скачать книгу бесплатно
– Кажется, да, – сказал Санек.
– Нет, я не сплю. – Она открыла глаза.
– Тебе нехорошо? – заволновался Лось. – Укачивает?
– Нет. Просто не выспалась. Слишком резко вскочила.
– Ну отдыхай, – проговорил дирижер и пошел по коридору обходить другие купе.
– Ты правда поспи, – ласково посоветовал Санек. – Остановка будет только через полчаса.
– А сколько мы уже едем?
Он посмотрел на часы:
– Три часа пятнадцать минут.
– Почти полпути проехали, – обрадовалась Настя.
– Давайте в «дурака» сыграем, – предложила Оля.
– Народу много, – возразила Люба.
– А мы попарно.
Снова перетасовали карты. На этот раз Женя принимала участие в игре на пару с Саньком. Они вышли первые, за ними Настя. Люба продолжала сражаться против Ольги и Наташи. Жене стало скучно. Она уставилась в запотевшее окно.
– Кажется, подъезжаем.
– Рано еще, – возразил Санек.
– Бологое! – донесся из коридора голос проводника. – Стоянка двадцать минут. Кто хочет, может выйти.
– Давайте выйдем, – предложила Женя, – а то здесь духота немыслимая.
– А там холодрыга. – Люба недовольно поморщилась.
– Ну и что. Я все равно пойду прогуляюсь.
– Пошли. – Санек послушно встал и подал ей пальто.
Она нарочно потащила его мимо купе Карцева. Там не было никого, кроме самого Женьки. Он спал, привалившись головой к оконной раме. Остальные ушли на платформу дышать свежим воздухом.
– Вот соня, – насмешливо проговорил Санек.
Женя дернула его за рукав.
– Тише ты, не буди человека.
Он кивнул и, приглядевшись к тому, что творится за окном, схватил ее за руку:
– Скорей! Там мороженое продают. Питерское, вкусное.
– Никакого мороженого, – сурово произнес за его спиной невесть откуда взявшийся Лось. – Вы что, решили провалить концерты? Вам горло нужно беречь как зеницу ока.
Они вышли из поезда. Нос и щеки тотчас стал покусывать крепкий морозец.
– В Питере минус пятнадцать, – сообщил пожилой проводник, с усмешкой наблюдающий с подножки, как народ, прогуливающийся по перрону, поспешно поднимает воротники и натягивает перчатки.
– Ну и хорошо, – сказал Санек. – Зато будет настоящий Новый год. А то вечно в Москве слякоть и оттепель.
Женя, однако, вскоре замерзла, и они ушли обратно в вагон. Санек принес кипятку, они заварили чай, достали домашнюю снедь и устроили пир. Затем снова играли в карты. Потом рассказывали анекдоты – Санек знал их очень много, и девчонки животики надорвали от смеха.
Незаметно начало темнеть. За окном висело серое, низкое небо. Пейзаж сделался черно-белым, лишенным ярких красок.
– Почти приехали, – зевнув, проговорила Настя.
Наташа и Оля начали собирать вещи. Снова появился Лось, на этот раз в сопровождении Анны Анатольевны.
– Осталось двадцать минут. У вокзала ждет автобус. Вас отвезут в общежитие, там приведете себя в порядок, перекусите. В половине восьмого общий сбор внизу, в актовом зале. Я зачитаю расписание на завтра и после этого – всем спать. День предстоит тяжелый, ни минуты свободной не будет. Вам понятно?
– Понятно, – недовольно произнесла Люба, дождалась, пока Лось покинет купе, и скорчила ему вслед забавную мину. – Он с нами как с детьми: того нельзя, этого нельзя. Тоска, одним словом.
– Просто он волнуется и хочет, чтобы мы хорошо выступили, – пояснила Наташа.
– Да ведь мы не только выступать едем, но и потусоваться. Я, к примеру, не собираюсь ложиться спать в девять. Давайте соберемся у кого-нибудь в номере и устроим дискотеку. Кто за?
– Я. – Санек с готовностью поднял руку.
– Женюра, а ты? – спросила Люба.
– Я – нет.
– Почему?
– Не хочу нарываться. Раз руководитель велит отдыхать, он, вероятно, знает, что делает. Было бы свинством наплевать на его слова.
– Придется отплясывать без нее, – с грустью констатировала Люба и бросила кокетливый взгляд на Санька.
Тот сделал вид, что ничего не заметил.
Поезд начал притормаживать. Из коридора слышались шум и веселые, возбужденные голоса. Люба встала и стащила с вешалки дубленку. Вагон дернулся и встал.
– Питер! – радостно взвизгнул кто-то. Раздался могучий топот ног, будто по вагону несся табун лошадей.
– Тише, тише! – покрывая общий гул, звучал мощный голос Лося. – Не торопитесь, все успеют выйти. Шеи друг другу не переломайте!
Автобус ждал у вокзала. Это был вместительный, мягкий «Икарус».
– Чур, я не в хвосте, – с порога громко заявила Люба. – Меня укачивает. Может стошнить.
Сидевший возле водительской кабины Вовка Егоров тут же безропотно встал, уступая ей место.
– Спасибо, Вовик. – Люба чмокнула его в щеку и плюхнулась в кресло рядом с тенором Пашей Звонаревым.
Егоров пошел по салону искать свободное место. Женя и Санек устремились за ним. Все трое устроились ближе к хвосту. Подошел еще народ, и постепенно автобус набился до отказа. Молодой усатый шофер выбросил в снег окурок, затоптал его и, сняв куртку, уселся за руль.
– Трогай! – весело крикнули ему сзади.
Водила усмехнулся в усы.
– Я вам не извозчик.
Он, не торопясь, завел мотор, «Икарус» мерно загудел и поехал, рассекая темень мощными фарами.
Дорога заняла чуть меньше часа. Общежитие находилось за чертой города, в лесопарке. Это было трехэтажное здание старой застройки, когда-то принадлежавшее студентам пищевого техникума. Его давно расформировали, а дом, требующий капитального ремонта, использовали от случая к случаю – проводили в нем молодежные слеты, размещали участников детских Олимпиад, а одно время даже сдавали в аренду под склад. Помещение было вполне пригодным для жизни: на первом этаже располагались вместительная столовая и актовый зал, на втором и третьем – двухместные номера, в каждом из которых имелся душ и туалет.
Женя и Люба осмотрели свой номер и остались им довольны. Дизайн, конечно, не фонтан, зато тепло и чисто. Аккуратно заправленные деревянные кровати, столик у окна, на полу коврик. Пара стульев и овальное зеркало в потрескавшейся от времени раме.
Люба тут же раскрыла чемодан и вывалила на постель груду тряпья, флакончики и коробочки, фен и щипцы для завивки.
– Кто первый в душ?
– Если не возражаешь, я, – сказала Женя. – А то утром помыться толком не успела, так спешила.
– Ну валяй, – согласилась Люба.
Женя сняла дорожную одежду и влезла под горячую воду. Она по-прежнему чувствовала себя неважно и с удовольствием последовала бы совету Лося – поужинав, улечься спать. Через шум воды до нее долетал голос Любы – та во все горло распевала хоровые партии.
Женя закончила мыться, вытерлась пушистым махровым полотенцем, накинула халат и вышла из ванной.
– Все? – обрадовалась Люба. – Быстро ты. Я думала, застрянешь там на час.
Она скинула одежду и юркнула в еще окутанную паром душевую.
Женя натянула джинсы, свитер, подколола волосы и села у окна. За стеклом был непроглядный мрак, лишь вдали светил один-единственный фонарь. Из темноты выступали неясные силуэты елей.
«Как в сказке, – с восторгом подумала она. – Можно будет встретить Новый год на улице. Нарядить живую елку и водить вокруг нее хороводы».
В дверь постучали. Вошел Санек. Вид у него был свежий и бодрый.
– Ну как вы тут разместились? – спросил он, с любопытством оглядывая комнату.
– Неплохо, – проговорила Женя.
– Любка где? В душе?
– Разумеется.
– Я внизу был. Там такой шведский стол, закачаешься! Можно уже идти ужинать.
– Надо бы Любку подождать, – засомневалась Женя и тут же почувствовала, как желудок сводит голодной судорогой, ведь за целый день съела лишь пару бутербродов.
– Придет твоя Чакина, что ты за нее беспокоишься. – Санек небрежно махнул рукой.
– Ладно. – Женя решительно встала со стула. – Идем.
Они спустились в столовую. Санек оказался прав: стол просто ломился от закусок. Здесь было все, что только душа пожелает: и салаты, и пирожки, и деликатесные фрукты, и сладости. На отдельном столике в углу дымилось несколько чайников с кипятком, на широком блюде лежала горка пакетиков с чаем и кофе.
Хористы уже вовсю угощались. Женя заметила Лося – тот, не спеша, с удовольствием пил кофе, закусывая бутербродом с ветчиной, и общался с распорядителем фестиваля. Зал был полон. Кроме «Орфея» в общежитии разместилось еще два коллектива: один из Тулы, другой из Нижнего Новгорода. Новгородцы – сплошь девушки, все, как одна, статные, румяные, русоволосые. Они сгрудились вокруг стола и налегали на пирожки.
Санек отыскал для Жени чистую тарелку, набрал разной еды, сунул ей в руку вилку:
– Ешь.
– Спасибо.
Женя откусила от пирожка.
– С ума сойти. Вкусно!
– Я же говорил, – подтвердил Санек.
Она привычно пошарила глазами по залу, но Карцева не обнаружила. Может, он уже поел и ушел к себе, спать? Интересно, с кем его поселили? Женя хотела было спросить об этом у Санька, но не рискнула. Незачем кому-то знать, что ее волнует Карцев.
Они наелись до отвала. В это время в столовой появилась Люба, розовая после горячего душа, с распущенными волосами. Издали ее можно было принять за новгородскую хористку. Она вразвалочку подошла к ним.
– Не дождались меня, предатели!
– Да тут все съели бы, если б мы тебя ждали, – оправдался Санек.
– А вы у нас самые голодные! – ехидно проговорила Люба, накладывая в тарелку салат. – Все осталось, нечего мне голову морочить.
Лось, по своему обыкновению, громко захлопал в ладоши.
– Москва! «Орфей»! Все поужинали?
– Кажется, все, – крикнул в ответ кто-то.
– Посмотрите внимательно, кого еще нет в зале?
– Наташки нет, – проговорила Оля. – Она не придет. Спать легла, устала с дороги.
– Безобразие, – рассердился Лось. – В следующий раз кормить вас будут только завтра утром. Есть еще отказавшиеся?
– Карцев, – произнес баритон Владик Сидоренко. – Он со мной в номере.
– Почему не пришел ужинать? – строго спросил Лось.
