Неудержимость V

Я взглянул на изменившуюся внешне броню, что стала схожа с плащом Гравикобо, лишь кожа была немного толще. Да и в целом у меня возникало ощущение, что Томба сделал мне совершенно другую броню, выкинув мою старую. Но нет. Формы вещей остались теми же, сохранив название Скитальца. Затем взглянул на паренька.

Томба Лыцый’Из Бразе, настоящее имя Томбар Кормокин-Каной, скорняк хутора Прильщиги, 47 лет, 779 уровень, раса Ликранис, крупный оборотень (тип Канойды), врождённый класс – Правитель (тип: Вожак, ранг: Одиночка), кросс-класс – Зверь-Выжлец, мультиспециализация (Погонщик, ранг Доезжачий, Кожевник, ранг Мастер-эксперт, специалист трансформы, Командос), титулы: Альфа-самец, Лучший, Редкий Талант, Сын лесов Хатаяна, Изгнанник, Подведший Стаю. Отпрыск рода Каной, преемник Выжлятника Клана Кормокин, претендент на звание Вожака Клана Каной, за позор своего Клана изгнан из лесов Хатаяна.

Я стал переодеваться в неё, облачаясь в чешую колючей кустарниковой гадюки. Вот интересно, у сэта остался первый уровень, почему он не изменился? Спросил об этом у скорняка, на что получил ответ:

– Замена основного материала не является усилением. Чтобы повысить класс брони, можно дополнить его другими частями экипировки или добавлять к самим вещам новые элементы. В твоём случае возможно и то и другое. Если хочешь, я могу сделать тебе разгрузки, ремни, сумки, ножны? Материал ещё остался. Но за это я уже возьму плату. А ещё тебе самому надо будет попросить у кузнеца металлические предметы, чтобы я скрепил все детали. Давай сниму мерки с тебя и оружия… А по улучшению уже существующей экипировки, ну тут можно опять заменить основной материал на более высокий. Но и этот шикарен. Так что я бы посоветовал: лучше выбери для себя металл, подумай, какие именно места менее защищены для тебя, какие требуют подвижность. Определись с формой брони – кольчужная там, пластинчатая, чешуйчатая или цельнолитая. Да обратись к кузнецу. Можешь ещё с эльфом поговорить, он, может, предложит чего интересное. Они знатные работники с деревом.

Пока он ещё пояснял, я уже выложил весь свой арсенал, который я обычно использую. Пускай сделает всё, чтобы для каждой вещи было своё место. И уточнил у него одну загадочную тему:

– А что насчёт трансформации брони?

– В смысле? Я что, придал им свойство растяжения? Занятно… Это, наверное, из-за свойств самой кожи, ну ты понимаешь, у змеиной очень хорошая гибкость. Так, с тебя десять золотых, – он не стал раскрывать передо мной свой секрет и даже ни каким-либо образом не выдал своего замешательства. Ну да ладно, надо будет проверить, сможет ли костюмчик выдержать моё перевоплощение в драконайта. А ещё надо попросить у гнома, чтобы он наделал мне деталек из того самого металла. Как только Томба закончил мерки и сказал, что я могу зайти за вещами через час, я сразу выдал ему всю сумму и отправился к Сэти. Но вообще-то, когда я выдал скорняку монеты, я осознал, что из моих накоплений золотых пропало десять тысяч монет. Это, наверное, я давал кому-то вчера. Какому-то демону… То ли адской бабке… А главное, зачем? А ещё мне до сих пор было страшно заглянуть в логи, чтобы хоть как-то понять, что же я вчера натворил. Размышляя на тему вчерашнего дня, я на автопилоте дошёл до избы Сэти, открыл дверь, зашёл внутрь и сел на стул, продолжая думать. Опомнился я от щелчка пальцев перед глазами.

Сэтинэлия стояла передо мной и пыталась справиться с улыбкой, но ей никак не удавалось напустить на себя свой обычный серьёзный вид. И, сдавшись, она захихикала, сказав мне:

– Что ж ты так, бедолага, вчера дал лишку? Я ещё за всю свою жизнь никогда не видела подобного состояния…

Я посмотрел на неё исподлобья, а она принялась рассказывать про меня, при этом картинно взмахивая руками, словно и вправду деревенская баба:

– Знаешь, каким ты был? Взгляд пустой, словно у зомби. Движения марионетки, порванные, хлёсткие. Что ты говорил, сначала было сложно понять, потом догадалась, что ты в замедленном состоянии растягиваешь слова. А через раз убыстряешься, что в секунду говоришь фразу целиком. В голове безумство, что порождалось одной лишь фразой тебе. Скажешь, что ты собака, – и ты вставал на четвереньки и лаял. Твой разум порождал для тебя нереальный мир, что легко было продиктовать тебе. Если б тебе вчера сказали пойти и перерезать весь город, то ты бы так и сделал… Что с тобой было-то?

Она села на корточки передо мной, положив локти мне на колени, и заглянула в лицо, а я отвёл взгляд и буркнул:

– Ни хрена не помню. Всё началось, что мы пили Семирскую Наргу…

– Мать моя Дисат! Ой! Тц… – она закрыла ладонью рот, посмотрев на меня округлившимися глазами, а затем продолжила: – И сколько ты выпил?

Я пропустил её странную реакцию мимо и ответил:

– Там была бочка. Ну… на двадцать пятой чашке я перестал считать. Затем…

– Что-о?! – она, перебив меня, воскликнула. – Да ты очумел! Пять доз Нарги уже считаются смертельными! Как ты выжил?! А-а-а-а… Вот почему эликсир имел часовой эффект… Тебе надо другую концентрацию… Хм…

Она задумалась над своими мыслями, а я продолжил:

– Затем, по-моему… Я пил Харух…

– Что-о?! – она опять воскликнула. – Ты дебил? Или как? Да откуда ты вообще его достал? Это ж ритуальный напиток! Сколько глотков ты сделал?

Она очень серьёзно смотрела на меня, и я, поёжившись под её взглядом, пробурчал:

– Ну… У меня была амфора…

– Тво-ою-ю мать… – с ужасом протянула она и внезапно уткнулась мне лицом в пах, дико заржав.

– Эй! Ты чего?! Не говори мне только, что ты видела меня вчера голым! – я встревоженно попытался отстранить её голову от себя, а она продолжала дико хохотать. Но всё же отстранилась и, загадочно блеснув на меня глазами, встала. Она хотела уже отойти от меня, но с неё вдруг слетело всё веселье, и она, пригнувшись ко мне, резко схватила меня за подбородок, задрав к себе моё лицо. Принюхиваясь и пристально изучая моё лицо, она сурово отметила:

– Ты опять что-то натворил… что-то плохое… Тц! Не так. Другая сущность. Тебе срочно надо усмирять её!

Она отпустила моё лицо, направившись к котелку, где принялась варить зелье, но продолжила говорить:

– Я думала о другой последовательности, но, видно, сегодня, пока ещё не поздно, придётся тебя столкнуть с ней. Она начала съедать тебя намного быстрее. Это будет не так просто. Ты не успел подготовиться к встрече. Приготовься.

Её речь переросла в бурчание, и к чему готовиться, я так и не понял. Даже со своим превосходным слухом я не мог разобрать её слов. Возможно, она перешла на другой диалект. И я принялся с интересом наблюдать за её суетой и пристально рассматривать её тело. Сегодня она была одета в бело-розовое платье в стиле пин-ап, на котором были изображены красочные красные бутоны. Особый вырез декольте лифа вырисовывал соблазнительную ложбинку между огромных грудей. А короткая длина её юбки всё время норовила приоткрыть чуть больше дозволенного, поэтому я почти не отводил взгляда с её шикарных ног. Бегала она по комнате босиком, и, когда присаживалась или склонялась вперёд, я мог отлично лицезреть, как показывался её шикарный персик между ног. Порой она оглядывалась, ловя мой пристальный взгляд на своих ногах, и начинала для меня кокетливо вилять бёдрами. Её заводной вид ввёл меня в очередной транс, поэтому я так и не осознал, когда успел выпить её зелье, которое она успела сварить и подать мне. Я просто в очередной раз провалился в темноту, в которой и очнулся.

Эта Тьма была не той, в которой я спал этой ночью, а тьма помещения, в котором нет света. Я будто стоял в большой комнате, чувствуя пустое пространство вокруг себя, но также я почувствовал, что я здесь не один. В темноте скрывался кто-то ещё, происходило некое шевеление, которое можно было уловить по движению воздуха. Это что-то кружилось вокруг меня, порой сильно замедляясь, а порой начиная быстро проноситься по кругу, то отдаляясь, то приближаясь настолько близко, что я мог коснуться его рукой, если бы вытянул её. Скоро у этого загорелся золотой огонёк, что хаотично поднимался и опускался в воздухе, продолжая кружиться и метаться вокруг меня. С появлением рычащего звука к первому огоньку прибавились ещё три. Четыре золотых зрачка, что вертелись в разные стороны, а тварь продолжала сумасбродно двигаться вокруг меня.

Наконец я смог различать её очертания. Или это она наконец сформировалась, обретя тело. Огромный ящероподобный динозавр, бегающий на четырёх мощных лапах с длинными когтями, весь покрытый иссиня-чёрными костяными пластинами, словно доспехами. Голову, словно короной, венчала четвёрка рогов, больше загибающихся к голове. Одна пара, оттопыриваясь, сразу уходила назад вдоль головы и концами закруглялась вверх. Вторая, наоборот, оттопыриваясь, приподнималась вперёд и вверх и на половине длины загибалась назад, идя параллельно первой паре, и, повторяя их, концами закруглялась вверх. Рога были массивными и приковывали к себе взгляд. Тварь периодически выбрасывала в мою сторону лапу, чуть ли не цепляя своими когтями моё лицо или тело, периодически и её длинный костяной хвост пролетал мимо меня. Делала она это в целях запугивания, чётко рассчитывая расстояния и длину так, чтобы её когти проходили точно в миллиметрах от меня. Рычание усиливалось, а к нему стали примешиваться и порыкивающие смешки. Тварюга резко встала передо мной, замерев на месте, и приподнялась на задних лапах. Её огромное тело, что было больше и выше меня раза в два, размеренно ходило ходуном от глубоких вдохов и выдохов. И её по-прежнему сотрясали смешки, а также раскатистое фырканье.

– Та-а-акой мелкий… Гр-р-р… – звук его оглушительного голоса разнёсся эхом. – Слабый. Никчёмный. Твоя плоть… грх-х… беззащитна… Я намного лучше! Лучше Я! Яр-р-р-р… тепер-рь буду снар-ружи!

Его лапа медленно протянулась ко мне и схватила моё тело, с лёгкостью обхватив мне поясницу. Но не смогла оторвать меня с места. Он начал дёргать меня в безуспешных попытках сдвинуть хотя бы на миллиметр, но я был словно монолитной скалой. И уже настал мой черёд глумливо засмеяться:

– А ты туп!.. А вдобавок похотлив и ведом инстинктами, что легко приведут тебя в ловушку.

Я смахнул его лапу с себя, и он пригнулся, изготовившись для прыжка. Но пока медлил. Да и бесполезно это было. Здесь мы не сможем нанести никакого урона друг другу. Да и, в принципе, это не имеет смысла, так как мы тут в виде сущностей. В этом месте мы можем только разговаривать. Поединок, который между нами уже идёт, заключается в «убеждении» другого. Но он юн и глуп, что на руку мне. Чего там Сэти так сильно боялась? Но по большому счёту да, слишком часто я стал не помнить происходящего. А это значит, что кто-то брал надо мной контроль.

Он по-звериному прыгнул на меня, раскрыв огромную пасть с сотнями острейших клыков и метя ей мне в шею. Но я дал ему пощёчину, от которой он отлетел в сторону, а я остался стоять на месте. Видимо, тот, кто первый нападает, сразу теряет все силы или становится более уязвим. Но он, рассвирепев, снова бросился на меня и точно так же, как и в первый раз, отлетел в сторону от очередной пощёчины. И я заговорил, стараясь надавить на него теми фактами, происхождение которых он просто не понимает, постарался запугать его:

– И кто тут из нас никчёмный? Это ты слаб!

– Ар-рх! Нет! – он взбесился ещё пуще прежнего, стал неистовей и ещё чаще нападать на меня, а я лишь звонко смеялся, указывая ему на его слабость:

– Ты недостоин занять моё место. Ты даже на своём поле Силы проигрываешь мне. Ты слаб! И глуп!

– Нет! Я совершенней тебя! Я Мощь. Р-рэар-р! Я – это Сила! – он ревел и метался вокруг меня, не в силах хоть как-то навредить мне. Для меня же стоял сейчас лишь один вопрос: уговорить его или уничтожить. И пока я никак не мог принять решения, потому что что так, что эдак – его сила в итоге всё равно будет моей. Подожди… Сила? Опять этот тест с Силой? Тест на падкость? На искушение? Даже само это место немного схоже с тем, где я встречал своё прошлое. Нет… Тест уже давно прошёл, сейчас же всё по-другому. Здесь и сейчас либо я уничтожу его, либо он займёт моё место. Либо… мы можем слиться с ним в единую сущность… Хочу ли я обрести его повадки? Или он обретёт мои? Нет, это если я проиграю ему. Я расслышал, или это мне показалось, знакомый смех. Неотчётливо, где-то вдалеке. Он был еле различим из-за рычания демона. Да нет, это было эхо от рёва драконайта, что расходилось в пустоте вокруг нас. Что же. Выбор сделан. Я спокойно заговорил:

– Ты слаб. Ты глуп. И лишь только я сам смогу выжить снаружи. Твои же замашки только погубят тебя. Но я дам тебе шанс на существование…

Чудовище, что словно побитый пёс, пригнув голову и с опаской поглядывая на меня, кружась вокруг и поскуливая, замотало головой, пытаясь вытряхнуть из неё мои слова. А я продолжал уже снисходительней:

– Ты даже сможешь выходить наружу, но только тогда, когда я позволю тебе!

– Нет! Яр-р-ргх не стану твоей шавкой! Уж лучше сдохну! – он попятился на четвереньках от меня, предупредительно оскалившись. Я лишь пожал плечами, не сходя с места, и начал ронять слова:

– Вот! Ты сам загоняешь себя в угол. А это как раз от твоей глупости. Теперь ты и сам видишь это. Ты бы мог жить. Ну да, с ограничениями…

– Я – Дракон! Я – свободен! – он свирепо рявкнул, но я лишь посмеялся над ним:

– Ты-ы? Ты никогда не был драконом. И никогда не был свободным…

Его морда осклабилась в улыбке, и он ехидно протянул:

– О-о-о! Я был свободным…

Его слова явно намекали на что-то, но я лишь отрицательно покачал головой.

– Ты был рождён внутри меня. Ты являешься моей частью и живёшь во тьме. И ты никогда не был свободным. Да даже Сагхил подчиняет тебя, стоит тебе выбраться ненадолго! О какой свободе ты вообще можешь говорить? – я рассмеялся, а затем продолжил давить: – Ты либо сам подчинишься, либо подчинишься всё равно. Разница лишь в том, сколько мучений ты готов ещё выдержать. Ведь в итоге ты всё равно будешь смотреть на мир моими глазами. Но знай! Мы ОБА… никогда не были свободны. И никогда не будем. Мы лишь можем стремиться обрести её…

Драконайт прилёг, опустив морду себе на передние лапы, и прикрыл верхнюю пару глаз, тихо прорычав:

– Ты тоже… несвободен?

Я грустно хмыкнул:

– Ну посуди сам… Система, Эло-Сай, куча правил, вечные тесты и задания… Ограничения в пространстве… Меня постоянно бросают то в одно место, то в другое, заставляя убивать и выполнять чужие требования. Я могу сказать тебе лишь одно: без чёткого понимания, чего именно ты хочешь достичь, а следовательно и как это достичь, ты будешь бесцельно метаться, что и пару мгновений до этого здесь, толком и не зная, куда двигаться и что делать. Ты не понимаешь правила игры. И ты не знаешь, где надо искать эту свободу. А я знаю… и понимаю. И Сил для достижения этого мне и своих хватит.

– Значит, я слаб… Я бесполезен… – он закрыл и вторую пару глаз, из которых выскользнули слёзы, скатившись вниз по складкам рта.

– Ты юн и глуп. Ты не владеешь эмоциями, бросаешься в схватку, даже когда этого не требуется. Но это уже не важно. Ты её проиграл. Теперь прими гордо, как и подобает Дракону, своё предназначение. Подойди ко мне.

Огромный зверь приподнялся на дрожащих лапах и, не открывая глаз, в страхе начал брести ко мне. Его слёзы усилились и стали струиться из всех четырёх глаз. И тогда я нежно проговорил, протягивая к нему руку:

– Не бойся. Ты не исчезнешь…

Я прикоснулся пальцами к твёрдому, но тёплому хитину пластинок брони на щеке, а он сильнее затрясся и, не в силах больше сдерживать поток слёз, крепче сжал веки. Я потянул его голову к себе и, прижав её к груди, прошептал:

– Ты был рождён во мне, рождён от меня. Пришло время возвращаться обратно… домой… Скоро ты перестанешь быть одиноким… И обретёшь свою свободу.

– Да-а-а… Я чувствую это… – его голова расслабилась в моих руках, и он вдруг сам прижал её сильней ко мне. – Это… Это так бьётся твоё сердце? Как красиво…

Я глядел, как он растворяется в пространстве, и, продолжая обнимать его голову, уверенно произнёс:

– Наше сердце… Это наше сердце…

Когда он полностью растворился, последней частью была его голова, которую я до последнего прижимал к себе, и я ещё долго пялился на свои руки, что стали когтистыми. Мой облик стал что и у него. И я чувствовал, как на душе стало теплей, словно какой-то кусочек души вернулся обратно. Явных изменений не было, я не стал обладать дополнительной силой, никакой новой памяти не добавилось, да даже второго голоса в голове не появилось. Лишь появилось некое чувство целостности. А затем я наконец поднял голову и всмотрелся во тьму перед собой. Мне показалось, что я увидел шевеление в ней, но тьма вдруг разлетелась в стороны, давая место свету, и я увидел комнату знахарки.

Я снова сидел на стуле, а передо мной замерло лицо Сэти, что пристально всматривалось в мои глаза. Она меня ждала? Она опять сидела у меня между ног, положив ладони мне на бёдра, а как только поняла, что я очнулся, издав смешок, встала и отошла к столу сбоку от меня.

– Ты быстро… Даже очень… Это эффект обучения так влияет? – она заговорила, но больше сама себе, и, сев за стол, принялась что-то записывать в бумагах, уже более определённо спросив: – И как? Как всё прошло? Ты долго там находился? Что делал? Изменения есть? Чувствуешь?

Закидав меня вопросами, она оторвалась от бумаг и подняла лицо на меня. Взгляд её был как у учёного, что смотрит на подопытного, и я поёжился. Достав трубку и поймав её спокойное разрешение, я закурил и начал отвечать, стараясь не вдаваться в детали:

– Оказался во тьме, где встретил другую сущность. Не знаю как, но я сразу понял правила поединка, в отличие от… оппонента. Нельзя было сходить с места и нападать, это делало тебя только слабее. А главное, надо было убедить словами другого, почему именно ты должен «существовать». И вариантов решения и исхода существовало множество. В итоге я провёл там, по моим ощущениям, половину часа… Изменений особо никаких нет. Разве что я стал ощущать себя более целостным, в душевном плане…

Сэти, слушая меня, кивала и записывала свои наблюдения или мои слова, не знаю. А дописав, отложила волшебный стилус, что был как ручка, в сторону и протянула мне пузырёк с золотистой жидкостью. Я удивлённо посмотрел на него, а затем перевёл взгляд на Сэти, и она прокомментировала:

– Это зелье восстановления памяти, но, если хочешь, можешь сегодня пропустить… В принципе, ты уже нагрузил себя работой с сознанием. Но по факту ты работал с сущностью, а не с памятью. Так что отклонений не должно быть… Смотри сам… Если я правильно понимаю твоё положение, то ты скоро должен будешь уйти из Дайра, и сколько дней у тебя осталось, я не знаю, но тут лучше довести всё до полного восстановления памяти, а то могут возникнуть проблемы…

Но я подозрительно выпалил:

– Откуда ты это знаешь, что я должен уйти?

Она, хитро прищурившись, самодовольно произнесла:

– Много информации… Но тебе… отвечу прямо: я знала, так как слышала о пророчествах. Одно гласит, что новое появление волны странников ознаменуют два появления их предвестников. Они будут короткими и малочисленными, будто разведывательные посещения.

Но я ещё больше выпал в осадок:

– Подожди! Новое? То есть странники уже бывали в Дайра?

Она отвернулась и, сама достав курительную трубку, закурила.

Откинувшись на спинку стула и молча разглядывая меня, она всем видом давала понять, что больше не собирается отвечать на мои вопросы. Я же взглянул на пузырёк с зельем и прикинул время. Я тут… уже четвёртый день. Да как так-то?! Время пролетело невероятно быстро! Ладно, не знаю, какой там процент усвоения памяти будет, но выпить сейчас будет нелишним. Причём и сама Сэти рекомендовала. Да и кто знает, будет ли у меня ещё возможность? Тут жизнь меня закручивает так, что порой ни единой лишней минуты нет. И я теперь хорошо понимаю Феликса, что порой пропадал на недели на заданиях. Ох, не стоило ему перебирать с Харухом, глядишь, и жизнь его иначе бы сложилась. А то это пойло вызывает поистине дикое помутнение. Я взял пузырёк и опрокинул его в себя и, поставив его обратно на стол, откинулся на стуле, приготовившись к очередной тьме.

И стоило мне прикрыть глаза, как сон тут же затянул меня в черноту. Я оказался в пустоте, в которой летали сотни разбитых осколков зеркал. Некоторые из них отражали непонятно откуда взявшийся здесь свет, на других было видно моё собственное отражение, но подавляющее большинство, словно телевизоры, транслировали нечёткие изображения.

Внимание! Вы находитесь под эффектом быстрого обучения, четырёхкратного. Оставшееся время действия зелья Восстановления Памяти – 59 минут 54 секунды.

Целостность сознания 77 %.

Вам доступны предыстории: Анри Урэ.

Процесс восстановления начат автоматически: фрагмент «Детство».

Внимание! Вы переноситесь в зону Альфа-тестирования 1.0ГР01А Прошлое Дайра. Во время симуляции ваши навыки будут заблокированы в соответствии с обстановкой. Ваш внешний вид будет соответствовать временному периоду вашей жизни. Вся ваша экипировка будет недоступна. Удачи, Гремлин!

Развёртывание сетей

Тьма окрасилась яркими красками, превращаясь в комнату. Не очень богатую, но добротную, в ней был деревянный пол, каменные стены с одним окном, перед которым стоял стол со стулом, кровать, сундук. Они были больших размеров, и я не скоро осознал, что это оттого, что я в детском теле. И не понять, сколько же мне лет. Боль сковала мой череп, наполняя разум доселе неизвестной памятью детства, обрывками моей жизни в Шадо.

Я был в своей комнате. Отец Мирон, как обычно, после очередной драки, развёл всех по своим комнатам. Тупые брат с сёстрами, никак не оставят меня в покое! Вот и в этот раз задирали меня, что я им неродной! Да кто им сказал это? И чего, что у меня уши длинные и волосы белого цвета? Кровь-то такая же, красная. И отец говорит, что он мой папа. Я залез на высокий стул и, встав на нём на колени, открыл большущую книгу, энциклопедию алхимии, став увлечённо читать. Да, мне было четыре, но я уже умел читать. Так и провёл остаток дня, пока свет за окном совсем не пропал, сделав это занятие бесполезным. И я, ловко спрыгнув со стула, решил проверить, что делают остальные. Тихо приоткрыв дверь, я выглянул, проверяя коридор и двери в нём. А затем осторожно вышел из комнаты и покрался к лестнице вниз, чтобы лишний раз не привлечь к себе внимания и тем более не попадаться на глаза другим, особенно Стаку. Этот мальчишка первым же нападёт на меня. При любой возможности норовит только и подставить. Да что я ему сделал-то? Раньше было всё по-другому, ещё год назад он со мной дружил, а теперь и братом-то перестал называть.

Спустившись вниз, я увидел, что дверь в кабинет отца приоткрыта. И, приблизившись к ней, различил голоса. Внутри были папа с мамой. И кто-то ещё третий. У незнакомца был глубокий, но добрый голос, и я заглянул в проём, увидев, как отец стоит возле стены и быстро закрывает маленький проём. Я нечётко различил, но мне показалось, что у стены был рот, что захлопнулся, когда папа вложил в него сумку с золотым узором, а затем папа ещё и прикрыл его картиной. Папа часто любил смотреть на эту картину, на ней была изображена ночь, но он почему-то говорил, что на ней его старый друг. Но тут меня заметила мама и нежно сказала:

– Эй, малыш. Ты чего вышел из комнаты?

А папа, вдруг сменив строгость на милость, тоже ласково добавил, позвав меня:

– Анри. Ты, как обычно, неведомым образом уже знаешь, что и где происходит. Заходи. Ты как раз вовремя.

Я медленно протиснулся через проём и с интересом взглянул на нового старика. Лысый дед с бородой внимательно смотрел на меня одновременно и колючими, и мягкими глазами. И он сразу понравился мне и не понравился. Не знаю. Одет он был в серую одежду, как у рабочего. Папа же, взяв меня на руки, посадил себе на колени и заговорил:

– Вот, Анри, знакомься. Это Мастер Бадук. Он будет твоим учителем на некоторое время. Вот только школа находится вне города и тебе придётся пожить в ней. Недолго. Мастер научит тебя, как постоять за себя. И ты тут же вернёшься. Договорились? Ты же смелый, парень? Ты же хочешь стать настоящим воином? Верно?

В подтверждение папиных слов, что я смелый воин, я твёрдо кивнул. Не надо ему знать, что я боюсь. И уезжать из дома не хочу. Я взглянул на маму, но она отвернулась, пряча от нас что-то сладкое, что она ела. А дожевав и утерев рукавом лицо, она повернулась к нам. Видно, это было что-то кислое, мама ещё немного покривилась, но всё же улыбнулась мне. А я ей, показывая, что я совершенно не боюсь. Лысый дед научит меня, и я буду ещё лучшим воином.