Хочу…

Надеюсь, хоть Агата не купилась на эту историю. Врать этих двоих явно учил пятилетка. Джейн могла бы вполне промолчать или перевести тему, но решилась пойти на таран своим глупым враньем. Как же хорошо, что я увидел эту натуру, теперь жалость к ней отпала вовсе.

– Куда мне кинуть вещи? – Том приподнял сумку в руке, напоминая, что не прошел дальше гостиной.

– Ох, прости, – Джейн закружилась, точно только сейчас вспомнила, что свободных спален в доме больше нет. – Ты можешь остаться в гостиной на какое-то время, пока Агата не успокоится, а потом и переберешься к ней.

Я не смог сдержать громкого смешка от ее откровенного признания в своем «гениальном» плане. Только вот не пойму, в чем смысл так усиленно подкладывать свою сестру под бывшего? Они друзья? Вряд-ли по Агате заметно, как она горит желанием все возобновить. Я, по крайней мере, это желание не заметил.

– Да ладно, – пришлось прерваться и откашляться, чтобы возобновить свой басистый голос после истеричного смешка, – я уступлю тебе свою спальню.

– Это лишнее.

Джейн лишь согласно кивнула на категоричный ответ Тома.

– Мне не сложно. Все-равно вещи не стал разбирать. А потом, кто знает, может перееду в чью-нибудь комнату.

Джейн вряд-ли поняла мой намек, ну или просто сделала вид, что не поняла, спрятав эмоции за фальшивой улыбкой. Но вот судя по тому, как сошлись брови Тома, он оказался более умнее, чтобы разгадать всю иронию моих слов. Серьезно, я уже чувствую, как во мне развивается биполярное расстройство. Сам твержу, что не стоит в это лезть и сам же ныряю в самое пекло. Может с каждым поцелуем мне все сложнее отступить от нее, а может виною простая попытка защитить ее. Я хочу защитить Агату. И в этом доме явно есть от кого. Они как коршуны слетаются на свежее мясо. Кто будет следующим? Вспомнят мальчика с детского сада, с которым она сидела рядом на горшке?

Прежде чем шагнуть за Джейн наверх, Том опрокинул меня брезгливым взглядом и было хотел что-то сказать, но лишь проглотил свои слова. Со мной больше не стали спорить, уже прогресс. А вещи заберу позже. Надеюсь, он мне не подсунет стекловату в белье.

Прошел в глубь гостиной и упал на диван. Он скрипучий и потрепанный временем, но все же удобнее, когда осознаешь, что этот выбор был сделан неспроста. Хотя бы никто не будет ныть перед Агатой, как ему некомфортно на этих пружинах. Я точно не буду. Какой из меня волшебник, если не смогу выдержать даже короткое неудобство, ради ее спокойствия?

Смотрю на эти мигающие огни на елке, кажется, они не выключаются в этом доме вовсе. Но теперь понимаю, почему Агата называет это место любимым. Они точно гипнотизируют. Просто пялишься, пока они играют. Как удивительно, что раньше я этого не замечал.

Она так и не пишет. Да и что я только ждал? Моя короткая ложь раскрылась, да еще и этот Том тут, как тут. Но знаю одно, Агата не хотела меня отталкивать. Я чувствовал это по ее губам, ощущал телом, как она с каждым мгновением лишь сильнее жалась ко мне. Ее это тоже захватило с головой, но давить сейчас на нее глупо. Остается ждать и выжидать. Поверьте, это я умею делать очень хорошо.

В детстве часто просто сидел на загородном аэродроме. Он не был для больших пассажирских самолетов, только для фермерских, которые опрыскивали местные поля. Знал, что приедет отец с работы и полетит. Мать запрещала ему, просто женская опаска, поэтому это делалось в тихую от нее. К пяти часам я приезжал туда на велосипеде и ждал. Иногда он задерживался до поздна и не летел, но всегда приезжал, чтобы забрать меня.

Перед тем, как начать бизнес, отец был военным летчиком. Страсть к полетам осталась даже после полной смены структуры. Самолета у него своего не было, но за бутылочку горяченного, местные горе-летчики выстраивались в очередь с ключами. И лишь однажды за все время, отец взял меня с собой. Как сейчас помню, мне было десять и это был мой день рождение. С высоты, на которую мы поднялись, весь наш город был, как на ладони. Автомобили катились словно игрушечные. Величественные высотки точно уходили под облака. Я смотрел как завороженный. Весь полет прошел в одно мгновение, как бы я не надеялся, что он продлится вечность. Да и вряд-ли я понимал, как важны будут сейчас эти воспоминания, когда кроме них ничего и не осталось.

За окном снова завыла метель, а ведь утром все почти стихло. Уже было надеялся, что смогу добраться хотя бы до ближайшего магазина. Перевел взгляд на окно, чтобы взглянуть на это чудо природы, и обомлел, когда обнаружил, что солнце уже стало садиться. Вот так посмотрел на огоньки. Весь день промчался в этом мерцании и мыслях об Агате и отце. Но я не жалею. Для этих людей мне не жалко времени.

Послышались шаги в коридоре второго этажа. Я оторвался от диванной подушки, слегка приподнявшись на локти, но тут же упал обратно. Когда увидел Джейн. Она шла явно ко мне, да еще и в полной готовности. На ней был тонкий белый халатик, и я далеко не уверен, что под ним вообще что-то было. Волосы непривычно взъерошены и переброшены на один бок. Макияж яркий, броский, который и в темноте не сложно разглядеть. Встала напротив меня со стороны ног и улыбается, точно ожидая, что я заговорю первым, но не дождалась.

– Мне неловко, что тебе пришлось перебраться в гостиную.

– Все нормально. Не парься.

– Все же… Те твои слова. Ты, как я понимаю, не из мужчин, которые идут на первый шаг.

А вот это было обидно. Так и порывалось ответить, что мужчина пойдет на любой шаг ради девушки, которая ему нравится, и только глупая не поймет этого баланса, точнее его отсутствия.

Джейн опустила глаза вниз и потянула ремешок своего халата. Я только и успел, как закрыть глаза, когда услышал тихое падение. Не знаю, в белье она или нет, но и то, и другое явно не в мою пользу, если спустится Агата.

– Прошу тебя, оденься, – тихо выдавил я.

– Но я хочу…

– Оденься.

Вторая просьба получилась более резкой. Тут же послышался шорох и тихий всхлип. Слегка приоткрыл глаза, готовясь их тут же закрыть, но Джейн уже завязывала свой поясок.

– Зачем? – Я тяжело провел ладонями по своему лицу и сел, опустив подбородок к груди. – Зачем ты унижаешь себя?

– Ты мне нравишься…

– Но ты мне нет.

Вот и сказал. И вроде на душе должно было стать спокойнее, если бы ее слезы не полились с новой силой. Еще и эти всхлипы стали настолько громкими, что думаю, их с легкостью можно было услышать на втором этаже.

– Прости. Это было грубо.

– Просто скажи мне, что я делаю не так.

Я не поднимал свою голову. Не хотел сегодня видеть больше ни чьих слез, особенно по своей вине. Старался же быть вежливым, пытался отогнать ее от себя равнодушием, а вышло все, наоборот. Почему с женщинами так сложно? Может и права, чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей?

Джейн присела рядом и тихо хмыкнула носом, напоминая о своем присутствие.

– Тебе нравится Агата?

Ударила она меня в лоб. Я правда растерялся от подобного вопроса. Поднял на нее взгляд и тут же снова отвел в пол. Думаю, ей этот жест сказал намного больше, чем любые слова.

– Сейчас я только начинаю понимать ваш разговор с Томом. Просто хотелось верить, что ты тогда говорил обо мне. Но теперь все сложилось, словно пазл в голове.

– Прости.

– Как оказалось, недостаточно быть умницей и красавицей, чтобы всем нравится. Агата никогда не старалась даже, но всегда интересовала всех. Может я что-то делаю не так?

– Да все с тобой нормально, – пожал плечами, – просто так вышло.

Джейн резко упала на мои колени. Поднял руки вверх, но все же опустил одну и успокаивающе похлопал ее по плечу. Может я почувствовал слабину, но я ведь не чудовище какое-то. Буквально признался девушке, что мне нравится ее сестра, теперь вынужден хотя бы немного утихомирить ее истерику. И вроде стало выходить. Всхлипы стали затихать, пока вовсе не послышалась тишина. Даже было подумал, что она уснула, но Джейн продолжала шкрябать ногтем по моему колену, вырисовывая строчку джинс.

Откинулся спиной назад, раскинув руки по спинке дивана. Понадеялся, что это станет неким намеком и девушка решит все же подняться. Когда боковым взглядом заметил тень на лестнице. Перевел глаза и завис, увидев напуганную Агату, которая сжимала на своей груди полотенце, удерживая его. Волосы мокрые, с тела капает вода, точно она покидала ванную в спешке.

– Агата? – еле слышно обронил я.

И вот, что значит казусная ситуация. Джейн выныривает из-за спинки дивана со стороны моих колен. Боюсь даже представить, как двусмысленно это выглядело со стороны. Губы Агаты приоткрылись в немом вздохе.

– Не убегай… – добавил я, но точно дал команду старта. – Стой, Агата!

Обежал диван и рванул вверх по лестнице. Получилось ее догнать, правда только у самой двери. Ну хоть она не успела хлопнуть ей перед моим носом. Я устал объясняться. Если сейчас мне не поверят, я просто завою от бессилия. Точно попал в мыльную оперу. Когда мать говорила, что мне не хватает эмоций в жизни, не думаю, что она имела в виду те, которые могут довести до дурки. И если после этого гостеприимства, мне поставят диагноз – хроническая мигрень, я скажу, что легко отделался.

Удержал дверь и просочился в комнату Агаты первым.

– У тебя все нормально?

– Пошел вон!

– Нет.

Ее явно смутило, с какой простотой я ответил. Хлопнула дверью с такой силой, словно меня это должно было напугать. Встала, руки на бока поставила. Ну точно ревнивая жена. Стою и широко улыбаюсь, наслаждаясь этими женскими эмоциями. Знаю точно, если женщина ревнует, значит что-то да чувствует.

– Да не было у нас ничего. Плакала она на моих коленях.

– Это не мое дело.

– Как раз твое.

Смело шагаю на нее. Агата отступает назад, пока ее лопатки не оказываются прижаты к стене. С новой хваткой цепляется в свое полотенце. Капельки наперегонки скатываются по ее лицу и шее. Не могу удержаться, чтобы не проследить за одной до конца маршрута. И эта самая капелька скатывается точно в декольте. Агата смущенно мнется на месте, забавно бегает взглядом по комнате, словно я прозрачный. А я же просто завис на ее губах. Не могу побороть желание коснуться их. Мне надоело играть в кошки и мышки.

– Я очень хочу поцеловать тебя…

– Уходи.

– Прогоняешь, а сама дрожишь от моей близости.

– Я очень боюсь тебя, волшебник…

Ожидал услышать что угодно, но не это.

– Но почему?

– Потому что приходится держаться за дверной косяк, чтобы побороть желания рядом с тобой…

– Чего же ты хочешь в эту минуту? – Тяжело сглатываю образовавшийся ком.

– Тебя…

Молниеносно сокращаю расстояние, впечатываясь в манящие меня губы. Импульсивный поцелуй отключает разум. Женские пальцы зарываются в мои волосы, заставляя лишь углубить нашу жадность. Каждое действие просто стирает границу, отделяющую нас от пошлости, погружая в греховное искушение.

Ловлю себя на мысли, что ее полотенце держится только благодаря моим рукам. Готов рычать, как дикий зверь, от желания отпустить его. Я чертовски возбужден. Агата жмется ко мне всем телом, поэтому уверен, что она отчетливо чувствует мое желание. Стояк каменный от ее ласковых и страстных движений. Нет сил бороться с собой. Лишь слегка расслабляю свои руки, точно спрашивая разрешение продолжить, но девушка тут же вздрагивает и хватает полотенце двумя руками.

Закрываю глаза, чтобы нормализовать дыхание и хоть немного успокоить разгоряченное тело. Не помню, когда в последний раз испытывал подобное и испытывал ли. Меня будто пронзил электрический заряд. Чувствую каждую клеточку своего тела. Но Агата дала явно понять, чтобы я тормозил с этим порывом, поэтому просто был обязан взять себя в руки.

– Еще боишься меня? – тихо обронил я.

– Мне тяжело доверять людям… Верить на слово, что у вас ничего не было. Однажды, я уже поверила. И если у вас с Джейн…, а я…

– Тщщщ… – осторожно притормозил ее, когда после каждого слова последовал тяжелый вздох. – Глупенькая, я ведь твой волшебник.

Глаза Агаты заблестели, но не от порыва заплакать, а точно от алкогольного опьянения. Радужка светилась как солнце, приобрела оттенок медового золота. Карие глаза принято сравнивать с осенью, но не один осенний оттенок даже близко не встал в моей голове рядом с этим пламенем.

– Тебе нужно поспать. – Хотел было снова поцеловать ее, но к себе доверия уже не испытывал. Просто потянул дверную ручку за ее спиной и вышел. Меня сопроводил тяжелый выдох, давший понять, что я поступил правильно, оставив ее сейчас одну.

День выдался уж больно сложным. Точнее утро и вечер. Обед вовсе точно ушел из сегодняшних суток. Но я смог расставить все точки. Все… Кроме одной. Осталась самая жирная. Проходя мимо своей старой комнаты, покосился на приоткрытую дверь. Внутри было темно.

Глава 6

Агата

Его умение быть нежным дурманит. Я думала, что вот-вот провалюсь под землю, когда его губы растягивались в ухмылке, а руки изучали мое тело. Удары сердца настолько частые, что кажется я пропускаю вдохи. Я не знаю, возможно, я слишком обезумела последнее время, но, если бы он задержался еще хотя бы на пару минут, сама бы скинула это чертово полотенце.

Мне нужно срочно поспать, чтобы хоть немного расслабиться. Мои мышцы напряжены и пульсируют. Перспектива, что Ник придет ко мне во сне будоражит мое сверхактивное сознание. В голове только и крутятся неприличные мысли. Откуда они в моей голове, сама не знаю… Но мне так хочется, чтобы хоть где-то он позволил себе лишнего, не смотря на мои протесты. Да что же такое!!!??? Что со мной, твою мать!? Теку, как масло на солнце в сорокоградусную жару!

Не знаю сколько по времени я ворочалась, но заснуть получилось далеко не сразу. Да и не сказать, что я прям крепко спала. Дремала. Слышала посторонние звуки за окном, но тем не менее видела сон. Точно кино смотрела. Ветер с улицы словно поселился в моем сознании. Тяжело было различить реальность и проекцию своего сознания. Я шла по лесу. Мне было чертовски холодно. Снег заваливался в обувь, которая явно была не по погоде. Впереди темнота, позади светит свет, но я продолжаю убегать от него. Пока не падаю на ледяную перину. Это так странно, но холод точно сразу исчез. Тело обдало жар. А вьюга сразу стихла. Небо стало более проглядным, что можно было видеть звездный рой. Нескончаемое скопление ярких небесных светил манили меня. На какой-то момент, мне показалось, что я умираю, а душа уносится ввысь. Пока резко не разомкнула глаза, услышав грохот. Занавеска порывом ветра летала точно привидение. Я забыла закрыть окно, когда проветривала комнату. Тело и в правду замерзло, а снег домел через форточку к кровати. Быстро подскочила на ноги и закрыла окно. Но в комнате уже настоящая студень. Подбежала к кровати и запрыгнула под плед, растворяясь в сохранившемся тепле.

На мгновение мне кажется, что я снова лежу в том самом сугробе. Разве что звезд больше не видно, лишь тьма вокруг. Чувство одиночества начинает душить изнутри. Мне просто нужно ощущать рядом с собой человеческое тепло, которое накроет меня пеленой. Хочется просто поделиться с кем-то своими кошмарами. Разве многого я прошу?

Кроны лысых деревьев за окном больше не приносят былой идиллии с природой. Я ощущаю жуткий ужас. Не знаю, чем вызвано это состояние, но я нахожусь на грани истерики. Ненавижу то, как в последнее время меня поглощает тревожность. Для человека, который долгое время мог держать себя в руках, эта грань пропасть. Дать выход всем эмоциям, которые подавляла, сравнимо с тем, если потужить открытое пламя маслом.

Поднимаю взгляд на настенные часы. Благодаря белому фону, черные стрелки хорошо видны. Время только подходит к пяти. Еще как минимум несколько часов до рассвета и пробуждения жителей дома.

Сползаю с кровати и смотрю на дверь немым взглядом. Многое бы отдала, чтобы вернуть Ника обратно в свою комнату. Его тепло, как ничье другое, помогло бы мне сейчас не сойти с ума, а если и сойти, то лишь от запаха его кожи. По коже поползли мурашки, давая команду телу ринуться вперед. Мозг просто отключился, пока я не вышла в коридор. Останавливаюсь, распускаю свои волосы, чтобы не потерять привлекательный ночной вид. И мне тогда было не важно, что из одежды на мне только плед.

Дверь в его комнату приоткрыта. Вхожу и тут же закрываю ее за своей спиной. Темно… Но на кровати взгляд улавливает мужской силуэт. Он молчит, хоть и знает, что я тут. Я чувствую его взгляд. От него тело бросает в пот.

– Мне приснился страшный сон… – неуверенно начинаю я, мысленно готовя себе уважительную причину в случае его отказа от моей компании. – Можно посидеть с тобой?

Ник продолжает молчать и от этого становится не по себе. Поганое ощущение, что он мне не рад. Но я-то помню, как он боролся с собой и со своим возбуждением, пока мое полотенце сползало с груди. Ник просто не может быть не рад, что я пришла ночью к нему в спальню.

Прохожу к кровати и прикладываюсь на подушку, слегка обнажая плечо. На меня падает лунный свет из окна, позволяя ему разглядеть открытые участки моего тела во всей красе. Предвкушение зависает в воздухе. Я прикусываю свою губу и тяну плед еще ниже, открывая более глубокий вид на свою грудь. Меня уже знобит от желания, ощутить его руки. Хочется заныть и умолять его коснуться моего тела.

Вижу, как темный силуэт поднимается с кровати поодаль и приближается ко мне. Изгибаю спину, поддаваясь к нему навстречу. Ткань едва цепляется за мои твердые соски, которые не позволяют ей обнажить грудь целиком. Закрываю глаза и тяжело вдыхаю. Через короткое мгновение чувствую горячее дыхание на своей шее, затем дерзкое касание. Он чуть ли не кусает меня, заставляя взвизгнуть от неожиданности.

– Я думал, ты хочешь, чтобы я был груб, кошечка моя.

– Том?!

Я упираюсь в мужские плечи руками и буквально скидываю его с себя на пол. Руки тут же судорожно начинают натягивать плед, фиксируя его пальцами на шее.

– А ты кого ожидала тут увидеть, боюсь спросить? – Том встает передо мной на колени и тихо усмехается.

Пытаюсь подняться на ноги, чтобы уйти, но его руки тут же охватывают мои колени.

– Поговори со мной…

– Мне не о чем с тобой разговаривать.

– Брось, солнышко, столько лет вместе и разрушить из-за маленькой интрижки? Людям свойственно ошибаться.

– Один раз – ошибка, два – закономерность, а больше это уже отчетливое представление о твоем безразличии.

– Ты никогда не была мне безразлична.

– Напомни, сколько раз ты с ней спал? – я задумчиво посмотрела на потолок, точно там был написан ответ. – Она сказала чуть больше года. Это получается… Даже если брать один раз в неделю…

– Малыш…

Меня коробит от его тона, который пытается быть ласковым, но скорее звучит омерзительно наигранным.

– А ведь, получается, прошлую новогоднюю ночь ты тоже провел с ней? – Том лишь виновато отвел взгляд. – Ты знаешь, как я люблю эту ночь… Ты был с любовницей, пока я сидела одна… одна…

Сейчас я себя ощущаю просто конченой дурой… Как я была слепа. Он сказал, что поехал к матери, чтобы та не была в новогоднюю ночь одна. Мол отца отправили в срочную командировку. Меня тогда так умилил этот факт, что я сама купила подарок его маме, который получается уехал к этой шлюхе!

Мужская рука скользит под плед по моей ноге. Не успеваю я одуматься, как пальцы жадно вонзаются в бедро. Я останавливаю его, сжимаю руку через плотную ткань, но Том точно наэлектризован. Ему плевать, что я не хочу. Этого хочет он.

– Закинь ножки мне на плечи, и я вымолю прощение…

Только успевает запрокинуть голову назад, как тут же получает мощную пощечину. От неожиданности поваливается назад, давая мне фору выскочить из комнаты.

Залетаю к себе и тут же поворачиваю замок. Я снова в этой темной и холодной комнате, но теперь мне страшно перед тем, что таится за ее пределами. Температура моего тела поднимается до чистой ясности. Мозг работает во всю силу. Больше не чувствую былой беспомощности и жажды человека рядом. Меня вполне устраивает это одиночество. Одной спокойнее. Никто не сможет причинить тебе боль.

Скептически бросаю взгляд на книгу, ожидающую своего звездного часа. Сказка, волшебник… ЧУШЬ! Лицемерие и реальность – вот что настоящее! Не бывает в жизни так все чудесно. Только ты начинаешь думать, что тьма в тебе рассеивается, как кто-то запускает в твою чистую душу танкер с нефтью, из которой нереально выбраться. Ник дал мне почувствовал, но что? Возбуждение? Что будет когда мы переспим? Да и кто даст мне гарантии, что он сейчас не с Джейн? Как доверять людям, когда твой свет гаснет?

Желудок неприятно заурчал, но вместо голода вспыхнула тошнота. Голова шла кругом. Как я устала… Просто не хочу снова быть чьим-то запасным вариантом. Спасибо Тому, что прояснил и снял «розовые» очки. Любви нет. Есть лишь интрижка, симпатия, привычка и страсть. Все это в конце концов угасает.

С нашей первой встречи я уяснила для себя, что внешность – это главное. Не только мужчины, но и женщины влюбляются глазами. Сейчас же я поняла еще одну закономерность… Стадный инстинкт. Все вокруг в универе твердили, как он хорош, и это точно отложилось в моей голове. Всем нравится, и я туда же. Но он не особенный. Ни капли.

Этот кошмар закончился. Как только развеется буря, я уеду.

Пластом падаю на кровать и ощущаю слабость. Закрываю глаза и просто проваливаюсь в темноту. Кажется, что я была там всего несколько минут, но открыв глаза в лицо уже бьет солнечный луч. Смотрю на часы, уже 9:30. Так бы сразу. Не пришлось бы страдать пол ночи в погоне за иллюзиями.

Холодный душ приводит меня в чувство. Поправляю ворот черной рубашки, глядя на себя в зеркало. Больше нет того настроения, носить вязанные джемпера с оленями и носочки до колен. Пора возвращаться в реальность. Черная рубашка и обтягивающие джинсы, как ни что подчеркивают перемену моего образа жизни. Дерзость меняет милоту, а камень в груди закрывает дыру.

Спускаюсь вниз, но меня встречает лишь тишина. На первом этаже никого нет. Прохожу на кухню и вижу пустые чашки из-под хлопьев. Уже позавтракали. Я не ждала, что меня позовут. Это уже нормально в этом доме. Каждый сам за себя. Наливаю кофе и подхожу к окну, чтобы насладиться этим затишьем, но напарываюсь на интересную картину. Ник и Джейн… Вроде ничего особенного. Они играют в снежки, бегают по сугробам, падают, заваливаясь друг на друга. Рядом стоит пара снеговиков. Камень в дыре немного пошатнулся, но не в ту сторону, лишь сильнее углубился в нее. Это больно. Больно вспоминать, как мы так резвились семьей раньше. За четыре года я ни разу не взяла снег в руки, потому что мой парень считал это детской забавой, и что мы переросли этот возраст. Ник же выглядел вполне счастливым рядом с Джейн. Получается он все же врал?

Ник вдруг останавливается, точно ощущая мой пристальный взгляд спиной. Поворачивается, но я тут же сажусь на корточки, прячась под карнизом. Мне нужно еще подучиться дерзости. Прячусь, как дитя…

– От кого прячешься?

Поворачиваю голову на голос и вижу мужские ноги перед собой. Том резко садится на корточки, да так близко, что практически касается моего носа своим.

– Уйди отсюда, – рычу я сквозь зубы. – Почему ты вообще не уедешь?

– Дороги заметены. Это опасно. Малыш, мы не договорили вчера.

Толкаю его в грудь, и он падает на пятую точку, заливаясь смехом. Это раздражает еще сильнее. Хочется треснуть его чем-нибудь тяжелым.

– А, по-моему, получился очень полноценный и конструктивный диалог.

Поднимаюсь, чтобы уйти, но Том тут же следует за мной.

– Не ходи за мной!

Не успеваю даже выйти с кухни, как оказываюсь прижата к стене. Руки скованы мужскими пальцами над головой. Как бы не была я воинственно настроена, Том намного превосходил меня в силе, и я его разозлила.

– Можешь хоть раз не сбегать, как трусливая мышь?! Посмотри мне в глаза.

Зажимает мой подбородок пальцами и насильно поднимает мое лицо, заставляя встретиться с ним взглядом.

– У меня хотя бы хватает смелости, чтобы сказать все, как есть. Ты мне противен.

– О нет, ты любишь меня. Чувства так быстро не угасают. Признайся уже. Хватит смелости или ты правда мышка, которая может лишь трусливо прятаться под карнизом?

Ток бьет по моим нервам. Каждый волосок на теле поднимается дыбом. Я точно разъяренная кошка, готовящаяся вонзить свои зубы в шею жертвы. Пусть Том превосходит меня физически, но морально сломать меня сложно, а вот его хрупкое эго…

– Люблю… – на его лице тут же сверкает усмешка, – но не тебя.

Отвечаю ему той же лукавой улыбкой, наблюдая, как напрягаются его скулы. В глазах вспыхивает пламя ярости. Он был зол, но сейчас просто в ярости.

– Кто он? – еле выдавливает из себя Том.

Забудьте, что у меня разбито сердце. Мне так весело наблюдать за его потерянным видом. Каждый бабник считает себя незаменимым, идеальным и считает, что все женщины будут убиваться по нему. Но, когда ты это понимаешь, его истерика начинает забавлять. Как же сложно принять тот факт, что ты важен не больше, чем диванная блоха.