скачать книгу бесплатно
– Начальником, который ни разу не брал лопату в руки? – возразил Азим.
Дамир молча помотал головой. Скромная улыбка говорила о его восхищении Азимом.
– Я знаю многих ребят, которые на твоём месте сидели бы сложа руки, ожидая всё готовенькое. Возьмём Аюба, например, – Дамир вспомнил их общего друга. – Его отец один из знаменитых плотников Ангурана, а сам он и понятия не имеет что такое рубанок или стамеска. Аюб ни разу не помог своему отцу, зато он мастер тратить его деньги… Ты видел его новую лошадь?
– Нет, – Азим коротко покачал головой.
В это время на поле подоспели и остальные рабочие Аъзама – те, которые предпочитали завтракать дома. Посевные поля Аъзама находятся в двух милах от города, занимая сотни гектаров. Потому, его рабочие, живущие на южных улицах Ангурана, приходят уже в рабочей одежде и сразу приступают за дело, не теряя времени – нужно собирать весенний урожай.
Две трети полей по косой разделял ручей, бравший истоки из-под земли и протекающий на восток до Гулоба. Вдоль её узкого русла на большом расстоянии друг от друга росли тутовники с большими чёрными ягодами. Эти немногочисленные деревья издавна служат для разделения поля на отдельные участки под определенные виды сельскохозяйственных культур и сезонной посадки.
Разложив чистую посуду на полках под столом, Азим с Дамиром вернулись к ручью. Наполнив вёдра, они стали поить лошадей.
– У тебя скоро день рождение. Насколько я знаю, твой дядя уже давно обещает подарить тебе лошадь, – заметил Дамир.
– Да…
– Ты уже выбрал себе? – поинтересовался Дамир. – Ты всегда приезжаешь сюда на рабочих лошадях с повозкой.
– Я приезжаю сюда поработать, потому пользуюсь этими лошадьми, – Азим погладил одну из лошадей, которые были запряжены в его повозку.
– Скромности тебе не занимать, – ухмыльнулся Дамир, и они направились в склад для инструментов. Дамир вошёл внутрь с вёдрами и вышел оттуда с лопатой. – Что ж, раз хочешь работать, вот тебе лопата, – он вручил её в грудь Азиму. – Смотри у меня, – он шутливо пригрозил пальцем Азиму. – Работай усердно!
* * *
«Брачный союз – важный и ответственный шаг в жизни каждого человека. Прежде, чем сделать этот шаг, нужно осознать важность и принять ответственность. Если же женишься ради своего удовлетворения и удовольствия, место твоё в темнице».
Хранители знаний: «Мемуары султана Зухура»
Первые лучи солнца, робко выглядывающие далеко из-за восточного горизонта, предзнаменовали начало седьмого ордибехешта три тысячи сто двадцать второго года Эпохи человека. Этот день один из важнейших в семье Аъзама, ибо восемнадцать лет назад его жена дала жизнь прекрасному синеглазому малышу, которого назвали Азим ибн Аъзам.
В Ахорруне восемнадцатые именины являются многозначительным событием в жизни любого человека. Люди созывают всю свою родню, а в Фалиде празднуют три дня. Хотя Аъзам и не собирался праздновать именины своего старшего сына три дня, гостей он позвал много. Поэтому, чтобы принять их как подобает, приготовления начались за долго да рассвета. Аъзам попросил Рашида помочь. Разумеется, не для того, чтобы тот состряпал свою стряпню, которая так предпочитаема рабочими. Рашид умелый повар ещё многих других блюд, а особенно хорошо у него получается плов с желтым изюмом и долмой. Как раз его Рашид и готовил на заднем дворе Аъзама.
Рашиду помогал Рауф и заодно учился. Кроме занятия борьбой, Рауфу также нравилось готовить. Он часто помогает своей матери, а в такие события как этот, не отходит от повара. Рауф считает это дело своего рода искусством.
А ведь так оно и есть!
Азим тоже был на заднем дворе. Он помогал накрывать скатерть на топчане, своим присутствием смущая двоюродных племянниц своей матери. Они пришли помогать, да себя показать. Каждый раз застенчиво поглядывая на именинника, они тихо хихикали и о чем-то перешептывались между собой. Сестер, которые и друг к другу приходятся двоюродными, зовут Шахло[8 - Шахло произносится с гортанной «х».] и Шабнам. Они краснели еще гуще, стоило Азиму попросить их подать пиалы.
Азим положил пиалы в двух углах скатерти по диагонали, и попросил подать салфетки. Однако его просьба осталась без ответа. Он повернулся в их сторону и удивился тому, что его двоюродные сестры вдруг побежали в сторону дома, когда к ним подошла тётушка.
– Сынок, милый, – Зарина улыбнулась девушкам вслед, – тебе необязательно работать в свои именины.
Азим скромно ухмыльнулся и посмотрел матери в глаза.
– Вы же знаете, что я не люблю бездельничать, когда остальные работают.
– Тогда иди к воротам и встречай гостей с отцом. Они скоро начнут подходить. Дальше я сама, – Зарина похлопала сына по плечу и заняла его место.
Азим послушался и пошел к парадному двору. Проходя мимо большого казана (диаметром в две руки) на подказаннике, он глубоко вкусил запах уже готового плова.
– М-м-м… пахнет изумительно! – похвалил Азим.
– Ради тебя старался, – Рашид благодарно кивнул. – Рауф, сходи за тарелками, – он послал своего помощника за старшим братом.
На лужайке перед домом также шли приготовления на утренний плов в честь дня рождения Азима, которыми руководил сам Аъзам. Ему помогали племянники – сыновья его старшего брата, Адхама. Они расставили невысокие столы на съёмных козлах и длинные скамьи на троих. На столы, украшенные резьбой и обработанные маслом, не стелили скатерть. Ребята также накрывали на стол, приносили разные лепешки, салаты, угощения и напитки. Им помогала их младшая сестра, девятилетняя Рухшона.
Все уже было почти готово. Оставалось лишь прийти гостям, которых ждали к двум соям утра (т.е. к четырём часам до полудня). Однако первый гость появился чуть раньше. Аъзам заметил подъезжающего брата и открыл для него часть ворот, чтобы тот заехал во двор со своей лошадью.
– Доброе утро, Аъзам! – спешившись за воротами, Адхам пожал руку брату и похлопал его по плечу. – Поздравляю! Сегодня твой сын вступает во взрослую жизнь.
– Спасибо, – Аъзам обнял брата, а отпустив его, с намёком спросил, – Новая лошадь?
– Да, – усмехнулся Адхам. – Мои ноги уже не могут нести моё тучное тело, – с самоиронией добавил Адхам.
– Не переживай, – Аъзам с улыбкой положил руку на плечо брата. – Твоё пузо почти незаметно.
Адхам негромко захихикал и, заметив подходящего Азима, пошёл к нему навстречу и крепко обнял племянника.
– Иди сюда, мой дорогой! С днём рождения! – поздравил Адхам, сильнее сжимая объятия.
У него почти одинаковый рост с братом, но в отличие от хорошо сложенного Аъзама у Адхама упитанное, округлое телосложение. Азим же был чуть выше них, но худее обоих, потому в крепких объятиях дяди он издал негромкий хрип.
– Дядя, вы меня раздавите-е…
– Всё такой же хилый? – пошутил Адхам и отпустил племянника.
Азим с улыбкой пожал плечами и бросил взгляд на бурую кобылу с черной гривой и хвостом.
– Знаю, знаю… Я с детства обещал подарить тебе лошадь на восемнадцатые именины, и я сдержу своё слово, – заверил Адхам. – Но не эту кобылу. Дай мне ещё немного времени, я пока не получил согласия…
– Согласия? – в недоумении переспросил Аъзам.
Адхам с притворным укором посмотрел на брата и покачал головой.
– Всё тебе расскажи… Ладно, где у вас тут плов накладывают? Я проголодался, пока ехал сюда.
От слов брата Аъзам усмехнулся и подколол его.
– Да, с лошадью на спине.
Расхохотавшись, братья пошли к Рашиду, а Азим остался встречать гостей, которые тоже начали подходить. В основном, это были друзья, сотрудники и рабочие Аъзама и немногие друзья Азима. Каждый поздравлял Азима с торжеством и желал долгих лет и многих благ. Азим же, прижав правую руку к сердцу, скромно кивал головой в благодарность.
Гости начали рассаживаться по столам, а Хабиб[9 - Хабиб произносится с гортанной «х».], старший сын Адхама, пошёл за дом уведомить повара начать накладывать плов. Рашид же встал возле казана, опустил взгляд на плов, сложил руки лодочкой перед собой и негромко прошептал молитву.
– Пусть Всевышний воздаст благом за эти блага и подарит долгую жизнь Азиму ибн Аъзаму, аминь.
Обведя руками вокруг лица, Рашид в правую руку взял шумовку, в левую взял керамическую синюю тарелку с белым узором, поданную Рауфом, и начал накладывать плов.
– Есть какие-то пожелания? – повар обратился к Хабибу. – Кому-то побольше моркови или масла?
– Нет, – неуверенно ответил Хабиб, забыв спросить гостей.
– Да, – вслед за двоюродным братом ответил Азим. – Четыре масляных порций, пять преимущественно морковных порций и три с меньшим количеством мяса.
– Хорошо, улыбнулся Рашид и начал накладывать, а Рауф отдавал тарелки братьям по две тарелки каждому.
Первые порции, каждая на двоих, ушли согласно пожеланиям гостей, однако долму повар клал всем одинаково – по пять штук на тарелку. Возвращаясь, юноши передавали повару пожелания новых гостей, которых встречал Азим, или просили добавки. Одну порцию добавки Адиб, младший сын Адхама, отнёс своему отцу.
Гости приходили и уходили в течение двух часов. Хабиб и Адиб подавали им плов, убирали пустые тарелки со столов и относили их в дом, а оттуда приносили чай и чистые пиалы.
Гости ели, пили и одновременно разговаривали, шутили и смеялись. Дамир и Хуршед сидели за одним столом. Поев плов, Хуршед достал свою флейту и заиграл весёлую мелодию. Перед этим он успел съязвить, спросив, где Рахмон-ака, чтобы он спел что-нибудь в честь именинника. Однако старика среди гостей не было.
Услышав звучание знакомой флейты, Рашид вышел к гостям с тарелкой плова в правой руке и позвал к себе Азима.
– Садись, поешь со мной, – предложил Рашид Азиму, и они сели рядом с Дамиром и Хуршедом.
Гости за столом похвалили Рашида за вкусный плов, а Хуршед в очередной раз подколол повара.
– Этот чудесный плов, конечно, не сравнится с вашей стряпнёй, но прошу вас, больше не готовьте её.
Разделяя юмор Хуршеда, некоторые гости негромко засмеялись. Рашид же кивнул с улыбкой и оглядел гостей в поисках своего старого друга.
– А Рахмон не пришёл с вами?
– Нет, – ответил Дамир. – Я уже несколько дней не видел Рахмон-ака, – юноша жил на одной улице со стариком, и они часто вместе приходили на работу.
– Я тоже его давно не видел, – добавил Хуршед.
– И я, – тихо проговорил Рашид, опустив задумчивый взгляд на тарелку.
– А вы его пригласили? – осведомился Азим. Он тоже гадал, почему не пришёл Рахмон-ака.
– Я был занят всю неделю и не смог навестить Рахмона, – сказал Рашид и вопросительно посмотрел на Дамира с Хуршедом.
– Может, он приболел? – предположил Хуршед, а Дамир пожал плечами.
– Надо будет наведаться к нему, – заключил Рашид и начал есть плов.
– А Идрис? – спросил Азим.
– Он уехал в Эрод, – сообщил Дамир, озадаченным голосом. – Мне кажется, он поехал через Арруж. Он торопился, и не хотел терять время, держа путь через Виндол.
– Дальше он поедет через пустыню Эрг? – уточнил Азим. – Рахмон-ака говорил же ему не ехать восточной дорогой.
Дамир пожал плечами, коротко разведя руками…
Казан опустел до последней крупинки риса. Гости разошлись, ещё раз перед уходом поздравляя Азима и желая ему долгих лет, достатка, красивой жены и побольше детишек. Именинник пожимал им руки, благодаря за пожелания.
Ни один гость не вручил ему подарка. Так уж заведено. В Ахоруне на восемнадцатые именины не дарят подарков, ибо этот день знаменовался днем перехода во взрослую жизнь. И имениннику, будь то юноша или девушка, давался выбор – выбор дальнейшей жизни. Кем захочет стать и чем займется? И, чтобы выбор был сделан правильно, родители на протяжении семнадцатилетия своего ребенка наставляют, обучают, а некоторые даже и подталкивают к определенному выбору, но не Аъзам с Зариной. В течение года они размышляли над тем, какой подарок сделать старшему сыну, и недавно оба пришли к одному решению, которое огласят этим вечером…
Девушки убрали со столов грязную посуду, а юноши убрали столы и скамьи, и унесли их в склад рядом с амбаром слева от дома.
В полдень начали приходить родственники. Для них накрыли в большой гостиной, а не во дворе. Одной из первых была двоюродная тетушка Зарины Рукия[10 - Рукия произносится с увулярной «к».]. Родственников у Азима было немного, точнее осталось немного. Злосчастная Зелёная хворь, неожиданно охватившая весь султанат шестнадцать лет назад, унесла с собой множество жизней, включая родственников Азима, среди них были и мать Шабнам и отец Шахло, которые приходились двоюродным братом и сестрой Рукие. Бабушка и дедушка Азима с отцовской линии также слегли от этой хвори.
Ну… не будем больше о смерти в день рождение.
К двум часам по полудню подошли все родственники. Плов им не стали подавать – утренний плов не подают к обеду. К этому времени Рашид успел приготовить своё второе изысканное блюдо: кэбаб из нежного телячьего мяса. Аъзам с Рашидом зарезали этого теленка утром на рассвете, принеся его в жертву в честь своего старшего сына. Кэбаб также состоял из картошки, нарезанной дугообразными ломтиками, лимоном и был приправлен зеленью.
Кроме тётушки Рукии, со стороны Зарины пришли её брат Таир, две родные тёти – Наргис и Зумрад, их дети и их общая бабушка, Ханифа[11 - Ханифа произносится с гортанной «х».]. Ей исполнилось восемьдесят шесть лет два месяца назад, и она самая старая в их роду, даже единственная из того поколения чуть ли не во всём Ахоруне.
Остальных забрал возраст или Зеленая хворь.
Со стороны отца, кроме Адхама и его детей, пришли и другие братья и сестры Аъзама, конечно, двоюродные. После трагедии, потрясшей весь султанат и принесшей столько горя, оставшиеся родственники старались держаться вместе, и часто ходили друг к другу в гости, несмотря праздник это или нет.
Кэбаб подан и съеден, а его повар удостоен всевозможных похвал. После долгой и утомительной дороги сытые родственнички начали вспоминать и про свои восемнадцатые именины, поучая и советуя Азиму и тем, кому этот день еще предстоит.
Дядя Таир любил играть на дутаре, и, пользуясь случаем, захватил его с собой. Помолившись все вместе после еды, Таир пошёл за своим двухструнным музыкальным инструментом, который оставил в прихожей, и позвал всех во двор. Заиграв веселую мелодию, Таир начал подпевать. Женщины начали танцевать под рифму музыки, а мужчины ритмично хлопали в ладоши. Аъзам и Адхам танцевали со своими жёнами, а вскоре за руки затащили робкого Азима в свой круг. Если его отец, мать, дядя и невестка танцевали хорошо, сам он в этом деле был ужасен и двигался хуже веток, качающихся под дуновением ветра. Когда танцующие сменились, Рашид отвел именинника в сторону и тихо сказал в шутку:
– Все желали тебе долгой жизни, богатства, а я желаю тебе научиться танцевать. Поверь мне, курицы пляшут и то лучше, чем ты.
Они громко рассмеялись и Рашид дал пару уроков по базовым движениям национального танца ахорунцев.
Именинное веселье длилось до самого заката. Когда же солнце начало опускаться за горизонт, меняя свой окрас, оно окрашивало безоблачное небо оранжевым и пурпурными тонами. Настала пора родительских заявлений. Аъзам и Зарина объявили, что приготовили Азиму своего рода подарок и хотели, чтобы все присутствовали, когда они огласят своё решение. Однако близилась ночь и нужно возвращаться домой. Потому не все пожелали остаться и попросили бабашку Ханифу благословить именинника и их дорогу домой.
Ханифа согласно кивнула, но позвала всех зайти внутрь.
– Негоже молится на улице во время заката. Солнце ненароком унесет с собой дуа и жди беды.
Да, пожилые люди в Ахорруне иногда подаются суевериям. Для кого-то они лишь бабушкины слова, а кто-то считает, что у них есть правдивая основа. Кто знает?
Все вернулись в гостиную и сели на свои места, скрестив ноги под собой. Шабнам и Шахло, которые предварительно убрали грязную и опустевшую посуду, налили всем по чашке виноградного шербета. Те, кто собирался уходить, залпом выпили шербет и выжидательно смотрели, пока бабушка Ханифа короткими глотками опустошит свою пиалу.
Наконец, она положила пиалу на скатерть и воздела руки перед собой, сложив ладони лодочкой для молитвы благословения. За ней повторили остальные, и Ханифа негромко начала:
– Всевышний, благодарим вас за жизнь, дарованную нам и за блага, которые мы имеем. Благодарим за эту трапезу, радость и веселье, что мы делили в этот прекрасный день. Мы скромно просим вас простить наши грехи и опустить грехи нашим усопшим и воздать им нашу память о них. Всевышний, благословите путь домой моим детям, и пусть под вашим покровом жизнь Азима, моего внука, будет счастливой и плодотворной. Аминь.
Ханифа и все другие, хором повторившие за ней «аминь», руками обвели лицо и вместе встали с места. Азим с родителями проводил уходящих родственников до ворот, где те извинялись за то, что не могут остаться, и ещё поздравляли именинника.
– Пока, Азим, – Рашид подошёл сзади и обнял юношу за плечо. – Чтобы тебе ни сказали твои родители этим вечером, я желаю тебе удачи во взрослой жизни, – Рашид похлопал Азима по плечу и направился к выходу.
– Спасибо, – проговорил Азим, вопросительно глядя в спину Рашиду.
– Вы уходите? – вместо сына в недоумении спросил Аъзам. – Я хочу, чтобы вы остались.
– Я бы с радостью остался, но я хочу проведать Рахмона, пока не стемнело, – в его голосе слышалось волнение за старого друга.
– Хорошо, – неохотно согласился Аъзам и достал из-за пазухи своего тёмно-синего полосатого шёлкового халата небольшой мешочек с золотыми монетами и протянул его Рашиду.
