Лихоборы

при большой компании с трефовым королем.

А. И. Куприн, «Яма»

Получив отчёт о приключениях в устье Лихоборки, Дмитрий Александрович побледнел.

– Вы не должны были вступать в контакт с водяным, – дрожащим голосом выдавил он. – Это… неприемлемо… это опасно!

– Ну что нам было делать? Так вышло, – Соня пожала плечами, а про себя с досадой подумала, что здесь её, очевидно, собираются отчитывать так же рьяно и нудно, как в институте.

– Софья… Надо было немедленно отступить! – Голос начальника окреп. – Ни в коем случае не вступать в полемику…

– Чего?..

Дмитрий Александрович осёкся и с шумом выдохнул.

– Ну а если бы ситуация вышла из-под контроля? – жалобно спросил он.

Соня криво улыбнулась, окончательно убедившись, что начальник – мягкотелый тюфяк, из которого впору вить верёвки…

– Действовали бы по ситуации.

– Соня! – На лице Дмитрия Александровича глубоко отпечаталось отчаяние вперемешку с негодованием и полным бессилием. – Есть инструкция!..

– Которую кое-кто до сих пор не удосужился прочитать, в отличие от меня, – ехидно закончила Ларина.

Начальник осёкся.

– Это… плохо, – нашёлся он. – Но лезть на рожон на первом же вылете тоже было нельзя…

– Никуда я не лезла! – не выдержала Софья. – А как бы вы поступили? Сбежали бы? Так этого водяного ещё полгода бы ловили по всем окрестностям! Или он первым бы напал. Они же страх за версту чуют!

Красивое лицо начальника пошло красными пятнами. Присутствовавшая при беседе Степанида от греха подальше давно сползла под стол.

– Я никогда не сбежал бы, – тихо сообщил Дмитрий Александрович, так что Соне мигом стало немного неудобно. – Возможно, я поступил бы так же, как и ты, но это не означает, что это правильно. Пообещай, что больше так не будешь.

«Вот же детский сад!» – в сердцах подумала Соня.

– Нет, Дмитрий Александрович, – твёрдо заявила она прямо в глаза начальнику. – Извините, но этого я вам пообещать не могу. Я понятия не имею, с чем или с кем столкнусь… да хоть завтра и как мне придётся действовать.

Начальник снова побелел, его нижняя губа дрогнула.

– Я бы, конечно, могла тогда ретироваться, – продолжала Соня. – Я могла бы даже забыть с перепугу про эту кулёму-практикантку, которая не соображает, с какой стороны к ступе подойти. И всё равно было бы неправильно, потому что всё изначально пошло не по предусмотренному сценарию. Если навигатор требует повернуть направо, а дороги есть только налево и прямо, то, как ни крути, направо не получится. Значит, что надо делать?

– Кому? – обалдело переспросил Дмитрий Александрович, и Софья вдруг прониклась к нему невыразимым уважением, за то, что не перебивал её, не отмахивался и не говорил, морщась, что она несёт бред. Нет, начальник внимал ей настороженно и терпеливо.

– Вам. И навигатору.

– Маршрут перестроен, – внезапно пропела из-под стола Степашка.

– Вот! – Соня с торжеством подняла указательный палец. – Маршрут надо перестраивать! Действовать по обстоятельствам! Как собирались, уже нельзя, но как-то надо!

– Сонь, иди. – Очевидно, у Дмитрия Александровича лопнуло терпение. – Рапорт напиши подробный… Стой! А покажи блокнотик, – попросил он вдруг, смущённо улыбнувшись.

Вещичку начальник разглядывал со знанием дела, аккуратно погладив и прощупав обложку, поводя носом над срезом, внимательно вглядевшись в один из разворотов.

– Здорово, – одобрил он, – только не пойму, как работает.

– Обычная энерго-прошивка, – Соня пожала плечами, – только замороченная. Внедрила рабочую функцию, расширила вариативность алгоритмов…

– Веерная? Система, в смысле?

– А, ну да, на любое вредительство по отношению к себе или информации внутри заточен, а дальше уже варианты пошли. Если бы он листок не сожрал, а разорвал, например, то обрывки начали бы вокруг летать и кусаться, как осы, а текст прямо на ладонях у него проявился бы… Ну и так далее. Самовосстановление, разумеется, в рамках алгоритма… Что ещё… А, ну и бесконечный самовосполняемый объём.

– Это что это? – Никто не заметил, как откуда-то вернулась Арина и тоже навострила уши над Сониным блокнотом.

– Вырвешь листок – тут же новый, чистый отрастает, – без удовольствия пояснила Ларина.

– Здорово, – бесхитростно одобрила практикантка. – Вот бы с волосами так же. А то у меня выпадают – жуть!

Степашка посмотрела на Арину с глубочайшим недоумением.

– Ариш, – осторожно начала она, – а почему ты себе для волос зелье какое-нибудь не сваришь? Это же твой профиль.

Правнучка великой травницы застыла на месте, вытаращив глаза. Судя по всему, подобная светлая мысль ей в голову никогда не приходила.

– Отличная штука, – резюмировал Дмитрий Александрович, возвращая блокнот Соне. – На практике несложно, но, чтобы придумать, нехилая фантазия нужна. Молодец.

Соня невольно расплылась в горделивой улыбке.

– Знаешь, а он, оказывается, не такой уж и плохой мужик, – делилась она вечером с Мотей. – В деле я его не видела, но ясно, что с мозгами.

– Потому что тебя похвалил? – ехидно предположил домовой.

– Только умный человек может оценить…, – важно начала Соня, но её прервал оглушительный Мотин хохот.

– Может оценить высокие интеллектуальные способности другого, – Соня повысила голос и подкрепила тезис ударом подушки по Мотиной макушке.

– Ладно, всё… высокоинтеллектуальная… Слушай. – Домовой наконец отхохотался. – У меня тут в субботу цирк намечается. Приходи смотреть.

– Что за цирк? – мигом заинтересовалась Соня, знавшая, что Мотя фигни не посоветует.

– К захребетникам тёща приезжала, в том году ещё, пока тебя не было. Ну и надоумила их, что в хате-то нечисто. Короче, в субботу телевидение приезжает, ясновидцев привезут, меня, значит, изгонять.

Софья поперхнулась чаем.

– Ты когда так лопухнуться успел?!

– Это не я, это тёща! – мигом открестился домовой. – Да если даже меня там не было бы, она такая баба – всё равно придумала бы, зачем телевидение позвать! Фрекен Бок прямо! Она эту передачу круглосуточно смотрит.

– Слушай, а я приду, – задумчиво решила Соня. – Даже с официальным визитом.

– Вам же запрещено, – иронично напомнил домовой.

– Я ж не участвовать! Я с проверкой приду! Хорошо, что заранее сказал. Я на работе ордер выпрошу.

– Самой не влетит?

– За что? – удивилась Ларина. – За рабочую проверку? Наоборот! А вдруг там и правда кто-то без лицензии заявился? А я его хвать! – и на разговор вызову. Сам только смотри, не высовывайся. Ещё не хватало, чтоб тебя выкурили.

– Так ты прикроешь в случае чего, – Мотя безмятежно вытянулся на полу вдоль дивана и прикрыл глаза.

– Так вот ты меня для чего позвал! – Подушка снова с силой опустилась на голову ушлого домового. – Засранец!

Шкурные интересы Моти прекрасно сочетались с его искренним желанием поделиться «цирком» с Соней.

Ордер Лариной выдали довольно быстро. Дмитрий Александрович признал внеплановую «облаву» хорошей идеей: ни один отдел ещё не успел вызваться на рейд по новому сезону шоу, а тут имелась реальная возможность накрыть «нелегалов» на месте «преступления».

От нудного инструктажа Соня успешно отмахалась, нагора выдав собственное видение «операции». Начальник проникся, оценил и даже пообещал Лариной отгул за работу в выходной.

Оставалось договориться с соседями.

Ранним субботним утром Соня выползла в подъезд и спустилась по лестнице на пару пролётов. Там уже наблюдалась кипучая деятельность за авторством полудюжины человек, таскавших туда-сюда разномастные провода и мониторы. На пороге одной из квартир, дверь которой была распахнута настежь, топталась хозяйка – миловидная сорокалетняя дама, за её спиной маячила полная беспокойная старушка.

– Доброе утро, Татьяна Игоревна, – солнечно поздоровалась Соня. – Ой, а что тут у вас происходит?

Хозяйка, активно жестикулируя, поделилась радостью о понаехавшем в их пенаты телевидении в связи с засильем барабашки.

– Настоящий домовой! – «перепугалась» Соня. – А я и не знала… Ой, а можно я тоже посмотрю?.. Тихонечко… Мне эта передача очень нравится…

– Наверное, нужно у Юли спросить, – с сомнением протянула хозяйка, оглядываясь почему-то на мать. – Тут девочка бегает, редактор…

– Я спрошу! – воодушевилась Соня, мягко воздействуя на хозяйку и на бабульку до кучи – не хватало ещё, чтобы тётки упёрлись рогом и прогнали соседку со съёмочной площадки. Тогда весь рейд накроется медным тазом.

– А вот и она! – По лестнице торопливо поднималась худенькая девушка в массивных круглых очках.

– Здрасьте! – подлетела к ней Соня. – Я соседка сверху. Можно мне в передаче поучаствовать? Пожалуйста! Мне очень-очень надо! Я замуж не могу выйти!

Девушка Юля оказалась крепким орешком, явно закалённым за годы работы с настоящими и подложными колдунами, но Ларина была убедительна и настойчива. Уже через полчаса на Соню надели петличку с микрофоном, поставили девушку в рядок с хозяевами квартиры и активной тёщей и начали снимать. Все по очереди выразили беспокойство по поводу не то домового, не то призрака, бродящего по ночам по квартире и не дающего покоя обитателям. Прискакавший сын хозяев, бойкий не по годам развитый мальчишка, охотно подтвердил, что видел кого-то маленького и лохматого в своей комнате и даже с ним разговаривал. Соня хмурилась и кусала губы. Казалось, что от тревоги. На самом деле – чтобы не заржать. На Мотю описываемое существо было мало похоже.

Наличие домового косвенно подтвердила персидская кошка хозяев, по паспорту носящая имя Леди Вирджиния Бон Суар, но упорно величаемая всеми Лялькой. Лялька важно выплыла на лестничную клетку и, таращась круглыми глазами в глубь квартиры, выдала оглушительную фразу, до боли напоминающую звуки, с которыми прочищают водопровод, прежде чем подать горячую воду после сезонного отключения.

Когда очередь дошла до Сони, та удручённо подтвердила, что находиться сейчас в квартире соседей тревожно и ей, а в своей она вовсе воет волком, потому как подозревает, что соседский «призрак» является причиной того, что она не может выйти замуж.

– Едем с подружкой ко мне на шестой, – вдохновенно вещала Ларина, – она как раз на четвёртом говорит, мол, мне нехорошо, холодом веет… А мне самой плохо… Проехали – полегчало… Немножко… Он же может от них, ну, от Татьяны Игоревны, мне пакостить?..

– Стас, нормально получается, – вполголоса решила наконец Юля, обращаясь к мужику, который выполнял на площадке неизвестно какую функцию. – Давай снимать, потом, если что, на монтаже обрежем…

– Пускай Кирилл к ней подойдёт, – загадочно обронил Стас. – Скажи ему… Больше только ничего не давай ему, ага? – понизив голос до шёпота, добавил он. – Прокатит – и так сойдёт. Нет – Альбину отправим. Ей только девушку показать достаточно.

Софья, которая слышала всё, но делала вид, что нет, мигом сообразила, что невыдающихся участников тут принято тянуть и подталкивать, чтобы сказали хоть что-то дельное, иначе зрители у экранов уснут, пока дождутся мало-мальски интересную ведьму. А вот некоей Альбине, очевидно, редакторские подсказки вовсе не требуются… Интересно…

Вскоре к участникам действа присоединилась хрупкая женщина лет сорока, в очках, с пучком на голове, эдакая молодая профессорша. Женщина представилась Майей и оказалась киноактрисой умеренной популярности. Майя собиралась вести передачу и выглядела взволнованно, но решительно. Это был её второй эфир.

К обеду всё устаканилось, аппаратуру разместили, профайлы хозяев отсняли, телевизионщики устали и сели трапезничать. Кто-то разместился прямо в квартире героев, большинство спустились во двор. Соня тоже сбегала перекусить. Мотя торчал у неё в квартире и горел желанием послушать про телевидение. Описав домовому творящееся в двух словах, Софья попутно закинула в себя тарелку супа и конфету и метнулась назад – на четвёртом этаже начиналось самое интересное. Хозяева построились на площадке перед дверью, Соня скромно встала с краешка.

– Ладимир на площадке! – рявкнул кто-то в рацию.

На лестнице послышались тяжёлые шаги, и, на миг заслонив собой немаленькое окно между двумя пролётами, на площадке появился исполинских размеров молодой мужчина, вылитый былинный богатырь. Хозяйка и её мама радостно заёрзали. Майя расплылась в улыбке. Судя по тому, что первый выпуск передачи уже успел выйти на экраны, у преданных её поклонников уже завелись свои любимчики, например, этот колоритный Ладимир. Соня с первого взгляда определила его как специалиста в области славянской мифологии, возможно, даже опытного ролевика. Впрочем, магией, несмотря на эффектный внешний вид, тут и не пахло.

Ладимир басом отрекомендовался как неоязычник, волхв и жрец всего пантеона славянских божеств и незамедлительно принялся за дело. В две минуты разрисовав всю лестничную площадку вполне аутентичными рунами, «волхв и жрец» засучил рукава, запалил лучину и веник сухостоя и принялся трубным шёпотом взывать почему-то к Стрибогу. Выглядело это ярко, интригующе, но с точки зрения методологической магии – довольно бестолково. Впрочем, несмотря на это, Ладимиру каким-то образом удалось кое-что выяснить.

– Здесь щур, – со знанием дела прогудел он, всласть надымив своим тлеющим веником.

– Кто? – заинтересовались хозяева и Майя. Соня незаметно закатила глаза.

– Пращур рода, – пояснил Ладимир, почёсывая окладистую пшеничную бороду. – Дух предков ваших. Его иной раз домовым кличут. Добрый знак – дом ваш под защитой.

Бабушка-тёща «волхву» явно не поверила, но Татьяна Игоревна, напротив, обрадовалась. Подарив хозяевам на память самодельные бусы из деревянных брусочков с рунами, Ладимир с достоинством удалился. Лестничную клетку споро отмыли с хлоркой. Далее дело пошло веселее.

Непричёсанная женщина в длинном платье немного повыла, как заправская банши, и доложила, что в квартире не иначе как повесились пятеро мужчин подряд, причём все они были мужьями Татьяны Игоревны, которой незамедлительно требуется снятие проклятия «чёрной вдовы». Татьяна Игоревна, почти пятнадцать лет прожившая с одним-единственным мужем дядей Серёжей, нервно икнула и от услуг тётки отказалась.

Пара молодых шарлатанов, явившихся следом, вовсе отказали что-либо говорить, сославшись на болезнь и запрет высших сил соответственно. Соня начала безудержно зевать.

Появившийся далее шаман бойко принялся изгонять бесов из хозяйки, её мамы и кошки Ляльки. Редактор Юля неслышно материлась сквозь зубы. Оператор давился хохотом. Ведущую, которой успели наворожить всякого, от нового юного мужа до конфликта с могущественной колдуньей, после отсъёма каждого участника отпаивали водой.

После того, как молодая девица, одетая готом, на голубом глазу заявила, что в квартире поселился дух Ивана Грозного, Юля, скрипнув зубами, тихо приказала кому-то в рацию:

– Давайте Кирилла!

Майя, услышав это, нервно вздрогнула и торопливо оправила костюм. Бабушка-тёща старательно втянула живот, Татьяна Игоревна незаметно выдвинулась вперёд. Кошка Лялька, скрывшаяся было в недрах квартиры после сеанса экзорцизма, высунула наружу любопытную плоскую морду.

Соня одновременно услышала и почувствовала, как у всех стоящих рядом женщин разом перехватило дыхание. По лестнице очень медленно поднимался человек, одетый во всё чёрное. Он шёл настолько медленно, что Соне с лихвой хватило времени, чтобы его как следует разглядеть, изучить и составить мнение.

На вид Кириллу было около двадцати пяти лет. Он отличался высоким ростом, широкими плечами и статным телосложением. В какой-то миг юноша откинул с лица длинные вьющиеся каштановые волосы, и кто-то – Соня даже не поняла, кто, возможно, редактор Юля, забывшая вырубить рацию – прерывисто вздохнул. Да, редактор была права, решила Ларина – Кирилл был необычайно хорош собой. Совершенно не в Сонином вкусе – чересчур похож на Дмитрия Александровича, но ведьма вполне адекватно признавала – «красота такова и более никакова». Удивительно, что Кирилла до сих пор не снимали в главных ролях в романтично-драматичных кинолентах или не печатали его фотографии на обложках глянцевых журналов, потому что его серым глазам необыкновенной величины, острым скулам и пухлым красным губам именно там было самое место.

Наконец красавчик, тяжело ступая ногами в берцах, будто засыпая на ходу, добрёл до площадки и тихо поздоровался со всеми бархатным баритоном. Лялька моментально сунулась Кириллу в ноги, напрашиваясь на тактильность.

– Кирилл, здравствуйте! – улыбаясь шире, чем следовало, и безбожно розовея, отозвалась Майя. – Расскажите, пожалуйста, всё, что вы можете, об этой квартире.

Юноша молча скользнул взглядом по собравшимся, переступил через кошку, достал из кармана чёрную свечу, которую подпалил от дешёвой пластиковой зажигалки, и вплыл в квартиру. Все гуськом потянулись следом за ним, а Соня вдруг чётко поняла – её клиент.

В квартире Кирилл методично обошёл каждый угол. При этом парня посекундно донимала Майя:

– Кирилл, что вы чувствуете? Кирилл, что вы можете сказать? Уже можете что-то сказать? Уже почувствовали что-то? Кирилл, почему вы молчите?

– Тишину, пожалуйста, – только и обронил юноша и снова затих.

Соня тоже хранила молчание, искренне не понимая, зачем Кириллу свеча. Ларина давно уже определила парня как недавнего, буквально прошлогоднего, выпускника одного из магических институтов, судя по едва уловимым вибрациям – ориентированного на довольно мрачный сегмент некротической магии. Подобным интересовались и активно изучали и практиковали и в институте Золотого Кольца, и на Урале, и в Сониной Сибирской академии были подобные факультативы. Очевидно, Кирилл тоже получил образование где-то в средней полосе, однако, судя по тому, что Ларина сейчас наблюдала его там, где не следовало, не впрок…

Пошуршав по углам квартиры, выпускник флегматично и настороженно сообщил:

– Здесь никто не умирал… Призраков не чувствую…

Хозяева шумно выдохнули в едином порыве и зашушукались.

– Здесь дух, – закончил Кирилл, и тётки ахнули. Колдун подёргал красивым носом идеальной формы, снова откинул волосы с лица и добавил:

– Хранитель дома. Домовой.

«Молодец, возьми с полки пирожок», – мысленно пропела Соня. Кирилл вздрогнул и едва не уронил свечу.

«Осторожно, – сварливо отреагировала Софья. – Дом спалишь. Инспектор Ларина, Лихоборский отдел. Не зависай, разворачивайся и продолжай вещать, только без фанатизма. Заодно вспоминай, где у тебя лицензия на мероприятие».

Колдун послушно потушил свечу и медленно повернулся лицом к собранию.

– Что за домовой, Кирилл? – Гиперактивная Майя буквально приплясывала на месте.

– Он здесь… давно, – нервно сглотнув, отозвался побледневший юноша, стараясь не смотреть никому в глаза. – Он безвредный и… защищает… Вас…

– Я так и знала! – экзальтированно выпалила Татьяна Игоревна, которая ещё полчаса назад была готова изгонять засевшее дома нечто любыми способами.

«Молодец, – одобрила Соня. – Постарайся их убедить, видишь – бабка недовольна».

– Кошка его видит, – нашёлся юноша, красиво протянув руку с тонкими музыкальными пальцами к Ляльке. – И дети… Он их бережёт.

– Дети? Какие дети? – забеспокоилась ведущая. – Танечка, у вас же один сын? У Тани один…

– У вас будет дочь. – Рука колдуна переместилась от кошки к животу хозяйки. – Они с ним подружатся…

Татьяна Игоревна пискнула и схватилась за живот.

– Вы беременны?! – пришла в экстаз Майя. Все, включая Соню, дружно заохали.

«Хорошо, теперь поработай на меня и показывай лицензию, – велела Соня, буравя колдуна предусмотрительно восторженным взглядом. – Про венец безбрачия поговори».

Кирилл послушно приблизился к ведьме и наклонился так, что едва не мазнул ей по лицу своими кудрями. Софья лишний раз отметила, что телезрительницам есть, от чего падать в обморок перед экранами – чертяка был удивительно красив. Однако тому же Дмитрию Александровичу всё же проигрывал немного – Сонин начальник был чуток постарше, и эти несколько лет добавляли мужчине лоска, внутреннего спокойствия, уверенности, сглаживали юношеский максимализм и ершистость… Спохватившись, Соня проверила, не забыла ли она про энергетический блок – блок был надёжен, как рыцарское забрало.

– Замуж хочешь, – задумчиво протянул Кирилл, старательно вглядываясь в Сонин левый глаз. – Но выйти не можешь…

«Лицензия, мужчина, – напомнила вредная Ларина, не забывая смущённо пунцоветь, якобы от близости местного плейбоя. – Предъявляем».

«Нет у меня», – печально огрызнулся колдун.

«Тогда сворачивай лавочку. Возьми меня за плечо или за руку. Только без фокусов – хуже будет. Я при исполнении».

– Думаешь, проклятье на тебе? Венец безбрачия? – тоскливо уточнил Кирилл, послушно опуская ладонь Софье на плечо и наклоняясь ещё ниже, да так, что у ведущей едва пар из ушей от зависти не пошёл. – Нет… Просто не время ещё…

«Супер! Держи повестку, в понедельник с десяти и до обеда жду в отделе. Всё, сливайся».

Кирилл грустно взмахнул длинными чёрными ресницами и поспешил откланяться. На широкой ладони колдуна осела невидимая повестка со стандартными мятно-лавандовыми штампами.

Следом для контраста пришли ещё два или три явных шарлатана, одному хозяева даже почти поверили – настолько он был убедителен. Однако воспоминания о Кирилле ещё были свежи. Соне даже стало немного жаль, что у парнишки не оказалось лицензии: несмотря на тягу к некромантии, Кирилл произвёл на неё скорее положительное впечатление. Чего нельзя было сказать, к примеру, о крикливой хамоватой девице, разряженной, точно на Венецианский карнавал. Ведьма (а она оказалась настоящей ведьмой) представилась Констанцией Росси (Соня едва не расхохоталась – она была уверена, что по паспорту девица наверняка какая-нибудь Тамара Утюгова), на чистейшем русском языке заявила, что прибыла аж из Италии и является потомком самого графа Калиостро. Ларина закатила глаза. Подобная нелепая байка могла бы подойти одному из предыдущих шарлатанов, но никак не выпускнице колдовской академии… Стоп! Выпускнице ли?

Возраст девицы определялся с трудом – не иначе, сама похимичила над восприятием своей ауры посторонними. Это было опасное мероприятие, разумеется, если делать всё по правилам и инструкции, как следует. Здесь же работали спустя рукава, вышло, соответственно, как попало, и пять минут спустя Софья уже поняла – Констанции, или как её там, ровно двадцать лет. В этом возрасте ни один вундеркинд не успел бы окончить вуз. Что ж, тем хуже для неё…

Сбежать Констанция не успела. Хотя пыталась. Всучить ведьме повестку Соне удалось, только вприпрыжку нагнав девицу уже на лестнице, всё под тем же набившим оскомину предлогом.

«А вот мне замуж бы… А вот Кирилл сказал… А вот вы как думаете?..»

Констанция думала, судя по всему, что ей, сопливой четверокурснице, под силу провести и Магический комитет, и Инспекцию. Софья в два счёта доказала обратное и пригрозила немедленно доложить по месту учёбы, если ведьма-недоучка не будет вести себя хорошо сейчас и не явится в отделение в понедельник. Про себя Ларина поставила галочку: раз Констанция надеется, что в вуз не заявят так или иначе, значит, она ещё глупее, чем кажется.

– Она то же самое сказала! – с круглыми глазами доложила Софья Татьяне Игоревне и её маме с кошкой, отпустив Констанцию восвояси. – Что нет никакого венца!..

– Она ОЧЕНЬ сильная! – поддакнули женщины. Лялька издала звук, будто её тошнило.

Поток чародеев медленно иссякал. Возникший далее мужчина средних лет хоть и не являлся магом, довольно споро принялся проводить спиритический сеанс и, на Сонин субъективный взгляд, изрядно преуспел. Он, видимо, относился к той редкой когорте обычных людей, на которых, как иней на проводах, осело энное количество остаточной магии предка, не передавшего дар по наследству, или же он подхватил дар медиума каким-то иным образом. В любом случае, мужчина невозмутимо вызвал в квартиру дух деда Татьяны Игоревны и как следует допросил. Дед ничего дельного по поводу домового не сказал, только ругался на дочь с внучкой за то, что маются бездельем и прочей ерундой. Майя и редактор Юля в приказном порядке потребовали сворачивать эксперимент, фактически пообещав медиуму высшие баллы за конкурс.

Соня была уже уверена, что никто из её клиентов больше не придёт, но после медиума пришлось отловить дядьку, корчившего из себя городского сумасшедшего. Дядька на поверку оказался вполне себе магом, выпустился лет двадцать пять назад, однако никаких успехов в карьере не достиг. Насильно и с трудом всучив дядьке повестку, Софья заподозрила, что он всё-таки в отделение по ней не явится. Что ж, ему же хуже…

Последней в квартиру запустили уже известную Альбину, на которую, очевидно, организаторы делали определённые ставки. Участница оказалась статной женщиной лет пятидесяти, выглядевшей, впрочем, едва ли на сорок. Умные колючие чёрные глаза с порога забуравили Соню, но Альбину быстро переключили на задание. Скорее всего, участников предупредили, что выступления должны выглядеть эффектно, потому что женщина сразу распаковала потрёпанную чёрную тетрадь, зажгла толстую свечу, выудила широкий нож и принялась «колдовать». Выглядело это и правда красиво, Соня даже засмотрелась. Наверняка, телезрители будут следить за манипуляциями ведьмы, разинув рты. Закончив «обряд», Альбина с чувством, с толком, с расстановкой огорошила хозяек подробностями их личной жизни, не забыв упомянуть усопших родственников и будущего ребёнка, чем купила тёток с потрохами. Ведьма явно шла к победе. Соня поймала себя на мысли, что женщина внушает такое уважение, что она перед Альбиной даже немного робеет. Совсем как перед директрисой Академии когда-то… Дождавшись, пока женщина переключится на неё, Соня сделала вдох-выдох и…