Битва за Тутум

Среди них я узнал Адамана. Именно его дух защищал серебряную часть браслета. Рядом с широкоплечим воином стоял одетый в мантию мужчина. Лукавый взгляд, рука сжимает посох. Я не сомневался, он и есть Жох. Легендарный колдун, удостоенный с братом места в городе богов – Триборе.

Но больше других меня потряс не Жох, а восседающий на троне бородач. Растрёпанные кудри, вздёрнутый кверху нос, плутовская улыбка на опухшем лице, маленький животик, частично выглядывающий из-под тоги. В худых, чуть ли не тощих, руках то ли жезл, то ли магический посох – не разобрать.

Если бы и остальные боги так выглядели, я бы не удивился, но и женщины, и мужчины были без изъянов.

– Что за странный тип? – спросил я Ашу.

– Крушдалс, – тяжело выдохнула колдунья. – Верховный бог, главнокомандующий Светлых Сил.

– Ого! А почему он такой… – я прикусил язык и посмотрел на бога.

Вдруг встанет да огреет по голове в отместку за обидные слова. Он – статуя, скажете вы. Я согласен, но мы ведь в мире магии.

– Нескладный? – пришла на выручку Аша.

– Я бы выразился несколько грубее, но воздержусь, – проворчал я. – Другие подтянутые, точно с обложки спортивного журнала, а он будто ничего в жизни не ел и не пил, кроме жирной шаурмы с пенным пивом.

– Фил, если ты думаешь, что я хоть слово поняла, то ошибаешься.

– Извини. Ты единственная, кроме Леонарда, кто знает, откуда я. Вот и позволяю себе иногда дать слабину. А шаурма – это…

– Не утруждайся, суть я уловила: она – портит фигуру. Что до отличия, дело в самом Крушдалсе. По древней легенде, он явился первым светлым. Заставил привести лучших скульпторов и приказал изготовить статую. При этом строго-настрого запретил себя приукрашивать. Решил показать, что и у богов есть недостатки.

– Угу. Странный мужик. И как только люди ему поклоняются?

– Тише, Фил, вдруг кто услышит, – Аша одарила меня хмурым взглядом. – На Тутуме за подобные речи могут всадить нож. Крушдалс почитаем и любим.

Я хотел задать ещё несколько вопросов о местных богах, но тут появились Фредегар, Хамиш и Благород Честнодел.

***

Удивительно, но я впервые лицезрел герцога Артийского в чёрном костюме, обычно он предпочитал цветастые. В противоположность ему племянник облачился в белое с серебром. Честнодел же был в бессменной серой мантии.

Пожилой духовник нёс на мягкой зелёной подушке корону Алькасара. Тонкие золотые зубцы устремились вверх. Под единственным широким зубцом блестел огромный алый рубин. Работа показалась мне простоватой для королей Алькасара – не знаю почему, но я ожидал увидеть нечто грандиозное. Скажем, с тысячей ослепительно ярких камней, а не с одним.

Троица остановилась у ног Крушдалса. Фредегар грациозно опустился на одно колено. Высший светлый прочитал присутствующим людям и богам торжественную речь, и Хамиш водрузил корону на голову племянника.

Регент сложил полномочия, и на трон официально взошёл сын Седрика и Госвинды. Хамиш медленно повернулся к публике и произнёс грустным, совершенно неподходящим для торжественного события голосом:

– Да здравствует король Алькасара – Фредегар Конфидион!

– Да здравствует король Алькасара – Фредегар Конфидион! – дружно заревел народ, восхваляя монарха.

Они ещё дважды повторили, пока юноша не поднял руку, прося тишины.

– Как же приятно звучат ваши слова! – Лицо Фредегара светилось счастьем. – Я обещаю, моё правление станет незабываемым для каждого из вас! Все мы заживём одной большой семьёй. А теперь приглашаю на площадь, друзья! Там вы насладитесь праздником и разделите великую радость вместе со своим королём.

Как только он закончил, появились одетые в мифрильную броню стражи. Помнится, небезызвестный Одинокий Коваль изготовил немало таких комплектов. Теперь понятно, кому они предназначались.

Под громкие крики толпы воины сопровождали новоиспечённого короля Алькасара на площадь. Охваченные эйфорией или бьющим в голову алкоголем, люди рванули следом. Каждый хотел быть поближе к Фредегару в этот знаменательный день.

– Адская смесь! Нам тоже следует поспешить – давка предстоит сумасшедшая, – предрёк Фонарь, посмотрев на всеобщее безумие.

Мы кое-как (я впервые в жизни работал так энергично локтями) выбрались на площадь. Вдалеке, возле замка, я увидел пресловутую статую. Король восседал на коне, подбородок гордо вскинут, правая рука тянется вверх, сжимая меч. Доспехи и сбрую скакуна покрывала позолота. Она блестела под яркими солнечными лучами, придавая статуе ни с чем не сравнимое величие.

В этот раз не пришлось толпиться внизу: нас разместили на трибуне, примерно по центру. Пускай не рядом с королём (к счастью, он усадил подле себя приглашённых на коронацию эльфов, гномов, данков и орков), но места очень даже приличные.

Хани любила подобные движения, как никто другой, а оттого крутилась точно волчок. Ох, уж эта любительница внимания: то в одну сторону глянет, то в другую, то начнёт ругать Фонаря, в очередной раз обвиняя в измене.

– Ах ты, негодяй! Что же после венчания будет? Ну, ты скажи, куда пялился секунду назад, а? Куда пялился, я тебя спрашиваю, человек-загадка?

– Товарища со службы заметил, – красный как варёный рак, оправдывался рыцарь.

– Угу, а товарищ твой пятый размер груди отрастил и платье с глубоким декольте надел? Так и выпадают! Как же милорд называл тех, кто вначале мужчиной был, а потом в женщину превратился…

– Милая, не надо громких слов, – взмолился Фонарь.

– Ах, не надо! – Хани резко подскочила с места и крикнула грудастой девице через четверть трибуны: – Смотри, укатятся арбузы, срамница ты бесстыжая!

Сконфуженная девица поспешила отвернуться.

– Не знала, что женщин берут в королевскую стражу. Или у тебя с ней интрижка была? Признавайся!

– Адская смесь! Не было ничего! – съёжился барон фон Арн. – Бумаги она заполняла, а так…

Я устало посмотрел на голубков. Нет, сегодня я не хочу влезать в их разборки.

– Образованные нравятся? – Не могла остановиться рыжая. – Ты смотри, какой разборчивый! И часто вы общались?

– Да ты чего, Хани?

Лицо Жоры стало белее снега.

– Того! Гляди у меня, не буди зверя! Скалка в сумке лежит, верно ждёт своего часа… Поди ты! Жора, у тебя, что, брат по ремеслу завёлся?

– Прекрати орать, люди же вокруг.

– Я серьёзно! Вон тот носатый упырь на меня таращится своими маленькими свиными глазёнками.

– Может, попутал с кем-то, – предположил рыцарь.

– Прикрываешь таких же олухов? Молодец! Попутал с кем-то? – Всё, Хани нацепила любимую роль гопника. – Рамсы он попутал… Надо же, подмигнул мне. Вот хамло!

Рыцарь уставился в указанном направлении. Заметив старикашку с длинным горбатым носом, он заскрежетал зубами.

– Сейчас я ему подмигала да повыкручиваю!

Наплевав на рамки приличия, Фонарь взобрался по головам на два ряда вверх и отвесил нахалу такой подзатыльник, что слышно было у городских ворот. Плечистый телохранитель вступился за хозяина, но после удара под дых, упал на место. До меня донеслись грубые ругательства рыцаря и сбивчивые извинения перетрусившего носатого.

Как только Фонарь вернулся под крылышко довольной Хани, началось долгожданное представление. Народ затих и с любопытством смотрел на сцену.

Первыми выступали цирковые гимнастки. Делали они это под аккомпанемент флейт. Меня всегда удивляло, как люди умудрялись добиваться такой гибкости тела? Сколько не растягивался, но к хорошим результатам не приблизился. А у них будто кости отсутствовали.

Восхищался не один я: Фонарь смотрел с открытым ртом, того и гляди слюни потекут. Хани хотела вновь накормить рыцаря порцией обвинений, но в этот раз мне хотелось спокойно насладиться развлекательной программой, и я опередил рыжую:

– Будь добра, не мешай культурно отдыхать!

– Милорд, я не хуже этих клуш трюки делаю, а на меня он так не смотрит!

– А ты бурчи меньше, – посоветовал я.

– Но милорд, вы же сами видите, как он пялится! – возмутилась она.

Не уверен, получилось или нет, но я постарался придать себе грозный вид.

– Ничего я не вижу! Кто-то обещал служить верой и правдой своему хозяину, а не давать указания! Незачем на людях по семьдесят четыре ссоры в день устраивать – разберёшься с ним дома! Точка. Большая и толстая!

– Вам, что, жалко, милорд?

– Жалко у пчёлки.

Плоские шутки так и сыпались. Плохой знак – обычно после этого я обязательно влипал в историю.

Фонарь ликовал: нечасто он побеждал Хани. Рыжая показала ему язык, а я ей кулак. Аша хоть и заняла место по правую руку от меня, но не лезла в наши детсадовские игры. Мне бы её спокойствие.

За девушками-гимнастками вышел маг-фокусник. Не хочу никого обидеть, но коллеги из моего мира нервно курят в сторонке. Невзрачный парень в ярком тюрбане показывал такое, что местами становилось не по себе. К примеру, в финале представления он жонглировал тремя внушительными капустами. Вроде бы ничего удивительного, но в процессе добавил к ним свою голову, ловким рывком отделив от шеи. Зрелище ещё то: кровь брызнула в стороны, попала на ближайших к сцене зрителей. Жуть! Воплей было! Женщина в соседнем ряду потеряла сознание, за ней ещё одна, а потом… в общем, немало. Как колдун вернул голову на место – ума не приложу. Спросил у Аши, но кареглазая отшутилась:

– Я занималась изучением серьёзных заклинаний, а не дурачеством.

Ясно, просто не знала. Я уже готов был ляпнуть что-то наподобие: «Жоре расскажи, он после твоего лечения каждого мага стороной обходит». Видимо, она поняла это по моей довольной гримасе – в её глазах заиграли молнии.

– Молчу-молчу, – поспешил заверить я.

После кровавого выступления колдуна зрителей ждал пятиминутный перерыв. На площадь выкатили телеги с едой и напитками. На трибуне напрягаться не приходилось: слуги торопливо разносили угощения, бегая между широкими проходами.

Я взял вяленого мяса, винограда и стакан тыквенного сока. Знаю, многие его не любят, но мне нравится – освежает. Жора был в своём репертуаре: набрал всего и побольше, начиная от шести или семи бокалов вина, заканчивая чуть ли не целым подносом еды. Хани не стеснялась объедаться медовой пастилой и булками со сладкой начинкой, а вот Аша скромничала: немного ягод и фруктов.

– Не голодна? – дивилась рыжая. – Посмотри, сколько вкуснятины! И бесплатно всё! Скушай вот кусочек! Ну, не поверю, что не хочешь! Бери, не стесняйся!

– Спасибо, но не сегодня… – покачала головой волшебница. – После ваших историй о празднике Огня бесплатные угощения меня всерьёз настораживают.

– Брось, тогда вино отравили сонным колдовством. Я вот и не пью, только Жора, – спокойно сказала рыжая.

Потихоньку до неё дошёл смысл собственных слов. Рыцарь заметил это и начал залпом глушить бокалы, пока не отобрали.

– Ой, ты что творишь, негодник! – взревела Хани. – И куда столько?!

– Адская смесь! Разве ж это много? Вот два бочонка – много, а это!

– Поставь! Поставь, кому говорят! Вдруг оно заколдовано!

– У-у-у, – мычал Фонарь, давясь пойлом. – Всё нормально!

– Хочешь спрятаться на небесах, бросить меня здесь?! – зарычала она, пытаясь вырвать бокал из цепких рук рыцаря. – Не выйдет, голубчик! Как и клялся мне в доме Одинокого Коваля, мы попадём туда вместе.

Пока Хани вливала в себя припасённое Жорой вино, внизу засуетились. Юный король отдавал указания слугам. Затем на сцене появился герольд, тот же служивый в синем костюме, что и на Большом суде. Он откашлялся и, растягивая слова, провозгласил:

– По велению Фредегара Великолепного (какое он себе прозвище взял, скромность так и прёт) требую расчистить площадь возле сцены для проведения рыцарского турнира!

– Вот те на! – не удержался я.

– Давно хотела увидеть нечто подобное. Сейчас повеселимся на славу! Да, милорд? – обрадовалась вмиг охмелевшая Хани.

– Тебе лишь бы веселиться.

Аша потянула меня за рукав.

– У меня нехорошее предчувствие, словно что-то плохое случится, – поделилась она тревогами. – Нужно уходить и поскорее.

– Согласен, – проворчал я и уже собирался подняться, но поймал на себе взгляд короля. – Я бы с радостью, но боюсь, Фредегар Великолепный обидится.

***

Жители Алькасара в считаные минуты освободили место перед трибуной.

– На потеху публике участие в турнире примут лишь выходцы из знатных родов, – наконец объявил герольд. – Никаких тяжелых доспехов и оружия. Противники будут драться на тренировочных деревянных мечах.

Толпа довольно загудела. Ещё бы! Далеко не каждый день увидишь, как гордая знать колотит друг друга деревяшками по незащищенным мордасам. Обычно облачатся в три слоя брони и часами дубасят по ней затупленными мечами, а так веселье обеспечено.

– Интересно, Его Величеству это в голову сейчас пришло или кто-то надоумил? – недовольно пробурчала Хани. Одна из немногих, кому затея пришлась не по душе.

Алкоголь на неё точно подействовал – нос раскраснелся, как у Деда Мороза.

– Хани, прекрати ворчать, – сквозь зубы процедил я.

– Нет, ну а что, милорд? Более никчёмной идеи не придумаешь. Объявили бы заранее, я бы вообще не соизволила прийти, а так…

Попытался закрыть Хани рот, но меня укусили за палец. Как назло, за пострадавший на днях мизинец.

– Да и что за интерес без лат на палках: рыцарством и не пахнет, а романтикой и подавно, – как ни в чём не бывало продолжила рыжая. – Такое убогое зрелище каждый день наблюдаю на улице. Взять хотя бы тренировки наших звёздочек: Картавого с Косым. Вот раньше были времена. Юные рыцари защищали честь дамы в поединке с обидчиком или противостояли дракону…

– Ты же говорила, что выросла в далёкой глуши, – ехидно заметила Аша.

– И что? Мечтать-то никто не запрещал.

– Тише, – пьяно шикнул Фонарь. Непонятно: он опасался, что кто-то их услышит, или ему мешали дремать.

В то же время герольд повернулся к трибунам:

– Есть ли добровольцы среди господ?

Первые участники не заставили себя долго ждать. Четверо молодых людей торопливо спустились на сцену. Они смеялись и подтрунивали друг над другом, предвкушая забаву.

Парней разделили на две команды и выдали по деревянному мечу.

– Наши славные маги заколдовали клинки так, что пропустив удар, мышцы поверженного онемеют на какое-то время. – Герольд указал на десяток мужчин в цветастых мантиях под руководством Фалша. – Более зрелищного и интересного сражения не придумаешь, а ко всему прочему, ни один из участников не пострадает! Щедрому сердцу короля Фредегара дорог каждый житель Алькасара! Он говорит нам: «никакого кровопролития»! И мы понимаем, насколько он мудр и справедлив! Благодарите же Фредегара Великолепного!

Под громкие аплодисменты началась схватка. Пускай Хани и возмутила манера проведения турнира, но мне идея обезопасить бой нравилась. Почему? Ребята дрались раскованно, стараясь показать всё, на что способны. А теперь представьте, что им приходится орудовать стальными клинками. Да они бы выглядели, как дёрганые кузнечики, всё время боясь ошибиться! Откуда знаю? Сам такой же!

Публика с интересом наблюдала за ходом поединка, каждый выбрал себе любимчика. Не обошлось и без курьёзов: как только по одному из парней угодили, нога бедолаги частично отказала, и ему пришлось скакать на второй, спасаясь от атаки противника.

Со всех сторон слышался смех. Попрыгунчика догнали, но он рубанул наотмашь и вполне удачно – попал в ухо обидчику. Тот завалился набок, будто мёртвый. В толпе испуганно вскрикнули.

– Не вол-л-лнуйтесь, всё в п-п-полном поряд-д-дке, – заверил Фалш. Он ни на секунду не прекращал наблюдать за поединком. – П-п-пару мин-н-нут посп-п-пит, а зат-т-тем пр-пр-придёт в себ-б-бя.

Тем временем бой подходил к концу. Попрыгунчик с напарником зашли с разных сторон. В конце концов, их противник не успел отбить два удара одновременно и пропустил выпад в живот. Ух, больно, наверное.

– Блестяще! – провозгласил герольд. – Наши первые победители.

Народ требовал продолжения. На вопросительный взгляд герольда Фредегар ответил кивком.

– Кто-нибудь ещё продемонстрирует мастерство? Окажите честь, графы и маркизы, бароны и виконты!

Признаюсь, выходить не хотелось – фехтовал я так себе. А Жора, как и большинство дворян, уже набрался и не годился для битвы.

Молодых повес насчиталось ещё на два поединка. В третьем встретились победители. Толпа ликовала, но ей было мало. На очередное приглашение уже никто не отозвался.

Тишину прервал уверенный голос:

– Я желаю драться!

Через место от короля поднялся худощавый мужчина. Он явно не относился к человеческой расе, поскольку со спины виднелись длинные заострённые уши и неестественно белые волосы. Они ниспадали на плечи и прикрывали верхнюю часть ярко-бирюзового плаща. Когда эльф повернулся, я увидел, что костюм на нём был под цвет плаща. На узкой груди висел красивый синий камень, обрамлённый в мифрил, из-за пояса торчал короткий кинжал.

– Да брось, Смелиас, – вскочил его сосед. Судя по невысокому росту и широким плечам, гном. – Это на тебя совсем не похоже! Зачем так шутить? Сам знаешь, никто не посмеет кинуть тебе вызов, даже в таком дур… необычном бою. Ушастый, что застыл, будто привидение…

Низкорослый замолчал, как только эльф глянул на него.

– Ну же! – не выдержал король. – Нет достойных людей? Обещаю, все останутся живы! Разве среди вас не осталось храбрых рыцарей, одни бурдюки? Все так боятся принца Смелиаса? О боги, вас же не на смертельный поединок вызывают!

Мужчины опускали головы – никто из чванливой знати не хотел становиться посмешищем толпы.

– Ваше Величество, – обратился к Фредегару Смелиас, – если никто не изъявит желания, я прошу разрешения выбрать противника!

Юноше нравилась решительность эльфа.

– Почему бы и нет! – согласился он. – Я предоставляю вам такое право как высокому гостю, принц Смелиас.

– Благодарю, Ваше Величество! – Лицо эльфа расплылось в довольной улыбке. – До меня дошли слухи, что в Алькасаре появился непревзойдённый воин, способный в одиночку сокрушить армию нечисти! Человек, который настолько храбр, что кинул вызов Страшному-И-Ужасному. Я, наследник эльфийского трона, принц Смелиас…

Последовала длинная речь, говорящая о запущенной стадии нарциссизма. Пожалуй, эльфа можно охарактеризовать поговоркой: сам себя не похвалишь – никто не похвалит.

Я сразу понял, Смелиас вызовет меня. Что ж, проиграть лучшему фехтовальщику почётнее, чем местному дворянину. Если жизни ничего не угрожает, то почему бы и не сразиться с мастером? Выбора всё равно нет – безрассудно отказывать Фредегару в день коронации…

Я отвлёкся от размышлений: серебряный осколок нагревался, вместе с этим тон Смелиаса превратился из эгоистического в вызывающий. Я весь напрягся. Почувствовал, как начинают потеть ладони. Проклятье! Желание биться с остроухим отпало напрочь, пускай и на бутафорских мечах.

С чего бы эльфу недолюбливать меня? Впервые друг друга видим!

Пока мистер «лучше всех» говорил, охмелевшая Хани давилась печеньем. Песочные крошки летели во все стороны. При всей стеклянности её окосевших глаз, вид у девчонки был весьма заинтересованный.

– Никак не пойму, о ком это он языком чешет, милорд? Что ещё за супер-пупер воин? – с набитым ртом промычала рыжая. – Почему мы до сих пор ничего о нём не слышали, а?

– О графе Девиере говорит, дурёха, – гневно фыркнула волшебница. – Разве не ясно? Вызывает его на бой!

– А-а-а! – протянула Хани. – Обзываться-то зачем, недоучка! Жора-обжора, меня опять обижают! А ну-ка, разберись!

Фонарь не реагировал. От выпитого вина рыцарь уже унёсся в сон. Храп его раздавался на три ближайших ряда. Хани принялась трясти его, даже пощёчину отвесила. После первой – вторую, а там девчонка вошла во вкус.

– Тоже мне защитник! Неужто опять в вино чего-то намешали. – Не оставляла она попыток разбудить Фонаря.

– Угу, намешали, – хмыкнул я. – Алкоголь в него намешали. Теперь спирта в жилах Жоры больше, чем крови.

Люди, что сидели рядом со скандальной парочкой, мечтали об окончании праздника уже третий час. Пускай и не с самого начала, но я разделял их желание.

Эльф закончил выписывать себе комплименты, развернулся к трибуне и холодно объявил:

– Граф Фил Девиер из Саннибула, я вызываю вас на честный поединок! Примите бой, если не боитесь сразиться с величайшим воином Астера…

Опять нахваливание самого себя! Нет, это невыносимо слушать второй раз, хотя бы что-то новое добавил, а то слово в слово. Народ зевал в открытую, оживился только под конец.

– Каков ваш ответ, граф Фил Девиер из Саннибула? Готовы ли вы скрестить мечи?

Как будто после такой тирады я мог отказаться! Не успел я придумать ответ, как Хани вскочила с места и заорала:

– Шутишь, остроухий? Конечно же, милорд примет бой! Будешь слёзно молить о пощаде! Порвёт как Тузик грелку! Одной левой уделает! Он у нас, ух! Мужик, хоть куда! А ещё…

С каждым её словом осколок нагревался всё сильнее. Значит, догадка верна – опасность исходит от эльфа.

Аша резко дёрнула Хани за руку, и вместе мы усадили «услужливую» подругу. Только рыжая раскрыла рот для очередной реплики, как волшебница запихнула в него булку с тягучей начинкой. Жуя, Хани повернулась ко мне с видом заговорщика и демонстративно подмигнула. Наверное, подразумевала: «противник деморализован, дальше дело за малым».

Скрежеща зубами, я поднялся и помахал зрителям.

– Извините за каламбур! Моя подопечная готовится на конкурс комиков в местном трактире, но пока слабо получается. Что до меня, благородный принц Смелиас, почту за честь померяться силами со столь именитым и умелым мастером клинка, как вы.

Рыжая показала большой палец вверх, Аша пожелала удачи, Фонарь всхрапнул – рыцарь всё ещё пребывал в мире сновидений.

***

Я спускался. Люди неистово орали. Многие поддерживали меня одобрительными выкриками, в адрес противника летели оскорбления и смешки. Напыщенный эльф лишь ухмылялся.

Может, преувеличиваю, но действо напоминало выход претендента на звание чемпиона мира по боксу. Добавить бы ещё хорошее музыкальное сопровождение.

На сцене, на соседних местах с Фредегаром, я увидел двух крепких гномов, трёх мохнатых данков, пухлую эльфийку с приятным лицом (не думал, что среди их народа встречаются толстушки) и трёх воинственных орков.

Среди последних я узнал Железного Кулака. Жаль, не было возможности поговорить с ним. Расспросить бы орка об обстановке в Песочных землях, а заодно набиться в гости. Наверное, я раскатал губу: вряд ли выйдет получить гида и отыскать осколок браслета, чтобы зелёные ничего не заподозрили.

Так-с, Филя, что-то увлёкся ты планами на будущее, а в настоящем-то серьёзные проблемы.

Предстоит тягаться с лучшим фехтовальщиком? Что ж, посмотрим, чего он стоит. В какой-то момент я вспомнил, как мне не хватало адреналина в последнюю неделю, и загнал страх в дальний уголок сознания. Вы же не думали, что Фил Девиер опустит руки?

Зрители требовали продолжения шоу. Почему бы и не подыграть? В детстве часто представлял, как поведу себя на ринге, будь я профессиональным бойцом. Вот и решил надавить на остроухого морально. Я подошёл к нему чуть ли не в упор, изобразил надменную мину. Смелиас грозно зыркнул в ответ. Таким видом можно пугать непослушных детей. Чего только огненно-красные зрачки и хмурые брови-молнии стоили.

Тонкие губы эльфа скривились в ухмылке, которая не предвещала ничего хорошего:

– Симпатичный костюмчик, граф Девиер!

– Твой тоже. Парень подарил? – саркастично улыбнулся я.

От злости Смелиас посинел. Серебряная часть браслета так пульсировала за пазухой, что у вашего покорного слуги закралось подозрение: а не проткнёт ли меня эльф настоящим мечом.

– Повеселимся, – оптимистично воскликнул Фредегар.

Он сделал молодецкий глоток из поднесённого слугой кубка и стал между нами. Король явно не чувствовал накала страстей, либо не подавал виду.

Гости Бронкастера встали вслед за Фредегаром, охрана в мифрильных латах выросла позади, точно грибы после дождя.

– Ох, принц Смелиас! – хлопнул в ладоши король. – Вы умеете преподносить сюрпризы. Раньше считал вас последним занудой на Астере. Я восхищен! Какая игра! Сколько ненависти в глазах! Прошу вас помнить, друзья, сегодня самый важный день в моей жизни! Сделайте драку незабываемой!

– О, не стоит переживать, Ваше Величество, – заверил эльф.

Перепуганные данки шептались с гномами. Полагаю, они высказывали опасения, но собеседники лишь смеялись в ответ.

Эльфийка – темноволосая пышка – оттянула от меня остроухого принца, и, бережно снимая с него плащ, что-то втолковывала.

Скалоподобные орки с наплевательским видом ждали, чем всё закончится. В прошлый раз я видел Железного Кулака, когда он выступал на сцене, и мельком в бою. Теперь орк был рядом, и я мог хорошенько разглядеть его.

Почему заостряю на нём внимание? Во-первых, орк пришёл на выручку на празднике Огня, когда нас с Жорой окружили нелюди. К сожалению, поблагодарить Железного Кулака за спасение возможность не выпала, поскольку он второпях покинул Бронкастер. Во-вторых, сын вождя выделялся среди обитателей Тутума, и не только огромными мускулами. Его глаза переполняла мудрость, будто он разменял не одну сотню лет. Даже широкие скулы, мощная челюсть и безобразно торчащие изо рта клыки не заставят меня считать иначе.