Сумасшествие с первого взгляда

– Не придумывай. Изабелла устала после вчерашнего праздника, вот и все.

Я обняла Нору за плечи и, быстро чмокнув в щеку, поняла, что пора убегать к себе, иначе от расспросов не избавлюсь.

– Я побегу, доброй ночи, – улыбнувшись напоследок, я поспешила к лестнице.

– Я всё равно всё узнаю, Мириада, и уж тогда вы у меня получите…

Грозный голос Норы эхом прозвучал мне в спину. Рассказать ей о произошедшем – значит вынести трёхчасовую тираду, а это сейчас точно не нужно Изабелле. Если она решила дождаться подходящего момента, пусть будет именно так.

Я пошла в свою старую спальню, решив переночевать сегодня у Эрни. Садиться за руль после трёх бокалов вина – не самая разумная идея.

– Мириада! – доносится голос Алекса с балкона, и я чувствую, как меня словно пронзают тысячи иголочек.

Разворачиваюсь и направляюсь к нему. Выйдя на просторный балкон, я мгновенно оказываюсь во власти прохладного воздуха. Ветер играет с моими волосами, а по коже тут же пробегают мурашки.

Алекс стоит, наклонившись над стеклянными перилами, с сигаретой, пылающей в его руке.

– Поделишься? – я становлюсь рядом, опираясь локтями о прохладное стекло.

– Курить вредно, – отвечает Алекс, доставая из кармана брюк пачку сигарет. – А трахаться с чужими мужьями ещё хуже.

Я знала, что он поднимет эту тему, и понимаю, что избежать неловкого разговора не получится.

– Хочешь поучить меня жизни? – хмыкнув, подношу зажигалку к губам.

– Не мне тебя учить, Ада. Но Эммет Моррети – не тот человек, с которым тебе стоит… ну, ты понимаешь, что я хочу сказать.

– Раз ты начал первым, – я снова затягиваюсь, выпуская белый дым в ночную темноту.

Я знаю, что могу доверять Алексу, хоть наши отношения всегда были немного странными. В моём детстве, когда он был подростком, мы постоянно ругались и дрались, словно два дикарских зайца, которые никак не разделят территорию. Но без друг друга было несравненно хуже. Я была занозой в его заднице, а он моей защитой – строгим старшим братом, который во всём поддерживал и оберегал меня. По факту он мой дядя, но я всегда воспринимала его как старшего брата. Всё изменилось, когда в его жизни появилась Анастасия, и наши отношения начали терпеть испытания.

– Представляешь, какой будет скандал, если Лилиана или, того хуже, Вильям узнают, – Алекс выглядел встревоженным, и я понимала его тревоги. С их семейкой мало кто захочет связываться.

– Расслабься, Алекс. Лили всё знает…

– Что?! – его глаза округляются, и рука с сигаретой застывает в воздухе.

– Свободный брак… слышал что-нибудь о таком?

– Слышал, но…

– Что "но", Алекс? В нашем мире таких пар сотни, – примерно с таким же выражением лица, как сейчас у Алекса, я стояла перед Эмметом, когда он мне рассказал всё это.

– И ты поверила? – он смотрит на меня с недоверием, думая, что Эммет, скорее всего, мне лжёт… и честно говоря, я тоже так думала сначала.

– Нет, но потом да… Когда Лили дала понять, что всё знает, сомнений у меня уже не осталось.

– Это бред, Мириада! Это ненормально! – Алекс переходит на крик.

– Давай громче, Алекс. Может, даже Нору с Эрнестом позовём? Им, наверное, будет очень интересно, как думаешь? – шепчу я так, чтобы только он услышал.

Я стараюсь донести до него, что о таких вещах не стоит кричать на весь дом. – Нормально это или нет, решать не нам. Это их жизнь!

– Мириада, вот именно, что это их жизнь. Зачем влезать в эту паутину? Тебе нужен нормальный мужчина, чтобы семья, домашний очаг… А с Моррети это невозможно. Ты серьёзно веришь, что он когда-нибудь разведётся с Лилианой ради тебя?

– За "дуру" отдельное спасибо, обожаю твои комплименты, братик, – язвлю я, гасив сигарету в пепельнице. – Может, я сама разберусь, с кем мне трахаться, а с кем нет? Мне уже двадцать четыре, как думаешь, справлюсь? – я отхожу от перил, распрямляю спину и пытаюсь унять бурю внутри.

– Мириада, ты не понимаешь, такая жизнь не для тебя! Ты правда хочешь всю жизнь оставаться любовницей? Ты не мечтаешь о нормальной семье?

– Посмотрим на твою практику, Алекс: удалось ли тебе создать "нормальную семью"? – я знаю, что бью по больному месту, но и он не делает тоже самое.

Никто не смеет диктовать мне, как жить.

– Я никогда не изменял Анастасии. Не я разрушил наш брак.

– Это не главное. Главное, что я не хочу быть разбитой и сломанной, как ты, когда топил своё горе в алкоголе. Я не хочу знать, что мой муж заводит романы на стороне, пока я жду его с ужином. Не хочу рожать детей человеку, у которого есть другие семьи. Лучше быть, как ты сказал, "любовницей", чем пленницей в золотой клетке.

Высказав всё наболевшее, я ухожу, не оглядываясь. Пусть Алекс думает обо мне всё, что захочет, назывет ненормальной или неправильной… но я останусь собой. Меняться ради кого-то я не стану.

Во время принятия душа, когда ложусь в теплую постель, когда ворочаюсь с одного бока на другой, стараясь уснуть уже который час, все это время – меня не покидают мучительные мысли.

«Тебе нужен нормальный мужик, за которого ты сможешь выйти замуж и родить ему детей…» – эти слова Алекса тянут за собой цепочку воспоминаний.

 Первое, что сказал мне Эммет шесть месяцев назад, было: «Не влюбись в меня, Ада. Это будет твоей фатальной ошибкой…»

Фатальная ошибка настигла меня в первый же месяц. Я думала, что была безумно влюблена в него. Не влюбиться в Эммета Моррети было задачей невыполнимой. Когда перед тобой такой мужчина, трудно смотреть на жизнь с холодной головой. Сердце начинало биться быстрее рядом с ним, легкие сжимались от нехватки воздуха, когда его горячие губы касались моих. Тело поддавалось его чарам, не думая о последствиях…

Но я успела остановить себя. Я поняла, что падаю в бездну, из которой не выбраться. Каждое его сообщение, каждый его звонок становились смыслом моей жизни. Наши короткие встречи не давали мне покоя, но я держала это в тайне. Рыдала ночами в подушку, сгрызала ногти до мяса, разрывала душу на части, но молчала…

Однажды утром, проснувшись после ночи, проведенной с Эмметом, я осознала, что это не любовь. Это страсть, теплые чувства привязанности, уважения и обожания. Но он не был моим мужчиной, не тем, с кем я хотела бы прожить всю жизнь. И все же, я безумно обожала его как человека, как учителя, как возможность познать истину жестокой реальности.

Эммет никогда не был ко мне несправедлив. Ни одного грубого слова, ни малейшего намека на неуважение. Он был нежным, добрым и сострадательным. Он научил меня любить себя, принимать себя такой, какая я есть. Он говорил, что я должна всегда ставить себя на первое место. Никому не доверять, никого не слушать… И я стала той, которую нельзя пошатнуть. Я была довольна собой как никогда. Даже мой психотерапевт удивлялся, как мои мысли обрели ясность. Я начала жить настоящим, забыв о прошлом. Стала сильнее, мудрее и поняла, что не стоит ломать себя ради кого-то.

Психотерапевт говорил, что я отвергаю классические отношения мужчины и женщины, возможно, потому что в моей семье их не было. Эрнест до последнего любил бабушку Эллис и после нее никого не полюбил. Но это не мешало ему заводить короткие интрижки. Когда я повзрослела, я спрашивала у деда, почему в его жизни нет женщины, но он лишь отмахивался, говоря, что у него и так хватает проблем…

Разговоры о родителях мне кажутся бессмысленными. Я их никогда не видела. Если о матери я знала хоть что-то по рассказам, то об отце – ничего. Пустой чистый лист… и, наверное, я уже не хочу ничего знать.

Нужен ли мне человек, который более двадцати лет не являлся частью моей жизни? Знает ли он вообще о моем существовании? Если нет, то, скорее всего, уже и не узнает. Хотя меня не лишили любви и заботы родные, моя душа все равно тосковала оттого, что в моей жизни никогда не будет ни матери, ни отца…

Утро начиналось спокойно: я наслаждалась своим любимым эспрессо, как вдруг тишину нарушил голос.

– Доброе утро, милая, – дедушка поцеловал меня в макушку и сел на стул напротив.

– Как ты себя чувствуешь?

Эрни выглядел немного уставшим. Волосы его поседели еще сильнее за последний год, а плечи, которые всегда держали гордую осанку, сегодня были понурены. В его глазах плескался бесконечный поток мыслей.

– Все хорошо, плохо спал, но в остальном в порядке, – сказал он, поднося чашку со свежим кофе, приготовленным Норой, к губам.

Он избегал моего взгляда.

– Не ври, Эрнест. Бессонница мучает тебя уже давно, пора сходить к врачу, – произнесла Нора, заходя с кухни. Она принесла вафли и мюсли с фруктами для меня.

– Ты как всегда, – ворчал Эрни, выражая недовольство.

– Почему ты не хочешь сходить к терапевту? – я протянула руку через стол и коснулась его ладони.

– Ада, сейчас мое здоровье на последнем месте. Я должен удержать "ГруппАльт" на плаву. Мы не можем оставить тысячи людей без рабочих мест.

– Обещай, что как только все уладится, ты позволишь отвезти тебя в Италию на обследование…

Я смотрю на дедушку с мольбой в глазах, надеясь на его благоразумие. Мне неважны ни компания, ни тысячи людей, если его не станет… Любой ценой я отвезу его в лучшую клинику, которая уже поставила его на ноги после микроинсульта пять лет назад.

В тот раз я была слишком молода и не замечала, как здоровье Эрнеста ухудшалось. Бесконечные совещания, поездки и перелеты с его больным сердцем привели его к трехмесячному постельному режиму. Заставить такого мужчину, как мой дед, лежать в постели без дела было нелегко. Но страх потерять его был сильнее всего. Криками и слезами я всё-таки добилась своего.

Эрнест смотрел мне в глаза, и я видела, как сильно он не хотел соглашаться на обследование.

– Обещай, или я сегодня же оставлю тебя дома, Эрни.

– Обещаю, но только потому что сегодня нам обязательно нужно быть у Клауса.

– У меня нет выбора это пропустить? – спросила я, приподнимая правую бровь.

– Ты права. Мы все должны там быть, и в идеале, Изабелла тоже.

– Что происходит, Эрни? – его потерянный взгляд меня тревожил.

– Сегодня на благотворительном вечере будет кузен Клауса.

– Говори прямо. Я ничего не понимаю в вашем бизнесе, Эрнест!

Всё это с договорами, акциями и инвестициями – не для меня. Я разбираюсь лишь поверхностно. Я творческий человек, люблю дизайн и команду, с которой работаю, но всей душой хочу уйти в танец, посвятить себя своей любимой студии, но боюсь, в нынешний кризис компании я не смогу их бросить.

– Кузен Клауса… Рейн Даллес обещал нам помочь.

Глава 4.

Сидя перед мольбертом в своей квартире, я втягивала третью сигарету подряд. Никотин уносил меня от навязчивых мыслей, и пусть все вокруг твердили, что я гублю здоровье – это было моё наименьшее зло. Я не была зависимой, могла жить без сигарет, но как только тревога наваливалась, моя голова забивалась до предела, и я просто ломалась…

– Он сможет помочь, Мириада. Он уже спас множество компаний в кризисные времена, – уверял меня Эрни за завтраком.

– И как он поможет? Отнимет половину компании в обмен на свою "помощь"? Отдашь ему большую часть акций за что? – Я была вне себя. Эрни решил отказаться от власти в своем бизнесе. Как он мог быть готов отдать всё в чужие руки?

– Я понимаю твои опасения. Но в нашей ситуации у меня нет другого выбора. Я не могу рисковать, когда речь идет о рабочих местах тысячи людей. Я не могу допустить краха «ГруппАльт»…

Голос Эрнеста дрожал. Он никогда не повышал на меня голос, и сейчас боролся с собой, хотя выражение его лица выдавало волнение.

– Прости, Эрни… – Встав со своего стула, я мягко обняла деда за плечи, прислонив подбородок к его поседевшей голове.

– Ты знаешь, я не сильна в подобных вопросах. Мне трудно слышать, что ты готов пожертвовать акциями…

– Но, Ада…

– Но я стараюсь тебя понять. Понять, как дорого тебе твое дело и люди. Я не вправе даже намекать об обратном и всегда поддержу тебя…

– Спасибо, милая, – Эрнест прикоснулся к моей руке. – Вы с Алексом – моя опора. Надеюсь, когда всё уладится, вы сможете дать мне отдохнуть и возьмете всё в свои руки. У Алекса аналитический ум, а твои творческие способности… Это будет фантастический тандем, Мириада, даже не спорь!

– Хотела бы я согласиться с тобой. Но извини, нет, Эрни. Ты знаешь, чем я хочу заниматься…

Мне было неловко говорить об этом в такой момент, но и обманывать его я не могла. Не хочу обнадеживать или давать обещания, которых не сдержу. Строительный бизнес – это не моя стихия…

– Танцы, Ада. Ты действительно готова посветить себя этому? Я никогда не шёл против твоих увлечений. Всегда был за. Но, милая, ты тратишь свои таланты не туда…

– Эрни, не хочу продолжать разговор. Я рисую и черчу на том же уровне, как и кручусь на шесте, поверь мне. И я буду заниматься тем, что приносит мне радость… и надеюсь, ты не станешь меньше любить свою "вредную" внучку, – я горько усмехнулась, целуя его в щёку.

– Никогда, Мириада. Просто у меня была другая картина будущего для тебя. Я верил, что ты меня послушаешься… ведь в компании все уважают и любят тебя. Алекс говорит, что ты управляешь отделом дизайном великолепно.

– Я знаю. Всё знаю… возможно, любовь к дизайну у меня – от Стефании.

Психотерапевт рассказывал мне, что она мечтала о поступлении в университет. Генетику не обманешь, но я не она… я другая. Совсем другая. Я знаю, что ты хотел бы иной жизни для меня. Но, право сказать, я и сама не вполне разобралась с тем, чего я хочу…

Нанося свежие штрихи карандашом на бумагу, я никак не могла выбросить из головы утренний разговор с Эрнестом. Всегда, когда заходила речь о моем будущем в «ГруппАльт», мы приходили в тупик… Конечно, Эрнест мечтал, чтобы я продолжила семейный бизнес, но я сама не знала, готова ли я погрузиться в эту беспощадную рутину, заполненную документами и чертежами. Я знала только одно: я хочу следовать зову своего сердца и души.

Прямо сейчас, создавая на белом листе очертания океана, я видела себя там, где волны неистово бьют об утесы, где свежий океанский ветер свободно развевает волосы, а моя душа ощущает свободу. Представляю, как стою на белом песке, ощущая пальцами ног каждую песчинку, когда волна нежно омывает мои лодыжки. Это утреннее пребывание у океана… Я мечтаю продолжить уроки по серфингу, научиться танцевать аргентинское танго. Рисуя шумные океанские волны, я не могла перестать мечтать о том, как однажды открою небольшую студию в уютном городке, где смогу с утра до ночи посвящать себя танцу…

Сейчас я даже не могу вырваться в свою студию современного танца… Благодарю своих дорогих девочек, которые, к счастью, справляются без моего участия. Аманда и Виктория – два замечательных, молодых и амбициозных хореографа – были в восторге стать преподавателями в моей студии, и вскоре у нас сформировались шесть удивительных групп. Это было невероятно… Я и не ожидала, что мое дело так быстро начнет развиваться и привлечет людей, которым полюбился наш райский уголок. Я сделала все, чтобы девушки приходили сюда и чувствовали себя по-настоящему комфортно. Помещение в центре города с отдельной парковкой, просторные залы с шикарными зеркалами до пола, тренажерный зал на втором этаже и уютный зал для йоги. Уютные отдельные душевые с необходимыми средствами. Хотелось, чтобы сюда приходили с желанием.

Я никогда профессионально не занималась танцами, у меня нет соответствующего образования, но несколько лет назад, в момент отчаяния, я увидела в окне одного здания танцевальную студию. Девушка с длинными белоснежными волосами в черном костюме крутилась в танце, от которого все внутри вспыхивало. Она излучала ослепительную энергию, словно тысячи искр готовы были воспламенить всё вокруг. Её тело двигалось так завораживающе, так волнительно… Это было похоже на стриптиз, но совсем иначе, не как в клубах. Тот танец демонстрировал, каким может быть женское тело, как оно может выглядеть в такие интимные моменты… В ту же секунду я поняла, чего действительно хочет моя душа.

На следующий день я записалась в ближайшую танцевальную студию, разбивала колени в кровь, раздражаясь от неудач. Но благодаря упорным тренировкам, я стала лучше понимать своё тело. Из неуклюжей деревяшки я превратилась в воплощение пластики и женственности.

Резкий звонок телефона разрывает мою идиллию наедине с собой. Я люблю посидеть перед холстом, уносясь вдаль от суеты. Я выкидываю недокуренную сигарету в пепельницу и направляюсь к телефону на кухне. На экране – "Алекс".

Я тяну время и не сразу беру трубку, потому что скорее упаду в обморок от счастья, чем снова услышу голос брата. Осадок после разговора с Эрнестом всё ещё не даёт мне покоя.

– Алло, – отвечаю сквозь зубы.

– Ты дома? – Алекс звучит раздраженно, как и следовало ожидать. Это его третий звонок – казалось бы, у него должно быть терпение.

– Дома, но гостей не жду…

– Мириада, ты одна из самых сложных девушек в моей жизни, – с отчётливым напряжением в голосе говорит Алекс. Я слышу его негодующее бормотание, пока он ведет машину. – Я всего лишь прошу тебя о малом…

– Ох, и что же это? – дразню я его, удобно усаживаясь на стул перед барной стойкой.

– Веди себя прилично сегодня вечером, черт возьми. Наша компания нуждается в этом проклятом Рейне Даллесе, – в голосе Алекса ощущается те же нотки недовольства, что и у меня. Мы оба понимаем, что у нас нет другого выбора.

– Прилично? – переспросила я, едва не закатив глаза от сарказма.

– Держи свою дерзость при себе, надень сдержанное платье и не кури, ради бога, при всех, – Алекс перечисляет то, что, по его мнению, не подлежит обсуждению.

– И как это поможет нам заполучить Даллеса? – спрашиваю, испытывая его терпение.

– Ты внучка Эрнеста Альта, и не забывай об этом! Ты – Альт, Мириада. Хотя бы ради него покажи, что ты не глупая дешевка…

– Заткнись, Алекс! Оскорблять меня я не позволю. Я не просила звать меня на этот прием. Этот фарс с благотворительностью уже поперек горла. Ложь и обман. Эти "отмывания денег" – ужасный способ для привлечения таких людей, как Даллес…

– О чем ты вообще говоришь? – резко отвечает он, и я слышу свист шин от его резкого торможения.

– Не делай вид, что не понимаешь…

– В "ГруппАльт" никогда не было чего-то такого. Мы чисты…

– Да знаю, Алекс! Но не все играют по правилам… и зачем я должна разбираться в том, чего не понимаю?

– Этот, блядь, твой Моррети дурно на тебя влияет. Почему он с тобой такими вещами делится? Ты девушка…

– А если у меня между ног не висит член, я по твоему должна смотреть на мир через призму розовых очков?

Разговор достиг критической точки; Алекс решил поставить меня на место. Но он ошибся. Я не позволю ему меня загнать в угол. Эммет многим со мной делится и рассказывает то, о чем я даже не могла догадываться и Алекс конечно же сложив два плюс два, догадался откуда я владею такой информацией.

– Я не это имел в виду, Мириада. Но тебе не обязательно лезть в эту грязь… ты не должна…

Мое терпение на грани. Я перебиваю его, не в силах слушать: это одна и та же пластинка.

– Что именно я не должна, Алекс? И не забывай: я никому ничего не должна! Я буду одеваться так, как хочу! Радуйся, если я не приду на прием голой. Я люблю тебя, но даже если мы родственники, это не даёт тебе права мне указывать!

Я сжимаю края стола так сильно, что пальцы белеют.

– Мириада, ты погубишь нас… – выдыхая в трубку, Алекс почти прошептал слова.

Я сбрасываю вызов. Я знаю, что если начну слушать всех, то погублю только себя. Он считает, что я должна подчиниться и стать незаметной? Не его это дело. У меня было идеальное черное шелковое платье до пола от мирового именитого дома моды, идеально подходившее для траура, но для этого пустого приема нужно подобрать что-то иное…

Лучше бы Алекс промолчал. Тогда у него был бы шанс. Но теперь, ничего с этим не поделаешь. Удержать свой взрывной характер – это как пытаться закрыть бурю в стакане воды.

Алекс настоял, что заедет за мной, чтобы мы приехали на прием вместе. Эрнест уже должен был ждать нас там. Изабелла, конечно же, отказалась от столь "прекрасного" предложения почтить нас своим присутствием, и я прекрасно её понимала и ничуть не осуждала. Возможно, я даже немного завидовала её способности скрыться от папарацци и лживой компании в этот вечер.

Спускаясь в лифте к уже ждавшему меня Алексу, я поправляла волосы, которые спадали легкими волнами по моей спине и плечам. Поверх платья я накинула черный пиджак мужского кроя, который доходил до уровня чуть выше моих колен. Со стороны выглядело это вполне скромно: макияж в легких бежевых и коричневых тонах, матовая помада натурального оттенка, черный пиджак и туфли на высоких шпильках. Стильно и неброско, пока я не решусь снять с себя эту мантию…

Выходя из фойе здания, на парковке я уже заметила Алекса, стоящего, облокотившись о свой черный Range Rover. Он был в идеальном черном смокинге, который подчёркивал его фигуру. Алекс был высоким парнем, с умеренно развитой мускулатурой и рельефом, с темными волосами и короткой стрижкой. Но когда волосы отрастали, они превращались в милые кудряшки, как на его детских фотографиях…

– Немного коротковато, но неплохо, – Алекс смерил меня оценивающим взглядом с ног до головы.

– О, ты оценил, это так мило с твоей стороны, – усмехнулась я, целуя его в щёку. Он ещё не знал, как разочаруется в моем выборе наряда чуть позже…

Поместье семьи Клауса Даллеса находилось в часе езды от Нью-Йорка. Я даже успела вздремнуть за нашу долгую поездку. Но это было не от усталости, просто я не хотела общаться с Алексом. В салоне авто витала далеко не дружелюбная атмосфера, и так было часто. Мы говорили друг другу обидные и колкие вещи ещё с детства и никогда не извинялись. Со стороны можно было подумать, что это вражда, но я бы назвала это противостоянием двух сложных характеров – старшего брата и капризной младшей сестры…

Сегодняшний благотворительный вечер проходил в старинном поместье, напоминающем замок в стиле ренессанс. Мне нравилась такая архитектура, будто ты перенёсся во времена античности. Светлые тона в декоративной отделке и наличие монументальных колонн придавали зданию величия. Настоящая эпоха Возрождения в XXI веке…

– Мириада, я надеюсь, мы услышали друг друга, – сказал Алекс за моей спиной, галантно помогая выйти из машины и держа меня за руку выше локтя.

Мне кажется, что дальше тянуть некуда, и пришло время раскрыть карты. Я потянулась за верхнюю пуговицу на пиджаке, и пальцы брата на моей руке сжались сильнее. Когда я спустила черную ткань с плеч, я услышала, как Алекс шумно вдохнул, проходясь ладонью по своему лицу.

– Твою мать, – он несколько раз потер подбородок, глядя на меня сердитым, прищуренным взглядом.

– Если это был комплимент, то спасибо, – сказала я, передавая пиджак ему в руки и поправляя нежную ткань платья.

Оно было необычным, легким и почти невесомым. Платье создавало эффект "голого тела" – бежевая почти прозрачная ткань подчеркивала мою фигуру. У меня тонкая талия, широкие бедра, шикарная грудь и длинные ноги – у меня нет причин скрываться. Уже в старшей школе Нора говорила:

«Ох, моя дорогая! А сколько парней будет у твоих ног…»

Она была права. Сегодня у моих ног окажутся многие. Я знала, что выгляжу превосходно. Это платье я купила пару месяцев назад вместе с Изой в Риме. Она и убедила меня это сделать, хоть я и долго не соглашалась. Но сейчас оно идеально подошло – роскошное, провокационное и сексуальное, оно было усыпано серебряными камнями, которые сияли так, что невозможно было отвести глаз.

– Мириада, ты, блядь, что творишь? Понимаешь, что каждый мужик в этом зале сегодня не сможет спокойно дышать? Решила сорвать прием? – Алекс произнёс это с досадой.

– Это не мои проблемы. Никто не виноват что они не могут держать себя и свои половые органы в руках. Это всего лишь платье, Алекс…

Я провела руками от груди к бедрам, обольстительно улыбаясь.

– Всего лишь платье? – повторил он мои слова грозным шёпотом.

– Ну да, оно немного короткое, но и я не старая дева, чтобы скрывать такое тело…

– Короткое? – вспылил Алекс. – Да ты в нём кажешься голой.

– А мне кажется, мы уже опаздываем, и Эрни ждёт нас, – я вырвала руку из его пальцев и пошла вверх по ступеням ко входу.

– У отца инфаркт случится, – пробубнил он, но всё же пошёл за мной. – Дай руку, иначе свернёшь себе шею на таких каблуках, – Алекс протянул мне руку, снова осматривая внимательным взглядом. – Ты такая…

– Красивая? – перебила я. – Думаю, ты хотел сказать именно это. А если нет, то лучше промолчи.

Взявшись за руку Алекса, мы вместе направились ко входу. Торжество вечера было, как всегда, невероятно роскошным. У входа в поместье нас встречала золотая арка, возле которой уже толпились около двадцати репортеров и фотографов. Нас ждала милая девушка, которая вслух называла имена вновь прибывших гостей. Я ненавидела момент, когда все взгляды и внимание направляются на тебя, но сегодня это было неизбежно. Мой внешний вид явно провоцировал взгляды и интерес.