Сломленные крылья души

– Я подумаю, – сложив руки на груди, тем самым приподняв ее, я хотела просочиться мимо него. Но он не дал. Резким, но осторожным движением руки Богдан припечатал меня к ближайшей стене.

– Не сомневаюсь, – прорычал он. – Ты выбрала слишком откровенное платье, но мне нравится твой вкус.

– Тогда тебя не волновало то, что на мне надето, когда твои поганые пальцы залезли в мои трусы, – шикнула я, взбесившись от его замечания, и одновременно взбудораживаясь.

– Тебе понравилось, – он не спрашивал, он утвердил сам себе. – И да, тот белый кусок ткани буквально свел меня с ума. Не знаю, как у меня хватило выдержки, чтобы не разорвать его на тебе там же и хорошенько отделать, – широкая ладонь правой руки легла на мое бедро, притягивая его к себе, а левая легла на поясницу. Холодок, исходящий от него сводил с ума, сносил крышу, рушил все значимые границы. – Ах да, совсем забыл спросить, почему ты тогда так быстро сбежала? Я бы приготовил вкусный завтрак, – парня перебил грубый удар со стороны.

Я ошарашено посмотрела в сторону и замерла от страха.

Глава 18

Илья стоял в метре от меня, излучая небывалый поток мощной энергии: злости и ярости. Желваки на его лице ходили ходуном, совсем посеревшие глаза метали молнии, волосы на затылке были взъерошены, больше напоминая птичье гнездо. От удара по ребрам Богдан пошатнулся, отступил на несколько шагов в сторону, придерживая ладонью грудь.

– Ковалевский! – Страх наполнял каждую клеточку тела, норовил пробраться в самые отдаленные уголки мозга.  – Прекрати!

Никогда, за всю историю нашей дружбы, я не называла друга по фамилии. Богдан согнулся пополам, съедая нервные смешки. Мне стало не по себе. Илью это разозлило еще больше. Он дернулся вперед, занося кулак для еще одного удара: он пришелся в живот. Удар был слишком сильный, Илья вышиб из парня весь воздух. Пострадавший едва дышал; были слышны слабые попытки подняться на ноги, рваные вздохи доносились до каждого из присутствующих.

– Ты чего творишь? Совсем крыша поехала?! Ты его убьешь! – Голос срывался на дикий визг. Я бросилась между парнями, широко расставив руки в стороны.

– Это вот так ты мне благодарна? – Утробное рычание сорвалось с губ Ильи, искривляя их до невозможности уродливо. На лбу пролегла глубокая морщина.

– Ненормальный! За что я должна быть тебе благодарной? За то, что ты покалечил его? – Невидимая сила толкала меня в объятия побитого парня. Разум орал мне во все горло: "Помоги ему!". Руки нашарили следы ударов, аккуратно погладив каждый. Я подползла чуточку ближе к нему. Он шикнул, когда пальцы достигли ребер.

– Прости, – шепнула я.

– Серьезно? Вот так, ты, поступаешь со мной? – Илья стоял позади меня, едва сохраняя спокойствие. Музыка перестала звучать, народ потихоньку перебрался к месту драки.

– Он не достоин и капли твоего внимания! Теперь ясно, все вы одинаковые! Вам нужны только деньги, дорогие машины и секс. Как же это противно!

Друг отшвырнул меня в сторону, хватая за грудки соперника. Я заскользила по полу, впечатавшись в ножку столика, и не слабо ударяясь затылком. Взвизгнув, Рони подскочила ко мне, опадая на колени. По щекам заструились слезы. Сейчас совсем некогда выяснять, как она тут оказалась.

– Ты уверен? Я бы на твоем месте и пальцем меня не трогал. Ведь не в моих правилах поднимать на девушек руку, – чередуясь с кашлем, слышались едкие смешки.

И только сейчас я поняла, что только что произошло. Илья поднял на меня руку. Это был, как удар под дых. Легкие обожгло ядовитым пламенем. Моя внутренняя оболочка подобно фениксу, мгновенно вспыхнула, и переродилась.

– Сеня, – парень обернулся ко мне, отпуская ткань футболки Богдана. – Скажи, что ты в порядке, – слова звучали отдаленно, будто проходили сквозь толщенный слой ваты.

Я не слышала его совсем.

– Умоляю, прости меня, это глупая ошибка. Я не это имел ввиду, прости,  – подползая ко мне, он шмыгнул носом. Я смогла поднять взгляд на его лицо, но то, что я там увидела не ужаснуло меня. Когда-то совсем серые глаза вновь приобретали зеленый оттенок. Казалось бы, вот он, я его знаю, но ничего.

Совсем ничего. Ничего не встрепенулось, ничего не загорелось, как прежде.

– Антон, помоги Илье найти выход, – мой голос был холоден, как тысячи айсбергов в океане. Дядя едва заметно кивнул. Обхватывая широкие плечи парня, он приложил не мало сил, пытаясь поднять его, тем более выпроводить из моего дома прочь.

– Сеня! Не делай этого, прошу, – он вырывался, пытаясь вернуться ко мне, обнять и показать, что это все еще он. Слишком поздно. Невидимая нить крепкой дружбы оборвалась, а он просто не может этого пока понять. Андрей подоспел на помощь Антону, усиливая хватку на плечах бывшего друга.

Все стихли. Никто не посмел нарушить молчание и мои негромкие всхлипывания. Рони сидела рядом, поглаживая мое  колено.

– Тебе тоже пора, – Кирилл возвысился над лежащим Богданом.

– Нет, – возмутилась я.

– Что?! – В один голос откликнулись друзья. – Ты так сильно ударилась что ли? – Спокойно спросил Кир, складывая руки на груди.

– Он остается здесь, я так решила. Остальных попрошу уйти, я слишком устала, – не знаю, почему я позволила ему остаться, но глубоко внутри мне что-то подсказывало, что я поступаю правильно.

Милена без лишних слов помогла гостям уйти, каждого выпроводив из дома. Вся эта затея с вечеринкой уже не казалась мне настолько радужной задумкой. Повсюду царил жуткий хаус. Антон помог жене прибраться, затем они отправились к себе.

Богдан смог подняться и пересесть на диван. Он по-прежнему тяжело дышал, иногда хватаясь за грудь и поврежденные ребра.

– Благородно с твоей стороны позволить мне остаться, – сквозь идеальную тишину прорвался слабый хрип. Хватаясь за стену, я поднялась на ноги, направляясь в его сторону.

– Заткнись, – брови парня полезли вверх от удивления. В глазах заплясали черти.

– Как грубо.

Слащаво улыбнувшись, он поправил свои волосы.

– Поднимайся, и иди за мной, – бросила я, не дожидаясь очередной глупой фразочки, с его задними мыслями.

Богдан ухмыльнулся пару раз, и все-таки сумел подняться. Самым трудным для него оказались ступени на второй этаж, мне пришлось позволить ему опереться на меня, чтобы не терять равновесие. Повалив тело парня на кровать, я быстренько смоталась в ванну за аптечкой. Совершенно не смыслю, что и как нужно делать в таких ситуациях,  мои действия основаны на инстинктах, но никак не на опыте.

– И что же ты собралась обрабатывать йодом и перекисью водорода? – Грудь парня затряслась от негромкого смеха.

– Твой рот, чтобы не бросался грязными словами, – сострила я.

– Зачем же так жестоко. Ты этого не сделаешь, тебе слишком он нравится, – губы растянулись в лукавой улыбке, обнажая белые, заостренные клыки.

– А я смотрю ты времени не теряешь, и давно же ты начал сочинять?

– Хорошо, я сыграю в твою игру, но не будь такой наивной, все равно победителем буду я, – соленые губы накрыли мои, плавно раскрывая.

Легкое прикосновение всколыхнуло рой бабочек в моем животе, они ожили и затрепетали внутри, щекоча внутренности. Тепло разлилось по всему телу, я ощутила небывалый прилив нежности. С каждой секундой его действия становились настойчивее, напористей.

Тонкие пальцы прошествовали по оголенным ногам, приближаясь к кружевному краю чулков. Едва они коснулись кожи бедер, совсем близко к источнику нескончаемого тепла и желания, я не смогла промолчать, и простонала в его губы. Язык выписывал головокружительные узоры у меня во рту, заставляя плавиться, как сахар, на огне. Возбуждение заняло место всех извилин в моей бедной голове. Не отрываясь от сладких на вкус губ, я опустила ладони на грудь Богдана, слегка сжимая ткань футболки в кулак.

– Ай, – простонал парень, разрывая поцелуй.

– Прости, – моментально среагировала я, отдергивая руки.

– Все хорошо, но я думаю, что нам обоим нужно отдохнуть, – Богдан стащил с себя футболку, кидая в мою сторону. – Надень, не голой же ты будешь спать.

Хоть у меня  и  был огромный выбор в чем я могла лечь спать с ним в одну постель, но этот вариант мне нравился куда больше. Я сбегала в ванну, чтобы переодеться и через несколько минут вернулась обратно. Широкие плечи лежали на белой подушке, руки закинуты за голову, на лице застыла легкая улыбка. Я прошлепала босыми ногами к кровати. Укутавшись в одеяло по самый подбородок, неосторожно повернулась в другую сторону.

– Сладких снов, мой новогодний ангелок, – он сладко чмокнул меня в висок, пристраиваясь как можно ближе.

– Спокойной ночи, – прошептала я, надеясь, что тот ничего не услышал. Но его рука, опущенная на мою талию говорила об обратно.

Сладкая истома затопила все тело, приказывая расслабиться и наконец-то отдохнуть.

Глава 19

Pov: Богдан

Я всю ночь буквально не мог сомкнуть глаз. В голове проигрывал те моменты "до" и "после" драки. Этот пацан совершенно не умеет держать себя в руках. Хотя, его можно понять, когда твою лучшую подружку лапает кто-то вроде меня, кулаки сами собой начинают чесаться и зудеть так, что ты готов раскрасить морду всему, что движется. Да и то, что я делал нельзя назвать "лапал". Мы просто стояли слишком близко друг к другу. Не отрицаю, что у меня на нее встает, ведь это даже смешно, она слишком привлекательна в сексульном плане, чтобы это отрицать. Любой нормальный пацан заценит ее, не задумываясь в этот момент над тем, что у него есть девушка или жена.

Солнце едва поднималось из-за горизонта; оранжевые лучи проскальзывали сквозь шторы, освещая темную комнату. Ее каштановые волосы разметались по моей подушке, щекоча голую грудь. Темные реснички слегка подрагивали. Розовые губки сладко причмокивали во сне. Боже. Это выглядит слишком сексуально и до чертиков возбуждающе. Щечки сияли от легкого румянца, никогда не думал, что когда-то буду спать в одной кровати с девчонкой, и так пялиться на нее. Рука тянулась к ее волосам, чтобы ощутить какие они: мягкие и гладкие, или жесткие и непослушные. Я слегка приспустился вниз, чтобы оказаться чуточку ближе, и уловить легкие нотки лаванды, утренней свежести и чего-то сладкого, совсем, как мед.

Я пялился. В открытую рассматривал каждый сантиметр ее персиковой кожи. Мне так хотелось вновь опробовать ее шелковистые и такие мягкие губы на вкус, что в трусах стало невыносимо тесно. Чертыхнувшись, я отстранился, как можно дальше, чтобы не напугать ее; но никто не запрещал мне продолжать любоваться ею. Кончиками пальцев, едва касаясь, я провел по ее губам, очерчивая их плавные изгибы. Лицо девушки нахмурилось, брови сошлись на переносице, губы вытянулись в тонкую полоску. И тут раздался хриплый вопль. Я испугался до чертиков, она ворочалась: голова поворачивались из стороны в сторону, на лбу проступила легкая испарина; своими руками она хорошенько врезала мне в пах. Искры посыпались из глаз, возбуждение смыло, как водой. Стараясь быть, как можно аккуратней, я перекинул правую ногу через Арсению, и слегка присаживаясь, схватился за запястья обеих рук так, чтобы она не смогла себя поранить, ну и меня, я же тоже жить еще хочу.

Девушка извивалась подо мной, всячески пытаясь скинуть меня. Не думаю, что ей снятся радужные пони. Я не знаю, что делать при таких ситуациях, поэтому сделал то, что первое пришло в голову: накрыл ее губы крепким поцелуем, с настойчивостью приоткрывая их. Пару минут свирепой войны, и она ответила мне, широко раскрыв свои ореховые глаза, наполненные страхом, волнением и недопониманием. Ее мягкие, слегка неловкие прикосновения в ответ на мои порождали что-то глубокое, совсем неизведанное. Сердце ухнуло вниз, когда ее теплые, слегка влажные, ладони накрыли мою грудь. В душе разгорался огонек жалкой надежды на то, что когда-нибудь я расскажу ей все-все, и она останется со мной. Сможет понять и простить меня, ну или хотя бы попытается.

Момент был прерван разъедающими мыслями о том, что это лишь жалкая иллюзия, мне нужно лишь утолить свои плотские желания, и тогда все кончится. Ведь именно так и есть, было и будет. Ничто и никто в этой жизни не меняется.

Слегка закусывая ее нижнюю губу, я разрываю поцелуй, соскакивая с кровати, и несусь прямо в душ. Выражение ее лица, припухших от моих же поцелуев губ, трепещущих ресниц, взбудораживающие прикосновения еще теплились в памяти, образуя где-то внутри отдельную полочку " самое лучшее, что было в жизни". Грудь все еще покалывало от ее нежнейших прикосновений.

Не оглядывайся на нее, и забудь! Она твоя клиентка, и ты не должен уклоняться от плана.

 Холодные капли трезвящей воды сняли с меня розовые очки, напоминая, зачем я здесь. Словно отбивая нервую дрожь, пальцы отчаянно бились об стекло душевой кабины. Нервы превратились в огромный запутанный клубок. Легкие едва справлялись с кислородом, кровь застыла в жилах. Зубы уже стучали от холода, когда рассудок вновь прояснился, возвращая стойкость, выносливость, холодность и отчуждение.

Обвязывая самое большое полотенце, которое удалось откопать, вокруг бедер, я вошел в спальню. Арсения сидела на краю кровати в коротких джинсовых шортах, вязанных гольфах и полу-прозрачном свитере, цвет ее лифа резко контрастировал с тканью верхней одежды. Она держала в руках книгу, сосредоточенно вчитываясь в каждую страницу; иногда ее губы вновь изгибались в нежной улыбке, а брови удивленно приподнимались, будто она нашла для себя удивительным то, что совершили или сказали герои.

– Кхм, – девушка немного вздрогнула, посмотрела в мою сторону и вновь вернулась к книге, пытаясь скрыть подступающий румянец. Ухмыльнувшись, я надел свою несвежую одежду, возвращаясь взглядом к ней. Она немного ерзала на месте, пытаясь принять самую удобную позу. Это забавляло.

– Ты обдумала мое предложение насчет работы?

Медленно отрывая взгляд от букв в книге, Сеня уставилась на меня, откладывая ее в сторону. Она скрестила руки на груди, слегка приподнимая ее. Я нервно сглотнул, облизывая пересохшие губы.

– Почему ты решил мне помочь? – Тонкий и такой же резвый, как журчащий ручеек, голосок эхом отозвался от стен комнаты. Девушка перебросила копну темных волос на правое плечо, открывая плавные изгибы шеи и подбородка.

– Ты же позволила мне остаться на ночь, – стоит быть осторожнее, нельзя говорить не подумав. Девчонка слишком смышленая, раз задает такие вопросы. Ее лицо вновь озарила мимолетная улыбка.

– Нет, скажи честно, зачем тебе все это? Мы встречаемся так спонтанно, я никогда не знаю, где ждать с тобой встречи, – если честно, то я сам не смею знать, когда и где мне вновь придется "случайно" встретиться с ней. Она теребила пальцы, лишь раз осмелившись поднять на меня свои красивые, как орехи, глаза.

– Я увидел, как ты танцевала. Тебе не помешает практика, я не хочу сказать, что было плохо, наоборот, все было фантастически, но думаю, что ты прекрасно справишься с их стилем, – да Гузель ее с руками оторвет, ей как раз нужна танцовщица. А Арсения выгодный вариант, в ней все совершенно.

– Что за стиль? И, почему, ты, говоришь загадками?

Злобно сверкнув глазами, девушка соскочила с места, вставая близко ко мне. В нос ударил аромат лаванды и свежей росы. Довольно улыбнувшись, я обхватил Арсению за талию, увлекая за собой к огромному зеркалу. Развернул руками спиной к себе, и напряженно кивнул на ее отражение. Пальцы на ногах подгибались от невыносимой близости, спина напряглась.

– Там нужно уметь владеть собственным телом, иметь гармонию с ним, – кончиками пальцев, начиная с линии подбородка, и следуя вниз по ее красивым изгибам, я достиг бедер.

На мои прикосновения девушка отозвалась легким воздыханьем, который ужасно завел меня. Хотелось продолжать эту сладостную пытку и дальше, но время поджимает, я обещал Гузель, что привезу новую танцовщицу до обеда, а если все пойдет такими темпами, то я и завтра не смогу выполнить свое обещание.

– У тебя все это есть, поэтому не стоит беспокоиться, просто чувствуй, и у тебя все получится. А теперь собирайся, мне нужно привести тебя до обеда.

Оставляя легкий поцелуй на шее девушки, я последний раз взглянул на наше отражение, натыкаясь на ее взгляд. Арсения рассматривала меня, пытаясь прочесть и понять. Я натянуто улыбнулся, и поспешил оставить ее наедине, возвращаясь в свою машину.

Глава 20

Pov Арсения

Тогда в зеркале, когда мы встретились взглядами, я ощутила сильное напряжение; внутри все сжалось, будто от страха перед неизведанным. По коже прошелся легкий ток, превративший мое вечно бьющееся сердце в моторчик. Я уверена, что прочувствовала это не одна, его взгляд тому подтверждение. Если бы я только могла прочитать его, как свои любимые книжки, это бы намного облегчило ситуацию.

Почти неприметная, но манящая вывеска Night moths притягивала к себе не одну пару глаз. Здание было чуточку больше, чем тот ночной клуб. Но было что-то, что завлекало. Хотелось узнать какого все внутри: как там пахнет, какие там люди. Богдан осторожно взял меня за руку, когда мы проходили мимо охранника. Симпатичный молодой человек приветливо улыбнулся, слегка кивнув головой в мою сторону. От такого скромного жеста мои щеки зарделись. Все внутри кричало о легальности заведения, о своего рода приличии для всех, кто здесь работает. В воздухе витал легкий аромат миндаля, дорогого алкоголя и сладкого привкуса кальянной жидкости.

Молодой бармен стоял за широкой, весьма длинной, стойкой, и мило беседовал с группой молоденьких девушек: на вид они были даже чуточку младше меня. Парень искренне улыбался самой широкой улыбкой, которую я только встречала, натирая до блеска, и без того чистые, бокалы. В другом конце стойки стояла девушка, ее золотистые волосы были забраны в высокий, совершенно идеальный, пучок. На груди висел бейджик, но имени разглядеть мне не удалось. Она сосредоточенно взбивала молоко для кофе, изредка вглядываясь в сумерки зала. Современная музыка спокойно лилась из колонок на сцене. Мне это пришлось по душе, думаю, что работать здесь мне будет только в удовольствие. От сладостных мечтаний и кучи вариантов развития событий, я совсем не заметила, как сжала руку Богдана слишком сильно, глупо улыбаясь в полупустое помещение.

– Богдан, я уже думала, что ты забыл, – из-за полупрозрачной двери выплыла красивая, фигуристая женщина. Роскошные волнистые, огненно-рыжие волосы, словно языки пламени, ласкали ее открытые плечи. Глаза светились из-за падающих световых лучей с прожекторов, но мне показалось, что они отливали зеленью.

Зеленые глаза…

Грустно.Я выдавила из себя что-то похожее на улыбку, в голове всплыли картинки той драки, я все еще помню выражение лица друга, но уже ничего не смогу поделать. Все решилось само собой и, кажется, мне нужно с этим смириться, несмотря на всю боль и грусть от нашей разлуки.

– Ну, что ты. Про тебя забыть невозможно, – Богдан протянул свободную руку, чтобы аккуратно сжать маленькую ладошку женщины. – Гузель, как и обещал, это Арсения, кхм, – выглядело все так, будто он не знает, что сказать дальше. – Мой друг. Арсения, это Гузель, твой будущий начальник. Очень на это надеюсь.

Парень высвободил свою ладонь, слегка оттолкнув мою руку в сторону. Я едва ли не нахмурилась.

– Приятно познакомиться, – алые губы Гузель, как будто по команде, взмыли вверх, ослепляя меня своей доброжелательностью.

– Взаимно, – бросила я.

– Думаю, что тебе интересно знать, что будет входить в твои обязанности, – женщина развернулась к барной стойке. – Артем, сделай нам два легких коктейля и один бокал виски со льдом.

Артем кивнул и удалился прочь, вероятно отправился за льдом.

Нас провели к сцене, и усадили за самый ближайший столик. Богдан опустился на стул рядом со мной, едва касаясь меня плечом. Сцена озарилась еще большими количеством прожекторов, буквально ослепляя меня. Я слегка зажмурилась, пытаясь избавиться от назойливого блика в глазах.

– Смотри внимательно, и не вздумай спать, – волоски на затылке зашевелились от дьявольского всепоглощающего шепота.

Отодвинув ткань теплого пальто, горячая ладонь легла чуть выше колена. Поглаживающими движениями она двигалась, вверх и вниз, будто поддразнивая. Я облизнула пересохшие от желания губы и попыталась сосредоточиться на сцене.

Под одним из лучей света показалась красивая девушка. Черные, как уголь, волосы обсыпали ее голую спину, будто накидка. Изумрудный топ выгодно подчеркивал глубокое декольте, открывал вид на едва смуглую кожу, похожую молочный шоколад. Завышенные, того же цвета, шорты скрывали лишь малую часть тела, выставляя напоказ длинные и худые ноги. По бедру танцовщицы тянулся тоненький стебель какого-то растения, подчеркивая его плавный изгиб. Татуировка словно была частью этой девушки, единым целым с ней. Прозрачная и легкая, как пушинка, ткань под цвет всего остального струилась по гладким ногам, едва касаясь пола сцены.

Вслед за ней, я не успела заметить как, появились остальные. Все были слишком красивы, каждая из них могла гордиться идеальными чертами лица, красивой фигурой и, очень на это надеюсь, наличием ума. Это было волшебно, таинственно и очень сексуально. Эти девушки были довольно обнажены, но двигаясь, задавая этот медленный, чарующий ритм, они открывались – являли зрителям душу, полностью и без утайки. Все закончилось слишком быстро, свет погас, танцовщицы скрылись из виду, а на меня уставилась пара зеленых, как я и догадалась раньше, глаз.

– Я вижу, что ты заинтересована, – довольно складывая руки под грудью, женщина обольстительно улыбнулась моему спутнику.

– Да, – воодушевленно вздохнув, подтвердила я. Ладонь Богдана давно переместилась на мою поясницу, ободряюще поглаживая меня.

– Тогда, жду тебя завтра, мы работаем ночью, надеюсь, что тебя устроит. Открытие состоится в десять вечера, но нужно подойти на час раньше, чтобы я смогла оценить твои способности, хоть и не сомневаюсь в них.

Будет сложно совмещать учебу с ночной сменой, но мне следует постараться, если я действительно хочу заниматься тем, что до безумия любила делать в детстве. Богдан поблагодарил Гузель за оказанную услугу, крепко пожал ее ладонь, и повел нас к выходу. Охранник вновь одарил меня милой улыбкой, когда дверь  Night moths7 закрылась за нашими спинами.

Салон автомобиля успел остыть, тем самым заставляя меня, согревать свои замерзшие пальцы дыханием. Парень повернул ключ зажигания, покрутил какие-то штуки на панели, кажется, над автомагнитолой, и воздух в салоне потихоньку стал нагреваться.

– Отвези меня домой, пожалуйста, – я засунула руки в карманы пальто, довольно улыбаясь в лобовое стекло машины.

– А, если я скажу, что у меня есть кое-что получше дома?

Мои брови удивленно взлетели вверх, парень держал руки на коленях, загадочно улыбаясь самому себе. Черные глаза блестели от какой-то задумки, которая непременно разожгла во мне нездоровый интерес.

– И, что же это такое?

– Сюрприз, все увидишь и поймешь уже на месте. Думаю, ты не будешь против, – из кармана своей куртки Богдан вытянул красную повязку. – Повернись ко мне спиной.

Для меня это прозвучало, как приказ, но я подчинилась, полностью доверившись парню. Длинные пальцы умело завязали небольшой узелок на затылке, заставляя мои внутренности трепетать от предстоящего. Не знаю, что он задумал, но в голову лезут непристойные мысли о пятидесяти оттенках серого, когда Кристиан приводил Анастейшу в красную комнату. Буйная фантазия порой может оказаться слишком неприличной, и совершенно не к месту. Я уверена, что это самый обычный сюрприз, возможно, что Богдан хочет показать мне какое-то тайное место, которое как-то с ним связано и поможет мне узнать его чуточку больше, чем сам он позволяет.

Следующие полчаса я беспокойно ерзала на сидении, чтобы принять более удобное положение, на что в ответ слышала короткие смешки и громкое цоканье от водителя. За окном больше не было слышно беспрерывного потока машин, лишь сладкое урчание мотора и наше дыхание: ровное и спокойное – его, нервное, иногда прерывающееся – мое. Скажем так, первые пять минут меня забавляла вся эта ситуация с повязкой и полным неведением, но сейчас начинало слегка нервировать. Наверное, я никогда не смогу понять людей, чье зрение больше не способно показывать все, что происходит с ними вокруг. Я привыкла к тому, что в любой момент могу повернуться и разглядеть все, что мне нужно – сейчас же я не вижу собственных пальцев рук, не говоря уже о пальцах на ногах.

– Долго еще? – Простонала я. Было невыносимо, ужасно хотелось сорвать с глаз эту красную повязку и пустить ее в свободный полет, открыв окно в машине.

– Почти приехали, не стони, припаси это для другого случая, и не снимай повязку, – игривый тон парня буквально запаял мое недовольство, прочно заклеив ему "рот". Дальше я просто ждала и ждала, пока мотор машины наконец не перестал работать, а со стороны Богдана не повеяло легким морозцем.