Девушка плохого парня

– Тебе уже лучше. Видишь, я же говорил тебе, что это сработает.

– Хватит нести чушь, Стоун! Ты победил, просто убери эту штуку от меня, – говорю я кисло, все еще немного боясь, что он действительно заставит меня выпить этот чертов сок.

Он удерживает мой взгляд около минуты, прежде чем разразиться смехом, переворачивается на моей кровати, держась за живот, и его смех раздается в моей комнате. Он продолжает делать это около пяти минут, пока слезы не начинают течь по его лицу, и он вроде как задыхается, потому что, очевидно, забыл, что ему нужен кислород. Я в ужасе стою в углу с красным лицом. Возможно, симулировать болезнь было не лучшей моей идеей.

– О боже, Тесси, – задыхается он между очередными приступами смеха.

Я бросаю на него взгляд, мне и без его присутствия так неловко, чтобы меня еще и раздражать. Через пять минут он все еще смеется, но, наверное, видит, как покраснело мое лицо, и его смех стихает. В уголке его рта все еще есть намек на улыбку, но он изо всех сил старается ее сдержать, и этот маленький жест, кажется, согревает меня теплом изнутри.

Пока он не открывает свой большой рот и не портит все:

– Если бы ты хотела, чтобы я сыграл роль Сексуального Доктора, а ты его непослушного пациента, могла бы просто спросить, – он подмигивает, и я стону в отчаянии, что только еще больше его забавляет.

Он встает с моей кровати и идет, пока мы не оказываемся лицом к лицу, положив руки мне на плечи, поворачивает меня в направлении моей пристроенной ванной комнаты и толкает меня, пока мы не достигаем двери.

– Я могу представить это прямо сейчас. Ты можешь называть меня МакСекси и быть моей Бэмби.[1]

Я корчусь от этой мысли, а он продолжает перебирать мои возможные имена проституток, пока я не могу больше терпеть.

– Боже, заткнись, Коул!

– Я достаточно тебя отвращаю? – ухмыляется он.

Я решительно киваю, и он выглядит довольным.

– Хорошо, а теперь иди в душ, все тебя ждут, – говорит он, заталкивая меня в ванную.

– Я не хочу идти, Коул.

Пришло время разыграть карту жалости. Я могу просто добавить слез, и это будет хоум-ран. Ни один парень, даже Коул, не сможет отказать плачущей девушке.

– Со мной это не сработает, Тесси. Используй щенячьи глазки для того, кто не знал тебя всю жизнь, – говорит он, даже не глядя на меня.

– Но, Коул… – хнычу я, топая ногой от ярости.

Он выдыхает и снова подходит ко мне, кладет обе руки мне на плечи и выглядит так, будто готов дать мне ободряющую речь на всю жизнь.

– Я знаю, что это выходит за рамки твоей зоны комфорта, и я знаю, что идея быть окруженной кучей людей, которые плохо к тебе относились, звучит не слишком привлекательно, но обещаю тебе, я не позволю случиться ничему плохому, хорошо? Сделай это и покажи всем, какова настоящая Тесси. Не позволяй Николь диктовать тебе жизнь, пожалуйста, хотя бы сегодня.

Наверное, в его словах есть что-то такое, что действует на меня, потому что я с ним соглашаюсь.

Обернув вокруг себя полотенце, я выглядываю из-за двери, чтобы посмотреть, нет ли здесь Коула. Когда поиски не дали результатов, я на цыпочках возвращаюсь в комнату. Только ради этой вечеринки я направляюсь в ту часть гардероба, которая заполнена вещами, купленными мне мамой. Думаю, у нее были слезы на глазах, когда она наконец-то смогла пойти и купить мне облегающие платья и бикини.

Она немного переборщила, и я думаю, это потому, что покупки для меня – это ее способ быть хорошим родителем. То, чего ей не хватает в материнских инстинктах, она компенсирует пристрастием к Стелле Маккартни. На многих вещах все еще есть бирки, учитывая, что я пользуюсь только джинсами и некоторыми топами. Большая часть моей одежды по-прежнему продается в тех же магазинах, что и у Толстушки Тесси, только теперь она на пять размеров меньше.

Я выбираю обрезанную красную шелковую блузку без рукавов и джинсы с высокой талией, которые сидят на мне как влитые. Я дополняю наряд своей любимой кожаной курткой и байкерскими ботфортами. Мне кажется, что мой наряд должен кричать о том, что со мной не стоит шутить, и я не забываю об этом, когда делаю макияж немного тяжелее, чем обычно. Когда я уложила волосы и была готова к выходу, я отпираю дверь и сталкиваюсь лицом к лицу с Коулом.

– Будет ли неуместным сказать тебе, что ты выглядишь сексуально?

Это первое, что вылетает из его уст, и я думаю, что мы оба немного ошеломлены этим комментарием. Мои щеки заливает жар, и даже он выглядит немного покрасневшим.

– Возможно, но теперь, когда ты это сказал, полагаю, я должна сказать тебе спасибо.

Он кивает, все еще выглядя немного взволнованным, пока рассматривает мой внешний вид.

– Ну что ж, теперь, когда мы разобрались с этим, пойдем? – я жестом показываю в сторону лестницы.

Если уж я иду, то лучше покончить с этим как можно скорее. Когда мы спускаемся вниз, я обнаруживаю, что он заказал для нас несколько пицц, и мой желудок одобрительно заурчал. Запах пиццы наполняет гостиную, и меня сразу же тянет в комнату за сырной вкуснятиной. Мне немного согревает сердце то, что одна пицца с дополнительными грибами, халапеньо и кукурузой – как раз то, что я люблю. Тот факт, что он обращает внимание на такие мелочи, как то, какую пиццу я люблю, не может не радовать. Но я боюсь, что он сделал это скорее из-за того, как мало я сегодня съела. Слава богу, он больше не поднимал эту тему, но это заставляет меня сомневаться во всех мелочах, которые он для меня делает. Но, конечно, я не могу позволить этому моменту стать слишком уж эмоциональным.

– Ты ведь понимаешь, что переходишь определенную грань, когда начинаешь заказывать еду ко мне домой?

– Я жуткий, но не настолько, кексик. Это для нас обоих.

Он пожимает плечами, но мне нужно знать больше, мне нужно знать, почему он так добр ко мне, почему ему не все равно.

– По крайней мере, позволь мне заплатить за кое-что из этого, – предлагаю я и уже собираюсь достать бумажник, когда он качает головой.

– Считай это мирным предложением. Я знаю, что эта вечеринка – не то, как ты планировала провести свой вечер, но все равно спасибо, что ты дала этому шанс.

Он пожимает плечами. У меня возникает желание задать больше вопросов, тех, которые могли бы прояснить эти странные новые отношения, которые, похоже, развиваются у нас с Коулом. Но, конечно же, раздается звонок в дверь, и я открываю ее, чтобы впустить Бет и Меган, которые выглядят просто потрясающе. Меган впадает в состояние абсолютного шока, когда видит Коула, а Бет ухмыляется, как будто поймала нас на чем-то плохом.

– Ну, тебе определенно стало лучше, – сухо говорит Бет, и мне снова хочется удариться головой о стену за эту минутную глупость.

– Это был мой «Зеленый злодей», – Коул гордо ухмыляется, а я чуть не огрызаюсь на него.

– Ребята, вы выглядите потрясающе! – восхищенно говорю я, повернувшись к своим друзьям.

У нас почти нет возможности наряжаться, так что увидеть их в таком виде большая редкость. На Меган бордовый топ без рукавов с черными кружевными деталями и узкие джинсы. Ее рыжие волосы ниспадают густыми волнами на одну сторону, придавая ей образ старого Голливуда. Бет пошла по противоположному пути, надев облегающее фигуру маленькое черное платье, которое на два дюйма выше колен. Она дополнила его черными кожаными ботинками, а ее неистовые волосы цвета воронова крыла собраны в гладкий хвост.

– Ты думаешь? – визжит Меган и крутится перед моим зеркалом в полный рост.

Я вижу, что она взволнована, и чувствую себя очень виноватой за то, что вычеркнула этот аспект старшей школы из ее жизни. Если бы она и Бет не дружили со мной, они были бы довольно популярны, так как они обе потрясающие как внутри, так и снаружи.

– Я согласен, и я думаю, что по этому случаю нужно съесть немного пиццы! – говорит Коул и встает, чтобы отправиться на кухню и принести нам тарелки. – Вы двое выглядите потрясающе.

Он улыбается, когда уходит, и я практически вижу, как они тают, даже крепкая Бет, чье дыхание немного сбилось. Меган выглядит так, будто вот-вот упадет в обморок или у нее начнется приступ паники. Он возвращается и угощает всех нас едой.

– Мне нужно ненадолго зайти домой, там какая-то срочная кухонная проблема и им нужна моя помощь. Но я сейчас вернусь, – он подмигивает мне и уходит.

– Боже мой! – вздыхает Меган, опускается на диван после ухода Коула и мечтательно смотрит в потолок.

Я вижу, что она в смятении, и чувствую эмоции, которые не могу определить. Странно видеть, как она так реагирует на Коула, такое ощущение, что наши роли поменялись местами… странно.

– Как ты до сих пор не сошлась с этим парнем? – говорит Бет недоверчиво, и я понимаю ее.

Ее не было рядом, когда мы с Коулом враждовали, и ей кажется странным, что я так против того, чтобы дать ему шанс.

– Легко, он дьявол, – говорю я, а она качает головой.

– Ты ему нравишься, ты действительно ему нравишься, Тесса, – говорит она мне со слишком большой убежденностью.

– Мы больше не будем об этом говорить, – я закатываю глаза и фыркаю.

– Я просто не могу поверить, что ты этого не видишь. Я имею в виду, я знаю, что твои навыки наблюдения нуждаются в серьезной помощи, это так очевидно.

Я уже собираюсь ответить, когда Меган решает мне помочь.

– Ты не можешь винить ее, Бет. Все видели, как Коул постоянно придирался к ней, и чаще всего она плакала из-за его выходок.

Я открыла рот, чтобы возразить, что я не плакала все время!

– Это было в прошлом, наверное, что-то изменилось, но судя по тому, как он с тобой обращается, трудно представить, что он когда-нибудь мог быть с тобой груб. То, что он делает сейчас, – это безобидные розыгрыши, которые он устраивает, чтобы привлечь твое внимание. Это все, что он может сделать, поскольку большую часть времени ты находишься в «Ла-Ла Ленде», думая о Джее и ваших двух-пяти детях.

– Я не думаю! – восклицаю я.

– О, пожалуйста, – говорят Меган и Бет одновременно, и я со стыдом вешаю голову.

Я действительно должна перестать мечтать об этих двух-пяти детях и доме с забором. Я бы руководила успешной издательской компанией, а Джей был бы знаменитым бейсболистом. Что еще важнее, мы бы наняли Николь в качестве няни после того, как она закончила бы школу и начала работать за прилавком в KFC.

К тому времени, когда мы поели и я мысленно подготовилась к этой вечеринке, было уже восемь часов.

В доме царит жуткая тишина, за исключением звука телевизора, доносящегося из гостиной. Мои родители на благотворительном вечере, где собирают деньги на папину кампанию, а Трэвис, очевидно, в каком-то случайном баре снова напивается.

Коула нет уже около получаса, и у меня такое чувство, что дома нет никакой чрезвычайной ситуации. Думаю, он хотел, чтобы я провела это время с друзьями, чтобы я могла успокоиться. Не знаю, скажу ли я ему это в лицо, но я рада, что он сделал это для меня. Поэтому, когда он возвращается, я стараюсь не подавать виду, что очень хочу его увидеть. Когда он провожает нас до своей машины, он снова говорит мне, что я хорошо выгляжу.

– Спасибо, – робко говорю я, и наступает неловкое молчание, пока Бет не кашляет и не подталкивает меня с самодовольным выражением лица.

Я бросаю на нее взгляд, и она ухмыляется, вздергивая брови. Неужели она действительно думает, что Коул может заинтересоваться мной таким образом? Очевидно, что единственная причина, по которой он так себя ведет, заключается в том, что он видел во мне только Толстушку Тесси или Тессу, которая никогда не красится и не носит красивую одежду. Он просто немного удивлен и ошеломлен, чувствуя себя не в своей тарелке. Это вполне объяснимо.

– Так нам пора? – спрашивает Бет у Коула с очень взволнованным видом. Я ловлю его взгляд, и он понимает, что я смотрю на него. Он пару раз встряхивает головой, словно вытирая воду из уха, и показывает Бет большой палец вверх:

– Все системы работают!

Мы втроем бросаем на него растерянный взгляд, и он стонет, потирая лоб.

– Я имел в виду – поехали.

– О, – говорим мы трое в унисон и идем за ним к машине. Меган и Бет, как и подобает предательским подругам, занимают все заднее сиденье «Вольво», оставляя мне только один вариант – сесть на переднее сиденье.

Глядя на них, я занимаю место рядом с Коулом, который поправляет зеркало заднего вида и не может побороть самовлюбленное желание ухмыльнуться своему изображению в зеркале. Самодовольный бабуин.

Он заводит машину, но потом неожиданно смотрит на меня, и я чувствую, что осознаю его пристальный взгляд. Моя рука тянется к лицу, удивляясь, что я уже успела размазать макияж.

– Что? – спрашиваю я, пока он продолжает смотреть.

– Открой бардачок, ладно?

Я настороженно смотрю на него.

– Что там? Крыса или паук? С этими двумя я могу справиться, но позвольте предупредить вас: если там таракан, тебе лучше попрощаться с твоим маленьким другом, – говорю я с укором.

Он закатывает глаза.

– Хотя твоя забота о малыше Коуле переполняет меня счастьем, кексик, этот разговор не о нем. А теперь открой бардачок, там совершенно безопасно.

Я медленно вдыхаю и выдыхаю, моя рука задерживается на замке бардачка. Он не станет делать ничего потенциально опасного для жизни, пока сам находится со мной в машине, к тому же, похоже, ему нравятся мои друзья, так что он не станет их убивать.

Неохотно я открываю его, и ничто не бросается на меня, как я ожидала, угрожая выцарапать мне глаза.

– Вот.

Коул наклоняется и указывает на угол пространства внутри, но все, что я осознаю, это то, как близко он находится.

– Что именно я ищу? – спрашиваю я в замешательстве, а он вздыхает и наклоняется еще ближе, заставляя меня прижаться всем телом к сиденью.

Меган просовывает голову между двумя сиденьями и взволнованно смотрит на него.

– Это, давай, Тесси, смотри внимательнее.

Он достает маленький черный мешочек и кладет его мне в руку. Я неуверенно дергаю за шнурок, открывающий его, затаив дыхание.

– Там не ядовитый плющ, Тесса, покажи нам! – визжит Меган.

Дрожащими руками я достаю серебряное ожерелье на длинной цепочке с кулоном в виде снежинки. Я задыхаюсь, когда держу его на ладони.

– Ух ты, как красиво, надень его, – предлагает Бет, и не обращая внимания на взгляд Коула, который прожигает дыру в моем боку, я делаю это. Мне сразу же нравится изящное украшение. Оно красивое, нежное и… это подарок Коула?

– Это для меня? – спрашиваю я, все еще отводя глаза. Он кивает, щеки слегка покраснели.

– Я просто… Не знаю, тебе идет.

– Я… спасибо.

Я замечаю, что мои лучшие друзья смотрят на него с восторженным вниманием. Надев ожерелье, я поворачиваюсь к ним, и они хитро ухмыляются.

– Такая красивая, – но это говорят не они.

Я ловлю взгляд Коула и краснею.

– Оно идеально смотрится с ее нарядом. У тебя отличный вкус, Стоун, – говорит Бет.

– Что я могу сказать? Я хорошо лажу с дамами, – он подмигивает, а когда замечает, какого цвета мое лицо, начинает смеяться вместе с моими лучшими друзьями.

Они продолжают смеяться, пока мы едем на вечеринку, и где-то по пути я тоже борюсь с улыбкой, когда вижу, как Коул болтает с Бет и Меган. Он так хорошо с ними ладит, он успокоил Меган и даже сумел разжалобить жесткую Бет. Я с нежностью наблюдаю за ними краем глаза и чувствую гордость за то, что Коул смог подарить счастье этим двоим.

Глава 6

Моя жизнь – одна большая испанская мыльная опера, назовем ее «Дурнушка Тесси»[2]

– Может, нам стоит дать ей пощечину?

– Нет, Меган, это работает только в кино, – объясняет Бет. – Может, отрезать ремень безопасности?

– Не смей так говорить о моей малышке! – ругает ее Коул, и, возможно, именно потому Меган понимает: сегодня у нее не будет никаких светлых идей, она замолкает навсегда. А тут еще я и тот факт, что я невольно начала напевать Call Me Maybe.

– Что она делает? – спрашивает Коул у Бет, и мне кажется, что он выглядит немного испуганным.

– О, это? Не о чем беспокоиться, всякий раз, когда она сильно нервничает или боится, она начинает петь дерьмовые попсовые песни, – говорит Бет и машет рукой передо мной, чуть не ударяя меня по глазам.

– Точно, – Коул растягивает слово, но я могу сказать, что он все еще не уверен, что я в полном рассудке.

Я заикаюсь, напевая снова и снова, чтобы мое тело не дрожало. Я крепко сжимаю ремень безопасности, серебряная застежка впивается мне в кожу, пока я смотрю вдаль. Дом Джареда Джока огромен и сейчас забит до отказа. Если бы я приехала сюда сама, я бы убежала от ворот, увидев количество машин, но поскольку меня держат в заложниках, я должна делать все, что считают нужным мои похитители. Убегать с криками «Я жируха, вытащите меня отсюда!», возможно, не самый желанный для них способ заявить о себе.

Сначала я была настолько глупа, что думала, мы не найдем место для парковки, а Коул, будучи угрюмым, иногда невнимательным и почти всегда упрямым придурком, как он есть, разозлится и уйдет с вечеринки. Представьте себе мое удивление, когда он поставил машину на место, где висела табличка с его именем. Теперь я сижу в машине, потому что замерла в ту секунду, когда все вышли. Я могла бы попытаться позволить своему смущению из-за пения Карли Рэй Джепсен перебороть страх перед большим скоплением людей, но этого не происходит.

Мое тело перешло в режим отключения, я приклеилась к своему месту, мои колени сбились вместе, а руки тряслись от ужаса.

– Слушайте, девочки, почему бы вам не пойти внутрь, а ее я приведу, когда она будет готова, – говорит Коул через некоторое время моим друзьям, которые бросают на меня обеспокоенные взгляды. Они все уже вышли из машины и стоят у моей двери. Я вижу, что они обсуждают, мудрое ли это решение – оставить меня с Коулом, особенно когда я в таком состоянии, но я слегка киваю в знак согласия. Я не хочу им все портить.

– Ты уверена, Тесса? – серьезно спрашивает Бет, и на ее лице написано беспокойство. Я чувствую себя такой виноватой, что испортила ей вечер из-за глупой панической атаки.

– Я в порядке. Мне просто нужна минутка, вы, ребята, идите вперед.

Тот факт, что я говорю это, как Элвин Бурундук, не идет мне на пользу. Они смотрят на меня скептически, но Коул наконец убеждает их.

– Вы двое выглядите сексуально, ясно? Просто заходите и веселитесь. Я заставил вас прийти сюда, так что она под моей ответственностью, ясно? Я посмотрю, что можно сделать.

Он подмигивает, и это, кажется, убеждает их. Когда они уходят, Коул снова оказывается рядом со мной. Дверь машины открыта, и легкий холодок в воздухе вызывает мурашки на моей коже. Я не знаю, как долго я смогу так сидеть, прежде чем замерзну до смерти, и рано или поздно мне придется принять решение, потому что, честно говоря, сейчас я чувствую себя просто глупо.

– Почему ты молчишь?

Я все еще смотрю прямо перед собой, а не на Коула. Уголком глаза я вижу, что он сложил руки на груди и его глаза с любопытством изучают меня. К этому времени я ожидаю, что он будет издеваться или смеяться надо мной, но его молчание пугает еще больше.

– Я просто проверяю, – отвечает он через некоторое время, и я нахмуриваю брови, мои глаза все еще избегают смотреть на него.

– Проверяешь что?

– Насколько тебе нужно довериться кому-то, чтобы он увидел тебя настоящую.

Я только пытаюсь расшифровать его слова, когда чувствую, как сильные руки проскальзывают под мои колени и подхватывают меня. Я пискнула от удивления, мои руки инстинктивно обхватили шею Коула, когда он начал поднимать меня.

– Что ты делаешь?

Прежде чем я успеваю остановить его, он обхватывает меня одной рукой за талию, а свободной рукой отстегивает ремень безопасности. Как только я освобождаюсь от ремня, он полностью поднимает меня и вытаскивает из машины.

– Доверься мне, – решительно говорит он, удерживая меня в воздухе и вглядываясь в мои глаза.

Я ожидаю, что в любую секунду он разразится смехом или скажет что-нибудь унизительное. Вместо этого его взгляд задерживается на мне дольше всего, и моя кожа начинает дрожать самым странным образом. Я не могу определить, какие эмоции испытываю, когда он так смотрит на меня, но я понимаю, что мне это не нравится и что я не хочу испытывать больше таких эмоций.

– Поставь меня на землю, – говорю я, разрывая чары молчания и одновременно зрительный контакт.

Что-то мелькает в его глазах, чужая эмоция, прежде чем он прикрывает ее озорством.

– А я-то думал, что мы закончим этот романтический момент горячим, страстным поцелуем.

Он подмигивает, но все же не опускает меня на землю. Его неприкрытый флирт заставляет мою кожу покрываться мурашками. Тот факт, что я наслаждаюсь его грубыми попытками подкатить ко мне, является достаточным доказательством того, что я не в том душевном состоянии.

– Пожалуйста, я бы не прикоснулась к этим губам, даже если бы ты умирал и нуждался в искусственном дыхании, – отвечаю я по-детски, и мой голос немного задыхается из-за отсутствия пространства между нами.

Это все, на что я способна в данный момент. Я думаю, что Коул жалеет меня, и опускает на землю. Я слегка спотыкаюсь, когда мои ноги касаются земли, и рука Коула тут же протягивается, чтобы поддержать меня, положив ладонь на мою спину.

– Предсмертные слова великого человека, Тесси, – произносит он, ухмылясь, и я пихаю его локтем в бок.

– Этому не бывать.

– Расслабься, Тесси, я шучу. Но разве это так плохо, что ты хочешь этого?

Он шутливо жестом показывает на свое тело. Я на мгновение отвлекаюсь, потому что, черт возьми, этот мужчина хорошо выглядит, и он это знает. Я просто никогда не смогу дать ему понять, что считаю его хоть отдаленно симпатичным.

– Хочу тебя? Конечно, хочу, – я сладко улыбаюсь, а затем гримасничаю в конце фразы.

– Сексуальное напряжение, оно становится слишком сильным, – улыбается Коул.

Я должна успокоиться, он просто шутит, но что-то в моих собственных чувствах раздражает меня. Я вся на виду, когда дело касается его.

– Ты хочешь, чтобы я ударила тебя коленом в промежность? – рычу я, а он качает головой от удовольствия.

Я просто не понимаю, почему он так раздражает меня сейчас, ведь то, как он вел себя в машине с Меган и Бет, заставило меня подумать, что в нем все-таки есть человеческая сторона. Я просто хочу сказать ему, чтобы он прекратил использовать свои глупые односложные фразы в отношении меня, потому что меня просто съедает то, что я хочу услышать эти слова, только от кого-то другого.

Делает ли это меня плохим человеком? Я общаюсь с одним братом, но влюблена в другого, а он влюблен в мою бывшую лучшую подругу, превратившуюся в Медузу. Ух ты, моя жизнь – одна большая испанская мыльная опера, назовем ее «Дурнушка Тесси».

– Я не могу обещать, что больше не буду приставать к тебе, но на эту ночь я остановлюсь, потому что мы здесь, – говорит он самодовольно.

Когда я заканчиваю свой маленький внутренний монолог, то понимаю, что одной ногой я уже в доме, а другая стоит на пороге. Мои глаза расширяются, когда я вижу заполненное пространство с музыкой, звучащей так громко, что стекла окон вибрируют.

Я также вижу десятки красных пластиковых стаканчиков повсюду: на полу, в руках людей и на голове дорогой статуи русалки. И тут до меня доходит. Я на школьной вечеринке, и она такая же дешевая и безвкусная, как любая вечеринка, которую я видела на «Джерси Шор». Это потрясающе!

– Я так понимаю, тебе нравится? – Коул звучит забавно, пока мы ходим вокруг, уворачиваясь от тискающихся парочек.

Я вздрагиваю и понимаю, чего мне не хватало почти всей моей жизни, – кучки очень возбужденных подростков, которые напиваются и совокупляются посреди танцпола.

– Нет, на самом деле я счастлива, что это так ужасно, как всегда себе это представляла.

Я смотрю на него, а он смотрит на меня так, будто я умудрилась потерять еще одну клетку мозга.

– Ты странная, Тесси, – говорит он просто, и я пожимаю плечами. – А ты заноза в моей заднице. К чему ты клонишь?

Я не знаю, откуда взялась эта внезапная храбрость. Я даже не прикоснулась к алкоголю, но все еще испытываю этот волнующий прилив сил, который заставляет меня делать стойки на голове и пируэты одновременно. Я виню в этом пульсирующую музыку. Моя нога торопливо постукивает, во мне бурлит потребность просто отпустить себя и повеселиться. К черту последствия, я просто хочу получить удовольствие!

– Эй, Тесси? – Коул качнул головой в сторону и наблюдает за мной с забавной улыбкой на лице.

– Хм? – рассеянно спрашиваю я, оглядываясь по сторонам в поисках угла, в котором могла бы незаметно раствориться и танцевать от души.

– Тебе ведь это нравится, не так ли?

Я не знаю, что выдало меня, может быть, большая жирная ухмылка на моем лице или тот факт, что начала раскачивать свое тело. Но что бы это ни было, я не пытаюсь это скрыть.