Игры со смертью

– Вроде казармы?

– Похоже, но более комфортабельное. А прямо огромное сооружение ангарного типа. Вот там-то и находится лаборатория и малый коллайдер.

– С большего понятно, а охрана где?

– Везде. У каждого входа и выхода, по одному и второму периметру, вдоль самого «бункера», и это только люди. Плюс везде видеокамеры, и скорее всего еще пара-тройка не учтенных мной ловушек. Ну что, страшно?

– А испугаться нужно обязательно? – Бочкарев вопросительно посмотрел на друга.

– Это уже на любителя.

– И так, наши действия?

Громов достал из внутреннего кармана бейджик профессора, и прикрепил его на лацкан пиджака: – Я – Шустер Юрий Владимирович. Сотрудник спецпроекта. Физик.

– Годиться. А я кто?

– Никто.

– То есть?

– Ты будешь находиться под прикрытием моего поля. Человеческие глаза, и камеры тебя фиксировать не будут. – Сергей посмотрел на часы. – На всю операцию нам отводится не более десяти минут.

– Думаешь успеем?

– Должны. Иначе каждая минута промедления грозит разоблачением и смертью.

– Понятно. Ну что, как говориться «по коням». – Встрепенулся Бочкарев.

– Да, чуть не забыл. По левую сторону от, как ты её назвал, казармы стоит неприметное здание. Там находится координатор. Координатор – это самый главный начальник всего проекта. Он там и нянька, и мамка, и палач, и адвокат. Если с ним столкнемся, то проблемы возникнут раньше, чем мы их ожидаем.

– Все, Серега, пошли уже. Как говорил Наполеон «Главное ввязаться в бой, а там видно будет».

– Пошли, только смотри, от меня ни на шаг, а то засветишься.

Петр молча кивнул, и они, спустившись с холма, вышли на едва приметную тропинку.

Подойдя к КПП Громов не успел дотронуться до кнопки вызова как, она распахнулась, и навстречу им вышел человек в камуфляжной форме. Не говоря ни слова Сергей протянул ему изъятые у профессора паспорт и удостоверение. Тщательно изучив документы, охранник вернул их обратно и отступил в сторону. Бочкарев шел так словно прилип к спине друга.

Войдя на территорию городка Громов, не останавливаясь, направился прямо ко вторым воротам. Петр едва за ним поспевал, не забывая при этом запоминать все, что находилось в зоне видимости. «Ага. Слева и справа от дорожки здания похожие на склады или мастерские, а вот вправо от КПП уходит асфальтовая дорога. Скорее всего к гаражу. Впереди еще одно длинное здание. Так, развилка. Справа двухэтажные домики, скорее всего жилые, слева – опять склады. Что-то их уж больно много. Сергей оказался прав. Охраной здесь заполнен каждый свободный метр». Громов подошел ко вторым воротам. Как и у КПП он протянул охраннику документы, и терпеливо стал ждать. И тут Бочкарев увидел то, от чего у него по спине побежали «мурашки». Пока охранник проверял удостоверение на газоне у входа чирикая резвились несколько воробьев. Один из них взлетел, и попытался пролететь во внутренний двор, но над забором его вдруг пронзили, голубоватого цвета, электрические разряды, и обугленная тушка упала прямо у их ног. Петр мысленно содрогнулся. Пока Бочкарев наблюдал за гибелью птицы Громову вернули документы, и они шагнули за порог самого секретного объекта страны. Прямо за воротами дорожка раздваивалась. Одна шла влево мимо небольшого, серого бункера, и упиралась в огромное, арочного типа здание. Другая заканчивалась у двухэтажного, п-образного дома.

– Справа общежитие, нам налево. – Шепнул Сергей, и друзья, под пристальными взглядами охранников, свернули к бункеру. Сделав несколько шагов Громов остановился.

– Что-то случилось? – Тихо спросил Бочкарев.

– Лучи.

– Что лучи?

– Инфракрасные лучи над землей.

– Что будем делать?

– Иди за мной след в след. – Сергей, словно пловец собравшийся прыгнуть с трамплина, набрал полную грудь воздуха, и быстро пошел по асфальтированной дорожке держась её центра. Преодолев эти длинные семьдесят метров, друзья остановились у входа в здание где находится «сердце и мозг» андронногоколлайдера.Здесь произошла небольшая заминка. Охранники, стоявшие по обе стороны массивных дверей, даже не пошевелились.

«Так. Значит она открывается самими сотрудниками – сообразил Громов. – Только знать бы как?»

Вдруг дверь тяжело отварилась, и из здания вышел молодой человек.

– Юрий здравствуй! Ты где пропадал эти дни? – Воскликнул он по-английски радостно пожимая руку Сергея.

– Приболел немного.

– Понимаю. Спешишь к себе?

– Да, надо наверстывать упущенное.

Под действием Сергея молодой человек повернулся, и вложил ладонь в неприметную выемку в стене. Раздалось едва слышимое жужжание электрического замка, и массивная дверь бесшумно открылась. Сразу за ней друзья оказались в коридоре облицованном керамической плиткой.

– Направо. – Скомандовал Громов сворачивая к железной лестнице. Поднявшись на второй этаж они нашли нужную дверь с табличкой «Профессор Шустов Ю.В.». достав связку ключей Сергей немного повозился с замком, и через полминуты парни оказались в небольшой, физической лаборатории.

– Не могу понять в чем дело. – Стоя у стола с приборами пробормотал Громов.

– Что не так?

– Плата вроде как здесь, но такое чувство, что это не она.

– В стенном шкафу в одной из папок для бумаг. Нет, не там. В книге по ядерной физике.

Бочкарев подбежал к шкафу, быстро нашел нужный томик, и потряс его над столом. Из книги выпала серая, чуть больше человеческой ладони, плата. Взяв её двумя пальцами за край, он стал с любопытством рассматривать разноцветные дорожки.

– Есть только один способ проверить настоящая она или нет. – Оборвал его созерцание Сергей.

– Какой?

– Вставить в коллайдер.

– Ты уверен, что это единственный способ?

– Другого не вижу.

– Ну что ж вставить так вставить. – Петр сунул плату в карман, и они поспешили к лестнице.

На их удивление во всем этом огромном здании людей оказалось не так и много, а те, что попадались им на пути спешили по своим делам, и не обращали на Громова никакого внимания. Лишь только вежливо здоровались. Спустившись друзья прошли ко второй массивной двери, закрывающей вход в сам коллайдер. Сергей поднес бейджик к считывающему устройству, дождался щелчка электронного замка, и потянул на себя большую, колесо подобную ручку. Несмотря на тяжесть дверь отварилась легко и бесшумно. За полуметровой стеной простирался большой, в два футбольных поля, зал. В центре, обнесенный невысоким ограждением, находился выпуклый, темно-серого цвета колпак со множеством мелких отверстий. Точно такая же мрачная полусфера свисала с потолка прямо над ним. Между этими гигантскими « дуршлагами», на прочных, стальных кронштейнах висела стеклянная, замкнутая в себе труба диаметром в несколько метром. Внутри её проходила еще одна, темная и не прозрачная. Убедившись, что в помещении никого нет друзья вошли внутрь, и прикрыли за собой дверь.

– Куда эту хрень вставляют? – Спросил Бочкарев, извлекая из кармана плату.

– Сейчас разберемся. – Громов подошел к длинному ряду всевозможного электронного оборудования, и несколько секунд изучал его предназначение. Затем отрицательно покачал головой: – Не сюда.

– Серега. – Позвал друга Петр. – А это что за аттракцион? – Он указал на вмонтированную в пол стрелу с площадкой на конце.

– Подъемник. Точно. Плата крепится непосредственно в трубе. Молодец Петюня.

– С тебя шоколадка.

– Обязательно. Помоги-ка мне. – Громов взобрался на площадку, и взял протянутую ему плату. – Там рядом кнопки управления. Подними-ка меня.

– Один момент. – Бочкарев быстро нашел нужную, и подъемник заскользил вверх. Гнездо для платы действительно находилось в трубе. Оно представляло собой некое подобие сундучка с открывающейся крышкой под которой находилось прямоугольное углубление с зажимами наверху, которые, в свою очередь, соединялись с небольшим пультом, состоящим из нескольких кнопок, и лампочек. Увы, плата, которую держал в руке Громов оказалась большой, и никак не хотела помещаться в гнездо.

– Не та. – Сообщил Сергей когда Петр вернул его на землю.

– Где будем искать «ту»? – Ничуть не удивился Бочкарев.

– В его комнате.

– У нас осталось не больше двух минут. – Напомнил ему Петр.

– Должны успеть.

Не задерживаясь больше ни секунды друзья поспешили к выходу.

– Я кретин, болван, дубина! – На ходу ругал себя Громов ударяя при этом ладонью по лбу.

– Если объяснишь причину самокритики я могу добавить еще парочку определений. – Едва поспевал за другом Петр.

– Когда Шустер говорил о изобретении в первую очередь вспомнил именно свою комнату, а уж потом лабораторию.

– Ну и…? – Не понял Бочкарев.

– Человек всегда вспоминает сразу главное, а уж потом все остальное. Она там, у него на столе за фото Эйнштейна.

– Можешь записать на свой счет еще и идиота.

Выбравшись из здания, друзья поспешили к жилому корпусу. Охрана у входа расступилась даже, не проверив документы.

– На каком этаже он жил? – Спросил Петр осматривая длинный, пустой коридор.

– Здесь, на первом. Третья дверь по левую сторону.

Подойдя к комнате Громов достал ключи, и стал возиться с замком. Вдруг из первой от входа комнаты вышел высокий, плотный мужчина лет за пятьдесят. Он внимательно посмотрел на Громова, и на его широком лбу появились суровые складки.

– Шустер в чем дело? Кто этот человек рядом с Вами? – Мужчина приближался к ним медленно опуская руку к висевшему у пояса пистолету.

– Это координатор. – Шепнул Сергей, распахивая дверь.

– Видите ли, эм, Виталий Сергеевич – сделал ему шаг на встречу Петр. – Я ваш новый сотрудник. Только что прибыл.

– Враньё! Вертолет сегодня никуда не летал, и заявок на приглашение физиков не было.

Пистолет уже находился в руке координатора когда Бочкарев в один прыжок преодолел разделяющее их расстояние, и ударил ребром ладони его по шее. Закатив глаза тот грузно рухнул на пол. Оставив Коржева лежать посреди коридора Петр вбежал в комнату, и захлопнул дверь на замок.

– Я его вырубил. – Сообщил он Громову.

– Вот этого я и боялся. – Сергей спрятал в карман рамку с фото знаменитого ученого, и распахнул окно. – Остался только один путь.

В дверь комнаты посыпались настойчивые удары. Спрыгнув на землю друзья, не обращая внимание на предупредительные окрики охраны, стремглав понеслись к правому крылу здания, рядом с которым находилась вертолетная площадка, огороженная всего лишь невысоким заборчиком из сетки.Перемахнув это препятствие парни подбежали к винтокрылой машине.

– В кабину, живо! – Приказал Громов открыв перед Бочкаревым дверь.

– А кто будет за штурвалом? Я лично с этой техникой незнаком.

– Много говоришь. Быстро внутрь.

Взобравшись в вертолет друзья услышали натужный рев сирены, а со всех сторон к ним уже спешили люди в камуфляже.

– Почему они не стреляют? – Удивленно спросил Бочкарев глядя на приближающихся охранников.

– Чем, пальцем? – Усмехнулся Громов запуская двигатель.

На скамейке, у мрачного здания ФСБ сидели два друга.

– Вот уж не думал, что когда-нибудь пожалею о том, что не курю. – Вздохнул Морозов нервно теребя сорванный с клумбы цветок.

– Ты из-за своих эмоций лишишь службу безопасности их единственного украшения. – Улыбнулся Паромов.

– Какого? – Удивленно взглянул на него Александр.

– Клумбы.

– А-а-а. Да, да. Клумбы. Точно. – Задумчиво произнес Морозов срывая очередной цветок.

– Саша, что ты так нервничаешь? Поверь мне, с ними все будет в порядке. – Успокаивал его Паромов нервно прохаживаясь перед скамейкой. – С возможностями Сергея, и реакцией Петра просто не может быть иначе.

– Тогда сядь, и не мельтеши. – Бросил цветок на землю Александр, и поднялся. – мы уже здесь без малого три часа торчим, а до сих пор не придумали как сообщить Владимировичу о смерти сына.

– Да, тут ты прав. Это нужно сделать как-то помягче, осторожно.

– Молодые люди. – Оборвал их разговор строгий, женский голос. Парни так погрузились в свои переживания, что не заметили, как к ним подошла секретарь полковника.

– Владимир Владимирович требует вас к себе.

– Елена Феликсовна – умоляюще посмотрел на неё Вячеслав. – Мы ждем остальных ребят, которые должны подойти с минуты на минуту. Скажите полковнику что нас еще нет.

– Чтобы я могла так сказать вам не следовало сидеть под окнами кабинета начальника. – Холодно заметила секретарь. – А раз прокололись то прошу следовать за мной.

Парням ничего не оставалось делать как пойти вслед за этой, невысокого роста, по-мужски шагающей женщиной.

Полковник даже не сделал вид, что хочет подняться на встречу вошедшим в кабинет сотрудникам. Постаревшее, с вдруг резко обозначившимися морщинами лицо выражало скорбь и усталость. Его, еще вчера сильные, твердые пальцы старчески тряслись не в силах удержать даже карандаш. Романов грузно сидел в кресле, не отрываясь глядя на стоящую на столе фотографию.

– Владимир Владимирович мы… – Прокашлявшись начал Морозов.

– Я уже все знаю. – Оборвал его полковник. Его голос был мертв. Чувства, эмоции, воля – все угасло, и за столом сейчас сидел не грозный начальник спецотдела ФСБ, а убитый горем отец. – По линии Интерпола сообщили. Как это произошло?

В этот момент дверь приоткрылась, и полковнику поспешила секретарь с таблетками и водой: – Вот выпейте Владимир Владимирович. Это хорошее лекарство оно должно Вам помочь.

– Помочь что!? – Ударил ладонью по столу Романов. – Вернуть сына!? Помочь. Эх Леночка, Леночка. Неужели Вы не понимаете, что мне уже ничто не поможет.

Секретарь выслушала этот крик души с ледяным спокойствием, и снова протянула ему таблетки. На этот раз Владимирович безропотно позволил ей вложить их ему в рот. Добившись своего Елена Феликсовна вышла из кабинета.

– Вы так и не ответили на мой вопрос. – Поднял на сотрудников потухшие глаза полковник.

Морозов с мольбой посмотрел на Вячеслава. Тот в свою очередь одернул и без того изящно сидевший на нем пиджак, прокашлялся в кулак, и тут в открытое окно кабинета ворвался все нарастающий шум вертолетного двигателя.

– Это что такое? – Недовольно поморщился полковник.

– Разрешите узнать? – Моментально среагировал Морозов.

– Стой где стоишь. – Владимирович потянулся к кнопкам: – Леночка, что там за шум?

– Доложу через две минуты.

– Без тебя есть кому узнать. – По-стариковски проворчал полковник. – Так что же всё-таки произошло в Швейцарии?

– Я даже не знаю с чего начать. – Растерянно развел руками Паромов.

– С главного.

В этот момент ожила внутренняя связь: – Владимир Владимирович прибыли Громов и Бочкарев. Впускать?

– На вертолете?

– Так точно.

Полковник вопросительно взглянул на стоящего у стола Паромова. Тот, в свою очередь, лишь растерянно пожал плечами.

– Пригласите их ко мне, и никого больше не принимайте. На ближайший час меня ни для кого нет.

– Хорошо. Они уже поднимаются. Будут через минуту. – Связь отключилась, и в кабинете повисла тяжелая тишина.

Полковник вздохнул, молча откинулся на спинку кресла, не отрывая взгляда от фотографии. Секунды потянулись одна длиннее другой, но вот дубовая дверь распахнулась, и Сергей с Бочкаревым ступили вошли в кабинет. Увидев друзей Паромов с Морозовым облегченно вздохнули.

– Явились голубчики? – Посмотрел на них тяжелым, пустым взглядом начальник. – Ну, Сергей Геннадьевич рассказывай, как ты провалил задание.

– Никак нет, Владимир Владимирович. Задание выполнено. – Громов подошел к столу, и положил на него фото Эйнштейна.

– Что это? – Даже не шелохнувшись спросил полковник.

– Плата, или, как вы это называете, «малый коллайдер». – Сергей вытащил фото из рамки, перевернул её и на стол упала темного цвета плата величиной с человеческую ладонь.

Владимирович без интереса посмотрел на бесценную добычу.

– Но ведь Шустер, Юрка мой… как такое могло случиться?

– Вы знали, что ваш сын и Осокин были давними друзьями? – В свою очередь спросил Громов.

– Нет. – Затряс головой Романов. – Как они познакомились?

– Учились в одном институте.

– Да? Странно мне он о нем ничего не рассказывал.

– В этом-то как раз ничего странного и нет. Юрий находился под огромным влиянием Осокина, и во всем, что не касалось работы, ему подчинялся. Вы были против его ухода с проекта?

– Нет, на оборот. Мы с его матерью очень часто обсуждали его дальнейшую карьеру.

– А вот Осокин всячески настраивал Юрия против Вас. Он убедил его, что Вы не хотели его ухода с коллайдера, что его девушка – ваш агент, что именно Вы причастны к смерти его матери, и т. д. и т. п. теперь понимаете почему он так охотно покинул Родину?

Полковник сидел оперев локти о стол, и только мерно покачивал головой.

– Какая ложь. – Наконец тихо произнес он. – Какая чудовищная ложь. Как он мог верить тому, что говорит этот гнусный пират, разбойник, этот экстрасенс недоучка? Я убил Галю? Какой бред. Да я любил её так как, наверное, во всем мире никто так не любит. А когда её не стало Юра стал для меня всем. Да, я плохой отец. Я исчезал на долгие годы, появлялся потом снова исчезал, но это была моя работа. А теперь, когда поездки прекратились, и мы с Галей уже снова собирались жить вместе этот мерзавец отнимает у меня сначала жену, а потом и… – Не закончив фразы Романов замолчал с трудом проглотив подступивший ком.

– Так Вы знали, что Вашу жену убил Осокин?

– С недавнего времени стал догадываться. Тогда полиция составила словесный портрет молодого человека, которого несколько раз видели у Галиной квартиры, но так как улик не было выдвинули официальную версию – инфаркт. А когда вы из Сомали передали данные Осокина я почему-то сравнил их с тем портретом. Многое совпало. – Полковник вдруг ударил кулаком по столу, и гневно посмотрел на Сергея. – Но почему он застрелился?!

– Осокин зомбировал Шустера. Он настолько внушил ему, что все вокруг враги желающие либо сделать из него врага, либо убить, а самый страшный из них его собственный отец. Поэтому, когда он узнал откуда мы его объял ужас. В панике Юрий выхватил находившийся за поясом у Осокина пистолет.

– Но как ты мог это допустить? – Опираясь руками о стол с трудом поднялся Романов.

Громов ничего не успел ответить. Дверь с треском распахнулась, и в кабинет ворвался красный от ярости Коржев.

– Товарищ полковник как это понимать?! – Брызжа слюной закричал он. – ваши люди бесцеремонно проникают вверенный мне объект, и похищают деталь без которой весь многомиллиардный научный проект летит ко всем чертям! Вы отдаете себе отчет в том, что вас всех это ожидает?

– Как шейка, не болит? – Тихо осведомился Бочкарев с сочувствием глядя на беснующегося координатора.

– Уберите от сюда этого шута или я его сейчас по стене размажу! – Взвился еще больше Коржев подступая к Петру.

– Отставить! – Крикнул Романов ударяя при этом кулаком по столу. Виталий Сергеевич Вы забыли где находитесь?! Перед вами не ваши сопляки – охранники, и тупоголовые физики. Здесь сотрудники ФСБ и не просто сотрудники, а лучшие из лучших, и я попросил бы Вас выбирать выражения при разговоре с ними.

Коржев замер изумленно, глядя на пылающее гневом лицо полковника.

– Владимир Владимирович видимо это Вы забыли с кем сейчас разговариваете. – Сбавил тон координатор.

– Ошибаетесь. Я прекрасно отдаю себе в этом отчет.

– В таком случае верните украденную вещь.

Романов взял со стола плату, повертел её в руке, и передал Громову: – Сережа отдай ему.

– Но товарищ полковник.

– Отдай пожалуйста.

Громов положил плату на ладонь и подошел к координатору: – Это она?

– Она.

– Забирайте. – В тот самый миг, когда рука Коржева потянулась к плате, та вдруг из цельного полуметаллического прямоугольника превратилась в горку серой пыли.

– Что это значит? – Ошалело воскликнул он наблюдая как подхваченная сквозняком пыль исчезает с ладони.

– А то, что нет, и не было никакого «малого коллайдера». Все это выдумки. – Улыбнулся Громов.

Коржев с минуту молча смотрел на Сергея, затем улыбнулся, и положил руку ему на плечо: – Мне очень жаль, молодой человек, но Вам придется пройти со мной.

По какому-то незаметному сигналу в кабинет вошли трое людей в камуфляжной форме, и расположились у дверей.

– Я готов.

– Мы с вами. – Обступили Громова друзья. – Операция проводилась всеми нами.

Координатор покачал головой и взглянул на полковника: – Владимирович успокой своих людей. Нам нужен только Громов.

Полковник вышел из-за стола, и вплотную приблизился к Коржеву.

– В таком случае я еду с вами.

– Вы то нам зачем?

– Я руководитель операции, и несу ответственность за все действия моих людей. Все, что делалось ими – делалось с моего ведома, и одобрения.

Коржев пожал плечами: – Как Вам будет угодно, только убери своих сотрудников, а то они на меня так смотрят, что кажется еще чуть-чуть и разорвут на клочки.

Романов обернулся: – Приказываю возвращаться домой! – Гаркнул он, но потом тихо добавил. – Парни, я не дам Сергея в обиду. Езжайте, и не о чем не волнуйтесь.

Дверь кабинета уже давно закрылась, а друзья так и не двинулись с места в ожидании какого-то чуда. Но чуда не произошло.

                        СНОВА ВМЕСТЕ

Бочкарев вышел из ванной, и устало опустился на диван.

– Все, пятница. Теперь можно целых два дня продавливать своего плюшевого друга. – Грустно улыбнулся он поглаживая мягкую спинку. Софи присела рядом с ним, и взяла его грубую, шершавую ладонь в свои маленькие, нежные ручки.

– Петенька столько времени прошло, а ты все никак не смиришься.

– И не смирюсь. – Глядя в её черные глаза с вызовом ответил он. – Не могу, не имею права забыть и смириться. Ради Сергея, ради друзей я не могу позволить себе все забыть.

– Где они сейчас. – Опустив голову, со вздохом, сказала Софи.

– Как где? Слава в Америке, работает в какой-то совместной американо-российской фирме. – У Петра заблестели глаза, а пальцы непроизвольно сжались в кулак. – Саша все там же, в Севастополе служит.

– Все это я знаю. – Софи положила голову ему на плечо, и нежно провела рукой по колючей щеке. – Тебе побриться надо.

– Да. – Согласился Петр, целуя её в макушку. – Обязательно.

– И в Москву съездить.

Бочкарев напрягся: – Что я там забыл?

– Владимировича проведать. – Софи подняла голову, и в упор посмотрела на мужа. – Ему, наверное, сейчас тоже не сладко.

Бочкарев поджал губы и молча уставился в пустоту. Женщина соскользнула с дивана, опустилась перед ним на колени, и взяла его руки в свои.

– Не сердись на него. – Тихо сказала она пытаясь заглянуть ему в глаза. – Я уверена Романов сделал все, что было в его силах чтобы спасти Громова.

Улыбка сарказма исказила лицо Бочкарева: – Он сделал все чтобы спасти свою задницу.

– Ложь! – Гневно выкрикнула Софи вскакивая на ноги. – Этот разговор происходит уже не первый раз, но ты так и не смог понять одного – полковник не всесилен, но однако он сделал больше чем мог. Как ты думаешь почему Паромову разрешили уехать из страны, а Саша преспокойно служит дальше, а?Молчишь. А ты. Почему тебя, непосредственного участника не арестовали вместе с Громовым, а сделали вид, что человека ударившего координатора просто не существует? Или думаешь это твое везение, и там – она указала пальцем на потолок – этого не знают?

– Он не уберег Сергея. – Не меняя позы глухо сказал Петр.

Софи вздохнула, и беспомощно развела руками: – Легче всего найти «козла отпущения», и всю вину взвалить на него чем докопаться до истины. Я пошла разогревать ужин.

После ухода жены на душе у Бочкарева стало еще хуже. Чтобы как-то отвлечься от нарастающего раздражения он включил телевизор. По всем каналам шли либо дешевые боевики где задача главных героев состояла в том, чтобы за полтора часа пролить как можно больше крови, и успеть в последнюю секунду победить все зло, либо занудные ток-шоу в которых проплаченные «гости» за кругленькую сумму выливали друг на друга, на потеху публике, «ушаты помоев». Мысленно выругавшись Бочкарев выключил телевизор, и пошел на кухню где за обеденным столом его уже ждали жена и сын. В этот вечер ужин прошел при полном молчании. Даже Марат, который по своему темпераменту никогда не мог сидеть спокойно, и тот, видя настроение отца, молча орудовал вилкой исподлобья наблюдая за родителями.

Уже поздно вечером, когда за окном заалел закат, а в открытую форточку подула прохлада приближающейся ночи Софи присела рядом с мужем, и нежно прижалась к его боку.

– Лисенок ты мой любимый. – Ласково сказал Петр, не отрывая взгляда от телевизора.

– Когда собираешься ехать? – она взяла из его рук пульт.

– Завтра. Чего тянуть-то.

– Домашний адрес Владимировича, и его телефон лежат в прихожей на журнальном столике.

– Спасибо. – Петр нагнулся, ища её теплые губы.