Пауза

Мне не жалко!

Янтарные глаза чуть приоткрылись, а окровавленные губы расползлись в ухмылке.

– Давай, Крис. Ты выиграла. Теперь ты можешь забрать мою жизнь.

Я смотрела на него безумными глазами, собираясь с духом.

– Кристина! – закричал Эрик. – Ну! Ну же! Давай! Ты должна это сделать!

– Стой! – раздался женский крик. – Отойди от него немедленно!

На Арену откуда-то сбоку вышла Одетта, сжимавшая в руках револьвер Берса. Просто прекрасно. Весь цирк в сборе. Хотя о чем это я? Не могла она не наблюдать…

Дроу закатил глаза, а Эрик принялся в голос материться.

– Лосс… Она же все портит…

Я удивленно моргнула.

– Ты что, хочешь, чтоб я тебя убила?..

Он закашлялся.

– Боги с ним с выходом… Я получил то, чего мне так хотелось. Какие эмоции! Ты ненавидишь меня так сильно, что не можешь думать ни о чем другом и готова пойти против своей природы, всех принципов и убить. Что может быть прекраснее?..

«Я добился того, чтобы ты меня безумно полюбила, – мрачно перевел Шепот, – похоже для дроу оно того стоило».

– Медленно встань и отойди в сторону! – снова крикнула умненькая девушка с глазами бешеной лани.

Интересно, а стрелять-то она вообще умеет?

– Ладно-ладно…

Впрочем, желания заканчивать дело миром у нее не было. Револьвер дернулся в ее ладонях в тот момент, когда я почти распрямилась. И в тот же момент что-то резко дернуло меня за ноги, бросив на спекшуюся от жара корку. Темный, швырнув в девушку заклинание, перекатился, закрывая меня от пуль, снова нечеловечески быстро, так что и глаз не уловил, а Одетта, выронив оружие, без чувств упала навзничь. Револьвер от удара выстрелил еще раз, на сей раз, к счастью, ни кого не задев. Твою ж мать…

– Боги! Крис! – заорал Эрик, преодолевший только половину расстояния.

А я смотрела в янтарные глаза прижимавшего меня к полу чудовища, сжимая кинжал в руке и все еще чувствуя, как вздрогнуло его тело, когда эта дурочка случайно попала в него. Попала в него вместо меня.

– Почему?.. – только и смогла спросить я.

– Это же – наша игра. Ей не стоило вмешиваться.

Скримджой снова перекатился на спину и хрипло рассмеялся, а потом с трудом поднял руку и дотронулся до кожи над моим сердцем.

– Из тебя получится отличная Мист-эр-моэрт… Госпожа. Ты повела себя, как настоящий дроу, и это было действительно весело…

– Что? – не поняла я.

– Использовала других, чтобы отвлечь мое внимание… нарушила обещание и забрала мой цветок себе… ударила со спины… – он усмехнулся. – Ты доставила мне истинное удовольствие, так легко бросив всякие принципы и начав выбирать самые легкие пути. Быстро учишься. Теперь можешь убить меня, а мои чары и мой яд будут жить в тебе до конца твоей жизни. Но только сделай все правильно: смотри мне в глаза до конца.

Я приставила клинок к его шее, сжимая его обеими ладонями до побелевших пальцев, чувствуя, как лихорадочно дрожат руки.

И только кровь орочьим барабаном колотилась в ушах, причиняя боль.

Бей. Бей! Бей!!

Я замахнулась.

Не смогла.

Еще раз замахнулась.

А потом откинула от себя керамбит, как ядовитую змею, осознав совершенно нелепую вещь: я не хочу его смерти. Вот не хочу и все. И убить его, пока он криво ухмыляется, не пытаясь сопротивляться, я не смогу.

Паскудство! Да что ж оно все так запуталось-то?!

– Эрик! – крикнула я жалобно преодолевшему половину расстояния другу и любовнику. – Эрик, я не могу…

Он снова грязно и витиевато выругался.

Янтарные глаза распахнулись широко и посмотрели на меня с веселым изумлением.

– Ты настолько азартна, что готова дать мне возможность реванша? Серьезно? При том, что ты мне все еще должна? Так ты действительно так сильно меня любишь, что не хочешь заканчивать наше веселье? Ты прекрасна, ненаглядная!

– Нет! – с ужасом воскликнула я, видя, как вокруг его тела начинает кружиться зеленоватый туман возникающего телепорта. – Нет, Скримджой! Я не это имела в…

Ладонь цвета эбенового дерева легла на мою щеку.

– Я даю слово, что вернусь к тебе и придумаю для тебя достойную игру в ответ. А та ночь, которую ты мне должна… ты никогда уже не будешь прежней после такого, клянусь матерью моей матери. Не важно, какого цвета твоя кожа, ты – темная…

Он исчез, а я осталась, придерживая на груди обрывки платья. Да твою ж мать!

Нужно было посмотреть, как там Эрик.

Кстати.

А чего со зрителями? Я совсем забыла про то, что мы вообще-то на Арене…

Но зал был пуст. У выходов стояли какие-то люди в серой форме. Знакомый покрой. Двое скручивали руки за спиной бесчувственной Одетте.

Я подошла к зеленоглазому авантюристу, помогая тому опуститься на песок. Сероформенные мгновенно притащили носилки и перенесли авантюриста на кровать в его комнату, после чего были отправлены, разбираться с последствиями боя. Я присела на его кровать рядом с ним.

– Не двигайся, сейчас я тебя подлечу молитвой.

Он только улыбнулся и покачал головой.

– Ты, блин, неисправима. Ты хоть вообще понимаешь, что натворила?

Я положила руки ему на лоб и попросила Да Ки Нэ, божество, адептом которого я была, об исцелении. На такие просьбы оно всегда отвечало.

– Уф, прямо сразу легчает, – видимо, боль отступала, и тело его расслабилось, – слушай, принцесска, ты только что поощрила маньяка за тобой охотиться, ты это понимаешь? Тебе что – мало всего, что уже с тобой произошло?

– Да не смогла я его убить, – простонала я, – ты что, не видел, что он сделал?

– Видел. Эх ты. Я закрою глаза, ладно?

– А что за люди в серой форме? – спросила я.– Твои?

– Само собой. Скримджою похрену было на то, кто здесь ходит, вот я и подтянул пару сотен в замок. Рабочие, декораторы, повара… Ты не видела, кстати, они людей вывели?

– Да, и охраняют входы.

– Хорошо. Надеюсь, ты не совсем разрушила зал.

– Да какая разница-то?

– Как какая? – проворчал он. – Я купил этот замок.

У меня челюсть отвисла.

– Чего?!

– Нашел наследника Берса, это его племянник, и выкупил. Выложил двадцать штук золотом.

Я ахнула.

– Да он не меньше двух сотен стоит!

– Ага, – ухмыльнулся авантюрист, не открывая глаза, – но парень дико рад, что я снял с него все эти проблемы, еще и хоть немного денег отвалил. Берсовские компаньоны бы его в ковер закатали и утопили попросту. Они такие ребята, без фантазии. А со мной связываться не будут.

– Эрик, – тихо спросила я,– зачем тебе Арена?

– Знаешь, сколько получилось за этот вечер? Почти десятка.

– Десять тысяч?! – изумилась я.

– Ага. И это еще разогрев. После сегодняшнего толпы повалят.

Я отняла руки от его лба, и он открыл глаза. Теперь нужно было напоить его чем-нибудь таким, лечебным. Вроде эликсира «Клеверная эссенция». Где у него сумка? Ага. Есть.

– Ты собираешься устраивать бои насмерть?

Авантюрист аккуратно сел и положил руки мне на плечи, после того, как я заставила его выпить два флакона зеленой жидкости.

– Это все равно не остановить. Слишком много интересов завязано. А я хотя бы могу контролировать, чтобы на смертельные бои попадали только заключенные, из тюрем. За тяжкие или вообще, приговоренные к смерти. Не можешь бороться – возглавь.

– А рабы? – спросила я.

Эрик покачал головой:

– Нет, этим я не занимаюсь. Да не парься ты. Кстати, десять процентов с предприятия – твои, за наводку.

У меня внезапно заболела голова.

– Лучше бы я спалила тут все, в Бездну. Кстати, погоди. А Берс? Кто его убил?

– Я, – признался зеленоглазый,– пуля особая, из зачарованного льда. Тает через пять секунд после попадания. Изобретение нашего инфернального друга, кстати.

– Но зачем?!

– Во-первых, я думал, он напал на тебя. Да он же схватил тебя и тряс, как грушу. Что мне было делать? Ждать, что будет дальше? А во-вторых, он знал настоящего Марстена и наверняка узнал бы меня. Так что оставлять в живых, один бес – не вариант. Прости, принцесска, я думал только, как тебя вытащить. Увидел тебя в окне, понял, что ты почему-то не можешь воспользоваться телепортом, договорился с Роем, перекрасил волосы и явился сам. Вот и вся история.

Я помолчала.

– Что не так, принцесска?

Обняла его, уткнувшись лицом в плечо, пытаясь как-то уложить в очередной раз в голове, что такой родной мне человек из средств гнушается только работорговлей и веществами. Насколько я знаю.

– Я думала, что… ну ты понимаешь, что поступаю правильно. Не просто пытаюсь выжить. Я думала, вся эта история с боями закончится с его смертью. А получается, он прав. Просто теперь вместо него – ты.

Авантюрист покачал головой.

– Я не буду тебя успокаивать. Ты знаешь, кто я, знаешь, кто такой Дэвлин. Я – никогда не был хорошим человеком, но сейчас я пришел за тобой. Разве это не главное? Я мог бы взорвать этот замок для тебя, прекратив игры, но тогда люди, заинтересованные в них наверняка захотят отомстить, и явятся они за тобой. Или за твоими родителями. После того как ты так засветилась с этой магией, тебя наверняка сделают крайней, и не будут разбираться в деталях. Вариант, который выбрал я, с твоей точки зрения – зло. Но для меня это – меньшее зло. Боги, принцесска, если для того, чтобы обезопасить тебя хотя бы от этих людей, мне придется убивать по сотне в месяц – я пойду на это, и буду спать спокойно по ночам

Эрик откинулся обратно на подушки, заставляя меня улечься себе на плечо. Сразу стало тепло и уютно. И я снова вспомнила то пронзительное чувство. Я люблю его. Просто любовь у меня такая. С вывертами. Его и еще нашего инфернального друга. Двоих, короче. Только не спрашивайте, как это возможно. И он был прав. Если бы мы поменялись местами, я бы тоже пошла ради него на все. Это, конечно, не успокаивало, но ведь и не должно было, верно?

Жизнь вообще сложная штука.

– Я слегка боялся за тебя, – тихо проговорил Эрик, касаясь губами моего виска, – что ты не выдержишь, сделаешь какую-нибудь глупость героическую и погибнешь. Совсем. Так что мы никак не сможем тебя потом вернуть. Но из-за Скримджоя мы даже нормально поговорить не могли.

– Прости. Я все время попадаю в какую-то ерунду.

– На сей раз это было из-за меня, – перебил он, – все, завязывай рефлексировать. Мы живы, это сейчас главное.

– А что будет с Линдом?

– Ему плевать, на кого работать. Теперь работает на меня.

– А Кассэл?

– Должны доставить в госпиталь при храме Маахве Милосердной. Подлечат. Потом подумаю, что с ним делать.

– Одетта?

– Девушка с револьвером? Не знаю, потом разберемся.

– Жанетт?

– А что – Жанетт? Как была управляющей, так и останется. Мы с ней уже договорились.

В этот момент его взгляд упал на что-то на полу, и лицо его просияло.

– Смотри-ка! Ящик пива еще остался со вчерашнего! А день-то налаживается!

Он потянулся, открыл бутылку с сэндисским элем и с удовольствием жадно приложился к горлышку.

– А почему ты не стрелял сразу?

– Я хотел, но кобура скрытая, в сапоге, а он сразу мне руку этим своим вьюнком переростком зацепил. Смог добраться, только когда ты его отвлекла. Предвосхищаю следующий твой вопрос: пули особые, зачарованные, подробности можешь спросить у нашего инфернального друга. Это его работа. Слушай, хватит уже об этом. Все, проехали, пережили. Ты лучше скажи мне, ты вернешься, наконец, домой? Потому как мне как-то неспокойно, когда ты демоны знают куда пропадаешь.

– Я сначала должна навестить родителей, обещала. А потом разобраться с гильдией Магов. Формально я должна сдать медальон. Я же больше не маг…

– Ты же колдовала? Только что? И это было охрененно, надо сказать.

Я покачала головой.

– Это был единичный случай. Больше я такого не смогу.

– Зато у тебя теперь есть эмпатия, – усмехнулся Эрик, поворачиваясь на бок, – и этот… гламоур. Надеюсь, я ответил, наконец-то, на все твои вопросы?

– Еще один,– я смотрела, как он улыбается, и боролась с желанием со всех сил стиснуть его в объятиях, чтоб прямо до хруста костей, или разреветься и приняться взахлеб рассказывать, что я пережила, – какого мертвяка твоя вчерашняя шлюха была похожа на меня?!

– Упс, – он усмехнулся, и вместо нормального ответа притянул меня к себе на плечо здоровой рукой.

– Он вернется за мной, да?

– Наверняка. Но мы придумаем, как с ним справиться, принцесска. Закрой глаза, это был мертвячьи тяжелый день.

Так мы и замерли, боясь спугнуть это короткое, тайком украденное у жизни мгновение тепла и покоя.

3. Аукцион

Мне пришлось выкрасть яйцо дракона с аукциона, из-за этого я, кажется, нашла остров Дракона. Рептилии подчистили мне память по этому поводу, хорошо еще – не убили.

Возможно, память вернется, и эта история будет написана позднее?

4. Серебряный гамбит

1 Задание

Бывают такие дни, когда мир цветом похож на кусок свинца, люди напоминают тени, а солнце кажется бледной унылой монетой. Пережить это время можно только, пообещав себе вечером неспешно выцедить в одиночку несколько бокалов вина, что послаще и покрепче, запершись в темной комнате. Так вот, это был именно он. Такой день. В конце концов, найти новое занятие и наладить свою жизнь ты всегда успеешь, а кабак закрывается в полночь, как говорил один хороший человек. Важно правильно расставлять приоритеты.

Я поднималась по укутанным толстенным ковром ступеням центрального здания Гильдии магии в Дайсаре, медленно оттягивая неприятный момент. Могущественная организация, жаль, больше я к ней не принадлежу. А при этом день вокруг солнечный, птички поют, и окружающий мир откровенно демонстрирует, насколько до фонаря ему твои личные проблемы и переживания. Жизнь идет себе и идет дальше, а заодно и тебя тащит вслед за собой, сколько ты не упирайся. М-да…

У здания гильдии есть центральный вход с площади Пурпурного Сердца – роскошная лестница из розового мрамора, раскинувшаяся полукругом: будто птица крылья расправляла, а потом внезапно увидела прицеливающегося в нее охотника и застыла на половине движения. Ведет она к ослепительно-белым совершенно воздушным на вид колоннам, взлетающим вверх на три человеческих роста. За ними для контраста широкие тяжелые двери из черного дуба с позолоченными ручками в виде львиных голов и огромная семиконечная звезда на фасаде – символ организации. Посетитель, как бы знатен и богат он ни был, должен вполне прочувствовать, насколько же он мал и незначителен, еще в тот момент, когда возьмется пальцами за отполированное до яркого блеска кольцо в львиной пасти. Пасть, кстати, зачарованная: умеет скалить клыки и рычать – но это уже тяжелая кавалерия, для особо толстокожих гостей.

Для тех же, кто может предъявить маленький серебряный медальон с такой же звездой, как на фасаде, есть сбоку скромный служебный вход, к которому ведет теряющаяся между старыми, не знавшими садовых ножниц, каштанами боковая дорожка. Я воспользовалась этим путем, вероятно, в последний раз.

Потерять способности к магии на профессиональном сленге называется «перегореть». Самые глупые студиозусы в Академии, пробующие втихаря наколдовать в свою комнату ванну с пьяными девственницами, да самоуверенные трехсотлетние мэтры, возомнившие, что могут двигать горы и обрушивать небеса – вот основной контингент перегоревших. Я не относилась ни к тем, ни к другим.

Большую часть своей жизни, на вопрос «кто ты?», я уверенно отвечала – маг, так что потеря сил здорово выбила меня из колеи, и приходила в себя я до сих пор.

«Кризис самоидентификации»,– подсказал первый из двух моих внутренних голосов, Лусус, изобразив скорбный тон.

Боги, да откуда я слова-то такие знаю. А главное, зачем?

Недавно, правда, знакомство с безумным дроу позволила мне частично компенсировать потерю сил новыми фокусами. А заодно, в полной мере ощутить, как рассыпается на кусочки собственный разум, но это же детали, верно?

Случались ночи, полные кошмаров. Стоило закрыть глаза, как в темноте до сих пор принимались светиться, как два фонаря, безумные оранжевые глаза. Так что я подскакивала на постели, под все еще разносящиеся внутри черепа отзвуки смеха, от которого по коже бежали отряды отвратительно холодных мурашек. Попытка восстановить дыхание, отвратительно тянущиеся минуты, во время которых ты просто таращишься в темноту, наполовину уверенная, что во-он та тень от занавески выглядит как-то подозрительно антропоморфно. И если она только шевельнется, боги свидетели, я закричу и швырну в нее подушкой. Не то, чтоб это могло чем-то помочь, но все, что я могла попробовать ему противопоставить, не превышало по эффективности упомянутый бросок постельными принадлежностями.

Рано или поздно дроу за мной явится. Что ж, в очередь. В очередь…

Занятая такими невеселыми мыслями, я преодолела три лестничных пролета и оказалась в просторном холле Зала Славы. Здание нарочно было выстроено так, что куда бы ты ни шел – все равно пройдешь через это воплощение коллективного тщеславия. Мимо меня спешили по своим делам люди в мантиях: веселые и озабоченные, компаниями и по одному. Пока поздороваешься со всеми знакомыми – вечность пройдет. И ведь при этом еще улыбаться надо. Паскудство!

Вынырнул из-за мраморной колонны вечно встрепанный и погруженный в собственные мысли мэтр Слиттер в роговых старомодных очках с большой желтой папкой в мосластых ладонях – приятель и однокашник. Чуть не врезался, едва узнал, изумился изменениям внешности, потом обрадовался, похлопал по плечу, стрельнул сигариллу и побежал дальше. Над группой водников в синих мантиях со звоном взвилась в воздух стая ледяных, искрящихся, как топазы на солнце птиц, раздался смех и аплодисменты. Жизнь кипела, как булькающее варево в ведьмовском котле.

С грохотом протащили через дальнюю часть зала клетку с кем-то рычащим внутри, неаккуратно задрапированную сверху куском ткани, подозрительно похожим на штору.

Гильдия…

Как бы объяснить, что это за феномен такой – Гильдия…

Здесь все быстро. Чтобы кратко описать, что это такое, нужно очень много глаголов и очень мало других частей речи.

Магия требует с одной стороны способности к дисциплине, дотошности и предельной концентрации, а с другой стороны – безудержного полета мысли и воображения. Большинство магов, выбирают путь «ремесленников», дотошно изучающих книги и оттачивающих конкретные практические навыки. Но иногда среди очередного поколения попадаются «художники», те, кому по силам изобрести новое заклинание и раздвинуть границы. Их могилы обычно располагаются в особенно почетном углу сквера позади центрального здания, зато те, кто переживает пятый десяток (а бывают и такие уникумы)… О… это – достояние Гильдии. Так что молодежь ходить строем вовсе не заставляют, наоборот, среди выпускников Академии расцветает вольнодумство, непомерная амбициозность и изрядная широта взглядов, пока старшие товарищи присматриваются. А вдруг попадется самородок, которого можно взять в личные ученики? Тогда надо быстрее хватать и опережать конкурентов. Так что интриганство тут развивается куда быстрее магических дисциплин.

Я по новоприобретенной привычке постояла пару минут перед одним из портретов на стене, появившимся совсем недавно. Громовой Клавиус Джэлл демонстрировал широкую белозубую улыбку так, будто был еще жив, и все у него было впереди. Единственный, у кого получались ярко-синие молнии. Звезда местная. Боевой маг, знатный дворянин и выдающаяся личность, гордость гильдии. Погиб вместе с напарником при штурме Аскары – столицы соседнего государства Аскота. Хреново погиб, вопя от ужаса в разрушающейся башне.

Ладно, хватит тянуть время. Надо идти.

Я задрала подбородок, поднялась еще на несколько пролетов по мраморной монументальной лестнице и, постучавшись, вошла в приемную мэтра Тадеуса Ллойда, архимага и главы Гильдии, судя по размерам, тут можно было бы играть в крокет. Да только все помещение заполнено декорациями для посетителей: резные полки и мрачные старые книги, сверкающие реторты, светящиеся хрустальные шары, зловещие фигурки – все, рассчитанное на простачка. Секретарь за небольшой изящной конторкой занимался крайне важным делом: полировал ногти, выкрашенные в черный. Судя по всему, огромное мягкое кресло убаюкало его бдительность, и теперь медленно поглощало свою жертву. По крайней мере, из предмета мебели торчали уже не более трех четвертей парня, и я могла бы поклясться, что прямо на моих глазах исчезла еще порция.

Молодой, наверное, прошлогодний выпускник. Волосы по последней моде прямые и высеребренные художественно обрамляли лицо, а глаза цветом напоминали последние отсветы заката поздним вечером, явно цвет добавлен магом-косметологом поверх родного: карего или орехового. Очередная жертва последней столичной моды «чтоб как темный эльф», вон и макияж уголки глаз к вискам визуально растягивает, да и на одежде характерное обилие черных декоративных ремешков из лакированной кожи с серебряными застежками. Перед ним лежало какое-то явно недописанное письмо. Он услышал, как открылась дверь, встрепенулся, оторвался от маникюра и посмотрел на меня несколько недоумевающе.

– Добрый день? – поинтересовался вьюноша несколько неуверенно, что никак не вязалось с хищностью черт, тщательно подчеркнутых косметикой.

Точно, совсем новичок.

– Добрый, – соврала я, – у меня с мэтром встреча в полдень.

– А! – на лице парня появилась улыбка облегчения. – Мэтресса Ксавьен? Простите, я немного удивился, увидев эльфа.

Сказал разодетый и накрашенный под эльфа же парень. Хех, иронично.

– Только на четверть, – машинально поправила я его.

– Подождите одну минуту.

Он вспорхнул вспугнутой птицей и скрылся за широкой темной дверью в кабинет своего патрона. Кресло разочарованно чавкнуло, выпуская добычу, и у меня возникло ощущение тяжелого укоризненного взгляда исподлобья, вроде, «Тьфу ты! Все утро насмарку!».

Я повертела головой, ожидая, когда меня примут, и уперлась взглядом в здоровенное зеркало, с потемневшей от времени амальгамой. Отражение почти не отличалось от реальности, только в глубине его прохаживалась, чуть улыбаясь, потрясающе красивая женщина в переливающихся перламутром легких одеждах, чуть развеваемых потусторонним ветерком. Длинные тяжелые волосы цвета воронова крыла забраны в высокую прическу и украшены темно-красными цветами. Женщина улыбнулась мне, да и сгинула в отражениях, как и не было. Призрак, похоже. Чем-то она меня обеспокоила – эта зеркальная дама, будто откуда-то холодком потянуло, впрочем, сейчас мне было не до того…

Секретарь тем временем выскользнул из кабинета и придержал для меня дверь.

– Входите, мэтресса. Вас ждут!

Я мысленно скривилась. Да какая я, к демонам, теперь метресса?

Кабинет всегда прекрасно иллюстрирует образ жизни и мыслей своего хозяина. В обиталище главы магов доминировал напольный монстр, по капризу реальности возомнивший себя часами. Огромные, явно работающие на магических кристаллах, старинные они с неодобрением нависали из угла над любым посетителем. Причем, располагались так, что из-за рабочего стола было прекрасно видно, как бегут, обгоняя друг друга, стрелки из потемневшей от времени бронзы. Хозяин кабинета явно ценил время и пытался не терять ни секунды. Стол завален пожелтевшими свитками и бумагами, в углу высится груда деревянных ящиков, полных неведомых окаменелостей, а рядом коробка с чистыми бирками. В Академии мы вечно спорили – есть ли у архимага хотя бы обои на стенах? Их никто и никогда не видел: абсолютно все более или менее доступное пространство занимают полки с книгами, коробками и шкатулками. На вид – полнейший хлам, способный вызвать ироничную улыбку у городского старьевщика, если забыть о том, что этот мусор может при правильном использовании разнести добрую треть столицы. Рехнись архимаг одним скверным днем.

Алхимическая ступка, полная окурков, прижимала к столу куцую стопку гербовой бумаги, в воздухе плыл крепкий ароматный запах кофе, а феерический творческий беспорядок на столе только дополнял обстановку, делая композицию законченной. В этом кабинете именно что – работали, горели, лихорадочно и с неподдельным вдохновением, так что воздух искрил. Хозяин кабинета, управляя Гильдией, заставлял крутиться столько шестеренок, как явных, так и тайных, что ленивый или глупый на его месте просто не продержался бы и нескольких недель. Причем, большая часть этих шестеренок кроме зубцов имела еще и зубы, а так же яд, и умела шипеть.

Странно вообще, что он пригласил меня сюда, в свою святая-святых. Тут явно мало кто бывает. Слишком уж непарадно.

Мэтр Тадеус Ллойд, крепкий мужчина с выразительными желтыми глазами и коротко подстриженной бородой указал мне на зеленое кожаное кресло. Сложность была в том, что предложенный мне предмет мебели уже был занят: на нем, свернувшись здоровым пуховым неподвижным шаром, спал кот, толстый, черный и мохнатый. Только правое ухо немного подрагивало. Кто знает, что снится кошкам? Я пожала плечами, взяла оказавшегося поразительно тяжелым питомца на руки и все-таки присела, водрузив его себе на колени. Кот открыл один глаз, зевнул, продемонстрировав красную пасть с белыми клыками, и тут же снова задремал, расползшись, как густая жидкость, по всей предложенной ему поверхности и даже стекая с нее: справа свесился хвост, слева передние лапы. Фамильяр, наверное, вот и наглый.