ТРАКТИР

В начале седьмого явилась Вероника, свежая и жизнерадостная, сварила кофе. Марк поведал жене о новом госте.

– Приготовлю-ка завтрак поплотнее, – сказала она, повязывая фартук и скручивая в узел длинные волосы.

– Давай. А я пойду разбужу нашего вояку, уже половина седьмого.

Однако гостя в комнате не оказалось. Марк осмотрелся: постель едва примята, куртка аккуратно висит на спинке стула. В ванной тоже пусто, полотенца не тронуты. Пропал человек. Испарился. Сбежал. Да еще кота с собой прихватил! Хотя кот, пожалуй, мог и сам за ним увязаться…

– Так и знал, что с этим парнем будут проблемы, – сказал он жене, снова спустившись на кухню. – Пойду искать. Управишься без нас? Рекса беру с собой, разумеется.

– Герман вот-вот вернется, поможет, – успокоила мужа Вероника. – Иди, за нас не волнуйся.

Пес вертелся вокруг хозяина в предвкушении долгой прогулки. В том, что прогулка будет долгой, Марк не сомневался. Невозможно предугадать, в которой из своих предыдущих жизней застрял Константин, а значит, придется заглянуть в каждую, в обратном порядке. Но сначала они поднялись на второй этаж, в комнату гостя.

– Ищи, Рекс! Ищи!

***

Больше всего это смахивало на документальный фильм о крупнейших военных конфликтах двадцатого века – фильм предельно объективный и безжалостно реалистичный. Апрель 1985 года, Афганистан, провинция Кунар, рядовой в составе бригады спецназа; март 1965 года, Вьетнам, район Дананга, безусый лейтенант морской пехоты США; 1939 год, Испания, Арагон, подросток, после расстрела отца франкистами затесавшийся в партизанский отряд; февраль 1916-ого, Западный фронт, французский летчик, сбитый в самом начале «Верденской мясорубки»… Каждый раз – ужасная, бессмысленная гибель. И каждый раз парню не больше двадцати. Он будто сам лез под пули…

– Похоже, наш добрый молодец совсем не дорожит жизнью, – ворчал Марк, глядя с вершины скалистого утеса на догорающую крепость Макдэлы, где только что покончил с собой эфиопский император Теодорос II, не желая сдаваться в плен британцам.

Рекс лежал рядом, устало опустив голову на вытянутые передние лапы. Он только что снова учуял след: среди двух десятков погибших солдат англо-индийских войск лежал и неугомонный Константин, или как там он звался в эпоху правления королевы Виктории. И снова искатели явились слишком поздно: всякий раз, когда они выходили на беглеца, тот был уже мертв. Да, именно беглеца. Чутье подсказывало Марку, что странный гость не случайно застрял где-то в собственных прошлых воплощениях: он намеренно вернулся туда.

– Он просто не хочет жить, вот и прет, где погорячее, – вслух рассуждал Марк, поглаживая напряженную спину пса. – Найдем причину этого нежелания, найдем и нашего неугомонного вояку. Хорошо бы живым… Ну что, немного отдохнул, дружище? Тогда вперед! То есть назад…

…Ландшафт почти не изменился: высокогорье, субтропики. Внизу по узкой долине бурной реки двигалась армия Симона Боливара. Он вернулся, чтобы вслед за Венесуэлой освободить от испанского господства всю Южную Америку. Среди отчаянных пастухов-льянерос, перешедших на сторону Боливара, был и тот, кого они искали. И снова он упорно двигался к смерти. А та была уже недалеко: за перевалом повстанцев поджидали колониальные войска. Будет бой, Боливар прорвется, правда, не без потерь…

– Хорошо хоть, в девятнадцатом веке он воплощался всего дважды, – заметил Марк, обращаясь к верному псу. Тот согласно кивнул массивной головой. – Что ж, давай проверим восемнадцатый. Полагаю, наш драчун никак не мог пропустить Семилетнюю войну…

Чутье и в этот раз его не обмануло. Бесстрашный воитель нашелся в штабе генерала Тотлебена. Молоденький адъютант отличился отчаянной храбростью, лез во все стычки союзников с войсками Фридриха и погиб доблестно, своим телом прикрыв командира при взрыве пушечного ядра.

– Значит, причина кроется еще глубже, – вслух размышлял Марк, издалека наблюдая за торжественным погребением павших: трубы, флаги, аксельбанты, эполеты… – До сих пор наш герой ни разу не жил мирной жизнью крестьянина или торговца, ученого, ремесленника или хотя бы бездельника-аристократа. Такое впечатление, что он воплощается лишь для того, чтобы записаться в ближайшую армию, едва молоко на губах обсохнет, и тут же погибнуть. Но что-то же затянуло его в эту бесконечную бойню! Давай, Рекс, ищи… Стой! – он схватил пса за ошейник. – Вот я дурак, сразу не подумал! Надо искать не храброго вояку, а нашего кота! Понял, Рекс?

Пес гулко гавкнул – что же тут непонятного? – принюхался и резко рванул вперед… вернее, почти на сто лет назад.

Даже страна была та же, Австрийская империя, только называлась она тогда Священной Римской империей, поскольку ненасытные Габсбурги вознамерились захапать всю Европу. Османы желали того же – вот вам и конфликт интересов. Почти полтора века назад турки уже осаждали австрийскую столицу. Теперь же, крепко засев на Балканах и заручившись поддержкой мятежных венгров, они снова нацелились на Вену. Готовясь к неизбежной войне, император Леопольд срочно наращивал численность своей армии. А жители многонационального государства не знали, чего им больше бояться – войны или чумы. «Черная смерть», бушевавшая в Европе пять лет назад, унесла около миллиона жизней. Теперь, по слухам, со стороны Турции катилась новая волна эпидемии…

Эту и другие новости возбужденно обсуждали посетители кабачка на окраине селения в центральной части Богемии. Ремесленники, крестьяне, мелкие торговцы тесно облепили черные от времени и пролитого пива столы. Марк же сидел в гордом одиночестве. Только сам хозяин, краснолицый рыжебородый здоровяк, осмелился подойти к нему – остальных пугал грозный вид огромного пса, лежавшего у ног незнакомца.

– У нашего герцога почти такие же песики, – сказал хозяин, ставя перед гостем кружку пива и деревянную тарелку с жареными колбасками. – Их еще называют кабаньими собаками.

– Значит, герцог любит охоту? – полюбопытствовал Марк.

– Больше всего на свете.

– Это хорошо. Поскольку я намерен устроиться к нему на службу. Егерем, например.

– Можешь попытаться, конечно, – рассудительно заметил здоровяк-кабатчик. – Да только у его сиятельства достаточно егерей. К тому же Иржи недавно вернулся, а он наш лес знает как свои пять пальцев.

– Откуда вернулся?

– Так говорили, он в Баварию подался, в императорскую армию. Однако вернулся, когда узнал о смерти старого лесника.

–– А что так?

– Ну так Элишка, дочь старика, вроде как невеста Иржи. Вот девка обрадовалась, поди! Ведь одна-одинешенька осталась…

– А где бы мне найти этого Иржи? – осведомился Марк.

– А тебе зачем?

– Если здесь не удастся устроиться, быть может, тоже в армию запишусь. Хотелось бы разузнать, что там да как.

– Эх, не пойму я вас, служивых, какая вам выгода за Леопольда помирать? – покачал головой здоровяк. – Но мое дело маленькое: пиво варить да колбасы шпиговать… А Иржи найдешь в доме Элишки, где ж ему еще быть?

Разъяснив иноземному гостю, как добраться до избушки лесника, и получив за это двойную плату, хозяин поспешил к новым посетителям: день был воскресный, народу хоть отбавляй. А Марк скормил Рексу знаменитые чешские колбаски, и четверть часа спустя они уже шагали по наезженной лесной дороге. В густой листве пели птицы, скакали по веткам белки, разок даже пятнистая косуля перемахнула через тропу – только сверкнул в кустах белый зад.

Марк не любил путешествия в прошлое. Никто из трактирщиков не любил – слишком много горя. В истории человечества крайне редко выпадали периоды мирного созидания. Такие места и эпохи, где Марк с удовольствием гостил, можно было на пальцах пересчитать: глянул на Фра Филиппо за работой, послушал фугу Баха, не дошедшую до потомков, поболтал с Хайямом о радостях жизни…

Увы, по долгу службы иногда приходилось погружаться, обычно в поисках пропавших постояльцев. Как правило, в не самые благополучные места и времена. Чаще всего люди застревали в прошлом с перепугу: поддавшись панике, забывали дорогу назад. В таких случаях достаточно было просто разбудить потерявшегося: ведь в предыдущем воплощении пребывало лишь сознание клиента, тело же продолжало спать в уютной комнате трактира.

Однако случались и такие казусы, как с бравым воякой Константином: человек самостоятельно отправлялся в путешествие по своему прошлому, осознанно или неосознанно воспользовавшись порталом трактирщиков. Заведомо разглядеть в постояльце задатки темпорального путешественника было практически невозможно, приходилось разыскивать его уже постфактум. Для этой цели и держали собак вроде Рекса – регресс-ищеек. Правда, иногда мало было найти пропавшего: некоторые наотрез отказывались возвращаться. В таких случаях приходилось звать на помощь курьеров. Михаил, старший сын Марка и Вероники, как раз и был проводником-курьером, большую часть времени пропадал на заданиях и домой наведывался редко. Полина работала в Италии экспертом по Позднему Средневековью и Возрождению. Герман пока учился и не спешил покидать отчий дом, ну а младшенькая, Алиса, была еще ребенком, хоть и самостоятельным не по годам. Они и помогали родителям в работе с постояльцами.

На поиски Константина Марк отправился лично: нутром чуял – гость грамотно затаился. Вот только не догадывался удалец о некоторых особенностях рыжего хозяйского кота, увязавшегося за ним…

Именно его, своего кота, Марк узрел в первую очередь, едва приблизившись к жилищу лесника – аккуратной избушке с крышей из тростника. Рыжий грелся на солнышке, свернувшись клубком на дощатом крыльце. Во дворе, в тени навеса, девушка в крестьянской одежде сосредоточенно чистила ножичком крепкие белые грузди. Элишка заметила чужака, лишь когда скрипнула калитка, и поспешно встала, вытирая руки о передник. Раз или два она тревожно оглянулась на своего мохнатого волкодава: тот, как ни странно, даже звука не издал, продолжал лежать у будки, не обращая на незнакомцев никакого внимания. Породистая собака гостя, впрочем, тоже не реагировала на местного сторожа – застыла как вкопанная у ноги хозяина. Только кот встал, потянулся и принялся деловито вылизывать лапы.

– День добрый, пани, – Марк намеренно обратился к хозяйке как к замужней женщине, со всей возможной почтительностью. – Я приятель Иржи. Мне сказали, что найду его здесь.

Не работало: Элишка все равно перепугалась. Милое веснушчатое личико побледнело, даже руки дрожали, когда она торопливо поправляла светлые волосы, выбившиеся из-под косынки.

– Добрый день, пане… А-а… зачем вам Иржи? – Она нервно переминалась с ноги на ногу, поскрипывая новенькими башмачками, с пряжкой да на каблучке, как у настоящей городской барышни – жених подарил, ясное дело.

– Не волнуйтесь, пани, мне просто необходимо кое-что узнать у него…

Марк без труда читал ее мысли: бедняжка опасалась, что чужеземец снова отберет у нее жениха. Трудно обмануть любящее женское сердце… Хотя спрашивать ее уже не было нужды: из леса за избушкой доносился стук топора. Однако Марк не простил бы себе такой грубости. К тому же здесь, в Центральной Европе, к женщинам всегда относились уважительнее, чем во многих других странах, по крайней мере, они не считались бесправными рабынями собственных отцов и мужей.

Элишка тоже поняла, что пришелец уже догадался, где искать Иржи, и нехотя махнула рукой:

– Обойдите дом слева, пане, там тропинка к просеке…

Рыжий кот тем временем закончил умываться и наконец подошел к хозяину. Не обращая внимания на изумленный взгляд девушки, Марк взял кота на руки и неспешно направился по указанной тропинке вглубь леса. Рекс трусил следом.

Размеренный стук топора звучал все громче. Вскоре они вышли на поляну, поперек которой лежало несколько срубленных деревьев – корявых старых сосен, практически высохших на корню. Крепкий парень в одной холщовой рубахе, засучив рукава, обрубал сучья. Он выглядел моложе, чем Константин в трактире, и не носил бороды, но Марк узнал бы его под любой личиной.

Да и сам беглец не стал скрывать, кто он на самом деле. Заметив приближающихся, Иржи-Константин отложил в сторону топор, выпрямился во весь свой немалый рост и скрестил руки на груди.

– Здорово, служивый, – мирно проговорил Марк и кивнул на соседнее бревно. – Я присяду?

– Садись, не жалко. Нашел, значит… – Хмурый взгляд скользнул по собаке, затем уперся в кота, восседавшего на руках у хозяина. – Кот сдал? Сигналы, что ли, подавал, вроде трекера?

– Что-то в этом роде.

– А я, дурак, обрадовался, что по душе кошачьей пришелся!

– Мы бы все равно тебя нашли. – Марк ловко устроился верхом на бревне. – Рекс – лучший в своем деле. Однако без помощи кота пришлось бы попотеть. И так, знаешь ли, насмотрелись досыта.

– Ага, сплошные боевики, – согласился Константин с невеселой усмешкой. – У кого-то свет в конце тоннеля, а у меня – только мрак, треск и грохот… – Он внезапно посерьезнел. – Будешь меня арестовывать? Учти, без боя не сдамся!

– Я что, похож на жандарма? – парировал Марк. – Не волнуйся, я обычный трактирщик. Давай просто поговорим.

– Ну давай, коль не шутишь. – Беглец уселся на ствол второго поваленного дерева лицом к собеседнику.

– Рассказывай, зачем сюда вернулся. Неужто из-за девушки? – Марк кивнул в сторону избушки лесника.

– Я слово дал, что ее не брошу. Но это долгая история…

– Ничего, я не спешу.

– Ну ладно… Лесник, отец Элишки, приютил меня, сироту, вырастил, выкормил, своему делу обучил. А когда мне взбрело в голову мир посмотреть, отпустил с Богом. Только просил дочь не оставлять на произвол судьбы – матушка ее к тому времени скончалась уже. Да и полюбили мы с Элишкой друг друга по-настоящему, даром что росли под одной крышей как брат и сестра… Но затянула меня жизнь вольная! А тут еще приятель подговорил вступить в имперскую армию: Леопольд как раз издал указ удвоить численность пехоты и кавалерии, поскольку турки явно готовят наступление. Меня, такого рослого, хотели взять в личную гвардию императора. И тут пришло известие с родины, что помер старый лесник, а Элишка, значит, одна осталась… – Константин умолк, опустив голову на руки.

– Я так понимаю, тогда, в первый раз, ты к ней не вернулся? – спросил Марк, когда молчание затянулось.

– Думал, годик-два послужу, затем уволюсь и вернусь. Написал Элишке, чтобы пожила пока у тетки в соседнем селении, ну и чтобы ждала меня, конечно… Только она не дождалась.

– Что, замуж за другого вышла?

– Умерла. От чумы.

Константин снова замолчал. Но Марку больше объяснений и не требовалось. Чувство вины – самый крепкий якорь. Вдобавок нарушенное обещание… Вот и бросался парень в самые горячие точки столетий, гонимый необъяснимой душевной мукой, словно Орест, преследуемый эриниями…

– А когда ты вернулся, воспользовавшись услугой нашего трактира, – продолжил Марк за беглеца, – то решил переиграть историю заново. Вполне логично. Но ты ведь понимаешь, что судьбу девушки этим не изменишь? Ее все равно унесет чума…

– Понимаю! – Константин резко поднял голову: в глазах, потемневших от боли, читалась стальная решимость. – Зато умрет она не в полном одиночестве, проклиная весь род мужской, вероломный, подлый, недостойный доверия… Я подарил бы ей хоть недолгое, но настоящее счастье!

Марк задумался. Желание беглеца было понятно и по-своему резонно. Таким образом он действительно мог исправить если не нынешнюю, то хотя бы будущую судьбу девушки. Обиженным женщинам, ушедшим из жизни с ненавистью и недоверием к мужчинам, в следующих воплощениях приходится ох как непросто!

Не дождавшись его ответа, Константин нетерпеливо продолжил:

– Возможность исправиться – она ведь существует, не так ли? Недаром же у тебя над дверью написано: «Исправленному верить»?

Марк не смог скрыть удивления, и беглец иронично усмехнулся:

– Что, не думал, что такой солдафон, как я, знает латынь? Так ведь я на юриста учился. Честно пытался вырваться из заколдованного круга, получить мирную профессию, завести семью. И все равно в итоге оказался в армии… Пожалуйста, брат, мне нужны всего три месяца!

– Так… мало? – невольно поежился Марк.

– Эпидемия уже перекинулась на Балканы. Скоро волна смертей достигнет и нашей Богемии. Когда всё… будет кончено, я вступлю в армию императора…

– Нет.

– Нет?

– В армию уйдет Иржи. И дальше проживет свою жизнь так, как и в первый раз – бравым солдатом, – твердо сказал Марк. – А ты, Константин, как освободишься, возвращайся к нам, в трактир. Для людей с твоими способностями всегда найдется работа.

Он встал. Тотчас вскочил и Рекс, лежавший рядом. Константин тоже поднялся на ноги:

– Я подумаю над твоим предложением.

– Подумай.

Они пожали друг другу руки, и Марк пошел обратно. Бессмысленно было говорить что-то еще, тем более желать удачи или всего доброго. Они оба знали, что ничего хорошего Иржи-Константину здесь уже не светит.

Конечно, можно считать удачей то, что чума его не тронет – ни в Богемии, ни в Австрии, куда он отправится, похоронив молодую жену. Как и того уличного музыканта Августина, любимца жителей Вены, который, будучи сильно нетрезв, однажды свалится в яму с телами жертв «черной смерти», где проспит до утра, однако останется жив-здоров; правда, счастливчик Августин все равно вскоре умрет, но уже после эпидемии, после знаменитой Венской битвы – от пьянства… Возможно, богатырь Иржи и весельчак Августин наравне с другими горожанами будут разбирать дома на окраинах австрийской столицы, чтобы турки остались без укрытия. Будут вместе сражаться на стенах осажденного города, два месяца терпеть голод и лишения, пока не подоспеют войска короля Речи Посполитой и не разгромят полки султана. Битва под Веной станет переломным событием в трехвековой войне государств Центральной Европы против Османской империи. А после снятия осады Иржи передумает вступать в личную гвардию императора, который бросил свою столицу на произвол судьбы, присоединится к войскам, гонящим турок из Европы, и погибнет в боях за Трансильванию…

Марк прошествовал мимо избушки лесника, где с замиранием сердца ждала жениха кроткая Элишка, и удалился в сторону тракта, насвистывая не сочиненную еще в народе мелодию – анахронизм, конечно, но ничто другое в голову не шло:

«Ах, мой милый Августин,

Августин, Августин,

Ах, мой милый Августин,

Всё прошло, всё!»

***

Константин появился в трактире почти месяц спустя. Стояла солнечная погода, редкая для поздней осени, и Марк трудился в саду. Следовало порубить гору сухих сучьев, спиленных со старых деревьев: зимой пригодятся для растопки. Разогнувшись, чтобы стереть пот со лба, он увидел гостя, шагающего к нему со стороны дома.

– День добрый! – зычно поздоровался Константин. – Хозяйка сказала, ты тут…

Оба невольно вздрогнули: надо же, какое совпадение.

– Второй топор найдется? – спросил Константин.

Марк кивнул в сторону сарайчика:

– Выбирай на свой вкус.

Вдвоем быстро управились. Когда вся растопка перекочевала в дровяник, на столе в садовой беседке уже ждал вместительный кофейник, две кружки и корзинка с горячими булочками.

– Сто лет не пробовал домашней еды, – признался гость, с аппетитом уплетая угощение. – Или все триста? Кстати, как трактирщики считают личное время жизни? Вот тебе, к примеру, сколько лет?

– Да никак. И нисколько. С момента поступления на службу этот вопрос в принципе перестает нас беспокоить. Живем себе и живем. Как бы вне времени.

– А ваши дети? Я видел девчушку на кухне… Они ведь взрослеют?

– Ну разумеется. Насколько им самим этого хочется.

– Чудеса! – подивился гость.

– Можно и так сказать. У трактьеров своеобразные отношения с материальным миром.

– Трактьер – это от слова «тракт»?

– Верно. Трактом мы называем путь перевоплощений: он и вправду похож на почтовую дорогу – от станции к станции… А трактир, трактирщик – ну, просто так удачно совпало в данном регионе, – Марк усмехнулся в ус. – В других странах наши заведения называют соответственно местным традициям: караван-сарай, таверна, постоялый двор, просто гостиница.

– Понятно… Ты говорил, есть работа? – голос Константина заметно напрягся.

– Что, надоело воевать?

– Сыт по горло.

Марк с пониманием кивнул:

– Работы полно. В последние десятилетия количество желающих исправить ошибки прошлого возросло до небес! Причина в принципе ясна: рамки человеческого сознания значительно раздвинулись. Сейчас уже никого не удивишь таким понятием, как «опыт прошлых воплощений». Да и сама идея реинкарнации перестала быть частью экзотической религии индусов или мистического учения теософов… Так вот, трактьеры трудятся в нескольких направлениях. Молодежь больше тянется к курьерской службе, оно и понятно: постоянное движение, приключения и все такое. А вот трактирщиков сильно не хватает. В Новой Зеландии, к примеру, нет ни одного… Поедешь туда?

– В Новую Зеландию? – изумился Константин. – Хотя почему бы нет? Слышал, прекрасная страна – и люди, и природа. Вот только…

– Да? – подбодрил его Марк. – Что тебя беспокоит?

– Английский у меня слабоват, не говоря уже о немецком или французском. А там наверняка будут туристы со всего света!

– Насчет этого не беспокойся. Вспомни, я ведь общался с Элишкой на чешском, причем на средневековом чешском, да и одет был соответственно месту и эпохе. Разве тебе это не показалось странным?

– Я как-то не обратил внимания, – признался Константин. – Не до того было… Это какая-то особенность трактьеров, полагаю?

– Темпоральная мимикрия – так мы это называем. Как она работает, не спрашивай, сам не знаю. Но работает безотказно. Внешность, язык, манеры – всё приходит само собой, как хамелеон желтеет на желтом фоне и зеленеет на зеленом.

– А ваши ищейки тоже мимикрируют? – поинтересовался гость, глядя на деловито трусящего к беседке Рекса. Пес, снова в обличии серого немецкого дога, поприветствовал Константина как старого знакомого: ткнулся головой ему в колено и дружелюбно повилял хвостом.

– Тоже. Они меняют породу, подстраиваясь под психотип посетителя.

– Шутишь, что ли? – не поверил Константин.

– Нисколько. Пару часов назад Рекс был забавным белоснежным пуделем, причем карликовым. Состоятельная, но одинокая пожилая дама за завтраком вспоминала, что точно такой был у нее в детстве – а заодно вспомнила о своей племяннице и ее детях. Так что оставшиеся годы старушка проживет в окружении шумных, но заботливых родственников.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.