Осторожно! Дракон на перевоспитании

Я не шелохнулась.

– К чему ты снова пытаешься меня принудить?

Оставив и этот его вопрос без ответа, я натянула повыше шторы, укуталась в них плотнее и громко вздохнула.

– Я твой муж! Я приказываю тебе… – мой новый громкий вздох оборвал графа на полуслове. – Что ты хочешь? Чего ты добиваешься?

Быстро преодолев разделяющее нас расстояние, граф прошёл мимо меня и замер у распахнутого окна. Невольно, я подняла на него глаза, отметив, что он успел переодеться, стянуть свои длинные волосы в забавную низкую гульку. Наверняка он успел ещё и попить, покушать и пописать. В отличие от меня!

Недолго постояв ко мне спиной, мужчина потянулся к деревянным рамам и ловко закрыл оба окна. Без ветра стало сразу же как-то теплее и чуточку спокойнее.

– Я приказываю тебе встать с пола.

Уж от такой наглости моё красноречие пошло в атаку на мою выдержку.

– Приказываешь? На каких основаниях?

– Я твой муж. Имею право. – заявил и глазом не моргнул.

– Я твоя жена. Я тоже имею право тебе приказывать.

– Я не веду себя как… как ты.

– Да какая разница? – равнодушно отозвалась я. – Ты приказываешь мне подняться с пола, а я приказываю тебе не приказывать мне. По-моему, всё честно.

– Не забывайся, дарийка! – граф начал как-то странно порыкивать, чем заработал мой настороженный взгляд. – Вставай! Немедленно! – подавшись в мою сторону, он резко склонился надо мной, скомкал ткань на моих ногах своими ручищами и как дёрнул. Да вместе с моим лёгким платьицем!

Я пискнуть не успела, как в руках у графа оказалось и моё пришедшее в негодность платье, – явно какое-то похоронное, – и штора со взметнувшимся вверх карнизом, а глаза у графа сделались большие-пребольшие. И это его даже карнизом не приложило!

– Полагаю, без одежды, я заболею гораздо быстрее. – скучающим тоном я поделилась своим предположением с остолбеневшим драконом и в очередной раз тяжело вздохнула.

Глава 5

Шоковое состояние графа оказалось заразным. Я и подумать, не могла, что взрослый мужчина, муж, по сути, может реагировать на обнажённое тело жены подобным образом.

Казалось бы, справившись с потрясением, мой муж разозлился. Что-то прокричав о демонах и богах, он грозно пригрозил мне пальцем и, раскрасневшись от гнева, убежал.

Вместе со шторами, карнизом и моим платьем.

Я была в шоке. В полнейшем недоумении. Сам, главное, рукам волю дал, сам штору сдёрнул с меня вместе с моим платьем, ещё и орал, будто не сам накосячил, а я в чём-то была виновата. Даже двери забыл запереть. Во как!

На что злиться, спрашивается?

Осторожно поднявшись на ноги, я потянула с кровати светлую ткань, обмоталась ей, как смогла, и медленно двинулась вдоль стен своей темницы. Рассматривая причудливые полочки, шкафы и тумбочки, с некоторых я снимала большие отрезы ткани, с некоторых брала странные фигурки, что привлекали внимание своей несуразностью, а к некоторым вообще не хотелось прикасаться, потому что выглядели они ну очень жутко. Больше всего поразил шкаф, который оказался дверями.

Несмело заглянув внутрь небольшого помещения, я с удивлением обнаружила там уродливый сортир, огромное деревянное корыто с высокими бортами и ещё одну дверь.

Выходит, возможность спокойно пописать никто у меня не отнимал?

Утолив часть своих физиологических потребностей, я вернулась в основную комнату и продолжила осматриваться. Как бы я ни старалась, а взгляд снова и снова возвращался к столу и полке, где были разложены сухие цветы, странные косточки, украшения, железяки, какие-то черепа, жёлтая бумага, карандаши, разные по своей ширине, но одинаковые по цвету – чёрные.

Я не то чтобы смирилась со своей участью и возжелала стать примерной женой, но свой интерес уняла, отдав приоритет приказу мужа. В комнате было довольно прохладно. Возможно, не настолько, как мне тогда ощущалось, но, тем не менее, от пола шёл просто невероятный холод, распространяющийся по моему телу от босых ступней. Да и этот кусок ткани на мне… Марля, ей-богу.

Отыскав наконец-то шкаф с нарядами, я надолго у него зависла. Мало того что здесь не было ничего, кроме платьев и исподнего, которым при желании можно было бы обернуть одну из прикроватных тумбочек, так эти треклятые платья были словно на какую-то принцессу сшиты. В таких только на балах отплясывать, а не от холода спасаться.

– Какой кошмар. – тихонько простонала я, присев и закопавшись в нижнем ящике с обувью.

Выбор был невелик. Несколько причудливых башмаков на толстой подошве, мягкие сапожки, странные тапки, показавшиеся мне излишне широкими, и изумительные галоши. Не будь я уверена, что тугая и плохо гнущаяся резина не сможет дать мне тепла, я бы выбрала их, а так… Пришлось натягивать сапожки и возвращаться к выбору платья.

Наверное, от этого безумия, в которое я угодила, я не только медленно сходила с ума, но и, откровенно говоря, борзела и становилась храбрее.

Перебирая платья, одно тяжелее другого, я буквально физически чувствовала, как крепнет моё возмущение выходкой графа. Даже не зная, саван на мне был или нет, я хотела то лёгкое платьице, которое угробил муж Сэймы. И плевать мне было, что я бы в нём не согрелась абсолютно. В нём я могла ходить, сидеть, падать, пятиться… А в этих что? Даже если отыскать нож или ножницы, откромсать лишние юбки и оборки, тяжесть корсетов, многие из которых были расшиты разноцветными камнями, ни на какое удобство даже не намекало.

Хотя… Красиво, конечно. Не платья, а произведение искусства. Я бы здесь все полы слюной заляпала, если бы открыла дверцы этого шкафа при других обстоятельствах, имея множество альтернатив. Пожалуй, именно это и бесило. Отсутствие выбора, альтернативы.

– Какой гад… – злясь на графа, шептала я. – Сам переоделся. Безобразие с расшитыми рукавами и воротником сменил на рубаху. Штаны на нём удобные. Обычные… А мне страдать?

Некстати, вспомнилась ситуация с лекарем. Я ведь посчитала этого бородача мужем Сэймы, графом… Может, я и насчёт супруга ошиблась?

С едва теплившейся надеждой, я отошла от шкафа и продолжила осмотр комнаты. Просчиталась. Граф был подонком. Мерзавцем. Никаких других вещей здесь не нашлось. Вся одежда графини была разложена и развешана в одном-единственном шкафу. Мои надежды рухнули в одночасье.

Пришла пора разделять и властвовать. Настенька рвалась в бой. Порывалась отыскать мужа Сэймы и устроить ему хорошую взбучку, стребовав новый гардероб или даже что-нибудь приватизировав из гардероба супруга, а вот Сэйма… Сэйма вообще ничего не хотела. Её не существовало. Но та часть моего сознания, что я отвела для неё, Настенькиным голосом шипела: «Не отсвечивай! Не привлекай внимание. Не выделяйся. Ты – не ты. Мы – не мы. Мы – другой человек. Граф к своей жене, видела, как относится? Что ему левая девка? Узнает, убьёт!».

Сэйма-шельма победила, в общем.

Кое-как упаковав себя в платье, я оставила корсет незашнурованным и, шурша тяжёлыми юбками, добралась до кровати.

Прилегла, укрылась одеялом и уставилась в потолок невидящим взглядом.

В голове был сумбур и паника, мысли роились, не о чем было думать, непонятно за что хвататься и как вообще быть. Рогатый граф, графиня, чужестранка, как я поняла, шельма та ещё, с даром, о котором нельзя рассказывать выродку… Выродок мне почему-то представлялся только графом. Да и дар это… Что оно вообще такое и с чем его едят? Сэйма умела видеть чужое прошлое? Почему в этом был так заинтересован её отец? Их связывает с этим графом какое-то прошлое? Интриги? Заговоры? Может, Сэйма шпионка? Логично же. Люби она графа… Да что там люби?! Уважай она своего мужа, стала бы она у него под носом шашни крутить с таким редким экземпляром, как лекарь? Что это вообще за графство, в котором один лекарь? Шпионка, как пить дать. Собирает информацию, компроматы на графа, чтоб сдать того своему папеньке… Ой, а ещё же есть всякие договорные браки, фиктивные, навязанные… Граф сказал, что я трофей… Наверное, когда Сэйма нароет на дракона достаточное количество компромата и информации, её отец объявит мужу дочери войну. Придёт её спасать… с войсками. И конницей? По воде, что ли? Как Иисус, что ли? Прости, господи, мне мои мысли…

Немного отогревшись, я разомлела, и сама не заметила, как мысленный поток прибил меня к берегам царства сна.

Глава 6

Сквозь пелену сна, подобно выстрелу, хлопнула дверь. Конечно же, я испугалась и вздрогнула. Нервы шалили, неизвестность пугала даже во сне.

Не успела глаз толком открыть, как сильные руки больно сжались на моих плечах, а горящий золотисто-оранжевым взгляд пригвоздил меня к перине.

– Что ты себе позволяешь? – прошептало чудище пугающим голосом. Будто мне было мало этих нечеловеческих глаз! – Это было найдено у берега! На нём магический след дарийцев! Отвечай сейчас же, письмо от твоего отца? Что в нём? Как давно вы общаетесь?!

Граф?

Моему удивлению не было предела. Да, я не глухая и не настолько глупая, чтобы не помнить, как он назвал себя драконом, но одно дело слова, а совсем другое уродские глаза, горящие, с вертикальным зрачком, как у щурящейся на солнце кошки. Это он ещё, чего доброго, сейчас как превратится в какого-то динозавра и…

Дальше мне додумать не дали. Встряхнули хорошенько, приподняв и опустив на перину.

– Не молчи, дарийка! – вибрирующий и властный голос, казалось бы, вообще не мог звучать иначе.

– Я… спала. – пропищала я. Огромных усилий мне стоило отвести взгляд от этих глаз.

– Что в письме?

Отпустив одно моё плечо, граф сунул мне под нос мной отправленный клочок картона в окно, и слава богу, немного отстранился.

Сразу стало даже как-то легче дышать.

Выходит, фантазируя и строя предположения, я не так уж и ошибалась. Вон, как мужа Сэймы разгневало письмо от её отца. Вокруг меня явно разворачивались какие-то политические игрища и интриги власть имущих. На Земле я удачно избегала всех, кто был наделён хоть толикой власти, а здесь… Прямо обложили!

– Моё терпение не безгранично! Мой народ не успел привыкнуть к графине… Отнять твою жизнь…

По спине пробежался холодок. Мне почему-то показалось, что такой убьёт и глазом своим, оранжевым, не моргнёт.

– Я не читала. – инстинкт самосохранения ответил за меня. Не действуй на меня так пугающе близость дракона, я бы вряд ли так шустро сообразила сменить тактику. – Никогда не читала.

– Что? Это ещё как понимать? – граф даже от своей супруги шарахнулся, отпустив и второе её плечо.

– Так и понимать. Я не читала писем отца. – прошептала чуть увереннее. Моя уверенность вообще была прямо пропорциональна дистанции между нами. – Выбрасывала все в окно.

– Зачем?

Я вот вроде бы на графа во все глаза смотрела, а не заметила, как его глаза пришли в норму, став человеческими, и сам он из чудища сделался очень растерянным молодым человеком. Даже не мужчиной, а парнем. Потерянным, сбитым с толку…

«Настя, кукушечка якоря снимает, или где? Ты ещё его пожалей! Скажи ему правду, полетаем. В синее морюшко, на камушки… камушком!» – звонко отчитала меня внутренняя Настенька.

– Не хотела читать. – шумно сглотнув, выдала я. – У меня новая жизнь. Замужняя. Не хочу никаких интриг.

– Ты для чего мне зубы заговариваешь? – недовольно процедил граф. – Давно ты стала себя замужней считать? Ещё вчера голосила, что я тебе не мил, не люб, к служанкам в спальню посылала. Семян фэтти сегодня наелась, чуть не умерла, от ненависти ко мне. В окно выброситься хотела. Думаешь, я поверю, что ты наш брак приняла? Замужней себя посчитала? Нет, дарийка, – властно припечатал он, – Нет тебе веры. Нет веры твоему народу. Раз уж ты так сладко запела, то в письме точно что-то важное. Я узнаю. Очень скоро узнаю. Есть у меня в темнице несколько пленных дарийцев. Прочтут. А ты… ты ответишь не только за предательство, но и за эту ложь!

Драконий бог, а муженёк-то мне достался совсем не глупый! К сожалению! К моему огромному сожалению!

– Да мне всё равно. – на свой страх и риск проговорила я. – Иди… Ступай в эту темницу. Пусть читают. Меня, главное, не приплетай сюда. Я свой выбор сделала, дракон. Говорю, не читала отцовских писем, значит, не читала. Заладил, дарийка, дарийка… Будто у меня имени нет. А что ты обо мне знаешь? Может, я своего отца вообще ненавижу? Может, я рада тому, что я здесь? Может, у меня жизнь новая начинается? Что смотришь? Иди, говорю, куда хочешь! Нашёл, чем пугать пуганную! – разволновавшись, я даже привстала, облокотившись на локти. – Стала бы я так глупо письма из окна выбрасывать, если бы хотела что-то за твоей спиной провернуть? Мне что, делать нечего, так подставляться? Ты дарийцев ещё и тупыми считаешь, да?

Граф колебался. Я видела это по его напряжённому взгляду, что скользил то по моему лицу, то по клочку размокшего и набухшего картона. Я буквально чувствовала его сомнения.

Осмелела. Решила перейти от защиты к нападению:

– Я хочу пить и есть. Если я тебя не ослушалась, это не значит, что так будет продолжаться всегда. У всех есть физиологические потребности. Я не исключение. Пока чувства голода и жажда терпимы, но я за себя не ручаюсь. Это не может продолжаться вечно. Ты сам ставишь мне невыполнимые условия. Я захочу есть и пить, я выйду отсюда, а ты… Ты, наверное, только этого и ждёшь, чтоб опять на мне свою злость выместить.

– Не пытайся увести разговор в другую сторону. – качая головой, протянул дракон. – Не выйдет. Ты проспала ужин. В том, что никто из слуг не пожелал тебя будить, вини только себя. По-твоему, я их должен был розгами к тебе загонять?

– У тебя у самого отлично получается меня будить. Зачем тебе слуги? – выпалила я. – Зачем тебе вообще слуги, которые тебя не слушаются?

– Прекрати это! – рыкнул граф. – Ты говоришь, письмо было не одно. Где же тогда остальные?

– Откуда мне знать? Утонули?

– Я переверну твои комнаты вверх дном… – зловеще прошептал он, не отводя цепкого взгляда от моего лица. – Если я найду что-то ещё… Ты поплатишься. Жестоко поплатишься.

Что я могла сказать? Да ничего. Кивнула и попыталась сохранить невозмутимое выражение лица, не дрогнув от пристального внимания дракона.

– Как ты получаешь письма?

– Ворон приносит.

– Ворон?

– Ворон. Рарх. – без особого сожаления я сдала пернатого наглеца графу. – До того как ты пришёл, он был здесь. Я же поэтому окно открыла… Чтоб письмо выбросить. Выбросить, а не выброситься, если что.

Муж Сэймы ещё долго сидел рядом, разглядывая меня на разный манер, а потом сжалился. Смилостивился государь над своим трофеем, понимаешь ли.

– Ужин тебе принесут. Воды согреют. И переоденься. Разве можно в этом ворохе юбок спать?

Язык сильно чесался, чтоб послать графа к шкафу его жены. Пусть бы сам попробовал найти там то, что было бы подходящим для сна. Но я не успела. Супруг сбежал. Да и хорошо, что не успела ничего ему сказать о своём гардеробе. Наглость – второе счастье, конечно, но это то самое счастье, которое стоит вбрасывать людям порционно и дозировано.

Глава 7

И ничего мне стыдно не было. Я как рассуждала… Если мои догадки окажутся верны хотя бы чуточку, если между отцом Сэймы и графом вражда, давние счёты и политические игрища, то мне лучше от этого держаться подальше. Об этом мне, можно сказать, тоже инстинкт самосохранения подсказал. Во-первых: война – это ужасно. Уверена, это ужасно везде, во всех мирах. Во-вторых: к папеньке, который с дочерью в письме даже не поздоровался, мне вообще не хотелось. Папенька – это не муженёк, которого Сэйма бойкотировала и динамила. Папенька может и понять, что дочь к нему вернулась ненастоящая. То ли дело дракон… Хм, да он само очарование. Пожалуй, с ним у меня шансов выжить в этой авантюре побольше было. Граф всё не соизволит имя жены выучить. Куда там ему до сравнительного анализа: «было-стало»?

Не успела я как следует продумать все риски своего решения, как в дверь очень громко постучали.

Насторожившись, я села в кровати, пытаясь размять ноющие отчего-то рёбра и плечи, и приготовилась встречать гостей. Вот только гости не спешили представать пред моим взором. Я даже крикнула: «Войдите», а никто не вошёл.

Магия, драконы, дары, вороны, лекари… Призраки?

Какое-то время меня одолевали сомнения, а потом я решилась проверить коридор. Хоть одним глазком посмотреть, что же там, за пределами этих комнат.

Добравшись к дверям, я тихонечко их отворила и осторожно выглянула из-за них.

Справа была небольшая стена, в которой чернела дверь. Не нужно быть великим архитектором и даже строителем, чтобы смекнуть, что это та самая дверь, ведущая в мою так называемую ванную комнату. Чуть дальше неё, сбоку, окно, света из которого хватало на небольшой пятачок на полу. И… тупик.

Длинный и широкий коридор тянулся слева. Совсем с другой стороны. Меня заперли в угловой комнате, подальше от всех. Там, вдалеке и лестница виднелась, и света было в несколько раз больше, из-за десятка факелов, развешанных на тяжёлых цепях, что висели на стенах, и двери какие-то имелись, и ковры…

Я бы, может, прошмыгнула в ту часть коридора, что казалась обжитой, но взгляд упал вниз, а там – пир горой! Точнее, большой поднос, заставленный тарелками с едой, фруктами и кувшином.

Чувство голода пересилило. Любопытство капитулировало, и я, повздыхав, потихоньку перенесла всё содержимое подноса к себе в комнату, заставив едой одну из тумбочек. Отчего-то силёнок мне не хватило утащить поднос, как было, целиком, со всем его содержимым. Мало того что было физически тяжело его поднять, так ещё и кувшин с кривым дном, гад такой, качался немного, угрожая опрокинуться и залить как минимум хлебную лепёшку и что-то мясное, что не было накрыто крышкой.

Справившись, я закрыла за собой двери и села есть.

Уже в процессе поглощения довольно вкусной пищи, я поняла, как же сильно я была голодна. Просто до безумия! Несколько кусков мяса, что я откусила и прожевала, показались мне пресными, безвкусными, именно из-за чувства голода. Зажевав это дело кусочком тёплой лепёшки, вкуса которой я тоже почти не почувствовала, я прямо из кувшина хлебнула водички и сделала небольшой перерыв.

Некстати вспомнилось, как ко мне эта еда попала и что говорил граф о слугах. Признаться, я себе совсем по-другому представляла жизнь графини. Бойкотировали ли меня слухи или боялись, я не знала, зато прекрасно понимала, что меня как минимум избегали. А потом мелькнула другая мысль… Если меня боятся, то, скорее всего, от меня захотят избавиться. Прирежут ночью или… отравят еду. Последняя мысль заставила меня жалобно заскулить. Есть ли более лучший, не вызывающий подозрений, способ убийства, чем отравить того, кто уже сам пытался отравиться?

Настроение снова рухнуло вниз. Я сникла, немножко отщипнула от хлебной лепёшки и прислушалась к себе. Разум говорил, не ешь, а довольное урчание живота, который уже предвкушал продолжение банкета, мурчал о противоположном. Сразу как-то и вкус местного хлеба стал ощущаться и мясо показалось невероятно вкусным, тающим во рту, хотя я его грызла, как какую-то подошву, ей-богу. В общем, умяла я всё, что мне принесли, и была этому несказанно рада.

Помирать, так сытой, с улыбкой на лице, а не вот это всё.

…ох, знала бы я, как же пожалею об этом ужине, не улыбалась бы так и живот не набивала!

Наевшись и напившись, я сыто улыбнулась, потянулась и резко вздрогнула, услышав стук в… окно.

Резко обернувшись, я прищурилась, отыскав взглядом пернатого наглеца, и с толикой облегчения выдохнула:

– Опять ты… Пш-шёл отсюда.

У ворона явно были совсем другие планы, ну или он меня просто не слышал или не понимал. Неправильный почтовый голубь как дал своим клювищем молотить по окну, что у меня сердце ушло в пятки.

– Ты что?! Ты что творишь, гадёныш?! – не помня себя от страха, я бросила к окну. К тому самому, за которым долбился дятлом о стекло Рарх. О то самое стекло, что встретилось со ставнями и пошло безобразной паутиной трещин, чудом уцелев и не разбившись. – Ты меня хочешь без окна оставить? Прекрати! Живо прекрати!

На панике я не придумала ничего лучше, чем впустить пернатого шантажиста. Впустить и позвать графа! Заработать себе лишних очков в копилку доверия мужа, сдав птицу со всеми её потрохами и секретами. И ничего такого! Я уже вроде бы решила, что буду в команде дракона, так что… Да что я вообще этого вредного ворона жалела? Граф бы и так этот долбёж по стеклу услышал и непременно бы пришёл! А не услышал бы, кто-нибудь другой услышал бы и доложил ему. Грохот стоял такой, будто в церковный колокол молотом долбили, честное слово.

– Шантажист, вредитель… – ворчала я, открывая окно и впуская птицу в комнату. Ворон влетел, упал на мою кровать и погрёб своими лапками к моей тумбочке. – Чёрт, да что же так холодно? – поёжившись, я поспешила закрыть окно и обхватить себя руками.

Возникло какое-то странное ощущение… Меня будто на смех пробрало. В голове какая-то лёгкость поселилась, словно хороший алкоголь там немного свои порядки навёл. Я хохотнула, почти хмельно и развязно, а потом как потемнело резко в глазах, как подкосились мои ноженьки…

Последним, что я успела заметить, был пернатый наглец, взлетевший к потолку и зловеще каркающий.

Глава 8

Тэовар до Рих

Какого вонючего демона, я женился на дарийской принцессе? Глупец. Зачем отвёл её в храм? Для чего ей была оказана такая честь? Мог бы просто сделать её своей. Просто так. В отместку её отцу. В отместку всему её народу! Жалким разбойникам и ворам, гордо именуемыми себя завоевателями. Крысам, что обложили острова и полуострова вокруг империи Валервиль. Падали, что жила за счёт набегов на приграничные поселения, а теперь уже графства. Скверне из бездны, что пережила падение империи пятилетней давности до восхождения на престол дракона – Кайфара до Сих. Жалким пиявкам, что присосались к чужой территории, провозгласили себя королями, правителями, предводителями, грабя и уничтожая наши дома, живя за счёт своих бесчеловечных набегов.

О, как же сильно я ненавидел этот народ. Как велико было моё отвращение к тем, кого и людьми тяжело назвать. Вместо того чтобы найти своё место в новой империи, под покровительством драконов, помочь восстановиться государству, хоть что-нибудь сделать во благо народа, пережившего столько горя, лишений и смертей близких, они… порождения демонов, жалкие и трусливые разбойники, отделились и решили жить за счёт грабежа и набегов… На кого?! На приграничные города и поселения? На людей, что здесь жили? На тех, кто не мог им дать отпор? Ради мешков с зерном и домашней утвари?

Дикари! Мерзость на теле вселенной! Да потопит бог морей их острова, раз уж мне не позволили их выжечь дотла!

– Лошадь готова, сьер.

Барнс, мой личный слуга и просто забавный малый, застал меня в моих покоях, готовым к выходу, пристёгивающим к поясу кинжал.

Я кивнул. Взглянул на юношу, чьи светлые волосы обрамлял ободок сплетённого из цветов венка, и наигранно недовольно протянул:

– Опять с детьми весь день возился?

Барнс пожал плечами и отвёл взгляд в сторону. Ему бы ещё песенку пропеть, одну из тех весёлых, что зачастую звучат на площадях из уст бродячих артистов.

– Я не сержусь. Но, ради богов, сними венок. И присмотри за дарийкой. Плохой из меня граф, видимо. Никто из слуг не хочет ей не то что прислуживать, а даже входить в её комнаты. Ужин вроде бы пообещали отнести, а остальное на тебе.

Юноша очень заметно напрягся.

– Что такое, Барнс? Ты тоже её боишься? – провокационно ухмыльнулся я. – Дарийка, вернувшаяся из мира мёртвых… – протянул зловещим голосом, изучая реакцию на свои слова.

Барнс расцвёл. Заулыбался. Его детское выражение лица сделалось очень хитрым.

– Нет, я не боюсь. Это её народ должен нас бояться. Мне её даже жалко. Но… я ведь мужчина. Где это видано, чтобы сьере прислуживали мужчины? У неё служанки должны быть. И не одна, заметьте.

– Распугала она своих служанок, Барнс. Одна надежда на тебя.

– Вы же всё равно отправляетесь в столицу. За магами. Вот из Валерви привезите ещё и служанок. – как само собой разумеющееся пропел паренёк. – Здесь места дальние. Народ здесь жутко суеверный и… впечатлительный. Боюсь, уже молва пошла. Не найдёте тут никого жене во сослужение.

Я лишь рукой махнул, поспешив выйти из своих покоев.

– Дарийка на тебе, Барнс.

Мне бы просто до столицы добраться. Месяц, как я разбил войско дарийцев у левого берега бурных вод и потопил их корабли. Месяц, как я женат. Месяц, как стал понимать, что быть графом – то ещё мучение. Пока охотились на дарийцев, сталкивались и воевали, особого понимания не было, что же это такое. А теперь… Моё горячее "спасибо" не терпелось выразить императору и его дражайшей супруге. Особенно супруге. Чувствовалась её неуёмная фантазия в перечне моих многочисленных обязанностей.

Не стану скрывать, причины того, что мне пожаловали титул и такое количество земель, я понимал. Как и понимал, зачем на самом деле взял в жены дарийку. С её народом давно пора было покончить. Рано или поздно её отец станет мстить, не стерпев подобного унижения, а там… Без предводителя эта свора шакалов станет лёгкой добычей для любого мало-мальски обученного солдата. Я позаботился, приглашение на свадьбу он получил, вместе с головой одного из своих советников. И раз уж он не явился на празднование, то решающему боестолкновению быть. Вопрос был лишь в том, когда дариец посчитает, что достаточно подготовился для боя и покажется. Хорошо бы к этому времени здесь несколько порталов построить. Поближе к замку, а то до ближайшего, высящегося у угольных шахт, почти сутки езды.