скачать книгу бесплатно
Пламя жадно забирало Силу. Из всех стихий, огненная по праву считалась самой ненасытной, своевольной и сложно подчиняемой. Не все начинающие маги Огня в итоге справлялись с ней. Кто-то навсегда закрывал в себе способности к магии, кто-то становился магом общей практики, где владение огнем было на порядок ниже и проще, а кто-то, спалив не одно тренировочное поле, все же сближался со стихией и начинал играть по ее правилам. Иначе никак.
Я осторожно опустилась на землю, скрестила ноги, раскинула руки в стороны и закрыла глаза, переходя в «иное» состояние. Так было проще контролировать Силу и даже немного оттягивать ее на себя. Правда, был у этого способа один недостаток – маг становился полностью уязвим.
Через какое-то время отдаваемый поток немного замедлился. Я облегченно выдохнула, потому как руки уже начинало еле заметно трясти. Это являлось первым признаком усталости. За руками обычно следовали колени, грудь и голова. Но мне очень хотелось верить, что до этого не дойдет. Ведь после полной отдачи Силы выживали единицы.
– Я – Пламя – я – Пламя – я – Пламя, – в сознании по кругу, словно пытаясь поймать собственный хвост, металась фраза, – я – Пламя…
– Вилея! – донеслось откуда-то издалека, распугав мои мысли. – Да что же ты! Вилея! – голова ощутимо дернулась, щеку обожгло.
Я открыла глаза и тут же закрыла обратно, ослепленная светом Тройки.
– Ащщщ… Ты меня что, ударил?
– Прости, это был отчаянный способ докричаться до тебя. Гаси огонь.
– А?
– Отпусти стихию! Утро. Мы выстояли.
Нити, связывающие меня и пламя, оборвались, стоило мне ослабить хватку. Огненная завеса рухнула, являя захватывающую дух картину: с десяток кренков в образе оек застыли уродливыми каменными изваяниями вокруг нас. Видимо, голод победил над желанием жить, раз уж они не убрались в свои норы потемну.
Я попыталась встать на ноги. Безуспешно.
– Ты отдала слишком много Силы. Отдохни.
– Ох, не хочется мне тут отдыхать! – я еще раз оглядела тварей. – Кренки сюда, может, и не сунутся днем, но вот всяких пожирателей, настоящих оек и (упаси Великие Владыки) подсклепных выползней никто не отменял. Так что…
– Ты не можешь ехать в таком состоянии.
– Тогда достань из моей сумки черную склянку и дай мне!!
Друг смерил меня взглядом, но ничего не ответил. После нескольких неудачных попыток он все-таки нашел нужный эликсир и вложил мне в руку.
– А теперь отойди. Мало ли…
Я быстро откупорила бутылочку из черного стекла и влила в себя вонючую жидкость. Живот скрутило и отпустило, а на смену пришла Тьма.
– Эй! – щеку снова обожгло, и я непонимающе уставилась на Эсагора.
– Тебе что, понравилось бить меня?
– А тебе, я смотрю, понравилось отключаться?
– Эликсир Силы действует так и никак иначе. Это на будущее, чтоб ты знал. Еще раз дашь мне пощечину, спалю! – для пущей убедительности я щелкнула пальцами в воздухе.
– Предупреждать надо о таком!
– Прости, не успела провести для тебя лекцию.
– Ты хоть раз можешь просто сказать «спасибо»?
– Твое «спасибо» лежит в сумке в красной банке. Обработай раны, – я кивнула на ногу друга, расчерченную глубокой царапиной. – С плечом могу помочь.
Вместо ответа парень махнул рукой и вновь зарылся в мой заплечный мешок в поисках мази.
Через час мы уже ехали верхом, на ходу жуя соленое печенье. Боль Эсагора потихоньку отступала, а мое тело больше не выкручивало от недостатка Силы.
– Сегодня достигнем Арнака, а дальше поедем без ночевок. Эликсиров у меня хватит.
– Не хочу спорить, – парень поднял обе руки и замотал головой. – Если ардесса решила, значит, так тому и быть.
– Откуда такое смирение?
– Все равно все будет так, как хочешь ты. Если ты уверена, что так лучше, я промолчу и сберегу нервы.
– Нет уж, говори!
– А у тебя разве есть эликсир для восстановления нервов? Если нет, то извини.
– Ты невозможный!
– Не более, чем ты.
– Раз беседы не получается, едем быстрее, – я положила руку на загривок Храпа и вспомнила кое-что. – Кстати, что ты сделал, когда успокаивал доларов? Что за неизвестная магия?
– Простое наблюдение. Иногда очень полезно, знаешь ли.
– И?
– В детстве доларки берут так своих детенышей и переносят, если надо. Для всех доларов этот жест связан с матерью и ощущением безопасности. Поэтому они быстро успокаиваются.
– Сам узнал или подсказал кто?
– Быстро!
Команде Эсагора подчинились оба долара, а мне ничего не оставалось делать, как закусить губу и сильнее вцепиться в седло, дабы не слететь со зверя в пыль Элофорского тракта.
* * *
За весь день мы перекинулись всего несколькими фразами. Да и те сводились лишь к просьбе об отдыхе и предложению перекусить. Между нами искрило. Я честно пыталась смириться с присутствием Эсагора рядом и даже находила в этом кучу плюсов, но держать язык за зубами не получалось. Стоило мне встретиться с ним взглядом, как внутри меня происходил взрыв. Странное чувство. Думаю, друг и сам был не рад, что поддался на уговоры ардеры сопроводить меня. Но признавать свои слабости он не умел никогда. Для него смерть была не так страшна, как собственная беспомощность. Угадывалось мужское воспитание. Маму он не помнил – она умерла при родах. Поэтому отец, несмотря на высокую должность при дворе, всеми правдами и неправдами находил время для сына, сумев вырастить из него настоящего человека слова.
Я доверяла Эсагору. Наверно, даже больше, чем кому-либо. Сказывалась крепкая детская дружба, знание всех привычек и изъянов, дополняемое десятками не рассказанных никому секретов и, наверно, сказывался тот первый, робкий поцелуй под звездным небом… Я облизала губы, поддавшись воспоминаниям. Ох, и досталось нам тогда по возвращении в замок! Родители, ари и стража несколько часов прочесывали каждый угол и каждый закоулок в поисках нас.
Я поймала на себе удивленный взгляд Эсагора на самом въезде в Арнак, и лишь потом поняла, что глупо улыбаюсь.
– Рада, что доехали, – пояснила я, вновь закипая. – Что?
– Это не то выражение. Я тебя слишком хорошо знаю. О чем думала? Или о ком?
Упор на последнее слово заставил сердце испуганно дернуться.
– О тебе!
Иногда, чтобы скрыть правду, нужно сказать ее в лицо. Нагло и неожиданно.
– Хах! Врать ты никогда не умела, – Эсагор подкатил глаза, расплываясь в самодовольной улыбке.
– Теряешь сноровку, – про себя подумала я, но вслух этого говорить не стала.
Город, в котором в третий раз после Ромора и Кролькина Хрустня встречались два тракта, жил привычной размеренной жизнью. После пережитых нами нападений, спокойствие Арнака казалось каким-то неестественным и наигранным. Ни тебе суеты, ни вооруженных отрядов, ждущих угасания Тройки, ни косых взглядов на потрепанных дорогой путников. Даже белые онзельские долары, устало шагая по довольно просторным улицам, так и не получили привычную дозу внимания.
– Где тут можно переночевать? – спросила я у прохожих.
– Да прямо тут и можно, – пышная женщина с овощной корзиной под мышкой мотнула головой влево-вверх, указывая на деревянную дощечку.
– Спаси-и-ибо, – протянул друг и отошел назад, чтобы прочитать надпись. – «Постоялый двор на Сытой улице». Звучит!
При упоминании о пище желудок недовольно заурчал. Я спешилась, сняла со спины долара походную сумку, поправила оружие и уверенно шагнула в приветливо распахнутую дверь.
– Есть кто? Нужно две комнаты на одну ночь.
– Проходите, – из-за занавески вынырнул худой парнишка, утирая рот рукавом просторной рубахи. – Сейчас все будет. – В нос ударил густой яблочный аромат. Я невольно сглотнула слюну. Парень удивленно посмотрел на надкусанный фрукт в своей руке и, хлопнув себя по лбу, полез в карман. – Угощайтесь!
