Тень Империи

Дорога была тихой и долгой. Место, где в истории Верувины началась новая глава, становилось всё дальше, а сведения о враге с каждым часом неуклонно старели. Кай мог лишь предполагать, что Стагахольт сделает дальше: закрепится и оставит за собой юг и восток? Захватит слабые Ривенд и Пелетейн? Или двинется сразу на запад, минуя Регор, чтобы захватить Геллерхол и не оставить от власти и авторитета Ренамира даже маленьких следов?

Во время остановок Кай смог перевязать свой торс и убедил извозчика поделиться имеющимися травами, которые уменьшали боль. Осторожно ощупав и осмотрев себя, он понял, что рёбра не сломаны полностью, но они треснули и не переживут ещё одно такое падение. Отёки и ушибы обнаружились по всей спине, которая, видимо, приняла на себя удар, а левая ступня была вывихнута и даже после собственноручного вправления постоянно болела. Вывод из всех полученных знаний был простым: ближайшие пару недель Кай совершенно не годился для боя.

Леса сменялись полями, дороги виляли между тёмно-зелёных холмов, а вскоре на горизонте с разных сторон стали появляться снежные шапки гор, принадлежащих Хребтам Стайна. Когда через три дня пути сам Тагервинд показался на горизонте, общество пожилого извозчика уже порядком утомило Кая. Он хотел как можно скорее сделать хоть что-то: встретиться с лордом, найти единомышленников или разработать план возмездия. Но судьба испытывала его терпение – дорога была монотонной, время нестерпимо тянулось.

Сначала Кай услышал звон кузнечных молотов, затем стук деревянных киянок и отдалённый гул сигнальных колоколов. Была середина дня, работа в Тагервинде кипела: город всё ещё восстанавливался после осады и перестраивался по замыслу Ренамира. Телега проехала в тени барбакана, Кай увидел знакомые ему улицы и вспомнил, как ехал здесь на коне вместе с императором после их победы. Сама по себе Ренская Империя не была плохой идеей, как и всё, что планировал Ренамир, но это испытание оказалось не по плечу молодому и дерзкому завоевателю с трезвой головой. Стагахольт показал, что одержимые ритуалами варвары могут быть в завоеваниях не менее успешны, а Регор не слишком многозначительно намекнул, что не всем требуется вера в богов или в идею, иногда достаточно просто дисциплины и тактики. И теперь, когда Верувина тонула в хаосе, где все вокруг были враждующими сторонами, волны вопросов без ответа захлёстывали сознание бывшего императорского стража, которого Стагахольт отправил в отставку против его воли.

Где-то в центральных кварталах Тагервинда телега остановилась. Старик развернулся и сказал:

– Тут я вынужден попрощаться, друг мой. Я вернусь к семье и… будем думать, как жить дальше. А тебе желаю удачи на пути и не теряй головы от гнева!

– Спасибо, старик. Дальше я сам, – кивнул Кай и осторожно сполз с телеги.

Он не стал терять времени и сразу направился по шумным улицам к цитадели. У Тагервинда была достаточно понятная структура улиц, и запомнить дорогу из одной точки в другую здесь не составляло труда. Кай по памяти двигался между домов, пересекал широкие улицы, поглядывал в сторону возвышающейся светлой цитадели из белого камня и представлял будущий диалог с лордом Гилмором. Люди не узнавали его, хотя всего пару месяцев назад он стоял на центральной площади недалеко от Ренамира, пока тот объявлял новые порядки. Теперь эта площадь пустовала, лишь на эшафоте болталась в назидание пара зловонных висельников, попавших в петлю, должно быть, за воровство, убийство или какие-то обычные, свойственные людям преступления. Кай неспешно прошёл мимо них, превозмогая боль, и подумал о том, как повезло этим людям не увидеть, что такое настоящее преступление: разрушение целых городов, сожжение людей заживо ради религиозных иллюзий или расчленение своего врага и использование его тела в качестве символа победы. Никто из этих несчастных никогда не смог бы сотворить такое, хотя это не очищало их от вины и за мелкие, гнусные поступки.

Перед цитаделью Тагервинда Кай остановился, привёл в порядок дыхание после непростой для него прогулки и шагнул на деревянный мост, ведущий к её вратам. На той стороне один из стражей с арбалетом в руках шагнул вперёд и воскликнул:

– Стоять! Простолюдинам в цитадель нельзя, ты из слуг?

Кай вздохнул и заговорил:

– Нет, я…

– Тогда чего надо? – не дав ему договорить, тут же спросил страж.

– Я страж Ренамира. Мне нужно поговорить с лордом Гилмором.

Воин с арбалетом усмехнулся и поглядел на своего напарника с выражением лица, беззвучно задающим риторический вопрос: «Ты слышал, что за чушь он сказал?». Кай не хотел тратить времени на оправдание своего внешнего вида и целей этого визита, а потому просто остановился, вздохнул и продолжил сверлить суровым взглядом арбалетчика. Мужчина вновь обернулся на него, усмехнулся и сказал:

– Ну, а я тогда сбежавшая леди Гастия! Иди отсюда, умник, ты Ренамира-то, небось, в глаза не видел!

Улыбка не сходила с его лица ещё несколько секунд, но затем он вдруг осознал свою ошибку и с ужасом вгляделся в лицо незнакомца перед ним:

– Погоди, ты… Ты и правда он! Я помню твоё лицо! Но если ты здесь… что с Ренамиром?

Его напарник у моста как будто скопировал удивлённое выражение лица, и оба они ждали ответов, но Кай не собирался удовлетворять их любопытство и тревоги:

– Я сперва должен доложиться лорду Гилмору, а потом уже всё узнаете и вы. До тех пор ищите обрывки истины у беженцев из Никантира, они уже в городе.

– Беженцев… – испуганно пробормотал страж и отошёл в сторону, пропуская Кайсгарта в цитадель. – Ладно, проходи. Лорд Гилмор должен быть в донжоне, где-то на верхних этажах.

Следующие стражи обыскали Кая, но больше не создавали для него препятствий. Страдая от каждого шага по каменным ступеням, он осторожно поднялся до верхних этажей донжона, а затем по наводкам слуг смог найти кабинет, в котором лорд Гилмор обсуждал что-то с упитанным краснощёким мужчиной в рабочем фартуке и тыкал пальцем в чертежи. Сам правитель Тагервинда был статным седоволосым мужчиной, слегка заросшим с того дня, когда Кай последний раз видел его. Когда стражи пропустили внутрь побитого бродягу в слегка окровавленной и мятой одежде, лорд поначалу даже не заметил его и продолжил беседу с подчинённым:

– У восточной каменоломни нужно увеличить число смотрителей, и переведите оттуда дебоширов, я устал слышать про драки. Если у них под солнцем есть время болтать и распускать руки, то отправьте их в шахту, там им будет не до этого. Всё, что обработаете на западной, готовьте к погрузке и отправлению в Никантир, не стоит подводить Ренамира.

Кай позволил себе прервать его:

– Ценю вашу верность императору, милорд, но поставки можно отменять.

Гилмор, сперва не поняв, кто перед ним, спросил:

– А ты ещё кто?! Погоди-ка… – его глаза вдруг округлились, рука легла на плечо подчинённого, а затем указала тому на дверь. – Оставь нас, позже поговорим.

Краснощёкий мужчина кивнул и направился в коридор, бросая недоумённые взгляды на незнакомца перед дверью. Гилмор подошёл ближе и осмотрел Кая, который в прошлую их встречу выглядел явно лучше:

– Я узнал тебя по глазам. Ты же его личный страж! Ренамир здесь? Что произошло?

Кай, уже порядком уставший от боли, указал на скромный деревянный стул у стены кабинета:

– Милорд, если позволите, я бы присел, у меня не все кости целы.

– Да-да, садись, – кивнул Гилмор и даже помог ему разместиться, заинтересовавшись предстоящим докладом.

Кай сделал глубокий вдох и заговорил:

– Полагаю, вы слышали о том, что коренные захватили и уничтожили несколько южных городов.

– Слышал про Кеотис и Лаварден. Уже «несколько»? – удивился лорд.

Кай продолжил:

– С Эйстом какая-то своя беда, но Тоссен и Бухта уничтожены. Теперь к ним добавился Никантир и… Ренамир убит. Стагахольт использовал его тело для убедительности своей узурпации… в общем, боюсь, Ренской Империи в её прежнем виде приходит конец. Регорцы разбили большую часть армии, северные города отвернутся сразу же, как узнают о смерти императора. Нам больше нечем удерживать их, а объединяться против коренных они точно не станут, ведь… зачем? Они вряд ли хотят, чтобы их города тоже сожгли и зачистили от всех, кто неправильно дышит, но общего языка они ради этого не найдут, наверняка захотят отсидеться.

Гилмор выслушал это и задумался. Он почесал челюсть и спросил:

– Ну… Что же, это крайне тревожные вести. Многое теперь изменится, но события этого года уже истощили мой запас удивления. И зачем ты пришёл именно ко мне? Теперь, когда всё потеряно.

Кай понимающе кивнул и поспешил объяснить:

– Я всегда верил, что Ренамир не ошибается. Если он доверял кому-то, значит… тому была причина. Вы, милорд, – единственный, кого он оставил править городом после осады на прежнем месте. Все остальные либо смещены и изгнаны, либо вовсе казнены. Вы просто-напросто последний достойный человек, которого я знаю.

Гилмор сел за свой стол и кивнул:

– Лестно слышать это от достойного солдата, но лучшее, что я могу сделать – удержать свой город от ещё одной осады. Я слышал, коренные не используют коней и осадных орудий, это так?

Кай бессильно махнул рукой:

– Так, но вас это не спасёт. Они просто обойдут через горы, для них это не препятствие.

– Сейчас! – Гилмор поднял вдруг указательный палец и внимательно посмотрел на Кая. – Но к середине октября в этих землях уже выпадет снег. Зимой они по хребтам не пойдут, это самоубийство. Зимой они вообще никуда не пойдут, ведь дороги заметёт, без саней и повозок они не смогут проехать на север.

– Думаю, сани они соорудить сумеют, раз смогли собрать огромный лодочный флот.

Гилмор продолжал свою мысль:

– Это время и ресурсы. Мы успеем подготовиться, и Стагахольт не решится идти дальше. Им нужен провиант, долгий поход через снега заставит их искать пищу где-то в пути.

Кай не уступал:

– Они могут пополнить запасы в Никантире и выдвинуться прямо сейчас. Они – не Ренамир и не будут из сострадания оставлять еды крестьянам на зиму, они просто вырежут всех, кто раскроет рот. И тогда уже через несколько дней под вашими стенами будут сотни кровожадных мясников, разодетых в шкуры!

– Боги, а что ты предлагаешь? – вспылил Гилмор, махнув рукой на собеседника. – Мы потрёпаны вашей осадой, пищи самим едва хватит на зиму. Лучшее, что мы можем сделать – ждать.

Кай задумался. Положение было сложным, но вдруг ему в голову пришла идея: раз Ренская Империя теряет свою статусность на карте Верувины, то почему бы не воспользоваться гибкостью прежних порядков? Он хмыкнул, улыбнулся и сказал:

– Отправьте гонцов в Регор и Фориан. Объединитесь с ними, заключите какой-нибудь…

– Ты в своём уме, парень? – перебил его Гилмор. – Мы снабжали армию, которая собиралась их уничтожить!

– У вас не было выбора, вы стали жертвой захватчика. А теперь… выбор есть. Почему бы не выбрать жизнь бок о бок с соперниками вместо погибели? Подумайте сами: Фориан волнуют только деньги и собственная безопасность, лорд Хаклин никогда не лезет во внешнюю политику без крайней нужды. Регор… Сколько войн начал Регор за историю Верувины? Если я правильно помню лекции в Геллерхоле, то ни одной. Зато выиграл все, в которые был затянут. Все, милорд. Это идеальные союзники! Да, может, в армии, которую они разбили, была сотня другая ваших новобранцев, но они ведь победили! Стало быть, и зла держать не должны.

Гилмор помотал головой в сомнениях:

– Логика примитивная. Но смысл в твоих словах есть. Только вот, пока гонцы съездят туда и обратно, на нас уже нападут.

Кай схватился за волосы от тревоги и вскрикнул:

– Проклятье! Как бы нам помогло, если бы кто-то сказал, куда направился Стагахольт. Впрочем, есть и ещё пара причин, по которым он может напасть не на Тагервинд.

– Слушаю, – коротко кивнул Гилмор и скрестил руки на груди.

Кай осторожно поднялся, подошёл к карте на стене и обвёл пальцами хребты и разломы Стайна, которые окружали Тагервинд со всех сторон, кроме юга:

– Если они зайдут сюда, то окажутся в ловушке. Регорцы смогут зажать их и перебить в поле или на территории города. Думаю, Стагахольт сначала захочет пройти через Астендайн и дойти до Геллерхола, чтобы там вычистить остатки авторитета Ренамира и окончательно запугать его последователей. Разве можно представить больший удар по империи, чем захват её столицы? Это будет означать полное поражение для всех ренцев.

– Звучит весьма разумно, если бы идти не пришлось по дороге, которая в паре дней от Регора. Один своевременный доклад – и перехватят в пути, – указал Гилмор и тоже подошёл к карте.

Лорд осмотрел её и провёл пальцем от Тагервинда через маленький Кетнир на юго-запад:

– И если они направятся туда, то как раз перехватят моих гонцов. Да, здесь они оказались бы в ловушке, но… в ловушке и мы. Эти горы погубят всех, кто решит застрять среди них.

Кай прошёлся по комнате, погружаясь в новую волну раздумий. Всем выжившим предстояло принять немало важных решений, и он мог оказаться тем, кто понесёт ответственность за их жизни. Гилмор вернулся на своё место за столом и спросил:

– А чем вообще будешь заниматься ты? Кайсгарт, так ведь тебя звали, кажется?

– Да, – кивнул Кай, представляя лицо Стагахольта. – Я… Мне нужно несколько дней, чтобы раздобыть коня, снаряжение и залечить рёбра. Затем я найду самых бесстрашных, самых умелых и жестоких воинов, какие только откликнутся, и… убью Стагахольта. Я буду следовать за ним тенью, пока эта тварь не сбежит на самую вершину Варасского пика, и там я отрежу от него по куску за каждого человека, убитого его войском.

– Одной ярости будет мало для исполнения такого плана, даже если ты достойнейший из воинов, – скептично подметил Гилмор.

– Поэтому я здесь, – кивнул Кай. – Мне нужна ваша помощь. Мотив мой глубоко личный, это правда, но вся Верувина выиграет от того, что я прикончу этого мерзавца. Ренамир помог мне стать человеком, но вместе с тем я стал и оружием. Доверьтесь мне, милорд, и до зимы предводитель ниррен не доживёт. Вам решать, ждать ли здесь или плести интриги с городами среднего Запада, а я прошу немного: коня, еды, походный плащ да пару клинков.

Гилмор задумался на мгновение, но тут же кивнул:

– Что же… Конь и горсть монет – для меня потеря небольшая, я готов их тебе предоставить, если это цена хотя бы малого шанса остановить безумие, в котором мы утопаем. Но куда ты направишься? Что будешь делать?

– В Фориан, – без сомнений ответил Кай. – Заодно могу наведаться к Хаклину, спросить, не хочет ли он объединиться с вами и Регором ещё раз. Они ведь с Эдергейром давние друзья, насколько я помню.

Гилмор усмехнулся и под впечатлением от всего услышанного внимательно посмотрел на него:

– А вы хорошо информированы, господин Кайсгарт. Слишком хорошо для простого стража.

– Я… не простой страж, – с небольшой улыбкой ответил Кай и посмотрел в окно, выходящее на город.

Правитель Тагервинда вновь задумался, вздохнул и сказал:

– Что же, Ренамир поверил мне и позволил сохранить власть над городом, который я проиграл в честном бою. И теперь, когда он стал жертвой этих мерзавцев… Я не хочу оказаться человеком без чести. Я помогу тебе, Кайсгарт, и буду молиться Тэору о твоём успехе.

Лорд Гилмор предоставил неожиданному гостю в своей цитадели небольшой мешочек серебра, новую одежду, коня, два меча и короткую кольчужную рубаху. По его просьбе лекари положили в седельные сумки Кая пару фляг с отварами и бинты, а перед уездом обработали его раны и напоили болеутоляющим снадобьем из местных трав.

На следующий день Кай вышел во двор цитадели, залез на своего нового вороного коня, погладил его по шее и приготовился отправляться. Лорд Гилмор и его стража вышли к конюшне, чтобы проводить путника, когда он уже хотел дёрнуть поводьями и двинуться вперёд. Кай увидел их и слегка поклонился из седла, стараясь не давить на рёбра:

– Благодарю вас, милорд, и даю слово воина, что оправдаю ваше доверие. Но вы всё же рискните отправить кого-то в Регор – сейчас или через пару дней. Попытаться связаться с рыцарями лучше, чем просто ждать, да и… в отличие от коренных, они посыльных убивать не станут.

– Я подумаю над этим, – сдержанно ответил лорд. – Или, может, соображу ещё что-то. А тебе желаю благоволения богов, Кайсгарт. Прощай!

– Прощайте, милорд! Если я преуспею, то, быть может, ещё загляну к вам.

Они кивнули друг другу, и Кай направил коня за пределы цитадели. Тагервиндцы провожали его любопытными взглядами, хотя понятия не имели, кто он и куда направляется. Даже сам Кай не был уверен в том, что его ждёт, но одно он знал точно: нужно спешить.

Всадник на вороном коне до самого заката нёсся по долине до леса Стайнарон, а там, заехав в чащу, свернул с дороги и остановился переночевать. Кай спрыгнул с седла, ослабил сбрую на теле коня и стал распаковывать мешок с едой, нарезая круги вокруг старой берёзы, – так он хотел размять ноги после долгой езды. Скакун заинтересованно смотрел на мешок и ждал, что оттуда появится. Интуиция не подвела его – Кай достал из мешка два яблока и протянул одно коню, приговаривая:

– Ешь-ешь, приятель, нам с тобой предстоит ещё долгий путь. Если в дороге попадётся река, то напою тебя хорошенько, а пока… воду надо беречь, прости.

Кай осмотрелся и в сгущающейся тьме заметил чей-то мелькающий факел. Огонёк медленно двигался меж деревьев, пока не стало ясно, что это ещё один одинокий всадник. Он пошатывался в седле, как будто спал на ходу, а его конь едва перебирал ногами. Кай медленно пошёл в его сторону, чтобы понять, кто это, и уже в двадцати шагах заметил, что это солдат с гербом Геллерхола на наплечнике. Незнакомец пошатнулся ещё раз и вдруг свалился из седла без сил, а его конь остановился на месте, будто именно этого и ожидал. Кай подбежал к нему, присел рядом и осмотрел: это был совсем молодой парень, который почему-то казался ему знакомым. Его доспехи были забрызганы кровью, на бёдрах висели потрёпанные ножны, но клинок в них отсутствовал. Солдатам Империи полагалось носить на голове защиту, но у этого воина какой-либо убор отсутствовал, а на шее виднелась узкая красная ссадина на том месте, где должен застёгиваться ремешок – видно, шлем с него сдёрнули резким движением. Кай взял его факел, упавший на землю, и поднёс ближе, чтобы разглядеть лицо. Стоило чертам ярче прорисоваться под светом, Кай тут же вспомнил: это был тот самый дезертир по имени Нори, которого Ренамир принял в свою армию пару месяцев назад. Парень был сам на себя не похож: лицо его отекло, часть волос на концах опалилась, будто кто-то провёл огнём прямо над его головой, а ладони были стёрты до крови. Кай встал, порылся в его седельных сумках и понял, что они совершенно пусты. Он достал из своих запасов бурдюк с водой, вылил себе немного на ладонь и сперва брызнул Нори на лицо, чтобы тот очнулся. Парень поморщился, жадно облизнул капли воды, попавшие на губы, и прошептал едва слышно:

– Ещё… воды…

Кай приподнял его голову и позволил ему сделать несколько глотков, а сам принялся удивляться:

– Ты пережил и осаду Пелетейна, и битву с регорцами, и разгром Никантира… Должно быть, боги очень хотят, чтобы ты выжил, малец. Говорить можешь?

Не открывая глаз, Нори кивнул. Кай помог ему подняться и похлопал по плечу:

– Та-ак, ну-ка, не раскисай. Ты что, домой едешь, что ли? В Тагервинд?

Нори снова кивнул и задышал чуть активнее.

– Можно ещё воды? – тихо спросил он.

Кай улыбнулся и протянул ему бурдюк. Нори выпил половину воды, которая в нём была, и с облегчением выдохнул. Он посидел несколько секунд на месте, а затем протянул воду обратно владельцу и снова откинулся на землю. Факт выживания этого парня уже сам по себе вызывал у Кая улыбку и воодушевление: если слабый и простодушный сын ремесленника из Тагервинда смог выжить во всех событиях последних месяцев, значит боги ещё, должно быть, имеют хоть немного милосердия. Медленно приходя в себя, Нори спросил:

– Где я? И откуда вы знаете про дом и… битвы? Я умер?

Кай коротко посмеялся и ответил:

– В Стайнароне ты, дружище, до Тагервинда всего день пути отсюда. А битвы… Ну, ты глаза-то открой!

Нори нехотя протёр глаза грязными пальцами, приподнялся и посмотрел на своего спасителя. Сперва он не менялся в лице, а затем неожиданно вздрогнул, отполз чуть назад и воскликнул:

– Господин Кайсгарт!

Кай улыбнулся и опустил взгляд:

– Да какой уж я «господин» теперь… Все наши титулы остались в Никантире, парень. Погибли вместе с Ренамиром. Ты ведь оттуда? Сбежать успел, когда резня началась?

Нори кивнул и ещё раз протёр лицо, приободрившись:

– Господин Кайсгарт, я был во внешнем патруле, я видел их! Там перед городом была группа этих, ну… коренных! А когда всё началось, они вдруг исчезли. А потом цитадель захватили и… – из его глаз полились слёзы, он опустил голову и прикрыл лицо. – Ну почему… Может, я проклят? Почему я всё время на той стороне, которая проигрывает?! Я взялся за меч, желая прославиться, стать достойным воином!

Кай вздохнул, приблизился к нему и похлопал по плечу:

– Ты не проклят, Нори. Ты обычный парень, который взял на себя слишком много. И вообще, забудь эти бредни: «прославиться», «стать достойным» и всё в этом духе… Достойных людей в этом мире можно пересчитать по пальцам, а слава потребует от тебя таких жертв, что ты остаток жизни проведёшь в сожалениях.

– А как же вы? – спросил он вдруг, с надеждой глядя на воина перед ним.

Кай помотал головой:

– Надеюсь, ты проживёшь долгую жизнь и успеешь понять, насколько ты далёк от истины. Я даже близко не являюсь достойным человеком. С самого рождения я был на втором плане: сначала у разбойников, затем у Ренамира. Даже его, человека, который дал мне имя, помог выжить, научил меня почти всему, что я знаю… даже его я не смог сберечь! «Достойный» смог бы. А я… – Кай снова вздохнул, поднялся и свистнул своему коню, который уже затерялся во тьме леса. – В защите императора я не преуспел, но отомстить за него мне ещё по силам. Да и… нехорошо получится, если коренные сожгут всю Верувину, правда?

Нори тоже выпрямился, но тут же устало опёрся на своего скакуна:

– Но что вы будете делать?

Кай достал из сумок свёрток с едой от слуг лорда Гилмора и протянул его собеседнику:

– Что я буду делать – уже не твоя забота, приятель. На, подкрепись и езжай дальше на север. Спрячь оружие подальше и не ищи неприятностей на свой зад, ладно? Проживи спокойную жизнь, найди себе жену, нарожайте маленьких ребятишек и отстройте дом попросторнее. А слава, подвиги… Всё это – не то, чем кажется.

Нори принял еду и печально покивал в ответ. Он явно задумался после всего, что услышал, но больше донимать Кая вопросами не стал. Когда воин с двумя клинками повёл своего коня дальше в лес, держа его за поводья, Нори в последний раз окликнул его:

– Господин Кайсгарт!

Кай обернулся и вопросительно мотнул головой. Нори чуть помедлил и, сжав в руках свёрток с едой, сказал:

– Удачи вам!

– И тебе, парень!

Они разошлись, а затем, оказавшись в глубине леса, Кай выбрал новое укромное место и вздремнул до рассвета. Когда солнце выглянуло из-за южного Хребта Стайна и осветило долину, разделяющую горы вокруг провинции Тагервинда, маленькая чёрная фигурка уже вырвалась из лесного массива и стремительно поскакала на юг.

На развилке Кай повернул направо, в Кетнир – маленький городок охотников, который прежде принадлежал Империи, но теперь мог быть сожжён коренными верувинцами. На этот раз спешка себя не оправдала: Кетнир был цел, но на въезде в город несколько солдат остановили всадника с севера и приготовили оружие к бою. Вперёд вышел сержант со знаком обелиска на плече и крикнул:

– Стоять! Кто такой, откуда?

Кай осторожно слез с коня и почувствовал, что его нога больше не болит. Он сдёрнул с головы капюшон походного плаща и представился, как прежде:

– Кайсгарт, страж Ренамира. Вспоминай, у меня нет времени на болтовню.

Сержант сперва нахмурился, затем кивнул:

– Похож, но… Ты, видно, спасся из Никантира? Я слышал, император мёртв, это правда?

Кай печально кивнул и ответил:

– Да, Стагахольт убил его. Кетнир тоже в опасности, они могут быть уже в пути сюда или в любой другой соседний город. Наместник у себя?

Сержант сделал медленный кивок и задумался о чём-то. Кай не стал тратить на него время и повёл за собой коня по городу. Он оставил его в конюшне у единственного местного трактира, сам нашёл конюха и дал ему пять серебряных монет, что было явно больше обычной оплаты за его услуги:

– Вороной в третьем стойле, почистить и накормить, как будто он твой собственный.

– Понял, господин, – удивлённо ответил конюх, поклонился и приступил к работе.

Кай прошёл до городской ратуши, которая была такой же скромной, как и всё в этом городе: всего два этажа, маленький сад во дворе, неброские украшения на колоннах и стенах. Стражи не сразу пропустили Кая, который теперь был не столь узнаваем, но через несколько минут он смог войти в длинный кабинет, который заменял местному лорду тронный зал – в Кетнире не было цитадели, поэтому и резиденция правителей тут была куда невзрачнее.