Время искупления. Том 1

– Стараешься, но не всегда получается.

– Конечно, не всегда! – Змей фыркнул еще раз, теперь уже с раздражением. – Я бы не встревал, но вы же не можете жить по-человечески! Вам нужен адреналин! Вам нужна игра! А когда кто-нибудь погибает – это вообще блеск! Партия удалась! Как я могу быть в стороне, если я обязан вас защищать? Я поневоле оказываюсь втянут в ваши игры!

– Можешь меня не защищать, я тебя освобождаю от этого!

– Ты не можешь освободить меня от Долга. А еще ты судишь поверхностно, Кхасси, – Змей теснее сжал кольца. – Ты придумываешь историю в традициях Дар Элайя вместо того, чтобы просто задать мне свои вопросы. Почему ты не спросишь, зачем я помогаю Хранителю? Это так сложно? Почему ты не спросишь Бергера, точно ли я выполнял его приказ, раз не веришь мне? Какой смысл в том, чтобы упорно отрицать то, что можно выяснить меньше чем за минуту?

– Спросить Бергера? – возмутилась Тайра. – Кому из вас теперь можно верить? Может, мне Саида спросить? Он лгал мне в лицо столько лет, лгал о том, что напрямую касалось моей жизни. Почему я должна допустить, что ты не делал того же?

– Вот! – злорадно усмехнулся Змей. – Теперь ты наконец-то на себе почувствовала знаменитый ишанкарский принцип: «Не лгать, но недоговаривать»! Я не лгал! Никогда! Но если я не сказал тебе чего-то, значит, был не должен! Я тоже хожу под Законом! Но я никогда не уходил от ответов! Ты всегда могла просто задать вопрос, и я бы ответил! Как ответил хет Хоофту, когда тот спросил!

– Какие вы все милые парни, как ни посмотри! – ехидно отозвалась Тайра. – Один за всех и все за одного!

– Объясни мне, – Змей сверкнул очами, – почему ты даже сейчас не можешь просто спросить обо всем, что не дает тебе покоя?

– А почему ты не можешь просто рассказать обо всем? Потому что не знаешь, что мне надо знать, а что нет? – Тайра выждала пару секунд, но Змей промолчал.

Тайра наблюдала, как закручиваются магические водовороты на дне его глаз, и ловила себя на том, что ей очень хочется обнять его и закончить эту размолвку.

– Хватит, Райнард, – Тайра качнула головой, отгоняя морок. – Давай разойдемся каждый в свою сторону. Мы оба небезупречны, и мы оба получили то, что хотели: я посох, ты силу.

– Да нет у меня никакой твоей силы!! – взорвался Змей. – Как тебе доказать?!

– Не надо мне ничего доказывать. Мне все равно. Переиграть ничего не выйдет, так что давай разойдемся.

Змей медленно разжал кольца и отодвинулся в сторону.

– Значит, все, что между нами было, было из-за посоха?

– Я задаю себе тот же вопрос. Правда ли, что ты был со мной из-за корысти?

– Нет, неправда, – ответил Змей и приблизился на метр. – Я был с тобой потому, что я люблю тебя. И я хочу быть с тобой и впредь.

Тайра отвернулась в темноту, вздохнула и снова повернулась к Змею.

– Из-за посоха, Райнард. Мне жаль. Но мне нужен был посох.

Змей замер, замерла даже магия на дне его глаз.

– Некромант Ишанкара не лжет, – тихо произнес он.

Тайра кивнула, потому что слова застряли у нее в горле.

Змей медленно отодвинулся назад и растворился во тьме.

Следующее утро выдалось пасмурным. ′Т Хоофт ждал возле ворот, и по его виду было ясно, что он не выспался. Может, и вовсе не ложился… Тайра всю ночь проворочалась с боку на бок, пытаясь найти объяснение увиденному в дрезденском морге, но знаний опять не хватало. Вся надежда была на сэра хет Хоофта. Тайра подошла и поклонилась.

– Есть новые идеи? – без предисловий спросил маг и двинулся к выходу.

– Нет, сэр. Что сказал Саид?

– Что Закон имеет значение только для Ишанкара, и что в нем нет ни слова об убийстве дрезденских профессоров.

– Я думала, Хранитель хоть в этот раз поможет.

– Зря обижаешься. Он действительно старался нам помочь, но в данном случае он бессилен. Даже если бы тебе было разрешено убивать людей по Закону, ни один дрезденский документ тебе этого бы не позволил.

– Я никого не убивала, сэр ′т Хоофт.

– Знаю.

– Мне кажется, что вы в это не верите.

– Я тебе верю. Я просто не могу найти приемлемого объяснения для имеющегося результата, а кормить Марка баснями мне не хочется. Он бывший коп, детектив, ложь он чует еще до того, как ее слышит. Вся эта ситуация меня угнетает.

– Тогда у нас есть единственный выход, сэр, – Тайра остановилась. – Пойти в академию и честно признаться герру Ангерштайну, что мы не можем доказать мою невиновность.

– Именно это мы и сделаем, – подтвердил хет Хоофт. – Но на всякий случай подумай о том, как мы будем отбиваться от Дрездена. Слава богу, я таки выдал тебе посох.

Шутка получилась мрачной, но Тайра все равно улыбнулась.

Йен открыл портал и сквозь голубое свечение шагнул в выстроенный Редегером коридор до морга Дрезденской Академии. Тайра последовала за ним. Трейсерские коридоры ей не нравились. В них начинала кружиться голова, а потом слегка подташнивало, как после безумно вращающегося аттракциона, но Наставник сказал, что это дело привычки. Он не стал задерживаться возле тел и сразу покинул помещение, направившись к лестнице.

– Разве герр Ангерштайн не запретил нам шастать по коридорам академии, сэр? – осторожно напомнила Тайра.

– Перед перспективой потерять головы этот запрет просто ерунда.

Йен поднялся на первый этаж, прошел по нескольким пустым коридорам, преодолел шесть лестничных пролетов и оказался на третьем этаже корпуса, который Тайра с площади перед фонтаном не видела. Вероятно, это здание отходило вбок от основного, выстроенного кольцом, но утверждать что-то с уверенностью о месте, над которым серьезно поработали трейсеры, она бы не стала.

Хет Хоофт распахнул одну из множества похожих друг на друга дверей, пропустил Тайру вперед, прошел через абсолютно пустую приемную и постучал в дверь ректорского кабинета.

Ангерштайн стоял у окна. Он оторвался от созерцания чего-то за ним, подошел, протянул ′т Хоофту руку и кивнул Тайре.

– У нас ничего нет, – почти торжественно сообщил хет Хоофт.

– Совсем? Вы же Господа Игры. Что, ничего не придумали?

– Придумали, – не стал отрицать маг. – Но, во-первых, это ересь, а во-вторых, без новых жертв не обойдется.

– Плохо, – подвел итог Ангерштайн.

– Еще кто-нибудь погиб? – спросил Йен. – Сутки прошли, должен быть еще один убитый.

– Убитых нет. И знаешь, о чем это говорит?

– Тебе не угодишь, – сказал ′т Хоофт. – То тебе хорошо, когда нет убитых, то плохо.

– Да это тебе должно быть плохо оттого, что у меня нет убитых.

– Мне было плохо и при их наличии.

′Т Хоофт прошел вглубь кабинета и без приглашения уселся на кожаный диван. Тайра осталась стоять почти возле двери.

– Вы думаете, герр Ангерштайн, – она обратилась к ректору, – что напугали меня, прямо заявив о том, что подозреваете меня в убийствах? Думаете, я решила залечь на дно? Именно поэтому в эти сутки не было новой смерти?

– Так будет думать большая часть Дрездена, дар-аль′Кхасса. Что до меня, я никогда не подозревал вас. Я не знаю, кого подозревать, поэтому и позвал вас и сэра ′т Хоофта, чтобы вы нашли объяснение и по возможности подозреваемого.

– Извини, Марк, в этот раз ищеек из нас не вышло, – с легкой издевкой произнес хет Хоофт. – Что теперь?

– Теперь самое сложное, – Ангерштайн застегнул верхнюю пуговицу кителя. – Вам придется убедить в вашей непричастности наш ректорат, а он уже сказал свое слово, – ректор указал на лежащую на своем столе бумагу. – Судьба госпожи аль′Кхассы в очередной раз практически решена.

– Что, опять моя голова покоя не дает? – не удержалась Тайра.

– А вы сомневались?

– Не надейтесь. Я от академии камня на камне не оставлю, только дайте мне повод!

– Спокойно, – остановил ее ′т Хоофт. – Сейчас тебе лучше замолчать. Герр ректор прекрасно понимает, чем грозит обернуться эта ситуация. В данный момент мы вместе стараемся найти выход. Твоя несдержанность только мешает. Возьми себя в руки.

– Так точно, сэр, – привычно подчинилась Тайра. – Виновата, не сдержалась, больше не повторится.

Ангерштайн посмотрел на нее, потом на ′т Хоофта и все же спросил:

– Тебя не смущает, что ты приказываешь взрослой женщине?

– А тебя не смущает, что это по твоей вине она теперь взрослая женщина вместо той девчонки, которой я мог приказывать без всякого смущения? – ответил хет Хоофт вопросом на вопрос.

– Злишься?

– Злюсь? Нет. Я просто в ярости. Если бы не приказ Бергера, я бы уже давно разнес Дрезден в пух и прах, а так я вынужден сотрудничать и держать нейтралитет. Ты меня понимаешь, Марк?

– Понимаю. Но, похоже, ты все еще не понимаешь меня. Я готов поговорить в любое время. Наедине, Йен. Но чтобы этот разговор состоялся, тебе и твоей ученице необходимо выйти из академии живыми. Так что думайте, чем вы будете увещевать моих экспертов.

Ангерштайн открыл дверь и собрался выйти.

– Я пришлю за вами герра Райкера через пятнадцать минут. Не теряйте это время даром.

Когда дверь за ректором закрылась, Йен улегся на диван, закинув ноги на подлокотник, и уставился в потолок. Тайра наконец-то смогла пройти на середину и рассмотреть кабинет.

По правой стене располагались три больших окна, из которых открывался вид на небольшой парк, заросший липами. За их кронами рассмотреть что-то, кроме серых садовых дорожек было невозможно. Возле двери стояли два книжных шкафа. Один из них был забит книгами на разных языках, в том числе и на шанкари, другой – папками для бумаг, помеченными маркировкой из букв и цифр, которые ни о чем Тайре не говорили. В дальнем углу, на треугольном столе, располагались два выключенных сейчас ноутбука; чуть выше стола, на прибитых к стене металлических кронштейнах, держались три больших монитора. Ректорский стол был завален бумагами, нераспечатанными конвертами и скрученными в трубочку пергаментами с сургучными печатями. Поверх всего лежал лист, на котором отчетливо просматривались пятнадцать подписей. Читать Тайра не стала: ректор уже рассказал о его содержании. Чуть поодаль стола, возле стены, находился большой кожаный диван коричневого цвета, который сейчас оккупировал сэр ′т Хоофт. Больше в кабинете ничего не было: никаких цветов, картин и фотографий. Создавалось впечатление, что Ангерштайн въехал сюда совсем недавно и еще не успел обжиться.

Через пятнадцать минут дверь отворилась и в кабинет вошел Райкер. Он улыбнулся, встретившись глазами с аль′Кхассой, подошел к дивану и подал успевшему встать ′т Хоофту ладонь для рукопожатия.

– Рад тебя видеть, Дэн.

– Сэр хет Хоофт, – Райкер улыбнулся теперь и ему. – Госпожа аль′Кхасса, – в свой черед поприветствовал он Тайру. – Я тоже рад вас видеть. Пойдемте, я провожу вас.

– А вы у герра Ангерштайна на посылках, герр Райкер? – не сдержалась Тайра.

– Случается, – усмехнулся Дэн. – Просто я пока что единственный живой человек в академии, кому можно приказать что-то сделать. Но с августа мне будет полегче, я надеюсь, – он хохотнул и открыл дверь, пропуская ′т Хоофта и Тайру перед собой.

– Куда? – спросил маг.

– Три-три-девять, сэр, – ответил Райкер, и хет Хоофт уверенно направился вперед по коридору.

Райкер не стал обгонять и пристроился рядом с Тайрой.

– Мне жаль, что вам приходится знакомиться с академией в подобных обстоятельствах.

– Да век бы вас не знать, – огрызнулась Тайра.

– Я бы сначала показал вам нашу картинную галерею, – Дэн не среагировал на ее грубость. – Студентов туда приводят в первую очередь, чтобы познакомить с историей академии. Морг для первой экскурсии не самое лучшее место.

– Ваш ректор решил иначе.

– У него не было выбора.

– А у вас? – Тайра посмотрела на некроманта.

– Вы о чем?

– Вы вернулись в академию, несмотря на то, что встали на сторону Ишанкара на Караджаахмет, и теперь выполняете поручения герра Ангерштайна. Вы делаете странные выборы, герр Райкер.

– Я выпускник Дрездена, – Дэн не отвел взгляд. – Мой выбор всегда в пользу академии.

– И в чем была польза академии от ваших действий на Караджаахмет?

– Академия снова открыта.

– Так это потому что я́ так захотела. Я, герр Райкер. Вы тут совершенно ни при чем. А на Караджаахмет вы предали своих. Если польза в том, чтобы академия знала в лицо своих предателей, то вы оказали ей услугу.

– Ваша позиция мне ясна. Но мне не за что просить прощения ни у академии, ни у вас, – через пару шагов сказал Райкер.

– А мне не за что вас благодарить.

Тайра остановилась, едва не налетев на ′т Хоофта, который стоял у двери с золотой табличкой с цифрами три-три-девять. Райкер снова распахнул дверь, пропустил вперед своих спутников и вошел последним.

Тайра прошла на середину зала вслед за Наставником и остановилась, давая возможность рассмотреть себя всем присутствующим. Хет Хоофт, уловив общее настроение, довольно ухмыльнулся. Сидящих экспертов было практически не видно, их скрывала полутьма зала. Тайра хорошо видела только оставшегося возле дверей Райкера и стоящего рядом с сэром ′т Хоофтом Ангерштайна. Ощущения были странные: окружающий мир не замедлился, но все виделось иначе – некоторые предметы стали болезненно четкими, а вот лиц было не рассмотреть. А еще Тайра не чувствовала стабильности и гармонии, которые всегда окружали сэра ′т Хоофта. Она вспомнила про баланс, и ей стало неуютно.

– Я уже побеседовал с ректоратом, – в продолжение разговора произнес Ангерштайн. – Теперь я передаю слово сэру хет Хоофту. У него наверняка есть что сказать.

– Кроме того, что это не мы, – ′т Хоофт посмотрел на Ученицу, – сказать мне нечего. И доказать я это ничем не могу.

– Вы же говорили, что у вас есть идея, – подсказал ректор.

– Я так же говорил, что для этого понадобится убить как минимум двух ни в чем не повинных женщин и пару ваших специалистов, – напомнил ′т Хоофт. – Других идей у меня нет. Более того, я не должен оправдываться за то, чего никто из нас не делал, поэтому мой отказ что-либо доказывать как раз и доказывает нашу непричастность к этим печальным событиям. Вот такая логика.

Ангерштайн выждал несколько секунд, а потом обратился к Тайре:

– Госпожа аль′Кхасса?

– Это не я и не сэр ′т Хоофт, – в свою очередь ответила Тайра. – Как бы беспомощно это ни звучало, мы не имеем к этому отношения. И да, нам нечем это доказа…

Дверь распахнулась с такой силой, что Райкера отбросило на пару шагов вперед. В зал, задыхаясь, ввалился Саид в своем церемониальном длиннополом халате, держа в правой руке смятый малиновый тюрбан. Не снижая скорости, он добежал до ′т Хоофта и, проглатывая звуки, прохрипел:

– Нгерис! – он одной рукой схватился за мага, другой за сердце и, продолжая тяжело дышать, повторил: – Нгерис!

– Нгерис? – уточнил ′т Хоофт, сомневаясь, что правильно произнес.

– Слава Аллаху… вы еще живые… оба, – Саид отпустил ′т Хоофта и уперся обеими руками в колени, согнувшись почти пополам. – Мы думали… никогда… сюда не доберемся… Сто лет не были… в Дрездене…

– Господин Хранитель, – Ангерштайн подошел к Саиду, – вы в порядке?

– Нет… нет, конечно, – Саид наконец распрямился. – С чего бы мы… были в порядке? Мы три… квартала пробежали… У вас же… перекрыто все… возле академии… Мы уже забыли… когда последний раз… бегали… А еще Ишанкар… рискует потерять обоих… своих Некромантов… С чего бы мы… были в порядке?

– Я спросил не о вашем самочувствии, – не скрывая сарказма, признался ректор. – Вы упомянули Нгерис.

– Странно, что вы… его не упомянули… герр Ангерштайн, – Саид тяжело дышал, делая паузы между словами и хватая ртом воздух. – Как мы понимаем… это единственный… способ доказать… что ни сэр хет Хоофт… ни госпожа аль′Кхасса… не причастны… к совершенным убийствам… Вы ведь… на самом деле не хотите… их смерти.

– Именно поэтому я и не упомянул Нгерис.

Тайра посмотрела на Наставника, но тот пожал плечами: до сегодняшнего дня он тоже не слышал этого слова.

– Нгерис не убивает… невиновных, – аль-Малик был настойчив. – Несите… его… Несите его сюда… И покончим… с этим…

По рядам дрезденских магов как ветер пролетел шепот и смолк так же внезапно, как и начался. Эмоции, которые Тайра почувствовала, ей не понравились. Радости было столько же, сколько страха. Не понравились они и сэру ′т Хоофту: маг нахмурился, так что над его переносицей появились две вертикальные линии.

– Признаюсь честно, – Ангерштайн смотрел на Йена с недоверием, будто ожидая подвоха, – Академия и думать о таком не смела. Но раз за нас подумал Ишанкар…

– Просто принесите Нгерис, – выпалил Саид.

– Прости, Йен, но я тебя прямо спрошу, – Ангерштайн на Саида даже не взглянул. – Это ваша очередная партия? Если так, то прекратите немедленно. Если выбирать из двух зол меньшее, то лучше оставить все так, как оно есть.

– Принесите Нгерис! – теперь уже хранительским тоном приказал аль-Малик.

– Вы настаиваете, господин Хранитель? – Ангерштайн наконец-то обратил свой взор на аль-Малика.

– Мы выразились предельно ясно, – Саид был недоволен, что пришлось повторять трижды.

– Сэр ′т Хоофт, – Ангерштайн обратился к магу. – Вы даете свое согласие? – и по его виду было понятно, что лучше бы ′т Хоофт ответил отказом.

– Я понятия не имею, на что вы спрашиваете мое согласие.

– Мы даем свое согласие, – на одном дыхании произнес аль-Малик, отстранив ′т Хоофта себе за спину и оказавшись между ним и Ангерштайном. – От имени Ишанкара… Сэр ′т Хоофт не может… возражать в этом случае…

– Сэр ′т Хоофт хотел бы выслушать объяснения, – Йен переключился на Хранителя. – А потом, может, он и возразит.

– Несите Нгерис! – приказал аль-Малик Ангерштайну. – А мы пока… поговорим… Пока вы… принесете Нгерис.

Саид вцепился ′т Хоофту в локоть и потащил его в дальний угол зала. Тайра подхватила тянущуюся за Хранителем ленту уже размотавшегося тюрбана и подошла к усевшемуся на свободный стул Саиду.

– Я хочу знать, что происходит, – требовательно сказал хет Хоофт.

– «Тристан и Изольда», – произнес Саид. – Помните? Изольда должна была доказать королю Марку… совпадение, да… свою невиновность. Руку в огонь совала… Помните?

– И что?

– Нгерис из этой же серии, – аль-Малик стрельнул глазами в сторону двери, Тайра обернулась и не увидела Райкера: вероятно, ректор снова отослал его с поручением. – Запоминай, Кхасса, – Саид дернул ее за юбку, возвращая себе ее внимание. – Говори только правду. Только правду. В таких формулировках, чтобы не было второго смысла. Ты сможешь. Говори однозначно и правду. Солжешь – и Нгерис тебя убьет.

– Как он может меня убить? Я некромантесса. Что это вообще такое, твой Нгерис?

– А почему, собственно, ты говоришь с моей Ученицей? – спросил ′т Хоофт.

– Потому что это она обвиняемая и отвечать ей, – Саид ответил хет Хоофту, забыв про вопрос Тайры. – Кхасси, говори только правду. Не уходи. Не сегодня. Пожалуйста.

– Нам что, сэр, – Тайра обратилась к ′т Хоофту, не сводя взгляда с аль-Малика, – Хранителя подменили?

Ответить Йен не успел: дверь отворилась и в зал вошел Райкер, неся в обеих руках деревянный, инкрустированный медной филигранью ящик, в который могли поместиться два дуэльных пистолета. Райкер больше не улыбался, ему было не по себе, и Тайра вопреки здравому смыслу почувствовала к нему что-то иное, кроме уже знакомых заинтересованности и гнева. Райкер, как и Ангерштайн, не хотел использовать лежащее в ящике, и сейчас он был зол на Саида за то, что тот произнес слово «нгериc», которое в академии старались не вспоминать.

Райкер передал ящик ректору, Ангерштайн отщелкнул замочек, поднял крышку, некоторое время смотрел на находящийся внутри предмет, потом подошел к аль-Малику и передал ящик ему.

– Это Нгерис, – сказал Ангерштайн. – У вас еще есть время передумать.

– Нечего думать, – Саид встал и развернул ящик так, чтобы Тайра и ′т Хоофт тоже увидели его содержимое.

На темной бархатной ткани лежал клинок с волнистым лезвием и изогнутой, как у старинного пистолета, ручкой. На черном булате клинка в произвольном порядке змеились, сверкая белым магическим светом, тонкие линии, оставшиеся при ковке многих и многих слоев стали. Клинок чуть подрагивал, когда волны белого света пробегали от рукояти до острия.

– Это крис6, – сказал ′т Хоофт.

– Это яванский Нгерис, – поправил Саид. – Древнее магическое оружие, которое в Дрезденской Академии используется с целью наказать виновного или оправдать невиновного.

– И как это происходит?

– Его вонзают в сердце, – аль-Малик дотронулся до своей груди. – Если человек говорит правду – клинок изымается обратно без причинения вреда. Если человек лжет – клинок мгновенно убивает. Все просто.

′Т Хоофт не отрываясь смотрел на Саида, и во взгляде Некроманта читался тот же вопрос, который в мягкой форме не так давно задал Ангерштайн. Йен осторожничать не стал.

– Ты совсем спятил?

– Мы пытаемся спасти вашу Ученицу, сэр хет Хоофт, – не испугался Саид. – Бояться вам нечего. В конце концов, это не вам в сердце воткнут Нгерис.

– Вот именно, – из последних сил сдерживая себя, ответил ′т Хоофт. – А если клинок ошибется?

– Он не ошибается. Это древний артефакт, он сотни раз заклят еще при изготовлении, он срабатывает безошибочно.

– И когда был последний раз? – Тайра все еще не могла отвести взгляда от клинка.

– Последнее официальное упоминание об использовании Нгериса датируется тысяча восемьсот девяносто первым годом, – без запинки сказал аль-Малик. – Давайте обойдемся без исторических справок, мы потом расскажем вам все, что знаем. Давайте уже уйдем отсюда.

– Не думаю, что меня может убить кусок стали, воткнутый в сердце, – поделилась соображениями Тайра. – Я же некромантесса. Раз на мою голову этот Нгерис не претендует, бояться нам нечего, сэр. Давайте и правда закончим и уйдем отсюда.

– Тайра, – ′т Хоофт понизил голос почти до шепота, – ты же понимаешь, что у любого магического артефакта есть постэффект. Марк против использования Нгериса, и не он один.

– Отступать некуда, сэр, – Тайра обернулась и посмотрела на Райкера. – Нам с вами постэффектов бояться стыдно. Переживем.

Хет Хоофт еще некоторое время молча созерцал мерцающий клинок, потом повернулся к Ангерштайну и кивнул. Ректор промолчал. По его взгляду было понятно, что он решения мага не одобряет, но отговаривать больше не будет.

– Хорошо, – Тайра вышла вперед. – Саид, давай сюда крис, – она протянула руку.

– Вам клинок не дастся, дар-аль′Кхасса, – сказал Ангерштайн. – Его может взять только выпускник Дрезденской Академии.

– Тогда, – Тайра снова поймала взгляд Райкера, – предоставляю право проткнуть мне сердце герру Райкеру.

Дэн выразительно взглянул на ректора, но тот не сказал ни слова.

– Почему я? – Дэн переадресовал свой вопрос Тайре.

– Считайте это моим извинением за Брюгге. Вы ведь наверняка хотите со мной поквитаться.

– Не хочу, – Райкер подошел к Саиду и вынул из коробки клинок.

– Но клинок вы все же взяли, – заметила Тайра. – О чем я и говорила: вы делаете странные выборы.

– Я не дурак, госпожа аль′Кхасса. Я понимаю, что вы снова заставляете меня участвовать в спасении вашей жизни, но и в этом случае все в пользу академии. Мы тут не стремимся повторить Караджаахмет, если вам это еще не ясно.

– К делу, герр Райкер, – Тайра указала взглядом на клинок, и Дэн не заставил просить себя дважды.

…Тайра вышла за Грань. Мир засветился зеленым, и теперь она отчетливо увидела пятнадцать мужчин, наблюдающих за ней из полутьмы аудитории. Оставшаяся от когда-то красивой саламандры Хат-Хас когтистая лапка царапала верхний шрам, Тайра пошевелила плечом, пытаясь ее успокоить, но это не помогло. Тайра заставила себя сделать вдох, потом еще один…

– Мне не больно, – она обернулась к ′т Хоофту. – Совсем. Странно…

– Не отвлекайся! – почти прошипел Саид.

Тайра посмотрела на Ангерштайна и твердо произнесла:

– Я не убивала ни одного из указанных герром Ангерштайном людей. Сэр хет Хоофт не убивал ни одного из указанных герром Ангерштайном людей. Их гибель не на нашей совести.

Тайра взглянула Райкеру в глаза, и он медленно вытянул клинок из ее тела.

– Всех дел на десять секунд, – сообщила она ′т Хоофту. – Стоило так переживать.

– Теперь мы можем идти, не так ли? – поинтересовался у ректора Саид.

Дверь во второй раз с грохотом распахнулась, и на пороге появился Редегер.

– Какого черта вы тут творите?! – прогремел он. – Кто взял Нгерис?!

Редегер широкими шагами подошел к Райкеру и вырвал клинок у него из рук.

– Вы в своем уме, герр ректор?! – обратился Редегер теперь уже к Ангерштайну.

– Это была идея господина Хранителя, – спокойно ответил Ангерштайн. – Я пытался отговорить, и не единожды. Но, вероятно, у Ишанкара есть какой-то план. И пока он не противоречит интересам академии…

– Йен, чтоб ты сдох! – Редегер накинулся на ′т Хоофта. – Ладно, Хранитель – идиот малолетний, но ты куда смотрел?!