Иерусалимский роман

– Говорят, крутой мужик, – усмехнулся Илья.

– Я встречался с ним много раз, сиживал вместе с Харэлем в его кабинете. Статус Моссада предполагал контроль и отчётность только перед премьер-министром. Все наши операции и планы утверждались самим Бен-Гурионом. Он действительно был властный. Он подмял под себя руководство армии и спецслужб и постепенно уменьшил влияние главного разведывательного управления советской армии. Укрепились связи с Америкой. Голда Меир, уроженка нашего родного города Киева, выросла в Соединённых Штатах. Короче, Сталин понял, что его план не удался. Он фактически порвал отношения с Израилем, а свою ненависть к евреям сорвал на своих.

– Он уничтожил еврейскую элиту, затеял дело врачей и готовил свой холокост, – произнесла Наталья Иосифовна. – Но в Пурим пятьдесят третьего года скончался.

– Так и должно было случиться, Наташа, – произнёс Матвей. – Еврейский бог прибрал его к рукам.

– Ты никогда не верил в Б-га, – удивилась Фаина.

– Пожила бы здесь с моё, поверила бы. Не один раз нас здесь спасало от уничтожения нечто, что можно было объяснить только чудом. Если бы не Он, Израиля бы давно не существовало.

– Ты приехал сюда неженатым красавцем, – не унималась Фаина. – Такое положение для молодого мужчины неприемлемо.

Матвей улыбнулся и посмотрел на Иду, молча сидевшую в кресле в углу гостиной.

– В лагере, куда я попал, было много девушек. Не все, конечно, красавицы, но с характером и желанием воевать и быть нужными для страны. Вскоре я заметил одну девушку. Она заинтересовано поглядывала на меня. Заговорил с ней. Она оказалась польской еврейкой из Кракова, все родственники которой сгорели в Освенциме. Умная, образованная, симпатичная девушка. Я влюбился и сделал ей предложение. Оно было принято. Была свадьба с раввином и хупой, между прочим.

– Как её звали? – спросила Фаина.

– Шушана. Это по-нашему лилия. Через год родился сын, ещё через два года появилась дочь. Мы с ней прожили тридцать лет. Увы, у неё было слабое сердце. Оно не выдержало и остановилось. Я-то часто уезжал на опасные задания. Она обо всём догадывалась и, конечно, волновалась. Однажды мне передали, что Шушана очень больна. Я вернулся. Приехал прямо в больницу. К сожалению, её не спасли. Она умерла на моих руках. Я похоронил её в Иерусалиме на Хар Менухот. Это большая гора на въезде в город.

– А где сейчас твои дети? – снова спросила Фаина.

– Сын в Тель-Авиве, а дочь, мать Иланы, в Иерусалиме. Обзавелись семьями. У меня два внука и внучка Илана. Я счастливый дед. Ну, без моей дорогой супруги Иды я бы не был счастлив. Она из Венгрии.

Наталья Иосифовна во время беседы посматривала на стоящее у стены пианино, вынашивая свой вопрос. Ей показалось, что подходящий момент наступил.

– Матвей, а кто у вас играет на фортепиано? – спросила она.

– Шушана играла очень хорошо, – ответил он. – Когда мы поженились, она попросила меня купить ей инструмент. Она училась играть ещё в Кракове, до войны. Я привёз его из магазина в нашу квартирку в Тель-Авиве. После её кончины решил оставить его у себя в доме. В память о ней.

– А можно мне? Я ведь преподаватель фортепьяно.

– Конечно, милая. Я буду очень рад. Кстати, Илана тоже немного играет.

– Я училась у бабушки.

Наталья открыла крышку и коснулась клавиш. Пианино отозвалось мелодичным звуком. Она села на круглый стульчик и, бросив взгляд на Матвея, заиграла песню «Эвейну шалом алейхем». Все сразу подхватили её. После неё Наталья Иосифовна сыграла ещё несколько одесских песен.

– Пианино хорошее, но немного расстроено, – произнесла она, закрывая крышку и поднимаясь со стульчика.

– Наташа, ты здорово играешь, – сказал улыбающийся дядя. – Ты словно вернула меня в моё киевское прошлое. Я так счастлив, что вы все рядом со мной в последний период моей жизни.

– Дядя Матвей, ты ещё жив-здоров. Я здесь выучила хорошую фразу, когда желают человеку долгой и счастливой жизни. «Ад меа ве эсрим», до ста двадцати.

– Да хорошее выражение. Теперь у меня стало больше смысла жить долго. Я ведь могу вам чем-то помочь.

– Поживём – увидим, Матвей, – сказала Фаина.

Илья встретил Илану в столовой и подсел к ней. В отличие от прежних дней она не проявила никаких признаков радости и равнодушно посмотрела на него.

– Что ты такая невесёлая? – спросил он.

– А чему мне радоваться? До всего происшедшего у меня была хоть какая-то надежда завоевать тебя. Сегодня мы только родственники.

– Весьма далёкие. Возможно, троюродные. Но мы всё равно останемся друзьями.

– Не смеши меня. Я не такая наивная девушка.

– Илана, ты посмотри на себя! Красавица, умница. Любой мужчина сочтёт за честь быть рядом с тобой.

Она усмехнулась и взглянула на Илью. Потом положила руку ему на предплечье.

– Ты очень хороший человек, Илья. Вокруг меня вьются стаи мужиков. Но они не стоят того, чтобы тратить на них каплю времени.

– Ты училась в университете. Разве не было ни одного парня, который тебе нравился?

– Был один и даже пытался за мной ухаживать. Но я, наверное, проявила свой независимый нрав. И его перехватила другая.

– Я, Илана, не психолог. Идеальных людей нет. Но в каждом есть что-то хорошее.

– Думаешь, я этого не понимаю? Просто у меня не хватает терпения принять человека таким, каков он есть.

– Тебе нужна психологическая перестройка. Ты знаешь, в русском языке есть такое слово: пофигизм. Оно означает некоторое безразличие к происходящему, к людям. Живи в своё удовольствие. У тебя для этого есть всё. Ходи с подругами в кафе, бары, молодёжные клубы, в театр, на концерты.

– Конечно, я там бываю.

– Может быть, помочь тебе найти хорошего парня, из русских?

– Мне бы, наверное, подошёл твой брат. Ведь наше родство очень дальнее. Но он ударился в религию. Этого мне точно не нужно.

К их столу подошёл Иегуда.

– Илья, мне нужно с тобой поговорить. О наших делах. Зайди ко мне после обеда.

– Я подойду к тебе.

– Тебе везёт. Илана в Интел самая привлекательная девушка.

– Всё не так просто, Иегуда. Оказывается, Илана – моя дальняя родственница.

– Ничего себе! – удивился тот.

Он коснулся плеча Ильи и, махнув рукой, направился к выходу из столовой.

Через несколько дней Илана подошла к Илье.

– Дед вчера позвонил мне. Он хочет навестить вас в Рамоте. Сказал, что видел не всех и желает познакомиться с остальными.

– Я не против. Юлия меня упрекнула, что я не взял её с собой. Мои тесть и тёща тоже заинтересованы.

– Когда приехать?

– Думаю, в шабат, в час дня. Все другие дни проблематичны.

– Деду в любое время удобно. Он у меня ещё крепкий. Я приеду с ним и Идой.

– Договорились. Я передам своим. Женщины приготовят стол, испекут что-нибудь.

Илана встала на цыпочки и поцеловала Илью в щеку.

Известие о встрече с Матвеем обрадовало Фаину и Наталью Иосифовну. Решили собраться у них. Юлия после занятий купила на рынке Махане Иегуда два свежих карпа. Их просила купить её мама Лина Моисеевна. Она была отменной хозяйкой и приготовила прекрасную гефилте фиш. Фаина испекла штрудели, а мама Ильи приготовила салат «Оливье». А утром в шабат поставили в духовку мелкую картошку.

В час дня их встречал Илья. «Daihatsu Applause» остановился во дворе дома. Илана помогла деду и его супруге выйти из машины. На Матвее был серый модный костюм и синий галстук, а Ида сделала причёску. На ней хорошо сидело синее длинное платье.

– Я вижу, тебя удивляет наша одежда, – сказал Матвей, пожимая Илье руку. – Для нас с Идой эта встреча праздник.

– Вы прекрасно выглядите, – заметил Илья. – В Иерусалиме редко видишь людей, одетых в такие костюмы и платья.

– С тех пор, как я ушёл из Моссада на пенсию, мы редко наряжаемся. Здесь не принято красиво одеваться на концерты, в театры и какие-то общественные места. Решили, что в демократической еврейской стране можно носить всё что угодно. Но я, молодой человек, никогда с этим не соглашался.

– И правильно делали, – произнёс Илья. – Одежда демонстрирует уважение к себе и к людям.

– А ты не глуп, Илья. Я давно обратил внимание на евреев из Советского Союза. Они образованней и умней многих израильтян. Поэтому вас тут саботируют, не дают продвинуться и платят меньше. Просто они поняли, что вы им конкуренты. А чтобы унизить, используют всякие средства для распространения предрассудков и клеветы.

– Не ожидал, Матвей, услышать от Вас такие откровения.

– А за кого ещё душа должна болеть? Наши евреи основали и строили это государство, мой дорогой. А сейчас спасают его от демографического и экономического кризиса. Я все годы был членом партии Авода, которая руководила страной до переворота семьдесят седьмого года. Понимал, куда ведёт она нас, но не мог поступить иначе. Сейчас всё больше сознаю, какие сложности наши вожди создали для Израиля. Не унимаются до сих пор. Эта левая элита – главная наша проблема.

За разговором они подошли к дому и лифтом поднялись на третий этаж. Илана держала деда за руку и сияла от счастья. Она давно не видела его таким. Не дожидаясь звонка, дверь квартиры открыла Наталья Иосифовна и на пороге обняла дядю.

– Матвей, твоя идея посетить нас нам всем очень понравилась, – сказала она.

– Мне, как бывшему агенту, это ясно по вашему столу, – усмехнулся он. – Давно не видел таких вкусных блюд.

– И все они – из еврейской кухни, – заявила Лина Моисеевна.

Она подошла к Матвею и представилась.

– Познакомьтесь, мой муж Борис Петрович, моя дочь Юлия, жена Ильи. Она по образованию врач.

– Как моя жена. Я очень рад. Мы с Идой давно не были в такой чудесной компании.

Потом все расселись за столом и с аппетитом ели фаршированную рыбу с картошечкой, посыпанной укропом, и пили хорошее израильское вино. Узнав, что отец Юлии начинает преподавать математику в Еврейском университете, Матвей обрадовался.

– Множество наших учёных, защитив докторскую, не находят здесь подходящего места и уезжают в Америку или Европу. Значит, есть ещё умные люди, которым важны не формальности, а специалисты своего дела.

– А как тебе штрудели? – спросила его Фаина.

– Давно не ел таких вкусных, Фаня. Наверное, ты их испекла.

Она улыбнулась и похлопала его по плечу.

– Ещё моя мама научила меня их делать.

– Я хорошо её помню, Фаня. Она по нашим праздникам накрывала стол. Какой же он был замечательный!

После чая Наталья Иосифовна села за фортепиано и все дружно пели песни из одесского репертуара.

Глава II

1

Прошло три месяца. Юлия заканчивала курс и готовилась к экзамену. С предложением Ильи купить автомобиль она легко согласилась. Он уже полгода хорошо зарабатывал, и у них на счету в банке Апоалим собралась сумма в несколько десятков тысяч шекелей. Этому способствовало и то, что автомобили для репатриантов продавались без таможенного налога, составляющего почти половину их цены. Они вместе прошлись по салонам в промзоне Тальпиот, выбирая подходящую им модель. Daihatsu Applause был им не по карману. Субару не понравилась, хотя цена была подходящей. Остановились на Мицубиси красивого серого цвета. С удовольствием посидели на передних сиденьях, открыли довольно вместительный багажник и подошли к столу продавца.

– У вас есть машина, которую можно взять прямо из магазина? – спросила Юлия.

– Сейчас узнаю, – ответил модно одетый молодой мужчина, на рубашке которого была прикреплена карточка с его именем.

Через несколько минут Идо вернулся.

– Вам повезло. Обычно у нас нет машин в запасе. Только для демонстрации в салоне.

Но перестарались и привезли лишнюю.

– В каком она состоянии? – спросил Илья.

– В отличном. Готова к продаже.

– Мы её возьмём. Давайте оформим покупку.

– Прекрасно, – одобрительно кивнул Идо. – Люблю иметь дело с умными людьми.

– Мы можем заплатить чеками?

– Можно и одним.

– Тогда я напишу сумму, и мы с женой распишемся.

– Поставьте завтрашнюю дату. Да, всё отлично. Поздравляю с первой машиной.

Парень вынул из тумбочки проспект, на цветной глянцевой обложке которого была изображена машина, и положил его в красивый фирменный кулёк. Потом оформил документацию, распечатал накладную и бросил их в кулёк.

– У меня есть небольшая проблема, – сказал Илья. – Я впервые должен повести машину в Израиле.

– Где вы живёте?

– В Рамоте.

– У нас один служащий там живёт. Кажется, его машиной сегодня воспользовалась его жена. Я спрошу.

Идо отошёл и вскоре вернулся удовлетворённый.

– Вам сегодня везёт. Он поведёт машину и всё вам про неё расскажет. Пойдёмте, я вас ему представлю.

Мужчина лет тридцати пяти назвался Амиром и добродушно пожал им руки.

– Идо мне всё объяснил. Вот ваша машина. Она в полном порядке. Есть даже немного бензина, чтобы добраться до дома.

– Можно открыть и сесть? – спросила Юлия.

– Конечно, вы ведь за неё уже заплатили, – засмеялся Амир. – Рабочий день заканчивается через сорок минут. И сразу будем выбираться.

– Я поговорю с начальником, – произнёс Идо. – Думаю, он тебя отпустит пораньше.

Он вышел из цеха и вскоре появился вновь.

– Я сказал боссу, что продали машину. Он счастлив. Не возражает отпустить тебя прямо сейчас.

– Отлично, Идо. Подождите, ребята, мне нужно переодеться.

Уже через минут десять они выехали на улицу.

– Вы будете довольны. Машина японская, сделана тоже в Японии.

Амир умело и легко вёл автомобиль. Он коротко рассказал о его технических характеристиках. Затем стали говорить об иерусалимских улицах и водителях.

– У нас очень активное автомобильное движение.

– Значительно больше, чем в Киеве. У нас там была машина «Жигули».

– Поэтому, советую не расслабляться и быть внимательным каждую секунду.

– Мы это уже поняли.

– Где вы живёте в Рамоте?

– Сейчас поверни налево, а на следующем перекрёстке направо, – сказал Илья.

Амир остановил Мицубиси возле дома.

– А как ты доберёшься домой? – спросила Юлия.

– Не беспокойтесь. Одну остановку проеду на автобусе. Всего хорошего.

– Спасибо, Амир, – поблагодарил Илья и пожал ему руку.

Дома известие о машине вызвало радостное удовлетворение. Борис Петрович и Лина Моисеевна подошли к окну, чтобы её увидеть.

Несколько дней потребовались Илье привыкнуть к автомобилю и покататься по ближайшим улицам. В начале следующей недели он в первый раз приехал в Интел на машине. Барух и Гидон, узнав об этом, вышли на автостоянку. Осмотрев машину опытным глазом, потрогав её руками и посидев на креслах, они поздравили Илью.

– Получай удовольствие, – одобрил Барух. – Хорошая машина.

– Люблю я японские автомобили, – произнёс Гидон и хлопнул Илью по плечу.

После работы он подождал Илану на проходной.

– Сегодня сумасшедший день, – сказала она. – Осваивали новую продукцию. Сначала не получалось, несколько изделий запороли.

– Ну а потом всё получилось? – спросил Илья.

– Да, всё пошло хорошо.

– Не сомневался. С твоей головой и руками!

Она улыбнулась и положила руку ему на плечо.

– А теперь показывай свою тачку! – сказала она.

– Для этого я тебя и ждал. Сегодня прикатил на ней.

Они подошли к автомобилю. Илана открыла дверь и села за руль. Потом повернула ключ, и двигатель легко заурчал.

– Мне нравится. Поедем ко мне, обмоем.

– Ладно, рюмку чая выпить не помешает.

– Знаешь, повези меня домой на своей, – вдруг произнесла она. – Давно меня не катал мужчина. А я люблю мужиков за рулём.

– А как ты доберёшься сюда завтра?

– Меня подруга подвезёт.

– Ладно, садись.

Через пятнадцать минут они были уже в Рехавии и, поднявшись по лестнице, вошли в квартиру.

– Ты неплохо водишь, Илья.

– Там у меня была машина «Жигули». Ездили на дачу, в лес.

– Дача и лес – это звучит богато, – усмехнулась Илана. – И вы всё оставили там и приехали?

– Экономика стала рушиться. Страна тоже. Потому и рванули в Израиль.

– А хотели в Америку?

– Вначале. Потом её прикрыли и направили весь поток сюда. Сионистами мы не были, но Израиль полюбили.

– Теперь, когда у тебя есть автомобиль, будешь любить сильнее, – пошутила Илана.

– Не думаю. Я уже настолько внутри, что моё отношение к стране ничего не изменит.

– За это тебя и люблю, – произнесла она. – Как брата и как мужчину. Ну ладно. Что было, то было.

Она прошла в кухоньку приготовить кофе. Потом открыла бар и вынула оттуда бутылку.

– Обмывать покупку без алкоголя у нас не принято. Я налью нам понемногу.

Илана поставила на стол маленькие рюмочки и налила в них коньяка. По комнате разлился его приятный запах.

– Его купил ещё мой жених Эхуд. Мы выпили перед его отъездом в Ливан. Ещё одна резервистская смена. Но живым он не вернулся.

– Мы с тобой об этом говорили, Илана. Не нужно возвращаться в прошлое. У тебя всё будет хорошо.

Они выпили коньяку и запили его кофе. Потом Илана включила магнитофон. Из двух динамиков на буфете в комнату полилась знакомая мелодия.

– Ты любишь Пинк Флойд? – спросила она.

– Хорошая рок-группа. У меня в Киеве было два альбома. Когда уезжали, продал их за символическую цену.

– Правда талантливые ребята? Люблю талантливых людей.

– Да, очень, – поддержал её Илья. – В своём деле они превосходные. Представляешь? Сами писали тексты, сочиняли музыку, замечательно играли и пели. Прекрасная группа.

– В Израиле такой нет, – вздохнула Илана.

– Надеюсь, ты ошибаешься. Здесь, наверное, много талантливых людей. А вообще, среди великих музыкантов полно евреев. Скрипачи, пианисты, композиторы. В Советском Союзе большинство знаменитых песен написали поэты и композиторы евреи. Мама недавно меня ошарашила. Она где-то прочла, что Моцарт по матери был евреем. Она всегда глубоко копает, когда дело касается музыки.

– Я погорячилась. Есть, конечно, и в Израиле хорошие музыканты.

– Я, пожалуй, поеду. Мои женщины, наверное, волнуются. Я сегодня ведь в первый раз выехал в город.

– Ладно, поезжай. Ты не опьянел?

– Да всё нормально.

Она подошла к нему, поцеловала в щеку и закрыла за ним дверь. В Рамот он добрался благополучно. Юлия с курсов ещё не возвратилась. Он поздоровался с Линой Моисеевной, зашёл в спальню, прилёг на постель и вскоре погрузился в сон. Сказались выпитый коньяк и непривычная усталость от езды по Иерусалиму.

В начале декабря позвонил Ян.

– Привет, Илья. Как жизнь?

– Всё нормально. Не буду надоедать тебе деталями. Не мужское это дело. Уверен, тебе жена всё рассказывает. Женщины общаются чаще нас.

– Я, конечно, в курсе. Но у нас будет прекрасная возможность поговорить. У Жени день рождения назревает.

– Здорово. У Юли наверняка записана дата.

– Женя хочет отмечать в ресторане «Морской дельфин». Он на улице Шимон Бен Шетах. Недалеко от дома Жаботинского.

– Я знаю этот ресторан.

– Часов в семь вечера соберёмся. Это в четверг.

– Договорились, привет ей.

– Передам, – сказал Ян. – Целуй Юлю.

В телефонной трубке раздались сигналы отбоя.

О приглашении Яна Илья сразу сказал Юлии. Новостью для неё это не было.

– Я знаю, что у неё скоро день рождения. Кстати, ресторан очень хороший. Я позвоню Жене и поблагодарю.

Миновала тёплая солнечная осень, и небо над Иерусалимом заволокло тёмно-серыми тучами. В один из дней оно разразилось безудержным дождём. Потоки воды с возвышенности, на которой располагался Рамот, стремительно текли по бульвару Голда Меир в кедровую долину, питая едва заметный в сухую погоду ручей Сорек. Прогнозы обещали даже выпадение снега. Илья побаивался этого: езда на машине по покрытым снегом улицам создавала большие проблемы. Да и на работу пришлось бы добираться на автобусе. К счастью, снег в городе пока не выпадал, и в ресторан они поехали на машине. Припарковались в подземном гараже под площадью, носившей тогда народное название «Кошачья».

– Почему такое смешное имя у площади? – спросила Юлия.

– В этом районе города много ресторанов. С той стороны улицы стояли большие мусорные баки. – Илья показал рукой в сторону старого арабского кладбища. – Туда свозились из этих ресторанов коробки и кульки с остатками еды. Поэтому здесь собирались все уличные кошки округи.

– Они ведь тоже хотят есть, – усмехнулась Юлия.

– Интересный всё-таки город – Иерусалим, – произнёс Илья. – Вот мы и пришли.

Стена строения, в котором находился ресторан, была выложена большими прямоугольными блоками иерусалимского камня. На ней размещались вырезанные и металла ивритские буквы, спасательный круг и два касающихся носами дельфина.

– Здорово они оформили вывеску, – сказала Юлия, заходя в широкую дверь ресторана.

Они поднялись по лестнице. Зал наверху был полон. С левой стороны бросался в глаза причудливый оконный переплёт веранды, через который в зал проникали уличные огни. Потолок покато восходил к завешенной плотной тканью стене с другой его стороны. Пол выложен гладкими деревянными досками. Ян, увидев их, помахал рукой. Юлия обняла Женю и села напротив неё.

– Познакомьтесь с моими и Яна родителями, – сказала Женя.

Прозвучали имена. Илья пожал протянутые ему руки мужчин. Завязалась беседа. Официант разложил на столе меню.

– Здесь рыбная кухня, – заметила Женя. – Они хорошо готовят. Сотрудница пригласила всю компанию. Она отмечала своё сорокалетие.

– Давай закажем сёмгу с печёным картофелем и один салат «Красное море», – предложила Юлия. – Он из крабовых палочек, помидоров и сыра.

– Хорошо, не возражаю, – согласился Илья. – Ты в этом разбираешься лучше меня.

Официант подошёл снова и принял заказ. Стол заполнился блюдами. Ян разлил белое вино по рюмкам и произнёс тост.

– Пойдём покурим? – предложил он.

– Давно не виделись, – ответил Илья. – Не помешает.

Он поднялся и последовал за Яном. Они вышли из ресторана и стали под навесом. Мелкий дождь неслышно падал на мощёную плитками улицу. Ян достал коробку из внутреннего кармана пиджака, вынул две сигареты и одну протянул Илье. Затем щёлкнул зажигалкой.

– Как работа? – спросил он.

– Нормально, Ян. Делаю всё то же, что и Киеве. Недавно выступил с презентацией. Готовим реконструкцию системы электроснабжения. Интел много потребляет, энергии ему не хватает.

Илья затянулся сигаретой и посмотрел на друга.

– Что-то случилось? – спросил он.

– У меня всё не так, как хочется, – ответил Ян.

– Я так и подумал. Колись. С кем ещё поделишься?

– Друг институтский мне написал. Он в Америке в штате Пенсильвания основал небольшую компанию. Строит виллы, коттеджи и прочее. Просит приехать к нему. Ему нужен профессиональный помощник.

– А как Женя?

– Я его спросил о ней. Он сказал, что архитектор ему тоже понадобится.

– А ты своей работой доволен?

– Дело приходится иметь с арабами. Прорабы нормальные парни, знающие. А рабочие. Когда ты с ними, они дружелюбные, улыбаются, создают впечатление, что хорошо работают. На самом деле саботируют, вынашивают всякие подлости.

– Почему, Ян? Им мало платят?

– И платят неплохо. Они нас просто ненавидят. Мы для них оккупанты, захватившие их землю. Никакие тёплые отношения не помогут.

– В чём причина?

– В Коране. Эта чёртова книга диктует им, что если мы не желаем быть зимми, то нас надо убивать.

– В Интел нет, наверное, ни одного араба, – произнёс Илья.

– Думаю, они есть, но немного. Они умеют притворяться и выжидать. Руководство Интел, я слышал, в основном левацкое. А среди арабов есть неплохие специалисты.

– Ты что-то решил?

– Пока нет. Жене нравится её работа. Сотрудники милые и интеллигентные.

– Да, дилемма. Ты думаешь, в Штатах все такие милые? Там и чёрные, и латинос. Свои тоже не сахар.

– Ты прав. Я так другу и сказал. А он мне ответил, что берёт на работу только тех, с кем можно работать. Если с кем ошибся, увольняет.

– Ты мне друг, и я хочу, чтобы вы с Женей жили здесь. Но решать, где вам лучше, должны вы сами.

– Смотри, дождик прекратился, – сказал Ян. – Какой воздух!

– Да, не Тель-Авив с его душегубкой. «Здесь вам не равнина, здесь климат иной». Великий поэт был Высоцкий.

Они вернулись за стол. Жёны понимающе посмотрели на них.

– Выпейте кофе, друзья, – произнесла Женя. – Здесь его здорово варят.

На выходе из ресторана Юлия предложила пройтись.

– Мы, пожалуй, поедем домой, – вздохнула подруга. – Серёжка любит, когда я ложу его спать. Да и туфли не для такой погоды.

Женщины обнялись, а Илья и Ян обещали созвониться.

2

В этот день у Ильи работы было много. Мощный тягач привёз огромный трансформатор. Он с Барухом и Гидоном занимался его установкой. Кабель сверхвысокого напряжения электрическая компания от находящейся с другой стороны дороги крупной подстанции уже проложила. Несколько месяцев он ставил оборудование для его подключения к сети Интел. С прибытием трансформатора дело пошло к завершению. Ещё недели две и новая система заработает на всю свою великую мощь. Парни поощрительно подбадривали его, Иегуда с уважением жал руку. Да и сам Илья понимал, что фактически он и вытянул этот проект. Сделал чертежи и все расчёты, выбрал оборудование.