скачать книгу бесплатно
– Я не заставлял тебя, – почти рассердился он и отодвинулся.
– Нет, конечно, но… – Она нарушила его личное пространство и остановилась, когда он коснулся спиной стены и замер. – Я всегда думала, что в моей жизни все будет по-другому… – Теперь она тоже услышала звуки в соседней комнате и испугалась: – Может, поговорим у тебя в кабинете?
– Нет! – Его голос прозвучал тихо, но твердо. – Свадьба состоится, и нечего тут обсуждать.
– Ну, пожалуйста…
Соня просительно сложила руки, но он качнул головой и насупился. Она спрятала лицо в ладони, и он понял, что слез не вынесет. «Чистой воды шантаж! Все эти женские фокусы! Да уйдешь ли ты, наконец?!»
– Что ты за человек, Илья? – Девушка привстала на цыпочки, чтобы заглянуть ему в глаза. – Ведь прошло столько лет! – «Для тебя, не для меня», – мысленно огрызнулся он, но вслух не произнес ни слова и не отвел беспощадного взгляда. – Я просто не знаю, что мне делать. Вдруг мы ошибаемся?
– Правильно ли я понимаю, что ты хочешь завтра устроить скандал? – спросил он, глубже пряча сжатые кулаки в карманах халата. – Скажи мне об этом сейчас. Мне не нужны сюрпризы.
Она несколько мгновений непонимающе морщила лоб, но, в конце концов, вздохнула и приняла единственно возможное решение.
– Я все сделаю так, как хочешь ты!
«Как хочу я?» Опасная двусмысленность этой невинной фразы взяла его за горло стальной рукой. Разум заволокло туманом желания. Он задохнулся, а когда пришел в себя, девушка уже подходила к двери своей спальни. Он догнал ее, когда она взялась за ручку.
– Соня!
– Оставь меня!
Она не пошевелилась. Илья помедлил и обнял напряженное тело, нежно, едва касаясь, поцеловал девушку в теплую макушку.
– Я все сделаю, чтобы ты была счастлива.
– Я могу быть счастлива прямо сейчас.
Она решительно взяла его руку и положила к себе на грудь. Прямо в середине ладони он услышал, как ее сердце несется галопом к пропасти. В следующую секунду она увлечет его за собой, и они сорвутся оба и погибнут вместе на дне своих желаний. Соня прижалась к нему спиной и тихонько застонала, подставляя шею для поцелуя. Илья приблизил губы к пахнущей жасмином коже, но в следующий миг зажмурился, избавляясь от наваждения, разжал объятия и тут же оставил ее, испуганную и непонимающую, на пороге грядущих перемен. Она обернулась в попытке понять, почему счастье, которое было таким близким, ускользнуло от нее. Но слезы хлынули потоком, сметая последнюю надежду, и она с чувством хлопнула дверью своей спальни. Марина насторожилась и подняла голову от книги, Роза заворочалась на подушке, а Илья, вернувшийся в кабинет, опрокинул в себя целый бокал коньяка и налил второй, надеясь, что хотя бы алкоголь поможет ему пережить эту ночь.
Глава 3. Можете поцеловать невесту
Во второй раз Николай Николаевич Кондратьев увидел Соню Билецкую в день их бракосочетания, когда, как и положено жениху, приехал за ней на сияющем лимузине с целым цветочным магазином на длинном капоте. По дороге он нафантазировал себе невесту под густой фатой в пышном белом платье с открытыми плечами. Однако навстречу ему вышла стройная молодая женщина в безупречном кремовом костюме, словно сошедшая с рекламного ролика курортного отеля в Ницце. Не хватало только шляпки и перчаток, чтобы довершить это неожиданное летнее впечатление. Ее роскошные темные волосы, без затей заплетенные в косы при их первой встрече, теперь были гладко забраны в тяжелый узел, из которого крупными кольцами спускались на спину свободные локоны. Оттого, что узел тянул ее голову назад, казалось, что Соня смотрит на окружающих с аристократическим высокомерием. Однако ее большие серые глаза почти все время стремились вниз, как будто она старалась не выдать волнения или испуга. По обе стороны от нее жених и брат выглядели солидными и официальными, как душеприказчики на оглашении завещания. Их темно-синие костюмы и зрелый возраст рядом с ее кремовыми тонами и робкой юностью казались неуместными и смешными.
Соня обратилась к Николаю с вежливой и ничего не значащей фразой о погоде, будто играла роль Элизы Дулиттл. Восхищенный жених почти с благоговением поцеловал протянутую руку. Невеста зарделась и покосилась на брата. Тот с сосредоточенным лицом листал записную книжку, но, поймав ее осторожный взгляд, вспыхнул заученной улыбкой. Соня тайком послала ему воздушный поцелуй и несколько раз обернулась, увлекаемая Николаем к машине.
Ее ожидал другой белоснежный лимузин. Вместе с ней в машину уселась пышнотелая и пышноволосая девушка с фотографии, дочь Ильи. Рядом с водителем разместился огромный детина в строгом костюме. Больше Николай ничего не запомнил вплоть до момента, когда бодрый голос служащей дворца бракосочетаний предложил ему надеть на руку невесты кольцо. Тонкие Сонины пальцы, протянутые к нему, заметно дрожали, и эта дрожь невольно передалась профессору.
– Ты боишься? – чуть слышно спросил он, склоняясь над девушкой.
– Ведь так и должно быть?
От волнения она прикусила нижнюю губу и смущенно улыбнулась в замершую толпу родственников. Роза прижалась к мужу, словно стремилась доказать, как важен для женщины правильный выбор. Соня встретилась взглядом с Ильей, который не мог оторвать от нее глаз, и он прочитал на ее лице отчаянную решимость Марии-Антуанетты, всходящей на эшафот.
– Ты такая красивая, Сонечка, – прошептал ничего не подозревающий Николай и, наконец, победил непослушное кольцо. – Я даже мечтать не смел о такой девушке.
Соня, так и не дождавшаяся знака, что можно все отменить, рассмеяться глупой шутке, обнять брата и забыть обо всем случившемся, как будто это был страшный сон, перестала дрожать и справилась со своей миссией гораздо успешнее профессора.
– А теперь можете поцеловать невесту.
Ему казалось, что формальный монолог об их будущем счастье никогда не закончится, но в этот момент Соня сама подставила губы для поцелуя.
Именно такой поцелуй ему всю неделю подсказывала фантазия: с нежным жасминовым ароматом, легким привкусом дорогой помады и теплом ладони, опустившейся на его плечо. Он неловко попытался продлить этот миг, но вокруг уже вскипала музыка, лилось шампанское и со всех сторон неслись громкие поздравления. Его оттеснили от юной жены. Он поискал ее глазами в толпе незнакомцев, торопясь увезти как можно скорее. Ему не хотелось ни ресторана, ни тостов, ни подарков. Она сама виделась ему подарком судьбы, неожиданным выигрышем в лотерею жизни. И он мечтал заполучить свой приз, не дожидаясь наступления ночи.
По дороге в ресторан он держал пугливые пальцы в ладони и пожирал глазами мочку уха с массивной сережкой, нежную ямку между ключицами и колени, на которых покоился шикарный и не им выбранный букет. А Соня теребила свободной рукой выбившуюся из букета карминовую розу и прятала глаза.
Пока в ресторане шло веселье, в квартире профессора Кондратьева споро и обстоятельно хозяйничали три дальние родственницы Розы, дамы средних лет, призванные за несколько часов превратить запущенную «берлогу» в место, куда будет не стыдно привести Соню на первую ночь с мужчиной. Уборка в его доме, давно лишенном методичной женской заботы, смело могла быть приравнена к одному из подвигов Геракла. Они мыли окна, вытирали многолетнюю пыль по углам, начищали до зеркального блеска сантехнику и кафель, складывали вещи на полках и застилали только что установленную в спальне широченную кровать взамен продавленного дивана. Отслужившее свой век холостяцкое ложе еще утром переехало на ближайшую помойку к радости окрестных мальчишек, взявшихся препарировать это доисторическое чудище.
– Интересный мужчина, – заметила одна из женщин, разглядывая портрет хозяина дома на книжной полке, пока ее руки, живущие отдельной жизнью, терли стекла, сплошь покрытые отпечатками пальцев.
– Бедная девочка, – проворчала другая и скептически огляделась. – Что за жизнь ее ждет со стариком?
Третья молча разложила на подушке невесомую ночную сорочку и вспомнила себя в семнадцать лет и одноклассника Колю, с которым впервые целовалась на выпускном балу.
А Соня, как оказалось, совершенно не умела целоваться. Совсем как ребенок, который подставляет губы и смотрит вопросительно и серьезно. После очередного «горько» Николай с немым изумлением в глазах обратился к Илье, который только пожал плечами: «Это теперь твоя жена и твоя вотчина!»
Ему предстояло открыть ей весь мир, но гости не спешили расходиться. Звонко и заразительно смеялась рыжеволосая девушка в ярко-зеленом платье и что-то шептала Соне на ухо. Невеста вскинула на нее тревожные глаза и залилась очаровательным румянцем.
– Правда?! Не может быть!..
Николай заметно нервничал. О чем они шепчутся? О его возрасте? О предстоящей ночи?
Голова у Ильи превратилась в сплошную карусель, где мелькали тосты, смех, обрывки четверостиший и витиеватые пожелания молодым. В конце концов, он перестал слышать даже себя и сидел, как истукан, уставившись в одну точку. Роза оставила попытки растормошить выпавшего из праздника мужа и под влиянием выпитого твердила каждому подошедшему, что девочка сегодня чудо как хороша. Соня напрасно пыталась поймать отсутствующий взгляд брата.
– Папа, ты нас пугаешь! – Марина наклонилась к отцу и прижалась губами к его щеке. – Еще немного, и Соня решит, что провинилась.
– Не болтай глупости, – проворчал Илья и потянулся за согревшейся водкой. – Она должна быть счастлива.
– Вот именно, должна! – скептически повторила Марина и поспешно отошла от стола.
– Мы все должны, – не удержалась от колкости жена и добавила только для его ушей: – Разве так выглядит счастливая невеста?
Ему захотелось рявкнуть: «Роза!», огрызнуться, как старый, еще не потерявший былой хватки бульдог, навсегда прикованный ржавой цепью к будке и заподозривший посягательство на свое добро. Но супруга уже повернулась к гостям. И тогда он снова нашел в себе силы посмотреть на сестру. Она улыбнулась в ответ вымученной улыбкой, и между ними пробежала искра понимания. А со стороны могло показаться, что заботливый отец грустит о любимой дочке, покидающей родительский дом.
Лимузин, покорный унылой извозчичьей судьбе, встрепенулся, как почуявший просторы конь, бесшумно снялся с места и покатил по ночному городу. При подъезде к пятому перекрестку Николай догадался, что этой ночью все светофоры сговорились и салютуют им красным светом, и нетерпеливо сжал руку молчащей Сони. Она не ответила на пожатие и только ниже наклонила голову, сделав вид, что с трудом борется со сном.
В тот же час президент процветающего холдинга, чувствуя себя обманутым и обокраденным, возвращался в осиротевший дом. Он вполуха слушал нескончаемую болтовню Марины и размышлял о последних Сониных словах. «Не волнуйся за меня, милый. Я постараюсь быть ему хорошей женой, – пообещала она и добавила одними губами: – Мне так жаль, что это будешь не ты». Он сделал вид, что не понял, и поцеловал ее в лоб, как ребенка: «Я мечтаю только об одном – чтобы ты была счастлива!» Но оба знали, что он солгал, потому что все еще хотел, чтобы первую страсть она подарила ему. Он поторопился выдать ее замуж, в глубине души надеясь, что она будет до конца жизни несчастна в этом браке. Хотя у нее было право отказаться. И это был тот единственный раз, когда он ждал, чтобы она нарушила его волю и удержала их от ошибки.
Позабыв о старшей дочери, он негромко зарычал и принялся нервно щелкать зажигалкой. Видавший виды шофер удивленно взглянул в зеркало заднего обзора, но на застывшем лице Ильи Ефимовича не отразилось никаких эмоций. Машина плавно вошла в крутой поворот. Марина болтала без умолку и провожала глазами редких прохожих, поэтому не обратила внимания на посторонние звуки в салоне.
– Так что ты об этом думаешь?
– Извини, я не расслышал.
– Да что с тобой, папа? Я уже сто раз одно и то же повторила!.. – Дочь обняла отца и приложилась губами, растерявшими яркую помаду на бокалах с шампанским, к его виску. – Ты странный сегодня.
– Рано я выдал Соню замуж, – пробормотал он с раскаянием, глядя на убегающую цепочку фонарей. – Ты должна была выйти первой.
– Ой, если ждать меня, то она останется старой девой, – рассмеялась Марина. – Нашел из-за чего переживать. Кто в ее возрасте может позволить себе оставаться девицей? К тому же секс должен пойти ей на пользу. А то эта аристократическая бледность…
– Где ты набралась этой пошлости? – Он поморщился, хотя никогда не был ханжой. – Думаешь только о мужиках.
– Скажи спасибо, что не о бабах, – зацепила его Марина и, поймав возмущенный взгляд, просунула руку ему под локоть. – Ну, прости, папочка. Я слегка перебрала! Как думаешь, он хороший любовник, этот твой профессор? Не староват для нашей принцессы?
– Откуда мне знать, – огрызнулся Илья и в отчаянии отвернулся к окну. – Я же с ним не спал!
– Завтра спрошу Соню, – согласилась подождать дочь. – Я ее слегка просветила. А то вы с мамой были так озабочены благопристойностью вечера, что забыли о родительских наставлениях для девочки. А она о сексе только в книжках читала.
– И что ты ей сказала? – насторожился Илья и прикусил язык, но дочь уже расхохоталась и предложила прочитать ему установочную лекцию о том, чего хотят женщины. – Знаю я, чего хотят женщины, – рявкнул Илья и окончательно обозлился на этот день, на беззаботную Марину, на Николая, раздевающего Соню в своей убогой норе, на себя, сделавшего заведомо ошибочный ход. – Денег они хотят и побольше.
– Это только те, у кого денег нет! Я денег от мужиков не хочу. Главное, чтобы ночи даром не пропадали, – с мечтательным лицом призналась дочь и выразительно посмотрела в зеркало заднего обзора на навострившего уши шофера.
– Своих денег у тебя нет, насколько я помню, – мрачно заметил Илья. – Перебесишься, надеюсь! Только не вздумай принести в подоле
– Вот еще! – фыркнула нахалка. – И вообще, ты рассуждаешь так, как будто вышел в тираж!
– Маринка, ты спятила, что ли?! Я тебе отец или кто?!
– Отец, отец! Папочка! – Она потянулась поцеловать его, но он зло отбивался и пыхтел. – Ты у меня еще хоть куда. Был бы завидный жених, да уже окольцован! Но ведь это тебе не мешает, да?
– Моя личная жизнь…
– Ладно, ладно! Ты совсем себя не щадишь! Возьми отпуск, съезди на воды или на острова. Все доктора говорят. Вон и муж нашей Сони…
«Черт бы побрал ее мужа!» Илья полез в карман за сигаретами и безысходным взглядом уличного пса обвел чужие окна. В одной из этих типовых квартир его Соня обнимала другого мужчину, а ему осталось только подчиниться судьбе и продолжить жизнь без нее.
Николай пытался сломить сопротивление замка, пока Соня оглядывала запущенную лестничную площадку, расписанную рукой неизвестного художника замысловатыми «граффити». Ключ никак не мог преодолеть невидимую преграду в древнем механизме, и хозяин квартиры злился.
– Наконец-то! – выдохнул профессор, пропуская Соню во внезапно распахнувшуюся дверь, и она, оставив за спиной беззаботные двадцать два года, впервые переступила порог нового дома. – Теперь это все твое!
Он очертил широким жестом границы своих владений, но тут же спохватился, что его ничем не примечательная квартирка в сибирском городе не идет ни в какое сравнение с особняками и пентхаусами, в которых она росла.
– А у вас здесь уютно и чисто, – благовоспитанно заметила Соня, словно ничего не знала об усилиях трех женщин привести эту землянку в божеский вид.
– Прошу тебя, Соня, говори мне «ты», – попросил муж и щелкнул выключателем в зале.
– Ох, нет, не надо так ярко, – сощурилась она.
Николай зажег торшер над любимым креслом и приготовился сказать маленькую речь, соответствующую важности момента. Но, как назло, в голову не приходило ничего романтического.
– Может, хочешь выпить? – бездарно ляпнул он и с затаенной надеждой обернулся к сияющему разнообразием бару.
– Спасибо, я не пью. Разве Илья не сказал?
Выйдя из светового круга, оставленного торшером на ковре, Соня застыла посреди комнаты одинокая и потерянная, и он с сожалением отказался от идеи продолжить банкет втроем с бутылкой.
– Можно я тебя поцелую?
– Конечно. – Он не мог увидеть, как розовеют ее скулы, потому что в комнате царил спасительный полумрак. – Только я не очень умею.
– Я уже заметил, – постаравшись не улыбнуться, он привлек ее к себе. – Ничего нет сложного.
Соня, не знавшая, по словам Ильи, ни страсти, ни ласки, в его руках оказалась прилежной и благодарной ученицей. Она закрыла глаза и изогнула спину под его нетерпеливой рукой и через минуту ее пальцы уже смелее гладили его коротко подстриженный затылок. Он решил не затягивать этот мастер-класс посреди гостиной, и молодая жена, на время освобожденная из его объятий, отправилась в спальню, отказавшись от предложения избавить ее от свадебного наряда. Николай слегка расстроился, потому что весь вечер представлял, как снимет с нее одежду и небрежно бросит возле кровати.
Через несколько минут, показавшихся ему вечностью, он с замиранием сердца вошел в спальню. Ее фигурка белела на фоне окна между неплотно закрытыми шторами, а кремовый костюм аккуратно расположился на спинке стула.
– Красиво там. – Она легким кивком указала на спящий город. – Огоньки то вспыхивают, то гаснут. И хотя с каждой минутой их становится все меньше, все окна не гаснут никогда. Дорожка из фонарей бежит вдоль улицы, словно ручеек. А вот звезд сегодня не видно, облака мешают.
– Ты любишь звезды?
Обнимая прохладные плечи, он с трудом заставил себя вслушиваться в слова.
– Они совсем, как я. Одинокие…
Она смотрела в окно и цеплялась за знакомые предметы, как за спасательный круг. Профессор прижался щекой к ее все еще собранным на затылке волосам
– Они холодные и мертвые, а ты такая живая. И теперь у тебя есть я. Я никогда тебя не оставлю и никому не отдам!
– Конечно, – чуть слышно согласилась Соня и обернулась к ждущему мужчине, пока предательские слезы не успели сорваться с ресниц.
Она больше не верила обещаниям. Человек, который был ей дороже всех, много лет лгал, что сделает ее счастливой. А она всего лишь хотела остаться его любимой девочкой. Ей стало невыносимо при мысли, что сейчас, в эту самую минуту, их связь прервется, и до конца жизни он станет искать счастья там, где привык, – в объятиях доступных женщин. И еще она осознала, что юность кончилась, и ничто уже не будет беззаботно и весело, как раньше. Он знал это с самого начала, а она поняла только сейчас, в чужой спальне, с чужим человеком.
– Мне страшно.
Николай не мог понять странную отрешенность в глубине ее глаз, но чувствовал, что должен играть роль сильного и значительного мужчины. В следующий миг щелкнула заколка, выпуская на свободу поток темных волос. С тихим звоном посыпались шпильки, с плеча сползла ночная сорочка, а губы робко повторили недавний урок. Профессор потянул жену вглубь комнаты, прочь от магии ночного города, и их тела заскользили на шелковой простыне, как легкие яхты по бескрайней глади моря.
За годы холостяцкой жизни он забыл, как приятно проснуться утром и после вчерашней кутерьмы и возлияний обнаружить рядом на подушке незнакомое и желанное существо, носящее отныне твое обручальное кольцо.
Соня, едва укрытая одеялом, все еще спала, и ее изгибы напомнили ему о событиях прошедшей ночи.
– Соня, Соня!
Он нежно и настойчиво поцеловал ее в плечо, проглядывающее сквозь густые пряди рассыпавшихся волос. Она распахнула дымчатые глаза и улыбнулась ему одними губами.
– Доброе утро! Ты давно проснулся?
– Только что. Прости, что не удержался и разбудил тебя.
Николай убрал завиток с ее щеки и заглянул под приоткрывшееся одеяло.
– Я выспалась. – Она слегка робела под его ненасытным взглядом, но, потакая его желанию, тихо спросила: – Обнимешь меня?
«Да! – сказал себе профессор. – Я женат!» И ненужное одеяло стыдливо соскользнуло на пол.
Подложив руки под голову, Николай с видом балованного кота наблюдал, как она достала из шкафа его любимую и до недавнего времени самую дорогую рубашку, проигнорировав пеньюар, специально приобретенный для завтрака после брачной ночи.
– Эту можно?
