Дом ненужных оборотней

Братья пошли танцевать, увлекая временных любовниц за собой. Золотая молодёжь веселилась вовсю, они не отставали. Отец дал ещё один год погулять, потом придётся жениться и заводить щенков. Не хотелось, но надо.

Домой они пришли только утром, как следует повеселившись и натрахавшись. Хотели проскочить по-быстрому в свои комнаты, но услышали грозный рык:

– Сюда подошли, паршивцы!

Отец с матерью завтракали в столовой на первом этаже. Двери были открыты, видимо, Далер поджидал сыновей.

Нисколько не боясь, братья зашли в столовую и поздоровались.

– Всё веселитесь, да? – спросил отец.

– Пап, ты сам дал нам ещё год погулять. Сегодня выходной, имеем право отдохнуть, – заявил Вит.

– До меня дошли слухи, что вы употребляете какую-то клубную дрянь. Я намерен вам свою «Империю» оставить, а вы вот так меня благодарите?! – грозно сказал отец, поджимая и без того тонкие губы.

– Ничего такого, пап, как ты мог подумать? Мы же не дураки, – ответил Эми.

– Смотрите мне, если что-то подобное будет, женю через месяц. Идите отсыпайтесь, на вас смотреть больно.

Братья поспешили уйти, пока их ложь не раскусили. Поднялись на второй этаж и только тогда победно улыбнулись друг другу.

***

Далер был удручён. Всё у него было хорошо с самого совершеннолетия. Брат захотел карьеру чиновника и пошёл по этому пути. Так как ему нельзя иметь бизнес, то отец завещал Чету деньги, а ему, Далеру, оставил корпорацию. Впрочем, брат добился своего, сидел сейчас в правительстве на большой должности и огромной зарплате.

С женой Лией они уважали друг друга, что не мешало Далеру иметь молоденькую любовницу. Дальше судьба будто посмеялась над ним. Старшие сыновья-близнецы выросли оболтусами и разгильдяями, кое-как окончили экономический институт. Всё время кутили, проводя время в клубе с проститутками. Да, по окончании учёбы работали в семейной фирме, но в выходные стабильно вели пьяный образ жизни. Далер пробовал их приструнить, но всё было бесполезно.

Дочери оказались не лучше. Обе поступили на модельеров, одевались ярко и вызывающе. Красились так, будто собрались телом торговать. И это притом, что им восемнадцать лет, а по закону совершеннолетие наступает только в двадцать.

В довершение ко всему средний сын не имел близнеца, он оказался «лишним». Судя по отчётам заведения, где обучался Ярко, тот был самым лучшим студентом на курсе юристов. Красивый, смелый, талантливый и никому не нужный, позор семьи Адгар. Даже Лея не проронила ни одной слезинки, когда подписывала документы в роддоме, на помещение сына в «Дом».

Далер был готов выть от досады. Ну почему именно Ярко ответственный и умный, а не его обожаемые близнецы. Виту и Эми лишь бы поменьше работать, а в перерывах побольше выпить и засунуть в кого-то свой член.

– Не хмурься, дорогой, они женятся в следующем году, остепенятся. Дети многих оболтусов приводят в чувство, – сказала сидевшая напротив жена.

– Мне кажется, Лея, что их только ремень исправить может, к сожалению, бить поздно. Нужно было раньше розгами да ремнём воспитывать. Мы слишком их избаловали. Габи и Дэлю тоже, между прочим.

– Дочерей трогать не надо. Они у нас умницы, учатся хорошо, – возразила Лея.

– Быть модельерами много ума не надо. Я тебе любой бабский лифчик сошью, если захочу, – всплеснул руками Далер.

– Ха-ха. Ты за всю свою жизнь нитку в иголку ни разу не вдел. Всё слуги делают за тебя, – звонко засмеялась жена.

– Можно подумать, ты шить умеешь, – буркнул Далер и встал из-за стола. – Если что, я у себя в кабинете.

Лея проследила взглядом за уходом мужа и вздохнула. Она вышла замуж, как и большинство оборотней, по сговору родителей. Это простолюдины могли полюбить и создать семью. В высших кругах всегда руководствовались выгодой и связями. Зато незазорным считалось после нескольких лет брака завести любовника. Главное – предохраняться, чтобы незаконных детей не было.

Лия знала, что у мужа есть молоденькая пассия. Как бы ни повернулась жизнь, Далер никогда с ней не разведётся. Честь семьи и бизнес – превыше всего. Бедной девушке он просто будет платить деньги за нечастые встречи.

Лия встала из-за стола и вышла из дома. Она направилась в сад, чтобы прогуляться. Достала телефон из кармана и написала послание: «Завтра в шесть вечера в лесной опушке».

«Я приеду», – последовал короткий ответ.

Да, у неё тоже был любовник, молодой мужчина. Он работал фармацевтом в одной из городских аптек и был из когорты «лишних». Такова участь этих волков, они женятся на вдовах либо идут на содержание к богатой даме, если достаточно красивы. Да, её Кай был красавчиком. Высокий, мускулистый, с тонкими чертами лица. Вспомнив о нём, Лия вздохнула. Муж не был уродом, но и красотой не отличался. Тонкие губы, глаза-пуговки, крупный нос.

Старшие дети пошли внешностью в Далера, а вот Ярко и дочери больше походили на неё. Судя по фото, её среднему щенку дорога в любовники. Если он не сумеет сделать карьеру в юриспруденции или экономике, то будет кормиться с руки престарелой дамочки. Впрочем, Лию это мало волновало, у Ярко своя жизнь, у них своя. В любом случае муж купит ему квартиру и обеспечит деньгами на несколько лет.

Как ни странно, но совесть её не мучила, и брошенного сына она вспоминала редко. Отдала и отдала, все так делают.

Глава 8

Элия сидела в саду и рисовала дерево, сбросившее листья. Она улыбалась, думая, как понесёт эту работу на суд преподавателя. Всем приказано сдать пейзажи, и девушка старалась. Ей хотелось, чтобы Адэн оценил её работу выше всех. Да, она могла его называть про себя по имени, но в аудитории только учитель или господин Яник.

Как так получилось, что она влюбилась в одного из преподавателей, девушка разбираться не хотела. Она любила его, и всё тут.

Адэн Яник был молодой тридцатилетний мужчина привлекательной внешности. Стройный, высокий, серые пронзительные глаза, чëрные волнистые волосы чуть ниже ушей. Самое интересное, что у него были губы бантиком, словно у девушки. Адэн не был женат, поскольку не имел близнеца. Возможно, развлекался с любовницей, но Элия не расстраивалась по этому поводу. Кем бы ни была девица, она её подвинет и Адэн будет только её.

– Опять мазню рисуешь? – раздалось сзади.

Элия обернулась. Сестра смотрела на её работу с ехидным видом.

– Сама ты мазня. Между прочим, мои пейзажи отобрали в городскую галерею на выставку-продажу работ студентов. Кого попало туда не берут.

– Хах, и продают там студенческие работы за копейки. Профессию себе нашла – картинки малевать, тоже мне, гений искусства, – захохотала Светла.

– Вот в кого ты такая злобная, а? Взяли тебя на экономику, думаешь, папа тебе бизнес оставит? Как бы не так. Сама знаешь, что женщины не рулят большими предприятиями. Выдадут замуж за каких-нибудь «золотых мальчиков» – всем заправлять на фирме будут они, пока дети не вырастут, – фыркнула Элия.

– Опять ссоритесь? – к ним подошла мама.

– Надо больно с ней ссориться, ма. Вот вы все эту тихую дурочку холите, балуете, а она вам ещё такого отмочит. Помяните моё слово. Не люблю тихонь с детства, – раздражённо всплеснула руками Светла и ушла.

– Как красиво нарисовано. У тебя действительно талант, Элия. Не слушай никого, ты будешь ещё великим художником, – ласково сказала Зора, погладив дочь по голове.

– Спасибо, мам. Пойду домой.

Элия подхватила холст с красками и побежала прочь. Зора с грустью посмотрела ей вслед. Своих дочерей она рожала тяжело, после родов спасали и её, и малышек, но иметь детей она больше не сможет. Муж не получил заветных сыновей, но не отчаивался.

Зора вспомнила, как Мико заверял, что любит её и девочек, поэтому не бросит никогда. Им повезло: после свадьбы они смогли полюбить друг друга, несмотря на то, что у Мико порою скверный и жёсткий характер.

Из-за невозможности родить ещё детей, супруги Ютан разбаловали девочек. Покупали то, что дочери просили. Выполняли любые прихоти. Зора удивлялась, почему при одинаковой любви и воспитании дети получились такие разные, хоть внешне похожи.

Светла подстриглась. На её голове красовалась короткая модная стрижка. Одевалась она тоже стильно и только в вещи последней коллекции модного дома «Лютенберг». Нравилось ей, как шьют лисы, и она просто боготворила их. Ещё Светла часто вела себя вызывающе, любила вечеринки и проявляла талант в экономике.

В отличие от сестры, Элия отрастила длинные коричневые волосы. Она всегда заплетала их в косы и скрепляла шпильками на голове. Одевалась скромно, предпочитала стиль местного модельера.

По характеру дочки отличались, как солнце и луна. Вечно ссорились, несмотря на то, что близнецы. Светла любила посмеяться над Элией. Когда шутки переходили границу, они с Мико осаживали её.

Зора думала об этом, прогуливаясь по саду. Пришла осень. С деревьев облетели листья. Хотя на юге, где она родилась, ещё тепло. Когда-то ей пришлось выйти замуж и уехать в столицу. Вот и дочкам уже двадцать лет, скоро придётся отдать их. Супруг ещё не присмотрел им женихов, да и не сватались пока.

Зора мечтала, чтобы дочери остались жить рядом с ней. Как она будет без них, если кровинушкам придётся уехать далеко. Впрочем, от неё ничего не зависело, как всегда, решат мужчины – ни её, ни дочерей не спросят.

– Госпожа, ужин подан, – на крыльцо выбежала служанка. Зора пошла в дом, где они жили вчетвером, не считая слуг. Помещения были шикарно отделаны. Мраморный пол. Дорогая лепнина на стенах. Два этажа. Иногда казалось, что им вовсе ни к чему такие хоромы, если в комнатах никто не живёт. Возможно, кто-то из дочерей захочет остаться тут с мужем, а пока помещения казались пустыми и неуютными.

Когда Зора появилась в столовой, вся семья была в сборе. Мико, как всегда, сидел во главе стола, а дочери – по бокам. Она расположилась напротив супруга.

– Хочу сделать маленькое объявление. Весной начну подыскивать Светле и Элии подходящую пару. Летом сыграем свадьбу. И смотрите мне, никаких интрижек на стороне. Я не собираюсь отваливать деньги пластическим хирургам за сшивание вашей девственности, – строгим тоном сказал Мико.

– Разумное решение, милый, – улыбнулась Зора, беря в руку серебряную вилку.

– Разумное? Ну уж нет. А доучиться? Мне год останется, а тут свадьба. Я не согласна, – возмутилась Светла, чуть не крича.

Мико стукнул кулаком по столу и рявкнул грозно:

– А тебя никто не спрашивает! Пойдёшь под венец как миленькая. Я тебе даже больше скажу, побежишь, иначе не видать тебе диплома. Это я плачу каждый год за твоё обучение. Это я выслушиваю насмешки партнёров по бизнесу. Дочь экономист, где это видано? Ты себе женскую профессию выбрать не могла? Посмотри на сестру – умничка, не лезет поперёк мужчин. Летом свадьба. Я всё сказал.

– До лета много времени, милый. У них есть время свыкнуться с мыслью, что пора становиться жёнами и рожать щенков.

Светла прищурила глаза, но ничего не сказала. Как бы не так, она собирается делать карьеру, а не рожать щенков. Будет работать на фирме отца и добьётся того, чтобы он завещал фирму ей.

По сути, кроме как им с сестрой, больше и некому завещать, но по дурацкому закону их страны, управляющими будут назначены мужья. Участь женщины – рожать щенков, выполнять несложную работу, будто они вообще ничего, кроме этого, не умеют. В богатой семье диплом девочки приравнивался к бумажке. Всё равно потом работать не будет. Зачем, ведь можно бесконечно посещать спа-салоны, бутики и магазины игрушек. Их мать именно так и делала, поэтому выглядит в сорок один год на тридцать, не больше.

За столом воцарилось молчание, каждый думал о своём. Элия решила как можно скорее соблазнить любимого. Она выйдет замуж только за него. Неважно, что он «лишний». Плевать, что отец отречётся от неё и выгонит из дома. Зато она проживёт счастливую жизнь с Адэном и родит щенков только от него. Она лучше останется до конца дней девственницей, если будет не с ним.

Элия вспомнила, как Адэн украдкой бросал на неё взгляды, будто боялся даже в мыслях себе позволить быть рядом. Если она поняла всё правильно, то мужчина любит её.

В это самое время Адэн тоже обедал. Пожарил яичницу с кусочками бекона и уплетал за обе щëки. Он жил за городом в крошечном доме. Кухня, спальня и комната для приёма гостей. На чердаке он устроил мастерскую. Отец в своё время хотел купить ему квартиру, но Адэн попросил дом. В крошечном помещении будет вечно пахнуть краской, и соседи станут жаловаться. Здесь он мог делать, что хочет.

Родители мужчины не были бедняками, но и особо богатыми тоже. Держали пару магазинов одежды, на это и кормились. Адэн воспитывался в «Доме» для богатых. По окончании учёбы, как и положено, отец купил ему жильё. Мужчина не отчаивался, зарплаты преподавателя в институте искусств хватало на жизнь. Если бы он надумал жениться, то смог бы обеспечить семью. Беда была в том, что он влюбился не в ту девушку. Она из богатой семьи и, как бы он ни просил, ему, «лишнему», никогда не отдадут её в жены. Даже встречаться с этой девушкой не имеет смысла. Но куда деть сердце, которое трепещет каждый раз, когда он видит её. Его волчица, его пара. Недосягаемая и недоступная пара.

Адэн поел, сполоснул посуду и вышел на улицу. Сегодня выходной, а завтра снова придётся обучать студентов. В институте искусств почти одни девушки, ведь рисование, лепка скульптур и прочее считалось чисто женским делом. Мужчины шли обучаться только в том случае, если у них обнаруживался недюжинный талант, как у Адэна.

Глава 9

Лунара, как и обещала, пришла после лекций помогать Маю. Они засучили рукава, надели специальные перчатки и стали дёргать проросшие сорняки на одной из клумб.

– Опять свои цветочки сажаешь, уродец, – раздалось сзади, и Лунара увидела, как Мая пнули.

Парень едва не распластался на собственных цветах. Лунара подскочила с корточек. Парней было несколько.

– Ой, да с ним же девчонка. Ребята, давайте с ней позабавимся? Раз она учится с парнями, значит, родители на неё плюнули, а нам можно её использовать.

Девушка схватила за грудки того, что ударил Мая, и оскорбил её, секунда и она опрокидывает обидчика на асфальт.

– Р-р-рау! Ещё раз – и горло перегрызу, тварь! – грозно рыкнула Лунара хриплым голосом.

– Лунара! – к ним подбежал Ярко. – Лунара, не нарывайся на карцер, не надо.

Ярко оттащил её от незнакомца.

– Придурки! Ведь сказано было: ботаников не обижать! А к новеньким вообще не подходить! – крикнул Ярко.

– Да ладно. Мы попугать просто хотели, и эту трахнуть,– парень поднялся с земли. – Я думал, она струсит и убежит. Кто знал, что она резкая. Наверняка наши родители подсуетились, чтобы нам девку для потрахушек прислали.

Парень говорил и отряхивал синий спортивный костюм. Лунара ухмыльнулась.

– Не ожидал, что кто-то из ботаников, да ещё и девушка, окажется сильнее и смелее тебя? Ещё раз кого-то с моего факультета тронете, и ваши кишки утром на заборе сушиться будут. Я не люблю шутить, а если бью, то всегда больно. Руки будешь ко мне тянуть, с корнем вырву.

– Хорош. Я ему даже не врезал как следует. Чего ты ерепенишься? Подумаешь, пнул легонько, а тебя я ещё достану, сладенькая, – хохотнул незнакомец.

Приятели дико заржали вслед за парнем.

– У тебя мозги есть, Клао? Даже если что-то осталось, то ими, можно подумать? Новенькие всю жизнь на подавителях оборота. Действие заканчивается, и никто им тут его продлевать не будет. Ты хоть понимаешь, какой это взрыв гормонов и силы? По-моему, я всех утром предупредил. Одни вы, как всегда, мимо ушей всё пропустили, – грозно сказал Ярко.

– Нифига! А почему их всех в карцер на карантин не определили? – спросил кто-то из парней.

– Коби же не думал, что вы полезете к ним. Надеялся на ваше благоразумие. Валите отсюда, пока я добрый! Девушку не трогать, лично яйца вырву! – снова грозно прохрипел Ярко.

Лунара неожиданно выставила руки вперёд, пальцы превратились в когти, по телу пронёсся жар.

– Бежим! – заорали студенты и понеслись прочь.

Клай уронил тачку с сорняком, обозвав её тазиком на колёсиках. Ярко схватил её за запястье и потащил прочь.

– Не стой, пошли, – скомандовал он.

Перейдя на бег, Ярко затащил Лунару в рощу. Повезло, что тут никого не было. Он закрыл калитку, вставив в ручку толстую ветку, валявшуюся рядом.

– Раздевайся, Лунара.

Лисао не реагировала. Она не понимала, что происходит. Отмахивалась от Ярко, пытаясь достать когтями.

– Сволочь, ты меня поранишь. Ладно, поступим по-другому.

Ярко толкнул девушку к дереву, потом навалился сзади. Футболка и без того расходилась по швам под напором мышц, поэтому её удалось легко порвать. Потом ярко дёрнул вниз брюки вместе с трусами. Лунара переступила несколько раз ногами, чтобы снять.

Когда Ярко отошёл, девушка упала на четвереньки и заскулила. На макушке появились уши, мышцы вздулись, когти впились в землю.

– Оборачивайся, Лунара! – громко скомандовал Ярко.

– Не могу, больно, – прохрипела Лисао.

Ярко встал перед девушкой на колени, обхватил её голову руками и заглянул в глаза.

– Как долго ты не оборачивалась?

– С трёх лет стали подавитель колоть.

– Ого, и что ты хочешь тогда? Будет больно и страшно. Чтоб тому, кто это сделал, так же пришлось. Лунара, выдохни, потом задержи дыхание и оборачивайся в прыжке, я отойду.

Ярко отошёл в сторону. Лунара поступила по его совету, прыгнула и упала на траву во второй ипостаси. Адгар от шока и сам чуть не упал, на него, скаля зубы, смотрела не волчица. Тело рыжее, с чёрными подпалинами, морда чуть заострённая. Только лапы, уши и хвост совсем чëрные.

– Лунара, я понимаю, что лисы не особо любят волков, но ты же ненастоящая, похоже, полукровка.

Услышав, что она полукровка, Лунара как-то поумерила пыл, пошла под дерево и легла на траву. Ярко знал, что ей сейчас трудно и не до игры, он сел рядом, облокотившись о ствол дерева.

– Лунара Лисао, Ярко Адгар, это доктор Марки! Вам нужна помощь?! – прокричали за забором.

– Спасибо за заботу, доктор. Она обернулась, всё хорошо, но пусть сюда никто не заходит. Я побуду с ней, – ответил Ярко.

– Она часа два будет в волчьей шкуре, потом тело позволит обратный оборот. Если что, звони мне, Ярко.

Доктор ушёл, Лунара вздохнула, подползла к Ярко и положила ему голову на колени. Ярко начал гладить полукровку между ушами.

– Больно, я тебя понимаю. У меня оборот начался не в младенчестве, а позже. Доктора не знали, в чëм причина, и тут, в шесть лет, я первый раз влез в шкуру волка. Тоже было больно, я думал тогда, что помру. А ты красивая, очень. Не знала, что полукровка, да? – ласково говорил Ярко.

Лунара подняла голову и отрицательно покачала головой.

– Странно, что это в твоих документах не указали. У тебя этническая принадлежность как волк обозначена. Вот откуда такая странная фамилия Лисао. И всё равно ты красивая, и нравишься мне.

Ярко провёл пальцем от переносицы до кончика носа. Лунара рыкнула и легонько куснула его.

– Не обижайся, я не виноват в этом. Может, нас свёл сам хранитель. Один старый учитель, который умер пару лет назад, говорил, что у каждого волка есть хранитель. Ты же полукровка, значит, и у тебя он есть. Точно, нас сам хранитель свëл.

Лунара поднялась, фыркнула и пошла прочь. Ярко хохотнул ей вслед, быстро покидал одежду на траву и через несколько секунд уже догнал Лунару в облике волка. Видимо, девушке и вправду было больно, из глаз покатилась пара слезинок. Ярко слизал их языком с рыжей морды.

Лисица оскалилась и ударила его лапой по морде, но когти не выпустила. Ярко в ответ провёл языком по её носу.

– Ты удивительная, Лунара. Я хочу, чтобы мы стали не просто друзьями, – мысленно сказал Ярко, теперь они могли так общаться.

– У тебя чердак прохудился и мозги вытекли? Я никогда не интересовалась парнями, рано мне ещё, вот выйду отсюда, а уж потом, – резко ответила Лунара.

– Я тоже не интересовался, девушек здесь не было. Это всё из-за тебя, ты ворвалась в мою жизнь, и я теперь не знаю, что с этим делать. Я хочу тебя. Да, это стрёмно, но это есть, Лунара.

– Ага, я ещё и виновата во всём, прекрасно, – буркнула Лунара и пошла вперёд.

Девушка осматривала территорию, на которой ещё ни разу не была. Тут было красиво, ухоженный газон, тенистые деревья. Есть где разгуляться и поваляться на траве. Она наконец-то обернулась, пусть и с трудом, зато все последующие превращения пройдут легко. Вот только слова Ярко смущали, он её хочет.

– Лунара, давай попробуем хотя бы дружить? – спросил Ярко.

– Хорошо, но никаких приставаний, иначе закопаю здесь под ближайшим деревом. Лунара Лисао не проститутка. О том, что я полукровка, молчи. Нужно ещё разобраться, почему это в документах не указали.

– Хорошо, Лунара, я никому не скажу. Ты ходи больше, можно побегать, так быстрее привыкнешь. Тебе нужно только два часа продержаться.

– Что ты меня уговариваешь? Я уже в порядке, – недовольно рыкнула Лунара и трусцой побежала прочь.

Ярко подошёл к стойке с зайцами. Нажал на кнопку и активировал одного. Лунара среагировала на добычу мгновенно. Они погоняли робота, потом девушка обернулась.

– Фух, в обратную сторону легче. А у вас тут круто, роботы для охоты есть, все удовольствия для хорошей жизни. Я бы сейчас и вправду свежей зайчатины поела, проголодалась, – улыбаясь, заявила Лунара, напяливая брюки.

– Ужин скоро. Успеешь забежать в комнату и рубашку надеть. Твоя майка только в мусорку теперь. Надень мою футболку, чтобы грудь прикрыть.

Лунара подняла клочки материи, бюстгальтер тоже был порван. Она надела футболку Ярко, усмехнулась и пошла на выход. У ворот она повернулась и поблагодарила парня за помощь.

Когда они вышли из рощи, к ним спешил мужчина средних лет. Стройный, невысокий и с сединой на висках.

– Здравствуй, Лунара. Я доктор Марки. Дай взгляну на тебя.

– Здравствуйте, доктор, приятно познакомиться.

Лунара вытерпела ощупывание своей тушки. Было неприятно, не любила она докторов и сама не могла понять отчего. Возможно, всему виной тот факт, что именно они приезжали каждый год в «Дом» и кололи им разную дрянь.

– Всё хорошо, но после долгого воздержания и лекарства, которым вас пичкали, может подняться температура. Это запоздалая реакция организма на стрессовую ситуацию. Ничего делать не нужно, просто перетерпеть. Через пару часов всё встанет на место. Мой совет: недели три оборачивайся хотя бы раз в два дня, – наставительно произнёс Марки.

– Спасибо, доктор, приму ваш совет к сведению, – вежливо ответила девушка.

Лунара нацепила на лицо улыбку и пошла прочь. Хотелось поскорее одеться в своё, а не рассекать по территории в одежде альфы. На неё пялились, как на диковинку, а привлекать к себе излишнее внимание она не любила никогда.

– Послушай, но зачем вам кололи подавитель оборота? – спросил Ярко, догнавший её.

– Территория маленькая, все жили кучно. Директора боялись агрессии и массовых драк. Нам рассказывали, что лет сорок назад в одном из «Домов» была настоящая резня. Волк без возможности охоты становится невменяемым. Подавитель сбивает агрессию, есть ещё тот, что останавливает гон у самцов. Только не говори мне, что вам и его не дают?

– Дают, но у меня аллергия на все известные подавители гона. Я сижу это время в карцере, – даже не подумав, сказал Ярко.

– Ну надо же, а? Достался мне сосед по комнате. Скорей всего, у меня нет хранителя, иначе с чего бы подвох за подвохом, будто мне без этого проблем не хватало, – раздражённо всплеснула руками Лунара, заходя в комнату.

Быстро надев бюстгальтер и другую футболку, она умылась и направилась в столовую. Что-то в её жизни изначально было враньём. Хотелось бы знать, что.

Глава 10

После ужина Лунара снова зашла в свою комнату. Девушка не переставала думать о том, кто она. Единственный способ – узнать у матери. У неё был её номер в личном планшете студента. Через него можно позвонить.

Связь с родителями была за счёт государства, но разрешалось не более пяти видеозвонков в месяц. Если студент их не использовал, они суммировались. У Лунары накопилось их много за все годы в «Доме», ведь она ни разу не звонила.

Мать не отвечала, то ли была слишком занята, то ли игнорировала. Девушка решила попробовать связаться с ней завтра. Внезапно на ум пришла мысль, что её звонки могли обнулить, но ничего не сказали.

В комнату вальяжной походкой зашёл Ярко. Он сел за их общий стол и принялся делать домашнее задание. Лунара плюхнулась напротив со своим планшетом.

– Ярко, доктор говорил, чтобы ты в случае необходимости звонил. У тебя телефон есть? – решилась спросить Лисао.

– Я так же, как и ты, через планшет с родителями связываюсь. Отец платит за чип, поэтому у меня неограниченное количество звонков. Доктор имел в виду кнопку с сигналом. Такие по всей территории есть – и в корпусах, и даже в комнате. Видишь, у двери висит. Если её нажать, доктору приходит оповещение, какая кнопка сработала, и он бежит в это место, чтобы помочь студенту. Несчастных случаев единицы, но они есть. Например, полгода назад Пит неудачно упал и сломал руку. А ты с какой целью интересуешься?