скачать книгу бесплатно
– А на Тренторе вы восемь лет.
– Это тоже ни для кого не секрет.
– А знаменитость вам принес самый первый доклад о том… как это вы называете, о психоистории, не так ли?
Селдон едва заметно покачал головой. Как часто он сожалел об этой неосторожности! Конечно, тогда ему и в голову не могло прийти, что это неосторожность. Он улыбнулся.
– Юношеский энтузиазм. Из этой затеи ничего не вышло.
– Так ли? – Джоранум оглядел кабинет с довольным изумлением. – И все-таки вы нынче декан математического факультета в одном из самых престижных университетов Трентора, а ведь вам всего сорок, если я не ошибаюсь. Мне, между прочим, сорок два, поэтому я не смотрю на вас с высоты возраста. Видимо, вы просто-таки выдающийся математик, коли сумели добиться такого высокого положения.
Селдон пожал плечами:
– Мне как-то в голову не приходило думать об этом.
– Либо вы выдающийся математик, либо у вас влиятельные друзья.
– Никто не отказался бы от протекции влиятельных друзей, мистер Джоранум, но тут, я думаю, вы ошибаетесь. У университетских профессоров такие друзья – редкость, да и вообще друзья, если на то пошло.
Он улыбнулся.
Улыбнулся и Джоранум.
– А как вам кажется, Император – влиятельный друг, профессор Селдон?
– Влиятельный, конечно, но какое это имеет отношение ко мне?
– А у меня такое впечатление, знаете ли, что Император – ваш друг.
– Уверен, в моем досье, мистер Джоранум, есть отметка о том, что я побывал на аудиенции у Его Императорского Величества восемь лет назад. Наша встреча длилась около часа, и тогда я не заметил с его стороны каких-либо признаков дружеского расположения. С тех пор я с ним ни разу не встречался и даже не видел его – ну, разве что по головидению.
– Но, профессор, вовсе не обязательно встречаться с Императором лично, для того чтобы он числился во влиятельных друзьях. Вполне достаточно встречаться с Эдо Демерзелем, премьер-министром Императора. Демерзель – ваш опекун, а раз так, можно с уверенностью сказать, что и Император тоже.
– Простите, вы эти сведения тоже из моего досье почерпнули – относительно того, что премьер-министр – мой опекун? Или отыскали что-то другое, что позволило вам прийти к такому заключению?
– Зачем заглядывать в досье, когда и так прекрасно известно, что между вами существует связь? Вы это знаете, и я тоже это знаю. Так давайте примем это как данность и продолжим. И прошу вас, – он снова поднял руки в знак протеста, – только не надо искренних возражений, умоляю. Пустая трата времени, ничего больше.
– На самом деле, – сказал Селдон, – я как раз собирался спросить вас: почему вы так уверены в том, что ему вздумалось оказывать мне протекцию? С какой стати?
– Профессор! Ну зачем вы так? Хотите выставить меня наивным дурачком? Я имею в виду вашу психоисторию, ведь она так нужна Демерзелю.
– А я вам уже сказал, что все это – не более чем юношеские мечты, которые ни к чему не привели.
– Вы мне можете говорить что угодно, профессор, но я не собираюсь верить каждому вашему слову. Позвольте, я вам скажу откровенно. Я читал тот ваш доклад и попытался понять, о чем в нем речь. Мне помогли математики. У меня и математики в штате имеются, вы не думайте. Так вот, они сказали, что это дикая мечта и совершенно невозможно, чтобы она осуществилась.
– Я с вами полностью согласен, – кивнул Селдон.
– И все же у меня такое чувство, что Демерзель ждет, когда вы свою психоисторию разработаете и внедрите в практику. Ну а если он не ждет, я согласен ждать. И для вас, профессор Селдон, было бы намного лучше, если бы я подождал.
– Это почему же?
– Потому что Демерзель на своем посту долго не удержится. Общественное мнение все сильнее отворачивается от него. Очень может быть, что скоро, когда Император устанет от присутствия рядом с собой непопулярного премьер-министра, грозящего опрокинуть трон, на котором Император восседает, он быстренько подыщет замену. И очень может быть, что этой заменой окажется моя скромная персона. А вам все равно нужен будет опекун, кто-то, кто сможет обеспечить вам сносное существование и спокойные условия для работы.
– И этим опекуном станете вы?
– Конечно, и по той же самой причине, по которой эту роль исполняет Демерзель. Мне нужен практический метод применения психоистории, с помощью которого я мог бы более успешно править Империей.
Селдон понимающе кивнул; немного помолчав, он сказал:
– В таком случае, мистер Джоранум, что толку мне об этом задумываться? Я ведь всего-навсего скромный ученый, живущий тихой жизнью, занятый безвредной математической и педагогической деятельностью. Следовательно, я совершенно спокойно могу продолжать заниматься своими делами. Деритесь себе на здоровье с премьер-министром. Кто бы из вас ни победил, у меня все равно будет опекун – ну, так я вас, по крайней мере, понял.
Джоранум прищурился:
– Доктор Селдон, вы патриот?
– Ну конечно. Империя дала человечеству тысячелетия мира – во всяком случае, в основном мира – и обеспечила неуклонное развитие.
– Все точно. Но только прогресс несколько замедлился в последние пару столетий.
Селдон рассмеялся:
– Я таких подробностей не изучал.
– А вам и не нужно. Вы знаете, что в политическом смысле последнее столетие, да и предыдущее, было временем непрерывных заварушек. Царствование каждого из Императоров долго не длилось и порой еще более сокращалось за счет покушений…
– Даже разговор об этом, – прервал его Селдон, – равен измене. Лучше бы вам не…
– Послушайте, – сказал Джоранум, откинувшись на спинку кресла, – видите, как все шатко? Империя гибнет. И я готов говорить об этом открыто. И мои последователи также не боятся говорить об этом открыто, поскольку на все сто уверены в этом. Нам нужен некто, стоящий по правую руку от Императора, кто мог бы управлять Империей, подавлять бунтовские настроения, которые то и дело вспыхивают где угодно, привести вооруженные силы в состояние боеготовности, в котором им просто подобает находиться, возглавить экономику…
Селдон протестующе взмахнул рукой.
– И вы все это сумеете, так, что ли?
– Мне хотелось бы стать этим человеком. Дело будет нелегким, и сильно сомневаюсь, что выискалось бы много охотников им заняться, да это и понятно. Демерзель, безусловно, уже не тянет. При нем упадок Империи только ускоряется, и скоро дело дойдет до полного распада.
– А вы, стало быть, можете предотвратить упадок?
– Да, доктор Селдон. С вашей помощью. С помощью психоистории.
– Но, может быть, и Демерзель смог бы остановить упадок с помощью психоистории, если бы такая наука существовала?
Джоранум, не моргнув глазом, заявил:
– Она существует. И давайте не будем притворяться, что это не так. Однако ее существование Демерзелю не помогает. Психоистория – не более чем инструмент. Значит, нужен разум, чтобы понять ее, и умение, чтобы работать.
– И все это у вас, как я понимаю, имеется?
– Да. Я знаю, на что способен. Мне нужна психоистория. Я хотел бы ею пользоваться. Я хочу ее иметь.
Селдон покачал головой:
– Хотеть не запрещается. У меня ее нет.
– Нет, есть. И спорить я не намерен.
Джоранум наклонился вперед, словно хотел, чтобы Селдон лучше его расслышал.
– Вы утверждаете, что вы – патриот. Я обязан сместить Демерзеля и занять его место ради предотвращения распада Империи. Однако сам факт смены лидеров может отчаянно ослабить и без того шаткое положение. Вы ведь не хотите этого? Вот вы и подскажите мне, как нужно действовать, чтобы добиться желаемого деликатно, без вреда и шума, – ради жизни всех нас.
– Я не могу, – сказал Селдон. – Вы приписываете мне знания, которыми я не обладаю. Хотел бы помочь, но, увы, не имею возможности.
Джоранум резко встал:
– Хорошо. Теперь вам все известно. Вы знаете, что у меня на уме и чего я хочу от вас. Подумайте. А больше подумать прошу об Империи. Вам, может быть, кажется, что вы чем-то обязаны Демерзелю – этому отравителю всех населенных людьми миллионов планет, – ну, например, дружеским расположением. Будьте осмотрительны. То, чем вы занимаетесь, способно поколебать самые основы Империи. Я прошу вас о помощи во имя квадриллионов людей, населяющих Галактику. Повторяю, подумайте об Империи.
К концу тирады голос Джоранума перешел на могущественный полушепот. Селдон почувствовал, что его пробирает дрожь.
– Я и не забываю об Империи, – ответил он.
– Вот и все, о чем я прошу вас сейчас, – сказал Джоранум. – Благодарю за то, что приняли и выслушали меня.
Селдон проводил взглядом Джоранума и его спутника и еще долго смотрел на бесшумно закрывшуюся дверь.
Он нахмурился. Что-то не давало ему покоя, но что, он сам пока понять не мог.
Глава 7
Намарти не спускал с Джоранума глаз. Оба сидели в надежно экранированном офисе в секторе Стрилинг. Пока тут было весьма скромно – позиции партии Джоранума в Стрилинге были еще слабоваты, но это ничего, скоро они тут обоснуются посолиднее.
Просто поразительно, как быстро пустило корни их движение. Всего лишь три года назад их деятельность была начата на пустом месте, а теперь вовсю давала ростки – где-то заметнее, где-то меньше – по всему Трентору. Внешние Миры пока что оставались практически недоступными. Демерзель упорно трудился, оберегая их покой, но в этом как раз и состояла его ошибка. Именно здесь, на Тренторе, бунты были особенно опасны. Где угодно их можно было взять под контроль, остановить. А здесь Демерзеля можно было одолеть. Странно, что он этого не понимал, однако Джоранум всегда придерживался мнения о том, что репутация Демерзеля раздута, что, если кому-нибудь взбрело бы в голову ковырнуть острым ножом, драгоценная раковина оказалась бы пустой и что Император не стал бы с ним долго церемониться, если бы его собственная жизнь была поставлена на карту.
Пока, по крайней мере, все прогнозы Джоранума сбывались. До сих пор у него не было ни единого промаха, не считая досадного провала в Стрилингском университете, случившегося с легкой руки этого Селдона.
Именно поэтому Джоранум и напросился к нему с визитом. В его деле мелочей не было. Любую занозу нужно было немедленно удалять. Джоранум наслаждался чувством непотопляемости, и Намарти вынужден был признать, что неразрывная цепь успехов являлась надежнейшим залогом того, что цепь эта и далее останется неразрывной. Людям свойственно принимать сторону победителя, пусть даже его мнение расходится с их собственным. Дилетантов и неудачников люди не жалуют.
Но вот была ли беседа с Селдоном звеном в цепи успехов или стала следующей занозой? Намарти был вовсе не в восторге от того, что Джоранум потащил его с собой извиняться, да и толку от этого, по его впечатлению, не вышло никакого.
Теперь Джоранум сидел, задумавшись и посасывая большой палец, словно пытался высосать оттуда что-то питательное.
– Джо-Джо, – негромко произнес Намарти. Он был одним из немногих, кому было позволено так обращаться к Джорануму в приватной обстановке, называя его этим уменьшительным именем, которое нараспев выкрикивали толпы народа. Джоранум мирился с этим на публике, но в личных беседах требовал к себе уважения от всех, исключения делались для немногих преданных друзей, с которыми его связывали долгие отношения. – Джо-Джо, – повторил Намарти.
Джоранум поднял взгляд.
– Да, Джей Ди, в чем дело? – отозвался он несколько раздраженно.
– Что мы будем делать с этим Селдоном, Джо-Джо?
– Делать? Пока ничего. Позднее, может быть, он присоединится к нам.
– Но зачем ждать? Можно надавить на него. Потянуть за кое-какие ниточки в университете, и ему небо с овчинку покажется.
– Нет-нет. Пока Демерзель нам не мешал идти своей дорогой. Тупица. Он слишком доверчив. Но меньше всего мне хотелось бы, чтобы он начал действовать, до того как мы будем полностью готовы. А непродуманный, грубый шаг в отношении Селдона может спровоцировать Демерзеля на ответные действия. Думаю, Демерзель возлагает на Селдона большие надежды.
– Из-за этой самой психоистории, что ли?
– Именно.
– А что это за штука? Я об этом не слыхал даже.
– Не ты один. Это математический подход к анализу человеческого общества, в результате которого становится возможным предсказание будущего.
Намарти нахмурился и невольно отодвинулся подальше от Джоранума. Что он, шутит, что ли? Хочет насмешить его? У Намарти с чувством юмора всегда было туго.
– Предсказание будущего? – переспросил он. – Это как?
– Ха! Если бы я знал как, зачем бы мне было нужно таскаться к Селдону?
– Честно говоря, не верится мне в это, Джо-Джо. Как можно предсказывать будущее? Как гадалки?
– Я тоже так думал, но, после того как Селдон испортил затеянный тобой митинг, я поинтересовался его карьерой. От и до. Восемь лет назад он явился на Трентор и прочел доклад о психоистории на математическом конгрессе. И все. Больше он к этому не возвращался. Полное молчание.
– Похоже, что в этом и нет ничего.
– О нет, как раз наоборот. Если бы не наступила сразу же после доклада тишина, если бы сообщения шли на убыль постепенно, если бы критики высмеяли его доктрину, вот тогда, согласен, ничего бы в этом не было. Но это внезапное молчание означает, что вся ситуация вокруг психоистории помещена в самый мощный морозильник. Очень может быть, именно поэтому Демерзель нас и пальцем не трогает. Очень может быть, что им руководят не дурацкая доверчивость и верхоглядство, а психоистория, с помощью которой предсказано нечто такое, чем Демерзель решил воспользоваться в нужный момент. Коли так, мы провалимся, если только не сумеем сами воспользоваться психоисторией.
– Но Селдон утверждает, что ее не существует.
– А ты бы не утверждал, будь ты на его месте?
– Все равно я считаю, что на него стоит надавить.
– Бесполезно, Джей Ди. Ты когда-нибудь слыхал рассказ о топоре Венна?
– Нет.
– Если бы ты был тоже с Нишайи, наверняка слыхал бы. У меня на родине это знаменитая сказка. Короче говоря, этот Венн был лесоруб, и у него был волшебный топор, которым можно было без труда свалить любое дерево. Сам понимаешь, вещь жутко ценная, но Венн не старался ни от кого прятать свой топор. И тем не менее никто и не пытался его украсть, поскольку никто, кроме самого Венна, не в силах был поднять топор, не говоря уже о том, чтобы размахнуться и ударить им по дереву.
Ну так вот, в настоящее время никто, кроме Селдона, не в силах управиться с психоисторией. Окажись он на нашей стороне только потому, что мы вынудили его к этому, мы никогда не сможем быть уверенными в его верности. Разве он не сумеет предпринять такие действия, что они покажутся нам полезными и нужными, но проделает это так хитро, что в конце концов мы сядем в лужу? Нет, на нашу сторону он должен перейти добровольно и работать на нас, потому что будет желание, чтобы мы победили.
– И как же мы этого добьемся?
– У Селдона есть сын. Рейч – вроде бы так он его называл. Ты его хорошо рассмотрел?
– Не очень.
– Ох, Джей Ди, Джей Ди, проиграешь, друг мой, если не будешь во все как следует вникать. В нашем деле надо глядеть в оба. Этот юноша меня слушал с горящими глазами. На него мои доводы явно произвели впечатление. Единственное, что я про себя знаю точно, так это то, какое впечатление произвожу на людей. Я всегда знаю наверняка, когда я человека потряс до глубины души, когда мой слушатель и зритель готов передумать.
Джоранум улыбнулся. Только теперь на лице его играла не формальная полуулыбка-маска, которую он выносил на публику. На этот раз это была холодная и, пожалуй, даже страшная ухмылка.
