной девушке, долго пялиться на незнакомца не стала и поспешила отвести взгляд, когда увидела достаточно. Женщины вообще обладают более развитым периферическим зрением, чем мужчины, соответственно, видят вокруг куда больше. Благодаря этой особенности Ане сейчас понадобился лишь беглый взгляд, чтобы оценить обстановку.

Эрик тем временем приблизился к столику и начал знакомство:

– Добрый день, девушка. Знаете, у меня тут небольшая проблемка.

Аня удивленно посмотрела на него теперь уже в упор.

«Обалдеть! Ну и глазищи! – подумал Эрик. – Натурально, как у белых ходоков!»

Несколько секунд на лице у Ани читалось удивление пополам с оторопью. Потом губы девушки тронула не то улыбка, не то ухмылка. Она с легким прищуром то ли веселости, то ли недоверия посмотрела на наглого проходимца и спросила:

– И в чем же заключается ваша проблема, мужчина?

– О, видите ли, девушка, ситуация двоякая. С одной стороны, это определённо проблема, потому что столик, за которым я обычно обедаю, сейчас занят вами. Но, с другой стороны, это же есть и огромнейшая приятная неожиданность.

Тут уже и Эрик позволил себе улыбнуться, и улыбка эта блеснула как нож, вынутый из ножен. Как нож, потому что была оружием, которым Линдгаард владел в совершенстве.

– Ну что же, – ответила Анна, – на мой взгляд, тут свободна еще целая половина стола.

И она сделала легкий жест рукой, указывая на противоположный стул.

Эрик сел. Официантка тут же подскочила с меню в руках и поспешила вручить его Эрику. Тот его открыл, пролистал немного для виду, а сам же не отрывал глаз от своей соседки по столу, то есть то и дело быстро на нее посматривал. Аня же, как будто демонстративно приклеила взгляд к экрану телефона.

Эрик решил, не мудрствуя лукаво, пойти по испытанной, можно сказать, классической стратегии.

– Ни разу вас здесь не видел, – начал он, – а я ведь тут довольно частенько. Вы местная?

– Родилась здесь. Потом на ранних курсах университета уехала. Сейчас живу за границей.

– Где же? И как вас снова занесло на малую родину? Приехали к родителям, друзьям?

Взгляд Анны внезапно изменился. В нем будто проскочили на миг растерянность и быстрый вопрос к самой себе. Но лишь на миг. После она убрала за ухо прядь волос, и Эрик увидел очень лаконичную, но настолько же красивую и элегантную серьгу в ее ухе. Это был тонкий крест, не полностью вписанный в кольцо с ярким зеленым камнем. После этого жеста Анна ответила:

– Родителей у меня уже нет. Навещала старого друга.

– Очень жаль, – выразил Эрик дежурное сочувствие для подобных ситуаций. – Вы не сказали, где живете, что за страна?

– Финляндия. А сейчас вы спросите «кем я работаю»? Какая-то не шибко интересная беседа у нас получается. Анкетирование какое-то! Вы, случайно, не переписью населения занимаетесь?

Эрику шутка показалась не особо смешной, но обстановка подсказывала ему подыграть и улыбнуться. Что он и сделал.

Какое-то время поулыбавшись друг другу после этой не самой выдающейся шутки, Эрик снова заговорил:

– Ой, уморили вы меня! Ну, по крайней мере, теперь буду знать, чем мне стоит заняться, когда в стране закончится вся нефть! Ну и как там ваш друг? Он, должно быть, очень близкий, раз стоит ехать к нему сюда аж из Финляндии!

– А вы работаете в нефтяной сфере? – Анна наконец-то проявила хоть небольшую заинтересованность.

– Да, в ней. Единственное, где еще стоит работать в этой стране, – с кривой ухмылкой ответил Эрик.

– Ну почему, можно еще программировать, например, – легонько парировала Аня.

– Я же говорю – В ЭТОЙ СТРАНЕ. Если ты хороший программист, то свалишь при первой же возможности, как только наберешься достаточного опыта. По крайней мере, я не вижу причин, чтобы так не сделать.

– Да бросьте вы! Вы думаете, там намного лучше? Здесь, кстати, есть свои преимущества перед западом, – Аня замялась и взяла небольшую паузу, – по крайней мере, обязаны быть, учитывая, как там работают некоторые вещи…

Эрик посмотрел на собеседницу с явным скепсисом на лице.

– Когда, говорите, вы уехали? В универе? Сколько лет уже там живете? Около 10? Откуда, при всем уважении, вы вообще можете знать, как тут все устроено?

– Слежу за новостями, созваниваюсь с… То есть… Неважно, – сказала Аня и отвернулась, глядя в окно.

– Да… – протянул Эрик. – Извините меня. Давно их не стало? Ваших родителей?

Анна продолжала смотреть в окно. Левая рука ее теребила странную сережку. Потом девушка повернулась и в упор посмотрела на Эрика. Очень внимательно посмотрела. Пальчики ее в это время продолжали держать украшение.

– Умерли в катастрофе, – ответила она, глядя Эрику прямо в глаза, – совсем недавно. Извините, я ненадолго.

С этими словами она встала из-за стола и направилась по направлению к барной стойке, обходя ее. «Должно быть, в туалет», – подумал Эрик.

Однако здесь он видел два варианта. Девушка могла действительно расстроиться, вспомнив про недавнюю потерю родителей, и пойти в туалет успокоиться и поправить макияж, которому угрожали слезы. Либо же Эрик так быстро ее утомил, что она хотела таким образом тактично вызвать такси и ретироваться. Второму варианту Линдгаард про себя усмехнулся. Если бы давно в прошлом одна девушка на свидании не проделала с ним такой маневр, он до сих пор бы, скорей всего, и не помышлял о том, что так вообще делается. Однако цинизм еще не прожег настолько глубокий след в душе Эрика, поэтому он склонился к наиболее вероятному первому варианту.

И действительно, по прошествии некоторого времени его собеседница вернулась. Тушь оставалась там, где ей и положено быть, не покидая пределы глаз, а тональник все так же лежал на щеках едва заметным невесомым слоем. Единственное, что бросилось Эрику в глаза, а быть может, просто показалось, было то, как ярко вспыхнул камешек в левой сережке. Буквально полыхнул зеленым огнем. А потом как будто бы, чтобы не привлекать излишнего внимания, одумался, убавил свою яркость, но все же теперь вел себя как-то иначе. Эрику показалось, что зеленый камень теперь едва уловимо, но все же как-то по-другому заиграл на солнце. А может, просто за окном стало ярче? Во всяком случае Эрика больше занимала девушка напротив, а никак не украшение у нее в ухе.

Однако наш наблюдательный герой был прав, и поведение камня изменилось. Просто-напросто он теперь был активирован. А случилось вот что.

Когда Аня оказалась в туалете, в красивой комнатке на одного человека с прозрачной раковиной и красивым узорчатым кафелем, она сжала сережку и сказала всего лишь одно слово:

– Зенос.

Какое-то время, мгновения ничего не происходило. Потом то ли у нее в голове, то ли во всем пространстве туалетной комнаты раздался знакомый низкий голос:

– Да, Аня, слушаю тебя, – чувствовалось, что Зенос сосредоточен и внимателен. А еще в его голосе слышалось едва уловимое облегчение, как когда то, чего ты долго ждешь, наконец случается.

– Зенос, у меня странное чувство. Я сейчас сплю. Естественно. Сон очень реален. Но. Я практически сразу осознала себя. Не стала связываться сразу, пока не убедилась. Дело в том, что это МОЙ город. Практически в точности абсолютно мой Томск. Но. Никаких следов катастрофы. Понимаете, вообще никаких! Я подумала, если бы мое подсознание пыталось дорисовать что-то, захотело воссоздать город по моим воспоминаниям, то оно сделало бы это с допущениями из прошлого. А здесь я вижу, что улицы те же, архитектура та же, за исключением того, что некоторые здания отреставрированы. В то же время я прогуливалась по центру и видела, что очень много новых мест: кафе, рестораны, какие-то лавочки. На тех улицах, по которым я гуляла здесь 10 лет назад! Только тогда этого всего еще не было. А старые здания узнаваемы, но в то же время другие, немного не такие, как я их помню! Понимаете?

– Понимаю, Аня, продолжай, пожалуйста. Рассказывай обо всех подробностях.

– Так вот. Короче. Вы говорили про проекции нашего мира, планеты. Такое чувство, что я сейчас в одной из них. И здесь не было катастрофы. Но вот что самое странное, Зенос, почему я, собственно, и связалась сейчас с вами. Я зашла в кафе, и за мой столик подсел странный мужчина лет тридцати, может, чуть старше. Это не мой знакомый, он не похож ни на одну знаменитость, даже отдаленно. Не напоминает мне отца или бывших парней. То есть что я хочу сказать. Спросить… Может быть так, что это проекция Земли, а человек этот – ее реальный обитатель? И стоит ли мне придавать этому значение вообще?

Зенос молчал. Он задумался. Смотритель не сказал Ане, что сережка, которую он дал ей, была, можно сказать, усилителем сигнала, усилителем ее способностей. Когда ее оцифровал Занг и Зенос передал ее Ане, сережка своим оцифрованным образом внедрилась в ее сигнатуру, существенно усилив способности ко вхождению. Поэтому она так легко и осознала себя во сне, столь близком к реальности. Зенос понимал, что входящий без способностей, без этого маячка, вряд ли бы смог осознать себя в чужой проекции. Скорей всего, после пробуждения он просто забыл бы сон и уж точно не смог никак повлиять на мир, в котором оказался. Но сережка ведь для этого и была передана девушке, чтобы она стала глазами и всеми другими органами чувств смотрителя. И сейчас, судя по всему, маячок полностью отрабатывал себя.

– Аня. Слушай меня внимательно. Я почти уверен, что ты сейчас в проекции Земли. Ты должна как можно дольше сохранять контакт с резидентом проекции. Он твой якорь в ней. Пока ты будешь с ним, мне нужно добраться до операторской, чтобы мы через тебя просканировали проекцию и поняли, куда конкретно ты попала. Существует четыре вероятных варианта. Шанс 25 %, что ты сейчас в мире разрушителя.

– А может быть, что я сейчас говорю с ним? – перебила смотрителя Аня.

– Все может быть, тем более учитывая вашу связь. Однако обольщаться не стоит. По нашим данным, в городе больше полумиллиона человек. И здесь вероятность играет против нас. Но так или иначе держись этого человека! Он – твой якорь, помни. Пока ты с ним, сфокусирована на нем, твои шансы удержаться здесь и не проснуться намного-намного выше!

– Поняла. Тогда я возвращаюсь к нему.

– Хорошо. Давай. И еще кое-что. Если мир вокруг тебя начнет странным образом как бы… зацикливаться, не пугайся. Это нормально. Это наша работа и твоего катализатора – сережки. Такая мера нужна, чтобы этот резидент не смог от тебя уйти, если захочет, пока мы будем определять проекцию.

– Вы способны на такое?! – изумилась Аня. – Но как? Он же не спит, скорее всего! Как вообще все это работает?

– Я тебе обязательно расскажу позже. Но сейчас для успеха нашего дела ты просто должна в точности следовать моим инструкциям.

– Хорошо. Поняла. Тогда до связи.

– До связи, Аня. Удачи.

Конечно, мир вокруг нас инертен, и инертен изрядно. С этим не будет спорить ни один здоровый психически человек. А что вообще понимается под этим словом, под инертностью? Как ни странно, то же самое, что и в физике 7-го класса, когда детишки начинают изучать самые азы механики. Ведь термин этот и пришел как раз из физики. Определение термина говорит нам, что инертность – это свойство тела сохранять состояние покоя или сопротивляться изменениям, которые пытаются произойти с ним под действием различных сил. Точно так же происходит и с нашим неповоротливым реальным миром. Заметьте, сколько труда и усилий надо приложить, чтобы изменить в нем хоть что-то, даже самое незначительное. Чтобы банально налить себе чаю, нужно наполнить чайник, и повезло, если у вас электрический! Потом нужно дождаться, пока закипит вода. Затем необходимо взять нужный пакетик с желаемым чаем или заварку для более утонченных ценителей, кинуть пакетик в чашку, а заварку, допустим, во френч-пресс, залить это все кипятком, а после этого еще и выждать мучительные 5–10 мин, пока чай заварится! Долго, если задуматься. Кстати, чтобы сейчас это все здесь описать, тоже нужно приложить какой-никакой труд!

Это банальный чай. А какие долгосрочные цепочки свершений ждут человека, чтобы взять кредит в банке или, к примеру, заработать себе на новую машину? В этом весь наш мир – огромные затраты энергии как физической, так и психической, чтобы заставить его сдвинуться, как нам угодно. И на все это, понятное дело, требуется время. Прорвы времени. И если чай можно переделать, машину – продать и купить другую, а из не понравившейся страны, в которую занес лихой туристический вояж, улететь обратно в родные края, то потраченное время уже никак не вернуть и не восполнить.

Однако сон хорош в том числе и тем, что инертности там нет, соответственно, и со временем отношения куда как проще. И если Аня в своем сне разговаривала с Зеносом довольно долго, то для Эрика, который сейчас был в своем родном мире, прошла всего какая-то минута.