ТРАКТИР

– Приготовлю-ка завтрак поплотнее, – сказала она, повязывая фартук и скручивая в узел длинные волосы.

– Давай. А я пойду разбужу нашего вояку, уже половина седьмого.

Однако гостя в комнате не оказалось. Марк осмотрелся: постель едва примята, куртка аккуратно висит на спинке стула. В ванной тоже пусто, полотенца не тронуты. Пропал человек. Испарился. Сбежал. Да еще кота с собой прихватил! Хотя кот, пожалуй, мог и сам за ним увязаться…

– Так и знал, что с этим парнем будут проблемы, – сказал он жене, снова спустившись на кухню. – Пойду искать. Управишься без нас? Рекса беру с собой, разумеется.

– Герман вот-вот вернется, поможет, – успокоила мужа Вероника. – Иди, за нас не волнуйся.

Пес вертелся вокруг хозяина в предвкушении долгой прогулки. В том, что прогулка будет долгой, Марк не сомневался. Невозможно предугадать, в которой из своих предыдущих жизней застрял Константин, а значит, придется заглянуть в каждую, в обратном порядке. Но сначала они поднялись на второй этаж, в комнату гостя.

– Ищи, Рекс! Ищи!

***

Больше всего это смахивало на документальный фильм о крупнейших военных конфликтах двадцатого века – фильм предельно объективный и безжалостно реалистичный. Апрель 1985 года, Афганистан, провинция Кунар, рядовой в составе бригады спецназа; март 1965 года, Вьетнам, район Дананга, безусый лейтенант морской пехоты США; 1939 год, Испания, Арагон, подросток, после расстрела отца франкистами затесавшийся в партизанский отряд; февраль 1916-ого, Западный фронт, французский летчик, сбитый в самом начале «Верденской мясорубки»… Каждый раз – ужасная, бессмысленная гибель. И каждый раз парню не больше двадцати. Он будто сам лез под пули…

– Похоже, наш добрый молодец совсем не дорожит жизнью, – ворчал Марк, глядя с вершины скалистого утеса на догорающую крепость Макдэлы, где только что покончил с собой эфиопский император Теодорос II, не желая сдаваться в плен британцам.

Рекс лежал рядом, устало опустив голову на вытянутые передние лапы. Он только что снова учуял след: среди двух десятков погибших солдат англо-индийских войск лежал и неугомонный Константин, или как там он звался в эпоху правления королевы Виктории. И снова они явились слишком поздно: всякий раз, когда они выходили на беглеца, тот был уже мертв. Да, именно беглеца. Чутье подсказывало Марку, что странный гость не случайно застрял где-то в собственных прошлых воплощениях: он намеренно вернулся туда.

– Он просто не хочет жить, вот и прет, где погорячее, – вслух рассуждал Марк, поглаживая няпряженную спину пса. – Найдем причину этого нежелания – найдем и нашего неугомонного вояку. Хорошо бы живым… Ну что, немного отдохнул, дружище? Тогда вперед! То есть назад…

…Ландшафт почти не изменился: высокогорье, субтропики. Внизу по узкой долине бурной реки двигалась армия Симона Боливара. Он вернулся, чтобы вслед за Венесуэлой освободить от испанского господства всю Южную Америку. Среди отчаянных пастухов-льянерос, перешедших на сторону Боливара, был и тот, кого они искали. И снова упорно двигался к смерти. А та была уже недалеко: за перевалом повстанцев поджидали колониальные войска. Будет бой, Боливар прорвется, правда, не без потерь…

– Хорошо хоть, в девятнадцатом веке он воплощался всего дважды, – заметил Марк, обращаясь к верному псу. Тот согласно кивнул массивной головой. – Что ж, давай проверим восемнадцатый. Полагаю, наш драчун никак не мог пропустить Семилетнюю войну…

Чутье и в этот раз его не обмануло. Бесстрашный воитель нашелся в штабе генерала Тотлебена. Молоденький адъютант отличился отчаянной храбростью, лез во все стычки союзников с войсками Фридриха и погиб доблестно, своим телом прикрыв командира при взрыве пушечного ядра.

– Значит, причина кроется еще глубже, – вслух размышлял Марк, издалека наблюдая за торжественным погребением павших: трубы, флаги, аксельбанты, эполеты… – До сих пор наш герой ни разу не жил мирной жизнью крестьянина или торговца, ученого, ремесленника или хотя бы бездельника-аристократа. Такое впечатление, что он воплощается лишь для того, чтобы записаться в ближайшую армию, едва молоко на губах обсохнет, и тут же погибнуть. Но что-то же затянуло его в эту бесконечную бойню! Давай, Рекс, ищи… Стой! – он схватил пса за ошейник. – Вот я дурак, сразу не подумал! Надо искать не храброго вояку, а нашего кота! Понял, Рекс?

Пес гулко гавкнул – что же тут непонятного? – принюхался и резко рванул вперед… вернее, почти на сто лет назад.

Даже страна была та же – Австрийская империя, только называлась она тогда Священной Римской империей, поскольку ненасытные Габсбурги вознамерились захапать всю Европу. Османы желали того же – вот вам и конфликт интересов. Почти полтора века назад турки уже осаждали австрийскую столицу. Теперь же, крепко засев на Балканах и заручившись поддержкой мятежных венгров, они снова нацелились на Вену. Готовясь к неизбежной войне, император Леопольд срочно наращивал численность своей армии. А жители многонационального государства не знали, чего им больше бояться – войны или чумы. «Черная смерть», бушевавшая в Европе пять лет назад, унесла около миллиона жизней. Теперь, по слухам, со стороны Турции катилась новая волна эпидемии…

Эту и другие новости возбужденно обсуждали посетители кабачка на окраине селения в центральной части Богемии. Ремесленники, крестьяне, мелкие торговцы тесно облепили черные от времени и пролитого пива столы. Марк же сидел в гордом одиночестве. Только сам хозяин, краснолицый рыжебородый здоровяк, осмелился подойти к нему – остальных пугал грозный вид огромного пса, лежавшего у ног незнакомца.

– У нашего герцога почти такие же песики, – сказал хозяин, ставя перед гостем кружку пива и деревянную тарелку с жареными колбасками. – Их еще называют кабаньими собаками.

– Значит, герцог любит охоту? – полюбопытствовал Марк.

– Больше всего на свете!

– Это хорошо. Поскольку я намерен устроиться к нему на службу. Егерем, например.

– Можешь попытаться, конечно, – рассудительно заметил здоровяк-кабатчик. – Да только у его сиятельства достаточно егерей. К тому же Иржи недавно вернулся, а он наш лес знает как свои пять пальцев.

– Откуда вернулся?

– Так говорили, он в Баварию подался, в императорскую армию. Однако вернулся, когда узнал о смерти старого лесника.

– А что так?

– Ну так Элишка, дочь старика – вроде как невеста Иржи. Вот девка обрадовалась, поди! Ведь одна-одинешенька осталась…

– А где бы мне найти этого Иржи? – осведомился Марк.

– А тебе зачем?

– Если здесь не удастся устроиться, быть может, тоже в армию запишусь. Хотелось бы разузнать, что там да как.

– Эх, не пойму я вас, служивых – какая вам выгода за Леопольда помирать? – покачал головой здоровяк. – Но мое дело маленькое: пиво варить да колбасы шпиговать… А Иржи найдешь в доме Элишки, где ж ему еще быть?

Разъяснив иноземному гостю, как добраться до избушки лесника, и получив за это двойную плату, хозяин поспешил к новым посетителям: день был воскресный, народу хоть отбавляй. А Марк скормил Рексу знаменитые чешские колбаски, и четверть часа спустя они уже шагали по наезженной лесной дороге. В густой листве пели птицы, скакали по веткам белки, разок даже пятнистая косуля перемахнула через тропу – только сверкнул в кустах белый зад.

Марк не любил путешествия в прошлое. Никто из трактирщиков не любил – слишком много горя. В истории человечества крайне редко выпадали периоды мирного созидания. Такие места и эпохи, где Марк с удовольствием гостил, можно было на пальцах пересчитать: глянул на Фра Филиппо за работой, послушал фугу Баха, не дошедшую до потомков, поболтал с Хайямом о радостях жизни…

Увы, по долгу службы иногда приходилось погружаться, обычно в поисках пропавших постояльцев. Как правило, в не самые благополучные места и времена. Чаще всего люди застревали в прошлом с перепугу: поддавшись панике, забывали дорогу назад. В таких случаях достаточно было просто разбудить потерявшегося: ведь в предыдущем воплощении пребывало лишь сознание клиента, тело же продолжало спать в уютной комнате трактира.

Однако случались и такие казусы, как с бравым воякой Константином: человек самостоятельно отправлялся в путешествие по своему прошлому, осознанно или неосознанно воспользовавшись порталом трактирщиков. Заведомо разглядеть в постояльце задатки темпорального путешественника было практически невозможно, приходилось разыскивать его уже постфактум. Для этой цели и держали собак вроде Рекса – регресс-ищеек. Правда, иногда мало было найти пропавшего: некоторые наотрез отказывались возвращаться. В таких случаях приходилось звать на помощь курьеров. Михаил, старший сын Марка и Вероники, как раз и был проводником-курьером, большую часть времени пропадал на заданиях и домой наведывался редко. Полина работала в Италии экспертом по Позднему Средневековью и Возрождению. Герман пока учился и не спешил покидать отчий дом, ну а младшенькая, Алиса, была еще ребенком, хоть и самостоятельным не по годам. Они и помогали родителям в работе с постояльцами.

На поиски Константина Марк отправился лично: нутром чуял – гость грамотно затаился. Вот только не догадывался удалец о некоторых особенностях рыжего хозяйского кота, увязавшегося за ним…

Именно его, своего кота, Марк узрел в первую очередь, едва приблизившись к жилищу лесника – аккуратной избушке с крышей из тростника. Рыжий грелся на солнышке, свернувшись клубком на дощатом крыльце. Во дворе, в тени навеса, девушка в крестьянской одежде сосредоточенно чистила ножичком крепкие белые грузди. Элишка заметила чужака, лишь когда скрипнула калитка, и поспешно встала, вытирая руки о передник. Раз или два она тревожно оглянулась на своего мохнатого волкодава: тот, как ни странно, даже звука не издал, продолжал лежать у будки, не обращая на незнакомцев никакого внимания. Породистая собака гостя, впрочем, тоже не реагировала на местного сторожа – застыла как вкопанная у ноги хозяина. Только кот встал, потянулся и принялся деловито вылизывать лапы.

– День добрый, пани, – Марк намеренно обратился к хозяйке как к замужней женщине, со всей возможной почтительностью. – Я приятель Иржи. Мне сказали, что найду его здесь.

Не работало – Элишка все равно перепугалась. Милое веснушчатое личико побледнело, даже руки дрожали, когда она торопливо поправляла светлые волосы, выбившиеся из-под косынки.

– Добрый день, пане… А-а… зачем вам Иржи? – она нервно переминалась с ноги на ногу, поскрипывая новенькими башмачками, с пряжкой да на каблучке, как у настоящей городской барышни – жених подарил, ясное дело.

– Не волнуйтесь, пани, мне просто необходимо кое-что узнать у него…

Марк без труда читал ее мысли: бедняжка опасалась, что чужеземец снова отберет у нее жениха. Трудно обмануть любящее женское сердце… Хотя спрашивать ее уже не было нужды: из леса за избушкой доносился стук топора. Однако Марк не простил бы себе такой грубости. К тому же здесь, в Центральной Европе, к женщинам всегда относились уважительнее, чем во многих других странах, по крайней мере, они не считались бесправными рабынями собственных отцов и мужей.

Элишка тоже поняла, что пришелец уже догадался, где искать Иржи, и нехотя махнула рукой:

– Обойдите дом слева, пане, там тропинка к просеке…

Рыжий кот тем временем закончил умываться и наконец подошел к хозяину. Не обращая внимания на изумленный взгляд девушки, Марк взял кота на руки и неспешно направился по указанной тропинке вглубь леса. Рекс трусил следом.

Размеренный стук топора звучал все громче. Вскоре они вышли на поляну, поперек которой лежало несколько срубленных деревьев – корявых старых сосен, практически высохших на корню. Крепкий парень в одной холщовой рубахе, засучив рукава, обрубал сучья. Он выглядел моложе, чем Константин в трактире, и не носил бороды, но Марк узнал бы его под любой личиной.

Да и сам беглец не стал скрывать, кто он на самом деле. Заметив приближающихся, Иржи-Константин отложил в сторону топор, выпрямился во весь свой немалый рост и скрестил руки на груди.

– Здорово, служивый, – мирно поздоровался Марк и кивнул на соседнее бревно. – Я присяду?

– Садись, не жалко. Нашел, значит… – хмурый взгляд скользнул по собаке, затем уперся в кота, восседавшего на руках у хозяина. – Кот сдал? Сигналы, что ли, подавал, вроде трекера?

– Что-то в этом роде.

– А я, дурак, обрадовался, что по душе кошачьей пришелся!

– Мы бы все равно тебя нашли, – Марк устроился верхом на бревне. – Рекс – лучший в своем деле. Однако без помощи кота пришлось бы попотеть. И так, знаешь ли, насмотрелись досыта.

– Ага, сплошные боевики! – согласился Константин с невеселой усмешкой. – У кого свет в конце тоннеля, а у кого – только мрак, треск и грохот… – он внезапно посерьезнел. – Будешь меня арестовывать? Учти, без боя не сдамся!

– Я что, похож на жандарма? – парировал Марк. – Не волнуйся, я обычный трактирщик. Давай просто поговорим.

– Ну давай, коль не шутишь, – беглец уселся на ствол второго поваленного дерева лицом к собеседнику.

– Рассказывай, зачем сюда вернулся. Неужто из-за девушки? – Марк кивнул в сторону избушки лесника.

– Я слово дал, что ее не брошу! Но это долгая история…

– Ничего, я не спешу.

– Ну ладно… Лесник, отец Элишки, приютил меня, сироту, вырастил, выкормил, своему делу обучил. А когда мне взбрело в голову мир посмотреть, отпустил с Богом. Только просил дочь не оставлять на произвол судьбы – матушка ее к тому времени скончалась уже. Да и полюбили мы с Элишкой друг друга по-настоящему, даром что росли под одной крышей как брат и сестра… Но затянула меня жизнь вольная! А тут еще приятель подговорил вступить в имперскую армию: Леопольд как раз издал указ удвоить численность пехоты и кавалерии, поскольку турки явно готовят наступление. Меня, такого рослого, хотели взять в личную гвардию императора. И тут пришло известие с родины, что помер старый лесник. Элишка, значит, одна осталась… – Константин умолк, опустив голову на руки.

– Я так понимаю, тогда, в первый раз, ты к ней не вернулся? – спросил Марк, когда молчание затянулось.

– Думал, годик-два послужу, затем уволюсь и вернусь. Написал Элишке, чтобы пожила пока у тетки в соседнем селении, ну и чтобы ждала меня, конечно… Только она не дождалась.

– Что, замуж за другого вышла?

– Умерла. От чумы.

Константин снова замолчал. Но Марку больше объяснений и не требовалось. Чувство вины – самый крепкий якорь! Вдобавок нарушенное обещание… Вот и бросался парень в самые горячие точки столетий, гонимый необъяснимой душевной мукой – словно Орест, преследуемый эриниями…

– А когда ты вернулся, воспользовавшись услугой нашего трактира, – продолжил Марк за беглеца, – то решил переиграть историю заново. Вполне логично. Но ты ведь понимаешь, что судьбу девушки этим не изменишь? Ее все равно унесет чума…

– Понимаю! – Константин резко поднял голову: в глазах, потемневших от боли, читалась стальная решимость. – Зато умрет она не в полном одиночестве, проклиная весь род мужской – вероломный, подлый, недостойный доверия! Я мог бы подарить ей хоть недолгое, но настоящее счастье…

Марк задумался. Желание беглеца было понятно и по-своему резонно. Таким образом он действительно мог исправить если не нынешнюю, то хотя бы будущую судьбу девушки. Обиженным женщинам, ушедшим из жизни с ненавистью и недоверием к мужчинам, в следующих воплощениях приходится ох как непросто!

Не дождавшись его ответа, Константин нетерпеливо продолжил:

– Возможность исправиться – она ведь существует, не так ли? Недаром же у тебя над дверью написано: «Исправленному верить»?

Марк не смог скрыть удивления, и беглец иронично усмехнулся:

– Что, не думал, что такой солдафон, как я, знает латынь? Так ведь я честно пытался вырваться из заколдованного круга, получить мирную профессию, завести семью. И все равно в итоге оказался в армии… Пожалуйста, брат, мне нужны всего три месяца!

– Так… мало? – невольно поежился Марк.

– Эпидемия уже перекинулась на Балканы. Скоро волна смертей достигнет и нашей Богемии. Когда все… будет кончено, я вступлю в армию императора…

– Нет.

– Нет?

– В армию уйдет Иржи. И дальше проживет свою жизнь так, как в первый раз – бравым солдатом, – твердо сказал Марк. – А ты, Константин, как освободишься, возвращайся к нам, в трактир. Для людей с твоими способностями всегда найдется работа.

Он встал. Тотчас вскочил и Рекс, лежавший рядом. Константин тоже поднялся на ноги:

– Я подумаю над твоим предложением.

– Подумай.

Они пожали друг другу руки, и Марк пошел обратно. Бессмысленно было говорить что-то еще, тем более желать удачи или всего доброго. Они оба знали, что ничего хорошего Иржи-Константину здесь уже не светит.

Конечно, можно считать удачей то, что чума его не тронет – ни в Богемии, ни в Австрии, куда он отправится, похоронив молодую жену. Как и того уличного музыканта Августина, любимца жителей Вены, который, будучи сильно нетрезв, однажды свалится в яму с телами жертв «черной смерти», где проспит до утра, однако останется жив-здоров; правда, счастливчик Августин все равно вскоре умрет, но уже после эпидемии, после знаменитой Венской битвы – от пьянства… Возможно, богатырь Иржи и весельчак Августин наравне с другими горожанами будут разбирать дома на окраинах австрийской столицы, чтобы турки остались без укрытия. Будут вместе сражаться на стенах осажденного города, два месяца терпеть голод и лишения, пока не подоспеют войска короля Речи Посполитой и не разгромят полки султана. Битва под Веной станет переломным событием в трехвековой войне государств Центральной Европы против Османской империи. А после снятия осады Иржи передумает вступать в личную гвардию императора, который бросил свою столицу на произвол судьбы, присоединится к войскам, гонящим турок из Европы, и погибнет в боях за Трансильванию…

Марк прошествовал мимо избушки лесника, где с замиранием сердца ждала жениха кроткая Элишка, и удалился в сторону тракта, насвистывая не сочиненную еще в народе мелодию – анахронизм, конечно, но ничто другое в голову не шло:

«Ах, мой милый Августин,

Августин, Августин,

Ах, мой милый Августин,

Всё прошло, всё!»

***

Константин появился в трактире почти месяц спустя. Стояла солнечная погода, редкая для поздней осени, и Марк трудился в саду. Следовало порубить гору сухих сучьев, спиленных со старых деревьев – зимой пригодятся для растопки. Разогнувшись, чтобы стереть пот со лба, он увидел гостя, шагающего к нему со стороны дома.

– День добрый! – зычно поздоровался Константин. – Хозяйка сказала, ты тут…

Оба невольно вздрогнули – надо же, какое совпадение.

– Второй топор найдется? – спросил Константин.

Марк кивнул в сторону сарайчика:

– Выбирай на свой вкус.

Вдвоем быстро управились. Когда вся растопка перекочевала в дровяник, на столе в садовой беседке уже ждал вместительный кофейник, две кружки и корзинка с горячими булочками.

– Сто лет не пробовал домашней еды, – признался гость, с аппетитом уплетая угощение. – Или все триста? Кстати, как трактирщики считают личное время жизни? Вот тебе, к примеру, сколько лет?

– Да никак. И нисколько. С момента поступления на службу этот вопрос в принципе перестает нас беспокоить. Живем себе и живем. Как бы вне времени.

– А ваши дети? Я видел девчушку на кухне… Они ведь взрослеют?

– Ну разумеется. Насколько им самим этого хочется.

– Чудеса! – подивился гость.

– Можно и так сказать. У трактьеров своеобразные отношения с материальным миром.

– Трактьер – это от слова «тракт»?

– Верно. Трактом мы называем путь перевоплощений: он и вправду похож на почтовую дорогу – от станции к станции… А трактир, трактирщик – ну, просто так удачно совпало в данном регионе! – Марк усмехнулся в ус. – В других странах наши заведения называют соответственно местным традициям: караван-сарай, таверна, постоялый двор, просто гостиница.

– Понятно… Ты говорил, есть работа? – голос Константина заметно напрягся.

– Что, надоело воевать?

– Сыт по горло.

Марк с пониманием кивнул:

– Работы полно. В последние десятилетия количество желающих исправить ошибки прошлого возросло до небес! Причина в принципе ясна: рамки человеческого сознания значительно раздвинулись. Сейчас уже никого не удивишь таким понятием, как «опыт прошлых воплощений». Да и сама идея реинкарнации перестала быть частью экзотической религии индусов или мистического учения теософов… Так вот, трактьеры трудятся в нескольких направлениях. Молодежь больше тянется к курьерской службе, оно и понятно – постоянное движение, приключения и все такое. А вот трактирщиков сильно не хватает. В Новой Зеландии, к примеру, нет ни одного… Поедешь туда?

– В Новую Зеландию? – опешил Константин. – Хотя… почему бы нет? Слышал, прекрасная страна – и люди, и природа. Вот только…

– Да? – подбодрил его Марк. – Что тебя беспокоит?

– Английский у меня слабоват, не говоря уже о немецком или французском. А там наверняка будут туристы со всего света!

– Насчет этого не беспокойся. Вспомни, я ведь общался с Элишкой на чешском, причем на средневековом чешском, да и одет был соответственно месту и эпохе. Разве тебе это не показалось странным?

– Я как-то не обратил внимания, – признался Константин. – Не до того было… Это какая-то особенность трактьеров, полагаю?

– Темпоральная мимикрия – так мы это называем. Как она работает, не спрашивай, сам не знаю. Но работает безотказно. Внешность, язык, манеры – всё приходит само собой, как хамелеон желтеет на желтом фоне и зеленеет на зеленом.

– А ваши ищейки тоже мимикрируют? – поинтересовался гость, глядя на деловито трусящего к беседке Рекса. Пес, снова в обличии серого немецкого дога, поприветствовал Константина как старого знакомого: ткнулся головой ему в колено и дружелюбно повилял хвостом.

– Тоже. Они меняют породу, подстраиваясь под психотип посетителя.

– Шутишь, что ли? – не поверил Константин.

– Нисколько. Пару часов назад Рекс был забавным белоснежным пуделем, причем карликовым. Состоятельная, но одинокая пожилая дама за завтраком вспоминала, что точно такой был у нее в детстве – а заодно вспомнила о своей племяннице и ее детях. Так что оставшиеся годы старушка проживет в окружении шумных, но заботливых родственников.

– Здорово! Вроде как: «Скажи мне, кто твоя собака, и я скажу, кто ты»?

– Схватываешь на лету.

– А если человек в принципе равнодушен к собакам?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.