скачать книгу бесплатно
дружкам.., а потом…
Голос следователя постепенно пропадает, а на экране появляется другое изображение – размытое, нечёткое, как бывает на люби-тельской плёнке.
Кафе «Полёт».
…Ангелин входит в кафе с автоматом под полой пальто, хладно-кровно расстреливает сидящих там людей, бармена и двух официан-ток, затем спокойно обходит всех для контрольного выстрела. Выйдя
из кафе, бросает автомат в кусты и преспокойно садится в машину…
На последних кадрах этого рассказа слышится чей-то негром-кий смех. Потом он становится громче, явственней, но уже в комнате следователя, где идёт допрос.
Комната для встреч со следователем.
Смеётся заключённый.
– Напрасно смеётесь, Ангелин… В тот же день вы решили
расправиться с ещё одним авторитетом – Кабановым, по кличке
Кабан…
– Да? И как я это успел? – усмехается заключённый.
– А очень просто…Вы сели на свою машину марки «Мерседес», подъехали к дому Кабанова…
4
(Дальше рассказ сл едователя т акже сопровождается
изображением).
Квартира Кабанова.
…Вошли к нему, уединились в его спальне, вышли через некоторое время… Сказали жене, что муж просил его не беспокоить, и преспокойно отправились к себе домой. Жена поверила вам и не беспокоила мужа, но чуть позже нашла его с простреленной головой…
Вот так-то, Ангелин. Она уже дала соответствующие показания и
выступит на суде…
Комната для встреч со следователем.
Евгений молча, в упор смотрит на следователя. Тот опускает
глаза, копается в своих бумагах. Или, скорее всего, делает вид, что
ищет что-то… – Обвинение располагает также показаниями свидетелей, видевших, как вы избавились от автомата «Калашников», выйдя из кафе «Полёт»… – уже не очень уверенно заканчивает
Воробьёв. – Ты меня слышишь, Ангелин?
Проследив за взглядом заключённого, Воробьёв замечает
на столе таракана. Пытается попасть по нему папкой с документами, но промахивается. В сердцах ещё раз с силой хлопает по столу
и кричит конвойному:
– Увести!
И потом, уже вслед ему, и тоже на крике:
– Чистосердечное признание – вот твой единственный шанс, Ангелин. На смертную казнь у нас теперь… как говорится… мораторий… Тебе повезло. Признаешься – и от пожизненного
уйдёшь… И это при том, что столько людей положил… Ты
слышишь меня, Ангелин?
Заключённый не оборачивается.
Тюрьма. Камера.
Ночь. Он лежит с открытыми глазами. Смотрит остановив-шимся взглядом на белую стену и дальше, через неё, в тот не очень
далёкий и казавшийся поначалу таким обычным день…
Комната в дачном доме.
И то, что он видит, похоже на сон…
…Он отвернулся к окну, стараясь не смотреть, как рядом с ним, 5
не спеша, раздевается девушка. Она уже сняла через голову кофточку, спустила молнию на юбке…
– Ты стесняешься смотреть на меня? – спрашивает она, стапты-вая в ногах юбку.
Тогда он оборачивается.
Она распускает волосы. Снимает серёжки, золотую цепь с крести-ком, кольцо… Аккуратно складывает на столике рядом с кроватью…
– Можешь заплести косички? – вдруг спрашивает он. Она
удивлённо смотрит на него, потом улыбается. Садится на
кровать, с лёгкостью, как йог, подложив под себя одну ногу и
подтянув
к груди другую, полусогнутую, становясь сразу – в чёрных тру-сиках, в чёрном же лифчике, смуглая и ладная – похожей на какого-то красивого зверя…
Медленно и неловко – видно, что давно не делала этого, запле-тает она волосы в девчачьи, школьные косички и всё так же не сводит с
него карих, но теперь потемневших и немного грустных глаз…
Вместе с рассветом видение девушки расплывается, исчезает…
Кафе «Полёт».
Следственный эксперимент.
Ночь. В этот час уже нет посетителей. Тишина. Стулья на столах.
Мутный дежурный свет. Несколько человек в гражданском. Среди
них следователь Воробьёв и Ангелин. Они проходят по залу. Впереди
заключённый, скованный рука в руку с охраной, за ними следователь.
Замыкает группу молодой парень с портативной видеокамерой.
– …Учтите, Ангелин, заведомо ложные показания только отяготят
вашу вину… Всё снимается и записывается… Итак, вы вошли… и что?
– …Они даже не успели встать… Стрелявшие прятались
за портьерой… вот здесь, между залом и коридором… И стреляли
из-за неё… Когда я вошёл, это сразу бросилось в глаза – она была
вся пробита…
– Вы уверены? – усмехается
Воробьёв. Ангелин не отвечает.
Следователь набирает номер по мобильному.
– Николай Васильевич, подойдите, пожалуйста.
Николай Васильевич, директор кафе, появляется неслышно, неожиданно, как будто сам прятался за портьерой.
– Сколько времени у вас висит этот занавес? – спрашивает его
6
Воробьёв.
– Года три… наверное… – с готовностью отвечает он, косясь на камеру.
– Подойдите поближе… посмотрите внимательно… Это тот самый занавес?
Директор делает несколько шагов, затем оглядывается на следователя, улыбается.
– А что смотреть, конечно, тот… куда же ему деваться. Снимали, конечно, пару раз… стирали…
– Когда?
– В последний раз… – задумывается, – в прошлом году…
к Новому году… к праздникам…
– Тварь поганая… гнида.., – заключённый делает резкое движение в его сторону. Натягивается цепь наручников…
– Спокойно, Ангелин, спокойно… Ваше поведение фиксируется, не забывайте. Ну, а что вы делали потом?
– Ничего не делал… Что я мог сделать? Просто заглянул
за портьеру… увидел там автомат… «Калаш»… из которого стреляли…
– Как узнали, что именно из него?
– Обычно… ещё тёплый был…
– Да? – оживился Воробьёв, стрельнул бегающими глазками
в камеру. – Значит, вы брали его в руки?
Заключённый отвечает не сразу.
– Ну… дотронулся…
– Очень хорошо, Ангелин, – ещё раз обрадовано смотрит в камеру следователь. – Наконец-то сказали правду… Ну, а дальше что?
– Ничего. Надо было уходить. Менты уже поднимались
по лестнице…
– И вы успели выйти во двор через чёрный ход, прихватив с собой автомат? – спрашивает Воробьёв.
– Нет. Я успел подняться на крышу. Без автомата.
– А как он оказался во дворе в кустах, да ещё и с вашими отпечат-ками, конечно, не догадываетесь? – опять усмехается следователь.
Заключённый смотрит на него в упор режущим, как нож, взглядом.
– Следственный эксперимент по делу обвиняемого Евгения
Ангелина закончен, – говорит в камеру Воробьёв.
7
