скачать книгу бесплатно
Халида удручённо вздохнула.
– Я не стану разубеждать тебя более, потому что каждый сам себе голова. Но сейчас ты совсем не готов к подобным путешествиям. Языка толком не выучил, не знаешь наших порядков и обычаев. А рана твоя…
Она осторожно приподняла повязку Линкея и тут же изменилась в лице.
– Уже зажила… – пробормотала она. – Как же это? Без шрама даже… Впервые такое вижу…
– Дда! – улыбнулся Линкей, сдирая повязку. – Моё всё заживать быстро!
– И языку тоже учишься изумительно быстро, – добавила Халида. – Но всё равно, это не повод рисковать! Кстати, перед отбытием тебе и самому не помешало бы достать оружие…
– Нет! – вскочил Линкей. – Я… Нельзя оружие! Я его ненавидеть! Я не делать людей… как это… неживой! Я сам – оружие!
Заметив, что лишь испугал собеседницу, он спохватился и немедленно уселся обратно, смущённо отвернувшись к окну фургона.
Халида посмотрела на него долгим взглядом.
– Знаешь, ты мне кое–кого напоминаешь… Знакомого. Он тоже долго был оружием в чужих руках и в своё время убил много людей. Но однажды порвал с прошлым, потому что возненавидел себя. А скольких убил ты?
Линкей поднял взгляд на Халиду, удивлённый прямым до грубости вопросом.
– Один, – грустно вымолвил он. – Я быть ещё ребёнок. Я не хотеть… Я не уметь управлять собой тогда… И Тания не уметь.
Халида нахмурилась.
– Ты убил его тело или его душу? – не отставала она. – Это было перерождение?
– Перерождение? Я не знать такой слово. Он… Стать пустым. Без… души. Это перерождение?
– Странно наш мир устроен, – вздохнула Халида. – Прости за бестактность, но я не просто так расспрашиваю. Видишь ли… – она снизила голос, – Вот если б ты его тогда просто придушил или зарезал, никто бы и слова не сказал. Но он умер от твоего дара, полагаю. Дара Чтеца. Многие ненавидят вас как раз из–за него. Вы делаете с людьми такие вещи, которые некоторым кажутся хуже смерти. Потому никому лучше об этом не рассказывай. Нигде, даже среди нас.
– Я не Чтец, – нахмурился Линкей. – Я не делай с людьми никакие «вещи». Тогда быть ошибка… то есть… произвол… нет, совсем не то слово… я этого не хотел…
– Случайность? – подсказала Халида. – Когда не знаешь заранее, что случится?
– Случайность… – эхом повторил Линкей. – Наверное… Случайность…
Он впитывал в себя каждое новое услышанное слово, как губка. И сразу же его запоминал. Навсегда.
– Но случайно тот человек погиб, или нет – не так уж важно. Я?то тебя вполне понимаю, но другие не поверят. Твои глаза синие, каких у людей не бывает, рост как у великана, голова без волос, а тело покрывают все эти стальные полосы. Ты выглядишь как Чтец, и значит для большинства ты – именно Чтец. Кровный служитель Богини. При виде тебя у людей возникнет одно из двух чувств: страх либо ненависть. Ты только что сказал «произвол»… Знаешь, оговорка твоя неспроста. Чтецы творят много произвола, прикрываясь именем Богини… А сама Шамина никогда их не…
– Я не Чтец! – вскричал Линкей. – Я не служить ваш Шамина!
Он тут же замолк, заметил испуганный взгляд Халиды.
– Я просто пытаюсь тебе втолковать, – заговорила та, теряя терпение, – почему тебе нельзя появляться среди людей просто так, как среди своих. Не нужно на меня за это злиться. Если ты хочешь знать моё мнение, то лично я к тебе ничего плохого не имею.
– Прости… – замялся он. – Но я знать всё про она… Она… она… совсем не она… То есть… Она не богиня!
– Вот как? – удивилась Халида. – И кто же она на самом деле?
– Не могу сказать, – сокрушённо покачал головой Линкей. – Не знать слова…
– Наши легенды говорят, что раньше людей не было, а мир населяли могучие Титаны. Но десять тысяч лет назад они пробудили страшное Чёрное чудовище, которое пожрало Старый мир. Потому Титаны и исчезли. Однако Богиня победила то Чёрное чудовище. И теперь с помощью Синода она оберегает Новый мир людей, дабы древнее зло не возродилось вновь. Так почему же ты…
Она замолкла на полуслове: лицо Линкея исказилось багровой яростью.
– Ложь! – прорычал он. – Она никакая не богиня и не побеждать зло! Она сама зло! Никаких Титанов не бывать! Они быть люди, как вы, и это она убивать их всех! Чёрное чудовище быть она!
Халида посмотрела на него долгим проницательным взглядом.
– Так вот почему ты каждый раз так буянишь, едва слышишь это имя…
В фургоне воцарилось тягостное молчание. Халида задумалась, а Линкей угрюмо замолчал.
– Как я погляжу, ты сам до сих пор не вполне управляешь собой. Тебя терзают призраки давно сгинувшего прошлого. Как же ты собрался помогать той девице, Тании?
– Но это же совсем другое! – не унимался Линкей. – Шамина убивать всех! Они же быть ваши предки, и она убивать их. Если кто убивать твой мать и отец, разве ты не ненавидеть его?
– Не говори со мной о моих родителях, – холодно парировала Халида. – Ты о них ничего не знаешь. Так или иначе, мы вот тут сидим, разговариваем, и нас Шамина пока не трогает. А люди – они и без неё учиняют друг другу зло. Но кем бы ни были те Титаны, мы – не они, даже если выглядим похоже. Мы в ответе только за Новый мир, а потому не навязывай нам ещё проблем из мира Старого!
Столь резкий отпор от доселе вполне сдержанной женщины обескуражил Линкея. Но он всё не угомонялся.
– Но она вас обманывать! Она делать вас дурак. Она не богиня вовсе!
– Кто же она тогда? Человек? Титан? Чтец? Может, создание из Чаролесья?
– Нет, нет… Она… Я не знать как сказать, не знать слов… Ваш язык нет такой слов! Всё другой!
Халида развела руками.
– Боюсь остаётся только богиня. Это единственное подходящее для неё слово на Равнинном наречии. Сомневаюсь, что найдутся слова точнее.
Она устало вздохнула.
– Давай договоримся так. Что было и прошло, того уж не воротишь. Ни Старого мира не вернуть, ни его Титанов. В нашем мире Шамину везде почитают за богиню, кроме разве что атрийских земель. Но мы не мятежники, а простые актёры. Только влезать в эти дела нам не хватало! Потому я прошу тебя на подобные темы ни с кем тут больше не говорить. Не баламуть людские умы попусту. Как у нас говорят, Богиня существует повсюду и одновременно нигде. Значит, в любой момент рядом с тобой может оказаться Богиня. А может и нет.
Закончив речь столь таинственной фразой, Халида встала.
– Если Чтецом ты сам себя не признаешь, то ты, выходит, просто наш гость. А в гостях следует вести себя прилично. В этом доме хозяйка я. Договорились?
Линкей хотел было возразить что–то ещё, но сдержался.
– Дда… – послушно кивнул он. – Мой хозяйка…
– Ну какая я тебе «хозяйка»! – рассмеялась Халида. – Так только рабы к господину обращаются. А меня все зовут «хозяюшка»!
Линкей озадаченно наморщил лоб. Он пока не умел различать столь тонкие смысловые оттенки равнинного наречия.
Гордая тем, что сумела приструнить целого Чтеца, Халида направилась к выходу из фургона. Как вдруг её остановил голос Линкея.
– Хозяюшка! Я… я хотеть вас есть!
Женщина вздрогнула.
Ошарашенная, она медленно обернулась на синеглазого великана. Что за странное заявление? Вроде бы, людоедства за Чтецами никогда ещё не замечали, но что же тогда он хочет сказать?
Заметив её смущённый вид, Линкей тут же спохватился и хлопнул себя по лбу.
– Нет! Нет–нет! Другой слов! Я не хотеть жить и есть с вами за так. Не хотеть быть… быть…
– Нахлебником? – неуверенно подсказала Халида.
– Дда! Наверное… И я хотеть вас есть!
Снова оговорившись, Линкей отчаянно зажестикулировал.
– Нет, не есть! Не знать слов… Помогать есть вам! Ну, как это…
– Ааа, кормить! – просветлела Халида. – Так ты хочешь стать у нас поваром?
Линкей облегчённо кивнул.
– Повар, кормить, дда! Я уметь кормить вкусно! – гордо заявил он, стукнув себя большим пальцем в грудь.
Лицо хозяюшки расплылось в лукавой улыбке.
* * *
– Что это такое?! – свирепо вопрошал черноволосый человек коренастого сложения.
В руке он держал нож с наколотой бараниной. А в другой – плошку с остатками похлёбки, из которой этот кусок и был вынут.
– Э… Это быть мясо… – неуверенно пробормотал Линкей.
Он искренне не понимал причины такого возмущения своей стряпнёй.
Наблюдавшая сцену зеленоглазая девушка не сдержалась и прыснула.
Линкей невольно вздрогнул от нежданного смешка за спиной. Это была та самая юная девушка, которую он спас тогда от лесных разбойников. Она всегда молчала, да и вообще вела себя тихо и незаметно, как эфемерный лесной дух. Окружающие часто не обращали на неё внимания, а заметив – порой пугались от неожиданности.
– Я не ем мясо! Хоть раз ещё увижу мясо в своей тарелке – заставлю самого слопать весь котелок! Целиком! И только попробуй мне подавиться!
Попутно бранясь на каком–то своём наречии, он с отвращением стряхнул баранину в булькающее варево.
– Просить прощения… – растерялся Линкей. – Я не знать…
Зеленоглазая девочка снова прыснула. Должно быть, её забавляла чудная манера Линкея говорить.
Больше всего я сейчас похожу на клоуна, решил он про себя.
Его до сих пор сторонились. Парочка, с которой он толком ещё не познакомился, старалась не подходить близко из страха. Но остальные трое уже не боялись: «хозяюшка» Халида, что обучала его языку, эта юная девушка, да ещё вечно недовольный чужестранец со смоляно–чёрными волосами, собранными на затылке толстым пучком. Именно он только что грозно потрясал перед лицом Линкея куском баранины.
– Как тебе не стыдно, Ирэйя! – строго покачала головой Халида. – Неприлично девушке смеяться над другими людьми. Имей уважение, ведь гость едва начал изъясняться по–нашему.
Она подошла за своей порцией и сразу же, как бы невзначай, прихватила Линкея за локоть и потащила в сторону.
– Они к тебе не привыкли ещё. Давай пока отойдём куда–нибудь, чтобы никого не стеснять.
Ирэйя попыталась было увязаться следом, но Халида запретила.
– Та девочка… – начал Линкей, – зелёный глаз… Не говорить? Она твой дочь?
– Да, она немая. Но нет, она не дочь мне, – улыбнулась Халида. – Она… Впрочем, я не вправе рассказывать ничью подноготную. У каждого здесь – своя история. Каждый нашёл нас своим путём. Они сами расскажут тебе свои истории, когда будут доверять.
– Если будут…
– О нет, верное здесь слово – когда, а не если. Я немало уж пожила и вижу, что ты человек доброй души. Рано или поздно ты завоюешь их сердца, я уверена.
– А тот человек… Чёрный волос… Ты не о нем говорить тогда? Который тоже ненавидеть убивать и рвать прошлое? Потому он не есть мясо?
– Я же сказала, что не стану рассказывать ни о ком. Не проси меня. Может быть, я тогда говорила о нем, а может и нет. Но… Пожалуй, тебе следует знать, что ежели меня считать матерью для нашей Ирэйи, то он ей тогда кто–то вроде отца. Потому тебе лучше вести себя поосторожней с ними обоими. Мы зовём его Скиталец.
– Скиталец… – повторил Линкей.
Халида умолкла, глядя на далёкие вершины Закатных гор, за которые медленно садилось вечернее солнце.
– Надо признать, что всё это не вполне честно, – заявила она наконец. – Ведь ты о себе не рассказал почти ничего. Итак, ты родился в Старом мире и проспал под Закатными горами все десять тысяч лет?
– Вы звать его Старый мир… Но для меня не быть другого.
Она прищурилась.
– Выглядишь молодо, вовсе не на десять тысяч лет. Ты заметно моложе тех Чтецов, что мне доводилось видеть раньше. Они все как на одно лицо, но тебе… Будь ты человеком, дала бы лет двадцать.
– Когда я засыпать под горой, лет быть столько, – кивнул великан.
– И каков же он был? Старый мир? Лучше нашего или хуже?
Линкей сокрушённо покачал головой.
– Я не могу всё сказать… Не знать слова… Но там быть большой война. Проснуться здесь – тоже война. Нет разница.
– Война? – удивилась Халида. – Где ты успел тут увидеть войну? Разве в нашей маленькой семье есть война?
– Здесь нет, но Атрия…
– Далеко на востоке, – перебила Халида тоном, не терпящим возражений. – Заруби себе одно: нигде, где колесит наш фургон, войны не бывает. Так что волей–неволей, а с нами тебе от войн придётся отвыкать… Но смотри–ка, солнце уж село за горы, а значит пора на ночлег. Пускай же душа твоя обрящет мир, о дитя Титанов!
