Летопись Велигаста

– Так в чем же дело? – бросил ему в ответ Турмод. – Выберите же себе нового конунга и продолжайте нести службу.

– Конунг может быть выбран из владетельных ярлов [26] наших земель. Новый тинг соберется только весной, где ярлы и выберут нового конунга. А пока мы прекращаем службу королевству. Мы давали вассальную клятву нашему конунгу, но не королевству. Только он может решить, нести ли в дальнейшем службу королю, или нет.

– Неужели у вас нет никого, кто заменил бы конунга? – завопил Турмод.

– Нет, можно только выбрать только нового, и мы подчинимся только его решению, – с достоинством ответил варяг.

– Вам была заплачена вся сумма, которую запросил Ингварь! Так отрабатывайте же хотя бы заплаченное!

– Ты лжешь. Мы уже два месяца как не получали нашу плату. Хотя бы по этой причине мы не обязаны нести службу королевству.

– Если дело обстоит только за этим, вы получите ваше золото из казны сегодня же.

– Ты только вернешь нам долг. Но дальше служить мы тебе не обязаны.

– Хорошо, тогда я нанимаю всех желающих служить королевству, и каждый из них должен будет принести клятву непосредственно королю. Те, кто не пожелает наниматься, могут отправиться на этой же неделе к себе домой. Их здесь больше ничего не держит.

– Никто из варягов не пойдет к тебе, по крайней мере, до выборов нового конунга. Сегодня же мы все прекращаем нашу службу, и завтра же покидаем твое королевство. И дело вовсе не в твоем золоте. Хоть мы и служили тебе по найму, но многие воины уже недовольны тем, что нас вынуждают действовать заодно с нашими северными соперниками, а сейчас готовы ввязать нас в ненужную нам войну с Северным и Южным пределом. До этого мы были связаны с клятвой Ингварю, действовашим в своих интересах, но с его гибелью мы уже ничем не обязаны. Поэтому и с новым конунгом мы вряд ли вернемся к тебе на службу. Это все, что я хотел тебе сказать.

Варяг развернулся и вышел из зала, оставив в крайней растерянности Турмода. За ним вышли остальные варяги, присутствовавшие на тинге.

Поступок варяга оказался жестоким ударом для Турмода. Он растерялся, не зная, что делать. Но он быстро пришел в себя. Он выпрямился:

– Будет ли служить варяжская гвардия или нет – это не так важно. Войска наши сильны, и армия Серварда им значительно уступает в силах. Не советую вам вступать в конфликт с королевским двором. Призываю вас к благоразумию и предлагаю поступить вам так, как предлагает король. Тогда он будет милосерден к мятежникам.

– Для тебя сохранение власти значит больше, чем судьба королевства, – ответил ему Эдельстан – Ведь Сервард должен был стать королем по старшинству, но он тебе никогда бы не доверил бы пост, который ты занимаешь сейчас, зная всю твою двуличность. А значит, при нем ты никогда не получил бы и малой толики власти.

– Наш король стал королем по завещанию старого короля, в котором он назначил его своим наследником, а Серварду согласно нему всего лишь предстояло унаследовать герцогство на западном острове королевства. Я был им назначен регентом до достижения королем совершеннолетия. Королевская воля незыбленна, а значит, вам остается подчиниться его слову.

– Серварду было известно, что король его в своем завещании передал власть как старшему сыну. Завещание это было зачитано и скреплено в присутствии первых лордов королевства его личной печатью и передано на хранение в королевскую сокровищницу. После неожиданной смерти короля завещание было вскрыто в отсутствие Серварда, когда он находился в своих землях, и королем был назван его брат. Таким образом, завещание это подложно, а ты незаконно захватил власть, управляя малолетним королем как марионеткой.

– Все это ложь! – воскликнул Турмод. – Завещание было вскрыто в тот же день, где оно хранилось в запечатанной и охраняемой комнате. На завещании стоит личная печать и подпись короля, что удостоверяет его подлинность. Поэтому король стал им по праву. И теперь вам остается подчиниться его воле или покориться силе.

– Мы не сможем договориться с тобой, Турмод, – устало ответил Эдельстан. – Ты незаконно узурпировал власть в королевстве, и теперь хочешь подчинить всех в королевстве своей власти. Мы не принимаем твоих условий и возвращаемся в свои земли. Теперь будь что будет. Сервард, если бы ты со своими наемными убийцами не пытался трусливо его убить и не мешал королю, то он, возможно, смог бы договориться со своим братом. Но на этом пути стоишь ты, порождение ехидны!

– В таком случае я арестовываю вас, и никто из вас не выйдет из дворца. Вы наговорили достаточно, чтобы казнить вас за неуважение к королю и к королевской воле!

– Много веков тинг был тем неприкосновенным полем, на котором все его участники могли решать любые вопросы; а время, в которое проходил тинг, объявлялось абсолютным перемирием между враждующими сторонами. Нарушая этот закон, ты совершаешь очередное преступление против королевства. А ты их совершил достаточно. Не усугубляй же свою вину, Турмод. А, кроме того, выгляни-ка в окно. Что ты там видишь?

Турмод выглянул в узкое окно. То, что там увидел, неприятно поразило его. Вокруг дворца стояли и сидели многочисленные воины. По их виду нельзя было не признать в них воинов сторонников Серварда. Казалось, они отдыхают и мирно ожидают своих господ, но их расстановка и многочисленность не могла обмануть опытного воина, каковым был Турмод. Он понимал, что они стоят здесь неспроста – в случае возникновения каких-либо осложнений они могли захватить дворец и отбить арестованных у стражи. Немногочисленный гарнизон дворца не смог бы им оказать должного сопротивления. Все остальные воины гарнизона располагались снаружи дворца, и помощь оказать вряд ли бы успели. Турмод опытным глазом отметил и то, что, несмотря на то, что воины в большинстве своем не имели брони, все они были неплохо вооружены. Формально предъявить им было нечего – как и вся свита знатных патрициев, все они были допущены во дворец и расположились в нем. Но в их расстановке и подготовленности к непредвиденным событиям, которые могли произойти во время тинга, виделась умелая рука.

– Это еще не все, – заметил Эдельстан, верно поняв ход мыслей Турмода. – На входах и в коридорах расставлены наши воины, так что любые попытки сопротивления в замке будут быстро подавлены. Не советую тебе играть с огнем, Турмод. Как бы тебе самому не оказаться в плену.

Турмод, вне себя от ярости побагровел от гнева, но все же смог сдержаться. Рука его скользнула по рукояти меча, как бы готовясь его выдернуть из ножен и пронзить ненавистного врага, стоящего перед ним, но бессильно опустилась вниз. Эдельстан заметив это, иронически улыбнулся, но ничего не сказал. Его соратники, стоящие сзади него, взялись было за эфесы своих мечей, но Эдельстан лишь слегка обернулся к ним и слегка покачал готовой, запрещая им вмешиваться в конфликт.

– Большой тинг закрыт. Все свободны, – только и смог прошипеть Турмод.

Все стали покидать зал тинга, обсуждая необыкновенные события, произошедшие на нем. И только Эдельстан со своими соратниками вышли из зала с видом победителей – несмотря на то, что на тинге не удалось прийти к какому-либо положительному решению, Турмод на нем фактически проиграл.

В коридорах и у дверей их ожидали воины их свиты. Стоя со скучающим видом, они были настороже, ожидая возможных осложнений, и готовые действовать по первому же знаку. Но видя, что тинг благополучно завершился, они также стали покидать дворец.

Когда Боброк направился к выходу из замка, к нему подошел какой-то варяг из стражи и шепнул:

– Ты Боброк? Меня просили передать тебе письмо. Возьми его.

Боброк почувствовал, что ему в руку сунули какой-то сложенный лист бумаги. Очевидно, это и было письмом. Он положил его в карман и хотел подробнее расспросить о нем варяга, но тот отошел обратно на свой пост и теперь стоял с непроницаемым выражением лица. Очевидно, ему было запрещено на посту разговаривать с кем-либо, и он сильно рисковал, передавая письмо Боброку. Тогда Боброк покинул замок, и только за его пределами развернул лист. В нем содержалось всего одна строка:

«Вечером на улице Каменщиков, харчевня «Три селедки». Стол справа».

Ни подписи, ни даты в письме не содержалось. Боброк не знал, как отнестись к письму. Это могли быть как друзья, так и расставленная врагами ловушка. Но все же он решил рискнуть.

Когда герцог со своей свитой вернулся домой, Боброк стал собираться в путь. Он снял облачение оруженосца и переоделся в простую одежду горожанина, позволявшую ему не выделяться из толпы. Выйдя из дома, он прошел на правый берег через диковинный мост, по которому одновременно бесконечным потоком проезжали повозки и шли пешеходы; где шла бойкая торговля, разгружали грузы с постоянно подплывающих баркасов и лодок, и углубился в жилые кварталы города. Он прошел по улице, затем свернул в узкий переулок. Перед ним оказалась неприметная харчевня. На ее фасаде виднелась надпись: «Три селедки». Харчевня была весьма небольшой и небогатой на вид, но в ней было много посетителей. Он зашел в нее и прошел к крайнему правому столу.

Перед ним за столом сидел какой-то человек. Боброк узнал его. Это был Торвальд, по прозвищу Варяжко. Торвальд был варягом и когда-то был ярлом Гваура, одного из городов Азенорига. Но много лет тому назад он потерял власть в Гвауре. С двумя кораблями он присоединился к флоту Боброка и участвовал во множестве его походов. В одном из сражений он потерял оба своих корабля, чудом оставшись в живых. Долгое время он продолжал служить Боброку в качестве командира одного из его кораблей, и лишь позже он перешел на службу к королям Росуэна. Долгое время о нем не было ни слуху ни духу, а сейчас он сидел перед ним собственной персоной.

– Приветствую тебя, Боброк, – сказал Варяжко, широко улыбаясь и протягивая ему руку. – Садись же, право, в ногах правды нет.

Боброк сел на один из свободных стульев.

– Угощайся, – пододвинул Торвальд мясной пирог и, как видно, заранее заказанную для Боброка флягу с элем. – Пока не отведаешь всего этого – ты ни о чем не узнаешь.

Боброк не заставил себя просить дважды. Он с утра ничего не ел, и предложенная Торвальдом еда оказалась весьма кстати. Некоторое время Торвальд и Боброк поглощали еду, обсуждая новости и перебрасываясь малозначащими фразами. Наконец, пирог был съеден, а эль выпит. Торвальд отодвинул от себя пустую тарелку и стакан.

– Наверное, ты удивлен тем, что я пригласил тебя в эту таверну. Между тем удивляться нечему, – сказал он. – Шпионы Турмода пристально следят за Эдельстаном и его окружением. Поэтому, если о твоем разговоре с варягами из королевской гвардии станет известно что-либо, то это может повредить герцогу.

– Вы все еще служите Турмоду?

Варяжко улыбнулся.

– Нет, теперь мы свободны от службы королевству, и не обязаны действовать в его интересах. Я должен рассказать нечто важное, что, наверное, будет интересно Эдельстану. Дело было в следующем. Один раз ночью, когда еще был жив старый король, мы несли стражу в замке в королевском дворце. Наш пост находился при королевской сокровищнице. Глубокой ночью послышались шаги, и у дверей королевской сокровищницы появился сам Турмод. Его сопровождало еще два варяга, которых он, по всей видимости, взял с собой с другого поста. Освободив всех остальных стражей с поста и отпустив их, он велел мне пройти с ним. Открыв дверь сокровищницы, он прошел вовнутрь нее. Двоих воинов он поставил у двери, наказав им никого не впускать, а мне приказал следовать дальше, чтобы светить ему путь факелом. Задержавшись возле одной из дверей, он осмотрел печать на ней и проверил ее целостность. Она оказалась в порядке. Тогда он решительно сорвал ее и прошел вовнутрь. Вскоре он вышел наружу и наложил на нее новую печать, достав ее из своего плаща. При этом полы его плаща распахнулись, и я увидел свиток, спрятанный у него под обшлагом. До этого я не знал, что в этой комнате хранилось завещание, но когда умер старый король, комната была вскрыта снова. В сокровищницу пришли первые люди королевства и приказали снять печать. По какой-то случайности, в тот день мне снова пришлось нести пост около королевской сокровищницы. И вот, когда они пришли в сокровищницу, я услышал, что король оставил завещание, и это завещание сейчас должны извлечь из комнаты, сломав печати. Я не придавал значения приходу Турмода, но когда после сегодняшнего тинга прошел слух, что завещание было подделано, а подлинное – украдено, то этот слух теперь находит свое подтверждение. Так что Эдельстан, безусловно прав, считая что завещание, о котором говорил Турмод – подложное.

…Вернувшись в дом Эдельстана, Боброк рассказал ему о своем разговоре с Варяжко.

– Я всегда думал, что король вовсе не думал менять свое завещание, а подлог сделал именно Турмод, выкрав каким-то образом королевскую печать, – ответил ему Эдельстан. – Но теперь прошлого уже не вернуть: Турмод как грифон вцепился в свой пост и уже не выпустит власти из своих рук. Скорее всего, подлинное завещание давно уничтожено им, как опасная для него улика. Но если бы оно оказалось в руках Серварда, то он бы получил весомый аргумент в борьбе за трон. Конечно, в борьбе с самим Турмодом оно не будет иметь никакого значения, но в глазах населения королевства последняя воля короля является законом. Тем более, что многие уже устали от тирании Турмода и будут рады видеть новым королем Серварда, который правит в своих землях не в пример более справедливо, а их жители довольны его правлением. Слухи о его правлении расходятся по всему королевству, и многие склоняются к тому, что Сервард будет лучшим королем, чем его младший брат.

– Варяжко предложил свои услуги, чтобы попробовать найти и выкрасть завещание у Турмода, – сказал Боброк. – Сегодня варяги несут последнюю свою стражу, после чего закончат свою службу и будут покидать королевство. В эту стражу будет назначен и Варяжко. По всей видимости, Турмод все еще продолжает доверять своей гвардии и не теряет надежды, что варяги останутся на службе. Иначе чем объяснить то обстоятельство, что варяги будут охранять и его покои? На этом посту будет и Варяжко. Именно этим обстоятельством он и предлагает воспользоваться.

– Риск, безусловно, велик, но попробовать сделать это стоит, – ответил Эдельстан. – Но опять же, он может действовать на свой страх и риск, ибо в случае неудачи мы ничем помочь ему не сможем.

***

Наступил вечер. Во дворце загорелись огни. Началось время ночной стражи. Варяжские воины сменили вечернюю стражу и заняли свои посты. Варяжко оказался в числе воинов, назначенных на посты, но, к его удивлению, офицер королевской стражи его назначил на пост не у покоев Турмода, как ожидалось, а на пост двумя этажами выше. Варяжко был неприятно этим удивлен. Он был готов попробовать проникнуть в покои, но обстоятельства оказались сильнее него. Пройти же незамеченным по коридорам мимо постов королевской стражи не представлялось возможным. Казалось, выпавший было шанс был упущен безнадежно. Но он не хотел сдаваться так просто. Оставшись один, он дождался, когда во дворце стихли шаги, и воцарилась тишина. Наступила ночь. Он осмотрелся вокруг – справа и слева от него виднелся длинный коридор, освещаемый горящими на стене светильниками. В нем он находился совершенно один. В одном из концов коридора находилась лестница, ведущая на нижние этажи, но пройти по ней незамеченным было немыслимо – на каждом этаже находились посты. Он бесшумно открыл окно и выглянул наружу. Внизу виднелась абсолютно ровная каменная стена, вертикально уходящая вниз и скрывающаяся в темноте. Никаких выступов или карнизов не было видно. Варяжко прислонил свое копье и щит к стене и перевязал меч так, чтобы тот оказался у него за спиной. Затем он вылез в окно и, цепляясь за небольшие щели и выбоины между камнями, повис на наружной стене. Он прополз вниз, туда, где, как он знал, находятся окна покоев Турмода. На этаже, где размещались покои, он нащупал ногами небольшой каменный карниз. Встав на него, он прополз вперед к одному из окон с краю, которое, несмотря на позднее время, все еще светилось. Оказавшись у окна, он осторожно вытянул голову, заглянув в него. За письменным столом сидел сам Турмод и что-то писал. Закончив свое письмо, он крикнул в дверь, вызывая стражу. Варяжко ожидал, что в дверь войдет кто-то из варягов, но вошедший был воином дворцовой стражи. Турмод приказал ему привести начальника дворцовой стражи и, пока тот отправился выполнять его приказ, занялся очередным письмом. Все это означало лишь то, что Турмод больше не доверял варяжской гвардии, и все ключевые посты во дворце заняли воины дворцовой стражи. Пост у его покоев тоже был заменен на королевских воинов. Что бы это все значило? Варяжко решил подождать в надежде, что, возможно, что-то удастся выяснить. В конце концов, надежды его оправдались. Вскоре дверь открылась и пропустила вовнутрь начальника королевской стражи, а за ним вошел сенешаль и первые лорды королевства. Рама окна была тонкой, и все то, о чем говорилось в комнате, было хорошо слышно. То, о чем говорил Турмод, было столь неожиданным, что Варяжко чуть не свалился с карниза, ухватившись в последний момент за обомшелые камни оконного проема. Тем временем, закончив прием, Турмод отпустил всех небрежным движением руки. Спрятав бумаги, лежащие у него на столе, в сундучок, он загасил свечи и вышел из кабинета. Кабинет погрузился в темноту. Но она не была абсолютной – на небе из-за облаков появилась одна из полных лун, ярко заливая кабинет своим светом. Сам Варяжко под светом луны стал хорошо виден на стене, где его могла обнаружить наружная стража. Надо было действовать быстро. Вытащив из-за пояса нож, он попробовал отжать окно кабинета. Неожиданно для него, окно легко подалось. С легким скрипом оно распахнулось. Оказывается, оно не было закрыто. Турмод просто прикрыл его на ночь, и тем самым облегчив путь для Варяжко. Распахнув окно, Варяжко бесшумно спрыгнул на пол. Обойдя стол, он открыл сундучок. Конечно, завещание вряд ли может здесь храниться, но в этом было нужно убедиться. Действительно, в сундучке не содержалось ничего похожего на завещание. В нем нашлись лишь какие-то письма, расписки и грамоты. Варяжко разочарованно закрыл сундучок. Затем он обыскал все полки и ящики в комнате, стараясь ничего не сдвинуть с места, но так ничего и не смог найти. Разочарованный, он был уже готов покинуть комнату тем же путем, которым и пришел, но тут за дверью раздались шаги. В окно вылезать было поздно – он не успел бы скрыться на карнизе. Варяжко едва успел метнуться к стене и спрятаться за камином, как дверь открылась, и в комнату вошел Турмод. Его сопровождал коннетабль [27] королевства. Турмод был чем-то раздражен:

– Сколько же времени тебе понадобится, чтобы все подготовить?

Послышалось неразборчивое бормотание коннетабля.

– Нет, я не приемлю никаких оправданий! – ответил ему Турмод. – Даю тебе ровно одни сутки на выполнение, либо….

Турмод и коннетабль остановились перед камином, но спрятавшегося за его стенкой Варяжко они не замечали. Угол, где он прятался, пропадал в темноте, и его отчасти закрывал массивный резной стул. Варяжко услышал звук какого-то сработавшего рычага и легкий стук открывшейся двери. По всей видимости, Турмод открыл какое-то потайное отделение над камином. Послышался шелест бумаги – Турмод рылся в нем в документах. Наконец, он что-то достал из него.

– Возьми. Это списки мятежников, которые должны быть ликвидированы в первую очередь. Я надеюсь на твою исполнительность.

– Вы можете не сомневаться во мне, – ответил коннетабль. – Все будет сделано по вашему указанию.

– Очень хорошо. Помни же срок – послезавтра ночью. А теперь ты можешь быть свободным. Готовься.

Дверь открылась, послышался шум шагов, и коннетабль, очевидно, покинул комнату. Дверца тайника захлопнулась, после чего Турмод также покинул кабинет. Как только дверь за Турмодом прикрылась, Варяжко тут же вылез из своего укрытия. Он осмотрелся вокруг. Все было по-прежнему. Тайник, который открывал Турмод, был закрыт, и нельзя было угадать, где он находится. Было лишь очевидно, что он был размещен где-то над камином. Варяжко быстро ощупал всю стену над ним в поисках замаскированного рычага или кнопки. Но обнаружить ничего похожего на них не удалось. Вся стена в этом месте представляла собой гладкий набор из деревянных панелей, на которой не было никаких выступов или украшений. Он вытащил кинжал и попытался поддеть одну из панелей, но они держались крепко. Тогда Варяжко стал осматривать каминную полку, надеясь найти что-либо на ней. Тщетно! Но осматривая все по второму разу, он вдруг почувствовал, что под его рукой что-то подается. Оказывается, он случайно задел висящий сбоку от камина канделябр, предназначенный для свечей. Массивный канделябр сдвинулся с места и слегка подавался книзу. Заинтригованный таким явлением, он нажал его сильнее. Вдруг послышался скрежет сработавшей пружины, и одна из деревянных панелей над камином распахнулась. Варяжко увидел довольно большой тайник, устроенный в стене. Невысокие перегородки делили его на отделения. Все отделения тайника были заполнены различными бумагами, и только крайний справа отсек содержал один-единственный свиток.

«Завещание» – подумал Варяжко. И он не ошибся. Когда свиток оказался в его руках, он увидел скрепляющую его красную нить, остатки королевской печати на ней, а когда он развернул его, то перед его глазами промелькнули аккуратные буквы писца и подпись самого короля внизу текста. Варяжко сунул письмо в рукав и заменил свиток в правом отделении похожим свитком, которое вытащил из груды бумаг из соседнего отделения. На первый взгляд в тайнике ничего не изменилось. Оставалось теперь надеяться лишь на то, что похищение завещания будет обнаружено нескоро. Он аккуратно прикрыл тайник. Щелкнула пружина, и канделябр встал на свое место. Теперь дверца была закрыта. Дело было сделано, и можно было уходить. Осмотревшись вокруг себя, он убедился, что все выглядело в прежнем порядке, при обыске не осталось следов. Он перелез через подоконник и, оказавшись ногами на каменном карнизе, аккуратно прикрыл за собой окно. После этого он вскарабкался обратно по стене и оказался в коридоре, где нес свой пост. К счастью, проверка постов еще не проводилась, и его отсутствие еще не было обнаружено.

***

Когда Варяжко утром был освобожден с поста, он тут же помчался в таверну «Три селедки», ожидая прихода Боброка. Когда Боброк вскоре появился там, он тут же передал ему выкраденное завещание и пересказал ему разговор, услышанный им в кабинете Турмода.

– Сервард будет тебе очень признателен за завещание. А сейчас я должен сейчас же уйти, – сказал Боброк. – Надо как можно быстрее сообщить обо всем Эдельстану.

– Иди, – ответил ему Варяжко. – Теперь промедление смерти подобно.

– Может быть, ты уйдешь с нами? – спросил его Боброк. – Ваша служба королевству уже окончена, и тебя здесь ничего уже не держит.

– Все возможно, – ответил уклончиво Варяжко, но широко улыбнулся, давая понять, что тон сказанного был шутливым.

Боброк распрощался с Варяжко и направился в дом герцога. Он передал Эдельстану выкраденное завещание. Эдельстан не мог поверить своим глазам – завещание, которое считалось уничтоженным еще несколько лет тому назад, Турмод хранил у себя в кабинете как важную улику против себя.

– Но это еще не все, – сказал Боброк. – Турмод был взбешен неудачей на тинге и решил покончить со всеми своими противниками разом. Он знает, что, несмотря на то, что тинг закончился ничем, большинство сторонников Серварда не верят в то, что королевский двор пойдет на подлое нападение, и еще не покинули город в предвестии начала общего турнира. Он отдал приказ своим сторонникам и городской страже послезавтра в ночь вырезать всех. Турмод упоминал об этом, поскольку сторонники Серварда весьма многочисленны, и большинство из них являются весьма опытными воинами, справиться с которыми будет очень непросто. Если они успеют организоваться и вооружиться, то ситуация в городе может выйти из-под контроля. Поэтому он делает ставку на внезапность. Послезавтра, в предрассветный час его сторонники и войска должны окружить и атаковать все дома, где они разместились. Списки на тех, кто должен быть убит, уже готовы, и Турмод передал их командиру стражи. С теми же, кто разместился в королевском замке, должна покончить дворцовая стража. Поэтому самое лучшее, что можно сейчас сделать – это покинуть город всем сторонникам Серварда. Если это произойдет на глазах горожан и организованно, то Турмод вряд ли посмеет пойти на открытую подлость. Ибо если это станет известно всему королевству, то он вполне может начаться бунт, а он сам – лишиться власти, а то и жизни.

Герцог был удручен услышанным:

– Я надеялся на то, что у Турмода осталась хоть капля благородства. Но лишен даже и малой части ее! Сегодня же вечером подниму всех соратников, и утром будем выходить из города. Я не верю в то, что Турмод добровольно выпустит всех нас из города. Если даже что-то пойдет не так, то он в любом случае постарается нас уничтожить. Выпустить из города сторонников Серварда для него будет куда более опасным шагом, чем открытое нападение и возможные волнения в королевстве. Когда они будут вырезаны, то подавление волнений в королевстве для него не представит особого труда.