В плену лживого солнца

– Только вокруг обойдём, – произнёс Буру неожиданно севшим голосом.

Прочистив горло, он шагнул с насыпи и, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, стал спускаться. Парни пошли следом. Далёкие огни лагеря пропали за краем склона. Троица оказалась в тёмной низине и направилась в обход лабиринта. Из чернильного сумрака выступала череда сменяющих друг друга ребристых бугров. Перетекая по песчаным наносам, тьма неохотно отползала с дороги людей.

Взойдя на очередной бугор, все трое резко остановились. Снизу повеяло тошнотворным запахом разложения. На дне широкой округлой ямы виднелись небольшие холмики.

С дурным предчувствием Буру с помощниками медленно сошёл со склона. Никто из троих не ожидал того, что увидит. Перед ними, наполовину занесённые песком, лежали останки выпотрошенных животных, под которыми темнели пятна истекшей крови. Прикрыв нос от убийственного зловония, Буру присел на корточки около изуродованного тела и направил фонарик на застывшую в жутком оскале морду.

Находка потрясала чудовищным смыслом. Калапархасские шакалы, настоящая угроза пустыни. Свет отразился в остекленевших глазах зверя. В зрачках застыл настоящий животный страх. Страх перед более сильным и жестоким существом.

– Мать моя, – прошептал один из парней, – кто ж их так?

– Тс!! – цыкнул Буру и, прислушиваясь, медленно встал.

Из-за барханов, лежащих дальше к западу, прилетел низкий гортанный рокот. Ему ответил другой – чуть южнее.

– Так, ребятки, – загасив фонарь, африканец как можно тише стал обходить убитых зверей, – быстро и молча возвращаемся в лагерь.

***

– Они окружены аномальным кольцом и лишены связи!!! – орал Росс. Эфир заполнили скрипучие помехи, и ему всё казалось, что соединение вот-вот разорвётся.

Он и Север сидели в задней части фургона, под завязку забитой мощной аппаратурой, замаскированной под прибамбасы для поездок на дальние расстояния. Закончив переговоры, он посмотрел на напарника.

– Ну? – спросил тот.

– Старик поддерживает. Ничего другого не остаётся, нужно перебираться в лагерь, тут нас скоро прижмёт. – Росс упёрся подбородком в сдвоенные кулаки. – Брешь растёт и влияет на соседние районы. Уже появились первые признаки будущих разломов.

– Падла! – Север с усилием пошкрябал затылок и посмотрел в боковое стекло на клубы поднятого в воздух песка. Стена стояла совсем рядом с их укрытием. Пробегающие по серой поверхности молнии освещали нутро фургона, и казалось, что в салоне кто-то балуется со светом.

– Что-то не так с этим местом, какая-то особая атмосфера. Мешает что-то, а что – не пойму. Впервые с таким сталкиваюсь.

Росс со скрипом выдохнул, откатил дверцу и выбрался наружу. Дверца с шорохом закатилась обратно. Он похлопал себя по груди, бёдрам. В одном из карманов обнаружил, то что искал. Постучав о ладонь изрядно помятой пачкой, вытряхнул сигарету.

Север обошёл фургон с другой стороны.

– Опять начал? – Глянув с неодобрением, он встал рядом.

Росс щёлкнул зажигалкой, рыжее пламя выхватило упрямый подбородок.

– Даже не думал, – сверкнул он глазами и затянулся. Запрокинув голову, с наслаждением выдохнул, сунул руки в карманы штанов и привалился спиной к гладкому боку авто.

В вечерней тиши вздохнул ветер. По тёмному небу искристо чиркнул метеор.

– Думаешь, они так запросто возьмут и всё выдадут? – нарушил молчание Север. – Уж больно наш дорогой профессор печётся о сохранении своей тайны. Хорошо, если вообще слушать станут.

– Разберёмся, – ответил Росс, зажав в зубах кончик фильтра. – Всё равно нам без знаний Лебедева дальше не продвинуться.

– Молись, чтобы его знаний хватило.

Они понимающе переглянулись.

Оттолкнувшись от машины, Эд сделал неглубокую затяжку и щелчком отправил окурок во тьму. Выписав оранжевый росчерк, тот упал на песок. Огонёк разбился на два тускнеющих пятнышка.

– Чёрт! Время уходит. Как ни крути, придётся раскрываться. – Он посмотрел на пыльную стену. Сквозь рассеянную туманность над горизонтом тускло сияли звёзды. – Не решим проблему сейчас, рискуем заполучить конец света.

– Успеем?

– День у нас точно есть. Главное, чтобы нам поверили. Ёлки, когда я высплюсь! – Сгоняя сонливость, он растёр ладонями лицо и открыл дверцу фургона. – Погнали, Димыч. Пора разговорить нашего уважаемого профессора и выяснить, что они с Ситником утаивают от остальных.

***

– Буру с группой ещё не вернулись? – Лебедев с нескрываемой надеждой смотрел на вошедшего Ситника.

Тот покачал головой и, заметив в руке профессора мобильник, приподнял брови.

– Связь появилась?

– Увы… – Со вздохом отложив телефон, пожилой учёный взял со стола стакан с водой и устало отклонился на спинку стула. – Как настроения в лагере?

– Рабочие ходят злые, как черти. Настроение у всех ниже некуда. А Лин где?

– У Марго.

Глядя на Вадима поверх края стакана, Лебедев принялся шумно утолять жажду. Внезапно в шатре раздался зажигательный «Танец с саблями»[11]. Подпрыгнув на стуле и расплескав воду, профессор схватился за сердце.

– Связь! – нервно вскрикнул Ситник. Сцапав со стола телефон, он протянул его Лебедеву. – Проф, связь появилась.

Лебедев поспешно отставил стакан и вцепился в мобильник. На линии скрипели жуткие помехи.

– Кто-нибудь нас слышит? – взволнованно заговорил Лебедев, смахивая воду с облитой рубашки. – Каир! Каир, ответьте!

В ухо угрожающе зашипело, пару раз хрюкнуло и хрипло залаяло – сквозь досадный шум еле-еле пробился неразборчивый голос. Довольный профессор повернул к Вадиму раскрасневшееся лицо – есть контакт!

– Профессор Лебедев! Это вы?! – перешёл в человеческую речь отрывистый лай. – Что у вас там происходит? И где, чёрт побери, Сандал?!

Лица археологов невольно вытянулись. Мобильник в руке Лебедева продолжал исходить гневом.

– Но… хх… он уехал несколько дней назад, – стал объяснять растерявшийся профессор. – Послушайте…

– Какого он там делает!!! – хрипел телефон. – Чёрт его дери!!! Позовите его немедленно!!!

– Да послушайте же! – прикрикнул старый учёный и ужаснулся, когда вновь возникшие шумы начали заглушать голос собеседника. – Сандал уехал!

– … так и передайте!!! … ы… давно?!

– Э-э… – Потирая лоб и силясь вспомнить дату отъезда столичного следователя, профессор беспомощно глянул на Вадима.

– На следующий день, – подсказал тот.

– На следующий день! – повторил профессор в мобильник и без перехода затараторил: – Послушайте, нам срочно нужна помощь. В лагере чрезвычайная ситуация. Напали уже на двоих человек. Это какие-то чудовища из пустыни. Эти, как же их…

– Чудовища? – недоумённо булькнул мобильник. – Профессор, ну вы-то…

Вадим подёргал Лебедева за рукав.

– Шакалы, – горячо зашептал он, напоминая. – Скажите, просто шакалы.

На линии опять угрожающе заскрипело.

– Шакалы! – истерично закричал Лебедев, опасаясь, что нестабильная связь вот-вот пропадёт. – Вы слышите?!

Телефон резко замолк. После короткой паузы он взорвался бурным возмущённым лаяньем и под конец сдержанно выдал:

– …учше успокоиться.

– Как я могу успокоиться!! – начал закипать Лебедев. – Вам отправили тело погибшего, и вы видели на что они способны. Пришлите хоть кого-нибудь! Нам нужна охрана, полиция, военные! С оружием!.. Много оружия! Больших собак!..

– Вертолёт! – подсказывал Вадим, тряся профессора за плечо. – Пусть пришлют вертолёт. Людей заберут.

– Да-да, вертолёт!.. – тут же повторил учёный. Помехи на линии усилились, наполняя его сердце отчаяньем. – Вывезти людей!! – взвизгнул он.

– Нет, – выплыло сквозь треск и щелчки.

– А?.. – запнулся Лебедев, надеясь, что ослышался или не так понял.

– Тело пропало, – произнёс чёткий голос с той стороны.

– Какое ещё т… да причём тут тело?!!

– …ищем… …сейчас находитесь в кольце бури. Ожидайте, как разъяснится, и держитссс…

Глаза Лебедева едва не увеличились вдвое.

– Вы тут?! – постучал он по корпусу мобильника. – Слышите?! Слышите?!

– Да, да. Говорите.

– Просьба сообщить о нашем положении в ас… Эй! … Э-э-й! Почему вы молчите?! Не молчите же!!! – Лебедев посмотрел на экран. – Нет-нет-нет-нет… – вцепившись в мобильник двумя руками, он зачем-то его потряс. – Вы меня слышите? Эй!

Телефон молчал. Онемел полностью. Не издавал ни малейшего звука – ни писка, ни шипения. Связь оборвалась. Внезапно наступившая тишина огорошила, а в голове, постепенно растворяясь, звенели слова бестолковой беседы. Профессор с раздражением оттолкнул мобильник.

– Всё, наговорились!

Почувствовав враз навалившуюся усталость, Вадим опустился на соседний стул и отстранённо пробормотал:

– Ещё и тело пропало.

– О-о-о… – уперев локти в стол, Лебедев склонил голову и с отчаяньем обхватил затылок.

Говорить не хотелось вовсе. Настроение распласталось по полу. Так и сидели, безучастно слушая доносившиеся снаружи шумы – одинокий лай псины, бубнящие голоса рабочих, лязг посуды, приглушённый рокот электрогенератора, гудение работающего двигателя.

По стене шатра мазнул яркий свет фар. Гудение двигателя затихло. В вечерней тиши захлопали дверцы и раздался отчётливый шорох приближающихся шагов. Профессор с Вадимом одновременно повернулись к порогу. Полог шатра сдвинулся, и под электрический свет вошли двое крепких мужчин с серьёзными лицами.

– Добрый вечер, Борис Анатольевич, – произнёс один из них и сделал решительный шаг вперёд. – Нам необходимо срочно переговорить с вами.

– Чт… вы кто? – нахмурился Лебедев.

– Это наши новые рабочие, – сообщил Ситник. Он неприязненно посмотрел на пижонистого молодчика, заметив при этом его странную экипировку, и пояснил: – Те, что приехали на замену Филипа с Роджером.

– Всё несколько не так, – с ледяным спокойствием произнёс Росс и взглядом пригвоздил Вадима к месту.

____________________

[11] Музыкальное произведение А. Хачатуряна.

Глава 9

Росс с Севером взяли у стены складные стулья и по-хозяйски уселись напротив археологов.

– Позволите?

– Вы уже устроились, – заметил Лебедев.

– Времени мало, – начал Росс, – перейдём сразу к делу. Слушайте внимательно, профессор. А после мы поговорим.

Лебедев растерянно посмотрел на Вадима, тот непонимающе покачал головой.

– Итак, Борис Анатольевич, – продолжил Росс, – что вам известно о состоянии пространственной ткани нашего мира?

Непонимание на лицах учёных сменилось недоверием, а затем высокомерным пренебрежением. Ясно! Перед ними сидели двое сумасшедших.

– Думаете, мы летели через континент, чтобы развлекать вас сомнительными байками? – прогудел Север.

Лебедев негодующе сверкнул глазами.

– Вы не рабочие! – вскочил он, едва не опрокинув стул.

Ситник строго сдвинул белёсые бровки.

Север глянул на Росса и, цокнув языком, кивнул на учёных.

– Догадались, – заметил он с иронией и медленно развернулся к археологам. – Да, мы не ваши работники. Но раз появилась возможность втереться в команду через агентство по найму, грех было ей не воспользоваться.

От такой наглости Лебедев совсем побагровел.

– И вы ещё… да как вы… – задыхался он, а под конец рявкнул: – Что за маскарад!!

Придав голосу жести, Росс холодно произнёс:

– Успокойтесь, Борис Анатольевич. Сейчас вам всё станет понятно. Но для начала вы присядете и внимательно нас выслушаете. А потом мы кое-что обсудим.

Каменные лица визитёров говорили о том, что те не шутят. Пару-тройку секунд Лебедев провёл в дуэли взглядов, после чего нащупал под собой стул и послушно сел.

В глазах Росса появилось одобрение.

– Итак, – повторил он, – как человек науки, вы в курсе, что на Земле из года в год растёт число катастроф разного типа. Не так давно геофизики, работающие в спецотделах при правительствах ведущих стран мира, пришли к единодушному мнению – часть событий взаимосвязана. Стихийные явления оживают с определённой цикличностью. Иными словами, по плану, разгадать который пока никому не удалось.

– Хотите сказать, кто-то намеренно запускает апокалипсис? – вежливо съязвил Ситник.

– Никто не говорил про апокалипсис, – ответил Север. – Мы здесь не для обсуждения, отчего лихорадит те или иные области.

– Тогда к чему этот разговор?! – фыркнул Лебедев.

– А разговор к тому, – продолжил Росс, – что, если сегодня мы не захотим друг друга услышать, завтра можем оказаться в эпицентре грандиозного стихийного бедствия. – Сложив на столе руки, он подался вперёд. – Борис Анатольевич, я буду говорить о вещах для вас непривычных. Мы знаем намного больше, чем кто-либо. Начну с того, что накануне «запланированной» катастрофы в определённых областях планеты наблюдается мощный энергетический выброс, истончающий пространственную ткань нашей реальности. Образуются прорехи, и мы это видим.

– Прорехи? – с сомнением переспросил Лебедев. Он на миг о чём-то задумался. – Неужели то землетрясение…

– Событие того же сценария, – договорил за него Север. – Но настоящей катастрофы здесь ещё не было. Это лишь первые звоночки. А вот когда рванёт по-настоящему, мало никому не покажется.

– Погодите, погодите!.. О каких областях речь?

– Выбросы происходят в так называемых местах силы. Надо только внимательно изучать мифы, легенды, народные сказы и верно их истолковывать. Нам более-менее известны все слабые места планеты. И в этом состоит хорошая новость.

– Если вы в курсе проблемных мест… – саркастически начал Ситник, – наверное, знаете, как избежать катастрофы?

– Плохая новость, – сдержанно произнёс Росс. – Предугадать, где рванёт в следующий раз, невозможно. Так что, времени на предотвращение катастрофы нет. Только на то, чтобы попытаться выйти из-под удара. – Он перевёл взгляд на молодого археолога и недвусмысленно добавил: – Зачастую не всем.

Лебедев со вздохом откинулся на спинку стула и сцепил над объёмистым животом пальцы. Голубые глаза сузились в подозрительном прищуре.

– Простите, а кто вы собственно такие?

Эд прямо посмотрел на профессора.

– А мы как раз те, кто отслеживает возникновение аномальных очагов и пытается снизить катастрофические последствия.

– И вы не боитесь вмешиваться в такие процессы? Как насчёт того, что планете иногда требуется выпустить пар? Придумали тоже план какой-то.

– Уж кто бы говорил про вмешательство, – влез Север. – Поясняю! Через эти дыры сюда… – потыкал он указательным пальцем в стол, – проникает иная суть. Она меняет законы нашего мира и вносит свои правила. И, если вовремя не латать эти дыры, однажды мы не узнаем ни себя, ни свой мир.

– Иная… суть? – выдавил побледневший Лебедев и переглянулся с притихшим Ситником. С лиц обоих археологов медленно сходил скепсис.

– Раскрывая один из секретов мироустройства, наша организация поступается своими же принципами, – признался Росс. – Но мы вынуждены обратиться к вам за помощью. Ну так как, разговаривать будем?

Какое-то время профессор молчал. Не расцепляя ладоней, он вращал большими пальцами вокруг друг друга.

– Пока вы нас ни в чём не убедили, – нахмурился учёный.

– Не имеем желания тратить на это время. Рано или поздно вы сами во всём убедитесь.

– Ну хорошо. И что вы от нас хотите?

Росс немигающим взглядом вцепился в лицо учёного и заявил:

– Нам необходимо знать всё о вашем проекте.

Тот несколько смешался. Плечи Ситника заметно напряглись.

– Так, а что тут… – развёл руками Лебедев. – Вы работали на раскопках, сами всё видели.

– Профессор, – Север придвинулся ближе к столу, – вы, кажется, нас не поняли. Очень не хотелось бы ставить вас в неловкое положение перед мировым научным сообществом, но, если того потребуют обстоятельства… – он хищно улыбнулся. – Так что давайте сразу расставим все точки над i и договоримся – вы от нас ничего не скрываете, а мы отводим глаза от некоторых аспектов вашей работы. Ещё раз! Дело… Крайне… Серьёзное… Я помогу вам. – Соединив кончики пальцев, он вперил в учёного острый взгляд. – Что находится под песками Харахти? Что пытается отыскать экспедиция? Только не надо убеждать нас в том, что внизу обычный древний город.

– Неужели ещё ничего не выяснили? – ядовито взглянул на Росса Ситник. – Для достижения цели любые средства хороши?

– Хороши! – гаркнул тот. – Всё на пользу дела! И, если бы, возвращаясь ночью в свою палатку, что-то увидел, тревогу бы поднял немедленно.

Ситник дёрнулся, точно пришпиленный.

– Чьих вопросов опасались больше, уважаемый? – продолжал давить Росс.

На это Вадим даже себе не смог бы ответить. Несмотря на обиду, не хотел, чтобы слухи о затянувшейся терапии Марго дошли до племянницы профессора. Но второй причиной, а, скорее, первой, перед внутренним взором бугрились мышцами тёмные как нефть руки здоровяка Буру, который никак не мог решиться на подход к смуглой красотке. В присутствии сильного как бык и внешне свирепого африканца он порой ощущал мерзкую внутреннюю тряску.

– А вам не кажется, – заговорил он придушенно, – что, скрывая некоторые вещи, мы играем на одной стороне?

И выразительно глянул на конкурента за внимание профессорской племянницы.

Росс поджал губы. Возражать было глупо, и Ситник это понял. На лице молодого учёного мелькнула удовлетворённая улыбка.

– Но, чёрт возьми, откуда вам… – начал он и осёкся, вспомнив, как по пути от Ланской его, разморенного горячей терапией, остудила картина крадущейся хищной тени. А потом краем глаза он уловил ускользающий во тьму силуэт и, взвинченный до предела, едва не уделался там же, за шатром.

Лебедев с непониманием следил за перепалкой двоих мужчин и ощущал себя актёром, выскочившим не в своём акте.

– Послушайте, – проговорил он с отчаяньем. – Я не знаю, о чём вы, но там и правда обычный древний город. А у нас лишь гипотеза.

– Выкладывайте! – в один голос потребовали агенты.

Росс так и вовсе был рад переключить внимание пожилого учёного на другую тему, пока тот не начал о чём-либо догадываться.

Профессор набрал полную грудь воздуха, выдохнул и заговорил:

– Мы не хотели спешить с обнародованием результатов, но всерьёз полагаем, что нашли Джахи – столицу царства Áтон. Это древняя полумифическая цивилизация.

– Чего? – нахмурился Север. – Что ещё за полумифическая цивилизация?

– О ней мало что известно. Для утверждения, что под песками находится великий город древних ато́нов, нужно провести полное исследование. Иначе в научном сообществе нас не поймут.

– А как же лабиринт?

– Дело не в лабиринте, – с сожалением вздохнул Лебедев. – Единственным доказательством того, что мы нашли именно Джахи, служит захоронение Аршухана, правителя солнцеликих. Это подземный зал, путь в который лежит через колодец на юго-востоке от города. Правда, в саркофаге не оказалось останков. Что странно. Ну да ладно, для установления истины достаточно самой усыпальницы.

– Погодите, вы нас не путайте, – встрял Росс. – С чего такая уверенность, что могила принадлежит царю ато́нов? Останков-то нет.

– На дверях погребального зала и на самом саркофаге имеется уникальная запись. Её нанесли в день погребения Аршухана. Такой больше нигде нет.

– Что за надпись?

– Что-то вроде пророчества. В переводе она звучит как: «Спи великий воин. Следующего по твоим стопам поглотит сердце Тьмы».

Росс скептически выгнул бровь:

– В переводе с ато́нского?

– Впервые цивилизация упоминается в трудах древних философов. Они же прописывали дословный перевод фразы, которая до недавних пор являлась единственным свидетельством Áтон.

– До недавних пор? Появились новые доказательства?

– Наверное, это проведение, что кому-то понадобилось перелопатить нижние архивы нашего центрального археологического музея. Под штабелями с раритетными материалами работники обнаружили джахиянские свитки. Как и когда они туда попали, загадка. К работе над их расшифровкой немедленно подключились лучшие умы. Первые результаты показали, что часть письменных знаков в них идентична символам в пророческой фразе.

– Это в свитках написано, где находится Джахи?

Лебедев нетерпеливо помотал головой.

– Карты древнего мира разительно отличаются от сегодняшних. Мы приехали проверить колодец. Во время раскопок рабочие обнажили слой с остатками городских строений. Вы не представляете, какое это великое событие для археологии!

Север отклонился на спинку стула и сунул руки под мышки:

– Было бы интересно узнать.

Лебедев покосился на него с недоверием:

– В самом деле?

– Почему нет? – пожал тот плечом.

Учёный мгновенно преобразился и даже просветлел лицом.

– Ну что ж… – напустил он на себя важный вид и, подхваченный волной вдохновения, заговорил: – Áтон – старейшая цивилизация человечества. Её центр располагался как раз под нами. Это Джахи – город-лабиринт, средоточие добра и света, окружённое Тёмными империями.

Одержимые злом правители соседних царств постоянно враждовали друг с другом. Разоряли полисы, выжигали поля, истребляли мирное население. Многие империи пали и навсегда канули в безвестности.

Áтон избрала иной путь. Оставив войны в прошлом, встала на путь сохранения и приумножения. Правил ею Музаффар, потомок светлого рода Ахом[12]. Не раз он пытался примирить враждующих соседей, пока однажды не вызвал с их стороны пристальный интерес к собственным землям.

Чтобы выступить против могущественных ато́нов, требовалось собрать большую армию. Инициатором стал Боуло – самый жестокий и кровожадный из древних царей. Он сумел объединить неисчислимые войска и двинулся на Харахти. Почему тёмные правители на это решились? Да потому что смыслом существования этих империй были войны.

____________________

[12] Ахом (орёл – перевод с египетского).

Харахти

… эпоха ���� солнечных периодов назад

За три дня до солнцестояния армия атóнов подошла к границе Харахти. Правитель остановил коня на краю склона и оглядел пустыню, подступающую к родным благодатным холмам. Над священной землёй стояла непривычная тревожная тишина, изредка нарушаемая шелестом песка, всхрапыванием лошадей и трепыханием покрывал.

Белое море, слепящее глаз под полуденным солнцем, с высоты огласил отрывистый крик орла.

Взгляд первого ато́на полыхнул синим огнём. Скулы напряглись, по лицу прошла тень. Когда из-за дальних барханов стал подниматься багровый туман, пальцы уверенно сжали рукоять каскары[13].

Пыльное облако растянулось вдоль горизонта, и вскоре иссушающий ветер принёс монотонный нарастающий гул.

Под ногами коней загудела земля, мелкая дрожь заставила волноваться.

Мир застыл в ожидании.

Неумолимое время отсчитало ещё один круг…

…и, преодолев последний рубеж, объединённая армия Боуло ворвалась на чужие земли. С первым ударом копыт о пески вздрогнул ожидающий мир. Звуки вторжения раскатились по бескрайним просторам.

Гоня впереди себя пыльные облака, тёмные легионы ураганом неслись по пустыне. В глазах скакунов горело сатанинское пламя. На взмыленных боках мерцало золотомсолнце. Всадники в развевающихся чёрных одеждах вскинули сверкающие мечи.

Смертоносная лавина была уже близко.

Глядя, как отряды противника переливаются через холмы, волнами штурмуя крутые барханы, правитель светлого мира поднял каскару. По гладкому лезвию острым бликом прошёлся луч солнца, и ряды неисчислимого войска встряхнула мощная дрожь. Полные гнева ато́ны жаждали разгромить покусившихся на родную землю стервятников и с нетерпением ждали вступления в бой.

– За священную Áтон!!! – провозгласил воевода и направил блистающий меч на врага.

Под небом Харахти прокатилось эхо грозного клича, и защитники миранеудержимой волной понеслись навстречу воплощённому злу.

____________________

[13] Каскара (здесь взято только для представления) – прямой обоюдоострый меч народа багирми (Сахара). Длиной около метра, по стилю близок к суданским мечам.

Северная Африка, раскопки близ Харахти,

XXI век, Новое Летоисчисление

– Впечатляюще, – без всякой иронии произнёс Север.

Профессор глубоко вздохнул и потянулся за стаканом. Тишину нарушили звуки громких глотков. Отставив стакан, учёный поправил на носу очки и продолжил:

– Ато́ны уверенно одерживали победу. Но Боуло сдаваться не думал. Заручившись поддержкой тёмных сил, он сумел переломить ход сражения. Весть о скором падении великого города достигла ушей Аршухана – родного брата правителя и верховного жреца храма Солнца. Аршухан отправился в стан своей армии, где узнал неутешительную новость – его брат оказался недостоин чести носить гордую фамилию предков. Перед угрозой расправы он трусливо бежал. Так накануне решающего сражения ато́нская армия оказалась обезглавленной. И тогда под давлением воинов, обескураженных бегством первого ато́на, Аршухан принял непростое для себя решение. Как наследник великого дома Ахом жрец занял место брата. Его поддержала вся армия. За такую самоотверженность древний бог света подарил ему могущественный артефакт.