скачать книгу бесплатно
– Откуда знаешь?
– Ну ты, блин, даешь! Я ж не впервой вашего брата ловлю. В прошлый раз за одним гнался – он как раз к этому выходу и бежал.
– Ага, а там, на улице, ваши…
– Двое всего. Курят. Ты тихонько проскользни – и в кусты. Дождись, пока уедем. Потом сваливай. Если что – без обид. Заметит кто – догоню и прикладом в затылок. Ну ты ж знаешь.
– А пацаны?
– А че пацаны? Пацаны – обмочили штаны! Гы-гы! Посидят чуток да и выйдут, ежели чистенькие.
– Вали, Граф, – прошипел Борька. – Мы не в обиде. Выкрутимся.
– Ладно, пацаны. Надолго не застревайте. Если что – подсоблю. Ауфидерзейн!
Вова неспеша перешагнул через меня и слегка двинул ботинком в бок, подавая сигнал к действию. Я медленно и тихо пополз к барной стойке, огляделся и нырнул за нее, подползая к приоткрытой двери.
– Черный ход! – вдруг заорал кто-то. – Чернышов!
– Я!
– Взять черный ход под контроль!
– Есть!
Вот бл..дь! Я поджал локотки и что есть силы пополз за дверь, набирая скорость. Получить прикладом в затылок означало недельку проваляться в постели с гематомой на голове. Когда пересек порог, вскочил на корточки и как беременный гусь поскакал к выходу, который, благо дело, был в стороне от кухни. Иначе повара меня б спалили. Нутром слышал приближающиеся шаги этого Чернышова, а оттого еще быстрее, вприпрыжку, достиг выхода. Попросил всевышнего о помощи, мысленно сплюнул три раза и аккуратно приоткрыл дверь. Тишина. Я юркнул в образовавшуюся щель, автоматически прикрыл дверь, которая, слава Создателю, не скрипела. Нырнул в кусты, опираясь руками о мягкую и прохладную землю, тем самым подтверждая в некотором роде теорию Дарвина о происхождении человека от обезьяны. Чуть поодаль двое спецназовцев разговаривали о чем-то, стоя полубоком к двери, а потому то мгновение, когда щель, в которую я юркнул, высветила полоску проникающего наружу света, не заприметили. Повезло. Было хорошо слышно их безмятежные голоса. Я замер, затаил дыхание. Судя по всему, они таки действительно ничего не заметили. Дверь открылась снова.
– Эй, мужики! Никто не выбегал? – Чернышов.
Мужики повернулись.
– Нет, а должны были?
– Да нет, вроде. Командир приказал взять выход под контроль.
– Все спокойно.
Пронесло! Однако радоваться рановато. Неизвестно, сколько мне еще вот так сидеть и ждать, пока все отвалят. Сижу. Жду. Не то что шелохнуться, думать боюсь, чтоб скрежет извилин не услышали. Не мой сегодня день – это уж точно! Сколько времени прошло с момента моего побега в кусты, я не знаю, однако мне каждая минута кажется вечностью. Ноги одеревенели, колени болят от постоянного сидения на корточках, словно в деревенской уборной, да и сам я подмерз маленько. Куртка-то осталась в гардеробной. И тут меня прошиб пот, аж голова закружилась. Вот кретин! Куртка! С документами на машину. В гардеробной. Стоит командиру "Беркута", проявив сообразительность, потрясти шмотье, – и мой побег терял свой смысл. Более того, даже усугублял положение, ибо все равно найдут быстренько и придется выкручиваться, почему одежда в клубе, а я нет. Всплеск нервного перевозбуждения и боли в конечностях заставили меня сменить положение тела. Я вновь оперся руками о землю и медленно опустил свой зад на нее же. Чвак! Что-то противное и мерзкое расползлось под моей жопой и вокруг плохо запахло. Ну что ты будешь делать! Неужели снова дерьмо? Второй раз за день? Это уж слишком. Я с чувством глубокой брезгливости подвинул правую руку к злополучному месту и пальцами ощупал территорию. Нет! Не дерьмо, хуже! Блевотина, мать ее! Видимо, какой-то придурок перебрал спиртного, отравился печенькой и прорыгался в кустах, а я вляпался в эту мерзость. Что за смутные времена? А? Дважды встрять! Так же аккуратно, как и сел, я встал, перекатился на другое место, соблюдая максимальную тишину от своей вынужденной передислокации, и принялся методично елозить задницей по траве, очищаясь вот таким вот природно-кошачьим способом. Бог мой, если бы меня в эту минуту кто-нибудь бы срисовал, – зрелище просто уморительное! Пока я проделывал эти манипуляции, мои нервы расслабились, я почти что успокоился и подумал – да и хрен с ней, с курткой то! Чему быть, того не миновать, а посему я терпеливо дождался окончания операции под кодовым названием "Маски-шоу", не забывая при этом соблюдать тишину, чистить жопу об траву (рифма-то какая!). А когда все благополучно отбыли, я смог появиться на свет Божий. Точнее, на свет лунный. Около минуты разминал затекшие ноги, чуток попрыгал, согреваясь, проверил брюки, влажные и наверняка зеленые в пятнах, и, относительно удовлетворившись осмотром, направился в обход здания к главному входу. А что прикажете делать? Надо было проверить наличие верхней одежды. Вот блин! Сообразительный ментяра попался. Куртки моей как не бывало, впрочем, как и гардеробщика тоже. И стало мне очень уж грустно. В том, что мои вещи прибрали доблестные работники милиции, я нисколько не сомневался. Теперь жди их. Нагрянут вскорости. И чего это им приспичило притоны трусить? Поди, случилось что? Я вошел во внутрь клуба, нашел туалет, помыл руки, посмотрел задницу в зеркале – сойдет, и вышел. Тишина стояла гробовая. Только бокал где-то дзинькнул. И пустота. Никого, как после ядерной войны. Мусор по полу да осколки битой посуды. У той самой стойки, за которую я давеча так лихо заползал, я заприметил паренька – официанта, удрученно копающегося в ворохе счетов. Да-аа! Убытки подсчитывает. Кого забрали, а кто и так свалил, что называется "под прикрытием". И никто, естественно, не заплатил за питье и еду.
– Эй, братан, – окликнул его я. – Совсем худо?
– Да уж, – грустно ответил он. – Мы закрыты.
– Это я вижу. Че менты хотели, не в курсе?
– А тебе зачем? – он поднял голову и посмотрел на меня.
Вот любопытный. Я подошел к нему, перегнулся через стойку и страшным взглядом уперся ему в подленькие глазенки.
– Слышь, паскуда! Я тебе не кореш, чтобы вопросы мне задавать. Усек?
Видимо, парнишка въехал, с кем имеет честь разговаривать, и согласно кивнул головой.
– Ответь мне, дружище, иначе челюсть сломаю, – я зло улыбнулся и подмигнул ему.
– Я это… не знаю точно. Что-то про висяк говорили.
– Висяк?
– Ага. Вроде убили кого, вот и шмонают заведения.
– Ммм… ясно. Ну лады. Бывай, не кашляй! – я отвесил ему легкий щелбан по лбу, развернулся и двинул на выход.
Значит, в городе кого-то замочили. Это меняет дело. Вот только в какую сторону я еще не знал. Вышел на дорогу и протянул руку, ловя такси. Машин по ночному проспекту двигалось мало, но я терпеливо ждал, понимая, что в такое время остановится или полный псих, или уверенный в себе и своих силах водила, который никого и ничего не боится. Но вышло ни то, ни другое. Остановилась черная "восьмерка". Опустилось окошко и из него, как черт из табакерки, высунулась ухмыляющаяся рожа Ильюшки Рыжего.
– Здорово, братан! Налегке поди?
– Как видишь. Ты чего тут делаешь? – я был удивлен таким совпадением обстоятельств, но вида не подавал.
– Не поверишь – просто ехали с корешом мимо, а тут ты "голосуешь". Садись, подвезем!
Он выскочил из машины, откинул спинку сиденья, а я нехотя залез во внутрь. Отказать было впадлу, но и общество Рыжего мне сейчас уж совсем не требовалось. Все мысли по моим ксивам не давали покоя.
– Чего так рано сваливаешь? И один?
Я вкратце рассказал ему о шмоне. Он присвистнул и замолчал. Молчал около минуты, и я заприметил, что веселость его куда-то враз испарилась.
– Тебе Боря тему передавал? – вдруг спросил он.
– Передавал.
– И чего надумали?
– Пока ничего.
– Дело стоящее. Гадом буду.
– Возможно. Но информации маловато.
– Выйдем?
– Давай.
– Ну-ка, останови лошадку, – сказал Илья своему угрюмому товарищу, крутящему баранку автомобиля.
Тот послушно выполнил команду, прижался вправо и резко затормозил. Мы вышли на безлюдную улицу, слабо освещаемую фонарями. Я поежился от холода.
– Дело в том, что я и сам мало чего знаю. Только адрес, имя клиента и его бизнес, и кое-какие детали по хате, – пожал плечами Рыжий, косясь по сторонам. Видимо, привычка.
– Тогда выкладывай, что знаешь.
– Кличут Станиславом, фамилия Гайчук. Он хозяин ночного клуба "Аист", там еще банька отличная есть, да элитные комнатушки под съем почасово. Сам он так себе. Не из блатных – это точно. Обычный дядька, без особых завязок. Проблем с ним не будет.
– Откуда знаешь? – я хмыкнул. – По ментовской базе проверял, что ли?
– Уважаемые люди сказали.
– Очень уважаемые?
– Достаточно, чтобы слову их доверять. Слушай, Граф, че ты паришься? Впервой разве?
– Да нет. А квартира?
– Самая обычная. Леха проверял, – он кивнул в сторону "восьмерки", где сидел его кореш. – Сигнализация отсутствует. Правда, дверь серьезная. Бронированная, с замками заморскими, но вскрыть можно. Дома бывает не часто. Живет сам. Он разведенный, и жена его на бабло кинула да свалила с каким-то хреном.
– Про то, что там есть чем поживиться, тоже уважаемые люди сказали?
– Ну да. Они его знают как облупленного. Я ж тебя никогда не подставлял?
– Нет.
– Мы не раз работали – проблемы были? – его физиономия вовсю источала гордость от того, что он надежный партнер.
– Нет.
– Ну вот, а ты сомневаешься. Соглашайся. Риск велик, не спорю, но и куш хороший, а?
– Судя по твоим словам – да, а как в натуре выйдет? Кто знает…
– А-а-а…, – он махнул рукой.
Я внимательно наблюдал за Рыжим. Он явно нервничал. Было видно, что эта тема его сильно беспокоила. Либо он уже взял за нее бабки, забожившись все исполнить в лучшем виде, либо тема была с гнильцой. Скорее всего, взял деньги.
– А тебе с этого что? – спросил я, решив проверить.
– Ничего. Пузырь водочки да пару девочек выкатишь за наводку.
– Что-то маловато для тебя, а? Ты же жлоб отменный.
– Послушай, – начал заводиться он, пропуская мою вольготность мимо ушей. – Я тебе в натуре дельное предлагаю. Там верняк, уж поверь. Потом спасибо скажешь. А что до моего – так то мои проблемы.
– Понятно. Говоришь, ни к ментам, ни к блатным не сунется?
– Нет. Да и среди наших у него завязок нет. Он полный терпила, шарится куда возьмут и где помогут. Никакого постоянства. Хитрый он, и изворотливый.
– И "крыши" нет?
– Да нет же, говорю.
– А так бывает? – спрашивал я с подозрительностью в голосе. – Как же он тогда вопросы решает?
– А так и решает: где прижмет, ищет потом за разовое вознаграждение помощи.
– Почему тогда к ментам не сунется? Если он не с блатными, тогда с ними. Логика.
– Жлоб он. И боится, что сами мусора его потом по полной раскрутят, а толку будет мало. На шифрах он весь. Хитрожопый потому что.
– Это все?
– Ну да. Только адрес дам и футлярчик опишу.
– С пацанами посоветуюсь, потом с тобой свяжусь.
– Ты это… – он замялся. – Советуйся поскорее. Время не терпит. Делать надо.
– Чего так?
– Того. Футлярчик тот больно нужен.
– Припекло уважаемым людям?
– Сам понимаешь. Поехали?
– Не-а. Спасибо, мне тут недалеко. Пройдусь, подышу свежим ночным воздухом.
– Как знаешь. Жду ответ до обеда. Завтра. Лады?
– Лады. Бывай.
Мы пожали друг другу руки, и я ретировался в направлении своего дома. От быстрой ходьбы разогрелся, и было уже не так холодно. С предложением Рыжего я в мыслях согласился и знал, что дам согласие и ему. Вот только легкое чувство беспокойства присутствовало, но я старался притупить его исконно русским "все будет путем" и "авось пронесет". Но я ошибался…
Глава 3
…У двери квартиры меня поджидал еще один сюрприз.
– Ты чего тут так поздно делаешь? – удивленно спросил я.
Инга сидела на ступеньках лестничного пролета, беспомощно вжавшись в грязную стенку, обхватив ободранные коленки сплошь порезанными и расцарапанными руками. Ее лицо было все в потеках черной туши от слез, глаза испуганные и красные, волосы растрепанные, кое-где местами глубокие ссадины и порезы, на щеках запекшаяся кровь. Весь ее внешний вид был весьма удручающим. От напускной веселости не осталось и следа. Она глядела на меня глазами затравленного зверька и часто всхлипывала.
– Что случилось? – мне очень не понравился ее внешний вид.
Она молчала, продолжая сербать носом, и я заметил, что все ее тело пробивает нервная дрожь. Такое бывает после истерики. Присмотревшись получше, я присвистнул: ее ссадины и порезы были нешуточными. К садистам на вечеринку небось заглянула? Я открыл двери, подошел ближе, взял ее на руки и занес в квартиру. Инга прильнула ко мне и разрыдалась.
– Ну-ну… успокойся. Сейчас в горячую ванну и коньячку. Попустит, – я был далеко не мастер утешений для плачущих дам, особенно тогда, когда не знал, стоит ли утешать.
Я стянул с нее всю одежду, усадил в ванную и открыл душ с горячей водой, стараясь не мочить раны на руках и лице. Она не сопротивлялась, пребывая в состоянии шока. По крайней мере, такое объяснение я могу дать ее рыданиям, отрешенности и нежеланию говорить. Пока набиралась вода, я спрыгал на кухню, налил в стакан коньяку, чиркнул ножом ломтик лимона и заставил Ингу выпить спиртное. От горячей воды и выпитого она постепенно согревалась и переставала дрожать. Минут через пять я увидел, что ей становиться легче. Она перестала реветь, на щеках проступил румянец, а глаза заблестели под воздействием алкоголя.
– Ну как? – спросил я, вытирая кровь вокруг порезов стерильными бинтами.
