Три грации

– Ничего себе растерялся! – поддержала я Оливию. – “У меня свидание”, – скривившись, изображая оборотня, передразнила его. – Мог бы просто ответить – по личным.

– Заставил поревновать нашу рыженькую, – тихо рассмеялась Ингиелла. – И ведь у него получилось!

– Получилось, – грустно подтвердила та. – И что теперь с этим делать?

– Теть, – удивленно взглянула я на Оливию. – Тебе лет-то сколько? Да, тут ты молода и неопытна, но вспомни, что ты делала в Омске.

– Десять лет ждала предложения руки и сердца, – невесело хмыкнула она в ответ. – У меня не так много опыта, Лиззи, как хотелось бы.

– Значит разрабатываем план, как нам охмурить альфу, – радостно потерла ладошки Ингиелла.

– Мы уже разработали план, как докопаться до истины, – рассмеялась я. – И план так и остался планом.

– А вот кстати да, – согласно протянула она. – Пора нам уже что-то делать в этом направлении.

– Нам бы для начала понять это самое направление, – отхлебывая пиво, произнесла Оливия и посмотрела на свой временной амулет. – Ой, девочки, через минуту Новый год. Ингиелла, наливай!

Брюнетка послушно принялась исполнять приказ подруги, пока та, глядя на время, отсчитывала секунды.

– С Новым годом! – шепотом воскликнула я, поднимая свою кружку.

– С новым счастьем! – поддержала меня Оливия.

– Felice anno nuovo!1 – на родном языке отозвалась Ингиелла.

Чокнувшись, мы, опять же по русской традиции, выпили до дна, немного пожалев после об этом, так как пузырьки шипящего напитка сильно вдарили в нос, а потом уже, быстро пробежав по крови, достигли и головы.

– Надо же, – радостно проговорила Ингиелла. – Я не забыла родной язык.

– Как переводится то, что ты сейчас сказала? – поинтересовалась Оливия.

– Счастливого нового года! – ответила та. – Надеюсь мы привыкнем тут жить.

– Тоже думаешь, что мы тут навсегда? – тихо поинтересовалась я.

– Уверена, – кивнула она.

– Да уж, – тяжело вздохнула Оливия. – Мне так хотелось уехать из Омска куда-нибудь в Москву или Питер, а сейчас так хочу обратно и никогда больше оттуда не уезжать. Раньше мне казалось, что там нет ничего интересного, ну подумаешь крепость, Тарские ворота и многое другое, но сейчас мне этого всего очень не хватает.

– Вот и мне моей Тулы тоже не хватает, – ответила я. – Терпеть не могла пряники, вот ей Богу. А теперь мне кажется, это самое лучшее лакомство на свете, лучше даже чем эти Павловы.

– Чем интересны ваши города? – спросила Ингиелла, подливая пива нам всем троим в бокалы.

– Ну Омск, – начала Оливия, – это сибирский город-миллионник. Может кому-то и покажется невзрачным и не стоящим внимания, на самом деле там много интересного. У нас даже есть памятник Дон Кихоту, – рассмеялась она. – Его не опишешь, надо видеть воочию. В истории, – задумчиво продолжила девушка, – также оставил свой неизгладимый след. После строительства здесь оборонительной крепости, защищал южные границы от кочевников. Был столицей Белой России в годы Гражданской войны под предводительством самого Колчака. Да многим чем.

– А твой? – устремила свой захмелевший взгляд Ингиелла на меня.

– Город-оружейников, – улыбнувшись, ответила ей. – Не миллионник, но все же. Пряники, самовары, Левша, подковавший блоху, Лев Толстой, также оттуда родом. Вот мне, как и Оливии, хотелось свинтить оттуда в столицу, а теперь все бы отдала, чтобы погулять по кремлю и заглянуть в музей оружия, чтобы еще раз попытаться рассмотреть подкованную Левшой блоху. Его могила находится недалеко от дома моих родителей.

Мы грустно замолчали, прихлебывая пиво, каждая уносясь в своих мыслях далеко-далеко на родную Землю.

– Да, девочки, – усмехнулась Оливия, – грустный праздник какой-то.

– Точно, – поддержала я. – Это потому, что мы дома сидим. Айда гулять!

– А пошли, – радостно встрепенулась Ингиелла.

Быстро собравшись и тихо хихикая под действием выпитого, мы спустились по веревке со второго этажа, не забыв сотворить заклинание, стирающие наши следы на свежевыпавшем снегу, побрели в сторону полянки у ручья, не забыв прихватив с собой пузырики с пивом, проткнув аккуратно наколдованными соломинками.

– Нет, девочки, – встала, как вкопанная, впереди идущая Оливия, из-за чего мы, не успев остановится, врезались в нее с Ингиеллой, завалились все трое в небольшой сугроб, так как на ногах стояли уже не достаточно уверенно.

– Ты чего так резко тормозишь? – смеясь, спросила у подруги Ингиелла.

– А вы чего не смотрите куда идете? – также весело ответила лежащая в сугробе Оливия.

Весело хохоча, мы валялись в пушистом снегу, закидывая им друг друга. Наконец поднявшись, мы с Ингиеллой хотели продолжить свой путь, но Оливия нас остановила.

– Девочки, – протестующе заныла она, – что мы там у этого ручья делать будем? Опять предаваться воспоминаниям?

– А что ты предлагаешь? – заплетающимся языком спросила я. – Тут клубов нет, пойти некуда.

– Тут есть место, – зашептала она, – куда никто никогда не ходит. Пойдемте посмотрим, что там такого страшного.

– Пошли, – пьяно улыбнувшись, проговорила Ингиелла. – Чего мы теряем.

Она подняла свой пузырь с пивом, предлагая нам чокнуться, что мы и сделали, выпили и побрели следом за Оливией, уверенно держащую путь к таинственному месту.

Выйдя на небольшую полянку, рыжеволосая застыла в недоумении, вертя головой из стороны в стороны.

– И что тут такого таинственного? – оторопело произнесла она.

Втроем стояли на залитой серебристым светом полной Даами небольшой полянки, огороженной высокими стройными харами, на которой кроме небольшой кочки, расположенной практически посередине, не было ничего особенного.

– Может мы чего не видим? – шатаясь покрутилась вокруг себя Ингиелла.

– Ну их, этих шизанутых магов, – я наколдовала себе невидимое мягкое кресло, плюхнулась в него, положа ногу на ногу, и деловито продолжила: – Тут красиво. Предлагаю продолжить веселье здесь!

– Поддерживаю, – согласилась со мной Оливия, также соорудив себе сидячее место, удобно расположилась рядом со мной, сложила ноги. – Хоть поржать можно спокойно.

– Но не сильно, – плюхнулась рядом с нами рядом Ингиелла в свое колдовское кресло. – Ну что, подружайки, за нас?

Тяжело вздохнув мы молча чокнулись, сделали пару глотков и мечтательно уставились в небо, разглядывая россыпь разноцветных звездочек.

– Что это? – удивленно воскликнула Оливия, смотря в сторону небольшой тропки между густо растущих харам.

Я и Ингиелла посмотрели в ту же сторону, что и подруга и застыли в удивлении. Там, в глубине еле заметной тропинки слабо мерцал фонарик. Наш воспаленный алкоголем мозг подсказал, как нам казалось, идеальную идею – пойти и посмотреть, что же там такое. Не сговариваясь, мы поднялись со своих невидимых кресел и крадучись побрели в сторону слабого света.

Все также осторожно ступая, вышли к небольшому деревянному строению, напоминающему конюшню с тремя большими стойлами, из которых на нас смотрели шесть кровавых шаров.

– Кто это? – ахнула Ингиелла, не отрываясь смотря на эти красные свечения.

– Не знаю, – ошеломленно прошептала Оливия.

Я же вместо ответа, подошла к центральному стойлу, и по мере моего приближения к нему, глаза неведомых зверей плавно из кроваво-красных превращались в приветливые, теплые ярко-желтые. Остановившись за шаг до калитки, закрывающей проход к зверю, я пыталась рассмотреть, кто же там притаился в темноте своего жилища.

Неожиданно, из непроглядной гущи, мне навстречу шагнуло нечто, напоминающее варана. Вытаращив глаза, смотрела на неведомую зверушку, с интересом разглядывающую меня.

– Химера? – закричала Оливия и зажала рот рукой.

– Тише ты, – шикнула Ингиелла и осторожно подошла ко второму стойлу, из которого ей навстречу вышло такое же существо, как и ко мне. – Это аспиды – летающие змеи.

– Откуда ты про них знаешь? – с любопытством поинтересовалась я.

– Митас мне про них вскользь упоминал, когда рассказывал про местных существ. Но он, как обычно, тарахтел, что они опасны, – вглядываясь в своего змея, пояснила подруга. – Но что-то не чувствую от них какой-то враждебности.

– Вот и я не чувствую, – кивнула в ответ и протянула руку, чтобы потрогать аспида.

На мое удивление змей, будто котенок, уперся в мою руку и потерся о нее, ласкаясь, довольно заурчал.

– Ах, ты мой хороший, – ласково проговорила я, поглаживая его подбородок, словно домашнего холеного котика. – Какой же ты классный. Ты умеешь летать?

В ответ змей утвердительно качнул своей вараньей головой, повергнув нас всех троих в неописуемый восторг.

– Малыш, да ты меня понимаешь! – радостно воскликнула я. В ответ мне было радостное фырканье и нетерпеливое перетаптывание с ноги на ногу. – Тогда как нам тебя отсюда вывести? – отойдя на шаг стала рассматривать запертую калитку, не понимая как ее открыть, потому что видимого замка на ней не было.

– Лиззи, – осторожно позвала меня Оливия, – может не стоит?

– Да ладно тебе, – отмахнулась я от подруги. – Когда мы еще покатаемся на аспидах. Да и когда, в конце концов, совершать безумства, как не в молодости, Оливия! А нам подарили ее еще раз!

На самом деле, не будь во мне орочьего бурлящего напитка, вряд ли бы отважилась на столь безумный поступок. Но сейчас алкоголь кружил в моей голове, подкидывая одну безумную идею за другой.

– А я согласна с Лиззи, – поддержала меня Ингиелла, поглаживая своего змея. – Смотри, какие они милые. Подойди к третьему, Оливия, погладь его. Ты посмотри, как он на тебя смотрит.

Необласканный подругой аспид подошел к своей калитке, положил на дверцу голову и с тоской смотрел на рыжеволосую, грустно вздыхая.

Наконец, решившись, Оливия с опаской подошла к своему змею и осторожно провела по его чешуйчатой голове ладошкой. Аспид, чувствуя, что девушка его боится, смирно держал свою голову, не поднимая с дверцы. Немного осмелев, подруга слегка потрепала его по щекам, аспид явно немного опешив от такого, приподнял голову и вопросительно посмотрел на девушку.

– А ты действительно классный, – пьяно хихикнула Оливия и уже намного смелее почесала ему подбородок. Зверь довольно заурчал, словно пушистый котенок и одобрительно ткнулся своим носом ей в ладошку. – На тебе можно полетать? – спросила у него совсем расхрабрившаяся подруга, и получила от аспида утвердительный кивок.

– Осталось дело за малым, – хихикнула Ингиелла, – понять как их оттуда выпустить.

– Нам на уроках бытовой магии объясняли одно заклинание, отпирающие замки, – задумчиво произнесла я и, вытянув руки, не особо надеясь на успех, произнесла: – Савайя апериам.

Что-то еле слышно щелкнуло и калитка с едва заметным скрипом открылась, выпуская наружу огромного змея, медленно вышедшего из своего загона и представшего перед оторопевшими нами во всей красе.

– Ух ты! – восхищенно воскликнула Ингиелла, разглядывая большущего радужного змея, с красивой вараньей головой, распушившего свой перепончатый колючий красный воротник, опоясывающий длинную изящную шею животного, расправившего огромные черные крылья, похожие на крылья змея Горыныча, который описывался в русских народных сказках.

Он гордо вытянул свое змеиное туловище, переваливая головой с боку на бок, рассматривая нас, неуклюже посеменил на середину полянки, забавно передвигая своими шестью конечностями. Лапы у него были смешные – мощные, на удивление мохнатые, но очень уж короткие, отчего создавалось впечатление, будто змей ползет по земле.

– Как же нам на них полетать? – выпустив своего из стойла, задумчиво произнесла Оливия, обходя змея вокруг, пытаясь разглядеть, как зацепиться у него на спине. Ей явно не терпелось уже в воздух.

Первый зверь, прилег на землю, повернул голову в мою сторону, приглашая к нему на спину. Я послушно подошла к нему, взобралась верхом и с удивлением заметила два небольших отверстия в его крыльях, позволяющие крепко держаться наезднику.

– Девочки, – крикнула я подругам, – в крыльях отверстия, за них можно держаться. – И нежно погладив своего зверя, тихо скомандовала ему: – Полетели, мой хороший.

Аспид, удовлетворенно хмыкнул, привстал на ножки и взмахнул своими могучими крыльями, тут же оторвался от земли. Могучие крылья подняли нас высоко над деревьями, представив моему восхищенному взору залитую серебром долину. Упоенно крутя головой, пыталась рассмотреть все вокруг – настолько все было красиво и сказочно, но жутко холодно. Я почувствовала, как мороз начал пробирать до костей, зябко поежилась и прильнула к теплому туловищу змея. Тот почувствовав, видимо, что наездница озябла, повернул ко мне свою мордочку и пыхнул в меня теплом, погружая меня в своеобразный кокон, дабы я больше не мерзла.

Согревшись, повернула голову в сторону и увидела своих довольных подруг, летящих на своих аспидах, восторженно крутитившими головами по сторонам. Я помахала им рукой и весело закричала в воздух “Еху”, помчалась дальше, попросив своего зверя немного увеличить скорость.

Подняв руки вверх, уверенно держась на спине аспида, чувствуя как решительно перекатываются упругие мышцы змея, при каждом взмахе его крыльев, я подставила лицо ветру, не обмораживающему, а нежно ласкающего, благодаря теплому кокону, заботливо созданному моим зверем.

Аспид, развернувшись, полетел в сторону гномьих гор, соблюдая дистанцию, дабы быть не замеченным их дозорм. Я успела разглядеть огоньки в долине, освещающие их плавильни, в которых производился металл для огнепрочного оружия, кроме них, все остальное было погружено в сонную темень.

Змей летел дальше, уверенно размахивая своими черными крыльями, проплывая мимо горных гномов – дворфов, славящихся своими илливомыми рудниками, в которых добывались кристаллы для всего Сардария, используемые для изготовления амулетов, оберегов и прочей утвари. Наши будильники, встроенные в кровати боевого общежития также были изготовлены из них.

Тем временем, пролетев горы, аспид немного снизился, и полетел вдоль небольшой речушки, направляясь в сторону академии. Территорию нашей альма-матер зверь облетел немного стороной, не дав мне разглядеть все строения, плавно опускаясь вертикально, приземлился возле своего пристанища, присел на землю, немного наклонившись вбок, чтобы я могла спуститься.

Спешившись, я благодарно обняла змея и проводила его в стойло, закрыла дверь. Следом также опустились подруги, каждая обняв своих аспидов, проводили их к себе, и втроем помахав им ручками на прощание, подхватив свои полупустые энхи, довольные двинулись домой.

Ни одной из нас не пришло в голову, что калитки наших аспидов мы так и не заперли.

Глава 7

Утро добрым не бывает, а это воскресное утро, после вчерашнего путешествия на аспидах, оно было злым. И этому вдобавок поспособствовало раннее пробуждение.

Я разлепила глаза от пронзительного звука сирены, гулко отозвавшегося в моем мозгу. Подпрыгнув на кровати, непонимающе закрутила головой, пытаясь сообразить, что происходит. Неожиданно раздался громогласный голос нашего коменданта, приказывающий каждому адепту явиться немедленно на первый этаж в холл.

Тяжело вздохнув и взглянув на себя в зеркало, немного ужаснувшись своего малость опухшего отражения, привела себя слегка в порядок, накинула легкую куртку прямо на пижаму, обула тренировочные ботинки и бегло спустилась вниз.

В холле собрались уже все парни нашего факультета, не доставало только меня и девочек. Не успев окончательно спуститься вниз, застыла на последней ступеньке широкой лестницы, почти споткнувшись о взгляд голубых холодных глаз ректора, цепко уставившегося на меня.

– Наконец-то все в сборе, – раздраженно фыркнул гном Эрис, гневно посмотрев на нас с подругами и почтительно перевел взгляд на магистра.

– Уважаемые адепты, – степенно принялся вещать мистер Магиор, обводя суровым взглядом собравшихся, периодически останавливаясь на мне, недовольно раздувая свои изящные ноздри, – сегодня ночью произошел вопиющий случай – кто-то пробрался к аспидам и пытался их выпустить простеньким заклинанием, забыв закрыть обратно их стойла. Наглому шутнику или шутникам несказанно повезло, что змеи не выбрались наружу и не сожрали их. Хотелось бы поинтересоваться, кто из вас свершил сие деяние?

Проговорив свою пламенную речь, Валеус пристально уперся в мою скромную персону своим колючим взглядом, явно подозревая меня в содеянном. Я же силилась что есть мочи, чтобы не выдать себя чем-нибудь. Мои подруги, притаившиеся рядом, также, как и я, пытались не спалить всю “нашу контору”.

– Мистер Магиор, – почтительно обратился к нему Фольдар, – почему вы решили, что это сделал именно кто-то из нашего факультета?

– Потому что ни один другой адепт на это не отважится, – спокойно пояснил Валеус.

– Ну из наших тоже вряд ли найдется такой, кто ради пустой забавы приблизится к этим тварям, зная насколько они кровожадны, – не унимался оборотень.

– Уважаемый Фольдар, – вместо ректора ответил комендант, – позволю себе заметить, что ни первый, ни второй курс пока досконально не изучали этих змей. Об их опасности они скорее всего мало, что знают. Я так же, как и господин ректор, уверен, что это кто-то из вас, молодые люди.

Эрис даже не смотрел в нашу с девочками сторону, он нас не брал в расчет вовсе. И это очень обнадежило, но видя пристальный, изучающий взгляд Валеуса, расслабляться было рано.

– Я даю последний шанс признаться виновнику, в обмен на это, даю обещание, что отчисления не будет. В противном случае, когда мы сами найдем провинившегося адепта – исключение будет неизбежно, – спокойно изрек ректор и опять вперся в меня ледяными глазюками.

В холле повисла гробовая тишина, гнетущая и тяжелая. Никто брать чужую вину на себя не собирался, да и незачем было. Мы с подругами тоже молчали, как и все адепты, опустив глазки в пол.

– Пусть будет так, – нарушил тишину мистер Магиор. – Значит мы начинаем расследование этого вопиющего случая. – В холле пробежало приглушенное перешептывание, которое, подняв руку, пресек господин ректор. – Это еще не все. Вчера была нарушена дисциплина. Три адептки опоздали к отбою после прогулки по городу, грубо поправ устав академии. – Он пристально посмотрел на нас и надменно добавил: – Жду вас троих, девушки, после завтрака у себя в кабинете для серьезного разговора. – И вышел, гордо держа спину, из общежития.

– Ну держитесь, девочки, – ободряюще похлопал меня по плечу, проходящий мимо один из третьекурсников.

Фольдар, проходя мимо, покачал головой и вздохнул. Зато Хадарай подошел к нам и, приобняв Ингиеллу, на удивление не вызвав у меня тем самым какого-либо недовольства, успокаивающе проговорил:

– Ничего страшного он вам не сделает. Ну погрозится немного, нахмурившись. Да даже если и придумает какое-либо наказание, мы вас не оставим, будем помогать.

– Спасибо тебе, – чмокнула в щеку своего молодого человека Ингиелла и нежно взглянула на него.

– Пойдемте собираться на завтрак, – грустно произнесла Оливия и понуро побрела на третий этаж, где располагалась их с Ингиеллой общая комната.

Я же пошла в свою, мысленно кляня себя за то, что мы забыли закрыть эти стойла. Хорошо хоть заклинание заметающее следы не забыли наколдовать. Иначе нам бы всыпали по первое число. И судя по недоброму взгляду ректора, досталось бы больше мне. И чего он так ко мне прицепился?

Позавтракав, поплелись с подругами получать свой нагоняй от ректора. Понуро брели по направлению к учительскому корпусу, по дороге получая вслед неодобрительные взгляды адепток других факультетов. Все их пренебрежение сводилось к тому, что мы втроем были одеты в брючными костюмы и короткие тренировочные куртки, а не в кринолиновые пышные платья, с юбками в пол, наглухо застегнутыми воротниками. Это были не платья, а издевательства какие-то. Летние еще куда не шло, в них ноги хотя бы не путались под слоем нижних юбок, а вот зимние – тяжелый бархатистый верх одежды и так давил своим весом, а еще нижнее одеяние, сделанное из теплой грубой шерсти заметно утяжеляло весь наряд – ходить в таком нужно было учиться годами. У нас с подругами опыта было недостаточно, поэтому мы грубо пренебрегали здешней женской модой. И честно говоря, нам троим было на это глубоко наплевать. Ни с кем из университетских девушек мы так и не завели дружбы, да и не очень-то и стремились к этому.

Гордо прошествовав мимо презрительно поджимающих губы адепток, прошли в здание учительского корпуса, поднялись на этаж и, остановившись в нерешительности около ректорской двери, тяжело вздохнули.

– Пойдемте получать свою порцию ректорского гнева, – невесело хмыкнув, я решительно постучалась в дверь, которая тут же распахнулась.

– Входите, адептки, я не кусаюсь, – хмыкнул ректор, восседающий за своим большим темно-коричневым лакированным столом, уютно расположившись в высоком черном кресле.

Облокотившись локтями о стол, он сцепил свои руки в замок и, опустив на них подбородок, хитро посмотрел на нас троих.

Мы же стояли молча, переминаясь с ноги на ногу, стараясь не смотреть на Валеуса. Тот также не торопился облегчить нашу участь, сидел и глядел, не отрываясь, на каждую из нас разом. Вот как у него так получается?

– Неужели вам нечего мне сказать? – хмыкнув, нарушил молчание мистер Магиор.

– Мы загулялись вчера по Мавкэ, и забыли о времени, – тихо пролепетала Оливия, виновато опустив глазки в пол.

– Чем же вас так увлек город? – лукаво улыбаясь, поинтересовался мужчина.

– Мы давно нигде не были, мистер Магиор, вот и загулялись, – попыталась оправдаться Ингиелла.

– Ну да, – как-то слишком издевательски протянул он, – три бедные сиротки, которых жизнь особо не радовала, наконец-то нашли радость в жизни, гуляя по небольшому провинциальному городку. И так этому возрадовались, что забыли о времени.

От такой тирады ректора, мы впали в немой ступор, очень хотелось нагрубить этому хаму, объяснить на чисто русском и итальянском, как он не прав, но все трое стойко держались.

– Вижу, что сказать вам нечего, – надменно подытожил Валеус, видимо приняв наше дружное молчание за раскаяние. – Похвально, что вы хотя бы осознаете, всю низость своего поступка…

Я нагло перебила ректора, рассмеявшись в голос. Ну не удержалась от этой пафосной речи. “Низость поступка” – это опоздать на две минуты на отбой?

– Что вас так развеселило, мисс Нейрус? – вопросительно вскинул свои брови Валеус.

– Простите меня, господин ректор, – не переставая смеяться, проговорила я, – но мы опоздали всего на две минуты.

– На три, – поправил он меня.

– Ой, прошу прощения, – издевательски вскинула я руками. – Аж на целых три минуты! Ну размечтались три девушки, гуляя по зимнему уютному городку. Это первый раз всего лишь! Не такой уж и низкий поступок.

– И какой же, по вашему, милая леди, можно считать низким поступком? – вальяжно развалившись в своем кресле, шутливо поинтересовался мужчина.

– Ваше упоминание о нашей не столь уж радостной жизни, мистер Магиор, – сквозь зубы протянула я.

Маг враз изменился в лице, раздраженно заиграл желваками и, сосредоточив свой взгляд на моих подругах, обратился к ним:

– Я прошу у вас прощения, адептки, за свою бестактность. Учитывая, что вы обе первый год обучаетесь в академии, можете быть свободны. И впредь попрошу больше не опаздывать. Считайте это первым и последним предупреждением.

Оливия и Ингиелла, испуганно молчавшие все время нашей небольшой перепалки с ректором, оторопело посмотрели на меня, и получив одобрительный еле заметный кивок, ретировались из кабинета.

– А с вами, мисс Нейрус, мы продолжим разговор уже более серьёзно, раз за второй год вы так и не поняли насколько серьёзно соблюдать дисциплину, тем более адепту боевого факультета, – Его выражение лица не предвещало ничего хорошего. – Присаживайтесь, милая Лиззи, – он кивком указал на пустое кресло возле стола, напротив него.

Послушно села и с вызовом посмотрела на мужчину.

– Я закрыл глаза на то, милая леди, – начал пренебрежительно он, – что вы позволяли просыпать занятия, из-за чего в итоге пострадала ваша комната, и ваши однокурсники, опять же из-за вас, были за это наказаны. Я также опустил момент, когда вы сломали нос мистеру Хадараю, посчитав, что он виноват в этом сам. Закрыл глаза и на то, как вы неприлично тискались с ним после, также посчитав, что ваш дядя сам с этим разберётся. И оставил без внимания то, как совсем недавно, вы имели наглость дерзить мне. И это я опустил кое-какие моменты из ваших шалостей здесь. Но сейчас, рассмеявшись мне в лицо и поправ устав академии, пытаясь высмеять свое опоздания, не кажется ли вам, дорогая Лиззи, что вы перешли все границы?

Я молчала, слушая всю его пламенную речь, сидела, хлопая глазами, и тихо шалела от того, что этот красивый, голубоглазый мужчина так пристально следил за мной, а я и не заметила этого.