Принцесса чародеев

– Почему отец отправил меня в монастырь? – перебила девушка.

– Видимо он хотел, чтобы ты росла в безопасности. Мира в Мерсии нет на протяжении последних двадцати лет.

– Почему же он не отослал Лорейн?

– Лорейн связывал контракт с сыном графа Линкорна. Она воспитывалась под присмотром супруги графа госпожи Смеральды. Свадьба состоялась четыре года назад. Оба семейства надеялись на скорое появление наследника, но уже трижды ей не удавалось доносить ребенка. Сейчас Лорейн снова в положении и попросила разрешения у мужа провести время до появления на свет младенца под родительским кровом.

– Почему?

Роберт передернул плечами.

– Говорят, в нашей округе есть знахарка, которая помогает женщинам в таких делах.

– Разве знахарство не запрещено?

– Разумеется, запрещено. Однако доведенная до отчаяния женщина способна обратиться за помощью к кому угодно. И я буду последним, кто ее за это осудит.

Роберт хмуро взглянул на сестру и отвернулся, про себя дивясь своей невиданной словоохотливости.

– Я поняла, – Элиза кивнула. – А что будет со мной? Для чего меня возвращают в замок?

– Пришло время выдавать тебя замуж, – буркнул Роберт и сделал большой глоток из фляжки.

– Это окончательное решение? Я могу отказаться? – девушка отряхнула платье и поднялась на ноги. Роберт пожал плечами.

– Отец говорил мне, что ты, возможно, захочешь принять постриг, но настаивал, чтобы ты навестила семью перед принятием обетов.

– Вот как? Стало быть, если я пожелаю меня вернут обратно в аббатство?

– Конечно. Ни один мужчина не выше Бога, не так ли, сестра? – брат прикончил вино и спрятал фляжку. – Но сейчас тебе нужно отдохнуть. Да и мне тоже.

Элиза покладисто кивнула, однако вместо палатки двинулась к лошадям.

«Зачем, зачем же меня на самом деле возвращают домой? Что от меня хочет человек, называющий себя моим отцом? Дочери нужны для заключения выгодного союза. Неужели моя жизнь превратится в бесконечную череду дней и ночей, посвященных служению мужчине, который будет ценить меня не больше, чем ценят собаку у порога? К тому же новый хозяин быстро поймет, что толку от меня гораздо меньше, чем от самой глупой псины» тоскливо думала девушка. В душе все восставало при мысли о таком будущем. Она ласково погладила черного коня между глаз. Тот тихонько фыркнул, обдав ее потоком теплого воздуха, и ткнулся мордой в бок Элизы. Девушке внезапно захотелось прижаться к теплой шкуре и забыть обо всем. Когда она была совсем крошкой, Элизе снились длинные сны, где мать, удивительной красоты женщина, качала ее в объятиях, пела колыбельные и рассказывала удивительные истории, а отец дарил вырезанные из дерева игрушки и смеялся, когда она пыталась пробовать их на зуб. А потом в угасающем свете камина, недалеко от ее колыбели, две тени сплетались на стене. Тени людей, любивших друг друга и ее, ту малышку, плод своей любви. Повзрослев, девушка поняла, насколько далеки от реальности были эти сны. Разве та мать ни разу не поинтересовалась бы судьбой дочери, а тот отец запер бы ее в монастыре? Пробуждение после тех снов было сущей пыткой, и Элиза даже обрадовалась, когда они перестали ей сниться. Никто не нуждался в ее любви, и девушка учила себя не нуждаться в любви других, но иногда, закрывая глаза, она мечтала о семье… настоящей семье. Элиза горько усмехнулась своим мыслям и безнадежно покачала головой.

– Миледи.

Элиза повернула голову и увидела молоденького пажа. Юноша поспешно склонился перед ней.

– Миледи, завтра мы отправимся очень рано. Вы должны отдохнуть. Лорд Роберт поручил мне позаботиться о вас.

– Хорошо, – Элиза кивнула.

Палатку охраняли двое мелитов, которые почтительно склонили головы, когда Элиза проходила мимо.

– Миледи, если вам что-нибудь понадобится, дайте знать. Я буду поблизости, – уже в спину девушке произнес паж.

Элиза удобно устроилась на шкурах, закрыла глаза и постаралась уснуть, однако сердце то и дело покалывало холодной иглой. Когда по всему телу прокатилась волна холода, Элиза не выдержала и резко села. Так уже было, было шесть лет назад, когда к аббатству приближались вооруженные отряды данов, жаждущих стереть святую обитель с лица Мерсии. Тогда ей десятилетней девочке никто не поверил, а матушка Эмбер потратила много слов, времени и средств, чтобы отучить воспитанницу от проявления языческих наклонностей. Однако дар, чувствовать грозящую опасность Элиза не утратила, хотя с тех пор тщательно скрывала.

Девушка на секунду замерла. Как объяснить все Роберту? Поверит ли он или сочтет ее безумной? Откинув полог, Элиза сделала было шаг вперед, но дорогу ей тут же заступил один из рыцарей.

– Я иду к брату, – попыталась было объяснить девушка.

– Вернитесь в палатку, – оборвал ее стражник. – Милорд не велел его беспокоить.

– Но..

– Делайте, что вам говорят, леди Элиза, – холодно велел рыцарь и в ту же минуту упал на колени, давясь хлынувшей изо рта кровью. Из его спины торчали несколько стрел.

– О Боже! – девушка замерла на месте.

Вокруг царил хаос. Воины Роберта вскакивали, падали, пронзенные стрелами, отстреливались от скрывавшихся между деревьями врагов.

– К бою! – раздавались крики. – За Острофа! За короля!

А из леса, подняв мечи с боевым кличем бежали вооруженные боевыми топорами и молотами мужчины. Головы многих покрывали выпотрошенные шкуры хищных зверей. Мертвые хищники угрожающе скалились в неровном свете луны, из-за чего нападавшие выглядели, как посланцы преисподней.

Острая боль привела Элизу в чувство. Рукав платья стремительно намокал от крови. Легко увернувшись от пытавшегося удержать ее мелита, девушка бросилась в чащу. За спиной слышались крики Роберта:

– Элиза! Немедленно вернись! Элиза!

А Элиза, не оглядываясь, мчалась вперед. Тихий голос в глубине сознания подсказывал, что ей нечего делать среди людей, и в лесу будет легче укрыться от врагов. Словно она уже не раз это делала – растворялась среди деревьев, ускользая, как утренний туман. В кустарнике она, тяжело дыша, затаилась. Инстинкт неожиданно ускользнул, уступая место рассудку. Вместе с ним нахлынули страх и боль. Она вдруг осознала, что оказалась посреди незнакомого леса. Что расцарапанная, в порванном платье и с растрепанными коротко остриженными волосами, больше походит на деревенскую девку, чем на госпожу и может получить соответствующее обращение, если только ее поймают.

Неподалеку всхрапнула лошадь, донеслись негромкие голоса. Говорили на гаэльском наречии, понимать которое Элизу научили в монастыре.

– Я делаю то, что считаю нужным. Не обвиняй меня в небрежности. Я не потерял людей. Ранен только Эрик. А то, что мы ищем так и не найдено, – оправдывался светловолосый, молодой человек верхом на гнедом жеребце.

– Ты хочешь сказать, его носит при себе юноша, который сопровождает домой сестру из святой обители? – в голосе его собеседника отчетливо слышалась насмешка. – Любопытно, как часто ты, назвав мне одно место своего пребывания, находишься в совершенно противоположном конце острова?

– Тебе совсем необязательно было вмешиваться!

– Возможно, но этот сын графа слишком молод, чтобы так глупо умереть.

– А его сестрица? Может, стоит поискать ее? Остроф, несомненно, предназначает ее в жены либо Мортону, либо Оксфорду. Нам такой союз не на руку.

Элиза прерывисто вдохнула и закусила губу. Она боялась пошевелиться и молилась, чтобы всадники не заметили ее сквозь качающиеся ветви кустарника.

– Нет.

Девушка облегченно вздохнула. Она была готова расцеловать так легко решившего ее судьбу человека.

– Но почему?

– Не зная ее подлинной ценности, глупо делать ставки. К тому же, если ты позабыл, мы все еще на монастырской земле. Ты достаточно нашумел здесь, напав на отряд Острофа. Не стоит прибавлять к списку своих грехов посягательство на послушницу.

Элиза сжала кулаки так, что ногти впились в ладонь.

«Посягательство на послушницу? Ах, вас интересует моя подлинная ценность?!»

Лошади вдруг заволновались и тревожно заржали. Под злым взглядом девушки и люди, и кони чувствовали себя неуютно.

– Мерзкое место! Даже лошади это чувствуют, – выругался недовольный юноша. – Пора убираться из Мерсии.

– Пропусти их, – от этого еле слышного шепота девушка чуть не вскрикнула. – Веди себя тихо, Элиз, – женская рука опустилась на ее плечо. – Если они тебя увидят, брат тебя никогда не найдет.

Лишь когда всадники скрылись из виду, Элиза смогла освободиться от охватившего ее странного оцепенения и медленно обернуться. В шаге от нее стояла старая женщина в темном плаще с капюшоном.

– Кто вы?

Та окинула девушку внимательным взглядом и довольно кивнула своим мыслям.

– Кто вы? – повторила вопрос Элиза.

– Мое имя Ханна.

– Откуда вы знаете меня? Как вы здесь оказались?

– Это не имеет значения. Я была нужна тебе и оказалась рядом. Сейчас я здесь больше не нужна и должна уйти.

– Но почему…..

– Возвращайся к своему брату.

Ханна повернулась к ней спиной и скрылась в чаще.

– Вы… – Элиза запнулась и вздохнула.

– Элиза, ради Бога ответь!. – донесся до ее слуха крик Роберта. – Элиза, где ты?!

– Здесь! – она поспешила на голос. – Я здесь! Роберт, что происходит? Кто эти люди?

– Враги нашего дома, – отрезал Роберт. – Как ты могла убежать?! Что тебе взбрело в голову?! Возвращайся в палатку и, ради Бога, приведи себя в порядок. Тим, позаботься о госпоже.

Элиза упрямо мотнула головой и, не обращая внимания на пажа, двинулась к лагерю.

Они двинулись в путь, как только предали земле убитых.

– Ни о чем не спрашивайте брата, миледи, – шепотом посоветовал паж, подсаживая ее в седло. – Он сейчас предпочел бы лежать мертвым.

– Почему?

– Ни о чем не спрашивайте, – повторил юноша. – Нас спасло чудо, оно же нас может и погубить.

*****

Замок Остроф. Северная Мерсия.

Неделю спустя.

Обстановка в комнате Совета замка Остроф тяжелым гнетом давила на плечи. Двое мужчин, один из которых был хозяином замка, а второй его сыном и наследником, сидели за столом и мерили друг друга злыми взглядами.

– Отец, мы должны выступить! – Логан не выдержал и ударил ладонью по столу. – Эти шотландцы совсем обнаглели!

– Пока не вернется Роберт, я не стану принимать никаких решений, – непреклонно произнес Коннор. – Я хочу увидеть свою дочь и тогда…

– Вы предложите ее Оксфорду, – процедил сквозь зубы Логан, – или Линкорну, как Лорейн.

– Лорейн сделала прекрасную партию, – пожал плечами граф. – Мне необходим был союз с северным соседом. Твоя сестра довольна своим положением, благодарна мне за этот выбор и неустанно твердит о моем будущем внуке. Чем же ты недоволен, сын?

– Ценой, которую вы платите за победу над Альбой. Вместо того чтобы браться за оружие и победить их раз и навсегда, мы покупаем своих соседей, отец. Иногда мне кажется, что вы бы и Хозяина Севера подкупили, если бы король позволил нам расстаться с интересующим его товаром.

– Довольно, Логан! – рявкнул граф. – Ты позабыл, что между нами и Альбой лежат Страйклайд и Спорные земли. Я не дам тебе людей, чтобы ты оставил их гнить в торфяных болотах. Я уверен, что браки твоих сестер сделают то, что пока не может сделать оружие.

– Как вы поступите с Элизой?

– Пока не знаю.– Коннор поскреб подбородок.– Все зависит от того, хороша она собой или нет, – наконец, произнес он.

Логан презрительно поморщился. Манера отца решать все проблемы путем браков действовала ему на нервы. Иногда ему приходила в голову мысль, что если бы не взаимная ненависть, Коннор мог бы предложить одну из своих дочерей Хозяину Севера и разом прекратить распрю, которая тянулась два десятилетия и грозила вылиться в войну. Будущий глава Дома Остроф вышел из комнаты совета и пошел по коридору, на стенах которого были развешены щиты и оружие.

– Они едут, Логан, – его чуть не сбила с ног стремительно выбежавшая из-за угла сестра. – Роберт едет. Я слышала, возвращаются всего шесть рыцарей.

– Что?!

Логан ускорил шаг и жестом велел Лорейн оставаться в замке. Роберт отправлялся проверенной дорогой. С соседями, по землям которых он ехал, у графа Острофа мирный договор. Каким же образом брат потерял больше половины отряда? Только если….Логан не мог произнести это слово даже про себя. Засада..Засада на монастырских землях.

«Если я прав, это будет последней каплей» яростно думал Логан.

*****

Элиза разглядывала хорошо укрепленный замок с развевающимися стягами Острофов. На главной башне сверкал на солнце щит с гербом. Снежно-белую поверхность пересекали четыре кроваво-красные линии.

– Белый цвет символизирует снега далекой родины, – принялся объяснять Роберт. – Мы помним, что наши корни ведут в Норвегию.

– А красные полосы? – Элиза откинула капюшон.

– Когда отец нашего деда пал в битве, защищая короля, его милость, дабы отметить великую доблесть рыцаря, обмакнул пальцы в его кровь и провел по его щиту. Ну что с тобой?

– Я боюсь, – Элиза сильнее сжала поводья.

– Что за глупости, Элиза? Ведь это твой дом, – попытался успокоить сестру Роберт.– Никто собирается снова запереть тебя в четырех стенах.

Девушка прикусила губу и промолчала. Она тронула поводья, первой ступив на мост.

*****

– Добро пожаловать домой, миледи, – служанка почтительно склонилась перед новой госпожой, которая молча стояла, разглядывая приготовленную для нее комнату. – Меня зовут Джоселин. Я ваша горничная. Что вам угодно?

– Ничего. Можешь идти, – нерешительно произнесла Элиза.

Она не представляла, что делать. Все мысли, чувства и инстинкты сплелись в тугой клубок.

– Давайте я помогу вам переодеться, миледи, – горничная окинула госпожу внимательным взглядом. – Прикажете подать горячей воды для умывания? Вы должно быть сильно устали.

– Нет, ни капли, – рассеяно ответила Элиза. – Пожалуй, да. Иди, приготовь все, что нужно: воду, смену белья, свежее платье. Можешь не торопиться. Я хочу побыть одна.

– Как вам угодно, – Джоселин поклонилась и вышла.

Элиза оперлась о каменный подоконник и выглянула из окна. Дымно горели факелы, освещая внутренний двор замка. На горизонте темнел лес, через который они проезжали утром. Девушка на секунду прикрыла глаза. Перед мысленным взором вдруг встали никогда прежде не виданные люди. Мужчина в плаще, скрепленном вместо пекторала головой волка, опирался на грубо обточенный посох из темного дерева, а за его плечом стояла молодая женщина в богатом наряде. На ее длинных светлых волосах возлежал серебряный обруч украшенный рубинами. Оба тепло улыбались, глядя на девушку.

«Чего ты хочешь, Элиз?» шевельнулись губы мужчины «Не бойся нас. Скажи, какого будущего ты хочешь, дитя мое?»

– Я хочу свободы! – шепот сорвался с ее губ, прежде чем она успела остановить себя. – Я хочу власти над своей судьбой.

Духи удовлетворенно переглянулись и растаяли. Внезапный порыв ветра ворвался в комнату и разметал короткие волосы девушки. Элиза рассмеялась и протянула руки к небу. Огонь факелов разгорелся ярче. Сильнее затрещали дрова в камине. Небосвод расчертила молния.

….В Страйклайде глава Посвященных Грэхем, рассказывая новообращенным о сути силы Братства, внезапно запнулся и невольно схватился за висевший на шее амулет.

….На Севере Альбы в замке Грэйнт верховный жрец друидов Стэнфорд внезапно прервал лавину доводов, которые обрушивал на голову Дугала МакАльпина, покладисто сел и погрузился в глубокую задумчивость.

….В горах Уэльса некто смотрел в кипящую в котле жидкость и проклинал небо и землю.

*****

– Грегоры не оставят нас в покое, отец! – Роберт ударил кулаком по столу. – Они сильны и хорошо обучены. Очень хорошо обучены. Куда лучше, чем наши воины. Я оказался беспомощен.

– Они подло напали на тебя на землях святой обители, – парировал Коннор. – На этом мы сможем играть, когда обратимся к королю. Не нужно паники, Роберт. Ты же сумел отбить нападение.

– Я не сумел отбить нападение, отец! И я лежал бы мертвым, если бы … – Роберт запнулся и замолчал под взглядом старшего брата. – Я подвел тебя, отец. Будь удача на моей стороне, мы бы праздновали смерть нашего врага уже сегодня.

– Вот как? – брови графа взлетели вверх. – Воистину удивительно, как ему удается путешествовать у нас под самым носом и всякий раз оставаться невредимым.

– Отец, ты прекрасно понимаешь, что они не успокоятся, пока не вернут свой герб, который ты снял с тела Дангала Грегора. А причина, по которой ты его похитил, полностью исчерпала себя.

– Можно подумать они успокоятся после того, как мы вернем его, – усмехнулся Коннор. – Эта золотая вещица пока что доставляет Грегору столько же головной боли, сколько он нам. По крайней мере, трона ему без нее не видать.

– Значит, война? – поинтересовался Логан. – Мы, наконец, сдвинемся с мертвой точки?

– Король не станет нам содействовать, – вмешался Роберт. – Ему нужен мир..

– Значит, мы справимся сами, – отрезал Коннор. – А теперь обед. Грегоры не лишат меня приятного общества Джиллиан. – и граф вышел из комнаты.

– Зачем ты рассказал ему правду? – старший Остроф оперся о стол и посмотрел на младшего. – К чему это самобичевание? Ты не виноват.

Роберт устало пожал плечами.

– Я виноват в том, что не был готов.

– Отец не любит неудач. Хорошо еще, что ты не успел ему рассказать, как наш злейший враг вместо того, чтобы убить тебя, отпустил целым и невредимым. У него вполне хватило бы воображения обвинить тебя в шпионаже в пользу Ричарда. Как ты думаешь, мы могли бы рассчитывать, что он отступится, если мы вернем герб? – вдруг поинтересовался старший брат. Роберт передернул плечами.

– Не знаю. С этим кусочком золота у него есть все шансы не только окончательно утвердиться в Морее, но и отобрать трон у Кеннета.

– И когда он придет сюда, чтобы отомстить нашему отцу за ним будет королевская армия. Так или иначе, война неизбежна. Вопрос только в том, за кем будет первый ход, – подвел черту Логан. – Почему бы не заключить союз с одним из приграничных кланов? Где-нибудь в Страйклайде. Тогда я получу опорный пункт для вторжения в Альбу.

– Ты заговорил, как наш отец, – Роберт усмехнулся. – Может быть нам лучше задуматься о том, как заключить мир?

– Ты идеалист, Роберт, – Логан поморщился. – В первую очередь, семейные интересы, а потом все остальное. Мир невыгоден никому.

– Женись хоть на самом главе клана, против своих они не пойдут. Даже жители приграничья.

– Ты не прав, брат. Если я сделаюсь зятем одного из хозяев приграничных земель, мы получим надежного союзника. Я воспользуюсь тем, что горцы презирают тех, кто имел неосторожность поселиться на равнине. Несколько десятков кланов считают себя шотландцами, а все прочие держат их за англичан. Нужно только выбрать подходящих. Ты ведь воспитывался в Страйкладе, вот и подумай, кому там не выгоден король из Морейской династии.

– Значит, вот какое имя носят наши таинственные враги, – донесся голос от двери.

– Логан, это наша сестра, леди Элиза, – поспешно представил вторгнувшуюся в святую святых замка Остроф сестру Роберт.

Логан с интересом разглядывал вошедшую в комнату Совета стройную, темноволосую девушку в голубом платье.

– Лорд Логан, – он улыбнулся сестре. Та вежливо кивнула и устремила взгляд на Роберта.

– Значит, тогда на нас напали Грегоры. Я слышала о них в монастыре. Могущественный горский клан, ведущий род от короля Кеннета Первого. Неужели в перерывах между войной с норвежцами за Кинтайр и борьбой с лордом Финдлехом за власть в Морее, у нынешнего мормера остается время на войну с домом Остроф?

– Элиза, это не твое дело, – Логан посмотрел в глаза сестры. – Тебе вообще нечего делать в комнате Совета.

– Все, что происходит в моей семье мое дело, – отчеканила девушка. – Когда меня в следующий раз будут убивать, я хочу хотя бы понимать, почему это происходит. Логан онемел. Словно издали он услышал смех младшего брата. Роберт обошел стол и похлопал старшего брата по плечу.

– Наша сестренка не хочет держать свой язычок за зубами. Что думает, то и говорит. Я уж попривык за эти дни.

– Я что-то не так сказала? – Элиза смешалась и опустила глаза.– Простите, брат. У меня еще очень мало опыта в подобного рода беседах.

– Он тебе не понадобится, Элиза. Что касается прочего, твой будущий муж сумеет позаботиться о твоей безопасности. Лучше думай о чести, которую принесешь нашей семье.

Девушка помрачнела и отвернулась.

– Элиза, тебя ждет отец, – Роберт взял сестру под руку. – Он в главной зале. Нам тоже пора идти. Опаздывать к обеду позволительно только главе рода.

– Спасибо за предупреждение. Я сама найду дорогу, – Элиза освободилась и исчезла так же быстро, как и появилась.

– Ну и ну, – протянул Логан. – Вот так штука.

– Она милая, правда? – Роберт улыбнулся.

– Да, милая, – кашлянул лорд Остроф. – Вот только отец будет сильно разочарован. Эта малышка не глупа, разбирается в политике и не похоже, чтобы стремилась к духовной жизни.

– Ты прав. Надеюсь, отец выбрал ей хорошего мужа. Она хоть и непосредственна, но совершенно безвредна.

– Планы отца в отношении этой сестры мне не известны. Пойдем. Ты же знаешь, госпожа матушка терпеть не может, когда мы пренебрегаем ее правилами.

Роберт направился к выходу из комнаты. Логан потер подбородок и направился следом. Чутье ни разу не подводившее его в бою подсказывало, что младшая сестра сильно отличается от той запуганной простушки, которой хочет казаться

*****

Элиза почти не притронулась к еде. Ее внимание было приковано к членам семьи. Высокий, с уже заметным животом, отец громогласно приветствовал прибывшую в родной замок дочь. Из его последующих слов Элиза, как и предполагала, поняла, что вернувшуюся дочь он рассматривает как ценный предмет, в обмен на который можно получить дополнительную военную силу. Хрупкая, изящная мать, ответила на ее приветствие холодным кивком и сразу же перенесла свое внимание на мужа. Лорейн холодно улыбнулась Элизе, и опустила глаза на чинно сложенные на коленях руки. «Красивая» про себя отметила Элиза. Золотистые волосы и голубые глаза делали сестру похожей на ангела, но все темы ее разговоров касались нарядов, драгоценностей, своего брака и пышности королевского двора.

«Красива, но тщеславна и скучна» подвела черту девушка.

Лорейн, в свою очередь, исподтишка разглядывала младшую сестру и думала:

«Миленькая, но какая неотесанная. Волосы совсем короткие, ни в какую прическу не уложишь. Почти ничего не ест, когда на столе такое изобилие. Ни на один мой вопрос толком не ответила. Кажется, ей куда интереснее спор Логана с отцом»

– Мы решили все вопросы, Логан, – раздраженно произнес голос Коннор. – Я устал от разговоров о войне.

– Почему вас ненавидят Грегоры?

Граф недоуменно воззрился на посмевшую вмешаться в мужской разговор дочь. Элиза не отвела взгляда и продолжала выжидательно смотреть на него.

«Эти глаза» Коннор стиснул зубы так, что на скулах выступили желваки «Это лицо».

«Братство— прах, но Избранный живет» зазвучали в ушах слова давно мертвого человека.

Проклятье. Что же теперь с ней делать? Тогда, семнадцать лет назад решение казалось правильным. Младшая дочь родилась раньше срока – хилый и болезненный младенец, не пережил первой зимы. Граф почти с радостью похоронил девочку, которую считал оружием Братства.

Об этом не узнал никто в замке, кроме Готфрида. Тогда же верный рыцарь исполнил свой долг – нашел и заставил навсегда замолчать всех, кто знал о существовании дочери Стефана, кроме короля Мерсии. Этельред после долгих уговоров милостиво согласился признать Коннора законным опекуном девочки. Однако королевская милость стоила дорого – львиная доля доходов с земель Стефана уходила в казну. Но слухи о последнем пророчестве умершего не утихали. Коннор же сохранял завидное спокойствие. Он был совершенно уверен, что Избранный давно мертв. Теперь, глядя на лицо Элизы, граф внезапно почувствовал леденящий ужас.

«Нет. Он говорил не о ней» Коннор заставил себя успокоиться. «Стефан был лжецом, а не провидцем. Он не мог знать, что моя дочь умрет, а его займет ее место».

– В этом доме женщины молчат, пока их не спросят, – наконец, произнес Коннор. – Запомни это.

– Я не только женщина, – парировала Элиза. – Я Остроф, и я имею право знать все о семье, которая считается моей.

Повисло напряженное молчание. Граф медленно покраснел и сжал кулаки. Все, кто хорошо знал своего господина, не могли понять причины внезапно обуявшей его ярости. Но также никто не решался произнести хоть слово, чтобы не стать мишенью его гнева. Наконец, леди Джиллиан перевела взгляд со взбешенного мужа на младшую дочь и приказала:

– Немедленно прекрати свои недостойные расспросы и удались к себе, Элиза.

– Недостойные расспросы? – переспросила девушка. – Что недостойного вы усмотрели в моих словах, госпожа?