Осторожно! Следствие ведёт попаданка

Ну, куда я попрусь? К инквизитору? Серьёзно? Попаданка с ведьминской искрой, не постаревшая и на день за пятнадцать лет? Человечка, у которой при себе три именные печати, на разные имена и два вида лицензии: защитницы и законницы? Риск был слишком велик. Инквизитор был явно магически одарён. И раз уж он старший, то способности имел выдающиеся. Опасно с таким типом связываться. Он может и слушать меня не станет – приговорит на месте, и кукиш мне тогда, а не встреча со своими соотечественницами или возвращение домой. Ну, это, конечно, если я не бессмертная. Хотя… даже если и бессмертная, такой хмырь дождётся моего воскрешения и ещё раз приговорит!

Глава 5

Вот уж не думала, что моя профессиональная деятельность в столице начнётся с меня самой. Здесь не разобраться без расследования.

… как бы ещё в этом расследовании на саму себя не выйти.

Сидя за деревянным столом в трактире, что на чудо оказался мне по карману, я ждала, пока мне принесут мой положенный обед, в виде похлёбки, лепёшки и чая, и с остервенением драла лист бумаги карандашом, выводя список подозреваемых.

С мыслями мешало собраться чувство тревоги. Как бы плохо у меня на Земле не было с математикой, а в этом мире, при моих скромных сбережениях, мои знания улучшились. В арифметике. Пять медяков за комнату на сутки, в которой уже сушилось моё бельё, заботливо мной развешанное везде, где только можно, включая дверцу ветхой тумбочки. Один за обед. Четыре монеты в остатке. Ни туда ни сюда. Никуда вообще. Даже ещё на день комнату снять не хватило бы.

Гудящую голову занимали однотипные арифметические вычисления и планы, как бы заработать в рекордные сроки.

– Лярд… – ругнулась я, осознав, что дважды прописала в списке одного и того же человека. Пришлось перечёркивать и снова пробегаться по списку глазами.

Сосредоточиться не получалось.

К ведьме пойти, что ли? Пусть мне для памяти чего даст… Ах, ну да, даст мне кто-то что-то бесплатно, как же. К ним лучше с пустыми руками не соваться.

Четыре монеты… Лярд, что я и правда буду дальше делать?

– Госпожа Лолли? – юркий паренёк, пробегающий мимо столов, отчего-то остановился, услышав моё ругательство. – Вы как? Помогли вам законники?

Сказать, что я обалдела, ничего не сказать.

Белобрысый мальчуган, лет четырнадцати, мял вязаную шапку на голове, явно большую ему по размеру, и красноречиво шмыгал носом. Смотрело на меня это дитё серыми, искрящимися глазами и странно смотрело – выжидательно.

– Это… Ты мне? – я на кой-то лярд оглянулась.

– Вам, госпожа.

Вновь уставившись на подростка, я потёрла лоб и переспросила:

– Как ты меня назвал?

– Лолли. – с недоверием отозвался мальчишка.

– Я Полли, но это ладно… – постучав пальцами по столу, я кивнула на скамью напротив. – Ты меня где-то видел, да? Знаешь меня?

Парнишка всё же стянул с белобрысой головы шапку и заправил волосы за уши:

– Барн осерчает. – промямлил пацан, покосившись в сторону трактирщика, стоящего за массивной стойкой чуть поодаль.

– Ладно-ладно, откуда ты меня знаешь? Где видел? – сбивчиво затараторила я, боясь спугнуть удачу.

– Так этогось… Вчера, получается. Мы торговое судно разгружали. У меня бочка укатилась. Меня смотритель выпороть угрожал, а вы вступились… Розги у него отобрали. Гоняли его по всей площади, словами странными, диковинными да заморскими ругались. А когда смотритель за законниками убежал, вы на корабль вернулись. Я бочку-то докатил, вернулся, а вы уже по площади бегали и кричали, что у вас перстень украли, законников требовали. Ну я и побёг к страже, а там инквизитор. Он со мной пошёл. Вам на выручку. Медяшку мне дал. Хороший человек. А вы на него с кулаками и словами бранными. Мне наказали ларец охранять. Я и охранял, пока вы инквизитора по площади розгами гоняли. И когда он вас гонял, я тоже стерёг ваш ларец. И когда вы кого-то в толпе углядели, прокричали: «По коням», убежали от инквизитора и стражи, тоже. Потом инквизитор пришёл. Затемно уже. Велел отдать ваш ларец, я и отдал. Он мне золотой подарил. Я мамке отдал. Она всю ночь плакала…

Я слушала мальчишку, открыв рот и до конца не веря его словам.

– Может, ты меня с кем-то перепутал? – с угасающей надеждой в голосе пропищала я.

– Может и перепутал. – мальчишка отошёл на шаг, присмотрелся ко мне пристально, оценивающе, по-взрослому, и сник. – Как знать. Вроде вы, а вроде и не вы. У той госпожи голос был другой, и она была такая… Знаете, подвижная, пластичная. Ей всё на месте не стоялось. Говорила так, словно мёд лила, даже когда ругалась. Очень медленно и старательно. Как чужестранка, во!

– А ещё что помнишь?

– Ничего… – мальчуган замялся, а потом просиял. – Сыпь у неё была! Как от жгучей травы, знаете? Меня мамка иногда ей воспитывает, знаю.

Он про крапиву, что ли?

Ну, допустим.

– Она что… Тебе эту сыпь показывала… там? – навыки общения с детьми и подростками у меня были на базовом уровне, особенно на такие темы.

– Где там, не понял, госпожа? – я закатила глаза, а мальчишке хватило пары секунд, чтобы сообразить. – Вы что! Нет. У неё она на шее была и на лице. Такие мелкие, красные пятнышки, водянистые как будто, светлые в серединке, если их иголкой проткнуть…

Как-то меня замутило. Я вскинула руку, пока пацан не начал мне ещё что-нибудь противное рассказывать, и попросила его замолчать.

Узнав, что его зовут Ари и живёт он неподалёку, а в трактире работает на подхвате, я оставила несчастного паренька в покое. Хотя, большой вопрос, кто из нас вообще несчастный. Мальчишке перепал медяк и золой. Второй, вполне возможно, вообще один из тех двадцати, что стырили у меня!

В начало списка пришлось ставить инквизитора, вернувшись к бумагомарательству. Из середины я хмыря вычеркнула и призадумалась.

Кольца здесь не в тренде. Нет на них ни спроса, ни моды. У меня их и не водилось. Перстень был, да. Один. Мужской. Эльфийский. И, помоги мне боги, чтобы он лежал на своём месте!

Но он не лежал, конечно же. Перстня Никаэла не было, а это означало, что очень скоро один из эльфийского рода Льяль, посетит чужие земли, чтобы отыскать свою непутёвую пленницу. При условии, конечно, что его кто-то активирует. А его активируют! Спёр же кто-то древнюю вещицу! Кто-то, значит, и наденет. Не вор, так тот, кто купит у вора ворованный перстень.

Единственное, что было хорошего в этой ситуации, так это вдохновение. Озарение на меня снизошло, когда я свои скромные украшения перебирала, втайне мечтая отыскать эльфийский перстень среди своих беспонтовых побрякушек. Я же могу попробовать их продать. Хотя бы что-то у меня купят, а там уже выиграю себе время. Хотя бы с крышей над головой останусь на неделю, а там, если повезёт, то и на месяц хватит. А месяца мне будет достаточно. Столица непременно мне покорится. К концу этого срока я уже буду в императорском дворце чаще, чем инквизитор на свежем воздухе.

Виски словно тисками сжали. Я поймала ускользающую мысль за хвост и ещё раз прокрутила последнюю фразу в голове. Кажется, она была в протоколе задержания. И вот сейчас, я точь-в-точь так же подумала.

Давление на голову усилилось. Будто тиски кто-то сжал сильнее, вынуждая память отступить.

– Лярд, – я схватилась за голову и закачалась из стороны в сторону. – Ладно-ладно, обедаем и ищем ювелира. Заодно поспрашиваем, кто здесь барыжит краденным. Я всё узнаю. Всё-всё узнаю. – по мере того, как я озвучивала планы на своё ближайшее будущее, боль отступала, а давление на виски ослабевало.

Но это-то и пугало!

Глава 6

К ювелирной лавке я добиралась полчаса. Снегопад, холод и сугробы на дорогах меня просто норовили прикончить. Меня подводила дыхалка, что было несколько странно. Я была вполне себе в хорошей физической форме. Да, ходьба по снегу – то ещё занятие, но не настолько же? Я ещё до конца улицы не долезла по сугробам, а уже выдохлась. А там всего два дома было: одна булочная и чайная лавка!

Давно забытые ощущения навели меня на одно нехорошее предположение. Уж не похмелье ли у меня? И головная боль, и слабость, и провалы в памяти, и обезвоживание… Не следствие ли это того, что кто-то вылакал то, чего лакать не стоило? А мне точно не стоило. Уж я-то себя знаю. У меня была жуткая непереносимость алкоголя. Под эту лавочку можно подвести и моё неадекватное поведение. И даже сыпь, упомянутую Ари.

Ох, помню, как меня от эльфийского обсыпало однажды… Та их изумрудная лоза…

Замерев у стеклянных дверей ювелирной лавки, я сузила глаза, пытаясь сфокусироваться на своём размытом отражении. Замёрзшие пальцы коснулись щёк и ничего не нащупали. Окоченели напрочь. Едва шевелились.

Ладно, в трактире уже рассмотрю.

Я отдышалась и потянула ручку дверей на себя.

– Сюда нельзя! Зайдите позже. – прогремел раскатистый мужской бас, а его обладатель закрыл дверь, едва я ту наполовину приоткрыла.

Хороша заявочка. Как это, нельзя? Мне здесь что, окоченеть?

Я снова потянула двери на себя, а их с той стороны опять захлопнули. Силы были явно неравны, но у меня упрямства на взвод золотокопателей!

Мы ещё посмотрим, кто кого!

Я двумя руками вцепилась в ручку и потянула дверь на себя изо всех сил. Едва она приоткрылась, я тут же сунула туда ногу, а там и половину туловища.

– Я же сказал, что непонятного… – а вот эта интонация голоса и его тембр был очень даже знаком. – Вы?!

– Вы? – втиснувшись в небольшое помещение, я часто задышала, разглядывая инквизитора, взирающего на меня, как на нежить какую-то.

Снега на его доморощенном плаще не наблюдалось. Собственно, как и на высоких сапогах. А вот на полу было мокро. Следовательно, торчал здесь инквизитор точно давненько. Не только что передо мной пожаловал. Я стояла, как баба снежная, вся снегом засыпанная, а этот гад стечь на пол успел.

– Вы меня преследуете, госпожа? – мужчина прищурился.

– Не вас, – с пафосом, явно контрастирующим с моим внешним видом и жалким положением, в котором я оказалась, проговорила, – А преступника! Или даже преступников!

– Преследуете преступников?

«Хахаха, ну что за идиотка?» – сказали мне его изломанные брови.

– Вы не ослышались, господин инквизитор. Преследую преступников. А вот почему на пути этого преследования, появились вы… большой вопрос.

– О перстне пришли узнать? – с усмешкой спросил наглец.

– И о нём тоже. – я зачем-то кивнула.

Ну, явно же, в лавку к ювелиру, к которому инквизиция захаживает, ворьё не сунется с краденым, но пусть уж этот хмырь считает меня глупой. Глупой или опасной. Потому что был очень велик шанс на то, что сам инквизитор – преступная рожа, а ювелир – лишь винтик в его преступной системе!

– Ладно, не буду вам мешать. Мы уже прощались.

Я только сейчас заметила с интересом наблюдающего за нами мужчину в причудливых очках. Он был старше инквизитора и в противовес ему же абсолютно лысым.

Хозяин ювелирной лавки сидел за невысоким столом, что ломились от чертежей, но было на том столе ещё кое-что. Шкатулка?

Пришлось прищуриться, чтобы получше разглядеть длинный предмет, похожий на сложенную шахматную доску.

Это я удачно зашла! Это, если меня зрение не подводило, были инструменты артефактора. Целый набор. Считай, состояние нескольких поселений!

Ювелир-артефактор это вам не хухры-мухры – это серьёзно.

Осознав, что инквизитор не сдвинулся с места и по-прежнему таращится на меня, я несколько напряглась.

– Вы всегда девушек обманываете? – забросила удочку я.

– О каком обмане речь? – спокойно уточнил подозреваемый номер один.

– Спрашиваете, о каком именно? – дурнушкой рассмеялась я. – Так часто обманываете, что приходится уточнять?

– Вы что сейчас делаете? – непонимание и растерянность, проклюнувшиеся на лице инквизитора, пусть и на долю секунды, позабавили меня. – Вы… заигрываете со мной? Или же пытаетесь таким нелепым образом втереться ко мне в доверие?

– Господин инквизитор, дышите ровнее и глубже. Вы не в моём вкусе. Совершенно. Я всего-то имела в виду то, что вы сказали. Говорили, мешать не будете, а сами стоите здесь. И мешаете! Вы же попрощались уже? Вот и идите, идите, ступайте с миром.

– Можно подумать, вы в моём вкусе. – с раздражением проговорил он.

– А не надо оправдываться. Я вас в интересе к моей скромной персоне не подозревала. Просто указала на расхождение между вашими словами и поступками.

– Скромной? – инквизитор хмыкнул и взглянул на меня с какой-то жалостью.

Ну, хоть глаз не дёргался при этом и на том спасибо.

– Господин инквизитор, – с нажимом проговорила я, – Будьте так любезны, освободите помещение. У меня к ювелиру-артефактору конфиденциальный разговор. Он не для лишних ушей. Если же у вас появятся полномочия интересоваться нашей беседой, то пришлите мне обвинительное письмо! В «Роззи». Я временно там остановилась. И я, и уважаемый мэтр непременно вам всё расскажем в мельчайших деталях. Но после обвинительного письма. А пока, не имея оснований и подозрений…

– Понавыдают лицензий всякие деревни, а мы потом страдай от засилья деревенских умниц и умников. – с презрительной гримасой инквизитор таки открыл дверь, впустив в помещение холодный ветер со снегом, и вышел. Даже не дал мне возможности оставить последнее слово за собой, гад.

Ну, ладно. Я вообще должна была помалкивать. Мне светиться нельзя, а я всё сияю и сияю.

– Украшения. На продажу. – я отмерла и бесцеремонно вытряхнула содержимое своих карманов на стол мэтра. – Не знала, с чем лучше расстаться. Всё жалко, всё дорого, как память, но теперь поняла, что вас точно заинтересует. Взгляните, – копошась в своих побрякушках, я поддела пальцем подвеску с рубином, – Работа вашего коллеги. Сколько за неё можете дать, вот прям сейчас?

Ювелир непонимающе моргнул. Он явно не ожидал, что, после перепалки со старшим инквизитором, какая-то девица не просто вывалит ему на стол с десяток украшений, но и попросит того купить что-то. И не факт, что это что-то не краденное.

В крупной линзе очков отчётливо задёргался голубой глаз. Один. Почему-то.

Глава 7

Хмырь поганый и здесь мне всё испортил! Ювелир меня даже слушать не стал, не то что оценку предложенной подвески проводить и спасать меня из бедственного положения.

Положа руку на сердце, я и сама немного виновата. Чёрт меня за язык дёрнул, сказать, что мы с инквизитором дружим… Я подумала, это выведет лысого из ступора и избавит его от нервного тика. Впрочем, так оно и оказалось. Ювелир отмер, чаще заморгал и спросил то, к чему я совсем была не готова:

– И как же зовут вашего… приятеля?

– Инквизитора? – глупо уточнила я.

– Да, вы ведь… приятельствуете, как утверждаете.

В сыскники и законники лысому идти нужно было. Одним вопросом меня нокаутировал.

Позорище. Я посыпалась на такой элементарщине.

Чего мне сказать нужно было? Старший инквизитор? Пытаться угадать, было бесполезно. В этом мире не особо жаловали одинаковые имена, а дара предвидения у меня не было. Пришлось, уронив голову и достоинство, уходить ни с чем. Правда, недалеко.

Выйдя на улицу, я дотянулась до болтающейся под крышей дощечки и хорошенько по ней стукнула. Снег осыпался и явил мне вывеску. Исходя из неё, я вообще пришла не туда, куда нужно. Я и в помещении подозревала, что уж больно пафосное местечко – эта ювелирная лавка. Ассортимента не было, для мастерской маловата, а тут ещё и выяснилось, что в сутки отводится всего два часа на работу лысого. Выходило, что это, говоря простым языком, что-то вроде личного кабинета ювелира, где он принимал заказы. Очевидно, не по статусу мне было сюда соваться. Нужно было что-то попроще найти.

На площади, может, найдётся чего? Но до неё топать и топать, а снегопад за время проведённое в тепле ещё и усилился.

Во всём виноват инквизитор! Из-за него я теперь даже не могла спросить ювелира о его конкурентах и лавках с образцами украшений, куда я могла бы отнести на продажу свои цацки. Ну, с какими глазами мне опять туда соваться?

И принесло же сюда хмыря, когда не нужно было! Тьфу на него!

Подозрительно это всё, я вам скажу. Начиная с рассказа Ари, к этому гаду есть много вопросиков. Теперь же сюда ещё и лавка ювелира добавилась. Может, это вообще он стырил у меня перстень и принёс его лысому? Может, знал, что, обворовав меня, оставил в бедственном положении и предугадал место нашей возможной встречи, чтобы быть в курсе моих дел и воспоминаний? Может, это вообще он мне память и стёр? А может, этот гадёныш на украденное у меня золото решил себе какой артефакт заказать, избавившись от улик по-быстрому?

Вопросов к инквизитору было в несколько раз больше, чем ответов. С самооценкой у меня бедственного положения не наблюдалось. Я знала, что выведу этого коня на чистую воду, как бы он копытами ни бил, но для этого, увы, мне требовались средства, банально на пожить и пожрать. А оттого и пришлось забыть о нём, сосредоточившись на улучшении своего материального положения.

Идти туда, не знаю куда, мне решительно не хотелось. Даже нужда не способна была меня заставить по такой погоде слоняться по улицам. Я собралась с силами и погребла по снегу в сторону трактира, уповая на помощь мальчишки, который уже мне помог. От трактирщика толку не было. Может, я, конечно, как-то не так сформулировала свой вопрос, но этот Барн меня сюда и послал. Уж не знаю, за знатную госпожу меня принял или ему этот лысый процент какой отстёгивал за новых клиентов и рекламу.

Хорошо было бы, если бы получилось Ари с собой прихватить. С местным оно всяко лучше и быстрее по городу передвигаться.

В трактир я ввалилась снежной бабой, дышащей аки паровоз. Признаться, думала, не дойду. Уже даже мысли о том, чтобы снова отправиться в путь по такой погоде, казались какими-то самоубийственными. Ещё и с ребёнком.

На первом этаже трактира было многолюдно, чего не наблюдалось днём. Наверняка непогода многих застала врасплох, и за стенами «Роззи» мужчины пережидали её буйство, за кружками хмельного и мисками с горячей похлёбкой.

– Я помогу, госпожа. – откуда ни возьмись ко мне бросился Ари, держа веник наготове. Мальчишка принялся меня обметать, пока я стояла столбом и пыталась восстановить сбившееся дыхание.

Я уже не знала, как лучше поступить. Стоит ли паренька с собой таскать по сугробам, в такую метель? Да и стоит ли самой снова выходить в такую погоду на улицу? Был шанс, что я тупо не дойду даже с сопровождением, а ещё и вероятность не работы торговцев при таких погодных условиях.

– Этот снегопад… закончится когда-нибудь? – едва ворочая языком, поинтересовалась я.

– К ночи уляжется.

Наверное, я поверила Ари, потому что очень хотела верить его словам.

Перед тем как подняться к себе в комнату, я попросила и мальчишку, и трактирщика разбудить меня утром, когда лавки на торговой площади начнут работать, и попросила подать чайник чая в комнату, чтобы побыстрее отогреться. Не в моих правилах откладывать дела на завтра, но нужно было прислушаться к доводам разума и признать своё бессилие на данный момент. От меня мало что зависело.

В комнате я сбросила всю верхнюю одежду, развесила её как попало и забралась под толстое ватное одеяло. Принялась ждать свой чай, надеясь на ещё одну плодотворную беседу с Ари. Не помешало бы ещё раз услышать его версию событий. Вдруг у него изменятся показания или он вспомнит что-то ещё, что-то важное?

…но вместо белобрысого паренька ко мне в комнату, без стука и предупреждения, ворвался инквизитор, а с ним и двое законников.

– Скучали, госпожа Полли? – издевательски скалясь, инквизитор затряс перед моим лицом обвинительным письмом и грозно рявкнул: – Собирайтесь!

Ну, хмырь… Как есть, хмырь! Конь педальный. Нашёл-таки, за что меня за решётку упрятать?

– Мне нужно ознакомиться с обвинениями и одеться. Выйдете! – высунув руку из-под одеяла, я выхватила обвинительное письмо и зло клацнула зубами. – Выйдете, я сказала! Я незамужняя девушка! Я не одета! Я сейчас такой вой подниму, что вам ещё и жениться на мне придётся, чтобы отмыться от людской молвы!

Законники первыми стали пятиться к дверям.

Инквизитор не сдвинулся с места. Он минуту буравил меня цепким взглядом, явно ставя мои слова под сомнения, но после додумался оторваться от созерцания моей растрёпанной головы и осмотреть комнату. Мои всюду валяющиеся и развешанные вещи были прямым подтверждением моего заявления.

– Упаси боги. – со вздохом хмырь признал поражение. – У вас десять минут на сборы!

Я с деловитым видом кивнула, нахмурилась и тряхнула обвинительным письмом, делая вид, что это единственное важное в сложившейся ситуации. Разум же метался между желанием выпрыгнуть в окно и принять бой с местными законниками с честью. Я склонялась ко второму варианту, вот только для него мне требовалось в отведённое для меня время избавиться от “лишних” именных печатей и лицензии законницы! Иначе этот бой будет проигранным. Да он и начаться-то не успеет, как меня возьмут за жопку.

Только дверь за инквизитором закрылась, как я тут же скинула одеяло и вскочила на ноги.

«Думай, Полина! Думай!» – скандировала мысленно, всё же поглядывая в сторону окна.

Глава 8

В дверь неожиданно постучали. Я замерла, держа в руках одно из своих платьев, и опасливо оглянулась.

– Госпожа, – послышался голос Ари.

Дверь тут же отворилась. Законник придержал её, позволив мальчишке с подносом войти ко мне в комнату.

– Оставь на тумбочке. Я выпью. – сбивчиво пробормотала я, кося настороженно в сторону охраняющих мои двери законников.

Интересно, хмырь где? Где-то там же?

Была шальная мысль, сунуть мальчишке именные печати и лицензию, но дело было слишком рискованным. На чужбине никому нельзя доверять. Да и сделать это незаметно не представлялось возможным. Дверь за пареньком законник не закрывал, наблюдал за ним по ту сторону и явно ждал, когда тот выйдет.

Обложили, демоны.

Мне ничего не оставалось, как продолжить собирать свои вещи и просматривать все углы, закоулки и щели в комнате. Я обязана была скинуть улики против себя как можно скорее. Нельзя было инквизитору самолично таких козырей давать. И такая возможность нашлась.

Под подоконником нашлась неприметная дыра. Из неё тянуло холодом и сквозило, но другого варианта у меня просто могло уже не быть. Время шло и работало против меня. С трудом засунув туда всё необходимое, я даже не поняла, осталось ли там что внутри, или всё просто на улицу вывалилось. Об этом уже было поздно беспокоиться. Сейчас не время.

Только я отошла от спасительного подоконника, как дверь снова распахнулась.

Инквизитор смерил меня и бардак в комнате недовольным взглядом:

– Вы ещё не готовы? – зачем спрашивал, если и сам всё видел?

– Я ещё и чай не выпила. – безрассудно выпалила я. – Благодаря вам, даже согреться не успела. Можете мне помочь, чтобы дело шло быстрее.

– Раз уж вы одеты. – хмырь хмыкнул и вошёл, прикрыл за собой двери и подозрительно кашлянул. – Ознакомились с обвинительным письмом?

– Ага, я бы лучше составила. – честно отозвалась я. – Подозрения, подозрения, подозрения… Подкинули вы себе работы и проблем, конечно. А я думала, что ваше время стоит дорого, дороже, чем моя магическая защита, без которой вы оставили мои вещи.

– Вы подозрительная личность, госпожа Полли. – ровным тоном проговорил он. – Если вам нечего бояться, то и переживать не стоит. Мы составим ряд запросов, касаемо вашей личности, полученной лицензии, принадлежности украшений и других, немаловажных нюансов вашей биографии. Вам всего-то нужно будет дождаться результатов этой проверки. Почему вы нервничаете? Есть причина?

И этот хмырь думал, что так легко меня расколет? Такими примитивными вопросами?

Вздохнув, я переложила в ларец свои украшения, вытряхнув их из карманов плаща, и уселась на кровать поближе к тумбочке, на которой стоял оставленный Ари поднос.

– Позвольте, я буду с вами откровенной? – под пристальным взглядом инквизитора я налила в чашку чай из чайника и обхватила её двумя руками. – Я действительно нервничаю, господин инквизитор. – сделала глоток, обжигая губы и ротовую полость. Тихонько застонала, не ожидая, что чай окажется настолько горячим.

– Со мной только так и нужно, госпожа. – невозмутимо заявил он. – Я всё равно узнаю правду. Итак? В чём же причина вашей нервозности? О чём вы переживаете на самом деле?

– Видите ли… – я с шумом сглотнула и уставилась на инквизитора глазами оленёнка – широко распахнутыми, невинными-невинными, – До меня дошли слухи, что именно вы меня задерживали в прошлый раз. Упекли в темницу, которая не является местом заключения для тех, кто не предстал перед судом.

– О, встречные обвинения пожаловали? – хмыкнул гад. – Да будет вам известно, вам просто требовалось проспаться и протрезветь. Вы были пьяны, как толпа портовых грузчиков, и творили несуразные вещи, наводя панику среди общественности.