скачать книгу бесплатно
– Боишься? – нахмурился Скрипач.
– Да не то чтобы боюсь, просто предчувствие не очень хорошее, – ответил Ит. – Скорее всего, это моя личная паранойя.
– Из-за него? Думаешь, с ним что-то может случиться?
– Вот как раз за него я почему-то совершенно не боюсь, – признался Ит. – Ты не хуже меня знаешь, что он себе не враг. Если честно, я сам не понимаю, что меня зацепило сейчас. Ну, парень. Ну, подцепил богатую тетку. Альфонс? Безусловно, но нам-то что? Так что чувствую я что-то другое, понять бы ещё, что именно.
– И поэтому ты решил поехать, и его проверить, – Скрипач задумался. – Ладно, давай прокатимся. Мы, правда, обещали Лийге, что сегодня после работы сходим с ней в парк, но раз такое дело…
– В парк мы сходим, просто на час-полтора позже, – ответил Ит. – Позвони ей, скажи, что мы задержимся. Про этот заезд лучше вообще пока ничего не говори.
– А вот тут согласен, – кивнул Скрипач. – Ей потом расскажем, когда что-то выясним.
– Может, и сегодня расскажем, если будет, что рассказывать, – заметил Ит. – Просто сейчас не говори. В общем, дорабатываем, и я еду.
***
День выдался теплый, солнечный; народу на улицах было много. В центр, а работали они в центре, ехали со всех концов города люди, погулять, посидеть в кафе, на улице, повеселиться. Машин тоже было много, поэтому машину Ит брать не стал, справедливо рассудив, что лучше на машине потом приедет за ним Скрипач, а сейчас можно и на метро прокатиться, это получится едва ли не быстрее. Он быстрым шагом дошел до метро, и через полчаса уже выходил на улицу. Дом, в котором жил Ари, располагался от метро не так уж и далеко, десять минут пешком, поэтому Ит пошел не спеша, прикидывая, как лучше поступить.
Сперва, конечно, следовало выяснить, дома Ари, или уже уехал – с этим, разумеется, трудностей не возникло, потому что вахтерша Ита отлично знала. И он, и Скрипач у Ари бывали систематически, и вахтерша ответила, что да, дома, если хотите, я сама позвоню, раз у вас телефон разрядился. Ит поблагодарил, потом немножко подчистил вахтерше память, и снова вышел на улицу. Дома, хорошо, но, скорее всего, дома Ари пробудет недолго – замечательно, значит, посмотрим, что произойдет дальше.
А дальше получилось интересно, потому что Ари, обычно уходивший из дома пешком в сторону метро, в этот раз от своей привычки отступил – к подъезду подъехало ярко-зеленое московское такси, и встало ждать клиента. Какого именно клиента – Ит уже успел выяснить, потому что прошел мимо машины, и рассмотрел на экране навигатора у водителя всё, что его интересовало. Имя, маршрут, время ожидания. Ари отправлялся в автосалон, расположенный на окраине города. Так, значит, это была не шутка, и этот деятель действительно едет за машиной. Ну надо же.
Ит отошел в сторону, занял удобную для наблюдения позицию, дождался Ари, проследил, как тот сел в машину и уехал. Затем зашел в ближайшее кафе, заказал стакан холодного кофе, и позвонил Скрипачу.
– Ну, чего? – с интересом спросил тот.
– Он уехал покупать машину, – хмыкнул Ит. – На самом деле. Не соврал.
– Во дела, – восхитился Скрипач. – И что дальше?
– Сейчас кофе выпью, и поеду в салон. Сам понимаешь, покупка – это дело неспешное. Пока документы подготовят, пока за допы с него сдерут, что могут… до вечера он там точно пробудет. Я вот что придумал. Езжай домой, забирай Лийгу, и приезжайте вдвоем. На этот цирк с конями нужно смотреть всем вместе.
– На какой цирк? – не понял Скрипач.
– Мне интересно, как он будет забирать машину без прав, – объяснил Ит. – Уж точно не сам. Надеюсь, мы сегодня увидим героиню его романа.
– Или наемного водителя, – заметил Скрипач. – Хотя черт его знает. Давай адрес. Через пару часов будем.
***
Ради такого приключения Лийга уступила своей привычке ходить в платье, и надела джинсы – вдруг придется куда-то бежать, или за кем-то следить? При других обстоятельствах Скрипач, наверное, начал бы Лийгу на тему джинсов подкалывать, но сегодня он этого сделать не решился. Надела, и молодец. И правильно. К тому же к джинсам Лийга подобрала кофточку нежно-бирюзового цвета, и это сочетание Скрипачу очень понравилось.
– Просто красотка, – похвалил он Лийгу, когда та вышла из подъезда, и села в машину. – Тебе идёт. А что это у тебя в пакете?
– Бутерброды у меня в пакете, – вздохнула Лийга. – С сыром, и с огурчиком. Потому что некоторые были на работе, а вместо того, чтобы поехать домой ужинать, решили устроить расследование. Есть хочешь?
– Я всегда есть хочешь, – заверил Скрипач. – Вот доедем до места, Ита подберем, и перекусим. Спасибо тебе огромное.
Лийга улыбнулась.
– Пожалуйста, – сказала она. – Давай, рассказывай, что за женщина, и что за машина?
– Про женщину ничего не знаю, а машину он собрался покупать роскошную, – ответил Скрипач, выруливая на дорогу. – Наш несчастный «Чуан» рядом с такой машиной – помойка на колесах.
– Не ругай Люсю, – тут же вступилась на «Чуан» Лийга. – Она хорошая.
– Разумеется, хорошая, – кивнул Скрипач. – Для китайской машины среднего класса так и вообще отличная. Но «Марлин» – это уже класс премиум, немецкое производство, совершенно другой уровень комфорта, управляемость, надежность, и всё прочее.
– Да ну, – поморщилась Лийга. – Другой уровень, Скиа, это нетикама-кипу. А машины здесь… ну, это просто машины. Что-то чуть лучше, что-то чуть хуже.
– Ну, нет, это не «чуть», – покачал головой Скрипач. – Ты просто не обращала внимания.
– Я на многое обращаю внимание, – возразила Лийга. – И делаю это гораздо чаще, чем тебе кажется. Поверь, сейчас я вполне серьезна. Это именно что чуть-чуть.
– Ладно, не буду спорить, – сдался Скрипач. – Замечаешь, и хорошо.
– На счет женщины он ничего не сказал? – спросил Лийга с интересом.
– Говорю же, нет, не сказал, – покачал головой Скрипач. – Видимо, какая-то богатая дамочка. Правда, совершенно непонятно, где он её взял? Дамы, способные делать такие подарки, абы где не ходят, с такой на улице не познакомишься, как ты понимаешь.
– Понимаю, – Лийга задумалась. – Значит, он бывает в местах, которые посещают вот такие. А мы не знаем.
– Не бывает, – сказал Скрипач. – Мы за ним всё-таки послеживаем время от времени.
– Рыжий, это смешно, – кажется, Лийга рассердилась. – Как вы за ним послеживаете, если вы весь день на работе? Он не первый год предоставлен сам себе.
– Во-первых, мы отслеживаем его телефон, – неохотно признался Скрипач. – Это довольно просто сделать. Во-вторых, время от времени смотрим камеры наблюдения по его району. В-третьих…
– В-третьих, он тогда улетел во Францию, а вы это попустили, – жестко сказала Лийга. – Телефон? Его можно просто оставить дома. Скорее всего, у него давно есть второй.
– Нет у него второго. По крайней мере, зарегистрированного на себя – точно нет, – сказал Скрипач, и тут же понял, что сморозил совершенно дилетантскую глупость. Лийга засмеялась.
– Вам надо с работой заканчивать, – сказала она. – А то ты от недосыпа несешь какую-то чушь. Рыжий, у него стопроцентно есть другой телефон, о котором вы не знаете. И бывает он в местах, о которых вы даже представления не имеете. Я понимаю, что вам хочется ему верить, но это добром не кончится, поверь мне. Что он сказал про майские праздники?
– Ничего, – уныло ответил Скрипач. – Сказал, что увидимся после майских. Это всё.
– Ага, то есть он собрался исчезнуть на десять дней, причем так, чтобы вы не знали, куда, с кем, и зачем, – Лийга прикрыла глаза ладонью. – Ну вы же не ромашки полевые, Скиа, вы агенты! Ну как так можно, я не понимаю!
– На самом деле нельзя, ты права, – признал очевидное Скрипач. – Но следить и подглядывать не хочется. Совершенно. И потом, мы давно не агенты, мы врачи, и мы…
– А придется, – жестко ответила Лийга. – О, вон и второй наивный на подходе, – Лийга заметила Ита. – Сейчас я ему наберу, притормози.
***
– Понимаешь, Лий, тут не всё так просто, – Ит сидел на заднем сиденье, с бутербродом в руке, но про бутерброд он уже забыл. – Во-первых, он единственный, кто согласился пойти сюда, за нами, при этом он знал, что шанс в принципе остаться в живых у него около нуля. А он пошел. Во-вторых, много лет он провел на Тингле, вообще без возможности выхода, и то, что он сейчас так ревностно относится к своей свободе, можно понять. В-третьих, он…
– Погоди, – перебила его Лийга. – Провел много лет на Тингле, ты сказал? Снова? Ит, мы уже давно сошлись на том, что он это сделал по собственной воле. Потому что он, как минимум, Бард, а удержать Барда вот так – это бред. Он бы ушел, если бы захотел. Но он этого не сделал. Значит, провести там такое количество времени было его решением, а не чьим-то ещё.
– Допустим, – кивнул Ит. – Хорошо, согласен. Но отправиться за нами по Сфере – это, знаешь ли, решение более чем смелое.
– Смелое, – тут же подтвердила Лийга. – Верно. Вопрос – зачем он это сделал. На самом деле. Ты можешь ответить?
– Восстановить сигнатуру? – предположил Скрипач.
– Он? – Лийга рассмеялась. – Восстановить? Да ладно. Ни в жизни не поверю.
– А во что ты можешь поверить, в таком случае? – спросил Ит.
– Вреда он вам точно не хочет, вот в это я верю, – ответила Лийга. – То есть уничтожать вас ему не нужно.
– Спасибо и на том, – вздохнул Скрипач. – А мы уж подумали…
– Не ерничай, – поморщилась Лийга. – Уничтожить сигнатуру? Тоже нет. Он, вероятно, уже понял, что это сделать невозможно.
– Так что же тогда? – спросил Ит.
– Не знаю, – покачала головой Лийга. – У него было очень много времени, чтобы продумать какой-то план, или хотя бы построить какую-то свою модель. Поэтому он здесь. А вовсе не потому, что он пришел вам на помощь. К тому же Фэб в той записи тоже дает понять, что он опасен. Очень осторожно, но всё-таки.
– Да, вот тут ты права, – признал Ит. – К сожалению, только в записи, и только намеком…
***
Эту запись они открыли примерно год назад, точнее, её открыл Ит, когда разбирался с очередным кластером исследований, находившемся в базе. Кластер этот был чисто теоретическим, речь в нем шла об очередной попытке расчета градуса смещения по Сфере, с учетом калибровки констант в треугольнике. Ничего интересного – бесконечные ряды цифр, формулы, обсуждение поправок и погрешностей, но… в самом конце блока находился фрагмент голосовой записи. Говорил Фэб. Говорил совсем недолго, и было непонятно, к кому именно он в этом отрывке обращается. То ли к кому-то невидимому, то ли к самому себе. «…я всегда проявлял осторожность по отношению к любым фанатично настроенным разумным, всегда пытался соблюдать дистанцию, но сейчас это сделать нереально. Он рядом, он постоянно рядом, он редко что-то проговаривает вслух, но лучше бы он совсем молчал, и не говорил ничего вовсе. Его слова о подходе и методах тогда очень сильно меня задели, и я долго думал, что есть для него подход и метод в сложившейся ситуации. Кажется, он видит не только намного больше, чем видим мы, он это делает совершенно иначе. Я бы рискнул назвать его позицию фанатичным рационализмом, как бы абсурдно это ни звучало, и мне страшно даже представить, какой метод он может избрать для доказательства своей теории. На наше счастье, у него есть только цифры и символы, потому что я не хочу даже думать, чтобы он сделал, если бы речь шла не о них. Я спрашивал его, что он пытается доказать, он объяснил, что в схеме предполагается наличие ряда новых сегментов, но, опять же, дальше теории дело не зашло. И не зайдет. Хорошо, что мы здесь, на Тингле, и в его распоряжении находится замечательная и занимательная игрушка, а именно – вычислительные мощности Адоная, и, кажется, этой игрушкой он вполне удовлетворен…»
Голос Фэба на протяжении всего этого фрагмента звучал глухо, устало, и невыразительно, запись начиналась внезапно, и столь же внезапно обрывалась. Сперва они решили, что Фэб говорит о Ри, но позднее поняли, что нет, речь шла ни о ком ином, как об Ариане. Фэб напуган, сказал тогда Ит. Он боится. Он почему-то боится, но он не дает никаких подробностей, вообще ничего. А с кем он говорит? спросила тогда Лийга. Кажется, с нами, осторожно ответил Ит, мне кажется, что он говорит с нами. Как может – потому что он явно что-то скрывает.
***
– Всё равно, непонятно, о чём шла речь, – заметил Скрипач. – Фэб сказал о фанатичном рационализме, но вот чего-чего, а этого мы точно не видим.
– Да, не видим, – подтвердила Лийга. – Ит, ешь. Ты долго будешь смотреть на этот несчастный бутерброд?
– А? Ой, прости, задумался, – Ит откусил от бутерброда треть. – Там же ещё этот момент… про теорию… и совершенно ничего не понятно. Не видели мы пока что никаких теорий. Он нам вообще ничего не озвучивал.
– Равно как и про сегменты, – закончил за него Скрипач. – Думается мне, что это было про ту фазу исследований, которая в кластере.
– Допустим, – сдалась Лийга. – Ладно, тут пока что всё равно ничего невозможно понять. Давайте лучше о насущном. Что мы делаем сейчас?
– Играем в шпионов, – хмыкнул Скрипач. – Будем следить. Люсю придется оставить где-то в сторонке, потому что там повсюду камеры, поэтому ставим, а дальше идем пешочком.
– Как же не хватает базы, – вздохнул Ит. – Сколько лет мы её таскали, и даже не задумывались о том, что она есть. И камеру можно вырубить, и сигнал поблизости заглушить… а теперь всё, только руками.
Ит сейчас говорил об «ансамбле», который ставился всем без исключения агентам, параллельно со знаком принадлежности – некоторое количество металлоорганических наночастиц, способных, к примеру, менять магнитный отклик, и корректировать работу техники. Многого «ансамбль», конечно, не мог, да этого от него и не требовалось – но вывести из строя следящее устройство, или временно ослепить камеру он мог запросто. Во время попытки обследоваться, ещё на яхте, они обнаружили, что следы этого комплекса в анализах крови не фиксируются. Да, «ансамбля» больше не было, кто-то неведомый не поленился, и вычистил из крови всё, что, на его взгляд, было лишним. И знаки принадлежности, и «ансамбль».
– И что мы будем делать с камерами? – поинтересовалась Лийга.
– Обходить, – вздохнул Ит. – Там, где это возможно.
– А если невозможно? – спросила Лийга.
– Тогда камушком бросим, – хмыкнул Скрипач. – Или дохлой вороной. Уж как получится.
– Где ты возьмешь дохлую ворону?
– Говорю же – как получится, – объяснил Скрипач. – Ну что ты как маленькая? Не найдем ворону, будем бросаться бутербродами.
– И даже не думай.
***
Против ожидания, никаких проблем со слежкой не возникло, даже наоборот, всё оказалось как-то слишком легко. Они припарковали «Чуан» рядом с дилерским центром «Таянг до», прошли через него, делая вид, что рассматривают машины (шило на мыло, ворчал Скрипач, ну и чем они принципиально отличаются от «Чуанов»?), потом поднялись на второй этаж, и очутились в почти пустом кафе для посетителей, причем окна этого кафе, панорамные, огромные, выходили ровнехонько на вход в салон, торговавший «Марлинами».
– Ворона нам не понадобится, – констатировал очевидное Скрипач. – Нужная рыба – как на ладони. Кофе кто-нибудь хочет?
– Хочет, – тут же ответила Лийга. – И руки помыть тоже хочет. Я хочет, если ты не понял.
– Кончай издеваться над языком, и иди мыть руки, – сказал Скрипач. – Тебе какой кофе?
– Латте. Который молочный, – Лийга на секунду задумалась. – И вот то пирожное ещё, с малиной.
– Эстетствуете, девушка, – Скрипач погрозил ей пальцем. – Всё, иди, мы пока место займем.
***
– Так, – Ит листал сайт. – В наличии у них сейчас серебряный, красный, и чёрный цвета… одно серебро, два красных, один черный. Что он возьмет, сомневаться не приходится. Сейчас кофе выпьем, и пройдемся, посмотрим, где у них площадка для демонстрации.
– Я один схожу, – возразил Скрипач. – За зданием она, где ей быть. Следите за входом лучше.
– Ладно, договорились, – кивнул Ит. – Тоже вариант. Тебе чего взять-то, забыл спросить?
– Макиато, – Скрипач, нахмурившись, следил за входом. – Хм, интересно… если он купит, то у них должна быть торжественная отдача машины, ты в курсе?
– Нет, – покачал головой Ит.
– Почитай на сайте. Они просто так не отдают. Это целое шоу, небольшое, но всё-таки шоу. Открывают вон ту стеклянную витрину, выкатывают машину оттуда, шампанское дарят, корзину с фруктами. Это я прочитал, пока ты за ним следить катался, – объяснил он. – И, да, отвертеться от этого счастья никак нельзя. Так положено.
– Вряд ли он на это согласится, – заметил Ит.
– Кто его будет спрашивать. Хочешь «Марлин»? Получай бананы с апельсинами. Причем на камеру. Политика прозрачности сделок, и политика фирмы. Просто так такую машину не купишь, это тебе не «Чуаны» с солнышками, – Скрипач имел в виду «Таянг до». – Одно дело ширпотреб, которого на каждой дороге, как грязи, а другое – номерной эксклюзив.
– Он тебе соврал, кстати, – Ит открыл карточку черной машины. – Про десять лимонов. Эта машина двадцать стоит. Причем без опций. С опциями будет все двадцать пять.
– И у славного мальчика Андрюши могут поинтересоваться, откуда он добыл такие бабки, – закончил Скрипач. – Так, смотрите, а я пошел.
***
Дальнейшие события развивались не очень быстро, но весьма и весьма любопытно. Сперва к главному входу подкатило элитное, дорогущее такси – Ит только присвистнул, когда опознал машину агрегатора «Золотое сечение»; из машины появились двое, мужчина и женщина, и тут же скрылись в дверях салона. Рассмотреть их не удалось, потому что пассажиры вышли, и сразу же пропали под козырьком, расположенным над входом. Чуть позже вернулся Скрипач, и рассказал, что Ари уже покатали на новой машине по площадке, потом он ушел в здание, а сейчас обратно в салон закатывают саму машину.
