Вера. Противостояние. Книга 1

– Правильно. Лучшая защита – это нападение. И теперь я точно уверен, что с тобой мне скучно не будет.

Вера посерьёзнела, подумав, что он намекает на неприличие. Ответила без энтузиазма:

– К твоему сведению, я уже на четвёртом курсе филологического. – Гордо вздёрнула нос. – А ты? Выучился? Получил капитана?

– Да. Получил.

Вера стеснительно потупила взор, поглядывая на Сашу, осторожно спросила:

– А ты не помнишь?.. Хотя нет, ничего.

Саша поднял многозначительно палец, хмыкнул, схватив Веру за руку, встал и повёл её к лестнице, наверх. По пути обронил отцу и гостям:

– Мы сейчас.

Он шёл впереди, Вера поспевала за ним, время от времени вертя головой по сторонам, но всё внимание невольно притягивал Александр. Его почти невесомое прикосновение тёплой, сильной ладони, от которого Вера млела. Как только они зашли в комнату, Саша закрыл дверь на ключ. Вера удивилась его выходке.

– Я понимаю, мы знакомы с детства, ты вроде создаёшь впечатление порядочного мужчины, но прошло столько лет…

Саша улыбнулся. Вера в очередной раз отметила, как же красиво он это делает:

– Я просто покажу тебе кое-что. Закрой глаза.

Вере нравилась эта игра: «Всё лучше, чем сидеть в гостиной с родителями и слушать их разговоры за рюмкой алкоголя», – она послушно закрыла глаза ладонями.

– Не подглядывай! Стой смирно, – по голосу было понятно, что он отошёл и роется в шкафах.

– Да, Саш, команды ты выучил прекрасно. Видимо, не зря провёл столько лет в армии. – Ерничала Вера.

Что-то шуршало, послышался глухой стук картонной коробки, водружаемой на стол. Вдруг Вера почувствовала Сашу совсем рядом, его дыхание и тепло тела. На секунду она замерла и перестала дышать. Он коснулся её рук, взяв в свои ладони, и опустил их.

– Посмотри сюда, – подвёл Веру к столу.

На нём стояла коробка, исписанная японскими иероглифами, на её боку красовалось крупными английскими буквами: “Nikon F Japan”. Сашка на секунду отвернулся и перед Вериным лицом возник большой белый плюшевый медведь.

– Я не забыл, – он потрогал коробку. – А это тоже тебе. Я подумал, что ты выросла и тебя больше заинтересует такая игрушка.

Вера молча взяла медведя, прижала его к груди:

– Первое время я очень тебя ждала, – выдала она. – Может, ты и не замечал, но я была влюблена, – со стеснением засмеялась, пряча глаза в мягкой голове медведя.

– Да всё я знал, – Сашина улыбка заставила Веру смутиться. Смахнув надоедливый локон со лба, положила игрушку на стол и неуклюже взялась за распаковывание коробки.

– Это ведь фотоаппарат? Такого у меня нет. – Вера освободила блестящий фотоаппарат из мешочка, покрутила в руках и улыбнулась. – Спасибо огромное! А давай поставим в него плёнку и сфотографируемся?

– Я его уже зарядил, потом упаковал.

Вера хихикнула, подскочила к Саше и, прижавшись к его плечу виском, развернула фотоаппарат объективом к себе. – Как тут? Куда жать? – она передала его Саше. Он принял тушку из её рук и, покрутив фокус, приобнял Веру за плечи.

– Плёнку он перематывает автоматически. Улыбнись, – он нажал на кнопку аппарата, послышался характерный щелчок.

Вера повернулась к Саше, он это почувствовал и тоже взглянул на неё, и в это мгновение фотоаппарат щёлкнул, вероятно, запечатлев ракурс.

– Надо с взрослыми сняться, – отодвинулась Вера, не в силах оторваться от синих глаз. Глупо хихикнула. – Не знаю, почему это вырвалось. Мне на секунду показалось, что я в детстве, мы дети, а наши родители взрослые.

На это он почему-то грустно вздохнул. Помолчав, добавил:

– Я тоже для тебя взрослый.

– Ты? – Вера уже собиралась снова ляпнуть что-то озорное, но поникнув, промолчала.

– Ты ещё совсем девчонка.

– Ах так?!

Обиженно Вера поставила фотоаппарат на стол и направилась к выходу:

– Тогда оставь этот фотик себе. Не дай бог, я его сломаю своими маленькими кривыми ручонками!

Сашка смотрел на неё и смеялся. Вера подёргала ручку у двери и скомандовала:

– А ну, открой!

Александр неспешно подошёл к ней, вставил в замочную скважину ключ и оказался к Вериному лицу настолько близко, что Веру обожгло его горячим еле уловимым прикосновением и приятным ароматом. Она нехотя отвернулась, сопротивляясь самой себе прижаться к Сашиной щеке.

– Всё же, – она вернулась к столу и взяла медведя. – Это по праву моё! Так сказать, выстраданное. И я его забираю! – она потрясла головой мишки. – И звать его будут… Шуркой!

Смеясь, Саша почесал затылок. Открыл рот, чтобы ответить, но не успел. За дверью послышались шаги, затем стук:

– Ребята, вы здесь? – послышался голос Глеба Ивановича. – Пора!

– Идём? – Саша снова взял Веру за руку, а она не отстранилась, не убрала. – Оставь пока тут. Я принесу его тебе домой.

***

Кроме Яковлевых и Глеба Ивановича, в гостиной уже пребывали другие гости: по большому счёту незнакомые Вере мужчины и женщины, среди них были человека три-четыре молодых людей и девушек. Глеб Иванович представил всем своего сына и заодно Веру. Она смутилась от множества пар глаз, обращённых на неё, и попыталась убраться подальше от генеральского сына. Но Александр ухватил Веру за локоть:

– Ты куда? Останься со мной, – шепнул он.

– С чего это вдруг? Кажется, там, – Вера мотнула головой в сторону одной девушки, строящей глазки Саше. – От тебя ждут внимания.

– В том то и дело. Сейчас слетятся коршуны, от меня, от бедного ничего не останется, – тихо смеялся Саша.

Его ирония окончательно вывела Веру из себя.

– Твоей важности можно только позавидовать, – Вера высвободила локоть из мягкой хватки Данилова-младшего. – Мне к родителям надо.

Народ распределился по группам, расположившись в самых разных местах зала. Усевшись на диванах, незнакомые Вере мужчины и женщины громко вели беседу. Группа мужчин курила у распахнутого окна, не обращая внимания ни на кого, и дискутируя о чём-то весьма важном. Кто-то с удовольствием уминал закуски, запивая алкоголем и весело поглядывая по сторонам. Вера проходила мимо, безуспешно ища глазами отца и мать.

– Вера! – за спиной послышался женский голос.

Она узнала голос Марины Трубиной. Девушка училась на параллельном потоке, знаниями не блистала, зато иногда подлизывалась к Вере: то контрольную попросит списать, то завалив экзамен, слёзно уговорит поговорить с отцом, замолвить перед преподавателем словечко. Отец Трубиной был на посту замминистра (какого именно министерства, Вера не вдавалась в подробности), но Марина никогда к нему не обращалась, ей было стыдно, поэтому она старалась решать свои проблемы с учёбой сама.

– Ты тут, какими судьбами?

– Сама не понимаю, – соврала Вера. – Сегодня у подруги день рождения, я обещала быть, а родители меня сюда притащили.

– Случайно не у Таньки? Вечно она ходит, в чём попало: какие-то штаны, словно роба, рубахи сомнительного происхождения. Ни разу её в платье не видела. Как её ещё на занятия пускают? – Марина брезгливо сморщилась, с подозрением оглядела Веру. – Ты всерьёз намерена уйти отсюда ради неё?

– А почему бы нет? – улыбнулась Вера. – Поверь мне, здесь скоро будет так скучно, что…

– Смотри-смотри! – Марина вцепилась в Веру и горячо зашептала. – Это сын Глеба Ивановича. Говорят, он совсем недавно вернулся из-за границы. Красавчик, правда? – благоговейно вздохнув и не сводя глаз с Александра, закончила она.

Саша стоял метров в шести-семи от них и разговаривал с какими-то мужчинами в строгих костюмах. Один из них панибратски похлопал Сашу по плечу, и все чему-то весело засмеялись.

– Ничего особенного, – зло заметила Вера. Марина на её тон не обратила внимания. – Я пойду, попробую найти родителей.

– Постой! – остановила её Марина. – Ты ведь его знаешь? Познакомь, а? А-то самой как-то неудобно.

– Марин, сейчас момент не тот, сама видишь. Давай потом?

Отвязавшись от приятельницы, Вера наконец-то увидела маму. Папа стоял тут же.

– Мам, пап, можно я уже поеду?

– Куда? – удивилась мать. Отец недоумённо посмотрел на дочь, приспустив на кончик носа очки.

– Я говорила.

– Конечно же, нет, – мама улыбнулась и кивнула какому-то знакомому.

– Ты останешься, – обратился к ней отец. – Глебу Ивановичу будет очень приятно. Такой важный день…

– А что празднуем-то? Вы меня так и не посвятили. – Вера, расстроенно опустив голову, разглядывала свои туфли.

– Глеб Иванович выходит на заслуженный отдых. И Александр вернулся.

– Понятно, – невесело пробубнила Вера. – Всё равно, пап, мне тут не интересно. Общество тяготит.

Мать как можно тише и с раздражением зашипела:

– Помолчи! Тебя всё тяготит, кроме непутёвых дружков, брямкающих на гитарах и орущих по подворотням непонятные песни.

Слова матери пронзили до боли, Вера оторопело уставилась на неё, хотелось с горячностью возмутиться, но в горле встал предательский ком, а в глазах защипало.

– Это не так, – промямлила Вера, стесняясь сказать громче – вокруг постоянно кто-то крутился. – Они мои друзья, по-твоему, я тоже по подворотням ору?

– Не передёргивай, Верочка, я такого не говорила. И потом, кто ты и кто они? Не пристало интеллигентной девушке водить дружбу с подобным сбродом.

– Папа, хоть ты скажи что-нибудь?! Они мои друзья, и тоже учатся в МГУ! – со слезами в голосе возразила Вера.

– Я не пускаю тебя. – Твёрдо произнёс отец. – Вместе приехали, вместе и уедем.

От обиды и бессилия Вера топнула ногой, прожигая яростным взглядом родителей.

– Вы не имеете права!

Мама, стоически выдержав истерику дочери, отошла в сторону, обратив внимание на знакомую, а отец, подхватив Веру под локоть, отвёл её в сторону.

– Советую тебе, дочь, не закатывать скандал, а прогуляться по саду, подумать и остыть.

Вера, промолчав, освободилась от отцовской руки и направилась к выходу. Она вышла на большую, освещённую веранду в надежде в тишине уединиться там. Но гости и тут вальяжно восседали в плетеных креслах и диванчиках, вели непринуждённый разговор и курили.

Вера выскочила на улицу прямо в платье, у которого не было рукавов, а одно плечо было полностью оголено. Спустившись с крыльца, она почувствовала, как от прохлады кожа плеч покрывается мелкими пупырышками, но, несмотря на холод, возвращаться не стала.

– Постоянно следуй их прихотям! Как же они надоели с гиперопекой и бесценными указаниями! – ворчала себе под нос Вера, растирая голые плечи.

Она быстро отдалилась от крыльца и, завернув за дом, зашагала по вымощенной дорожке в сад, прошлась среди яблонь и остановилась около большой цветущей черемухи. Прикрыв глаза, вдохнула её аромат, потянулась к веточке и потеребила листочки.

– Вот простужусь, завалю сессию…

– А накажешь себя.

От неожиданности Вера вздрогнула. Сердце её заколотилось. Вглядываясь в темноту, узнала Сашу.

– Ты следил за мной?

– Нет. Просто шёл. – Он снял с себя пиджак и накинул ей на плечи. – Надень, холодно.

Пытаясь уловить в темноте Сашин взгляд, Вера присмотрелась:

– Скажи, только честно, тебе нравятся такие приёмы? Толпы народа, все пьют, едят, курят и ведут, по их мнению, умные беседы. Всё это так… так пошло.

– Ты рассуждаешь вполне здраво, но и в таких посиделках есть некий смысл. Одни ходят на них с целью завести новые знакомства, конечно, не для душевных разговоров, а для выгоды, а другие, чтобы их не забыли, когда они уйдут в тень. Связи – это всё.

– Неужели ты так думаешь? – Вера разочарованно опустила голову. – Так же, как все они?

– Нет. Просто вношу немного ясность для тебя.

Они замолчали. Вера подумала, что на самом деле Саша очень изменился. Глаза уже совсем привыкли к темноте, и она смотрела в его красивое лицо, а он всё молчал.

– Ты стал другим.

– Все мы меняемся с годами. Но меняет нас не время, а обстоятельства, происходящие с нами.

Они повернули в противоположную сторону от дома и медленно зашагали по дорожке, выложенной форменным кирпичом. Сашка осторожно приобнял Веру за плечи, ей это понравилось и она прижалась к его плечу.

– Открою тебе секрет, – тихо засмеялся он. Вера кивнула. – Я тоже курю, только делаю это довольно редко, когда мне что-то не нравится. Могу выкурить три-четыре сигареты одну за другой.

Они остановились, Саша повернул к себе Веру.

– А я не люблю курящих, – призналась Вера, почувствовав, как он обнимает её уже двумя руками и прижимает к груди всё крепче и крепче. – Это пагубная привычка, а мне по душе здоровый образ жизни.

– Продолжаешь заниматься самбо? – улыбнулся Саша, резко схватив Веру за локти и скрутив их крест-накрест.

Теперь ей было сложно высвободить руки: вниз отпустить она их не могла, а вверх – мешали Сашины плечи. Заехать коленом в пах тоже бы не получилось, поскольку он прижал её к себе, поставив ногу между её ног.

Немного постояв и делая вид, что её застали врасплох, резким движением Вера подняла локти вверх и двинула их вперёд, в лицо Саше. Видимо, он ожидал подобного выпада, отпрянул, с улыбкой отпустив её:

– Молодец! Значит, занимаешься.

– Ты поддался, – заметила Вера. – Вообще, со мной один парень учится, Никита, мы вместе ходим на секцию. Его я не могу побороть.

Вера подняла вверх глаза, в тёмное небо. Воздух звенел, холодил вспыхнувшие щёки. Стало хорошо и свободно, а разговор с родителями совсем забылся, стал незначительным. Она с облегчением вздохнула.

– Ты не должна драться с мужчинами.

– Почему же? Бывают случаи, когда надо постоять за себя, – Вера говорила на полном серьёзе, и вдруг ей стало весело от удивлённого Сашиного выражения лица. – Например, только что.

Оба засмеялись.

– Поразительно, что ты помнишь такие мелочи обо мне, – Вера вновь вскинула голову к небу и, указав рукой ввысь, весело рассмеялась. – Гляди! Там пролетела падающая звезда! Давай, скорее, загадаем желание!

Она остановилась и, зажмурившись, прижала ладони к груди в молитвенной позе. Вера чувствовала внутреннюю расслабленность и в тоже время подъём, разливавшийся внутри бархатным теплом. Ночь обволакивала мглой и таинственной прохладой. В тишине были слышны отдалённые голоса, доносившиеся из дома, а запахи цветущих деревьев, смешавшись, укутывали своей нежностью. В Вериной голове всё спуталось, никакого особенного желания про себя она не сформулировала, зато невозможно хотелось Сашиного объятия. Замерев, она стояла всего лишь несколько секунд, а показалось – пролетели минуты. Тут его теплые ладони прикоснулись к щеке и волосам. Вера ощутила горячее дыхание Саши и затем его мягкие губы.

Сладостная нега разошлась по телу, собралась в сгусток и налилась в низу живота. Сашины руки скользнули за пиджак, на спину, талию – Веру обдало жаром, а после по спине пробежал приятный холодок. Она не заметила, как сама обняла его и с упоением позволяла себя целовать.

Александр первый отстранился, заглянул Вере в глаза, отпустил её и отступил на полшага.

– Извини меня.

Вера кое-как сдержала недоумение, нарочито весело рассмеялась:

– Испугался? Не бойся, я совершеннолетняя. Я, кстати, курила, да, – Веру несло, но остановиться она уже не могла. – И водку пила. А тот Никита…

– Глупенькая, – отрезал Саша. – Я не хотел обидеть тебя. – Он снова подошёл ближе и с грустью закончил. – Лучше забыть это.

От стыда Вера готова была провалиться сквозь землю, не глядя на Александра, сказала:

– Да, тем более, мне пора ехать. У подруги день рождения.

– Родителям-то сказала?

– Да. – Вера развернулась и быстро зашагала к дому.

“Всё правильно! Слишком разные мы”

– Вера, постой! – Александр догнал её и тронул за локоть.

Выйдя из задумчивости, Вера сдёрнула с себя Сашин пиджак и подала ему. Он с улыбкой взял, но снова надел на Верины плечи:

– Я хотел спросить, можно с тобой?

– Зачем? – удивилась она, но немного подумав, спросила. – У тебя машина есть? – Саша кивнул. – Тогда я быстро за пальто, а ты заводи мотор.

Вера летела на всех парах. «Плевать, что не хочет отношений. Мне и самой не особо хочется, но хотя бы мы будем общаться», – и скрепя сердце призналась себе, что Александр ей очень нравится.

В доме все гости перешли в другой зал – начался ужин. Вера вернулась к гардеробу, отыскала своё пальто. Появился Саша:

– Пойдём, отца предупредим.

Мысленно она согласилась с Сашей, что, правда, поступает не красиво, убегая с вечеринки втихушку, поэтому осторожно последовала за ним. В столовой Вера подошла к родителям и, не усаживаясь за стол, шепнула отцу:

– Папочка, прости, но мне срочно нужно бежать. Я не обещала оставаться здесь долго.

Мать не слышала, о чём говорит дочь, но уловила суть разговора и живо отреагировала:

– Всё ещё не можешь угомониться? Я сказала, ты никуда не поедешь!

– Да ладно тебе, мам, меня Саша отвезёт.

Мать изумлённо подняла брови, вскинула взгляд на разговаривающих между собой Даниловых. Её красивое лицо просияло, и она снова обратилась к дочери:

– Ступай-ступай! – с добротой в голосе подтолкнула она Веру. – Иди же, поблагодари Глеба Ивановича, извинись и можешь ехать.

– Что? – не скрывая весёлости, спросил отец. – Только что ты противилась! Женя, с тобой происходят удивительные метаморфозы, дорогая!

– Я просто подумала, что если Александр поедет с Верочкой, то пускай.

Вера молча наблюдала за родителями и улыбалась, хотела рассмеяться в голос, но постеснялась представительного общества.

– Ладно, я тогда пойду? – она поспешно чмокнула мать и отца в щеки и пошла к Даниловым.

– Глеб Иванович, вы меня сердечно извините, но мне ехать нужно, – начала Вера. – Меня ждут, я обещала.

– Ничего-ничего, Верочка. Поезжайте, – улыбнулся генерал и с теплотой пожал ей руку. Строго взглянул на сына. – Саша, пригляди.

Глава 3

Студенческая вечеринка

Вера с почтением относилась к Глебу Ивановичу, поэтому его последняя фраза, брошенная сыну, не смутила её. Она понимала, что в его глазах она действительно выглядит ребёнком так же, как в глазах родителей.

Вместе с Сашей они дошли до ворот, у которых уже стоял автомобиль.

– Ничего себе! Это же иномарка! – неумело присвистнула Вера. – Не очень разбираюсь в авто, хотя водить умею. Правду Марина сказала.

Она осеклась и искоса взглянула на Сашу, тот уже открыл дверь для неё и жестом пригласил в салон.

– Так какую правду тебе рассказала Марина? – выехав за ворота, спросил Саша.

– Что ты из-за границы приехал, – прямо сказала Вера. – А чем ты там занимался?

– Я, Верочка, военный с головы до пят, – по-доброму усмехнулся Саша. – Сначала военное училище. Помнишь, я тебе писал? Оттуда. Потом академия, полгода служил в Забайкальском округе и лишь потом родная Москва, но ненадолго. Неделю я побывал дома и уехал за границу на три года. Вернулся только теперь.

Вера вдумчиво слушала, а после спросила:

– Воевал?

Саша пытливо взглянул на неё:

– А по мне видно?

– Не знаю. Не похож ты на военного командира, – засмеялась Вера. Немного подумав, сказала. – Там, наверно, таких не держат. – Саша не ответил, вопросительно покосился на неё и в подтверждении его немого вопроса, Вера пояснила. – Слишком ты выделяешься.

– Это чем же?

– Ну, такой… Не знаю, – и смущённо улыбнулась.

– Правильно, – многозначительно ответил Саша. После некоторого молчания он добавил. – Потому, что я служил связистом, теперь в ГосФАПе2. Знаешь о такой организации?

– Слышала. А женщины у вас там есть?

– Много.

– Зря я пошла на филолога, – задумчиво произнесла Вера и замолчала.

Саша вёл автомобиль, изредка поглядывая на неё и улыбался. Она замечала с его стороны внимание, от этого щёки её легонько жгло, а рот непроизвольно разъезжался в улыбке. Ещё в саду, когда Саша обнимал её, Вере очень хотелось спросить, и сейчас, покусывая губы, она решилась:

– А у тебя есть девушка?

Почему-то Саша не улыбнулся и смотрел всё время вперёд, на дорогу.

– Понимаешь, Верочка, я стараюсь не привязываться и не привязывать к себе. Столько лет службы накладывают определённый отпечаток… – Он снова помолчал, что-то обдумывая. – Я не предел мечтаний.

Вера поникла. Последняя маломальская надежда окончательно испарилась.

«Не видишь что ли? Ты ему не нравишься! И нечего строить иллюзии», – в сердцах подумала она.

– Что же ты не сказала, куда ехать? – воскликнул Саша.

Отходя от мыслей, Вера потёрла лоб и на автомате пробубнила адрес.

– Подруга твоя на квартире живёт?

– Нет. Таня и Кирилл в общаге, в своей квартире живёт Ник. Его дядя оставил ему однокомнатную квартиру, а сам укатил в Ригу. Женился, – без интереса произнесла Вера.

Наступила неловкая тишина. Саша время от времени кидал на неё взгляд, а Вера в эти моменты отворачивалась. Он спросил:

– Хочешь, расскажу, как проходит мой рабочий день?

Вера пожала плечами, демонстрируя безразличие.

– Каждое утро у нас небольшая планёрка. После расходимся по кабинетам, садимся за ЭВМ и погружаемся в чудесный мир цифр, символов и шифра. От машин гул стоит такой, что уши закладывает, поэтому я сижу в наушниках и слушаю спокойную, умиротворённую музыка, в основном академическую, Чайковский, Рахманинов, Римский-Корсаков.

– Ты любишь музыку? – радостно вскрикнула Вера. Обиду, как рукой сняло. – Я обожаю! У нас ведь с друзьями группа. Предпочитаем иностранщину, только за неё в университете нас постоянно гоняют.

– Я помню! Ты пела у нас в гостях, а отец и Алексей Николаевич были в восторге от тебя. Такая смешная была, – засмеялся Саша. – Выступаете?

– А, – с кислым видом Вера махнула рукой, тут же воодушевилась. – Когда-нибудь я обязательно стану певицей и буду петь на кремлёвской сцене, собирать стадионы, – она резко замолчала, искоса посмотрев на Сашу, строго добавила. – Не говори никому – это секрет!

Саша снова тихо засмеялся и согласно кивнул.

– Между прочим, мой отец дружен с министром культуры, правда, сегодня он не смог прийти. Говорят, заболел. Если хочешь…

– Было бы замечательно, только я не хочу так, – перебила его Вера. – Неправильно. О каком таланте тогда речь, если всё по блату?

– Хм, ты права, но своими силами ты к этому долго будешь идти. И вряд ли дойдёшь.

Вера на это ничего не сказала, через несколько минут, словно очнувшись, легонько толкнула Сашу и воскликнула.

– Ой, смотри! Сейчас поверни направо, во двор, третий дом.

Поднялись на четвёртый этаж. Дверь открыли не сразу – в квартире громко играла музыка, слышался гомон и смех. Вера зашла вперед, за ней Саша, им навстречу вышел Никита:

– О, наконец-то! – он схватил Веру в охапку и попытался поцеловать её в губы, но она увернулась, оттолкнув его.

– Отстань! Где Таня?

– А это кто такой? – Никита сурово уставился на Сашу осоловевшими глазами.

– Это Александр. Саша, это Никита Скворцов, о котором я тебе говорила.

Саша протянул руку Никите, тот в ответ со злостью, сжал его ладонь. Вера заметила, как Ник поморщился от боли, хотя в габаритах превосходил Сашу и тот, в свою очередь, никоим образом не выдавал гнева или неприязни. Наоборот, приветливо, даже миролюбиво улыбнулся.

– Идём! – почувствовав, что Никита начинает яростно сипеть, Вера взяла Сашу за руку и повела в комнату.

За накрытым столом восседали студенты. Закуска уже заметно поубавилась, а отпитые бутылки с вином и портвейном возвышались над тарелками частым лесом.

– Танюшка! С днём рождения!

Таня до этого момента сидела с другими за столом, вскочила, обрадовавшись, взвизгнула и понеслась к Вере. Девушки обнялись.

– Ты извини, что без подарка, он дома, честно. Я просто из гостей. Вот, – Вера жестом позвала к себе Сашу. – Знакомьтесь! Это Александр Данилов, мой друг детства. Совсем недавно приехал из длительной командировки.

– В Антарктике был что ли? – за столом засмеялись. – Ну, иди к нам, полярник, выпьем за Таньку, а потом за знакомство!

Таня поздоровалась с Сашей и засуетилась с местами за столом для них.

– Тань, ты подстриглась опять? Как мальчишка! – прыснула в ладошку Вера и тронула подругу за длинную чёрную чёлку.

Таня, худенькая невысокая девушка, с бледной кожей и яркими губами задорно взъерошила свою коротко стриженую шевелюру и кивнула:

– А что? Мне идёт! – она поспешно пригладила волосы и с важным видом прошлась по комнате. – Смотри, какое платье мама прислала!

Вера тихонько засмеялась и, поймав Таню за руку, парировала:

– Чудесное платье! Синий цвет тебе к лицу!

В душе Вера искренне радовалась за подругу. Много раз предлагала ей свои наряды, даже покупала новые, но от подарков она отказывалась. Вере оставалось ждать Таниного дня рождения или Нового года, чтобы с удовольствием вручить ей дорогой костюм, или сумочку, или туфли на высоком каблуке. Таню растила одна мать, работала на заводе в Свердловске. Зарабатывала неплохо, но позволить хорошо одевать старшую дочь, учащуюся в Москве, не могла. Ко всему прочему, у Тани был младший брат-школьник. Однако на втором курсе Вера уговорила отца купить Татьяне хорошую электрическую гитару. От этого подарка она пришла в неописуемый восторг. Правда, немного отойдя от эйфории, пообещала вернуть деньги.