скачать книгу бесплатно
Холодная вода
Любовь Безбах
Студентка Аня в поисках лучшей жизни выходит замуж за парня, с которым едва знакома. Свекровь принимает молодую невестку «в штыки», муж теряет к ней интерес, а собственная мать, считая дочь пристроенной, прекращает поддерживать её деньгами. Жизнь преподносит Ане жёсткие уроки и заставляет принимать первые серьёзные решения.
Холодная вода
Любовь Безбах
Девицы вообще подобны шашкам:
не всякой удаётся, но всякой желается
попасть в дамки.
Козьма Прутков
1
Фотограф Михаил Новиков
Фотограф Радмила Родионова
© Любовь Безбах, 2024
© Михаил Новиков, фотографии, 2024
© Радмила Родионова, фотографии, 2024
ISBN 978-5-0059-6605-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Обложенное тучами небо над автобусной остановкой опустилось ниже и потемнело. Прохладный дождливый май не радовал солнцем. Ветер упорно дул со стороны целлюлозного комбината, принося в город невыносимую вонь. Мимо Кости вереницей медленно проезжали машины, рассеивая сумрак ближним светом. Парень поёжился и покосился на девушку, стоящую поодаль, бесстрашно оголившую плечи в конце неприветливого мая. «Не холодно ж им!» – подивился Костя всем на свете девушкам, не желающим тепло одеваться. С неба посыпались первые промозглые капли. На остановке не было павильона, и люди невнятно заворчали, поднимая капюшоны и воротники. Костя стряхнул рукой капли с макушки и съёжился ещё больше, проклиная в мыслях нынешнюю весну. Дождь превратился в ливень, в лужах закипели пузыри. Девушка с оголёнными плечами сжалась и обхватила себя руками. Длинные распущенные волосы повисли сосульками. Короткая, не по погоде, юбчонка открывала стройные, красивые ножки в аккуратных туфельках. Костя оторвал взгляд от чарующих ножек и окликнул их обладательницу. Девушка обернулась, смущённо прикрывая лицо ладошкой.
– Иди ко мне под пиджак, – позвал Костя.
– Я мокрая вся, – ответила девушка, не показывая лицо.
– Я тоже.
Она отвернулась и негромко ответила:
– Не хочу.
Костя решился, стянул пиджак, подошёл к девушке и набросил его на мокрые плечи.
– Спасибо, спаситель.
Она шмыгнула носом и благодарно кивнула, всё также прикрывая лицо. У спасителя между тем застучали зубы.
– Как вас зовут? – спросил он, но тут подошёл автобус, дверь раскрылась, обдав заждавшихся на остановке теплом, и Костя протянул девушке руку:
– Пойдём?
– Это не мой автобус.
– Жаль.
Костя вспрыгнул на ступеньку.
– Пиджак забыл! – крикнула девушка, и Костя на мгновение увидел смазанные потёки косметики, торопливо прикрытые ладошкой. Парень повернулся к незнакомке мокрой спиной и внедрился в толпу пассажиров. Девушка осталась снаружи с его пиджаком на плечах.
Автобус набился пассажирами. Первыми, как водится, прорвались самые резвые, последней лезла бабуля, и ей всё никак не удавалось втиснуться в автобус.
– Бабушка, ведь придавит в дверях – жаловаться будете на всех, – заявил в микрофон водитель. Девушка упёрлась руками в бабкину спину и вдавила её в салон. Двери закрылись. Автобус с тяжкими стонами отвалил от остановки. Костя из заднего окна с интересом разглядывал удаляющуюся стройную фигурку девушки под потоками ливня, с головой прикрытую его пиджаком – любо-дорого! Какие всё-таки стройные ножки, а?!
Анюта, промокшая с головы до ног, шумно ворвалась в комнату.
– Как я замерз-з-зла! – процедила она сквозь дребезжащие зубы.
Полнотелая Ольга расширила и без того круглые глаза и с острым любопытством оглядела подругу.
– Ты кого ограбила? – удивилась она.
– Никого. Он сам. Холодно!
Анюта жалобно захлюпала носом и стянула с себя промокший насквозь чужой пиджак.
– Лицо умой! – хохотнула Оля. Крашеные в радикально-чёрный цвет Олины волосы, тщательно завитые в продольные пружинки, падали ей на глаза и на нос, и Оля на них беспрестанно фукала.
– Ты на себя в зеркало посмотри! Фук! Фук!
Аня торопливо стянула мокрую одежду, явив завистливому взору подруги красивую, поджарую фигуру, и надела халат.
– Пиджак мне дал один парень. Красивый! – сообщила Аня, безжалостно подбросив дров в костёр подружкиной зависти, нацепила шлёпанцы и ушла умываться.
Студентки жили вдвоём в тесной комнатушке общежития. Оля подняла брошенный Аней пиджак. Плечи-то у парня широкие… Повезло же Аньке родиться такой красивой! Оля не виновата, что нет у неё таких длинных ног, да и ростом она не вышла. Зато плоскогрудая Анька давится завистью при виде пышного бюста Ольги, нахально торчащего упругой плотью. А, по фиг! Ольга бросила пиджак на спинку стула и вернулась к переписыванию пропущенной накануне лекции.
Вернулась умытая Аня.
– Английский надо делать, – недовольно сказала она. – Что у нас на ужин?
Оля, усердно строчившая в тетради неразборчивым почерком, ничего не ответила. Аня повесила пиджак на плечики, чтобы высох, и беспардонно полезла в чужие карманы.
– Упс! Оль! Паспорт!
Ольга подняла голову – фук! фук! – и звонко расхохоталась.
– Твой парень – лопух! – безапелляционно заявила она.
Аня зашуршала подмокшими листами паспорта и сказала:
– Ты бы лучше убралась хоть раз в комнате, а то всё «я» да «я»… Семёнов Константин Фёдорович, – прочитала она. – Прописан… Хм-м… Придётся возвращать.
– Новый сделает, – хохотнула Оля.
Ане вовсе не хотелось ехать на другой конец города, но хозяин пиджака был уж больно красивым, грех не помочь такому. Аня бросила паспорт на полку, чтобы листы просохли.
– Завтра съезжу, – решила она и с нежеланием достала английский. В комнате установилась напряжённая тишина. Торопливо шуршала по бумаге Ольгина ручка яростно шелестели страницы англо-русского словаря.
– Кхр.. кхр… Ой, то есть khr… khr… А это что ещё за словечко: «Chairman»? «Стул- мужчина», что ли?
– Одно из двух, – проронила Оля. – Или человек, страдающий расстройством желудка, или человек, который сидит, как квашня, и ничего не делает.
– «Министр», – прочитала в словаре Аня. – Эх, ты, переводчица.
Анюта без труда нашла нужный дом. Семёнов Константин Фёдорович изволил проживать в спальном районе, куда не долетало амбре комбината. Отстроенные лет пять назад многоэтажки пастельного цвета были заботливо обсажены молодыми деревцами и клумбами. В ежедневно отмываемых подъездах царила нереальная чистота. Цены на недвижимость в новом микрорайоне будоражили воображение всего города. На радость Ане, нужный подъезд раскрылся прямо перед ней, жилец даже придержал дверь. Вот и квартира. Аня цепким взглядом оценила мощную дверь с глазком и изящным узором по краям. На звонок открыл вовсе не парень, спасший её накануне от простуды, а мужчина лет пятидесяти с громадным пивным животом, упрятанным в синий атласный халат с кисточками. Растерявшаяся Аня увидела тёмные изломанные брови, такие же, как у того парня, такой же нос с мягкой горбинкой, и без труда узнала директора вонючего комбината.
– Семёнов Константин здесь живёт?
– Здесь, – буркнул директор неприязненно.
Аня отплатила ему презрительным взглядом и протянула пиджак.
– Передайте ему, – холодно сказала она и отвернулась к лестнице. Дверь за её спиной захлопнулась, негостеприимно щёлкнул замок, отсекая незваную гостью. «Ну и ладно», – подумала Аня, спускаясь вниз и кипя от негодования.
Фёдор Андреевич между тем прошёл в комнату сына и бросил ему пиджак.
– Твоё?
– О! Откуда?!
– Принесли только что.
– Кто?!
Отец к интересу сына отнёсся равнодушно, и Костя ринулся к окну. Там, в окне, он сразу увидел ту самую девушку, быстро пересекающую двор, те самые ножки! И бросился вон из квартиры. Ему повезло, он её догнал. Теперь Костя увидел её лицо, больше она его не прятала. Длинные карие глаза с лисьей хитринкой смеялись. Тонкие, чуть подкрашенные брови, узенький подбородок, кожа – белая, чистая, и Косте захотелось дотронуться до её щеки.
– Догнал, – сказал он, запыхавшись от бега. – И всё-таки, как тебя зовут?
– Аня, – ответила девушка со смехом. – Дверь открыл твой папа?
– Да. Откуда ты знаешь, где я живу?
– Из паспорта.
– Из паспорта?! О-о…
– А вы с отцом похожи.
Они смеялись. Взявшись за руки, они шли широким шагом, перепрыгивая через лужи. Костя опомнился и остановился.
– Тебе далеко? Уже темнеет, могу подвезти.
– Далеко везти придётся, до общежития. Я студентка, – с вызовом сказала Аня. Костя вызова не заметил:
– Какое совпадение! Я тоже студент. Ты не туда идёшь. Нам туда.
– Ты уверен?
– Да. Там у меня гараж с машиной.
– Откуда у тебя машина, студент?
– От сырости завелась, – смеялся Костя, счастливый. – Старая отцовская. Он себе другую купил, давно уже.
Он довёз её на белом «жигулёнке» до общежития, темнеющего среди деревьев мрачноватой громадой. Аня со смехом ловко выскочила из машины, и Косте пришлось скрыть разочарование: он ждал приглашения в гости. Вытащив телефон, он потребовал номер. Аня, всё так же смеясь, покачала головой.
– Мой тогда запиши.
Ответом снова был смех, и Костя назвал свой номер вслух. Звук, трепеща, бесплодно растворился в воздухе.
– В какой комнате живёшь-то?
Аня кокетливо повела глазами:
– А что?
– В гости приду. А то ты меня забудешь.
– Не забуду, – со смехом пообещала Аня и грациозной походкой направилась к крыльцу общежития.
– Я приду! – крикнул вслед Костя. – Жди.
Анюта третий день с остервенением прибирала комнатушку, беспощадно тираня неряшливую Ольгу. Подруги тявкались из-за растянутых на кровати Олиных лифчиков и колготок, из-за грязных кружек на столе. Оля не видела в грязных кружках ничего криминального, к тому же мытьё посуды обычно доставалась именно ей. Оля называла ежевечернюю процедуру с посудой «традиционной матчевой встречей». Аня посуду не мыла, потому что таз с ней можно задвинуть под стол, откуда его не видно, зато ревниво следила за чистотой. Оля знала, зачем подруга это делает: чтобы многочисленные поклонники хвалили. А грязную посуду под столом никто не увидит.
– Достала ты со своими уборками, показушница, – беззлобно ворчала Оля. – Не старайся ты так, не придёт он. Надо было – давно бы пришёл. Любовь с первого взгляда, ага! Мало таких на остановках – длинноногих…
– Помаду на место убери, – огрызнулась Аня, домывая полы.
– Тьфу ты…
Оля подошла к окну. Конец мая улыбнулся тёплым солнышком, и Оля с жмурилась на солнечный свет, как кошка, разве что не мурча от удовольствия.
– Цветочки бы завести, – размечталась Аня. – В комнате бы ещё лучше стало.
Холодильника у студенток не было, и продукты они хранили на подоконнике за шторой. Пачка маргарина растаяла на солнцепёке, стекла с подоконника на пол. Застывшую лужицу за шторой не было видно, и Аня, когда мыла полы, не удосужилась её убрать. Оля внезапно проявила инициативу.
– Сейчас я его выкину, – озабоченно сказала она, грозно нависнув над застывшей лужей.
