Пестрые дни Тальи Мирей. История 3

Я посмотрела на лица притихших родственников. Они продолжали пить и есть, но в их серых глазах плясал какой-то лукавый огонек. О, Вайта тоже знала, чем окончились распри, и старалась не улыбаться.

– Что же он сделал? – Наивно поинтересовалась я. – Неужели племена с его мнением согласились?

– Даже сейчас тот, кто прибегает к высшей судебной инстанции – решению Главы клана, вынужден с этим решением согласиться и его исполнить, поскольку не подчиниться магии перворожденных невозможно. Так произошло и здесь. Тролли и гномы знали, куда шли, и с нетерпением ждали приговора, уверенные в собственной правоте. И вот Глава встал, чтобы его объявить.

«Ты, – обратился он к вождю гномов, – считаешь общину противника враждебной?»

Тот кивнул и ударил кулаком себя в грудь. Тот же вопрос Барс задал и троллю. Ответ был однозначным.

«Кого в данный момент во вражьем племени ты считаешь виновным в ваших бедах?» – спросил вождя троллей Глава.

Вождь ткнул пальцем в сторону гномского предводителя. Тот гневно схватился за меч, но Барс и ему задал тот же вопрос. Получив ответ, сын Клана посмотрел на противников.

«Мое решение готово». – Сказал он.

И когда вожди плечом к плечу встали перед ним, Владыка долины едва заметно улыбнулся.

«Увы, мирным путем конфликт не разрешить».

Вожди кивнули.

«Но среди вас есть те, кто несут ответственность за боль и смерти своих соседей в силу принятых на себя обязательств. Это – вы»

Барс посмотрел на мужчин.

«Следовательно, – продолжил он, – каждый из вас обязан принять смерть от руки врага путем повешения. Не как воин, а как самолюбивый и недальновидный соперник».

Глава Барсов ушел, а племена, сидевшие на поляне, остались. Озадачены были не только вкусившие прелесть власти вожди. Как, оставшись в живых, исполнить волю великого мага? Три дня тролль и гном думали. В это время их народы, которым хотелось не только есть, спать, но и вернуться к обычной жизни, как-то объединились: кто притащил шкуры, кто – провизию. У костров зазвучали общие шуточки, а враги оказались вовсе не страшными. Посмотрели тогда вожди на своих подданных и поняли, что просто жить, при этом сохранив собственное правление, тоже можно. А если разделить угодья границей и ее не пересекать, то и вовсе хорошо! Мир, не нарушаемый звоном оружия, тихо опустился на молчаливые горы. Оставалось лишь одно: как-то выполнить волю Барса. Призвали вожди к себе шаманов: самых мудрых советчиков из племени. Те покидали в костер кости, порылись в пепле, посмотрели друг на друга и вынесли вердикт: самые храбрые воины обоих народов должны поймать в горах самых бодучих козлов…

Я не выдержала и засмеялась. Лица членов семейства Тильмя также озарились улыбками.

– В общем, конец был замечательным. – Скомкал свой рассказ Руйки. – Каждое племя обрядило своего козла в одежды вождя и передало его бывшим врагам. Козлы, под рокот бубнов, были благополучно повешены, а праздник по случаю вечного мира растянулся на множество дней. Граница, где закончили свой бренный путь животные, проходила как раз по тому ущелью, где теперь стоит гномская деревушка, возведенная для туристов. Вот ее и назвали, чтобы не путать с другими курортами, по имени распадка: Приют Двух висельников.

– Поучительная история. – Улыбнувшись, я допила душистый напиток. – Спасибо за вкусную еду. О Кланах, как и все, я в учебниках истории и социологии читала. Но почему вожди, не боявшиеся мечей и стрел, безоговорочно подчинились решению Главы? И если приговору невозможно не подчиниться, почему функции суда сейчас переданы светским властям?

– Ну-у… – в разговор вступил господин Орин. – Все не так однозначно, как кажется. За неподчинение решению Главы Клана отступника карает сама земля. Эльфы, тролли, гномы и прочие долгоживущие народы прекрасно об этом осведомлены. Люди, в отличие от остальных, живут мало, но плодятся быстро, особо не осложняя жизнь науками и прочими моральными излишествами. Согласись, не станет же маг высочайшего уровня разбирать бесконечные ссоры из-за косых взглядов и препирательств насчет мусора под соседскими балконами!

Я кивнула головой, и господин Орин поднялся.

– Девочки убирают со стола, дамы пакуют вещи, а мужчины – их носят. – распорядился он.

Послушная дочь тут же дернула меня за руку.

– Вставай! После того, как перемоем посуду, нужно будет подобрать тебе теплые сапоги и шубу. Без них в горах делать нечего!

Несмотря на некоторую неразбериху, уже через оборот мы погрузились в экипаж вместе с одеждой и провизией. А играющий зелеными лучами рассвет заглянул в нашу карету далеко за городом.

***

В этот раз меня посадили у окна. Пока я рассматривала укрытые белыми снегами предгорья в кружеве карабкавшихся по серым скалам сосен, разговор в экипаже постепенно сошел на нет, и семейство Тильмя погрузилось в дрему. Я поправила голову Вайты, прислонившуюся ухом к моему плечу, и снова посмотрела за окно. Невыносимый блеск, вызванный отраженным сиянием встающего из-за гор голубого светила, скоро сменился мягкой зеленью перекрестных лучей, а потом и вовсе потух, поскольку небо завесилось не то туманом, не то пушистыми тучками. Из них, скрывая звуки, посыпались снежинки. Мягко и неторопливо падая на дорогу, они прятали ее в однородной белой пелене, и скоро стало непонятно, где верх и низ, в какой стороне горы, и как кучер до сих пор в этой белизне не потерялся. Впрочем, о последнем думать было жутко, поскольку холода я боялась. Даже сейчас, несмотря на двойные стекла и печи на кристаллах, согревающие воздух в экипаже, я все равно чувствовала на себе ледяное дыхание восточного ветра, падавшего с вершин в предгорья.

– Почему не спишь? – Я услышала негромкий голос Руйки и обернулась.

Его бледное лицо казалось заспанным, волосы на макушке смешно торчали вверх, но глаза смотрели ясно.

– Думаю. – Честно ответила ему. – Ужасаюсь и восторгаюсь одновременно.

– Нравится?

– Красиво. Грандиозно и сурово. Но в долине вечных хоралов я бы жить не смогла.

– Хоралов? – Он улыбнулся. – Ты ходишь в храм?

– Бывала. С родителями в детстве.

– Расскажи. – Немного наклонившись вперед, он сложил ладони на разъединявшем нас столике. И я невольно задержала на этих руках взгляд. Запястья были крупными, а пальцы – крепкими, с круглыми выпуклыми ногтями. В моей долине мужские кисти были изящными, с узкими прохладными ладонями. В городе Темной Воды я смотрела только в лица… если честно, даже не помню ладоней Кая. Господин Соймель… думаю, эльфа с безупречной внешностью можно не считать? Правда его руки всплывали в сознании без всяческих усилий… но с мурашками по коже и приятным волнением в крови.

– О чем думаешь? – вернул меня к действительности Руйки.

– Вспоминаю. – Я почти не покривила душой. – Храм… Он появлялся в моей маленькой жизни, как только родители брали меня с собой в столицу. Кроме обязательного посещения ярмарки, складов компаньона отца и обеда с его семьей в ресторане, меня водили в галерею искусств и храм. Картины я могла разглядывать бесконечно, проникаясь каждым мазком света и тени на полотнах. Но вечерняя служба вызывала в душе ощущение, – я замялась, подыскивая слово, – космической безграничности, с высоты своего равнодушия все равно видевшей меня – маленькую искру, горящую в глубине ее всеобъемлющего существа. Она знала, что когда-нибудь я погасну. А еще – что нас, искорок, достаточно, чтобы в нашем пламени рождалась возможность творить. Я знала, что в этот короткий промежуток времени мне позволено в осуществлении этих планов участвовать… в качестве топлива или самостоятельного костра… – Мне почему-то стало смешно. – Хотелось бы второго.

– Вот как! – Он откинулся на спинку дивана и тоже бросил взгляд в окно. – Боишься, что этот край сузит твои личные границы?

– Просто описала ощущения. – Я пожала плечами. – Не знаю, как дальше сложится моя жизнь, но мне хочется побывать во всех долинах. Познакомиться с разными людьми и их обычаями. Посмотреть на опускающиеся в воды моря светила, и видеть их рождение из других вод… Наверно, многого хочу?

Мне было немного неудобно от того, что я так разоткровенничалась перед братом моей подруги, одним из членов семьи, пригласившей меня в свой дом.

– Прости… Кажется, так говорить не принято. – Я покраснела и опустила голову.

Руйки тихонько засмеялся.

– Мне тоже нравится смотреть на морской закат. А в детстве я хотел быть капитаном, ведущим корабль с грузами к эльфийскому континенту!

– Теперь ты вырос. – Заметила я. – И мечтаешь о чем-то другом.

Но парень не спешил делиться со мной секретами.

– Посмотри, – он кивнул на теснившие дорогу скалы, – сейчас мы поднимаемся на плато. Тут всегда дует сильный ветер. А если накануне прошел снег, дорогу почти всегда заносит.

– И что тогда? – Спросила его с некоторым напряжением. – Нам придется повернуть обратно?

– Зачем? – удивился парень. – В коробе за каретой лежат лопаты…

Кажется, мое лицо слегка побледнело. Нет, я ни в коем случае не против физического труда на свежем воздухе… но не настолько свежем, чтобы замерзнуть!

Руйки снова рассмеялся.

– Я пошутил. Утром пришло сообщение, что гномы дорогу расчистили. Так что при въезде на принадлежащие им земли просто уплатим пошлину за труды. Видишь, – он взглянул за окно, – на скале – кривая сосна?

Я сглотнула комок и кивнула.

– От нее до первой деревни – всего оборот езды. Скоро будем на месте.

Мне пришлось подтвердить: таки вижу, а не пребываю в прострации от его слов.

– Вайта не говорила, что над нашим поселком – зимний дворец Клана Барсов? – Руйки понял, что переборщил и теперь усиленно отвлекал меня от разгуливающего по телу озноба.

Я помотала головой и насторожилась: Вайта что, в порыве сестринской любви разоткровенничалась и поделилась с братом историями наших похождений? Однако дело было в другом: парень мечтал хоть разок увидеть лица правителей. Я вспомнила игрушечную фигурку барса, вспомнила фейерверки в собственной долине и снова кивнула.

– Интересно, какие они? – Продолжил он свою мысль. – Говорят, в праздники дети Кланов спускаются к людям. Но как их узнать, если даже в галерее долины нет современных портретов?

Я пожала плечами. Действительно, как? Дома тоже ходили слухи… Может, те мальчики и девочки, которые появлялись в нашем городке с наступлением летнего сезона и которых мы принимали за ребятишек торговцев, были детьми клана Волков?

***

Тот оборот, что мы добирались до места, пролетел как-то незаметно. Руйки, несмотря на некую природную хитринку, оказался хорошим рассказчиком, и об окружающих долину горах я узнала много интересных легенд. Я благодарно восхищалась, а он радовался хоть какой-то возможности распустить перышки. Да, в его взгляде не было заинтересованности мной, как девушкой… Но ему, несомненно, нравилось производить впечатление. Пусть даже объект его внимания был столь незначителен. Однако едва мы въехали в населенный пункт, его неторопливый монолог прервался: семья дружно проснулась и начала обмениваться собственными наблюдениями. Я же притихла у окна, разглядывая окрестности.

Деревня, отстроенная расчетливыми гномами для туристов, сразу поразила мое воображение. Небольшие домики с двускатными крышами разлетались яркими бабочками по склону, утыканному соснами с фиолетовой хвоей, зелеными елями и черными стволами каких-то невысоких лиственных деревьев. Между ними, в снежном покрове горы, были проложены бесчисленные белые дороги, по которым сновали сани, гномские вагончики на автономной тяге и люди. Вагончики были оранжевыми, крыши домов – красными, а костюмы тех, кто ехал мимо нас на лыжах и санях – ярко-синими и салатовыми. Я невольно улыбнулась: это было не только пестро, но и до невозможности весело! Нашему экипажу махали руками незнакомые люди и тоже улыбались. А некоторые кланялись, сложив на груди ладони. Вайта, сидевшая рядом, махала им в ответ. А потом, когда мы свернули за горный выступ, моему взгляду открылась вся панорама здешнего зимнего курорта: домики, раскатанные трассы, лесные массивы и, чуть поодаль, на вершине холма, дворец из розоватого, цвета сосновой древесины, камня.

– Наш дом во-он там. – Сообщила мне Вайта, вытянув руку. – А парк с ледяной крепостью и скульптурами – сразу за сосновым бором. Кстати, – она посмотрела на меня сияющими глазами, – ты на коньках хоть раз в жизни каталась?

Я смутилась. Интересно, в каком месте я бы смогла это сделать? Теплый край, где я провела детство, никогда не знал снега. В Вожероне, столице долины Саламандр, температура зимой никогда не опускалась ниже нуля. А крытый каток, на котором проводила время столичная публика, был мне не по карману… На стипендию лишних ниток не купишь, не то что билет. К тому же отец приучал меня к самостоятельности и денег почти не переводил. Помню, как страдала не только из-за некрасивой внешности, но и от отсутствия новых платьев…

– Нет, Вайта. Я никогда не каталась. – Надеюсь, моя улыбка была достаточно беззаботной.

– Я тебя обязательно научу! – загорелась идеей подруга. – Мама, у нас живы прошлогодние коньки Анеты?

Пока леди и ее сестры вспоминали, а детишки наперебой предлагали версии их местонахождения, я поймала сочувствующий взгляд Руйки. Кажется, он догадывался о моих финансовых затруднениях или решил, что я трусиха. В любом случае, это было… неприятно.

– Не стоит обо мне так беспокоиться. – Я решительно вмешалась в их спор. – Давайте будем просто развлекаться, не создавая никаких проблем. Честное слово, я прекрасно обойдусь без коньков. Тем более, я не так давно ушибла спину… – Действительно, память в виде синяка на спине и бедре после драки с Лайной Юха все еще была жива не только в голове. Ворочаться во сне стало процессом болезненным. – Можно я просто погуляю? Честное слово, падать больше не хочется!

Умничка Вайта сразу все вспомнила и покивала головой: таки да, подруга не врет. Дети, глядевшие на меня с заднего сидения, печально поджали губы. Похоже, им очень хотелось развлечься, посмеиваясь над неуклюжестью гостьи. Я приподняла брови и прищурила глаза, рассматривая их милые разочарованные личики. С печальными вздохами они снова забрались под одеяло, а я посмотрела в окно.

Легчайший снежок, сдуваемый ветром с вершин, серебряной пылью кружился в солнечном свете. Мимо нас, на больших санях, управляемых укутанным в шубу с капюшоном гномом, проехала кричащая от радости ребятня. Трое взрослых сорвались с накатанного склона вниз и мелькнули в синей тени сосен крошечными точками. Все были счастливы. Значит и мне нужно побыстрее забыть свои обиды и погрузиться на несколько дней в сумасшедшее веселье времени излома года! Пусть я не в центре внимания, а где-то на обочине, но мои глаза видят краски, уши слышат звонкий смех, а ноги могут ходить. Так чего же я снова себя жалею? Привычка? Оторвавшись от окна, я поймала взгляд Руйки. Все такой же… понимающий. Но теперь в моей улыбке не было фальши. «Если изменить отношение к ситуации, то ситуация тоже изменится». – Говорил мой дед, гладя по голове ревущую от боли в разбитой коленке девчушку. И теперь, чувствуя поднимавшееся в душе настроение праздника, я искренне с ним согласилась.

Дом на склоне, принадлежавший семейству Тильмя, был двухэтажным. И если верхняя его часть представляла собой правильную геометрическую фигуру, то нижний этаж был приделан к скале. Даже не так: имея обычный фасад, внутренней своей частью он напоминал пещеру. В принципе, дом был пристроен к естественной горной пустоте таким образом, чтобы как можно полнее использовать ее немаленькое пространство. Кажется, среди тщательно обработанных каменных стен пряталась не только столовая, но и кухня с подсобными помещениями. Но я туда еще не заходила, поскольку нам с Вайтой поручили заботу о детях, которые совсем не обрадовались нашему присмотру. Быстренько сбегав наверх и переодевшись в цветные меховые комбинезоны, они теребили в руках шапки и ныли, от нетерпения приплясывая на месте.

– Сестренка… честное слово, мы никуда не уйдем… только в снежки во дворе поиграем!

Пока Вайта припоминала им грехи прошлых праздников, за меня принялась одна из ее теток. Затащив в общую гардеробную на втором этаже, она с упоением погрузилась в поиск зимней одежды. Я вежливо сопротивлялась, благодаря за выданные еще в городе шубу, сапоги и рукавицы. Но тетушка оказалась столь же упрямой, как и племянница. В конечном итоге я была упакована в синий комбинезон, меховые высокие ботинки на толстой рифленой подошве и рыжую шапку, мех которой когда-то с удовольствием носила лиса. Увидев себя в зеркало, я рассмеялась: из всего лица наружи был только длинный нос. И если до спуска вниз я была уверена, что такая забота была продиктована исключительно вниманием к моей персоне, то оказавшись на первом этаже благодарные мысли сдуло ветром: обрадованная ребятня, с благословения отца семейства, вытащила меня на улицу. Только тогда я поняла, насколько удобен на горном ветру такой плотный комбинезон: мороз тут же ущипнул за обе щеки, подергал кончик носа… На том его интерес закончился, поскольку все остальные части тела были вне досягаемости. Пока я об этом думала, детишки приволокли большие сани.

– Садись. – Ткнул на них варежкой старший. – Поедем кататься.

Я засомневалась: откуда я знаю, где тут хорошо, а куда лучше не соваться? Детки разом нахмурили брови и дружно обступили меня явно не для дружеских объятий. На мгновение показалось, что их мыслью было меня в эти санки столкнуть, куда-нибудь отвезти и там потихоньку забыть… Но тут на крыльцо выбежал Руйки. Его брови изобразили крылья нашедшего добычу сокола, а глаза метнули под ноги проказникам пару молний. Анета, пискнув, спряталась за спинами отступивших в сторону и сразу заулыбавшихся братьев.

– Пока все заняты, погуляю с вами. – сказал Руйки. – А Вайта нас догонит.

Тихонько выдохнув, я поправила шапку и спросила о родителях.

– Вечером вместе пойдем на каток. – Он взял у ребят веревку. Те, словно дождались команды, с визгом оседлали сани.

– Поможешь? – Руйки очаровательно улыбнулся и поделился со мной куском бечевы. Делать было нечего, и я впряглась с ним рядом.

***

Понятно, что больших усилий от меня не требовалось. Я просто шла и вертела головой, восхищаясь необыкновенным пейзажем. Скоро нас нагнала Вайта, и мы вместе направились в сторону поляны с горками, снежными скульптурами и качелями, разместившимися между двумя сосновыми рощами. Вид на скалистую гряду, сверкающую снегами под голубым небом, был великолепным! Честное слово, такой завораживающей и, вместе с тем, холодной красоты я никогда не видела. Пока мы обменивались впечатлениями, дети унеслись на горку и присоединились к таким же, как они, вопящим мальчишкам и девчонкам, слетающим по ее склону далеко вниз. Немного посмотрев на их выкрутасы и убедившись, что работники парка детское неистовство контролируют, мы втроем слазили на стену высокой снежной крепости, восхитились ледяными скульптурами, купили в киоске горячий отвар и выпили его, закусывая пирогами, вместе со знакомыми семейства Тильмя. Затем, еще раз убедившись, что детей с игровой площадки без взрослых не выпустят, мы направились к пещере. К моему удивлению, людей под ее сводами оказалось много. Но натянутые вдоль деревянных мостков канаты не давали свернуть с дороги и заблудиться. Так получилось, что увлеченные разговором брат с сестрой ушли вперед, а я, этого не замечая, медленно плыла в потоке восторженных посетителей. И правда, здесь было неописуемо красиво! Сквозь многочисленные щели в каменном массиве сюда проникала не только стынущая причудливыми сосульками и наплывами вода, но и рассеянный свет, позволивший кристаллам инея сверкать не хуже бриллиантов. Сама же каменная стена представляла собой пеструю феерию красок. Кто-то неподалеку упомянул яшму и малахит… Подавив желание поковырять заколкой ближайшую стену, я двинулась дальше.

Постепенно извилистая тропа начала уходить куда-то вниз. Мне стало немного неуютно. Но вокруг, рассеивая страхи, сияли разноцветные огоньки и громко разговаривали, делясь впечатлениями, люди.

Постепенно становилось все теплей. Тогда я расстегнула на куртке ворот и сбросила на спину шапку. Немного отросшие и не сдерживаемые ничем волосы тут же упали на лицо. Сняв варежки, я хотела их убрать, но забыла, что карманы, чтобы туда не набился снег, я застегнула еще наверху. Одно неловкое движение – и варежка, скользнув вдоль штанины, полетела вниз. Я нагнулась… Но разве могут сразу остановиться не глядевшие себе под ноги люди?

Подросток, шедший за моим плечом, тут же споткнулся и, перекатившись через мою спину, упал. Рядом охнула женщина. Кто-то, столь же впечатлительный, как и я, завизжал. Народ, все-таки почуяв неладное, начал останавливаться. Некоторые, самые высокие, заозирались, а маленькие тревожно загомонили. Никто не знал, что случилось, но все приготовились бежать. Над моей головой выдвигались версии от неожиданного обрушения пещеры до самоубийства и развернутых в связи с этим спасательных работах. Люди, словно волны от брошенного в воду камня, колыхались в неустойчивом равновесии. Внезапно осознав, чем это может для меня кончиться, я подняла найденную рукавичку и попыталась встать. Топтавшийся рядом, но не заметивший меня мужчина отшатнулся. Его спутница охнула. Народ заволновался сильнее… Я почувствовала, как людской напор сносит меня в сторону хлипкого заграждения и начинавшегося прямо за ним обрыва. Схватившись за чей-то рукав, я молча отбивалась от чужих толчков. Но разве маленькая хрупкая девушка справится в одиночку с напором испуганной толпы? Не устояв на ногах, я снова упала на колени и вцепилась руками в невысокий столбик. А потом закрыла глаза, чувствуя удары по спине и плечам. Держаться стало трудней, поскольку неумолимая сила нараставшей паники пыталась нас со столбиком разлучить и по отдельности сбросить с уступа. Он, моя надежда и опора, мужественно их желаниям сопротивлялся. Вот только мои скромные силенки были на исходе. В тот момент, когда я была готова разжать руки и улететь куда угодно, лишь бы не ощущать боли, меня схватили за капюшон и вздернули вверх. Я ахнула, чувствуя не только полет, но и заложившую уши плотной ватой тишину. «Что ли умираем?» – Ужаснулся ум и приказал телу открыть глазоньки. Сознание, этот проводник между предыдущими двумя, оценил ситуацию, не смог подобрать слов и попробовал изобразить обморок. Да и кто из обычных людей не испугается толпы, еще недавно готовой снести все и вся, в мгновение ока превратившейся в неподвижных истуканов? За тот миг, что я летела над чужими головами, глаза успели заметить раскрытые рты, поднятые в защитных жестах ладони, страдание и ужас на лицах… Тут меня поймали и опустили на землю.

– Ты как? – Невозмутимо, словно мы пару мгновений назад расстались, спросил Кай. А стоявшая рядом с ним Сейви рассмеялась.

– Н-ничего. – Я кивнула головой и клацнула зубами. – Н-начала сочинять текст некролога.

– Балда. – Пальцы Кая сложились колесиком и щелкнули меня по носу. – Разве можно останавливаться в таком плотном потоке? К тому же, тут достаточно темно, чтобы самые нервные испугались. А испуг, как известно, рождает панику.

– Ты могла разбиться. – Сейви протянула руку и погладила меня по волосам.

Я попыталась изобразить улыбку.

– Но вы, чисто случайно, оказались рядом и спасли. Спасибо!

Тут Кай словно что-то вспомнил. С недоумением на меня посмотрев, он спросил:

– Если тебя не удивляет… – он кивнул на ближайшего к нему человека. – Значит, ты знаешь…

– Что ты – Наокай Коомин и средний сын Главы Клана Барсов? Ну да.

После отчаянной борьбы за жизнь на меня накатила усталость и апатия. А еще вдруг стало зябко, и непослушными руками я начала застегивать свою одежду.

– Дай помогу. – Кай ловко справился с застежкой. – И все же… Почему ты здесь?

– Честное слово, не из-за тебя. – Мне почему-то захотелось зевнуть, но я сдержалась. – Помнишь Вайту? Подругу, которая работает со мной в одной гимназии? Она пригласила меня погостить. Они с братом где-то здесь.

Кай опустил голову, но потом снова посмотрел на меня и положил ладонь на мое плечо.

– Такую, как ты, нельзя оставлять в одиночестве.

Сейви при этих словах усмехнулась.

– Такого, как ты, тоже!

Кай покачал головой и тут же взглянул на часы.

– Торопишься? – Я поняла, что у них были какие-то планы, которые, вероятнее всего, пошли кувырком. – Иди. И совсем необязательно было со мной разговаривать. Но все равно… Кай! Спасибо, что подарил мне свою дружбу. Сейви… не давай ему слишком много думать!

Тут они засмеялись… Ну да, какая-то взбалмошная человечка дает напутствия детям Клана! Действительно смешно.

– Талья… – Веселые серые глаза заглянули в мои, немного опечаленные, черные. – Приходи вечером на каток. А сейчас мне, и правда, пора идти. Сейви, проводи эту возмутительницу спокойствия к ее друзьям и восстанови порядок. Справишься?