В полет за счастьем

Гарик восхищенно рассматривал девушку, с которой намеревался провести ближайшие полчаса. И почему, только полчаса? Он почти физически ощущал, как в нем растет желание не покидать ее вообще никогда.

– Идем? – предложила Лида.

– Вы обворожительны, мадам! – Бэкфорд галантно поцеловал ее руку, взял под локоть, и они направились по длинному коридору, в сторону лифта, ведущего к оранжерее.

Всю дорогу Гарик шутил, стараясь, чтобы его даме не было скучно, и, когда они добрались до цели, у Лиды от смеха уже болели щеки. Он смотрел в ее сияющие глаза и думал, что готов выучить наизусть все анекдоты мира, только чтобы всегда видеть ее такой.

В оранжерее они переходили от одного растения к другому, и о каждом Гарик знал хотя бы немного, чтобы иметь представление, где оно выросло и как сумело приспособиться к искусственным условиям жизни.

– Значит, ты любишь природу, если столько знаешь об этих растениях? – предположила Лида. – Почему же, тогда, выбрал профессию космического навигатора?

– Потому что, космос я тоже люблю. А еще очень люблю танцевать.

– Танцевать? – удивилась Лида.

– А что такого? Вот, смотри.

– Гарик отступил от нее на шаг и изобразил несколько изящных движений, в которых гармонично участвовали ноги, руки и все его гибкое тело.

– Здорово! – захлопала в ладоши Лида, а неугомонный штурман уже включил встроенный в одну из стен музыкальный аппарат, набрав код нужной мелодии.

– Прошу, мадам, – Гарик протянул Лиде руку, приглашая на танец.

Музыка была плавной, но не заунывной, и Лида с удовольствием сделала шаг ему навстречу. Гарик тут же подхватил ее за талию и уверенно повел в танце. Они кружили под музыку, обходя кадки с пальмами и делая изящные наклоны в сторону от нависающих веток. Это было упоительно. Лиде совершенно не нужно было задумываться, в какую сторону несут их ноги, и следует ли дальше сделать поворот. Гарик так легко и умело управлял их движениями, что Лида восхищенно посмотрела в его черные глаза.

Другого побуждения Гарику и не требовалось. Он мгновенно наклонился и припал к ее губам. Голова еще кружилась от бесчисленных поворотов, и Лида не сразу поняла, что произошло. Но уже через секунду она напряглась в струнку и уперлась руками Гарику в грудь. Он очень неохотно оторвался от нее. Как ему было сладко, и как хотелось продолжения!

– Все хорошо, малыш? – он, не отрываясь, смотрел в ее глаза.

– Прости, Гарик, но я должна уйти, – решительно заявила Лида.

– Но, почему? – на него больно было смотреть.

– Я не могу, извини, пожалуйста.

Лида решительно направилась к двери.

Она шла по коридору от лифта к своей комнате, прижимая ладонь к губам, которые еще помнили поцелуй Гарика. Зачем он это сделал? Уж, конечно, не за тем, чтобы ее обидеть. Его поцелуй был очень аккуратным, и даже почтительным, как будто спрашивающим: "Вы позволите?". Павел целовал совсем иначе. Он ничего не спрашивал, он заявлял о своем праве и устанавливал свою власть. И почему ее это не возмущает и не отталкивает? Почему ей нужны только его поцелуи и только его объятия?

Глава 17

Павел проснулся от негромкого, но настойчивого сигнала тревоги из радио-блока.

– Что случилось, Эмма? – он потер рукой заспанные глаза.

– Подозреваю, что дело не терпит отлагательства. Нам навстречу движется метеоритный поток.

– А у тебя вышла из строя корабельная магнитная защита?

– Вовсе нет. Но скорость движения потока больше максимальной, гасимой магнитным щитом.

– Ясно. – Павел уже успел надеть брюки и рубашку. – Где Джек?

– В блоке управления.

– Сообщи Уилсону, что я уже иду, и подними Бэкфорда.

Между комнатой Павла и блоком управления была только каюта капитана, поэтому не прошло и пяти минут, как он уже пожимал руку, протянутую ему Джеком.

– Как же мы упустили его из поля зрения? Или у Эммы перегорело несколько важных микросхем?

– Погоди, Павел, не горячись. – Джек расположился за одним из пультов, с нескольким обзорными экранами над ним, и указал Павлу на кресло рядом.

– Я не опоздал? Вы еще не успели без меня устранить все возникшие сложности? – приветствовал их Гарик в своей оптимистичной манере.

– Садись, Бэкфорд, – кивнул ему Джек. – Вот, смотрите, – он указал на один из экранов. – Это картинка двухдневной давности, те самые непонятные точки. А вот это – уже сегодняшняя ситуация.

Все трое внимательно вгляделись в россыпь ярких искрящихся пятен на другом экране.

– Но где же они пропадали больше суток? – снова высказал недоумение Павел. – Что скажешь, Эмма?

– Это тот метеоритный поток, который я обнаружила сразу после старта с Даймонда. Его траектория, которую я рассчитала, должна была пройти значительно дальше от нашего маршрута, и даже не попасть в область визуального наблюдения.

– Значит, мы отклонились от курса? – продолжал допытываться Павел.

– Мы следуем в точности по расчетному маршруту, – внес справку Гарри.

– Выходит, что этот чертов метеоритный поток, наплевав на все физические законы, решил отклониться от своего пути, специально, чтобы устроить нам грандиозный фейерверк? Да, к тому же, едва показавшись на космическом горизонте, затем больше суток отсиживался где-то в засаде, и теперь внезапно выпрыгнул прямо у нас перед носом?

– Не заводись, Павел, – остановил его Джек. – Разгадывать все эти непонятности будем позже. Сейчас нужно решить, что мы еще успеем сделать, чтобы не оказаться под этим каменным градом, по сравнению с которым взрыв всего Даймонда показался бы нам безобидной праздничной хлопушкой.

– Мы успеем уйти в сторону настолько, чтобы миновать его? Что скажешь, Бэкфорд? – Павел повернулся к Гарику.

– Боюсь, это – не самое лучшее решение, – отозвался штурман, огорченно покачивая головой. – Если мы отклонимся так, чтобы миновать этот поток, то уже не успеем выправить курс до Зу, и проскочим мимо нее. И тогда нам придется не меньше месяца гнаться за ней по ее же орбите.

– Выходит, остается обороняться? – Павел ждал, что скажет Уилсон.

Джек размышлял недолго, время не терпело промедления.

– Да. Эмма, я беру управление на себя, – принял решение капитан. – Объявляю аварийную ситуацию третьего уровня сложности. Мои команды транслирую по внутренней корабельной связи. Всем службам – занять свои места! Девушкам оставаться в своих каютах! Скорость полета сбросить до минимальной. Топливные генераторы поставить на минимум. Задраить окна! Зачехлить передающие антенны внешней связи, кроме аварийных. Выставить максимальный уровень магнитной защиты!

Эмма выполняла его команды, подтверждая результат миганием соответствующих индикаторов на пульте управления.

– Гармашу и Бэкфорду занять места за баллистическими пушками!

Эта команда была лишь подтверждением уже произошедшего, Павел и Гарри сидели за боковыми пультами, готовые привести в действие оборонительные системы звездолета, оснащенные ракетами с дисперсным зарядом огромной разрушительной силы. Джек занял место в центре. На обзорных экранах уже была видна туча гигантских огненных осколков. Расстояние между ближайшими из них и кораблем сократилось настолько, что можно было различить их разнообразные формы.

– Приготовиться к оборонительному обстрелу! Мишенями считать только самые крупные объекты в потоке. Эмма, объяви о досягаемости расстояния.

– Ближайшие объекты в тридцати секундах от корабля.

– Начинай обратный отсчет!

– Двадцать шесть. Двадцать пять. … Три. Два. Один.

– Пуск!

Точно по команде командира сразу несколько пушек ударили ракетными залпами по ближайшим метеоритам. Снопами горящих искр отразилось на экранах попадание в цель. Метеориты, величиной с небольшую планету, рассыпались от взрывов на миллиарды мелких осколков и обрывки пылевых облаков. Последующими залпами каждый из троих управлял самостоятельно. Теперь даже Эмма не могла им помочь, на таком расстоянии просто незачем было производить сложные вычисления траектории движения несущихся на них камней. Нужно было действовать. И от того, насколько точными и умелыми окажутся эти действия, зависело, уцелеет ли их корабль, вместе со всеми своими обитателями, и, если да, то каковы будут потери от борьбы.

Джек не даром предупредил, что расстреливать придется только самые крупные объекты, запас готовых к атаке зарядов был ограничен. Это знали и Павел, и Гарри. Поэтому они сознательно пропускали мелкие и средние метеориты, которые градом сыпались на магнитный щит. Некоторым из осколков, летящих с наибольшей скоростью, удавалось пробить защиту, и от их ударов корпус звездолета дрожал в сумасшедшей тряске.

Приборы наблюдения за техническим состоянием корабля выдавали на вспомогательные экраны текущее положение дел. Количество повреждений звездолета росло с каждой минутой. Эмма, не переставая производить измерения метеоритного потока, комментировала вслух его параметры.

– Общая масса оставшегося хвоста составляет четверть уже пройденного. Отдельных сверхкрупных объектов – не более десяти.

– У меня больше нет готовых к залпу ракет! – доложил Гарри.

– У меня – две, – добавил Павел.

– И три моих. Тем сильнее они нам дороги. Целимся спокойно, до полной уверенности в попадании.

Павел навел лазерный луч прицела на ближайший к его пушке объект, и нажал на пуск. Есть! Снова россыпи искр на экране. Осталась последняя ракета. Джек успел расстрелять еще два метеорита. Значит, у него тоже – последняя. Однако Эмма была права, поток значительно поредел. Но на экранах были отчетливо видны еще четыре громадины, каждая из которых могла разнести звездолет в щепки. Других вариантов нет, из двух метеоритов придется выбрать только один. Джек тоже сделает свой выбор. Только бы не ошибиться! Павел навел прицел. Пуск! Снова взрывы от попадания двух последних ракет отразились на экранах. У Павла замерло сердце – оставшиеся два гиганта росли, заполняя собой обзорные экраны. Вот изображение первого из них, того, что был ближе, сдвинулось в верхний левый угол экрана. Он проходит мимо! Есть! Прощай, великан! И вот, последний. Наползает, но тоже боком. Пройдет, или …

Звездолет, будто подбросило на трамплине, перевернуло и покатило…

Последний метеорит прошел слишком близко от корабля, и его гравитационное поле чуть не увлекло звездолет за собой. Эмма среагировала мгновенно, включив антигравитатор и удержав корабль. Это оказалось тем более полезным, что на время "болтанки" внутри корабля тоже отключилась гравитация и установилась невесомость, в таком состоянии разбиться или получить травмы практически невозможно.

Вывернув плавное сальто в пространстве блока управления, Павел попытался уцепиться за спинку кресла.

– Остаточная масса метеоритного потока составляет одну десятую от безопасной нормы. Я постепенно увеличиваю параметры внутреннего гравитационного поля, – сообщил голос Эммы.

Ощущение падения с высоты, когда перехватывает дыхание в груди, стало понемногу проходить. Едва коснувшись ногами пола, Джек сразу подошел к своему креслу.

– Экипаж? – задал он короткий вопрос, адресованный Эмме.

– Со всеми все в порядке, все на своих местах. Девушки – в кают-компании.

– Ты что, не отключила там обзорные экраны?

– Нет. Уверена, что в неизвестности им было бы еще страшнее.

– Когда вернемся на Землю, нужно будет разобраться, не слишком ли много функций в тебя заложено, Эмма.

Джек стал изучать список повреждений корабля, высвеченный на одном из дополнительных экранов.

– Наиболее сильные повреждения – на корпусе, в лобовой части, – комментировала Эмма. – Сквозная пробоина в хозяйственном блоке. На настоящий момент он герметически изолирован, и в нем потушен пожар. Уничтожены три большие антенны внешней связи. Остальные две – в норме. Несколько мелких повреждений в рекреационном блоке.

– Что еще? В списке значится блок управления автоматической стыковкой с орбитальной станцией.

– На настоящий момент автоматическая стыковка невозможна. Повреждены необходимые сетевые связи со мной.

– Что говорят твои тесты, Эмма, успеем ли мы их починить за то время, что осталось до Зу?

– До Зу еще восемь часов полета, но дело осложняется тем, что робот, содержащий нужные для починки элементы, тоже поврежден. Боюсь, что устранить эти неисправности нам удастся только на самой планете.

– Ты предлагаешь нам провести стыковку вручную?

– Иного выхода нет. Все элементы ручного управления стыковкой – в работоспособном состоянии.

– Понятно. Техническое совещание по стыковке назначаю через два часа, – повернулся Джек к Павлу и Гарри. – Эмма, – продолжал он, – тебе понадобится наша помощь в устранении повреждений хозяйственного блока, или твои металлические подчиненные справятся сами?

– Попытаемся справиться сами, для людей там сейчас не слишком комфортная обстановка, – хмыкнула в ответ Эмма.

– Объяви завершение аварийной ситуации, Эмма, и успокой девушек. Все свободны, – выдохнул Джек.

Только теперь до них дошло понимание, что опасность, чуть не стоившая жизни всему экипажу, наконец, миновала.

– У–у–у! – прогудел Гарик, – Ну и дождичек был, парни! За бортом гремело и сверкало неслабо! В такой переделке мне еще не приходилось бывать.

– Ты отлично стрелял, Бэк! – похвалил его Павел. Поднявшись со своего кресла, он подошел к Гарику и протянул ему руку.

– Не мог же я уступить тебе и в этом соревновании, – отшутился штурман, крепко пожимая руку Павла.

– Вы оба оказались на высоте, ребята! – подошел к ним Джек.

– Тогда уж, не оба, а все трое, – внес справедливость Павел, – ни одной напрасно выпущенной ракеты, если я не ошибаюсь?

Они обнялись все вместе, улыбаясь и похлопывая друг друга по плечам.

– А это что еще такое? – удивился Джек, заметив на одном из вспомогательных экранов изображение этой милой сцены. – Эмма, что ты еще придумала, и кто научил тебя подсматривать?

– Завершение аварийной ситуации я объявила. А на этом экране – то, что наилучшим образом может успокоить девушек. Или я неверно поняла распоряжение капитана?

– Вот теперь я нисколько не сомневаюсь, что на корабле в данный момент не две женщины, а три! – резюмировал Гарри.

Компания смеющихся от души мужчин на экране в кают-компании вызвала сначала радостные улыбки у Саши и Лиды, сидевших, прижавшись друг к другу, на диванчике. А затем и девушки присоединились к этому дружному смеху, не зная, то ли аплодировать этим героям, то ли вытирать со щек катившиеся по ним слезы радости.

* * *

Выполнить ручную стыковку с орбитальным космодромом Зу Джек поручил Павлу. Объективно, Павел мог точнее справиться с этой задачей. Поэтому сейчас он сидел за главным пультом управления и внимательно изучал выданные Эммой данные. Звездолет находился на расстоянии пяти минут от начала торможения. Далее нужно будет выруливать запасными рычагами, выводя корабль на орбиту, приближающую его к космодрому. Однажды Павлу уже приходилось вручную управлять звездолетом. Но тогда это была фактически тренировка в открытом космосе, которую Джек умышленно затеял. Все службы корабля были в полной исправности, и в любой момент Эмма могла подхватить управление, если бы Павлу что-то не удалось. А сейчас он мог рассчитывать только на уверенность собственных рук и оперативность подаваемых Эммой данных.

Индикатор на панели показал начало торможения, и Павел медленно потянул на себя рычаг. Мгновенно на экране отразилось изменение скорости полета. Рассчитанная Эммой траектория Авангарда, по которой он должен был двигаться к орбите космодрома, вычертилась зеленым цветом на небольшом экране перед глазами Павла, а его реальная траектория – красным. Пока обе линии почти сливались в одну.

– Хорошо, Павел, у тебя все получается правильно, – спокойным ровным голосом заметил Джек Уилсон, сидящий в кресле рядом.

Гарик молча наблюдал за показаниями приборов. Сейчас был не тот момент, чтобы отвлекать друга болтовней. Мигающая точка на зеленой линии медленно ползла, указывая с какой скоростью должен двигаться звездолет. Яркая точка на красной линии быстро догоняла ее, готовая оставить соперницу позади. Нет, дорогая, не стоит сейчас торопиться, мысленно обратился к ней Павел, и еще потянул на себя рычаг. Красная точка замедлила свой бег, прикоснувшись к зеленой. Вот так. Теперь держать их рядом, как можно ближе. Сейчас нельзя ошибаться, иначе времени вырулить может и не хватить. Ксмопорт Зу уже предупрежден, что они стыкуются вручную, поэтому, если звездолет не сумеет подойти к станции безопасным образом, сработают ее защитные системы, и корабль будет отброшен прямо на ходу. И, хотя компьютерные расчеты и предполагают безопасность таких действий, чем реально обернется эта встряска, не знает никто. Какой же Уилсон, все-таки, молодец, что тогда, в открытом космосе, смоделировал ситуацию для ручного управления. В тот раз у Павла далеко не сразу все получилось, как надо. Это ведь совсем не то же самое, что манипулировать рычагами на учебном тренажере в классе. В реальности от твоих действий зависят жизни людей. Но тогда на корабле, кроме команды, никого не было. А сейчас… И дернуло же этих девчонок увязаться именно в этот полет! Да еще, Лидия. Не могла со своими красками остаться на Земле! Павел ощутил, будто она стоит у него за спиной, и тотчас же красная точка на экране дернулась в сторону от зеленой.

– Спокойно, парень, все идет хорошо, – услышал он тот же ровный голос.

Не думать о ней, сосредоточиться только на рычагах и приборах. Вот так, – руководил собой мысленно Павел. Линии на экране снова слились вместе.

– Мы выходим в зону прямой видимости, – доложила Эмма, – я открываю обзорные окна.

Во фронтальной части стены в блоке управления появилась и начала быстро расширяться прозрачная полоса. Теперь и Павлу, и остальным была отчетливо видна планета, к которой они подлетали, и мигающая точка орбитального космодрома на ее фоне.

Павел снова перевел взгляд на экран, подправил рычагом линию движения корабля. Сейчас нужно добиться максимальной точности, пока линии на экране не начали расплываться. Как только это произойдет, значит, расстояние между станцией и звездолетом сократилось до предельного, и главными приборами, на которые ему нужно будет рассчитывать, станут его собственные глаза и руки.

Все. Теперь ничто не должно его отвлекать.

Павел хорошо видел перед собой посадочную площадку станции и огромные металлические лапы, управляемые электроникой и готовые накрепко зафиксировать подлетающий корабль. Но он также знал, что малейшая неточность с его стороны заставит сработать магнитно–гравитационную защиту, которая отбросит звездолет обратно в космос.

Очень осторожно Павел поворачивал рулевой рычаг, плавно подводя зависший над площадкой Авангард к месту стыковки. Еще несколько секунд, и звездолет оказался в зоне действия магнитного захвата орбитального космодрома. Павел включил ответное магнитное поле.

Есть! Все приборы на панели управления показали положительный результат стыковки.

– Звездолет припаркован успешно! – объявила Эмма. – Мои поздравления, парень!

– Принимаются! – дал выход своему напряжению Павел.

Глава 18

После бурной встречи, устроенной экипажу Авангарда сотрудниками орбитального космодрома, все прибывшие были доставлены в местный адаптационный блок. Последствия пережитых событий сказывались на всех по–разному. Гарик без умолку болтал, стараясь представить все, что происходило в последние несколько часов, как увлекательное приключение. Павел подчеркнуто молчал, чтобы не выдать своего возбуждения. У него чуть ли не буквально дрожали руки, которые он, на всякий случай, спрятал в карманы пилотской куртки. Фрэнк Дюпон выдал торжественное обещание испечь праздничный пирог по случаю их благополучного прибытия. А Саша, сумевшая оценить, что на самом деле могло произойти, и что сделал для них всех Павел, кинулась к нему на шею и прижалась к его широкой груди.

– Какой же ты молодец, Пашка! Какой же молодец! – повторяла она, не стесняясь проявления своих чувств.

– Ну что ты, Шурик, если бы не удачная оборона, в которой моя роль была лишь третьей, и если бы нам не удалось сохранить оборудование для ручной стыковки, что мог бы сделать я, или кто-то другой?

– Нет, Паша, не всякий другой смог бы так точно пристыковать эту громадину к станции! – Саша имела в виду именно себя, говоря эти слова. Сейчас она хорошо понимала, как ей еще далеко до звания настоящего пилота.

Лида тихонько стояла в стороне, восхищенно глядя на них всех, таких смелых, решительных и точно знающих, что нужно делать в самые опасные моменты. Джек, казалось, отстраненно наблюдавший эту картину, произнес, как всегда спокойным и уверенным тоном:

– Чрезвычайная ситуация позади. Можно сказать, что мы обошлись не слишком большими потерями. Сейчас мы все разойдемся по адаптационным кабинам. А затем, расклад такой: ремонтом звездолета остаюсь руководить я. Штурман Бэкфорд мне помогает. Пилот Гармаш останется в реабилитационном блоке для дополнительной адаптации. Всех остальных через два часа челнок доставит на Зу. Встретимся позже.

* * *

Лежа в закрытой камере, производящий массаж всего тела, Лида старалась не думать о пережитом ею ужасе, когда на экране в кают-компании они с Александрой наблюдали огромные взрывы, после чего весь корабль сотрясался под градом обрушивающихся на него обломков. Ей было очень страшно, это верно. И несколько раз в голове проносился вопрос, зачем она ринулась в этот полет. Но и сейчас, так же, как тогда, перед экраном, Лида ничуть не сомневалась, что поступила правильно. Даже, если так случится, что она вообще не вернется из этого путешествия, все равно ее решение было верным. Только здесь, в его настоящем мире, она сможет понять, что за человек, тот, кому отдано ее сердце. Образ красавца–повесы, которого там, на Земле, она часто умышленно избегала, теперь сильно изменился. Этот мужчина, оказывается, умеет не только с легкостью покорять женские сердца, но способен в критический момент взять на себя огромную ответственность, и с честью ее вынести. И потом, проявив себя настоящим героем, может с самым обычным видом пожимать руки встречающих и ободрять стажера.

Лида закрыла глаза и представила улыбающееся лицо Павла. Правильно, что она сейчас здесь! Если бы нужно было снова выбирать, как поступить, она сделала бы тот же самый выбор. Массажные щеточки и кулачки продолжали легко поглаживать и постукивать в разных местах, вызывая ощущение приятной расслабленности во всем теле. Воздух в камере, наполненный озоном, навевал мягкий сон. Лида не стала сопротивляться и с удовольствием заснула.

В другом адаптационном блоке в это время Павел выполнял дыхательные упражнения с помощью специального тренажера. Результатом должно было оказаться снятие нервного напряжения, которое, однако, никак не наступало. Молодая девушка в белом халатике уже второй раз заглянула в его блок.

– Хотите, я включу для вас массажную камеру? Или, может быть, ионизированный душ?

– Благодарю. Еще не время. Я потом сам включу.

– Хорошо, – разочарованно мурлыкнула она и скрылась за дверью.

Что это с ним, в самом деле, происходит? Такая милашка предложила свою помощь, а он отказался, как последний болван и невежа! Прежде он никогда не позволял себе такого обращения с девушками. Он знал, как на них действуют его объятия и поцелуи, и щедро дарил им то, что они желали получить. Прежде, но не теперь. И что же изменилось? Уж не метеоритная ли буря слегка повредила ему крышу? Или это произошло еще раньше, и его абсолютно нормальная до того момента психика погибла под обвалом на Даймонде? Кажется, так оно и есть, дыхание сразу участилось, и сердце понеслось в галоп. Хорошенькое у него получается расслабление. В памяти мгновенно всплыло рыжеволосое видение, наклоняющееся над ним и повторяющее, как заклинание "Ни за что! Ты ни за что не умрешь! Слышишь?". Он слышал, но ничего не мог ей ответить, а потом и вовсе погрузился в пустоту. Сколько же в ней оказалось силы. И упорства. Надо же, а он всегда считал ее эдакой бабочкой, порхающей над своими холстами. Интересно, что еще кроется за вывеской ее обворожительных зеленых глаз и милой улыбкой?

Павел решительной походкой направился в душ. Установив желаемый уровень ионизации воды, он уселся в теплой пластиковой ванне, направляя приятные брызги себе на голову и лицо. Напряжение понемногу отступало. Еще несколько минут, и можно будет перейти к массажу. Эта процедура ему всегда нравилась. Мышцы при этом хорошо расслаблялись, а сам он чувствовал себя отдохнувшим. Вдруг Павел представил, что не механические валики мягко разминают его тело, а тонкие Лидины пальцы гладят и ласкают его кожу. Хороши фантазии, ничего не скажешь! Да он просто враг самому себе! Вместо расслабленности он тут же ощутил тугое напряжение определенной части тела. Этого только не хватало! Нужно срочно переключить мысли на что-то более спокойное. Например, подумать, как там сейчас проходит восстановление Авангарда. Досталось-то ему неслабо. Хорошо, что местный космопорт оснащен самым передовым оборудованием для восстановления поврежденных космических кораблей. А еще хорошо, что здесь они пробудут не менее четырех дней, успеют должным образом подготовиться к отлету, и останется время для отдыха. Павлу, как и многим другим звездолетчикам, нравилась эта планета, почти целиком отданная для жительства всевозможным видам животных. Здесь было очень мало каменных и металлических сооружений, люди старались обходиться только самым необходимым. И даже космические туристы, постоянно прибывающие на планету, только чтобы, хотя бы отчасти, приобщиться к сохраненному здесь богатству природы, не являлись здесь более значимыми, чем настоящие хозяева планеты Зу – дикие животные, доставленные сюда из разных уголков Вселенной.