Зеркальник

Ты ж вперёд иди, не злобствуй,

Вольному к лицу веселье.

Люди – странные существа. Когда им делаешь уступку, они не принимают этого. Но почему-то считают, что все им обязаны. Так же произошло и с Бафометом. Подмена…

С утра в трёх вселенных была тишь да благодать. Но, как оказалось, ненадолго. Прибежал смешной Живобрюх с очень интересной новостью:

– Наша обожаемая хозяйка приведёт человека.

– Он тоже будет жить с нами? – проблеял Козлоног. Волколев величественно проплыл мимо всех и грациозно улёгся на холме. Медленно повернув голову и оглядев всех по очереди, произнёс:

– Что такое человек?

– Это очень смешное животное, – заверещал Иглоглаз.

– Он, то есть человек, почему-то решил, что всё на свете принадлежит только ему, и он в праве что-то решать.

Все так и покатились со смеху. Но тут на дорожке показалась Хозяйка, а рядом с ней семенил человек. Все животные застыли на своих местах, втайне любуясь её красотой. Человек рядом с ней смотрелся очень нелепо.

– Дорогие мои, сейчас этот художник будет нас рисовать. – мягким голосом пропела Она. Человечек засуетился ещё больше.

– Пожалуйста, рассаживайтесь полукругом и замрите на некоторое время.

Человек набросал первые штрихи и куда-то скрылся. Хозяйка с удовольствием всех приголубила и обласкала.

– Как Вы? Всё ли в порядке? Не обижаете друг друга?

– А когда будет готов портрет? – невовремя влез в разговор Иглоглаз.

– Уже готов! – с вызовом поглядывая на всех, человек держал на вытянутой руке полотно.

– Что это? – все в ужасе попятились от образа.

– Это собирательный образ Хозяйки.

С полотна высокомерно смотрело поверх голов что-то страшное и андрогинное.

– Иглоглаз, это же твои глаза, – почему-то шёпотом прошептал Живобрюх.

– И твой живот, Живобрюх, – пролаял Волколев.

– Мои ноги! – закричал Козлоног, тыкая палкой в полотно…

Полнолуние вступило в силу. Старый, одутловатый человек сидел на балконе и с ужасом смотрел на свои руки. Как только луна выходила из-за туч, с его кистями происходила трансформация: они превращались в копыта. Так же менялись ступни, и вытягивалось в козлиную морду его лицо.

– Доколе, доколе мне терпеть эти муки? – вопрошал человек.

Луна укрывалась облаками, и человек принимал привычную форму. Так продолжалось уже много столетий. Когда-то тщеславие сыграло с ним страшную шутку, и теперь он в полной мере пожинал плоды. Зависть, подлое чувство завели его в тупик. Ему показали красо́ты, которые он не смог выразить на пергаменте. И поэтому он решил удовольствоваться малым: принёс в свой мир изображение, которое всем внушало ужас. И заявил во всеуслышание, что это и есть облик Хозяйки Нижнего Мира.

Шарж, который он в конце концов «наваял», действительно был произведением искусства, так как внушал неподдельный ужас и трепет. Он вложил в него все перипетии своего естества и был очень горд этим. Но расплата оказалась чудовищной.

Хозяйка отнеслась к его провалу с пониманием. Попросила только не показывать его смертным, чтобы не пошло извращённое восприятие. Но человек, клятвенно пообещавший, что не сделает этого, не сдержал своего слова. В первый же день он выложил его на всеобщее обозрение и очень этим гордился.

В одну из ночей к нему явился Творец Нижнего Мира и сказал: «Ты пренебрёг нашим отношением к тебе и нашей просьбой, отныне, каждое полнолуние ты будешь превращаться в своё же произведение и пугать окружающих. Да будет так! А чтобы в полной мере насладиться своей славой, ты будешь жить вечно!»

Глава 13

Бес

Ну, до́прежь, мы о братьях глаголили,

А теперь о других вам поведаем.

Как-то раз ко Творцу (Отец Отца Творца) прилетел гонец,

Запыха́лся весь и в кровинушке.

И сказал Отец:

– Ты ответствуй мне,

Что за боль-печаль приключилася?

А гонец упал прямо мертвенький,

Да и грудь-то его не шелохнется.

Возложил свою длань на него Отец,

И раскрылись гонца очи тёмные:

– Расскажу я, Творец, без утаечки,

Всё как есть, без единого тайного.

Мы летели к тебе да с планетушки,

Что прозваньем она «Бесовитая»,

Да ударились вострым камушком,

Я остался один одинёшенек.

Что ж мне делать теперь горемычному,

И куда мне теперя податися?

И ответствовал долгим молчанием,

Подперевшися дланью Отец Отца:

– Я скажу тебе горемычному,

Подскажу, что поделать в твой крайний час.

Подожди меня здесь, в этой горнице.

Пригорюнился он у окошечка,

Бедолага-гонец поусталый весь.

Приносили ему явства разные,

Ни к чему он так и не притронулся.

Возвернулся Отец и ответствовал:

– Оставайся со мною ты рядышком,

Будешь сынам хорошей опорою.

Несмышленые люди, беспечные,

Натворили-то дел беспредельники.

Они взяли ту кровь, что по жилочкам,

И пустили её так без благостно

Головою своею бездушною,

Запустили процесс некрасивейший!

Ты же будешь блюсти эту весточку.

Всё назад, что негожее, возвернёшь,

Да следить за всем будешь ответственно,

А любить тебя будет уж мало кто!

Головою поник горемычище:

– Как же справлюсь я с этим талантищем?

– Не печалуйся, это уж твой удел,

Не даю никогда непосильное!

*******

Я всегда в тени. За спины

Прячусь, чтобы незаметно.

Но тебя я приглашаю,

Чтобы выделить ответно!

Вы меня зовете Бесом,

Так и буду называться,

Я в крови купаюсь вечно.

Той, что пущена напрасно.

Всё, что делают по крови,

Этим мой отдельчик занят.

Приходи, распустим узы,

Здесь тебя не запоганят.

Очень люди любят портить,

Кровь пускать и рвать кусками,

Ну а мне потом на место

Всё вернуть. Сижу часами.

А меня потом же хают,

Обзывают непотребно.

Всяко-разно вытворяют

И относятся враждебно.

Вещий, приходи-ка в гости,

Посидим, сплетем две речи,

Кровь вернем мы всю на место,

А болящего излечим.

Это приглашение, как эхо, как встреча со старым знакомым не отозвалась ни страхом, ни тревогой. Я уже знал его раньше, а сейчас начал вспоминать.

Зеркальник встречал меня, впрочем, как и всегда, но одно событие, произошедшее параллельно вместе с этим приглашением накануне, показало, как всё происходит на самом деле в пространстве одного из самых нелюбимых людьми персонажей.

Незадолго до приглашения мне позвонила женщина не из России. Она попросила помочь в одном очень деликатном деле. В свое время, приехав из России в эту страну и познакомившись там с мужчиной, то ли по чьему-то совету, то ли насмотревшись видео из интернета, она совершила обряд приворота, причём, в самой максимальной его фазе – на крови. Подавая мужчине чай, она добавила в напиток несколько капель крови. В итоге всё сложилось. Жизнь шла своим чередом. У них появилось двое детей, но жизнь между супругами стала не то, чтобы невыносимой, а безразличной, и только что-то невидимое магнитом удерживало людей друг возле друга. Эта кружка чая уже давно стерлась из памяти, оставив лишь невидимую нить, тянущуюся сквозь года, но крепко-накрепко связавшую двоих и уже совершенно чужих друг для друга людей. Запрос у неё звучал просто: энергетическая слабость и жизненная апатия. Казалось, будто молодой женщине уже очень много-много лет.

В процессе работы выяснилось, что именно эта история была напрямую связана с нынешним состоянием этого человека, и тогда же пришло осознание как ей помочь, и как это не ужасно звучало, вести её к Бесу.

Но изначальное приглашение как знакомство было озвучено для меня, и Зеркальник уже ждал. Он уже знал, по чьему запросу я иду, и с кем у меня встреча. Не скажу, что обстановка была легкой и непринужденной. В воздухе витало напряжение. Возможно, начали открываться файлы, поднимая из глубины пласты памяти. Это ещё один очень необычный проход. Мы никуда не летели, просто спокойно шли рядом друг с другом, общаясь без слов. В какой-то момент он замедлился, давая понять, что мы подходим к тому самому месту. Я ничуть не удивился, когда перед нами на земле Зеркалья прорисовалась первая ступень. Длинный прямоугольник еле обозначил свои очертания. Мой друг сказал:

– Дальше ты один, ты знаешь, что делать.

Достаточно было ступить на первую, как бы нарисованную ступень на земле, как за ней, ниже появилась следующая, постепенно открывая пространство вниз. Я шёл по ступеням, преодолевая их одну за другой, а лестница спускалась всё дальше вниз. Как только моя голова поравнялась с уровнем земли, проход сверху начал также постепенно закрываться. Спустя совсем немного времени он накрыл меня окончательно, оставляя мне дорогу во тьму. Я спускался ниже и ниже, а самое интересное, в этом пространстве не было кромешной черноты. Я так и не понял, что же подсвечивало мне дорогу. Хотя, возможно, это был мой внутренний свет, который есть у каждого из нас.

И вот я спустился, и Он встретил меня. На Его лице не было ни улыбки, ни гнева, ни раздражения, лишь вековое спокойствие и какая-то внутренняя, глубинная печаль были в Его глазах. Всё, что я видел перед собой – это красивое существо в мужском совершенном теле: загорелый и со вкусом одетый, но во всё тёмное. Не было смысла смотреть мимо него или мимо его глаз. Он все видел. Да, впрочем, я и не пытался, потому, как сам привык всегда смотреть вперёд, ведь всегда интересно что-то новое, а всё, что я видел перед собой, было запредельно и загадочно. Огромное пространство Его Мира было окутано теплым полумраком. Огромный подземный мир был логичен и загадочен.

– Ты пришёл сюда не случайно! – его голос, сильный и низкий, прозвучал в тишине. – У меня для тебя есть подарки. Это твои контракты.

Он держал в руках несколько свитков. Я не разглядел, сколько их было, может семь, может десять, а может и больше.

– Возьми первый и посмотри в него. Помнишь, как это было?

Я взял свиток и начал разворачивать его. На пергаменте, как в кино, появились кадры. Я вспомнил первую свою драку. Это было в школе в начальных классах. Я разбил нос мальчику, правда и сам получил, но драка была знатная. Два второклассника мутузили друг друга на потеху общему зрителю. Только тогда нам это так не казалось. Получили оба сполна. У Володи кровь бежала из носа, а у меня медленно, но уверенно под глазом расплывался фонарь. Как наяву, эта картина стояла передо мной настолько ярко, что те эмоции будто коснулись меня снова. Запах агрессии смешался с запахом крови и плотным воспоминанием во всех подробностях окутал меня.

А затем еще один, следующий контракт, где я уже чуть старше, и меня достает соседка по парте. Ира с остервенением цепляла и цепляла меня. Я же отвернулся и хотел просто отмахнуться от неё рукой. Не смотря в её сторону, я просто махнул кистью и попал ей в нос. Боже, что было! Что тут началось! Крик, гам и возмущения! Я не специально это сделал, но не важно. Контракт этого действия сейчас был тоже передо мной. И было ещё несколько, конечно же, это были драки давно забытые, но оставляющие след по сей день.

И вот я подошёл к свитку с Игорем, тем самым князем. Как же я его бил… Я и сам сейчас содрогаюсь от содеянного. Я старался не оставить на нём живого места, как бы доказывая ему и самому себе, что я сильнее. Но тогда эту ярость было не унять. Она просила выхода!

Он передал мне все мои контракты, и сказал:

– Обнуляй их по очереди.

Я взял первый и начал рвать посередине, и как только пергамент затрещал, начиная делиться надвое, появился огонь! Он охватил две половинки контракта, поглощая вместе со свитком кисти рук.

– Не бойся! – произнес он, – это всего лишь очищение. Огонь снимает память крови с твоих рук, он не обожжет тебя, а очистит. Можешь бросить их теперь, – и я отпустил два горящих лоскута пергамента. Как в замедленной съёмке они начали опускаться вниз, догорая налету. Огонь быстро стих, предоставляя падению лишь пепел. Но, как только он должен был коснуться земли, набежавший ветерок у самых ног легким касанием очистил всё, будто ничего и не было. Контракт за контрактом я рвал свитки, освобождаясь и благодаря Его, всё это пространство и весь мир.

С женщиной, о которой я писал выше, было то же самое. Он принес её контракт, а это значит, что она уже отработала, получила сполна свой урок, и пришло время для освобождения.

Но бывает такое, что контракт Он не приносит! Это значит, что еще не время, значит, что не осознал ещё человек, не проработал. И такое было всего лишь раз!

Глава 14

Смерть

Расскажу я вам, ребятки, былинушку

Про девчушку одну, да про смертушку.

Родились у Творца-то ребёныши,

И одна из них – девка извечная,

Девка вечная, раскрасавишна.

Очи карие, с поволокою,

Шея длинная, лебединая,

На ланитах румянец как солнышко,

Брови чёрные, соболиные,

А уста глаголят – любуешься.

Длань узка-преузка, перста дивные,

Что десница, что шуйца – глядение,

Власы до полу, переливчаты,

Станом стройная аки берёзушка.

Девка вечная, Смерть-касатушка,

Да красою своей всех с ума свела!

Закружила всех, в полон их забрала.

Алый сарафан да в сапожечках.

Как пойдёт плясать – умиление,

Песни петь, вот век бы то слушался.

Ой, вы други, да наши любезные.

Мы хотим донести назидание:

Девка юная, раскрасавишна,

Смерть-касатушка и зазнобушка

Просит всех, слезьми изливается.

Не старуха она патлатая,

И не кости ходячие с косами,

Красна девица есть вся бела лицом,

Что несет всегда избавления.

От людского-то страху поменяна,

Образ дивный её уж истратился.

Растрепали его все религии,

Растревожили люди безликие.

А недавно совсем поклонялися:

Песни пелись, веночки дарилися.

Да коро́тка людская забавушка,

Что вы памятью здесь обзываете.

Распотешились, посмеялися

И предали забвению истину:

– Никого никогда не убила Я!

Прихожу в час тогда, когда жизнь ушла!

Сами, вы-то, творите несчастное,

Жизнь за жизнью из тел выпускаете.

Я лишь душеньку вашу безгрешную

Проводить помогаю до домушки.

Да к Творцу её, девоньку красную,

Вашу душу, веду к прерожде́нию!

А ржавена коса не нужна в пути,

Лишь любовь нам в дороге подмогою.

Приглашение, которое последовало за первоначальным знакомством, прозвучало так:

«Есть у смерти свои коридоры,

Там не трупы, а реки и горы.

Туда души тихонько сбирают,

А потом в дальний путь провожают.

Ты посмотришь, как это красиво,

Душам радостно, очень счастливо.

Мои Ангелы очень старались,

Всё для душ неуемных мечтались.

Переход как обставлен игриво,

С фейерверками, песнями, диво!

Приходи, душу сам повстречаешь,

В дальний путь ты её укачаешь».

Она встретилась мне в облике совершенной, прекрасной, молодой женщины. У меня не возникало сомнений в том, чтобы обнять её, поэтому я подошел и сделал это. Я стоял и чувствовал, а вернее вспоминал, как из жизни в жизнь она переносила меня, и всегда незримо ощущались её забота и любовь.

Она показала мне свои лабиринты. Кто-то называет их лабиринтами смерти. В каждом из входов были души, их было много. Каждая душа несла в себе ответы на мои вопросы: как она жила? Какой опыт получила? Удалось ли ей исполнить тот глобальный план, за которым она приходила в эту жизнь? Удалось ли ей получить именно этот опыт, за которым она приходила сюда? Получилось ли ей, в итоге, приобрести тот главный опыт, за которым приходит каждая душа – научиться безусловно любить?

Вес души измерить трудно,

То есть просто невозможно.

Для чего приходят люди

И живут здесь осторожно?

Потому, что забывают

О своём предназначении.

Впереди себя пускают

Массу всяких развлечений.

Им машину поновее

И супругу, как с картинки,

А душа сидит в лохмотьях,

И в единственном ботинке.

Детям гаджет покупают,

Чтоб не мучали вопросом.

Ничего о них не знают,

И доходит до курьезов.

На земле живут как «свиньи»,

После нас – хоть утопитесь.

Люди, голову пригнете

И с Землёй соединитесь!

У души спросите честно,

Для чего сюда спустились?

И вопросы, и ответы -

Всё в одном соединилось.

Вот такое было её послание. Впоследствии я не раз встречался с ней в Зеркалье, и, как потом оказалось, она не только проводник умерших душ, но и помощник ныне живущим, и спектр её помощи поистине многогранен. И, как это ни странно звучит, её помощь очень кстати тем, кто под угрозой мыслей и сложных обстоятельств вынашивает мысли о добровольном уходе из жизни. Её нежное, трогательное прикосновение очень многих вернуло к жизни, и в этом заключается ещё один момент из череды нескончаемой путаницы, которую мы волей-неволей несем в себе и в своей голове.

Глава 15

Мойры

Что нам поют наши мысли? Они перемешивают воспоминания и надежды, радость и тревогу, которые иногда берутся из ниоткуда. И сейчас я подхожу мыслями и воспоминаниями, которые идут через многие жизни, пожалуй, к самым загадочным помощницам из параллельного мира.

Три сестры, три знакомых родных души, которым Творец отмерил очень большую и сложную миссию: отсчет времени для каждого из нас. И именно с ними я свяжу свою самую большую проработку в жизни – выбор стороны света.

Приглашение пришло очередной вереницей и звучало обычным приветствием. И так уж случилось, так совпало, что пришло оно тогда, когда обострилось моё многовековое противостояние. Боль и обида сковали меня как никогда, обнявшись с эго, максимально сжали, не отпуская ни на миг.

Мойры вновь к тебе взывают:

– Приходи, расскажем тайну.

Искушения все знают,

Но пройти необычайно.

Мы покажем массу знаний,

Как пройти, не замаравшись,

Мы из древних тех созданий,

В глубине едва создавшись.

Сможешь ты потом без боли

Отследить хитросплетенья,

Душу выпустишь на волю

Без ненужных искуплений.

Я принял приглашение, но идти пока не решался, и, наверное, это было самое верное решение на тот момент.

Случайным образом, даже не подозревая, я сам впустил в свой дом врага. Да и как можно подозревать человека с открытой улыбкой и добрыми глазами? Я с радостью принимал его в своем доме открыто и радушно, помогал ему во всем, но слишком поздно заметил, как его глаза изменили оттенок, а улыбка стала похожа на звериный оскал. Он казался другом, который мог дать опыт и знания, но оказался врагом, который отнял самое дорогое. Он забрал у меня женщину, которую я, казалось, любил больше всего на свете. И вот дом опустел.

Позже я понял, кто он. Я вспомнил. Это тот, с кем я боролся, с кем воевал много жизней тому назад. Всё повторилось с точностью и в этой жизни. Теперь можно было объяснить внезапно появившуюся ненависть. Опять ты, князь Игорь…

Голова не успокаивалась. Я всем своим существом желал, чтобы тот человек исчез. Исчез навсегда из моей жизни, из моей головы, из моих мыслей, из всех ситуаций и всех проекций, просто, чтобы его не стало. Тогда я думал:

– Ни будь его, всё решится, и всё станет, как и прежде. Но это приглашение от загадочных и прекрасных добавило еще больше путаницы. Перевернуло всё, что и до этого было далеко не на своих местах.

Три мойры, что в Олимпе славны,

Тебе готовят угощение.

Ты приходи, укажешь пальцем

Негоднику, нет возвращения.

Но прежде вниз сходи на праздник,

Чтоб показали, где проказник.

Мы нить отрежем, если нужно,

И если жить тебе натужно.

Но помни: это крайний шаг!

Ты должен думать, так? Не так?

На тот момент я знал уже многое об этом человеке. Знал его нехорошие, тёмные дела: как он прикрывается светом, пряча за ним всю темень своего внутреннего я. Знал даже то, что этот человек желал смерти своему не рожденному ребенку от женщины, которую он ранее бросил. И груз этого всего, этих мыслей, оголив нервы, пульсировал в висках. Я думал.

Я позвонил своему другу и спросил его, как бы он поступил, имея в руках такие инструменты? Потому что эту информацию и это приглашение можно назвать совершенным убийством.

Стоит обрезать нить жизни человека, и его не станет на седьмой день. Я спрашивал у него, как бы поступил он. Он ответил:

– Я не знаю. Твою ситуацию можешь вывезти только ты, и только ты будешь дальше с этим жить. Сможешь ли ты потом простить её и себя? Её ведь всё равно нет рядом с тобой, а значит и любит она тебя совсем по-другому, не так, как хочешь ты, и тебе в итоге придётся это принять. Сможешь ли ты потом забыть и не вспоминать об этом, ведь на самом деле это выбор стороны, и ты уже никогда не будешь прежним. Твой Вещий Путь закончится на этом и продолжится теперь уже в следующей жизни, надежды многих людей угаснут вместе с огнем твоей души, и сердце закроется вновь, только уже навсегда в этой жизни. Не слишком ли это большая цена твоему Эго?

Я говорил с ним, а слёзы тихо и осторожно текли по щекам, и тогда в душе всё начало успокаиваться, будто в моменте «здесь и сейчас» закончилась война. Мой опыт получен и принят, только пока было еще очень больно....

– Здравия тебе, Вещий! Мы видим, что ты помят, поэтому передаем для тебя приглашение от Парий (Мойр). Такое приглашение далеко не каждому достается! НО ТЫ ДОЛЖЕН ИДТИ С ХОЛОДНОЙ ГОЛОВОЙ! Думай и взвешивай! Сердце своё Вещее слушай. Не ошибись, тебе даются выбор и только один шанс!

Весь день напролёт я думал, а ещё вспоминал. На следующий день я пошёл за этим приглашением и за той неизвестностью, которая ждала меня впереди, но решение уже было принято. Я знал, что я сделаю…

Зеркальная страна параллельного мира встретила меня тишиной. Зеркальный брат молчал. Он встретил меня и тихо пригласил идти за собой. Мы долго шли в молчании, но его мысли звучали в моей голове: «Ты готов? Ты всё видишь? Всё чувствуешь?» а я просто шёл рядом. Да, я был готов. Я всё видел и чувствовал.

Необычное доселе пространство развернулось перед нами, и долгий путь увенчался огромным круглым порталом в земле.

– Дальше ты сам, – сказал он, – это твой путь, твой выбор и твоё знакомство с ними в этой жизни, но в прошлых воплощениях ты с ним прекрасно знаком, и много добрых дел вами было сделано. В прошлом многим людям ты благостно помог переписать жизнь и судьбу. Помни об этом.

Я начал спускаться вниз, раскрыв крылья. Я летел и смотрел на это завораживающее огромное пространство, где внизу медленно и степенно несла свои воды Река Забвения, а вокруг миллионы людей тихо и безмолвно парили, как воздушные шарики, связанные нитью жизни и судьбы с Землёй. Это колоссальное зрелище я не забуду никогда.

Три сестрицы, три хозяйки мира между жизнью и смертью встретили меня теплотой глаз и, окружив меня, обняли все разом.

– Подойди, мы покажем тебе наше «хозяйство» и то, чем мы здесь занимаемся. Это нелегкая доля – отслеживать время для каждого из Вас и без сожаления обрезать нить жизни, но так уж предначертано нам, потому что иногда нам приходится обрезать нить жизни даже у Богов!

Они подвели меня к Игорю, как будто специально находящемуся совсем близко. Я увидел эти нити. Их семь. Шесть из них идут ровно, параллельно друг другу одним пучком: от земли к человеку, к его ногам, а седьмая как бы обвивала весь этот ствол.

– Видишь, как здесь всё устроено?

Он «стоял» передо мной с закрытыми глазами, еле-еле покачиваясь из стороны в сторону.

– Ты принял решение? – спросила старшая сестра и вручила мне золотые ножницы, – теперь выбор за тобой.