Возрождение. Как достать любимую со звезд

– Андроиды их не имеют, – удивилась спутница.

– А это что? Подержи его руку, чтоб не дергал, а то промажу, жаль вещицу.

Архимед поднял топор, словно средневековый палач продолжил расчленение вероотступника. Нинка стянула со второй конечности личбук.

– Какой тяжелый и громоздкий, хотя на руке мужчины он будет выглядеть шикарно, – покраснев до кончиков ушей, она, словно кольцо брачующихся, надела браслет на его руку.

Прошли к выходу, впереди раздался ух, и из подсобного помещения, куда стремился войти побитый страж, проделывая дыру в двери, вырвался плазменный шарик и, прочерчивая на стене черную полоску, ушел в коридор.

– Ложись! – снова скомандовал Архи, падая на пол.

– Зачем? – усмехнулась Нинель, – он нас не видит.

Позади ее что-то ухнуло, окатывая волной тепла распаренной бани, это огненный снаряд закончил облет кольцевого коридора, решил взорваться, наткнувшись на открытую дверь в пыточную.

– Если бы не дверь, то тебя точно испарило бы, – пояснил свое поведение Архимед.

– Теперь вижу, что ты всегда прав, или почти всегда? – она лукаво взглянула на напарника, – как выбираться будем? Вон как старается железный человек.

– Бери круче, это настоящий монстр, я видел его в бою. Надо поспешать, шутки с кушетками его просто рассмешат.

Архимед, выхватив тесак с пояса Нинки, решил попробовать вскрыть панель замка на выходе, как его чуткие датчики на ультразвук встали дыбом, и он отпрянул от двери. Из отверстия вышел луч паразизатора, врезаясь в косяк, и по стене ушел по черным плазменным следам, Нинка без команды упала на пол, луч не вернулся, не та структура энергии.

– Значит, второй закон робототехники еще работает здесь, плазму пускать в человека не стал, – задумчиво произнес Архи. – Будем импровизировать, вызовем огонь на себя.

Он поднял шлем андроида и воздел себе на голову.

– Поаккуратнее, – Нинка кротко взялась за его руку.

– Я сама аккуратность, а быть боксерской грушей – это по моей части, умирать же мне не дают ангелы-хранители, видно, я еще не все выполнил в этой жизни. – Он чмокнул ее в щеку и шагнул к двери.

Повелитель шаровых молний вложил в дыру руку-клещи, вскрывал дверь, словно консервную банку. И в это время в его поле зрения возник странный андроид, который ломал имущество. План Архимеда удался, его приняли за робота, и плазменный шар точно влип в центр шлюза, где за мгновение до этого был вандал.

– София! Делай, как я!

Архимед, не мешкая, личным примером нырнул в горящее, обшитое пластиком отверстие. Нинель нервно передернуло от услышанного имени, она прыгнула следом, пропустив вперед второй залп, выпущенный вслед за Архи. Дыра расширилась, и она, подтянув ноги к груди в полете, бомбочкой вылетела наружу. Выпрямляя их для удачного приземления, смачно припечатала в грудь напарнику, не видя его в темноте, выходя из светлого помещения.

– И это твоя благодарность, – выдохнул воздух из груди со сломанным ребром.

– По инструкции солдат, выпрыгнувший из окна, должен немедленно уступить место следующему, – сконфуженно произнесла она, – грубой реальности и необходимости учусь от тебя, дорогой.

– Я хотел тебя поймать, чтоб не ушиблась.

– У тебя это очень хорошо получилось, – смеясь, крикнула она, скрываясь в темноте, – не стой, а то еще и плазмой в зад получишь.

Прихрамывая на левую ногу, дыша сломанной грудной клеткой, он погрузился в воду. На том берегу встретила Нинка, умытая и одетая. Бежать пришлось в том же темпе, чтоб не опоздать к пиратам на корабль.

. . .

Короткими перебежками партизанки проникли в цеха, все виомы вывернули вверх и, помяукав кошкой, завели охранников за угол, где поджидали парализаторы пиратов и мощные удары дубиной. Запустив прокатную линию, загрузили сырье на конвейер, включили программу производства листового дюраля. Цех почему-то замер в ожидании.

– Гибук твою медь! Не хватает магния для нашей порции, – скрепя зубами, стукнул кулаком по пульту программирования пират-оператор.

На мониторе вспыхнули возможные варианты пропорций получаемого сплава и их характеристики.

– Так-то лучше, – улыбка расплылась на лице, готова соединиться на затылке. – Нам вот эту, пожалуйста.

– Что ты там кричишь? – спросила работающая в паре партизанка Мила.

– Да вот, стараюсь объяснить железке, что нам надо.

– И как? Сошлись во мнении.

– Еще как! Сплав будет мягче, чем авиационная, но этого нам и нужно, чтоб не трескался от миллионов ударов морских волн, а на усиление добавим титановые реданы и вольфрамовый таран.

. . .

– Кажись, началось, – окрикнула Маркиза Тарсалану, – летит быстрее обычного, да и ночью они никогда не летали.

– Этот на разведку летит. Почти пустой, чтоб не цепляться за макушки, – согласилась она.

– Высота побольше, не промахнуться бы.

– Бей на опережение, пока стрела вернется обратно, он враз зацепит винтами.

Расчет оказался верный, стрела замерла в высшей точке, размотав всю бухту, и на эту струну наткнулись винты. Геликоптер намотал на лопасти леску, она выдержала режущие движения, и аппарат по дуге, не сбавляя скорости, врезался оземь. Пожара не возникло, и партизанки без труда освободили фал, затем влезли в кабину и добили поврежденную аппаратуру, вырвав провода с батарей.

– Следующие будут лететь выше, – предположила Тарсалана. – Примут к сведению аварию, думаю, они расценят как зацеп за дерево.

– Следующих не будет. Ночь, – возразила Маркиза.

– Отчего же. Этот летел уверенно.

– Вертушки летать высоко не могут, атмосфера разрежена, а если они примут на борт пассажиров, а без них нельзя, то и вывод напрашивается – на сегодня полеты закончились.

– Все же я подумала бы, как удлинить фал. Времени у нас минимум полчаса есть.

Они принялись собирать конопляные заросли, свивая их в толстые канаты, вспомнив бечевки-клипера Архимеда, на концы прикрепили два груза, один поменьше. Маркиза оказалась права, геликоптер, ревя от натуги, шел под самым потолком своей мощности, скорость снижена на минимум, главное – удержать максимальную высоту.

Гарпун заряжен новым снарядом, прицел в черную продолговатую тень на фоне северного сияния, если бы не оно, геликоптер спокойно мог преодолеть зону поражения. Клипер взлетел, опаздывая, но за него зацепилась лопасть, ушедшая назад, захватив канат. Два груза помогли намотать его на винт, и машина, медленно заваливаясь набок, зацепилась за верхушки тополей.

– Ура! – девчонки ликовали. – Мы их достали.

– Тихо, еще летит.

– Заряжай.

Следом к месту падения, обозначенному пламенем огромного факела, подлетел мелкий квадрокоптер сопровождения. Завис. Рядом с геликоптером горела сухая ель, скрывая аварию, и пилоту на борту пришлось десантироваться в капсуле на лебедке, в воздух выпустил четыре «шмеля». Обошел вокруг, канат из пеньки сгорел, и камни упали на обожженную траву, заметая следы теракта. Обошел еще круг, словно решил погреться, сел в капсулу и неспешно улетел в сторону Столицы.

– Вот и ладушки, – потерла руки Тарсалана. – Теперь точно ночные полеты запретят, подвоха не обнаружил, раз улетел спокойно, без оглядки на нас.

Зябкое утро на сырой земле не спешило выпускать на небо Златку, зато правительство не преминуло разбудить одиноких женщин, укрывшихся толстым слоем сухого мха, лежавших в обнимку для лучшего сохранения тепла.

– Вот неймется им, – проворчала Маркиза, – только сон красивый приснился.

Вскочив, поспешили к орудию, благо клиперов заготовили еще ночью в достаточном количестве. На горизонте появилась тройка геликоптеров, они шли максимально быстро, огибая редкие высокие деревья, вышли на просеку меж рядов тополей прямо на замаскированный гарпун.

– Я удивляюсь, столь потерять вертушек на этом маршруте, а они и не думают его менять, – Маркиза недоуменно повела плечами.

– Значит, мы хорошо работаем, без подозрений.

Девушки замешкались, в кого стрелять: в первого или последнего. Первая цель в досягаемости, и бечевка с грузами устремилась к нему, заключая в свои объятия, гелик задрал нос, видимо, камень задел автомат перекоса лопастей, следующий налетел на него, третий резко отвернул и перетяжеленный потерял высоту, зацепил зеленые насаждения.

– Вот это выстрел! А ты говорила в последнего.

Ликовать долго не пришлось, следующая эскадрилья сделала отклонения от маршрута, прошлась кругом и приземлилась на крупной поляне, засеянной коноплей.

– Все, подруга, пора прощаться или до встречи в омуте дурмана фешенебельных отелей.

– Нет, туда я больше не вернусь, лучше в воду с головой.

С этими словами Тарсалана припустилась к берегу холодного моря.

– Они знают, куда мы бежим, – крикнула вслед Маркиза, – квадракоптеры уже в небе.

Предводитель ничего не ответила, лишь ускорила бег. Уже на последних шагах к обрыву подруга догнала ее, подхватив за руку соратницу, они взлетели над водой и ушли вниз, стрела-шприц прошлась мимо цели.

– Гибук мне! – воскликнула Маркиза, – а про него-то я забыла, мне о нем всю ночь Джексон долдонил.

Обе женщины повисли на бортах маленькой, но очень длинной лодки. Не теряя ни минуты, взобрались в нее, Тарсалана присела на весла.

– Шмели снова идут на нас!

– Да, на таком двигателе от преследователей не уйдем, будем искать что-то подинамичнее, – Маркиза вытянула из– под средней скамейки палку, замотанную в нейлоновую тряпку, воткнула в трубу носовой части, размотала полотно и протянула гик подруге, – натяни парус.

Тарсалана прилегла на гик и набросила кольцо на крючок, в это время порыв ветра врезался в возникшую преграду, и парус с разворота припечатал по полушариям Маркизе. С криком она влетела в сеть за бортом, в которой лежал якорь. Лодка аварийно накренилась, погружая ее голову под воду, ограждая морские просторы от сквернословия. Парус ослаб, Предводитель присела на противоположный борт, голова подруги снова появилась на поверхности.

– Вот те раз, просила гибук, а получила гиком. Почти отгадала, только размер побольше, – почесывая задок, выпуталась она из сети.

– Скорее ко мне присаживайся, шмели отстали, зато пожаловала парочка геликов. У этого корыта есть управление?

– Дрейк говорил, если всунуть вот этот клин в отверстие днища, – не сдержав эмоций, рассмеялись они. – То сможем плыть против ветра. – Договорила она, опуская шверт в колодец.

– Какое против ветра, нам надо быстрее, и с попутным.

– А тебе никто и не требует идти навстречу геликоптерам. Маркиза плюхнулась на транец, зацепив ручку руля, который был зажат в пружинах по центру. Лодка быстро развернулась на девяносто градусов и пошла галсом к ветру в южном направлении.

– Ты что сделала! – крикнула Тарсалана, падая за борт, уцепилась за веревки гика и нечаянно подтянула парус. – Поворачивай назад, они наперерез враз догонят. Хотя погодь.

Лодка, накренившись, легла на противоположный борт и солидно стала прибавлять в скорости, Маркиза поспешила присесть к ней. Руль освободился и вернулся в центральное положение, выдерживая прямое направление, Тарсалана вновь слегка подтянула шкоторины, компенсируя вес подруги. Геликоптеры наседали, идя наперерез, затем, когда курсы легли друг на друга, сближение уменьшилось.

– О балда! Точно, и на старуху бывает проруха, – произнесла Маркиза.

Она резко встала и продвинулась к шверту. Лодка упала на борт, дотронулась воды макушкой паруса.

– Предупреждать надо! – Тарсалана еле успела отпустить шкот, ослабив парус, спасая лодку от заливания водой.

– Мне Андре еще говорил, – она, словно не замечая гнева подруги, продолжала вспоминать наставления галантного кавалера, – если вдавить вот этот рычаг на шверте. О! Я даже вспомнила как этот клин называется, то на нем под водой откроются крылья, и мы полетим.

– Еще и летать? Я высоты боюсь! – у Тарсаланы глаза полезли на лоб. – Дуй снова ко мне, а не то дельфином плыть придется, это корыто, случайно, не плавает под водой?

Кряхтя по-стариковски, она перевела резной рычаг на шверте с заднего положения вперед и поспешила занять место на борту рядом с Тарсаланой. Лодка вздрогнула, парус снова подтянули, и она в действительности приподнялась над водой. Еще сотню метров, и они воспарили над волнами в полметра высоты, качка уменьшилась, брызги от корпуса исчезли, скорость выросла в разы, так что ветер теперь ощущался лицом, словно плыли не под парусом, а на мощном моторе против ветра. Геликоптер, натужно ревя винтами, наседал на корму, заметив прирост скорости, он выпустил пару лучей парализаторов, которые поглотила морская пучина, не достигнув беглецов, затем круто развернулись и ушли на Белорусский материк.

– Они уходят! – воскликнула Маркиза. – Кишка тонка.

– Скорее энергия на исходе, а ближайших островов нет. Хорошо, что на Беларусь ушли, нашим спокойней, – Тарсалана опустила парус, гася скорость, – и нам надо подумать, куда возвращаться, облака все небо закрыли.

– Мы шли с севера, затем повернули на запад, значит, туда.

– Как только начнем поворачивать, все ориентиры собьются, – внесла растерянность в ряды Предводитель.

– Крути быстрее, пока геликоптеры не исчезли из виду!

– Чем? Гибук мне…

– Вот ты своим тазиком прошлый раз что-то и зацепила.

– Точно, вон ту палку Максим называл рулем, – Маркиза подсела к нему и осторожно повернула. – Он! А поворачивать, кажись, надо по ветру, чтоб не потерять скорость.

– Погодь. Сколько пиратов тебя учили? Уже четвертого называешь.

– Всего-то один, да я забыла, как его зовут. Я сидела, раскрыв рот, любуясь его работой, – она закатила глаза к небу. – Мишель такой застенчивый, объяснять начинал робко, боясь взглянуть в мою сторону, а затем так его понесло, так увлекся рассказом о своем детище, он метался от носа на корму, его загорелое тело так бугрилось и сверкало потом в лучах Златки, что ничего не замечала. – Резко прервала монолог и вставилась в Тарсалану, – может, это и есть настоящие отношения? Радоваться за других, любоваться и любить душой?

– Мне Нинка рассказывала о своем скромном поклоннике, – поддержала ее подруга. – Говорила, сердце клекотало, вырываясь из груди, когда позади испуганно преследовал ее неприкасаемый. Бывали дни, когда он не появлялся, она места себе не находила, чего только в мыслях не придумывала, бежала ко мне и просто рыдала у меня на груди. Представляешь, скатилась до ревности, когда ей в голову стукнуло, что он с другой. Глаза наливались кровью, если бы в это время попался под руки страж, она разорвала бы его на сковородки, затем уходила под плакучие ивы и там, заливаясь слезами, сидела часами, не сходя с места.

– Ой, бабоньки, чего только не натворишь ради призрачной любви, а есть ли она?

– Есть, просто мы ее утопили и растворили в шалостях на островах. Будь они неладны.

Они оба разревелись, положив головы друг дружке.

Лодка повернулась назад вовремя на нужный курс, пока геликоптеры не скрылись за горизонтом, оставив партизанок без признаков существования сторон света. К обеду в разрывах облаков замелькала Златка, помогая поддерживать правильное направление.

. . .

В эту ночь на Солнечном включилась электропечь, забрав всю энергию материка, фонари притухли, роботы-инженеры поспешили устранить проблему, нарываясь на заказчиков листового проката. Женщины, мешая их работе, затягивали в ловушки, где поджидали пираты. Уложив на пол, вязали и через самодельный разъем подсоединяли к общей сети интернет. Вирус не дремал, быстро овладев квазимозгом, запускал программу убийств. Лидеры инженерному составу не устанавливали антивирусники, они, узконаправленные, к сети не имели доступа и надлежащих разъемов.

Утро. Прибежал дозорный из партизанок, доложил обстановку на побережье, геликоптеры летели на Солнечный, как вдруг исчезли (из-за кривизны планеты на расстоянии пяти километров все объекты скрывались за водным горизонтом, не исключение и берег с деревьями). Последовали взрывы, затем снова двойка винтокрылок появилась над водой, направление выбрали в открытый океан и спустя время повернули на материк.

– Это наши диверсанты, – сделал заключение одноглазый пират, – леди, срочно загружаемся – гравикар в цех готовой продукции. Кларк, берешь четыре человека, перегоняешь ялики – направление южный берег. Затем берешь самый быстроходный и выходишь на поиски девушек. Филипп, возьми зажигательные стрелы, возвращайся на побережье, если увидишь гелики, сигналь. Мадмуазель, вы на ту вышку в дозор – смотреть за сигналом. Марк, тебе две девушки, растаскивайте инженеров по разным цехам и освобождайте от пут, пусть побесятся. Михаил, тебе также две девушки, тащите одну на забор, пусть закоротит на время для отвода глаз. А вы чего до сих пор стоите?

Белоруски стояли как вкопанные, следя за четким руководством и беспрекословным их исполнением, даже не поняли, что последние слова относились к ним. Спохватились, без возражений ухватили гравикар, забыв включить гравипривод, волоком потащили в цех грузить листы дюраля. К этому времени вернулась Нинель со старухой.

Благодаря диверсантам, отряд неспешно успел уйти с завода, все, что не влезло в повозку, несли в руках. Обливаясь потом, Нинель пожалела, что уговорила Тарсалану не говорить о втором гравикаре, не пришлось бы тащить тяжести. Сигнальщик запустил стрелы уже час спустя.

Стражи, высадившись на территории завода, попали под железные клещи взбесившихся роботов с ломиками в руках. Лидер Солнечного материка отрапортовал в Столицу о рехнувшихся андроидах, списав все на их сбой программ и запуск литейной линии.

Легенда о Слове

– Введите этого оболтуса, – сказал Кормчий.

В зал заседаний вошел блюститель с эмблемой «Порядок и Закон». Совет заметно оживился, все вставились в вероотступника.

– Итак, номер 47-84-бис, как так случилось, что вы лично вывезли в лес смутьянов? И почему это происшествие не отмечено в рапорте?

– Сообщать о происшествиях в мои обязанности не входит, у блюстителя нет радиосвязи с высшим эшелоном, этим занимается начальник участка, – отрапортовал блюститель.

– Где этот начальник? М-ГБ, почему провал в вашей работе сотрясает весь город?

– Начальник участка был из сочувствующих, и когда блюститель стрелял в беглецов, он попал под парализующий луч, далее был доставлен в больницу, где констатировали сердечный приступ, а так как ему исполнилось семьдесят восемь лет, дежурный врач, также из сочувствующих, списал на возраст, не осведомившись о возможных причинах приступа.

– Ничего нельзя доверить людям. С сегодняшнего дня ко всем людям, занимающим высокие должности, приставить замов из андроидов, пусть все дублируют, а в дальнейшем полностью заменить руководящий состав. Сочувствующих исключить из силовых структур, – на одном дыхании выпалил Председатель, – так, Бис-47, где беглецы, куда ты их упрятал?

– Мой номер 47-84бис, – поправил Кормчего он. – Я в отключенном состоянии вывез двух человек на окраину города.

– Это дела не меняет, их здесь нет, они спокойно ушли от наказания, и не без твоей помощи.

– Перед прибытием на СКОТ я указал все в рапорте. Произошел сбой программы, все действия были неконтролируемы и недоступны записи, – твердым голосом стоял на своем андроид.

– Проклятый вирус! – выкрикнул таинственный шестиногий человек-паук. – Неужели он смог сломать нашу защиту, если так далее дело пойдет, то и до нас доберется.

– Надо менять Министра Логики и Информации, – брошена реплика из зала.

– Тихо! Мы собрались не для того, чтобы выискивать виновных и наказывать, это я сделаю без вас, – улыбка разошлась до ушей. – Главное – найти причину, почему это произошло. Во-первых, по рапорту из участка беглецы уверяли, что они с Земли, и это косвенно подтверждает их отличительная реакция движений, превосходящая наших мужчин в десятки раз. Во-вторых, рентгенограмма также отлична от наших, крупнее кость и мышечная масса как результат повышенной гравитации. Речь с большим акцентом, чего не наблюдается на Клондайке уже более пятисот лет. Допустим, они все же наши, но откуда у них боевой бластер земного происхождения?

– Месяц назад был ограблен музей Истории, – предположил министр Культуры.

– Хорошо, с этим вроде разобрались. Техник, озвучь все, что запечатлено в памяти до и после происшествия.

– Мною пять раз скопирована память и словами добавить нечего.

– Нет, ты все же потрудись, расшифровка памяти займет пару дней в целях предотвращения заряжения вирусом, если он в нем. От этого никто не застрахован. Хотя ты помолчи пока, лучше из первых уст, – обратился Кормчий к блюстителю.

– Вначале я предложил им сдаться. В ответ услышал от меньшего из них, что его звали Архимед, очень сложные предложения с глубокой, темной стороной текста он пытался своей гибкой нелогикой вынудить на правонарушение, но мой мозг был обновлен «Макси Юниксом 2065-бис» год назад на острове с трудными подростками. Что помогло медленно, но все же находить правильное решение в агрессивной беседе с человеком. Далее вступился в разговор черный человек – Нагар. Он высыпал на меня всю ненормативную лексику. Через минуту в мозгу произошли экстренное сохранение и вход в неопределенное состояние, которое до сих пор не ощущал ни разу. Память выключила запись. По дороге от них следовали команды, конфликтующие между собой. Оставив меня на окраине, Нагар пытался убить соплеменника, нанося удары по лицу. Снова произошли сохранение и отключение программ, включилась автозагрузка всех знакомых программ, и выполнять их дальнейшие поручения я не мог. Только через десять минут я догрузил поврежденные программы, Нагар за это время бросил меня и ушел в лес, неся на плечах избитого напарника. Я вернулся в участок.

– На вирус непохоже, если бы он вошел в твои мозги, то тебя уже не было бы средь нас, – высказал свое мнение шестиног. – У землян, для удобства назовем их так, была ли какая-либо аппаратура, посторонние радиосигналы?

– Нет. При обыске у них, кроме бластера, ничего подозрительного не обнаружено, – ответил блюститель 47-84– бис.

За большим овальным столом прошелся шепот с разными предположениями.

– Тихо! – Верховный встал во весь рост, чего он не делал никогда. – Это Слово.

В углу запищала муха, попавшись в паутину.

– Только Слово могло остановить и перевести на ручное управление, и спустя десять минут ожидания без команд робот вышел в автономный режим и смог вернуться на базу.

– Что они тебе говорили? – хором выдохнул весь зал.

– Стоп. Не стоит упражняться в нашем присутствии, или все же есть догадка о нем?

– Нет, кроме начальной нецензурщины я не слыхал, и на каком определенно слове это произошло, в памяти нет. Он очень быстро произносил слова, многие из них вообще незнакомые, некоторые из них просто сливались воедино.

– М-ЛИ, займитесь лично расшифровкой, в первую очередь звуковой волны, остальное подождет.

– Да, Верховный.

– Немедленно, – после паузы добавил. – Необходимо узнать слово раньше, чем применят на нас его белоруски, а я не сомневаюсь, что эти земляне уже у них в гостях.

– Разрешите обратиться, – загородив проем дверей, блюститель развернулся к залу.

– Да, 47-84-бис, мы вас слушаем.

– Я немного прокрутил их реплики, включил обработку логикой их интонации и сделал вывод, что они сами не знали про это Слово.

Снова запищала муха в зловещей паутине.

– Резюме.

– Слова Нагара сыпались в беспорядке, в отличие от слов Архимеда, во-вторых, на обрывках конечной видеозаписи есть некоторое замешательство перед посадкой в гравикар. Обосновать не могу, предположительно, они не готовы были к такому повороту событий, в-третьих, они не смогли повторить его за городом, хотя очень настаивали на движении в лес.

– Это еще не показатель, – сердито произнес м-ЛИ. – Они произносили его, но ты мог быть в перезагрузке и не реагировать.

– Возможно. Но зная Слово, они могли бы произнести его еще в участке, но почему-то легко разрешили вырубить себя парализатором, – возразил ему блюститель.

– М-ЛИ, подойди ко мне, – тихо попросил Кормчий.

Неспешным шагом грузный получеловек лет пятидесяти прошелся к Верховному, поворачиваясь, слегка толкнул блюстителя. Легким движением Верховный снял с шеи красный галстук Министра и воздел на основание головы блюстителя порядка.

– Уважаемый СКОТ, разрешите представить нового министра Логики и Информации. После совещания зайдешь в лабораторию, выберешь себе тело по вкусу, получишь все программы высшего уровня.

– Разрешите не воспользоваться привилегией, – произнес новый м-ЛИ, чем всех ввел в легкий ступор. – Есть у меня предположение, что сбой мог повредить мне не программы, а программирование на физическом уровне.

– Кх, кх, – от неожиданности Кормчий несвойственно киборгам закашлялся. – Любопытный вариант. Ну что ж, пусть будет так, пока не разберемся с этими землянами в кавычках.