Долгово

скачать книгу бесплатно


Стая призадумалась, получив информацию к размышлению, закрутила винтиками, соображая, как получше ее применить.

– Так что это получается, братцы, – просиял Мишаня. – Этак можно в любой дом зайти и взять, что хочется. Деньги, еду. Круто!

– Ну, положим, не в любой, – сказал Ник.

– Ну да-да, не в любой, – согласился Мишаня. – Где есть мужик, туда соваться не стоит. Хотя…

– Вот именно. Если налететь всем скопом, то от мужика останется мокрое место, – вставил свое веское слово Мустафа. – Ну что, братаны, как вам мыслишки этого пацана?

Толпа принялась жарко обсуждать саму идею, а также детали ее воплощения. Причем, получалось так, что деталей-то этих было негусто: подобрать жертву, а там – дело техники. А жертв таких на каждой улице найдется не по одному десятку.

– Только вот, пацаны, все равно можно нарваться, – сказал Макс.

– Брось ты, не бузи, – ответил кто-то из темноты.

– О чем ты? Все нормально, – успокоил Мишаня.

– Мужики могут начать охранять улицы, – стоял на своем Макс.

– Фи! Напугал! А мы сзади зайдем, – сказал Гарик, поправляя кепку.

Все заржали.

– Нет, правда, это реально круто, – подвел итог обсуждению Мустафа. – Это будут наши деньги. Создадим общак и будем их делить поровну между всеми, кто работал.

– Сразу после ходки, – предложил Ник.

– Ну можно и так, – согласился Мустафа. – Главное, у нас будут деньги. Можно купить еды, бухла. Заживем, пацаны!..

– А старух будем мочить? – спросил кто-то.

– Если не будут отдавать монеты, то запросто, – сказал новый член их ватаги. – Да че там мочить. Тюкнул по репе разок, вот уже и покойник. Нет проблем.

Все согласились, что, действительно, какая проблема справиться с бабкой. Да пусть ее, пожила свое.

Расходились далеко за полночь, обнадеженные, в предчувствии чего-то нового, интересного. Макс шагал по свалке вместе с Гариком. Он слушал его планы, излагаемые сумбурно, взахлеб, и сам вдохновлялся. Он понимал, что тот парень предложил, в общем-то, дельный план. И, скорее всего, нет у них другого пути, как только заняться этим делом. Его немного смущал тот факт, что дело это грязное, придется шарить по этим ветхим, вонючим старческим халупам в поисках денег и их еды, а то и руку надо будет приложить, чтобы престарелое существо не дергалось больше и не коптило небо. Как по Максу, так это была настоящая грязь. Честно сказать, он плохо представлял себя в этом качестве. Но он успокаивал себя тем, что сложно это только в планах, в живую все пойдет само по себе. И стоит сделать это раз-другой, потом будет проще, будничнее что ли. Главное, не смотреть на этих существ как на людей, таких же, как его мать, отец, он сам. Нет, это всего лишь жертвы, отжившие свое, а теперь им пора на свалку.

– Я вот только не пойму, мы что туда всем скопом попрем? – спросил Гарик, неожиданно остановившись.

– Куда? – не понял Макс.

– Ну к этим, за добычей.

Макс пожал плечами.

– Да какая разница?

– Нет, ну как же, разница есть, – возразил Гарик. – Скопом, конечно, проще, налетели и всё. Но, с другой стороны, и делить надо на всех.

– Решим потом, – отмахнулся Макс.

– А ты бы, как хотел?

Этот вопрос его озадачил. И, правда, а как бы хотел он: просто поприсутствовать и остаться в тени или взять на себя главную роль? В зависимости от степени участия была бы и награда. Но зато нужно больше вложить труда и напряжения. Так чего бы он хотел для себя, какой степени участия в этом деле? Он пока не знал ответа на этот вопрос.

– Ладно, пошли по домам, – хлопнул его по плечу Гарик, не дождавшись ответа.

И они побрели своими тропами каждый по своим углам.

***

Они вчетвером – Роберт, Диана, Майкл и Петр, – не отрываясь, следили за картинками на мониторе.

– Думаете, они это всерьез? – спросила Диана, кивнув на монитор. – Эти парни говорят серьезно?

– А разве похоже, что они шутят? – в своей обычной манере вопросом на вопрос ответил Майкл. – Конечно, всерьез. Я уверен.

– Да они же еще мальчишки, – возразил Петр. – У них комплексы. Просто выпендриваются друг перед другом.

– Отстаивают лидерство? – предположила Диана.

Майкл покачал головой:

– Вряд ли. Эта их жизнь не устраивает никого из них. Они ищут лучшей доли. И вот додумались до этого.

– Есть черта, которую не так-то легко переступить человеку, – сказал Роберт.

– Думаю, в некоторых условиях это люди делают. И делают легко, – уверенно заявил Майкл.

– Ты хочешь сказать, что они пойдут и убьют? – со страхом сказала Диана.

Майкл пожал плечами. Диана перевела взгляд на Петра.

– Хотите кофе? – вместо ответа спросил он.

– Нет, в другой раз.

Она ушла.

– Диана всегда так расстраивается, если что-то идет не так, как она ожидает, – сказал Майкл.

– Думаешь, она из-за этого? – спросил Петр

– А из-за чего?

– По-моему, она очень добрая и всех жалеет.

Майкл рассмеялся:

– Да? А ты, братец, не влюблен ли в нее?

Петр покраснел и ничего не ответил.

8.

Лиза, держа в одной руке игрушечную лопатку, а в другой – одноухого кролика, сосредоточенно разглядывала гору мусора около своего дома. Весь хлам, копившийся в доме, выбрасывался сюда. И поэтому свалка имела разнородную структуру, в которой намешано было всякого материала и разных форм: коробки, деревянные ломаные конструкции с торчащими ржавыми гвоздями, грязное тряпье, битая посуда и стекло. Одним словом, то, что отжило свое в доме Ады, а также и тех, кто жил в нем до нее, было выброшено сюда. И так поступали все в округе. Если бы кто-то спросил их, а не раздражает их глаз весь этот хлам, сложенный горами перед их домами, они бы, наверное, только пожали плечами: ну а что, здесь всегда были такие порядки и с чего бы им их менять. Все здесь жили среди грязи и мусора, но никто не обращал на это внимания. Свалки были привычной деталью местного ландшафта, на который смотрели столь же безразлично, как и на траву под ногами.

Лизе не нравилось то место, где она жила. Она, как и многие обитатели Долгово, не хотела здесь жить, хотя и была еще совсем крохотной. Она мечтала попасть в прекрасный-препрекрасный город, такой, какой она видела на картинке, висящей на линялых обоях на стене в ее комнате. Картинка была маленькой, но на ней хорошо были видны светлые дома, увитые зеленью, цветы под окнами и слепящее солнце, щедро освещавшее это чудесное место. Лиза частенько подставляла стул к стене, забиралась на него и долго-долго смотрела на это малюсенькое окошечко в другой мир. Она изучила картинку в деталях, а то, что не уместилось на ней, она рисовала себе в своем воображении. Мысленно она была там, среди красивых домов и ласкового солнца, не спеша шла по улице, впитывая в себя мельчайшие штрихи этого удивительного места, дышала солнечным воздухом, наполненным запахом цветов. Ей не хотелось отрываться от картинки на стене и обращать свои глазки, только что смотревшие на красоту и чистоту, на свалки, грязь и запустение, окружавшие ее повсюду. Мир, в котором она жила, угнетал и печалил ее. Ей было очень неуютно в нем.

– Ну что ты нашла в этом? – удивлялась Ада стояниям Лизы перед картинкой на стене. – Не понимаю.

Лиза ничего не отвечала матери, она чувствовала, что та не поймет, да и не умела она рассказать о том, что жило внутри нее.

Она уже давно присматривалась к этой горе мусора около их дома и думала, как можно это убрать. Ей представлялась совсем чистое пространство с зеленой травкой, на которой можно было бы играть или бегать босыми ножками, когда тепло. Но это большая гора всем своим безобразным видом с превосходством возвышалась над маленькой девочкой, как бы насмешливо говоря: ну, и что ты можешь против меня, смешная глупая девчонка. Однако Лиза не отступала, она прикидывала, что бы можно было с этим сделать.

– Мама, а куда можно переложить весь этот мусор? – спросила она однажды у Ады.

– Как это переложить? – удивилась она. – Куда? Зачем? Ну что за фантазии опять, Лиза?

– Это плохо, что он там лежит. Некрасиво это. И пахнет он. Фу-у-у…

– Да что ж плохого-то? Ну лежит себе и пусть лежит. Вон посмотри, у всех лежит.

– Ну и что, что у всех? – стояла на своем маленькая упрямица. – А у нас будет чисто и красиво.

– Да куда же мы его уберем? – недоумевала Ада. – И как? Руками будем носить?

– Вот, когда я была в мэрии, господин Пьер сказал, что он наведет порядок.

– Опять ты за свое? Далась тебе эта мэрия. Господин Пьер… Ну вот пускай господин Пьер твой и наводит порядок, а я тут ни при чем.

– Но мусор ведь наш, – резонно заметила Лиза, чем смутила мать, и та замолчала.

Идея навести порядок и хотя бы чуть-чуть приблизиться к заветному идеальному миру на картинке не оставляла Лизу. Она знала, что даже и здесь, в Долгово, существует маленький островок чистоты и опрятности. Конечно, она имела в виду мэрию и прилегающую к ней территорию, ограниченную городской площадью. Тот случай, когда она неожиданно оказалась в мэрии, стал настоящим откровением для нее: она своими глазами увидела, в каких условиях могут находиться люди. Она вдохнула воздух, наполненный запахом свежей краски, тонким ароматом цветов, светом чистых окон, и поняла, как они с матерью должны жить. Только она не знала, каким образом этого можно добиться, как это получить. Но она верила: что-то надо делать и тогда это войдет в их жизнь. И этим «что-то» стала для нее та самая гора мусора, которая угрожающе взирала на нее всю ее жизнь. Она точно знала, что начать нужно именно с этого.

Сегодня Лиза решила сходить на разведку в конец улицы. И она отправилась туда вместе со своим одноухим кроликом в надежде найти там местечко для их хлама.

– Знаешь, кролик, нам обязательно нужно убрать этот вонючий мусор от нашего дома, – шептала Лиза кролику, прижимая его к груди. – Мама пока не понимает, как это важно. Но она поймет. Я знаю. Вот только увидит, как становится чисто и красиво около дома, так и поймет. И, наверное, тоже возьмется за эту работу. Но пока мы с тобой должны ей в этом помочь. Мы ведь поможем ей, правда?

Кролик ничего не мог ответить Лизе, только таращил на нее свои круглые глаза. Она продолжала говорить с ним, пока шла к околице. Это было совсем недалеко от ее дома, но она раньше никогда не ходила сюда. И поэтому ей было немного боязно. Ни одна живая душа не встретилась девочке на ее пути, нигде не стукнула калитка, никто нигде даже отдаленно не издал живого звука. Мертвая тишина была ей проводником в ее дороге.

Последние домишки остались позади, и она ступила ногами в высокую пожухлую траву: пыльная ухабистая дорога здесь круто обрывалась, сливаясь с травой. Вдалеке маячила долговская стена с ее охраной, а до нее тянулась нескончаемая эта травяная пустошь, ни кустика, ни деревца. Лиза своим детским умом понимала, что эта трава могла бы вместить в себя не только их мусор, но и соседский тоже весь без остатка. И здесь он лежал бы себе и лежал, никому не мешая. Да и крысы перебрались бы сюда вместе с ним, ушли бы от людского жилья.

Она оглянулась назад, прикидывая, как длинно придется ей ходить, если она начнет сама сюда таскать хлам из кучи. Дорога была приличная, хотя их дом и виднелся отсюда ее взору.

– Далеко, – вздохнула Лиза. – Как думаешь, справимся мы с тобой одни? Не знаешь… Вот и я не знаю.

Она стояла и смотрела, не зная, что делать, пока не пришла в ее голову мысль:

– А знаешь что, давай попробуем. Прямо сейчас и попробуем.

Лиза сообразила, что для успеха ее нелегкого предприятия надо перемещать мусор массово. Но для этого нужно было какое-то подручное средство, в которое можно было бы складывать отходы и возить. Очень бы пригодилась тележка, но, во-первых, Лиза была еще слишком мала, чтобы возить тачку, а, во-вторых, тачки у них попросту и не было. Так что этот вариант никак не мог быть применен в реализации ее плана. Оставалось найти какую-то емкость, которая могла бы вмещать в себя предметы со свалки и которую можно было тащить на веревке.

Девочка обошла свалку вдоль и поперек, но ничего подходящего, что можно было бы использовать в качестве этой емкости, не находилось. Зато на глаза ей попалась добротная коробка из прочного картона. Она вытащила ее на дорогу и поняла, что этот предмет ей пригодится. Она знала, где у матери во дворе хранится моток веревки. С помощью большого ржавого гвоздя Лиза проделала две дырки в стенке коробки и вставила туда веревку. Теперь осталось только наполнить коробку всяким хламом. Так она и сделала. Когда коробка была заполнена мусором, сверху она посадила своего кролика.

– Смотри, чтобы не развалилось, – сказала она ему и двинулась в путь.

Ада хватилась Лизы только после заката солнца, когда та не пришла ужинать. Так бывало, что девочка играла во дворе и мать была спокойна. Но сегодня, когда она вышла во двор и позвала дочь, никто не отозвался. И Ада забеспокоилась. Она вышла за калитку, но и здесь Лизы не было. Тогда она выскочила на дорогу, безумно озираясь с поисках дочки, ей мерещилось самое плохое.

Она бросилась к соседям напротив, забарабанила в дверь.

– Не видели вы мою дочку? – спросила она, когда дверь ей отворил хозяин-старик.

В ее голосе уже звучало отчаяние, она представляла, как будет бегать по всей околице, искать, расспрашивать, и все только будут разводить руками и качать головами. Холод потек по ее спине от этих мыслей. И этот старик, конечно же, будет первым, кто так ей ответит.

Но старик сказал другое:

– Девочку? – громко переспросил он. – Видел-видел, как же. Я ее видел в окно. Недавно.

– Куда она пошла? Не знаете, куда она пошла? – громко, чтобы услышал старик, спросила Ада.

– Она пошла куда-то туда, – он махнул рукой в сторону.

– Что? – не поняла Ада. – Вы ее давно видели?

– Да только что. Она все время ходит туда-сюда, туда-сюда. Берет мусор из кучи и куда-то его несет. Чудная такая малышка.

– Мусор? – озадаченно переспросила Ада, до которой, наконец, стало доходить, что ее маленькая упрямица решила все-таки сделать то, о чем она не раз заводила разговор.

Она вышла на дорогу и увидела чумазую Лизу с кроликом в руке и коробкой на веревке. Мать бросилась к дочери, подхватила ее на руки и расцеловала.

– Мам, ну ты что? – смутилась Лиза. – Я же не маленькая. Поставь меня.

Ада выпустила дочку и присела рядом на корточки.

– Я потеряла тебя. Куда ты делась? Где ты была?

– А ты не будешь меня ругать? – решила заручиться поддержкой девочка. – Не будешь? Скажи.

– Да я уже все знаю, что ты надумала, – засмеялась Ада.

– Знаешь? Откуда?

– Сосед видел тебя из окна.

– А-а-а. Ну ладно. Так что скажешь?

– Зачем тебе это, Лиза? Смотри, ты вся перепачкалась.