скачать книгу бесплатно
– Ты сама сказала, я пришла, значит, все будет хорошо, – Элиза ласково гладила спутанные волосы Селины. – А теперь спи, спи, Сел. Тебе нужно больше отдыхать.
Слово за словом на позабытом наречии пиктов она плела кружево заклятий. Воздух в комнате нагрелся. Он сгустился вокруг жрицы и умирающей, вибрировал и гудел, как пчелиный рой. Внезапно заклятие оборвалось. Сильные руки сомкнулись на плечах Элизы и подняли ее в воздух. Девушка отчаянно вырывалась, пока не сумела освободиться и проворно отскочила к дверям.
– Убирайтесь! – рявкнул обманутый Уэллен. – Что вы здесь делали?
– Вы забываетесь! У вас недостаточно власти, чтобы указывать мне и прекратите орать! Вы мешаете своей госпоже спать!
Рыцарь обернулся к постели Селины.
– Боже, она умерла….
– Не орите, – повторила Элиза. – Она не умерла, а просто спит.
Уэллен недоверчиво нагнулся к лицу Селины и отстранился с потерянным видом.
– Что вы сделали?
– Я ничего не делала, – Элиза пожала плечами. – Это молитвы тана Гарри были услышаны. Я всего лишь хотела убедиться, что за Селиной хороший уход. Кстати, почему нет сестры Элис?
– Монахини собирают травы в аптекарском огороде. Однако вы правы, не будем мешать моей госпоже отдыхать….. Она поправится? – уже в спину, занесшей ногу над первой ступенькой, Элизе спросил Уэллен. Девушка обернулась. Воин смотрел на нее с отчаянной надеждой. – Она поправится?
– На все воля Господня, – ответила Избранная и начала спускаться вниз. Рыцарь недоверчиво смотрел ей вслед, потом осторожно приоткрыл дверь в комнату. Селина сладко спала, подсунув под щеку сложенные ладони.
*****
Только оказавшись у себя в покоях Элиза поняла, как чудовищно устала. Она не чувствовала своего тела и могла только послушно стоять, пока Джоселин и Ханна быстро раздевали ее и натирали противно пахнувшей мазью.
– Теперь горячая ванна. Такая горячая, какую ты сможешь выдержать.
– Ты недовольна? – Элиза опустилась в пахнущую травами воду и откинула голову на вчетверо сложенное полотенце. – Я не права?
– Да, я недовольна, – Ханна кивнула. – Ты провела слишком много времени у постели больной девушки. Я не знаю, что стану делать, если ее хворь перекинется на тебя.
– В деревне я делала то же самое и осталась невредима, – оборвала наставницу Элиза. – Я понимаю, чем рисковала, но я не могла поступить иначе. Селина ни в чем не провинилась передо мной. Она единственная, кроме тебя и Роберта была добра ко мне. Как я могла бросить ее умирать, зная, что могу помочь? Кроме того если бы Сел и вправду умерла, мы бы вряд ли добрались до Альбы верно?
– Да. Тебя бы вернули в Остроф, – согласилась Ханна. – Но это ведь не все. Ты еще что-то задумала, моя девочка?
– Да, – Элиза кивнула. – Я хочу получить то, что выкрал у бывшего шотландского друга Коннор Остроф.
– Зачем? – Ханна чуть заметно побледнела. – Что ты себе вообразила, Лиззи? К чему впутываться в человеческие интриги?
– Ханна, Остроф – вор и убийца. Он должен быть наказан по справедливости. Что будет, когда король Этельред узнает, что граф утратил свой трофей и в Альбе появился новый наследник МакАльпинов?
– Думаешь избавиться от Острофа руками Грегора? – прищурилась старая колдунья. – Возможно и выйдет. Сделав это, ты подтолкнешь Союз к войне с Мерсией, но положишь начало кровопролитию в борьбе за трон Шотландии. Тебе нужен враг в лице Кеннета? Того, кто приютил Братство в Альбе?
– Я не хочу войны и крови, Ханна. То, что я возьму эту вещь у графа, еще не значит, что я отдам ее хозяину… Спасибо, Джоселин.
Элиза вытерлась поданной простыней и надела платье. Потом подошла к креслу в котором сидела Ханна, опустилась на колени и заглянула в лицо старой жрице.
– Я знаю, ты готовишь меня для чего-то большего, чем месть одному человеку. Я доверяла тебе и не задавала лишних вопросов. Пожалуйста, сделай сейчас так же. Ни о чем не спрашивай, а просто помоги мне.
– Тебе не нужна помощь, Лиззи. Ты сама знаешь, что нужно делать, – Ханна погладила девушку по щеке, – но будь очень осторожна, делая выбор. По тропе судьбы к прошлому нет возврата. Еще не поздно…
– Нет, – Элиза покачала головой. – Будет так.
Ханна кивала, а перед ее глазами стояла вьюжная ночь.
«Высокий силуэт на фоне открытой двери.
– Не уходи. Это путь к концу, – умоляет она. – Я люблю вас обоих..но прошу тебя. Останься!
Он пересекает комнату, берет ее руки в свои и жарко целует.
– Я не могу поступить иначе, ты знаешь это. Я начал войну с самим собой и проиграл. Я не могу оставить ее, все равно, что вынуть сердце из груди.
– Так вынь его! – крик сотрясает комнату. – Но не уходи, Стефан!
– Призови свое мужество, мать моя. Оно понадобится тебе очень скоро, – тихо говорит сын, – а я должен увидеть их. Последний раз.
– Пожалуйста, останься..Еще не поздно сделать другой выбор.
– Нет, – качает он головой, – будет так.»
– Ханна, Ханна! – голос Элизы заставил воспоминания отступить. – Ты слышишь меня? Что с тобой, Ханна?
– Я слышу, слышу, Лиззи, – старая колдунья на миг прикрыла ладонью глаза
– Почему ты удерживаешь меня? Ты знаешь, что со мной случится нечто ужасное, если я это сделаю?
– Тебе нужна твоя сила, – Ханна будто не услышала ее вопроса. – Прими себя и будешь вольна поступать как тебе угодно. Ты знаешь, что тебе делать?
– Да, – Элиза поднялась на ноги, – я знаю.
За последние четыре месяца она в совершенстве овладела искусством незаметно исчезать из замков. Обостренное чутье дикого зверя безошибочно подсказывало хозяйке, где начинаются подземные туннели, как открываются потайные двери и близко ли находятся люди. Именно так, Элиза отыскала тайный ход из Острофа, так и в Руфте почувствовала несколько туннелей. Один из которых начинался на опушке леса и, судя по всему вел в запретное Крыло, другой, словно разрезал замок на части, и выходил к крепостной стене, третий, вырубленный в скале, вел к заброшенному святилищу друидов. Выскользнув через потайную дверь в крепостной стене замка, фигурка, закутанная в темный плащ, секунду постояла на месте, а затем растаяла в темноте.
На берегу лесного озера Элиза разложила большой костер. Потом скинула плащ, под которым оказался наряд для жреческих обрядов. В платье цвета танцующего пламени, девушка была похожа на сполох, вырвавшийся из костра. Элиза сконцентрировалась. Она не думала, что начинать так сложно. Впервые она совершала обряд без помощи Ханны, полагаясь только на свои силы. Песня зазвучала в ночной тишине. Под эти звуки девушка закружилась в ритуальном танце. Тело было таким легким. Не останавливаясь, она танцевала в свете костра. Границы двух миров дрогнули, Элиза видела уже не лес и озеро, а каменные стены незнакомого святилища. Она медленно подошла к алтарю и нежно коснулась его кончиками пальцев. Движение за спиной заставило девушку обернуться. Лицом к лицу с ней стояла уже знакомая ей женщина. Она подняла руку и ласково провела по волосам Элизы.
– Как ты красива. Сколько в тебе жизни, огня, – голос звучал ласково, – и столько же холода и боли. Ах, Ализон..
– Кто вы? – Элиза отступила на шаг назад.
– В братстве Посвященных меня звали Дарой, – женщина склонила голову. – Ты позвала, я пришла.
– Я ожидала, что придет Стефан, – в голосе Элизы невольно прозвучало разочарование.
– Ты слишком сильно привязалась к нему, Лиззи. Нельзя цепляться за любовь духов. Мы всего лишь призраки прошлого. Тебе нужно тепло живых людей. Но, я слушаю тебя.
– Я пришла сказать, что принимаю свою суть.
– Я пришла засвидетельствовать твои слова, – откликнулась положенными словами Дара. – Что ты просишь взамен?
– Я знаю, что у меня не будет обратного пути и готова к этому. Но я хочу знать, что меня ждет, если я пойду по этой дороге.
– Рунное колесо пришло в движение в год твоего рождения. Сейчас оно возносит тебя, но потом ты неизбежно рухнешь вниз. И от твоего нынешнего выбора зависит, сумеешь ли вновь подняться.
– Разве у меня есть выбор? Воин Духа следует воле Неба. Так сказала Ханна. Мой путь лежит в Альбу, но я намерена задержаться и отобрать у графа Острофа то, что он взял в Шотландии.
– Зачем? – голос Дары дрогнул. – Элиз, не стоит. Жрица может погубить себя, вмешиваясь в игры людей.
– Я не боюсь погубить себя. Я боюсь ошибиться и погубить других. Не случится ли так, если я поступлю, как задумала?
– Твой выбор решит судьбы многих, – Дара ушла от ответа. Она вынула из-за пояса мешочек и вложила в ладонь Элизы. – Это поможет тебе не сбиться с пути. Храни тебя Богиня, Ализон.
Дух исчез, исчез и образ древнего святилища. Элиза снова стояла у затухающего костра. Только тяжесть мешочка в руке говорила о том, что все увиденное происходило на самом деле. Девушка взвесила его на ладони, потом встряхнула и резко перевернула. По земле раскатились серебряные руны. В неровном свете костра, Элиза, не отрываясь, читала выпавшие знаки. Все так, как говорила Дара. Высшая власть, победы, но тут же были и смерть, пустота, забвение. В какой—то момент ей стало холодно. До этой ночи еще можно было сделать шаг назад и отступить с выбранного пути. Еще можно было остаться дочерью графа Острофа и забыть о Братстве. Теперь она – белая жрица, Избранная и впереди опасная неизвестность.
….Ханна всю ночь не сомкнула глаз. Старая жрица прекрасно понимала, что не сможет сделать выбор за свою воспитанницу, но боялась признаться себе, что сама не знает, какой путь наиболее безопасен для нее. Ханна хоть и воспитывала из Элизы высшую жрицу, не могла запретить себе любить ее. Все отчетливее старая жрица понимала, что ее девочке придется выполнить тяжелейшую задачу, практически ни на кого не полагаясь. Единство Братства было утрачено со смертью Стефана. За шестнадцать лет раскол стал еще глубже. Главой считался Гэвин Стэнфорд, но на деле Посвященные шли своей дорогой, а друиды своей. Пророчество Стефана переиначивали на свой лад и те, и другие. Что станет с Элизой, Ханна не могла увидеть, как ни старалась. В игру рун вмешивался кто—то третий. Старая жрица закрыла глаза и попыталась вспомнить, что Элиза открыла ей о своем видении. Восстановив перед своим внутренним взором полную картину, Ханна раздраженно открыла глаза и, не сдержавшись, сплюнула в горящий камин. Ее девочку бросало из огня в полымя. Дверь тихо отворилась, и в комнату вошла Элиза. Она сбросила мокрый от утренней росы плащ на пол, молча подошла к Ханне и опустилась на пол рядом с ней, положив голову той на колени. На какой-то момент Ханна замерла. Она любила Элизу, но никогда между ними не было столь откровенного проявления привязанности. И старая жрица позволила себе забыть обо всем. Она словно вернулась в свое прошлое, в свой родной замок. Позволила себе снова стать благородной дамой, отдыхающей у камина. Бабушкой, нежно любящей единственную внучку. Ханна ласково гладила блестящие волосы Элизы. Эту странную картину увидел, осторожно заглянувший в покой, воин, который тут же подался назад и исчез.
*****
Дикон прибыл в Руфт почти сразу за Маклинами и отрядом из Острофа. В том бродяге-мелите, который въехал в западные ворота замка, ни один из рыцарей даже под пытками не узнал бы хорошо известного на Севере Ричарда Грегора.
Разговоры в замке вертелись вокруг умирающей дочери Гарри Маклина. Пару раз вскользь упоминали и дочь Острофа. Но об интересующей Дикона Элизе говорили мало и неохотно, а потом крестились и сплевывали через левое плечо. В ответ на его искреннее недоумение сквозь зубы объясняли, что под честной крышей не станут повторять ту темную историю. Однако после трех кувшинов эля солдаты из казармы стали более разговорчивыми и пересказали байку о том, что ребенка Коннора Острофа унесли духи, а взамен оставили оборотня, который принесет графу смерть. На взгляд Дикона большего бреда придумать было трудно. От других женщин Элиза по его наблюдениям практически ничем не отличалась. Но раз уж сам граф верил в эти сказки, значимость девушки увеличивалась в разы. Однако добраться до Элизы никак не получалось. Она никогда не оставалась одна. При госпоже находились то старая служанка, то молодая, то влюбленный в нее рыцарь. Причем Дикон частенько ловил на себе обжигающий взгляд не выцветших от времени черных глаз старухи. Казалось, она прекрасно знает, кто он, зачем прибыл в Руфт и молча предупреждает, чтобы Дикон держался подальше от ее госпожи. Несколько дней все было тихо, а затем начались чудеса. Умирающая Селина Маклин неожиданно пошла на поправку. Пьяный от радости Гарри Маклин, с согласия Готфрида и управляющего Варлафа, решил устроить пир. Удобнее случая представить было трудно. Воины и слуги будут заняты брагой и на отсутствие леди Элизы внимания не обратят. Однако, задумка провалилась с треском. На празднике девушка вообще не появилась. Ее никто не видел, а когда под утро Дикон, впервые за последние годы совершенно не понимающий, что делать поднялся в покои госпожи, имея невинное намерение выяснить, где ее носит, он увидел странную, почти семейную сцену. Старуха-служанка с осанкой госпожи, сидела в кресле у камина и гладила по волосам сидевшую на шкуре девушку.
– Стефан, что же мы натворили….– по—валлийски вдруг произнесла старуха. – Кому ее отдали….
После этих слов она резко обернулась, и Дикон едва успел покинуть покой незамеченным.
Теперь он сидел в необжитой комнатушке в Северной башне и, не спеша оценивал новый расклад, как вдруг его внимание привлек звук шагов и голоса. За те секунды пока открывалась дверь, Хозяин Севера успел оценить маскировочные свойства старой шторы, отгораживающей закуток для служанки, одним прыжком преодолеть разделяющее расстояние и слиться со стеной.
Старуха-служанка и злой Готфрид. Про себя Дикон отметил, что подслушивать разговоры в прямой близости от врага уже превращается в опасную привычку.
– …она женщина, – подвел итог рыцарь. – Всего лишь взбалмошная девчонка, и граф это видит. Возможно, поэтому и отпустил так легко. В Братстве она никому не нужна. Никто не встретит ее с распростертыми объятиями только потому, что вы ее подобрали и научили паре заклинаний.
По губам старухи скользнула змеиная усмешка.
– Не лгите себе, Готфрид. Вы сами видите, что Элиз не обычная девушка, какой хотите выставить ее вы и Остроф. Не поможет и ваше намерение выдать ее замуж. Никто не сумеет ей помешать выполнить свое предназначение.
– Что вы задумали, госпожа Ханна? Оставьте свои глупые фантазии.
– Я задумала закончить то, что было начато восемнадцать лет назад.
– Вы со Стэнфордом глупцы, гоняющиеся за солнечным зайчиком! – рявкнул старый рыцарь. – Вам мало той бойни, которая произошла почти два десятилетия назад? Или мне напомнить, что произошло три года назад? Оставьте ее в покое.
– Мой сын не для того отдал свою жизнь. Сегодня Элиза всего лишь семнадцатилетняя девчонка, но завтра получит то, что кроме нее никто, ни я, ни Гэвин, ни Грехем не может взять, и тогда, уж поверьте мне, и Нерешительный, и Кеннет, и Малькольм станут искать ее благосклонности.
– Что? – севшим голосом переспросил Готфрид. – Так это правда? Она сможет?
– Не спускайте с Элиз глаз. Она должна добраться до Альбы целой и невредимой, – велела Ханна и вышла из комнаты.
– Старая ведьма! – выругался Готфрид и, круто развернувшись, поспешил прочь.
Дикон отодвинул скрывшую его штору и, отряхнув с куртки прилипшую паутину, направился к выходу. С каждой минутой ему все меньше и меньше нравилось происходящее. Планируя похищение девушки в своих интересах, сейчас он уже сомневался, кому окажет большую услугу себе или ей. Похоже Элизой Остроф стремилось завладеть такое количество людей, что в этой очереди он был бы пятым в краю. Девушка, обладающая невероятным сходством со Стефаном Ладлоу, которую боится граф Острофа, и хочет иметь при себе Стэнфорд была ценным призом. Но осложнить себе жизнь, сделав заложницей своих интересов колдунью….Дикон спустился во внутренний двор и свернул к конюшням. У коновязи толпились воины Гарри, один из которых громогласно что-то доказывал другому. Дикон накинул на голову капюшон и присел у стены на перевернутую бочку.
– Это было чудо!
– Ты, должно быть, выпил много эля, Уэллен.
– Я видел все своими глазами!
– Что ты мог там видеть?
– Эти монашки с их высохшими травами не могли ничего сделать. Хоть господин и осыпал их золотом за исцеление нашей девочки, благодарить нужно ее, Дуг!
– Англичанка помолилась над нашей госпожой, и Селли волшебным образом исцелилась? – издевательски переспросил Дуг. – Большей нелепости я не слышал.
– Она ведь все время просила позволения навестить Селли у этого павлина Готфрида, – вдруг хмыкнул старый Майлз Гордон. – Мы и сторожить то начали, чтобы эта английская проныра в юбке не проскользнула. И вдруг ты не уследил, девочка сделала что хотела, и Селина поправляется. Может быть ты и прав, Уэллен. Только прекрати вопить об этом на весь замок.
– Может быть, те слухи правдивы?
– Чушь. Тринадцать лет в монастыре из любой ведьмы сделают благочестивейшую женщину
– Только не из этой, – взгляды мужчин были прикованы к ведущей под уздцы коня девушке. – Видимо духи не зря обменяли дитя Острофа на эту женщину. Сами устали терпеть от нее неудобства, – дружно расхохотались шотландцы.
– Миледи, вы решили прокатиться перед обедом?
– Что? – Элиза разочаровано посмотрела на идущего к ней сэра Юстаса, за которым паж вел его боевого коня. С не меньшим разочарованием на рыцаря смотрел Дикон. Чтобы добраться до девушки ему совершенно не хотелось убивать безответно влюбленного в нее юношу.
– В округе спокойно. Я хочу побыть одна, – словно услышав его мысли, попросила Элиза. – Останьтесь.
– Нет, миледи. Я еду с вами, – Юстас вставил ногу в стремя и вскочил в седло, – мне необходимо быть уверенным в вашей безопасности.
Элиза скрипнула зубами и тоже села на лошадь. За воротами она молча повернула коня к лесному святилищу. Ночью девушка отдала много сил, и восполнить их можно было только там. На ехавшего рядом рыцаря внимания она практически не обращала. Но когда к ним присоединился еще один воин, отрывисто поинтересовалась, почему бы не взять с собой целый отряд. Юстас, совершенно не понимавший причин ее раздражительности, ответил, что лишний меч никогда не помешает и вместо того, чтобы приказать солдату убраться обратно в замок, приказал поотстать. Тот послушно придержал коня, а потом и вовсе пропал среди деревьев.
– Миледи, могу ли я говорить с вами откровенно?
– Разумеется.
Элиза уже видела вдали высаженные вкруг святилища деревья—обереги. Она знала от Ханны, что если белая жрица войдет в круг, где из земли поднимаются менгиры и стоит древний алтарь, она попадает в иное измерение – измерение охраняемое кольцом и увидеть ее невозможно. Так что терпеть присутствие сэра Юстаса оставалось недолго.
– Я околдован вами, – продолжал говорить он. – Я бы хотел видеть вас рядом всю жизнь. Знаю, я недостаточно знатен и богат, но я завоюю для вас титул и богатства, если только вы благосклонно взглянете в мою сторону.
Элиза придержала лошадь и повернулась к Юстасу.
– Я польщена той честью, которую вы мне оказываете, – как можно мягче начала она. – Но я не та женщина, которая принесет вам счастье. Вы – хороший человек, тан Юстас, и заслуживаете лучшей доли. Я не могу ответить вам согласием и очень прошу вас больше не возвращаться к этому разговору. Ни со мной, ни с графом Острофа, ни с таном Маклином.
– Но, леди Элиза! – Юстас горячо заговорил. – Вы не понимаете, что говорите. Неужели вы думаете, меня беспокоят те глупости, которые о вас болтают? Я буду вам защитой от сплетен, стану выполнять все ваши желания…
– Я все сказала, – Элиза ударила коня каблуками в бока, посылая к святилищу.
